Гражданский кодекс часть 1

по гражданскому делу по иску Оренбургского ипотечного коммерческого банка "Русь" (общество с ограниченной ответственностью) к ФИО1 о расторжении кредитного договора, досрочном исполнении обязательств по кредитному договору.

Заслушав доклад судьи Акчуриной Г.Ж., суд

установил:

определением Ленинского районного суда г. Оренбурга от 29 мая 2020 года АО КБ "Оренбург" отказано в процессуальном правопреемстве по гражданскому делу по иску ОИКБ "Русь" (ООО) к ФИО1 о расторжении кредитного договора, досрочном исполнении обязательств по кредитному договору.

В частной жалобе АО КБ "Оренбург" просит определение суда отменить, ссылаясь на его незаконность и необоснованность.

Частная жалоба рассмотрена судом апелляционной инстанции без извещения лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы частной жалобы, суд апелляционной инстанции приходит к выводу об отмене обжалуемого определения суда.

Как следует из материалов дела, решением Ленинского районного суда г. Оренбурга от 25 сентября 2014 года с ФИО1 в пользу ОИКБ "Русь" (ООО) взыскана задолженность по кредитному договору в размере 338909,29 руб. и судебные расходы в размере 4711,87 руб.

Во исполнение указанного решения суда банку был выдан исполнительный лист, на основании которого судебным приставом-исполнителем ОСП Центрального района г. Оренбурга 18 июля 2017 года возбуждено исполнительное производство.

27 октября 2017 года судебным приставом-исполнителем вынесено постановление об окончании исполнительного производства и возвращении исполнительного документа на основании пункта 4 части 1 статьи 46 Закона об исполнительном производстве – у должника отсутствует имущество, на которое может быть обращено взыскание, и все принятые судебным приставом-исполнителем допустимые законом меры по отысканию его имущества оказались безрезультатными.

13 марта 2018 года судебным приставом-исполнителем ОСП Центрального района г. Оренбурга возбуждено исполнительное производство.

31 мая 2018 года судебным приставом-исполнителем вынесено постановление об окончании исполнительного производства и возвращении исполнительного документа на основании пункта 3 части 1 статьи 46 Закона об исполнительном производстве – невозможно установить местонахождение должника, его имущества либо получить сведения о наличии принадлежащих ему денежных средств и иных ценностей, находящихся на счетах, во вкладах или на хранении в банках или иных кредитных организациях, за исключением случаев, когда настоящим Федеральным законом предусмотрен розыск должника или его имущества.

4 сентября 2018 года судебным приставом-исполнителем ОСП Центрального района г. Оренбурга возбуждено исполнительное производство.

5 октября 2018 года судебным приставом-исполнителем вынесено постановление об окончании исполнительного производства и возвращении исполнительного документа на основании пункта 4 части 1 статьи 46 Закона об исполнительном производстве.

23 января 2019 года судебным приставом-исполнителем ОСП Центрального района г. Оренбурга возбуждено исполнительное производство.

14 февраля 2019 года судебным приставом-исполнителем вынесено постановление об окончании исполнительного производства и возвращении исполнительного документа на основании пункта 3 части 1 статьи 46 Закона об исполнительном производстве.

17 июня 2019 года судебным приставом-исполнителем ОСП Центрального района г. Оренбурга возбуждено исполнительное производство.

28 октября 2019 года судебным приставом-исполнителем вынесено постановление об окончании исполнительного производства и возвращении исполнительного документа на основании пункта 4 части 1 статьи 46 Закона об исполнительном производстве.

На основании решения внеочередного общего собрания участников ООО "ОИКБ "Русь" от 21 октября 2019 года ООО "ОИКБ "Русь" реорганизован в форме присоединения к АО "Банк Оренбург".

1 января 2020 года в Единый государственный реестр юридических лиц внесена запись о прекращении деятельности ООО "ОИКБ "Русь" путем реорганизации в форме присоединения.

Отказывая в удовлетворении заявления о замене взыскателя в порядке процессуального правопреемства, суд исходил из того, что заявителем пропущен трехлетний срок для предъявления исполнительного документа, выданного на основании решения суда в отношении должника, а в заявлении не содержится ходатайства о восстановлении указанного срока.

Суд апелляционной инстанции находит выводы, изложенные в обжалуемом определении, ошибочными, поскольку они не соответствуют обстоятельствам дела и нормам процессуального права.

Согласно части 1 статьи 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в случае выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства.

На основании части 1 статьи 52 Федерального закона от 2 октября 2007 года N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" в случае выбытия одной из сторон исполнительного производства (смерть гражданина реорганизация организации, уступка права требования, перевод долга) судебный пристав-исполнитель производит замену этой стороны исполнительного производства ее правопреемником.

Согласно пункту 1 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона.

В силу части 1 статьи 21 Федерального закона от 2 октября 2007 года N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" исполнительные листы, выдаваемые на основании судебных актов, за исключением исполнительных листов, перечисленных в частях 2, 4 и 7 данной статьи, могут быть предъявлены к исполнению в течение трех лет со дня вступления судебного акта в законную силу.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в пункте 35 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 года N 54 "О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки", осуществляя процессуальное правопреемство на стадии исполнения судебного акта, суд производит замену цедента цессионарием по заявлению или с согласия последнего в той части, в которой судебный акт не исполнен. Если истек срок для предъявления исполнительного листа к исполнению, суд производит замену только в случае восстановления срока на предъявление исполнительного листа к исполнению (статьи 23, 52 Федерального закона об исполнительном производстве).

Таким образом, вопрос о возможности процессуальной замены стороны взыскателя по делу ее правопреемником в целях дальнейшего принудительного исполнения решения суда зависит от наличия или утраты возможности такого принудительного исполнения.

Истечение срока предъявления исполнительного листа к исполнению является обстоятельством, препятствующим процессуальному правопреемству при уступке требования на стадии исполнения судебного акта, в случае если не имеется оснований для восстановления срока.

Согласно подпункту 1 пункта 1 статьи 22 Федерального закона об исполнительном производстве установлено, что срок предъявления исполнительного документа к исполнению прерывается предъявлением исполнительного документа к исполнению.

После перерыва течение срока предъявления исполнительного документа к исполнению возобновляется. Время, истекшее до прерывания срока, в новый срок не засчитывается (пункт 2 статьи 22).

В случае возвращения исполнительного документа взыскателю в связи с невозможностью его исполнения срок предъявления исполнительного документа к исполнению исчисляется со дня возвращения исполнительного документа взыскателю (пункт 3 статьи 22).

В связи с этим при определении срока предъявления исполнительного листа существенное значение имеет факт наличия или отсутствия перерыва течения этого срока. Трехлетний срок на повторное предъявление исполнительного листа исчисляется со дня возвращения исполнительного листа, который определяется датой вынесения соответствующего постановления.

Первоначально исполнительный документ возвращен взыскателю 27 октября 2017 года в связи с невозможностью исполнения, следовательно, новый срок предъявления исполнительного листа к исполнению начал течь с 28 октября 2017 года, и заканчивался 27 октября 2020 года.

Во второй раз исполнительный лист предъявлен к исполнению 13 марта 2018 года, то есть в период действия срока его предъявления, и возвращен взыскателю 31 мая 2018 года в связи с невозможностью исполнения, следовательно, новый срок предъявления исполнительного листа к исполнению, который составлял 3 года, начал течь заново с указанной даты, заканчивался 31 мая 2021 года.

В третий раз исполнительный лист предъявлен к исполнению 4 сентября 2018 года, то есть в период действия срока его предъявления, и возвращен взыскателю 5 октября 2018 года в связи с невозможностью исполнения, следовательно, новый срок предъявления исполнительного листа к исполнению, который составлял 3 года, начал течь заново с указанной даты, и заканчивался 5 октября 2021 года.

В четвертый раз исполнительный лист предъявлен к исполнению 23 января 2019 года, то есть в период действия срока его предъявления, и возвращен взыскателю 14 февраля 2019 года в связи с невозможностью исполнения, следовательно, новый срок предъявления исполнительного листа к исполнению, который составлял 3 года, начал течь заново с указанной даты, и заканчивался 14 февраля 2022 года.

В пятый раз исполнительный лист предъявлен к исполнению 17 июня 2019 года, то есть в период действия срока его предъявления, и возвращен взыскателю 18 октября 2019 года в связи с невозможностью исполнения, следовательно, новый срок предъявления исполнительного листа к исполнению, который составлял 3 года, начал течь заново с указанной даты, и заканчивался 18 октября 2022 года.

Учитывая приведенные выше правила исчисления данного срока, а также то обстоятельство, что исполнительный лист пять раз предъявлялся в службу судебных приставов, при этом каждый раз был возвращен взыскателю по причине невозможности исполнения по вине должника, суд апелляционной инстанции полагает, что трехлетний срок предъявления в службу судебных приставов исполнительного документа взыскателем пропущен не был.

Поскольку срок предъявления исполнительного листа к исполнению не истек, а решение суда не исполнено, обжалуемое определение не может быть признано законным и обоснованным, оно подлежит отмене с разрешением вопроса по существу.

Поскольку правовых оснований, исключающих возможность правопреемства, не установлено, суд апелляционной инстанции считает необходимым удовлетворить заявление АО КБ "Оренбург" о процессуальном правопреемстве.

Руководствуясь статьей 334 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

определил:

определение Ленинского районного суда г. Оренбурга от 29 мая 2020 года отменить.

Заявление акционерного общества коммерческий банк "Оренбург" о процессуальном правопреемстве по гражданскому делу N 2-6202/2014 по исковому заявлению Оренбургского ипотечного коммерческого банка "Русь" (общество с ограниченной ответственностью) к ФИО1 о расторжении кредитного договора, досрочном исполнении обязательств по кредитному договору - удовлетворить.

Произвести процессуальное правопреемство по гражданскому делу N 2-6202/2014 по исковому заявлению Оренбургского ипотечного коммерческого банка "Русь" (общества с ограниченной ответственностью) к ФИО1 о расторжении кредитного договора, досрочном исполнении обязательств по кредитному договору - Оренбургский ипотечный коммерческий банк "Русь" (общество с ограниченной ответственностью) заменить на его правопреемника - акционерное общество коммерческий банк "Оренбург".

Судья Оренбургского

областного суда Г.Ж. Акчурина