Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-3110/2019; УИД: 38RS0003-01-2017-004454-97 по иску ФИО1 к Государственному учреждению - Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации в г. Братске и Братском районе Иркутской области о признании решения незаконным в части, взыскании компенсации расходов на оплату стоимости проезда,

по кассационной жалобе ФИО1 на решение Братского городского суда Иркутской области от 12 сентября 2019г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 12 декабря 2019 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Латушкиной С.Б., судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

ФИО1 обратилась в суд с иском к ответчику о признании незаконным решения Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда РФ в г. Братске и Братском районе Иркутской области (далее по тексту - УПФР в г. Братске и Братском районе) № от 31 августа 2017 г. в части отказа ей в выплате компенсации расходов на оплату стоимости проезда, взыскании компенсации стоимости проезда к месту отдыха и обратно в размере 15 000 руб.

В обоснование иска ФИО1 указала, что она является пенсионером и получателем пенсии по старости, проживающей в местности, приравненной к районам Крайнего Севера, поэтому на основании статьи 34 Закона Российской Федерации «О государственных гарантиях и компенсациях для лиц, работающих и проживающих в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях», имеет право на бесплатный проезд к месту отдыха на территории Российской Федерации и обратно один раз в два года.

Реализуя предоставленное законом право, ФИО1, организовав свой отдых самостоятельно, в 2017 году выезжала на отдых в г. Москву. Авиабилет по маршруту Москва-Братск 9 августа 2017 г. приобрела для неё её дочь ФИО2 С целью приобретения авиабилета она осуществила на имя ФИО2 перевод денежных средств в размере 30 200 руб. со своего счёта на счёт, открытый на имя дочери.

ФИО1 обратилась в УПФР в г. Братске и Братском районе Иркутской области с заявлением о компенсации фактически произведённых ею расходов, предоставив авансовый отчёт, проездные документы, обеспечивающие проезд к месту отдыха и обратно.

Не оспаривая право ФИО1 на компенсацию расходов на проезд к месту отдыха и обратно, решением № от 31 августа 2017 г. ответчик отказал ей в выплате компенсации расходов на оплату стоимости проезда в размере 15 000 руб. по причине того, что проездные документы были приобретены сторонним лицом. Считает, что состоявшееся решение ответчика незаконно.

Решением Братского городского суда Иркутской области от 13 октября 2017 г. исковые требования ФИО1 были удовлетворены. Суд признал незаконным решение УПФР в г. Братске и Братском районе № от 31 августа 2017 г. в части отказа ФИО1 в выплате компенсации расходов на оплату стоимости проезда в размере 15 000 руб. и взыскал с УПФР в г. Братске и Братском районе в пользу ФИО1 компенсацию расходов на проезд в размере 15000 руб.

На основании заявления УПФР в г. Братске и Братском районе о пересмотре решения по вновь открывшимся обстоятельствам определением Братского городского суда Иркутской области от 27 августа 2019 г. решение Братского городского суда Иркутской области от 13 октября 2017 г. по вновь открывшимся обстоятельствам. Основанием для пересмотра решения суда послужило выявление обстоятельств сокрытия ФИО1 факта трудовых отношений на период отдыха и обращения за компенсацией расходов на проезд.

При новом рассмотрении решением Братского городского суда Иркутской области от 12 сентября 2019 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 12 декабря 2019 г., в удовлетворении исковых требований ФИО1 отказано.

В поданной ФИО1 кассационной жалобе ставится вопрос об отмене решения Братского городского суда Иркутской области от 12 сентября 2019г. и апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 12 декабря 2019 г., как незаконных.

Относительно доводов кассационной жалобы письменных возражений не поступало.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции лица, участвующие в деле, надлежаще извещённые о времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, не явились, сведений о причинах неявки не представили. Согласно имеющейся, в связи с угрозой распространения на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции, ФИО1 выразила согласие на рассмотрение дела в её отсутствие. Ответчик УПФР в г. Братске и Братском районе направил письменное заявление о рассмотрении дела в отсутствие своего представителя

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит жалобу не подлежащей удовлетворению.

Согласно части 1 статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких нарушений судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении данного дела не допущено.

Судом установлено и следует из материалов дела, что что ФИО1 является получателем страховой пенсии по старости в УПФР в г. Братске и Братском районе с 25 ноября 2002 г.

Распоряжением Управления министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области по г. Братску № от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 назначена опекуном несовершеннолетнего О., ДД.ММ.ГГГГ рождения, в связи с чем, с ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ заключен договор о передаче ребёнка в приемную семью №, в соответствии с условиями которого истцу, как приёмному родителю, передан на воспитание в приёмную семью ребёнок, оставшийся без попечения родителей.

Согласно дополнительному соглашению № от ДД.ММ.ГГГГ к договору № о передаче ребёнка на воспитание в приёмную семью от ДД.ММ.ГГГГ, договор от ДД.ММ.ГГГГ№ п.3.1 изложен в редакции: «Настоящий договор вступает в силу с момента подписания Сторонами и действует по ДД.ММ.ГГГГ».

В соответствии с Распоряжением Управления министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области по г. Братску № от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО1, приёмному родителю, назначено с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ежемесячное вознаграждение в размере 2 500 руб. за О., ДД.ММ.ГГГГ рождения; с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в размере 4 750 руб.

В соответствии с Распоряжением Управления министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области по г. Братску № от ДД.ММ.ГГГГ, ФИО1, приёмному родителю, назначено с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ ежемесячное вознаграждение в размере 2 500 руб. за воспитание О., ДД.ММ.ГГГГ рождения; с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в размере 4 750 руб.

Выпиской из индивидуального лицевого счёта застрахованного лица в отношении ФИО1 подтверждён страховой стаж за период с 1 января 2017 г. по 31 декабря 2017 г., в связи с осуществлением ею работы в ОГКУ «Управление социальной защиты населения по г. Братску», а также подтверждается перечисление страховых взносов на страховую пенсию на имя застрахованного лица ФИО1

Судом первой инстанции установлено, что в период с 30 июля 2017 г. по 11 августа 2017 г. ФИО1 выезжала на отдых в г. Москву, понеся расходы на оплату проезда авиационным транспортом.

По возвращению с места отдыха, 23 августа 2017 г. ФИО1 обратилась в УПФР в г. Братске и Братском районе с заявлением о компенсации расходов на проезд к месту отдыха и обратно, предоставив проездные документы.

Решением УПФР в г. Братске и Братском районе № от 31 августа 2017 г. ФИО1 в компенсации расходов на проезд к месту отдыха и обратно отказано, в части, в связи с тем, что в нарушение пункта 9 Правил, Разъяснений Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации, утверждённых приказом № 118н от 18 марта 2016 г., электронный авиабилет по маршруту Москва - Братск приобретён посторонним лицом, расходы по оплате проезда ФИО1 не производились.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции руководствовался положениями статьи 34 Закон Российской Федерации от 19 февраля 1993 г. № 4520-1 «О государственных гарантиях и компенсациях для лиц, работающих и проживающих в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях», Правилами компенсации расходов на оплату стоимости проезда пенсионерам, являющимся получателями страховых пенсий по старости и по инвалидности и проживающим в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, к месту отдыха на территории Российской Федерации и обратно, утверждёнными постановлением Правительства Российской Федерации от 1 апреля 2005 г. № 176, положениями статей 145, 152, 153.1 Семейного кодекса Российской Федерации, статьи 16 Федерального закона от 24 апреля 2008 г. № 48-ФЗ «Об опеке и попечительстве», статьи 5 Закона Иркутской области от 7 декабря 2009 г. № 92/58-оз «Об отдельных вопросах осуществления деятельности по опеке и попечительству в Иркутской области», положениями статей 217, 420 Налогового кодекса Российской Федерации, исходил из того, что истец ФИО1, назначенная опекуном несовершеннолетнего на основании договора о приёмной семье, осуществляет обязанности приёмного родителя на возмездной основе, в связи с чем понесённые истцом расходы на оплату стоимости проезда к месту отдыха и обратно в период с 30 июля 2017 г. по 11 августа 2017 г. компенсации не подлежат.

С данными выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием согласился суд апелляционной инстанции.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для признания выводов нижестоящих судов незаконными, исходя из следующего.

В соответствии с пунктом 2 статьи 152 Семейного кодекса Российской Федерации (далее - СК РФ) к отношениям, возникающим из договора о приемной семье, применяются положения главы 20 данного Кодекса. К отношениям, возникающим из договора о приёмной семье, в части, не урегулированной настоящим Кодексом, применяются правила гражданского законодательства о возмездном оказании услуг постольку, поскольку это не противоречит существу таких отношений.

Размер вознаграждения, причитающегося приёмным родителям, размер денежных средств на содержание каждого ребёнка, а также меры социальной поддержки, предоставляемые приёмной семье в зависимости от количества принятых на воспитание детей, определяются договором о приёмной семье в соответствии с законами субъектов Российской Федерации (пункт 2 статьи 153.1 СК РФ).

Из положений пункта 2 статьи 153.1 СК РФ усматривается, что Семейный кодекс Российской Федерации разграничивает вознаграждение приёмным родителям, денежные средства на содержание детей и меры социальной поддержки, то есть предусматривает несколько видов обеспечения для приёмной семьи. При этом вознаграждение приёмным родителям, денежные средства на содержание детей и меры социальной поддержки - это разные виды обеспечения приёмной семьи.

Из содержания приведённых норм Семейного кодекса Российской Федерации также следует, что приёмные родители исполняют обязанности по содержанию, воспитанию и образованию детей по договору о передаче на воспитание ребёнка в приёмную семью на возмездной основе, получая от данного вида деятельности доход, размер которого определяется законом субъекта Российской Федерации.

В связи с этим к отношениям, возникающим из договора о приёмной семье, применяются, в том числе и нормы гражданского законодательства о возмездном оказании услуг в части, не урегулированной Семейным кодексом Российской Федерации.

На территории Иркутской области выплата вознаграждения, причитающегося приемным родителям, осуществляется в соответствии с Законом Иркутской области от 7 декабря 2009 г. № 92/58-оз «Об отдельных вопросах осуществления деятельности по опеке и попечительству в Иркутской области» (далее - Закон Иркутской области «Об отдельных вопросах осуществления деятельности по опеке и попечительству в Иркутской области»).

Согласно пункту 1 статьи 4 Закона Иркутской области «Об отдельных вопросах осуществления деятельности по опеке и попечительству в Иркутской области», вознаграждение приёмным родителям выплачивается ежемесячно одному из приёмных родителей вознаграждение на каждого принятого на воспитание в приёмную семью ребёнка.

Размер вознаграждения приёмным родителям определяется с применением районных коэффициентов и процентных надбавок к заработной плате за работу в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, установленных федеральным и областным законодательством (пункт 3 статьи 4 Закона Иркутской области «Об отдельных вопросах осуществления деятельности по опеке и попечительству в Иркутской области»).

Согласно пункту 2 статьи 5 Закона Иркутской области «Об отдельных вопросах осуществления деятельности по опеке и попечительству в Иркутской области» выплата вознаграждения, причитающегося приёмным родителям, осуществляется на основании договора о приёмной семье расположенным по месту жительства или месту пребывания приемных родителей государственным учреждением Иркутской области, подведомственным органу опеки и попечительства и включенным в перечень, утверждённый нормативным правовым актом органа опеки и попечительства.

Вознаграждение, причитающееся приёмным родителям, выплачивается с момента заключения договора о приёмной семье ежемесячно не позднее 20 числа месяца, следующего за расчётным пункт 3 статьи 5 Закона Иркутской области «Об отдельных вопросах осуществления деятельности по опеке и попечительству в Иркутской области»).

Из изложенных норм регионального законодательства видно, что получаемое приёмными родителями вознаграждение за оказание услуг по воспитанию ребёнка приравнивается к заработной плате.

В статье 217 Налогового кодекса Российской Федерации приведены виды доходов, не подлежащих налогообложению (освобождаемые от налогообложения).

Суммы, не подлежащие обложению страховыми взносами для плательщиков страховых взносов, производящих выплаты и иные вознаграждения физическим лицам, перечислены в статье 420 Налогового кодекса Российской Федерации.

Вознаграждение приёмным родителям не относится к предусмотренным статьями 217 и 420 Налогового кодекса Российской Федерации видам доходов, освобождаемых от налогообложения и обложения страховыми взносами.

Таким образом, принимая на себя обязательства по оказанию услуги по воспитанию приёмного ребёнка за вознаграждение по договору о приёмной семье, приёмный родитель выполняет оплачиваемую работу.

Между тем в соответствии со статьёй 34 Закона Российской Федерации от 19 февраля 1993 г. № 4520-1 «О государственных гарантиях и компенсациях для лиц, работающих и проживающих в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях» компенсация расходов на оплату стоимости проезда пенсионерам, являющимся получателями трудовых пенсий по старости и по инвалидности, к месту отдыха на территории Российской Федерации и обратно один раз в два года осуществляется в порядке, размере и на условиях, определяемых Правительством Российской Федерации.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 1 апреля 2005 г. № 176 утверждены Правила компенсации расходов на оплату стоимости проезда пенсионерам, являющимся получателями трудовых пенсий по старости и по инвалидности и проживающим в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, к месту отдыха на территории Российской Федерации и обратно (далее - Правила от 1 апреля 2005 г. № 176).

Пунктом 1 Правил от 1 апреля 2005 г. № 176 предусмотрено, что настоящие Правила определяют порядок, размер и условия компенсации расходов на оплату стоимости проезда неработающим пенсионерам, являющимся получателями трудовых пенсий по старости и по инвалидности, проживающим в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, к месту отдыха на территории Российской Федерации и обратно.

Таким образом, государством гарантировано право на компенсацию расходов стоимости проезда к месту отдыха и обратно из средств Пенсионного фонда Российской Федерации исключительно неработающим пенсионерам, проживающим в районах Крайнего Севера.

Поскольку приёмный родитель, принимая на себя обязательства по оказанию услуги по воспитанию приёмного ребёнка за вознаграждение по договору о приёмной семье, выполняет оплачиваемую работу, то в силу вышеизложенного он не может являться получателем указанной компенсации расходов стоимости проезда к месту отдыха на территории Российской Федерации и обратно за счёт средств Пенсионного фонда Российской Федерации.

Поскольку ФИО1, являясь стороной договора о приёмной семье, приняла на себя обязательства по оказанию услуги по воспитанию приёмного ребёнка за вознаграждение, то её следует признать выполняющей оплачиваемую работу, в связи с этим ФИО1, как работающее лицо не имеет права на компенсацию стоимости проезда к месту отдыха и обратно, предусмотренную статьёй 34 Закона Российской Федерации от 19 февраля 1993 г. № 4520-1 «О государственных гарантиях и компенсациях для лиц, работающих и проживающих в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях», в связи с чем, выводы судебных инстанций об отказе в удовлетворении исковых требований ФИО3 о признании незаконным решения УПФР в г. Братске и Братском районе от 31 августа 2017 г. № в части отказа ей в выплате компенсации расходов на оплату стоимости проезда к месту отдыха и обратно, взыскании компенсации стоимости проезда к месту отдыха и обратно в размере 15 000 руб., являются правильными.

Следовательно, принимая на себя обязательства по оказанию услуги по воспитанию приёмного ребёнка за вознаграждение по договору о приёмной семье, приёмный родитель выполняет оплачиваемую работу. Между тем, право на компенсацию стоимости проезда к месту отдыха и обратно, предусмотренную статьёй 34 Закона Российской Федерации от 19 февраля 1993 г. № 4520-1 «О государственных гарантиях и компенсациях для лиц, работающих и проживающих в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях» имеют только неработающие пенсионеры, являющиеся получателями трудовых пенсий по старости и по инвалидности.

Положения указанных выше норм материального права судебными инстанциями при разрешении спора в полной мере учтены, выводы судов основаны на правильном толковании норм материального права, регулирующих спорные отношения.

Доводы кассационной жалобы о том, что договор о приёмной семье, предусматривающий выплату вознаграждения, не имеет одинаковую природу с договором о возмездном оказании услуг, в связи с чем, пенсионера, получающего страховую пенсию по старости и страховую пенсию по инвалидности, заключившему договор о приёме в семью ребёнка, оставшегося без попечения родителей, нельзя признать работающим пенсионером, аналогичный вывод содержится в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за январь-июль 2014 г., утверждённый Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 1 сентября 2014 г., отмену обжалуемых судебных постановлений не влекут.

Единообразное толкование правовых норм в практике судов общей юрисдикции обеспечивается в соответствии со статьёй 126 Конституции Российской Федерации Верховным Судом Российской Федерации.

Под единством судебной практики понимается правильное и единообразное применение судами на территории Российской Федерации федерального законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел. Нарушением единства судебной практики считается вынесение определений, противоречащих, в частности, материалам официально опубликованных Верховным Судом Российской Федерации обзоров судебной практики.

Действительно, толкование понятия «работающего пенсионера» применительно к выплате компенсаций, предусмотренных для лиц, работающих и проживающих в районах Крайнего Севера и местностях, приравненных к ним было дано в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за январь - июль 2014 года, утверждённом Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 1 сентября 2014 г. Согласно нему воспитание ребёнка в рамках договора о приёмной семье не являлось осуществлением трудовой деятельности в смысле, придаваемом этому понятию законодательством о предоставлении гарантий и компенсаций лицам, проживающим в районах Крайнего Севера, поэтому стоимость проезда к месту отдыха и обратно приёмному родителю-пенсионеру подлежала компенсации за счёт средств Пенсионного фонда Российской Федерации. Верховный суд указывал, что применительно к целям предоставления спорной компенсации и равного права лиц, работающих и проживающих в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, на ее получение, пенсионер, хотя и выполняющий обязанности приёмного родителя по договору за вознаграждение, но не имеющий возможности получить такую компенсацию за счёт другой стороны договора, не являющейся работодателем, не может рассматриваться в качестве работающего применительно к правоотношениям, связанным с компенсацией расходов на оплату стоимости проезда к месту отдыха и обратно.

Вместе с тем, данное толкование было исключено из указанного Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации в июле 2017 г. (Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 3, утверждённый Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 12 июля 2017 г.).

Как неоднократно отмечал в своих решениях Конституционный Суд Российской Федерации, право на оплату проезда гражданам, проживающим в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, к месту отдыха и обратно непосредственно из Конституции Российской Федерации не вытекает и по своей правовой природе данный вид государственной поддержки применительно к правам пенсионеров по старости и по инвалидности является льготой, носящей компенсаторный характер (определения от 25 декабря 2003 г. № 509-О, от 2 февраля 2006 г. № 38-О, от 4 октября 2012 г. № 1768-О и др.), а применительно к работающим гражданам - дополнительной гарантией реализации ими своего права на ежегодный оплачиваемый отпуск (Определение от 6 июля 2010 г. № 1083-О-О), следовательно, определение оснований её предоставления, круга субъектов, на которых она распространяется, относится к компетенции законодателя.

Устанавливая указанные компенсации, законодатель в статье 1 Закона Российской Федерации «О государственных гарантиях и компенсациях для лиц, работающих и проживающих в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях» определил круг лиц, которым они предоставляются, включив в него неработающих пенсионеров, поскольку для этих граждан страховая пенсия по старости (инвалидности) является, как правило, единственным источником существования (определение Конституционного Суда Российской Федерации от 25 июня 2019 г. № 1766-О).

Доводы, изложенные в кассационной жалобе, не свидетельствуют о нарушениях норм материального и процессуального права, которые в соответствии со статьёй 379.7 ГПК РФ могли бы служить основанием для отмены судебных постановлений в кассационном порядке.

Поскольку судами первой и апелляционной инстанций материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьёй 379.7 ГПК РФ оснований для удовлетворения кассационной жалобы и отмены обжалуемых судебных постановлений.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Братского городского суда Иркутской области от 12 сентября 2019г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 12 декабря 2019 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи