Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-2544/2020 по иску ФИО1 к акционерному обществу «ДХЛ Интернешнл» о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда,

по кассационной жалобе акционерного общества «ДХЛ Интернешнл» на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 1 июля 2021 г.

Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Карповой О.Н., представителя акционерного общества «ДХЛ Интернешнл» ФИО2, поддержавшую доводы жалобы, ФИО1, полагавшего жалобу не подлежащей удовлетворению, заключение прокурора Седьмого отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации Павловой О.А., полагавшей жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

ФИО1 обратился в суд с иском к акционерному обществу «ДХЛ Интернешнл» (далее - АО «ДХЛ Интернешнл»), в котором просил признать незаконными приказ № 1-в/16/063/20 от 16 марта 2020 г. о привлечении к дисциплинарной ответственности, приказ № у/18/03/20-0001 от 18 марта 2020 г. об увольнении по пункту 7 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации; восстановить его в должности водителя-экспедитора в АО «ДХЛ Интернешнл»; обязать АО «ДХЛ Интернешнл» аннулировать запись в трудовой книжке об увольнении по пункту 7 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, выдать дубликат трудовой книжки с переносом всех произведенных в трудовой книжке записей; взыскать с АО «ДЛХ Интернешнл» в его пользу заработную плату за время вынужденного прогула с 18 марта 2020 г. по 17 апреля 2020 г. в размере 67 141 руб. 58 коп. с перерасчетом по день вынесения судом решения; взыскать компенсацию морального вреда – 50 000 руб., расходы на оплату услуг представителя – 40 000 руб.

В обоснование заявленных требований истец ссылался на то, что 20 марта 2017 г. между сторонами был заключен трудовой договор № н/20/03/17-0001, в соответствии с которым истец принят на работу на должность водителя-экспедитора. 18 марта 2020 г. приказом № у/18/03/20-0001 истец уволен на основании пункта 7 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации за совершение виновных действий работником, непосредственно обслуживающим денежные или товарные ценности, дающих основания для утраты доверия к нему со стороны работодателя. Полагает, что в приказе об увольнении не изложены обстоятельства вменяемого дисциплинарного проступка, не указаны конкретные положения должностных инструкций, приказов, локальных актов работодателя, которые виновно были нарушены при исполнении трудовых обязанностей. Работодатель уволил его за нецелевое использование топливной карты <данные изъяты>, необоснованно обвинив в списании топливных единиц, эквивалентных 50 литрам топлива. Истцом написаны 5 объяснительных, где подробно расписано, как происходит получение, использование, сдача ключей от автомобиля, документов на автомобиль и топливной карты. Топливная карта сдается вместе с ключами и документами на автомобиль в конце рабочего дня, о чем делается соответствующая запись в журнале учета приема и выдачи ключей и документов от служебных автомобилей. Истец в объяснительных указал возможную причину расхождения во времени сдачи ключей и документов и заправки топлива по топливной карте. Также он просил запросить видеозаписи с заправки. Полагает, что ответчиком не представлено доказательств, что именно им совершена данная транзакция. Истец полагает, что он полностью соответствует занимаемой должности, 22 января 2020 г. успешно прошел аттестацию. Действиями ответчика истцу причинен моральный вред, он был уволен в разгар пандемии коронавирусной инфекции, в связи с чем остался без средств к существованию и без возможности устроиться на новую работу.

Решением Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга от 31 июля 2020 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 2 декабря 2020 г., исковые требования ФИО1 оставлены без удовлетворения.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 11 мая 2021 г. апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 2 декабря 2020 г. отменено, дело направлено на новое апелляционное рассмотрение.

При новом рассмотрении дела апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 1 июля 2021 г. решение суда первой инстанции отменено, принято по делу новое решение о частичном удовлетворении иска ФИО1 Признаны незаконными приказы по АО «ДХЛ Интернешнл» от 16 марта 2020 г. № 1-в/16/03/20, от 18 марта 2020 г. № у/18/03/20-0001. ФИО1 восстановлен на работе в АО «ДХЛ Интернешнл», филиал в г. Екатеринбурге, в качестве водителя-экспедитора с 19 марта 2020 г. На ответчика возложена обязанность внести в трудовую книжку ФИО1 запись о признании недействительной записи об увольнении истца 18 марта 2020 г. Взыскана с АО «ДХЛ Интернешнл» в пользу ФИО1 оплата вынужденного прогула в сумме 971 731 руб. 68 коп. с удержанием при выплате налога на доходы физических лиц, компенсация морального вреда 35 000 руб., отказано в удовлетворении остальной части иска. Взыскана с АО «ДХЛ Интернешнл» в доход местного бюджета государственная пошлина в сумме 13 967 руб.

В кассационной жалобе ответчик АО «ДХЛ Интернешнл» ставит вопрос об отмене апелляционного определения, оставлении в силе решения суда первой инстанции по мотивам незаконности и необоснованности.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела, выслушав объяснения относительно кассационной жалобы, заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного постановления по доводам жалобы.

Как установлено судом и следует из материалов дела, приказом № н/20/03/17-000120.03.2017 от 20 марта 2017 г. истец принят на работу в АО «ДХЛ Интернешнл» на должность водителя-экспедитора в филиал в г. Екатеринбурге, между сторонами заключен трудовой договор от 20 марта 2017 г. № н/20/03/17-0001.

Обязанности истца в качестве водителя-экспедитора установлены в должностной инструкции от 1 октября 2017 г., с которой истец ознакомлен под роспись 17 октября 2017 г.

20 марта 2017 г. между ФИО1 и АО «ДХЛ Интернешнл» заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности.

АО «ДХЛ Интернешнл» является компанией по экспресс-доставке, входит в международную группу компаний Deutsce Post DHL и доставляет ценные документы и грузы по России и по всему миру. Водители-экспедиторы производят доставку грузов получателям и прием грузов от отправителя. Также водители-экспедиторы принимают оплату от клиентов (отправителей и получателей), в частности, за отправляемые грузы, в счет оплаты таможенных пошлин, в том числе, наличные денежные средства.

При исполнении трудовой функции водитель-экспедитор ФИО1 управлял вверенным ему транспортным средством и регулярно осуществлял его заправку горюче-смазочными материалами, имел непосредственный доступ и пользование топливной картой № 7005830003168390, принадлежавшей ответчику, на которой хранились безналичные денежные средства ответчика, предназначенные для оплаты топлива.

18 марта 2020 на основании приказа генерального директора от 16 марта 2020 г. № 1-у/16/03/20, акта проверки от 20 февраля 2020 г. АО «ДХЛ Интернешнл» прекращен трудовой договор с ФИО1 по пункту 7 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации.

Истец отказался от ознакомления с приказом об увольнении, о чем составлен акт № 1-А/18/03/20. Приказ об увольнении зачитан ФИО1 вслух.

Основанием увольнения истца послужили результаты проверки финансово-хозяйственной деятельности филиала АО «ДХЛ Интернешнл» в г. Екатеринбурге по факту нецелевого использования топливных карт, принадлежащих АО «ДХЛ Интернешнл», проведенной на основании приказа Генерального директора АО «ДХЛ Интернешнл» от 14 января 2020 г. № 1-ОБ/14/01/20.

Согласно данному приказу была образована комиссия в составе трех человек: ФИО3 (председатель комиссии) - руководитель службы безопасности по РФ, ФИО4 - ведущий специалист службы безопасности, ФИО5 - региональный финансовый контролер. Срок проведения проверки был установлен с 14 января 2020 г. по 5 марта 2020 г., фактически проверка проводилась в течение 27 рабочих дней. В ходе проведения проверки комиссией были проанализированы журналы выдачи ключей, путевые листы автомобилей, транзакционные отчеты по использованию топливных карт АО «Газпромнефть», кроме этого, у работников были запрошены объяснения по возникшим вопросам. Помимо ФИО1 факт нецелевого использования топливной карты по абсолютно аналогичным обстоятельствам был установлен в отношении и других работников.

В ходе проведения проверки работодателем установлено, что 2 июля 2019 г. истец работал на автомобиле <данные изъяты>, государственный номер <данные изъяты>, принадлежащем ответчику на праве собственности. При управлении автомобилем в соответствии с Транспортной политикой ответчика, истец имел на руках комплект документов, включая путевой лист, а также топливную карту <данные изъяты>, по которой оплачивается заправка автомобиля бензином. Топливная карта закреплена за путевым листом на автомобиль, который составляется на один календарный месяц. Согласно журналу учета приема и выдачи ключей от служебных автомобилей ФИО1 получил ключи от автомобиля в 07 ч. 50 мин., сдал ключи от автомобиля в 19 ч. 25 мин., что удостоверено подписью охранника. 2 июля 2019 г. в 19 ч. 59 мин., то есть после сдачи автомобиля и передачи ключей от него охраннику, истцом с топливной карты была произведена оплата 50 литров бензина, что подтверждается кассовым чеком ООО «Газпромнефть - Корпоративные продажи» от 2 июля 2019 г. Истец собственноручно внес в графу «ГСМ литр» путевого листа грузового автомобиля № <данные изъяты> информацию о заправке автомобиля 2 июля 2019 г. и позднее лично предоставил соответствующий товарный чек работодателю. Данный факт истцом не оспаривался.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, сославшись на нормы Трудового кодекса Российской Федерации, регулирующие вопросы привлечения работника к дисциплинарной ответственности, а также разъяснения постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», исходил из доказанности законности увольнения истца, совершении истцом действий при использовании топливной карты, которые послужили утрате доверия к нему со стороны работодателя.

При повторном рассмотрении дела, проверяя законность и обоснованность решения, выполняя указания суда кассационной инстанции, суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции, признав их основанными на неправильном применении норм материального права, регулирующих спорные отношения, не соответствующими установленным обстоятельствам по делу.

Отменяя решение суда первой инстанции и принимая новое решение об удовлетворении исковых требований о восстановлении ФИО1 на работе, суд апелляционной инстанции, руководствуясь пунктом 7 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации, статьями 242, 243 Трудового кодекса Российской Федерации, а также разъяснениями, изложенными в пунктах 23, 45, 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», исходил из недоказанности причинения ответчиком ущерба работодателю при использовании топливной карты, дающего ответчику основания для утраты доверия к истцу, соблюдения порядка и срока применения дисциплинарного взыскания, в связи с чем признал незаконными приказы по АО «ДХЛ Интернешнл» от 16 марта 2020 г. № 1-в/16/03/20, от 18 марта 2020 г. № у/18/03/20-0001, восстановил ФИО1 на работе в прежней должности с 19 марта 2020 г.

При этом судом апелляционной инстанции учтено, что ответчик в обоснование утраты доверия не ссылался на причинение истцом материального ущерба работодателю, доказательств причинения ущерба не представлял, а указывал на то, что истцом совершены иные действия, дающие основание для доверия: пользование топливной картой с нарушением установленного порядка и после сдачи служебного автомобиля, предоставление работодателю недостоверной информации о заправке служебного автомобиля по этой карте при отсутствии в действительности такой возможности из-за сдачи автомобиля под охрану ранее времени заправки.

Кроме того, судебная коллегия отметила, что достаточных доказательств виновного нарушения истцом, которое давало бы Обществу основания для утраты доверия, в нарушение части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации ответчик суду не представил. Указывая в акте от 20 февраля 2020 г., положенном в основу приказа об увольнении истца, на списание истцом топлива с топливной карты, вверенной для исполнения должностных обязанностей, в личных целях, то есть фактически о нецелевом использовании топлива в ущерб работодателю, при рассмотрении настоящего дела ответчик уже не настаивал на том, что такой ущерб был причинен, не опроверг расчеты истца о том, что без спорных 50 л., заправленных 2 июля 2019 г., автомобиль не мог проехать то расстояние, которое отражено в путевых листах, так как предыдущая заправка 80 л. топлива была 20 июня 2019 г., а следующая после 2 июля 2019 г. – 22 июля 2019 г. – 50 л., не представил доказательств наличия перерасхода указанного с учетом заправленных 2 июля 2019 г. топлива при использовании данного автомобиля, при том, что у ответчика утверждены нормы расходования топлива. Также ответчиком не представлены убедительные доказательства того, что при сдаче автомобиля с ключами под охрану не сдаются одновременно и документы на автомобиль, топливная карта, относящаяся к путевому листу на автомобиль, а также, что истец не сдавал топливную карту при передаче автомобиля с ключами охраннику 2 июля 2019 г. В Транспортной политике Общества этот вопрос не регламентирован. В письме от 18 июня 2020 г. ответчик подтвердил, что в порядке, предусмотренным трудовым законодательством, им не утверждались локальные нормативные акты, регламентирующие порядок передачи ключей, документов на служебный автомобиль, топливной карты, закрепленной за автомобилем между сотрудниками. Вместе с тем, в отзыве на иск ответчик признал, что согласно сложившейся практике делового оборота при фактической передаче служебного автомобиля от сотрудника к сотруднику одновременно передаются и документы на автомобиль, комплекты ключей и топливная карта, привязанная к конкретному служебному автомобилю.

Поскольку стороны не оспаривали, что 2 июля 2019 г. в вечернее время истец сдал автомобиль с ключами, из показаний свидетеля <данные изъяты>. (сотрудника Общества на 2019 г.) следует, что при сдаче автомобиля с ключами, водителями сдаются и документы на автомобиль, а если документы не сданы, то охранник уведомляет руководителя об этом, истец изначально последовательно утверждал о сдаче им вместе с ключами от автомобиля и документов на автомобиль, топливной карты, сам ответчик указывает на такой порядок передачи документов от сотрудника сотруднику (вместе с ключами и автомобилем передается и топливная карта), судебная коллегия пришла к выводу, что сдав 2 июля 2019 г. служебный автомобиль с ключами, истец не мог не сдать и топливную карту на данный автомобиль, так как сообщений охраны об этом нет, а в составе документов на автомобиль в Транспортной политике Общества поименована и топливная карта (пункт 7.9.2).

Учитывая, что истец не оспаривал, что именно он представил в Общество чек о заправке 2 июля 2019 г., это же отражено и в путевом листе, удостоверено подписью истца, судебная коллегия пришла к выводу, что возможность заправки по этой карте иным лицом исключена.

Согласно выводов суда апелляционной инстанции, тот факт, что указанное в журнале передачи ключей автомобиля время сдачи раньше времени заправки в чеке на приобретение топлива, сам по себе не свидетельствует о нецелевом использовании истцом имущества работодателя (что могло бы работодателю дать основание к утрате доверия), так как в силу человеческого фактора (как указывал истец, он мог неверно прочесть время на экране своего телефона при заполнении журнала, охранник мог не проверить это время, расписываясь в журнале) была возможна ошибка при указании времени сдачи служебного автомобиля. Истец изначально в объяснениях указывал на то, что причиной данного несоответствия является ошибка в указании времени – либо в журнале, либо на чеке (из-за возможно некорректной работы оборудования заправочной станции). Эти доводы истца не были проверены ответчиком перед увольнением, не опровергнуты и при рассмотрении настоящего спора, при том, что именно ответчик доказывает законность увольнения, а не истец - факт несовершения им проступка. При рассмотрении дела ответчик не просил допросить в качестве свидетеля охранника, расписавшегося в журнале 2 июля 2019 г., в том числе по вопросу времени заполнения журнала, по тому, передавалась ли топливная карта вместе с ключами (должна ли она была передаваться). В документах ответчика указано на заправку истцом 2 июля 2019 г. автомобиля на заправке по <данные изъяты>, владелец – партнер Газпромнефти – ООО «Технокарт», истец тоже подтверждал факт заправки на ООО «Технокарт». При этом чек о заправке выдан ООО «Газпромнефть – Корпоративные продажи», у названного лица ответчик запрашивал сведения о корректной работе оборудования 2 июля 2019 г., этим же лицом дан такой ответ об отсутствии сбоев в работе оборудования заправки. В ситуации, когда владельцем заправки является иное лицо (ООО «Технокарт»), работник указывает в объяснениях на возможную некорректную работу оборудования на данной заправке, по мнению судебной коллегии, Общество должно было проверить данную информацию именно у владельца оборудования, однако и этого сделано не было, при том, что никаких доказательств того, что данное оборудование принадлежало не ООО «Технокарт», а ООО «Газпромнефть – Корпоративные продажи», в деле нет.

Установив незаконность увольнения истца, руководствуясь положениями Правил ведения и хранения трудовых книжек, изготовления бланков трудовой книжки и обеспечения ими работодателей, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 16 апреля 2003 г. № 225, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что внесенная ответчиком в трудовую книжку истца запись об увольнении по пункту 7 части 1 статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации подлежит изменению, в связи с чем возложил на ответчика обязанность по внесению в трудовую книжку истца записи о признании недействительной записи об увольнении 18 марта 2020 г.

Вместе с тем, апелляционная инстанция не усмотрела оснований для возложения на ответчика обязанности по выдаче дубликата трудовой книжки с переносом всех произведенных в трудовой книжке записей, поскольку выдача дубликата трудовой книжки производится по заявлению истца, поданному работодателю, истец с таким заявлением не обращался, не лишен права обратиться с данным заявлением к работодателю при выдаче ему трудовой книжки (она выдается при увольнении).

Положив в основу решения представленный истцом расчет, суд апелляционной инстанции, руководствуясь статьями 139, 394 Трудового кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о взыскании в пользу истца среднего заработка за время вынужденного прогула с 19 марта 2020 г. по 1 июля 2021 г. в размере 971 731 руб. 68 коп. (381 руб. 97 коп. х 2544 раб. час.).

Разрешая требования о взыскании компенсации морального вреда, апелляционная инстанция, руководствуясь статьей 237 Трудового кодекса Российской Федерации, а также разъяснениями, изложенными в пункте 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», учла конкретные обстоятельства дела, характер допущенных работодателем нарушений трудовых прав истца, выразившихся в незаконном увольнении, нарушение конституционного права на труд, лишением заработка, в том числе в период пандемии и ограниченных возможностей к последующему трудоустройству (в том числе и по причине той записи об увольнении, которую ответчик внес в трудовую книжку истца), индивидуальные особенности истца (трудоспособный возраст истца, отсутствие ограничений трудоспособности), длительность нарушения прав истца, принципы разумности и справедливости, и взыскала с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 35 000 руб.

В связи с отменой решения суда первой инстанции, судебная коллегия, руководствуясь положениями статьи 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, взыскала с АО «ДХЛ Интернешнл» в доход местного бюджета государственную пошлину в сумме 12 917 руб., 150 руб. – за подачу истцом апелляционной жалобы.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции, рассмотрев дело в пределах доводов кассационной жалобы, соглашается с выводами суда апелляционной инстанции, изложенными в обжалуемом судебном постановлении, поскольку они подробно мотивированы, основаны на совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, которым суд дал оценку на предмет их относимости, допустимости, достоверности, достаточности и взаимной связи, при разрешении спора судом применены нормы материального права, регулирующие спорные правоотношения.

Частями первой и второй статьи 242 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что полная материальная ответственность работника; состоит в его обязанности возмещать причиненный работодателю прямой действительный ущерб в полном размере. Материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных Трудовым кодексом Российской Федерации или; иными федеральными законами.

Статьей 243 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрены случаи полной материальной ответственности работников. Так, материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника в случае недостачи ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора (пункт 2 части первой статьи 243 Трудового кодекса Российской Федерации).

Письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной, (бригадной) материальной ответственности (пункт 2 части первой статьи 243 названного кодекса), то есть о возмещении работодателю причиненного ущерба в полном размере за недостачу вверенного работникам имущества, могут заключаться с работниками, достигшими возраста восемнадцати лет и непосредственно обслуживающими или использующими денежные, товарные ценности или иное имущество. Перечни работ и категорий работников, с которыми могут заключаться указанные договоры, а также типовые формы этих договоров утверждаются в порядке, устанавливаемом Правительством Российской Федерации (статья 244 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации от 14 ноября 2002 г. № 823 «О порядке утверждения перечней должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности, а также типовых форм договоров о полной материальной ответственности» Министерством труда и социального развития Российской Федерации принято постановление от 31 декабря 2002 г. № 85, которым утвержден в том числе Перечень должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной материальной ответственности за недостачу вверенного имущества.

В раздел I Перечня включены работники, осуществляющие транспортировку материальных ценностей.

В разделе II Перечня поименованы работы по приему и доставке (сопровождению) груза, багажа, почтовых отправлений и других материальных ценностей.

Пунктом 7 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае совершения виновных действий работником, непосредственно обслуживающим денежные или товарные ценности, если эти действия дают основание для утраты доверия к нему со стороны работодателя.

При рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя (пункт 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации»).

Расторжение трудового договора с работником по пункту 7 части первой статьи 81 Кодекса в связи с утратой доверия возможно только в отношении работников, непосредственно обслуживающих денежные или товарные ценности (прием, хранение, транспортировка, распределение и т.п.), и при условии, что ими совершены такие виновные действия, которые давали работодателю основание для утраты доверия к ним. При установлении в предусмотренном законом порядке факта совершения хищения, взяточничества и иных корыстных правонарушений эти работники могут быть уволены по основанию утраты к ним доверия и в том случае, когда указанные действия не связаны с их работой (пункт 45 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации»).

В пункте 47 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» разъяснено, что если виновные действия, дающие основание для утраты доверия, либо аморальный проступок совершены работником по месту работы и в связи с исполнением им трудовых обязанностей, то такой работник может быть уволен с работы (соответственно по пункту 7 или 8 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации) при условии соблюдения порядка применения дисциплинарных взысканий, установленного статьей 193 Трудового кодекса Российской Федерации.

Из приведенных положений Трудового кодекса Российской Федерации и разъяснений постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что дисциплинарное взыскание в виде увольнения по пункту 7 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации может быть применено только к работникам, непосредственно обслуживающим денежные или товарные ценности, и в случае установления их вины в действиях, дающих основание для утраты доверия к ним со стороны работодателя. Такими работниками по общему правилу являются те, которые относятся к категории лиц, несущих полную материальную ответственность за необеспечение сохранности вверенных им денежных или товарных ценностей на основании специальных законов или особых письменных договоров. Утрата доверия со стороны работодателя к этим работникам должна основываться на объективных доказательствах вины работников в причинении материального ущерба работодателю. Если вина работника в этом не установлена, то он не может быть уволен по мотивам утраты доверия. При этом обязанность доказать наличие законного основания увольнения работника и соблюдение установленного порядка его увольнения возлагается на работодателя.

Доводы кассационной жалобы о несогласии с выводом суда апелляционной инстанции о том, что утрата доверия со стороны работодателя к работникам, несущим полную материальную ответственность, должна основываться на объективных доказательствах вины работников в причинении материального ущерба работодателю, судебной коллегией отклоняются как основанные на ошибочном толковании норм материального права. Аналогичная правовая позиция изложена в пункте 19 Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам, связанным с прекращением трудового договора по инициативе работодателя, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 9 декабря 2020 г.

Вопреки доводам жалобы об ошибочности выводов суда о нарушении ответчиком срока привлечения истца к дисциплинарной ответственности, неправомерности отобрания у работника объяснений до окончательного установления факта правонарушения, не свидетельствуют о наличии оснований для отмены обжалуемого судебного постановления, поскольку выводы суда о недоказанности ответчиком наличия оснований для увольнения истца по пункту 7 части первой статьи 81 Трудового кодекса Российской Федерации являются правильными.

Ссылки в кассационной жалобе на иную судебную практику рассмотрения аналогичных споров, также не могут повлечь отмены обжалуемого судебного постановления, поскольку при рассмотрении данного спора установлены иные фактические обстоятельства, имеющие правовое значение для дела. В каждом конкретном случае суд устанавливает фактические обстоятельства дела и применяет нормы права к установленным обстоятельствам с учетом представленных доказательств по конкретному делу.

Доводы заявителя в кассационной жалобе о несогласии с выводами суда апелляционной инстанции о незаконности увольнения по существу повторяют правовую позицию заявителя, ранее изложенную в ходе рассмотрения дела судами первой и апелляционной инстанций, были предметом проверки и оценки суда апелляционной инстанций, которыми правомерно отвергнуты, как несостоятельные.

Вновь приводя данные доводы, заявитель выражает несогласие с выводами суда в части оценки установленных обстоятельств дела, что в соответствии со статьей 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не может являться основанием для пересмотра в кассационном порядке вступившего в законную силу судебного постановления.

Согласно положениям статей 379.6, 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции наделен ограниченными полномочиями по проверке судебных актов нижестоящих инстанций - имеет право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права, однако не полномочен при этом непосредственно переходить к исследованию доказательств и переоценке установленных на их основании фактических обстоятельств.

Принятое по делу определение апелляционной инстанции вынесено на основании правильно определенных юридически значимых обстоятельств, в соответствии с требованиями норм материального и процессуального права, вследствие чего основания для его отмены по доводам кассационной жалобы ответчика отсутствуют.

Руководствуясь статьями 379.5, 379.6, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

ОПРЕДЕЛИЛА:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 1 июля 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу акционерного общества «ДХЛ Интернешнл» - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи