Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-1980/2021 по иску ФИО1 к Федеральному государственному бюджетному образовательному учреждению высшего образования «Челябинский государственный университет» об оспаривании приказов, взыскании премий, стимулирующих выплат, компенсации за нарушение сроков выплат, компенсации морального вреда,

по кассационной жалобе ФИО1 на решение Калининского районного суда г. Челябинска от 11 октября 2021 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 1 апреля 2022 г.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Карповой О.Н., объяснения ФИО1, её представителя ФИО2, поддержавших доводы кассационной жалобы, представителя Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Челябинский государственный университет» ФИО3, полагавшей кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратилась в суд с иском к Федеральному государственному бюджетному образовательному учреждению высшего образования «Челябинский государственный университет» (далее - ФГБОУ ВО «ЧелГУ»), в котором, уточнив заявленные требования, просила взыскать с ответчика премию за 2019 г. в размере 21 736 руб. 62 коп., признать незаконным и отменить приказ № 3953-4 от 10 декабря 2020 г. «О премировании по итогам работы за 2020 г.» в части установления ей премии за 2020 г. в размере 500 руб., взыскать премию за 2020 г. в размере 25 160 руб. 79 коп., стимулирующие выплаты за декабрь 2019 г., январь-март, сентябрь-декабрь 2020 г., январь-май 2021 г. в общей сумме 277 041 руб. 09 коп., компенсацию за нарушение сроков указанных премий и стимулирующих выплат, признать незаконными и отменить приказы № 75-4 от 19 января 2021 г. и № 1512-4 от 21 мая 2021 г. о доплатах за высокую интенсивность труда за январь и май 2021 г. в части установления соответствующих доплат в размере 1 000 руб., взыскать компенсацию морального вреда - 25 000 руб.

В обоснование заявленных требований ФИО1 ссылалась на то, что состоит в трудовых отношениях с ФГБОУ ВО «ЧелГУ», работает в должности заведующей учебной лабораторией физико-химических методов кафедры аналитической и физической химии химического факультета. С 2019 г. работодатель необоснованно занижает размер причитающихся ей премий и стимулирующих выплат либо уклоняется от их назначения и выплаты.

Решением Калининского районного суда г. Челябинска от 11 октября 2021 г. исковые требования ФИО1 удовлетворены частично. Признаны незаконными и отменены приказы № 3953-4 от 10 декабря 2020 г. «О премировании по итогам работы за 2020 год», № 74-5 от 19 января 2021 г., № 1512-4 от 21 мая 2021 г. о доплатах за высокую интенсивность труда за январь и май 2021 г. в части, касающейся ФИО1 Взыскана с ФГБОУ ВО «ЧелГУ» в пользу ФИО1 годовая премия за 2019 г. в размере 11 877 руб. 86 коп., годовая премия за 2020 г. - 14 735 руб. 20 коп., стимулирующие выплаты за декабрь 2019 г., январь-март, сентябрь-декабрь 2020 г., январь-май 2021 г. в общей сумме 67 402 руб. 01 коп., компенсация морального вреда - 20 000 руб., в остальной части иска отказано. Взыскана с ФГБОУ ВО «ЧелГУ» в доход муниципального бюджета государственная пошлина в размере 3 320 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 1 апреля 2022 г. указанное решение отменено в части отказа в удовлетворении исковых требований ФИО1 о взыскании компенсации за нарушение сроков выплаты премий и стимулирующих выплат. Взыскана с ФГБОУ ВО «ЧелГУ» в пользу ФИО1 компенсация за нарушение сроков выплаты премий и стимулирующих выплат в размере 20 231 руб. 86 коп. Решение суда изменено в части размера государственной пошлины, взысканной в доход местного бюджета. Взыскана с ФГБОУ ВО «ЧелГУ» в доход местного бюджета государственная пошлина в размере 3 785 руб. В остальной части решение оставлено без изменения, апелляционные жалобы ФГБОУ ВО «ЧелГУ», ФИО1 - без удовлетворения.

В кассационной жалобе истец ФИО1 просит отменить судебные постановления, ссылаясь на их необоснованность и незаконность, принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований в полном объеме.

Представитель третьего лица Министерства образования и науки Российской Федерации в судебное заседание суда кассационной инстанции не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом. Информация о времени и месте судебного разбирательства по настоящему делу заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В соответствии со статьями 167, 3795 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия нашла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившегося лица.

В соответствии с частью 1 статьи 3796 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела, выслушав объяснения относительно кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для отмены обжалуемых судебных постановлений по доводам кассационной жалобы.

Как установлено судами и следует из материалов дела, истец ФИО1 состоит в трудовых отношениях с ФГБОУ ВО «ЧелГУ» с 1 сентября 1992 г., работала старшим лаборантом кафедры аналитической и физической химии химического факультета, с 1 ноября 2010 г. - старшим лаборантом (УВП) учебной лаборатории физико-химических методов той же кафедры, с 26 июня 2014 г. - заведующей учебной лабораторией.

Пунктом 3.2 заключенного между сторонами трудового договора определено, что работнику могут устанавливаться надбавки и доплаты стимулирующего характера, предусмотренные коллективным договором, действующим положением об оплате труда и иными локальными нормативными актами, регулирующими оплату труда в Университете. При недостаточном финансировании и отсутствии экономии бюджетного фонда оплаты труда выплаты стимулирующего характера могут быть отменены приказом ректора.

Пунктами 2.3, 2.5, 2.6 Положения об оплате труда работников ФГБОУ ВПО «ЧелГУ», являющегося приложением к коллективному договору на 2016-2019 гг., было предусмотрено, что заработная плата включает в себя должностной оклад, выплаты компенсационного и стимулирующего характера. При этом выплаты стимулирующего характера и премиальные выплаты устанавливаются работникам в соответствии с разделом 5 данного Положения.

В силу пункта 5.1 Положения об оплате труда работников ФГБОУ ВПО «ЧелГУ» к выплатам стимулирующего характера были отнесены выплаты, направленные на стимулирование работника к высокому результату труда, а также поощрение за выполненную работу. Начисление выплат стимулирующего характера должно было производиться ежемесячно на основании приказов о доплатах и подлежало обязательному пересчету на фактически отработанное время согласно табелю учета рабочего времени, кроме выплат, указанных в пункте 5.2. Пункт 5.2 касался премиальных выплат, к которым относил выплаты стимулирующего характера, назначенные по итогам календарного (учебного) периода и (или) выполненной работы (проекта).

Согласно пункту 5.4.1 Положения к выплатам стимулирующего характера были отнесены выплаты, устанавливаемые приказом ректора и не фиксируемые в трудовом договоре (дополнительном соглашении) работника: за интенсивность и высокие результаты труда, в том числе за высокую интенсивность труда; за сложность и напряженность работы; за высокий уровень исполнительской дисциплины.

Премиальные выплаты устанавливались, в том числе за показатели по итогам работы за месяц, квартал, полугодие, семестр, год (учебный, календарный) (пункт 5.4.3 Положения). Они не подлежали перерасчету на фактически отработанное время и выплачивались сотрудникам, работающим не менее 1 месяца (пункт 5.7 Положения).

Пунктом 5.8 Положения было предусмотрено, что совокупный размер выплат стимулирующего характера, установленных работнику, максимальным размером не ограничивается.

При заключении коллективного договора на 2020-2022 гг. существенных изменений в содержании Положения об оплате труда работников ФГБОУ ВО «ЧелГУ», являющегося приложением к коллективному договору на 2020-2022 гг., не произошло.

Пунктами 2.3, 2.5, 2.6 Положения предусмотрено, что Университет в пределах имеющихся у него средств на оплату труда работников самостоятельно определяет размер окладов, ставок заработной платы, а также размеры доплат, надбавок, премий и других мер материального стимулирования без ограничения их максимальными размерами. С учетом условий труда работникам устанавливаются выплаты компенсационного характера, предусмотренные разделом 4 данного Положения; работникам устанавливаются выплаты стимулирующего характера и премиальные выплаты в соответствии с разделом 5 данного Положения.

Размеры должностных окладов, выплаты компенсационного и стимулирующего характера устанавливаются работникам приказом ректора, за исключением доплаты к заработной плате работника до минимального размера оплаты труда (пункт 2.7 Положения об оплате труда).

В соответствии с разделом 5 Положения об оплате труда работников ФГБОУ ВО «ЧелГУ» выплаты стимулирующего характера устанавливаются для повышения материальной заинтересованности работников в своевременном и качественном выполнении работ и своих должностных обязанностей, повышении профессионального уровня и ответственности за выполнение показателей оценки эффективности их деятельности в соответствии с должностными обязанностями.

Согласно пункту 5.2 Положения об оплате труда работников ФГБОУ ВО «ЧелГУ» к выплатам стимулирующего характера отнесены: выплаты за интенсивность и высокие результаты труда; выплаты за качество выполняемых работ; премиальные выплаты по итогам работы; надбавки (доплаты) работникам, имеющим государственные, ведомственные, университетские награды; надбавки (доплаты) за классность и стаж работы по защите государственной тайны; иные выплаты в соответствии с локальными нормативными актами Университета.

Исходя из пунктов 5.3, 5.4, 5.5 Положения об оплате труда перечень показателей, за которые устанавливаются выплаты стимулирующего характера, приведены в приложении № 3 к данному Положению, при этом размеры выплат стимулирующего характера, кроме премиальных выплат, включаются в трудовой договор (соглашение к трудовому договору) или устанавливаются приказом ректора к базовому окладу по ПКГ или в абсолютных размерах. Начисление выплат стимулирующего характера, кроме премиальных выплат, производится ежемесячно и подлежит обязательному пересчету на фактически отработанное время согласно табелю учета рабочего времени.

В силу пунктов 5.7, 5.8 Положения премиальные выплаты по итогам работы могут производиться только при наличии денежных средств по соответствующим источникам, предусмотренным для оплаты труда при условии гарантированного выполнения всех обязательств Университета по выплатам должностных окладов, а также надбавок и доплат, определенных трудовыми договорами (соглашениями к трудовым договорам). Премиальные выплаты не подлежат перерасчету на фактически отработанное время.

Пунктом 5.14 Положения предусмотрено, что совокупный размер выплат стимулирующего характера, установленных работнику, максимальным размером не ограничивается.

Приказами ректора от 19 января 2021 г. № 75-4 и от 21 мая 2021 г. № 1512-4 «О доплатах» работникам химического факультета ФГБОУ ВО «ЧелГУ» на январь 2021 г. и май 2021 г., в том числе ФИО1, установлены доплаты за высокую интенсивность труда. При этом ФИО1 такая доплата установлена в размере 1 000 руб. (в минимальном размере по приказу за январь 2021 г. и близком к минимальному по приказу за май 2021 г.).

Также работникам химического факультета устанавливались ежемесячные доплаты за высокую интенсивность труда на период с 1 ноября по 31 декабря 2019 г. (приказ № 4214-4 от 25 ноября 2019 г.), на январь 2020 г. (приказ № 215-4 от 22 января 2020 г.), февраль 2020 г. (приказ № 613-4 от 20 февраля 2020 г.), март 2020 г. (приказ № 997-4 от 24 марта 2020 г.), сентябрь 2020 г. (приказ № 2726-4 от 23 сентября 2020 г.), октябрь 2020 г. (приказ № 3270-4 от 23 октября 2020 г.), с 1 ноября по 31 декабря 2020 г. (приказ № 3556-4 от 19 ноября 2020 г.), на январь 2021 г. (приказ № 75-4 от 19 января 2021 г.), февраль 2021 г. (приказ № 610-4 от 19 февраля 2021 г.), март 2021 г. (приказ № 922-4 от 22 марта 2021 г.), апрель 2021 г. (приказ № 1199-4 от 20 апреля 2021 г.), май 2021 г. (приказ № 1512-4 от 21 мая 2021 г.). Однако ФИО1 в числе сотрудников химического факультета, которым была установлена такая доплата, не значилась. При этом указанные приказы не содержат сведений о лишении ФИО1 таких доплат.

По итогам работы за 2019 г. работники химического факультета помимо истца были премированы на основании приказа № 4599-4 от 13 декабря 2019 г., по итогам работы за 2020 г. премированы на основании приказов № 3953-4 и № 3956-4 от 10 декабря 2020 г. При этом приказом от 10 декабря 2020 г. № 3953-4 ФИО1 была премирована по итогам работы за 2020 г. в минимальном размере - 500 руб. Размеры премий работников учебно-вспомогательного состава по итогам работы за 2020 г. составили от 4 100 руб. до 15 700 руб.

В спорные периоды на основании приказов ответчика ряду работников профессорско-преподавательского состава химического факультета и начальнику МТО устанавливались также ежемесячные доплаты за сложность и напряженность работы на период с 1 сентября по 31 декабря 2019 г. (приказ № 3279-4 от 18 сентября 2019 г.), на январь 2020 г. (приказ № 316-4 от 24 января 2020 г.), с 1 февраля по 31 августа 2020 г. (приказ № 614-4 от 20 февраля 2020 г.), на октябрь 2020 г. (приказ № 3268-4 от 23 октября 2020 г.), с 1 ноября по 31 декабря 2020 г. (приказ № 3555-4 от 19 ноября 2020 г.), с 1 января по 31 августа 2021 г. (приказ № 76-4 от 19 января 2021 г.). Как следует из данных приказов, ФИО1 ежемесячные доплаты за сложность и напряженность работы не назначались и не выплачивались.

Разрешая возникший спор и частично удовлетворяя исковые требования ФИО1, суд первой инстанции, установив, что ни коллективными договорами ФГБОУ ВО «ЧелГУ» на 2016-2019 гг. и на 2020-2022 гг., ни соответствующими Положениями об оплате труда работников ФГБОУ ВО «ЧелГУ» не разработаны и не определены методика, критерии оценки сложности и напряженности, качества, интенсивности, эффективности исполнения работниками ФГБОУ ВО «ЧелГУ» должностных обязанностей; приказами ответчика были премированы работники химического факультета по итогам работы за 2019 г., по итогам работы за 2020 г., при этом ФИО1 по итогам работы за 2019 г. премирована не была, а по итогам работы за 2020 г. премирована в минимальном размере; с декабря 2019 г. по май 2021 г. приказами работодателя сотрудникам химического факультета устанавливались ежемесячные доплаты за высокую интенсивность труда, а ФИО1 устанавливалась доплата в размере 1 000 руб. только дважды в январе и мае 2021 г., при этом соответствующие приказы ректора ФГБОУ ВО «ЧелГУ» не содержат сведений о лишении ФИО1 такой доплаты; учитывая, что каких-либо доказательств, указывающих на основания снижения или лишения ФИО1 стимулирующих выплат (в том числе и премий) и подтверждающих наличие таких оснований (привлечение к дисциплинарной ответственности, совершение дисциплинарных проступков, грубых нарушений трудовой дисциплины) ответчиком не представлено, пришел к выводу о признании незаконными приказов № 3953-4 от 10 декабря 2020 г. «О премировании по итогам работы за 2020 г.», № 74-5 от 19 января 2021 г., № 1512-4 от 21 мая 2021 г. о доплатах» за высокую интенсивность труда за январь и май 2021 г. в части, касающейся истца, взыскании годовых премий за 2019-2020 гг., стимулирующих выплат за декабрь 2019 г., январь-март, сентябрь-декабрь 2020 г., январь-май 2021 г.

Определяя размер стимулирующих выплат, подлежащих взысканию с ответчика в пользу истца, суд первой инстанции, проверив расчеты, представленные истцом и ответчиком, согласился с расчетом работодателя, согласно которому размер премий и стимулирующих выплат определен как среднее значение премий и стимулирующих выплат, назначенных заведующим учебными лабораториями в целом по университету за соответствующие периоды. При определении размера годовых премий количество отработанного истцом времени во исполнение Положения об оплате труда работников Университета не учитывал, а при определении стимулирующих выплат, напротив, учел количество отработанного времени. Проводя расчет, суд вычел из годовой премии за 2020 г. 500 руб., выплаченных истцу на основании приказа № 3953-4 от 10 декабря 2020 г., из стимулирующих выплат на январь и май 2021 г. по 1 000 руб., выплаченных на основании приказов № 75-4 от 19 января 2021 г., № 1512-4 от 21 мая 2021 г.

С методикой определения размера премий и стимулирующих выплат, предложенной истцом, суд первой инстанции не согласился, назвав ее основанной на ошибочном толковании и применении положений действующего законодательства и локальных актов работодателя.

Отказывая в удовлетворении требований истца о взыскании с ответчика денежной компенсации за нарушение срока выплаты премий и стимулирующих доплат, суд сослался на то, что при буквальном толковании статьи 236 Трудового кодекса Российской Федерации материальная ответственность работодателя наступает лишь при невыплате начисленной заработной платы.

Полагая нарушенными трудовые права истца, в соответствии со статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, учитывая характер спорных правоотношений, длительность нарушения прав истца на получение заработной платы в полном объеме, степень вины ответчика, характер нравственных страданий истца, требования разумности и справедливости, суд первой инстанции взыскал с ответчика в пользу ФИО1 компенсацию морального вреда в размере 20 000 руб.

Проверяя законность и обоснованность решения, не усмотрев оснований для проверки решения суда в полном объеме с выходом за пределы доводов апелляционных жалоб сторон, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что решение суда в части удовлетворения исковых требований является правильным. При этом полагал, что положенный в основу решения метод расчета не учитывает результаты деятельности конкретного факультета, более обоснованным, по мнению суда апелляционной инстанции, является метод расчета путем сравнения размеров премий и доплат, которые ранее были установлены старшим лаборантам лабораторий химического факультета, в частности старшему лаборанту При такой методике расчета общий размер премий и стимулирующих выплат составил 81 752 руб. 03 коп., что меньше, чем определил к взысканию в пользу ФИО1 суд первой инстанции.

Учитывая, что в силу части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе, в указанной ситуации апелляционная жалоба на часть решения, которой в пользу ФИО1 взыскана годовая премия за 2019 г., годовая премия за 2020 г., стимулирующие выплаты за декабрь 2019 г.г., январь-март, сентябрь-декабрь 2020 г., январь-май 2021 г. в общей сумме 94 015 руб. 07 коп., ответчиком не подавалась, судебная коллегия сочла возможным оставить решение суда первой инстанции о взыскании в пользу ФИО4 указанных денежных сумм без изменения.

Судом апелляционной инстанции дана правовая оценка предложенной ФИО1 методике определения размера стимулирующих выплат, исходя из размера выплат, назначаемых заведующему кафедрой

Суд пришел к обоснованному выводу, что предложенная истцом методика расчета не может быть положена в основу решения, поскольку в данном случае проводится сравнение оплаты труда по различным должностям, разного рода функционалу. При этом суд учел, что, несмотря на принадлежность истца к руководящему составу, занимаемую должность заведующей лабораторией, в ее подчинении в спорный период находился один работник, переведенный на 0,5 ставки старшего лаборанта с 21 сентября 2020 г., ФИО1 относится в категории учебно-вспомогательного персонала, в то время как являясь заведующим кафедрой аналитической и физической химии химического факультета, по совместительству заведующим учебно-научной лабораторией того же факультета, относится к категории профессорско-преподавательского состава.

Вместе с тем суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда в части отказа во взыскании с ответчика компенсации за нарушение сроков выплаты премий и стимулирующих выплат, признав их основанными на неправильном применении норм материального права, регулирующих спорные отношения.

Отменяя решение суда первой инстанции в указанной части и принимая новое решение, суд апелляционной инстанции, руководствуясь статьей 236 Трудового кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца компенсации за нарушение сроков выплаты премий и стимулирующих выплат в размере 20 231 руб. 86 коп.

В связи с отменой решения суда первой инстанции в части, удовлетворением исковых требований о взыскании денежной компенсации за нарушение сроков выплаты премий и стимулирующих выплат, судебная коллегия, руководствуясь положениями статьи 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, взыскала с ФГБОУ ВО «ЧелГУ» в доход местного бюджета государственную пошлину в сумме 3 785 руб.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции соглашается с постановленными судами судебными актами в части, вступившей в законную силу, и считает, что они основаны на надлежащей оценке доказательств по делу, приняты в соответствии с правилами статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и с нормами материального права, регулирующего спорные правоотношения, и при правильном распределении между сторонами бремени доказывания и установлении всех обстоятельств, имеющих значение для дела. Представленным сторонами доказательствам судами дана верная правовая оценка. Результаты оценки доказательств суды отразили в постановленных судебных актах. Нарушений требований процессуального законодательства, которые могли бы привести к неправильному разрешению спора, судами не допущено.

Доводы кассационной жалобы о несогласии с произведенными судами методиками расчета стимулирующих выплат, необходимости использования методики расчета, исходя из среднего значения премии и стимулирующих выплат сотрудников факультета, не могут быть признаны основанием для отмены в кассационном порядке обжалуемых судебных постановлений, поскольку данные доводы не свидетельствуют о нарушении судами норм материального или процессуального права, которые могут являться основаниями для отмены судебных постановлений в суде кассационной инстанции, а сводятся к несогласию с выводами судов в части оценки установленных обстоятельств дела, что в соответствии со статьей 3796 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не может являться основанием для пересмотра в кассационном порядке вступивших в законную силу судебных постановлений.

Согласно положениям статей 3796, 3797 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции наделен ограниченными полномочиями по проверке судебных актов нижестоящих инстанций - имеет право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права, однако не полномочен при этом непосредственно переходить к исследованию доказательств и переоценке установленных на их основании фактических обстоятельств.

Доводы кассационной жалобы о допущенной судом апелляционной инстанции арифметической ошибке в расчете годовой премии за 2020 г. (12 995 руб. вместо 13004,2 руб.) не свидетельствуют о наличии оснований для отмены апелляционного определения, поскольку годовая премия за 2020 г. истцу присуждена судом первой инстанции в большей сумме (14 735 руб.), в данной части решение суда вступило в законную силу.

Вопреки доводам жалобы о неправильном указании количества рабочих дней у истца в декабре 2019 г. в расчете стимулирующей выплаты за декабрь 2019 г. (26 дней, а не 27 дней, как указал суд), количества отработанных дней в апреле 2021 г. в расчете стимулирующей выплаты за апрель 2021 г. (27 дней, а не 22 дня, как указал суд), таких ошибок, повлекших занижение присужденных истцу сумм, судом не допущено.

Как следует из имеющихся в материалах дела табелей учета рабочего времени, истцом в декабре 2019 г. отработано 4 из 27 рабочих дней, в апреле 2021 г. отработано 22 рабочих дня (л.д. 106 т.5, л.д. 133 т.7).

Учитывая, что принятые по делу судебные постановления в части, вступившей в законную силу, вынесены на основании правильно определенных юридически значимых обстоятельств, в соответствии с требованиями норм материального и процессуального права, основания для их отмены по доводам жалобы отсутствуют.

Руководствуясь статьями 3795, 3796, 390, 3901 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Калининского районного суда г. Челябинска от 11 октября 2021 г. в неизмененной, неотмененной части и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 1 апреля 2022 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи