Гражданский кодекс часть 1

Председательствующего судьи Петровой Ю.Ю. судей Киреевой И.А. и Широкова А.М. рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-62/2019 Дзержинского районного суда Санкт-Петербурга по иску ФИО1 Жозефа к ФИО2 и ФИО3 об обращении взыскания на заложенное имущество и по встречным исковым требованиям ФИО2 и ФИО3 к ФИО1 Жозефа о прекращении ипотеки заложенного имущества путем погашения записи о государственной регистрации

по кассационной жалобе ФИО1 Жозефа в лице представителя ФИО4 на решение Дзержинского районного суда Санкт-Петербурга от 17 января 2019 года и апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 15 июля 2019 года.

Заслушав доклад судьи Третьего кассационного суда общей юрисдикции Киреевой И.А., выслушав объяснения представителя ФИО1 Жозефа ФИО4, поддержавшего доводы кассационной жалобы, представителей ФИО3 Макисменко В.А. и представителя ФИО2 ФИО5, полагавших жалобу не подлежащей удовлетворению, Судебная коллегия по гражданским делам Третьего кассационного суда общей юрисдикции

установила:

ФИО1 Жозеф обратился в Дзержинский районный суд Санкт-Петербурга с иском к ФИО2, ФИО3, уточнив исковые требований в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, просил обратить взыскание в счет погашения солидарного долга ФИО2 и ФИО3 по договору на открытие кредитной линии индивидуальному заемщику № 10-Ф/015 от 13 декабря 2010 года, заключенному с ОАО «Российский акционерный коммерческий

дорожный банк», в сумме 205 564 093 рублей 12 копеек на следующее заложенное имущество, ^средством его продажи с публичных торгов: -нежилое помещение площадью 354,7 кв.м., с кадастровым номером 8:32:0001061:1518, расположенное по адресу: Санкт-Петербург,

Московский пр., дом 7, лит. А, пом. 46-Н (3 этаж), принадлежащее ФИО2, и установить начальную продажную цену, с которой начинаются торги, в размере 329 600 00 рублей;

-нежилое помещение - офис площадью 77,3 кв.м., с кадастровым номером 78:32:0001061:1520, расположенное по адресу: Санкт-Петербург,

Московский пр., дом 7, лит. А, пом. 48-Н (5 этаж), принадлежащее ФИО2, и установить начальную продажную цену, с которой начинаются торги, в размере 8 080 000 рублей;

-нежилое помещение площадью 353,8 кв.м., с кадастровым номером 78:32:0001061:1519, расположенное по адресу: Санкт-Петербург,

Московский пр., дом 7, лит. А, пом. 47-Н (4 этаж), принадлежащее ФИО3 и установить начальную продажную цену, с которой начинаются торги, в размере 32 880 000 рублей;

-квартиру с кадастровым номером 78:06:0002035:2404, общая площадь 131,2 кв.м., расположенную по адресу: Санкт-Петербург, 8-ая линия В.О., дом 63, квартира 6, принадлежащую ФИО2 и установить начальную продажную цену, с которой начинаются торги, в размере 7 800 890 рублей.

Также истец просил определить, что из суммы, полученной от реализации заложенного имущества, в пользу истца ФИО1 Жозефа подлежит уплате сумма основного долга в размере 70 000 000 рублей, проценты по кредиту по состоянию на 16.12.2018 года в размере 65 564 093 рублей 12 копеек, неустойка за неуплату суммы кредита и процентов по кредиту в размере 70 000 000 рублей, и взыскать с ответчиков в пользу истца расходы по уплате государственной пошлины в размере 60 000 рублей.

В обоснование заявленных требований истец указал, что 13 декабря 2010 года между ОАО «Российский акционерный коммерческий дорожный банк» и ФИО2 и ФИО3, выступающих в качестве солидарных заемщиков, заключен договор на открытие кредитной линии индивидуальному заемщику № 10-Ф/015 с лимитом выдачи 100 000 000 рублей на срок до 13 декабря 2012 года включительно с уплатой 14,50% годовых.

13 декабря 2012 года между ОАО «РосДорБанк» и ФИО2 и ФИО3 заключено дополнительное соглашение № 1 к договору на открытие кредитной линии индивидуальному заемщику № 10-Ф/015,

согласно которому срок основного Договора составил до 28 февраля 2013 года включительно. При этом процентная ставка с 14 декабря 2012 года установлена в размере 15,50 % годовых.

28 февраля 2013 года между ОАО «РосДорБанк» и ФИО2 и ФИО3 заключено дополнительное соглашение № 2 к договору на открытие кредитной линии индивидуальному заемщику № 10-Ф/015, согласно которому срок основного Договора составил до 28 июня 2013 года включительно. При этом процентная ставка с 14 декабря 2012 года по 28 февраля 2013 года установлена в размере 15,50 % годовых, а начиная с 01 марта 2013 года ставка установлена в размере 17,00 % годовых.

В целях обеспечения исполнения обязательств по договору заключены четыре договора залога недвижимого имущества (ипотеки).

03.07.2013 года согласно Договору уступки прав требований ОАО «РосДорБанк» уступил ООО «Скрипт-М» в полном объеме все права по Договору на открытие кредитной линии индивидуальному заемщику № 10- Ф/015 от 13.12.2010 года, а также права, обеспечивающие исполнение указанного договора на открытие кредитной линии по Договорам об ипотеке.

03.07.2013 года согласно Договору уступки прав требований ООО «Скрипт-М» уступил гражданину ФИО6 Мария Жозефу в полном объеме все права по Договору на открытие кредитной линии индивидуальному заемщику № 10-Ф/015 от 13.12.2010 года, а также права, обеспечивающие исполнение указанного договора на открытие кредитной линии по Договорам об ипотеке. В соответствии с пунктом 1.2 данного договора уступки прав требований общая сумма уступаемых Цессионарию требований к должнику по состоянию на 03.07.2013 года оценивается сторонами настоящего договора в сумме равной 71 455 733 рублей. В связи с этим 02.07.2013 года истец произвел оплату по договору уступки прав требований в сумме 71 281 957 рублей.

25 июня 2018 года истец направил в адрес ответчиков претензию с требованием возвратить сумму задолженности, а также сообщить в письменной форме информацию о состоянии заложенного имущества и выполнении обязанностей, возложенных законодательством РФ на залогодателя. Однако требования истца были оставлены без удовлетворения, в связи с чем он обратился с настоящим иском в суд.

Ответчики ФИО2 и ФИО3 исковые требования не признали, заявляя о пропуске истцом срока исковой давности, предъявили встречные требования о прекращении ипотеки вышеуказанных объектов недвижимости путем погашения записей о государственной регистрации, ссылаясь при этом на невозможность обращения взыскания на заложенно имущество в счет исполнения обеспеченного залогом обязательства по причине пропуска срока и, как следствие, утрату залогом обеспечительной функции.

Решением Дзержинского районного суда Санкт-Петербурга от 17 января 2019 года исковые требования Манковски А.М.Ж. об обращении взыскания на заложенное имущество в счет погашения солидарного долга, а также встречные исковые требования ФИО2 и ФИО3 о прекращении ипотеки заложенного имущества путем погашения записи о государственной регистрации оставлены без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от 15 июля 2019 года решение Дзержинского районного суда Санкт-Петербурга от 17 января 2019 года в части отказа в удовлетворении встречных исковых требований ФИО2 и ФИО3 к Манковски А.М.Ж. о прекращении ипотеки заложенного имущества путем погашения записи о государственной регистрации отменено с принятием нового решения об удовлетворении иска. Ипотека в отношении вышеуказанных объектов недвижимости прекращена путем погашения записей о государственной регистрации.

В кассационной жалобе Манковски А.М.Ж. в лице представителя ФИО4 просит об отмене состоявшихся по делу судебных постановлений. Считает их незаконными и необоснованными.

Полагает необоснованным вывод суда апелляционной инстанции о прекращении ипотеки в связи отсутствием возможности суда обратить взыскание на имущество, поскольку договор ипотеки не может быть признан прекращенным, если согласно его условиям он действует до исполнения основного обязательства, которое не исполнено.

Законом не предусмотрено такое основание прекращения залога как течение срока исковой давности для судебной защиты права.

Истечение срока исковой давности по обеспеченному обязательству и по требованию об обращении взыскания па предмет залога само по себе не влечет прекращение договора залога. Обеспечительный характер ипотеки содержит не только право залогодержателя обратить взыскание на ее предмет, но и ограничение права залогодателя на распоряжение им без согласия залогодержателя, что является дополнительной мотивацией для залогодателя по исполнению основного обязательства.

Считает, что сохранение обеспечения, в том числе соответствующей записи в ЕГРН, не нарушает прав добросовестных залогодателей, чьи действия должны быть направлены на погашение задолженности по основному обязательству (кредитному договору).

Полагает, что суды неправомерно применили срок исковой давности к первоначальным исковым требованиям об обращении взыскания на заложенное имущество, поскольку судами первой и апелляционной инстанций не были учтены обстоятельства признания ответчиками долга.

Как следует из Письма ООО «Первое Ипотечное Агентство» от 30.11.2018 года, в целях продажи заложенных объектов недвижимости и погашения задолженности по кредитному договору ответчики 23.11.2017 организовали просмотр объектов, обеспечили допуск на объекты менеджеров ООО «Первое Ипотечное Агентство» и специалиста по нетипичному бизнесу ФИО7. По итогам осмотра

залогодержателю была направлена рекомендация по реализации объекта, общей площадью 800 кв.м. Однако собственники не согласовали рыночную цену продажи.

Согласно Письму агента по недвижимости ФИО8 от 16.01.2019 в первой половине 2015 г. он по просьбе истца осуществил 2-3 показа выставленных на продажу помещений, доступ в которые был обеспечен ответчиками.

Однако помещения были сняты с продажи в связи с завышением собственниками продажной цены.

Считает, что указанные действия ответчиков в период с 2015 по 2017 годы являлись признанием задолженности по кредитному договору, а также подтверждали наличие у ответчиков намерения по погашению задолженности за счет продажи предмета залога.

Однако в ноябре 2017 г. стало понятно, что намерение относительно продажи объектов движимости носит лишь формальный характер. Это намерение выражается лишь для вида, с целью путем злоупотребления правом ввести истца в заблуждение относительно истинных планов ответчиков, поскольку от продажи объектов недвижимости по рыночной стоимости ответчики казались.

Истинное намерение ответчиков было направлено на затягивание момента предъявления истцом настоящего иска с целью незаконно избежать исполнения обязанности по погашению задолженности путем заявления формальной правовой позиции о пропуске истцом срока исковой давности.

Суды сделали неправильный вывод о том, что обстоятельства, связанные с попытками реализации заложенного имущества с целью погашения кредитной задолженности имели место после истечения срока исковой давности, то есть после 28 июня 2016 года. Имеющиеся в деле доказательства, в частности, показания свидетелей, указанное обстоятельство опровергают, однако они во внимание приняты не были.

Считает, что ответчики, действуя недобросовестно, намеренно создавали у истца видимость попыток погасить задолженность за счет продажи заложенного имущества, при этом недобросовестно преследуя цель затянуть момент обращения истца в суд с настоящим иском и создать благоприятные условия для заявления о пропуске истцом срока исковой давности.

Полагает, что недобросовестное поведение ответчиков должно являться основанием к не применению судами срока исковой давности.

Считает, что судами допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права: ст. ст. 10, 199, 200, 203, 334, 348, 352 ГК РФ, 55, 69, 71 ГПК РФ, в связи с чем судебные постановления по делу подлежат отмене.

Руководствуясь п. 5 ст. 379-5 ГПК РФ судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся частников процесса, надлежащим образом извещенных о дате и времени слушания дела в суде кассационной инстанции.

В соответствии с частью первой статьи 376 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вступившие в законную силу судебные постановления, указанные в части второй статьи 377 настоящего Кодекса, могут быть обжалованы в порядке, установленном настоящим параграфом, в кассационный суд общей юрисдикции лицами, участвующими в деле, и другими лицами, если их права и законные интересы нарушены судебными постановлениями.

В соответствии с ч. 1 о ст. 379-6 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью первой статьи 379-7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанции, нарушение либо неправильное применение норм материального или норм процессуального права.

В соответствии с частью третьей статьи 390 ГПК РФ кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела. Дополнительные доказательства судом кассационной инстанции не принимаются.

Таких оснований для пересмотра оспариваемых судебных постановлений в кассационном порядке по доводам кассационной жалобы, а также по материалам гражданского дела не установлено.

Как установлено судом и следует из материалов дела, 13 декабря 2010 года между ОАО «Российский акционерный коммерческий дорожный банк» и ФИО2 и ФИО3, выступающих в качестве солидарных заемщиков, заключен Договор на открытие кредитной линии индивидуальному заемщику № 10-Ф/015 с лимитом выдачи 100 000 000 рублей на срок до 13 декабря 2012 года включительно с уплатой 14,50% годовых.

13 декабря 2012 года между ОАО «РосДорБанк» и ФИО2 и ФИО3 заключено дополнительное соглашение № 1 к Договору на открытие кредитной линии индивидуальному заемщику № 10-Ф/015, согласно которому срок основного Договора был продлен до 28 февраля 2013 года включительно. При этом процентная ставка с 14 декабря 2012 года установлена в размере 15,50 % годовых.

28 февраля 2013 года между ОАО «РосДорБанк» и ФИО2 и ФИО3 заключено дополнительное соглашение № 2 к Договору на открытие кредитной линии индивидуальному заемщику № 10-Ф/015, согласно которому срок основного Договора был продлен до 28 июня 2013 года включительно. При этом процентная ставка с 14 декабря 2012 года по 28 февраля 2013 года установлена в размере 15,50 % годовых, а начиная с 01 марта 2013 года ставка установлена в размере 17,00 % годовых.

В обеспечение исполнения обязательств по договору были заключены четыре договора залога вышеуказанного недвижимого имущества (ипотеки).

Факт заключения Договора на открытие кредитной линиии индивидуальному заемщику № 10-Ф/015 от 13 декабря 2010 года и получения денежных средств ФИО3 и ФИО2 подтверждается материалами дела, сторонами не оспаривался. Также сторонами не оспаривалось, что срок погашения основного долга был перенесен на 18.06.2013 года.

03 июля 2013 года согласно Договору уступки прав требований ОАО «РосДорБанк» уступил ООО «Скрипт-М» в полном объеме все права по договору на открытие кредитной линии индивидуальному заемщику № 10- 6/015 от 13.12.2010 года, а также права, обеспечивающие исполнение указанного договора на открытие кредитной линии по указанным выше договорам об ипотеке.

03 июля 2013 года согласно Договору уступки прав требований ООО Скрипт-М» уступило гражданину ФИО6 Мария Жозефу в полном объеме все права по Договору на открытие кредитной линии индивидуальному заемщику № 10-Ф/015 от 13.12.2010 года, а также права, обеспечивающие исполнение указанного договора на открытие кредитной линии по указанным выше Договорам об ипотеке. Общая сумма уступаемых Цессионарию требований к должнику по состоянию на

03.07.2013 года была оценена сторонами настоящего договора сумме, равной 71 455 733 рублям, в связи с чем 02.07.2013 года произвел оплату по договору уступки прав требований в сумме 71 281 957 рублей, что подтверждается платежным поручением № 6 от 02.07.2013 года.

25 июня 2018 года истец направил в адрес залогодателей претензионное письмо с требованием возвратить сумму задолженности, а также сообщить в письменной форме информацию о состоянии заложенного имущества и выполнении обязанностей, возложенных законодательством РФ на залогодателя.

В ходе судебного разбирательства ответчиками ФИО2 и ФИО3 заявлено о применении последствий пропуска Манковски А.М.Ж. срока исковой давности.

Отказывая в удовлетворении исковых требований Манковски А.М. Ж., суд исходил из того, что на момент подачи искового заявления 26.07.2018 истек трехлетний срок исковой давности, исчисляемый с даты, когда истец Манковски А.М.Ж. узнал о нарушении срока исполнения обязательств по Договору на открытие кредитной линии индивидуальному заемщику № 10-Ф/015 от 13.12.2010 года, срок исполнения по которому истек 28.06.2013, то есть в день заключения договора уступки прав требования - 03.07.2013.

Судебная коллегия обоснованно и мотивированно согласилась с указанными выводами суда первой инстанции.

Судебная коллегия находит выводы суда о том. чт: и отдам Манковски А.М.Ж. пропущен срок исковой давности по заявленным требованиям основанными на правильном применении норм материалы-: г: птоза.

Согласно пункту 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» течение срока исковой давности прерывается совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга ( статья 203 ГК РФ).

К действиям, свидетельствующим о признании долга в целях перерыва течения срока исковой давности, в частности, могут относиться: признание претензии; изменение договора уполномоченным лицом, из которого следует, что должник признает наличие долга, равно как и просьба должника о таком изменении договора (например, об отсрочке или о рассрочке платежа); акт сверки взаимных расчетов, подписанный уполномоченным лицом. Ответ на претензию, не содержащий указания на признание долга, сам по себе не свидетельствует о признании долга.

Признание части долга, в том числе путем уплаты его части, не свидетельствует о признании долга в целом, если иное не оговорено должником.

В тех случаях, когда обязательство предусматривало исполнение по частям или в виде периодических платежей и должник совершил действия, свидетельствующие о признании лишь части долга (периодического платежа), такие действия не могут являться основанием для перерыва течения срока исковой давности по другим частям (платежам).

Суды пришли к выводу об отсутствии доказательств продления срока исполнения обязательств по Договору на открытие кредитной линии индивидуальному заемщику № 10-Ф/015 от 3.12.2010 года, свыше

установленного до 28.06.2013, равно как и доказательств совершения ответчиками действий, свидетельствующих о признании долга, правомерно указав, что меры, направленные на реализацию заложенного имущества, не свидетельствуют о признании долга, и, как следствие, не влекут прерывание срока исковой давности по заявленному требованию об обращении взыскания на заложенное имущество.

Согласно пункту 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 названного Кодекса.

В силу пункта 1 статьи 200 Гражданского кодекса Российской Федерации, если законом не установлено иное, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

С истечением срока исковой давности по главному требованию считается истекшим срок исковой давности и по дополнительным требованиям (проценты, неустойка, залог, поручительство и т.п.), в том числе возникшим после истечения срока исковой давности по главному требованию (пункт 1 статьи 207 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, является правильным вывод суда первой инстанции о том, что срок исполнения кредитных обязательств истек 28.06.2013 года, следовательно, основание для обращения взыскания на заложенное имущество, как указал суд, возникло у истца со дня заключения договора уступки прав требования 03.07.2013, и именно с этой даты истец узнал о нарушении его прав ввиду неисполнения ответчиками к указанному сроку своих обязательств по кредитному договору.

Ввиду того, что иск предъявлен лишь 26.07.2018, то есть с пропуском срока исковой давности более двух лет, вывод судов об отказе в удовлетворении исковых требований на этом основании является верным.

Кроме того, суды сослались на то, что обстоятельства пропуска истцом срока для взыскания задолженности установлены решением Дзержинского районного суда Санкт-Петербурга от 11 марта 2019 года по гражданскому делу № 2-349/2019, вступившим в законную силу. Указанное обстоятельство истцом не оспорено.

Однако судебная коллегия пришла к обоснованному выводу о том, что с решением суда в части отказа в удовлетворении встречных требований о прекращении ипотеки согласиться нельзя, поскольку они основаны на неправильном применении норм материального права.

Согласно пункту 1 статьи 334 Гражданского кодекса Российской Федерации в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству (залогодержатель) имеет право в случае неисполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит это имущество (залогодателя), за изъятиями, установленными законом.

В соответствии со статьей 348 Гражданского кодекса Российской Федерации взыскание на заложенное имущество для удовлетворения требований залогодержателя (кредитора) может быть обращено в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником обеспеченного залогом обязательства.

В силу подпункта 1 пункта 1 статьи 352 Гражданского кодекса Российской Федерации прекращение обеспеченного залогом обязательства влечет прекращение залога.

Кроме того, из положений статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что в случае перехода к другому лицу прав кредитора по обеспеченному залогом обязательству к такому лицу переходят также и права залогодержателя.

Таким образом, как правомерно указал судебная коллегия, целью института залога является обеспечение исполнения основного обязательства, а содержанием права залога является возможность залогодержателя в установленном законом порядке обратить взыскание на заложенное имущество в случае неисполнения основного обязательства должником.

При этом право залога следует судьбе обеспеченного залогом обязательства, неразрывно с ним связано и прекращается вместе с ним.

Согласно пункту 1 статьи 349 Гражданского кодекса Российской Федерации обращение взыскания на заложенное имущество осуществляется по решению суда, если соглашением залогодателя и залогодержателя не предусмотрен внесудебный порядок обращения взыскания на заложенное имущество.

В соответствии со статьей 207 Гражданского кодекса Российской Федерации с истечением срока исковой давности по главному требованию истекает срок исковой давности и по дополнительным требованиям неустойка, залог, поручительство и т.п.).

Согласно пункту 2 статьи 199 ГК РФ истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Из приведенных правовых норм в их взаимосвязи следует, что если иное не установлено соглашением сторон, то истечение исковой давности по главному требованию, а, следовательно, и по требованию об обращении взыскания на заложенное имущество, свидетельствует о невозможности реализации залогодержателем в одностороннем порядке своих прав в отношении предмета залога.

Кроме того, из установленных судом обстоятельств дела следует, что реализация Манковски А.М.Ж. как залогодержателем права на получение удовлетворения из стоимости заложенного имущества была возможна исключительно путем обращения взыскания на предмет залога в судебном порядке во исполнение обязательства по Договору на открытие кредитной линии индивидуальному заемщику № 10-Ф/015 от 13.12.2010 года.

Между тем спор между сторонами в отношении основного обязательства судом разрешен, Манковски А.М.Ж. в иске об обращения взыскания на заложенное имущество отказано, и в силу положений части 2 статьи 209 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации повторное рассмотрение спора в дальнейшем будет недопустимым.

Таким образом, возможность судебного обращения взыскания на предмет залога также отсутствует.

При указанных выше обстоятельствах в связи с пропуском срока исковой давности по основному требованию и отказом в иске по нему у залогодержателя отсутствует возможность как судебного, так и внесудебного обращения взыскания на заложенное имущество.

В перечне оснований прекращения залога, приведенном в пункте 1 статьи 352 Гражданского кодекса Российской Федерации, такого основания для прекращения залога прямо не указано.

Вместе с тем, как правильно указала судебная коллегия, по смыслу приведенных выше норм материального права, в случае невозможности обращения взыскания на заложенное имущество в счет исполнения обеспеченного залогом обязательства залог утрачивает обеспечительную функцию, а, следовательно, подлежит прекращению.

Сохранение записи в ЕГРН о наличии на спорном имуществе обременения в виде ипотеки препятствует ФИО9 и ФИО3 в реализации их прав как собственников на распоряжение имуществом по своему усмотрению.

С учетом изложенного, доводы кассационной жалобы фактически были предметом рассмотрения судов обеих инстанций, всем доказательствам по делу судами дана надлежащая правовая оценка в соответствии со ст. 67 ГПК РФ, выводы суда первой инстанции в части отказа в иске на основании пропуска срока исковой давности и выводы судебной коллегии как в части отказа в удовлетворении первоначальных требований, так и в части отмены решения суда, которым отказано в удовлетворении встречных исковых требований, основаны на совокупности и достаточности допустимых доказательств, при правильном применении норм материального и процессуального права.

При вынесении оспариваемых судебных постановлений судами не было допущено существенных нарушений норм материального и процессуального права, которые в силу статьи 379-7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации могут повлечь отмену судебных постановлений в кассационном порядке и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Доводов, свидетельствующих о наличии подобных нарушений в оспариваемых судебных постановлениях, кассационная жалоба не содержит.

Принцип правовой определенности предполагает, что суд не вправе пересматривать вступившее в законную силу постановление только в целях проведения повторного слушания и получения нового судебного постановления.

Иная точка зрения на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены или изменения вступившего в законную силу судебного постановления в кассационном порядке.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 379-6, 390, 390-1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,

определила:

решение Дзержинского районного суда Санкт-Петербурга от 17 января 2019 года и апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 15 июля 2019 года оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 Жозефа в лице представителя ФИО4 - без удовлетворения.