Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело№ 2-4529/2021 по исковому заявлению Валеева Мансура Галимзяновича к ООО «Компания ЕК. Термоколер» о взыскании задолженности по инвестиционному договору

по кассационной жалобе Мармалиди Юрия Яковлевича на решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 28 сентября 2021 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 11 января 2022 года.

Заслушав доклад судьи Ишимова И.А., выслушав Мармалиди Ю.Я., его представителя Бая И.И., поддержавших доводы кассационной жалобы, возражения Валеева М.Г., его представителя Яшина М.А. на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Валеев М.Г. обратился в суд с иском к ООО «Компания ЕК. Термоколер» с учетом уточнений о взыскании задолженности по инвестиционному договору от 06 июня 2012 года № в размере 15266249,23 руб., ссылаясь на то, что после расторжения указанного договора ответчик в полном объеме не возвратил переданные ему денежные средства.

Протокольным определением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 10 августа 2021 года к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечен Мармалиди Ю.Я.

Решением Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 28 сентября 2021 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 11 января 2022 года, исковые требования Валеева М.Г. удовлетворены.

В кассационной жалобе третье лицо Мармалиди Ю.Я. просит отменить судебные акты. Считает, что вносимые истцом на счет ответчика, являющегося подконтрольной ему компанией, денежные средства следует квалифицировать в качестве вкладов бенефициара в активы предприятия, а не возмездные инвестиции по договору, который был оформлен лишь для вида без цели возникновения реальных инвестиционный правоотношений, т.е. являлся мнимой сделкой. Обращает внимание, что соглашение о расторжении договора было подписано аффилированным лицом – директором ответчика, с которым истец ранее состоял в фактических брачных отношениях, и чья аффилированность подтверждена вступившими в законную силу судебными актами арбитражного суда. Не соглашается с выводом суда о том, что отсутствие в договоре конкретных характеристик, его предмета, сроков, объемов и порядка финансирования, отсутствие проекта строительства, сметы не имеют правового значения, полагая приведенные обстоятельства признаками мнимости договора. Утверждает, что переданные истцом ответчику денежные средства тратились не на исполнение договора, а главным образом на нужды самого истца, о чем свидетельствует проведенный им (заявителем) анализ финансовых операций. Выражает несогласие с отказом суда дополнительно истребовать информацию о движении денежных средств, содержащую данные об адресатах транзакций, что, по его мнению, свидетельствует о возможной тенденциозности судебного разбирательства. Отмечает, что обозначил суду свой правовой интерес к спору обоснованными опасениями относительно возможной перспективы привлечения его к субсидиарной ответственности в случае инициирования банкротства ответчика на основании фиктивной задолженности. Считает неподлежащим принятию во внимание вывод суда о том, что им ненадлежащим образом исполнялись обязательства учредителя по контролю за денежными потоками, так как он не являлся директором ответчика, а в отсутствие нарушений со стороны истца и его гражданской супруги вменять ему нарушения недопустимо. Также не имеет правового значения получение ответчиком разрешения на строительство и проведение им ряда строительных работ, поскольку, как он (заявитель) уже утверждал, отношения между истцом и ответчиком носили корпоративный характер, не порождая финансовых обязательств ответчика. Ссылаясь на отсутствие у ответчика собственных трудовых, административных и технических ресурсов, высказывает сомнения относительно добросовестности и разумности действий истца, как инвестора, по предоставлению ответчику, не соответствующему критериям благонадежного инвестиционного партнера, 30000000 руб. Указывает, что соглашение между ним и истцом о прекращении взаимных обязательств свидетельствует о мнимости инвестиционного договора, так как оно подтверждает отсутствие у ответчика перед истцом каких-либо обязательств. Отрицает, что факт частичного возврата ответчиком истцу долга подтверждает действительность существующих между ними инвестиционных отношений, поскольку ответчик является подконтрольным истцу лицом. Также обращает внимание на переводы истцом ответчику денежных средств по инвестиционному договору после его расторжения, которые не могут быть признаны ошибкой, допущенной не по воле истца. Заключение Росфинмониторинга полагает одним из доказательств, подтверждающих обоснованность его (заявителя) позиции. Отмечает, что в случае применения двусторонней реституции при признании инвестиционного договора недействительным, возврат денег ответчиком для него (заявителя) не будет иметь правовых последствий в будущем, в то время как результат удовлетворения иска несет в себе правовые риски. Обращает внимание на отсутствие с его стороны обязательного одобрения соглашения о расторжении инвестиционного договора, являющегося для ответчика крупной сделкой.

Представитель ответчика ООО «Компания ЕК. Термоколер», представитель Межрегионального управления Федеральной службы по финансовому мониторингу по Уральскому федеральному округу в судебное заседание кассационной инстанции не явились, извещены, в том числе публично путем размещения соответствующей информации на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции, о причинах своего отсутствия суд не уведомили, не просили об отложении рассмотрения дела. Судебная коллегия в соответствии с ч. 3 ст. 167, ч. 5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса РФ (далее – ГПК РФ) находит возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

В соответствии с ч. 1 ст. 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы гражданского дела, судебная коллегия, проверяя в соответствии с ч. 1 ст. 379.6 ГПК РФ законность обжалуемых судебных постановлений, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии судебных актов, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, не усматривает приведенные выше основания для их отмены.

Как установлено судом и следует из материалов дела, между Валеевым М.Г. и ООО «Компания ЕК.Термоколер», в лице генерального директора общества Валеева М.Г., 06 июня 2012 года был заключен инвестиционный договор № , по условиям которого стороны договорились объединить условия по возведению объекта – административное здание с подземной автостоянкой, расположенное по адресу:

По состоянию на 01 декабря 2016 года Валеевым М.Г. по договору были внесены денежные средства в общей сумме 27153800 руб.

Соглашением от 01 декабря 2016 стороны решили расторгнуть инвестиционный договор от 06 декабря 2012 года № , определив следующие сроки возврата внесенных инвестором денежных средств: до 01 января 2017 года – 5000000 руб.; до 01 января 2018 года – 10000000 руб.; до 01 января 2019 года 5000000 руб.; до 01 января 2020 года – 7110969 руб.

До настоящего времени обязанность по возврату денежных средств в полном объеме не исполнена, задолженность ООО «Компания ЕК.Термоколер» перед Валеевым М.Г. согласно акту-сверки составляет 15266249,23 руб.

Мармалиди Ю.Я. в период с 06 марта 2015 года по 06 июля 2021 года являлся единственным учредителем ООО «Компания ЕК.Термоколер».

Разрешая спор по существу, суд первой инстанции не усмотрел оснований для признания договора инвестирования мнимой сделкой, о чем заявлял Мармалиди Ю.Я. со ссылкой на то, что договор подписан истцом с обоих сторон истцом (как учредителем юридического лица и как инвестором), соглашение о расторжении договора со стороны общества подписано аффилированным лицом – генеральным директором ответчика Налимовой Н.В., состоящей с истцом в фактических брачных отношениях, поскольку прямого запрета в оформлении договора таким образом законодательство не содержит, а отношения истца с Налимовой не свидетельствуют о мнимости сделки. Признав, что договор инвестирования содержит все необходимые условия, порока воли и волеизъявления не имеется, факт внесения денежных средств истцом по договору подтвержден, установив использование ответчиком поступивших от истца денежных средств в своей хозяйственной деятельности, получение ответчиком разрешения на строительство, частичное выполнение строительных работ, отсутствие при этом подозрительных, явно свидетельствующих о незаконности операций по перечислению денежных средств, вносимых по договору инвестирования, а также частичный возврат суммы долга, суд пришел к выводу о необходимости удовлетворения исковых требований. При этом суд критически оценил довод третьего лица о намеренном осуществлении истцом действий по формированию задолженности ООО «Компании ЕК. Термоколер» в целях дальнейшего привлечения Мармалиди Ю.Я. к субсидиарной ответственности, так как, учитывая длительный характер правоотношений в рамках договора инвестирования, у истца отсутствовала возможность заранее предугадать обстоятельства выбытия из-под его контроля организации ООО «Компании ЕК. Термоколер» и передачу ее под контроль Мармалиди Ю.Я., который, являясь учредителем общества, обладая не только правом, но и обязанностью контролировать денежные потоки организации, наличие обязательств и порядок их исполнения перед третьими лицами, отстранился от исполнения своих обязательств.

Суд апелляционной инстанции, проверив правильность применения судом норм материального и процессуального права, согласился с произведенной судом оценкой представленных в деле доказательств и установленными на них судом обстоятельствами дела, не усмотрев оснований для их переоценки и отмены решения суда. Суд апелляционной инстанции также не усмотрел доказательств, подтверждающих, что инвестиционный договор был заключен лишь для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия. Напротив суд отметил, что денежные средства по инвестиционному договору реально были внесены на счет ООО «Компания «ЕК. Термоколер», а стороны приступили к исполнению договора.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает, что суды первой и апелляционной инстанций с учетом подлежащих применению норм материального и процессуального права, имеющихся в деле доказательств и установленных обстоятельств правильно разрешили спор.

В силу ч. 3 ст. 390 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

Как разъяснено в п. 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 года № 17 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции», иная оценка кассационным судом общей юрисдикции доказательств по делу и установление новых фактов не допускаются. Однако, если судами первой и (или) апелляционной инстанций допущены нарушения норм процессуального права при исследовании и оценке доказательств (например, судебное постановление в нарушение требований статьи 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основано на недопустимых доказательствах), кассационный суд общей юрисдикции учитывает эти обстоятельства при вынесении кассационного определения.

Таким образом, ч. 3 ст. 390 ГПК РФ, находясь в системной связи с другими положениями параграфа первого главы 41 данного кодекса, регламентирующими производство в кассационном суде общей юрисдикции, предоставляет этому суду при проверке судебных постановлений право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяет ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела, подменяя тем самым суды первой и апелляционной инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства.

Из приведенных положений процессуального закона и разъяснений Пленума Верховного Суда РФ следует, что оценка доказательств и установление фактических обстоятельств дела, отличных от установленных судами первой или апелляционной инстанций, не относится к компетенции суда кассационной инстанции.

В постановлении от 5 февраля 2007 года № 2-П Конституционный Суд РФ применительно к пересмотру судебных постановлений, вступивших в законную силу, указал, что такой пересмотр выступает в качестве дополнительной гарантии реализации конституционного права на судебную защиту и обеспечения правосудности судебных решений, когда исчерпаны все средства защиты в судах общей юрисдикции первой и второй инстанций; основания такого пересмотра не должны открывать возможность надзорного (в настоящее время – кассационного) производства лишь с целью исправления судебных ошибок, подлежащих устранению в обычных (ординарных) судебных процедурах проверки судебных постановлений, не вступивших в законную силу; основанием для отмены или изменения судебного постановления нижестоящего суда не может быть единственно другая точка зрения суда кассационной инстанции на то, как должно быть разрешено дело; основания для отмены или изменения вступивших в законную силу судебных постановлений должны отвечать конституционно значимым целям и в соответствии с принципом соразмерности не нарушать баланс справедливости судебного решения и его стабильности.

Приведенная правовая позиция сохраняет свою силу и в настоящее время с введением кассационных судов общей юрисдикции.

Между тем, настаивая в кассационной жалобе на ничтожности инвестиционного договора, как мнимой сделки, совершенной лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (п. 1 ст. 170 Гражданского кодекса РФ (далее – ГК РФ)), заявитель фактически ставит вопрос о переоценке представленных в деле и оцененных судами первой и апелляционной инстанций доказательств, заявляя о том, что вносимые истцом на счет ответчика денежные средства несмотря на получение ответчиком разрешения на строительство и осуществление ряда строительных работ, являлись вкладом бенефициара в активы своего предприятия, а не возмездными инвестициями по договору, в инвестиционном договоре не определены конкретные характеристики, его предмет, сроки, объемы и порядок финансирования, отсутствуют проект строительства, сметы, ответчик не соответствовал критериям благонадежного инвестиционного партнера, так как у него не имелось собственных трудовых, административных и технических ресурсов, а действия истца в таком случае по предоставлению ответчику инвестиций вызывают сомнения в добросовестности и разумности.

Однако данные доводы не могут служить основанием для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке, поскольку судами нижестоящих инстанций уже дана оценка имеющимся в деле доказательствам, на которые ссылается заявитель в своей жалобе, а переоценка доказательств, как указывалось выше, и установление иных, отличных от установленных судами обстоятельств дела, в силу ч. 3 ст. 390 ГПК РФ в полномочия кассационного суда общей юрисдикции не входит.

По этому же основанию отклоняются доводы заявителя о том, что соглашение между ним и истцом о прекращении взаимных обязательств свидетельствует о мнимости инвестиционного договора, а факт частичного возврата ответчиком истцу долга не подтверждает действительность существующих между ними инвестиционных отношений. Указанные доказательства, а также заключение Росфинмониторинга и переводы истцом ответчику денежных средств по инвестиционному договору после его расторжения были подробно оценены судами по правилам ст. 67 ГПК РФ с приведением соответствующих мотивов, оснований не согласиться с которыми судебная коллегия не усматривает.

Само по себе подписание соглашения о расторжении договора директором ответчика, с которым истец ранее состоял в фактических брачных отношениях, не может свидетельствовать о недопустимости данного доказательства, так же как и вступившие в законную силу судебные акты арбитражного суда по другим спорам с иными лицами, иными предметом и основанием не подтверждают наличие аффилированности сторон соглашения, как обстоятельства, указывающего на его фальсификацию, в том числе составление задним числом.

Правила оценки доказательств судами соблюдены, каждое доказательство, на которое ссылается заявитель в кассационной жалобе, получило надлежащую правовую оценку с приведением соответствующей мотивировки, а несогласие заявителя с результатами этой оценки не подпадает под исчерпывающий перечень оснований к пересмотру вступивших в законную силу судебных актов в кассационном порядке.

Судебная коллегия не принимает во внимание ссылку в кассационной жалобе на отсутствие со стороны Мармалиди Ю.Я. обязательного одобрения соглашения о расторжении инвестиционного договора, являющегося для ответчика крупной сделкой, поскольку указанное обстоятельство в силу п. 1 ст. 173.1 ГК РФ может свидетельствовать об оспоримости сделки, а согласно разъяснению, содержащемуся в абз. 3 п. 71 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», отказ в иске на том основании, что требование истца основано на оспоримой сделке, возможен только при одновременном удовлетворении встречного иска ответчика о признании такой сделки недействительной или наличии вступившего в законную силу решения суда по другому делу, которым такая сделка признана недействительной.

Также не влечет отмену вступивших в законную силу судебных постановлений в кассационном порядке несогласие истца с отказом суда первой инстанции в удовлетворении ходатайства о дополнительном истребовании информации о движении денежных средств, содержащей данные об адресатах транзакций, поскольку на основании ч. 2 ст. 56, ч. 3 ст. 67 ГПК РФ именно суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, а также оценивает не только относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, но и достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. По настоящему делу суд в пределах предоставленной ему законом дискреции обоснованно посчитал, что в деле достаточно доказательств для разрешения спора по существу.

Судебная коллегия отклоняет как основанные на предположении и не подкрепленные имеющимися в деле доказательствами доводы кассационной жалобы о том, что переданные истцом ответчику денежные средства тратились не на исполнение договора, а главным образом на нужды самого истца, при этом существует перспектива привлечения Мармалиди Ю.Я. к субсидиарной ответственности в случае инициирования банкротства ответчика на основании фиктивной задолженности.

Несогласие заявителя с позицией судов о том, что им ненадлежащим образом исполнялись обязательства учредителя по контролю за денежными потоками, основано на субъективной оценке фактических обстоятельств дела, вывод судов, основанный на анализе представленных в деле доказательств, не опровергает. Отсутствие нарушений со стороны истца и его гражданской супруги при участии в хозяйственной деятельности юридического лица вопреки утверждению заявителя не исключает ненадлежащее исполнение последним своих обязательств, как единственного учредителя общества.

Иных доводов, свидетельствующих о нарушениях судами норм материального права или норм процессуального права, которые привели или могли привести к принятию неправильных судебных постановлений, кассационная жалоба не содержит.

Материальный закон при рассмотрении настоящего дела судами применен верно, указаний на нарушения норм процессуального права, которые могли бы явиться основанием к отмене обжалуемых судебных актов, кассационная жалоба не содержит.

В целом доводы кассационной жалобы повторяют позицию заявителя в ходе рассмотрения дела в судах первой и апелляционной инстанций, выражают несогласие с принятыми судебными актами, но не опровергают их законность.

Руководствуясь ст.ст. 379.5-379.7, 390, 390.1 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Кировского районного суда г. Екатеринбурга от 28 сентября 2021 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 11 января 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу Мармалиди Юрия Яковлевича – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи