Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Лашкиной В.М. к обществу с ограниченной ответственностью «ЭскизСтройПроект» о признании права собственности на нежилое помещение,

по кассационной жалобе общества с ограниченной ответственностью «ЭскизСтройПроект» на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 2 июня 2021 г.

Заслушав доклад судьи Балашова А.Н., выслушав объяснения представителей ООО «ЭскизСтройПроект» - Крамер Т.Ф., Гурова А.В., поддержавших доводы кассационной жалобы, судебная коллегия

у с т а н о в и л а :

Лашкина В.М. обратилась в суд с иском к ООО «ЭскизСтройПроект» о признании права собственности на нежилое помещение, расположенное по адресу: Московская область, Люберецкий муниципальный район, городское поселение Октябрьский, рабочий поселок Октябрьский, ул. 60 лет Победы, дом 10 А, пом. 4, кадастровый номер №, в обоснование указав, что 19 ноября 2013 г. между ООО «РИК Строй Инвест» и Лашкиной В.М. был заключен договор уступки прав требования по договору участия в долевом строительстве от 29 декабря 2007 г. в отношении нежилого помещения, общей ориентировочной площадью 87,26 кв.м., расположенного по адресу: Московская область, Люберецкий район, пос. Октябрьский, ул. Текстильщиков, между домом № 7 и Томилинским лесопарком. В соответствии с условиями договора стоимость уступки составила 1 308 900 руб. Истцом была произведена оплата в указанном размере. Ранее до 30 июля 2014 г. застройщиком многоквартирного жилого дома, в котором располагается спорное помещение, являлось ООО «Риндайл», но, в соответствии с дополнительным соглашением к инвестиционному контракту на строительство комплекса объектов жилищного назначения, инженерных сетей и сооружений на территории поселка Октябрьский, Люберецкого района, Московской области, права и обязанности в части инвестирования, строительства и ввода в эксплуатацию указанного жилого дома были переданы ООО «ЭскизСтройПроект». 4 февраля 2016 г. получено разрешение на ввод в эксплуатацию данного многоэтажного жилого дома. Истец отмечает, что ответчик не исполняет свои обязательства по передаче нежилого помещения. Решением Люберецкого городского суда Московской области от 3 февраля 2014 г. за истцом признано право собственности на объект незавершенного строительства в виде данного нежилого помещения. В обоснование своих требований истец указывает, что не может зарегистрировать свое право собственности на нежилое помещение ввиду отсутствия необходимого пакета документов, при этом несет бремя содержания спорного объекта, но не может им пользоваться и распоряжаться. В связи с чем, истец просит признать за ней право собственности на данное нежилое помещение.

Решением Люберецкого городского суда Московской области от 1 декабря 2020 г. в удовлетворении заявленных исковых требований отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 2 июня 2012 г. решение суда первой инстанции отменено, по делу принято новое решение, которым исковые требования удовлетворены, за Лашкиной В.М. признано право собственности на нежилое помещение № 4, общей площадью 87,1 кв.м, кадастровый номер № по адресу: <адрес>.

В кассационной жалобе заявитель просит отменить судебный акт апелляционной инстанции, ссылаясь на его незаконность.

Исследовав материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения были допущены по настоящему делу судом апелляционной инстанции.

Как установлено судом и следует из материалов дела, строительство жилого дома по адресу: Московская область, Люберецкий муниципальный район, городское поселение Октябрьский, рабочий поселок Октябрьский, ул. 60 лет Победы, д. 10 А, осуществлялось ООО «Риндайл» на основании разрешения на строительство от 19 декабря 2006 г.

29 декабря 2007 г. между ООО «Риндайл» и ЗАО «РИК Строй Инвест» был заключен договор участия в долевом строительстве № ДУ-НП1.

В соответствии с условиями п. 1.4 договора объектом долевого строительства являются 28 нежилых помещений в указанном доме. В соответствии с пунктом 2.1. договора цена договора участия в долевом строительстве составит 37 699 025 руб.

Договором предусмотрено, что участник долевого строительства вправе уступить свои права по договору третьему лицу полностью только после уплаты им цены договора или одновременно с переводом долга на нового участника строительства и при условии получения согласия застройщика (п. 6.1 договора).

19 ноября 2013 г. между ООО «РИК Строй Инвест» и Лашкиной В.М. был заключен договор № 02-02-4 уступки прав по Договору участия в долевом строительстве № ДУ-НП1, в соответствии с которым к Лашкиной В.М. перешло право требования на нежилое помещение в корпусе 2, в секции 2, на 1 этаже, офис 4, общей ориентировочной площадью 87,26 кв.м. по проектной документации без учета неотапливаемых помещений, по адресу: Московская область, Люберецкий район, пос. Октябрьский, ул. Текстильщиков, между домом № 7 и Томилинским лесопарком.

28 августа 2014 г. следователем по особо важным делам 2 управления по расследованию особо важных дел ГСУ СК РФ вынесено постановление о возбуждении уголовного дела по факту злоупотребления полномочиями руководством ООО «Риндайл» и принятии его к производству.

Как установлено материалами проверки № 359 пр-14, в период времени с 29 декабря 2007 г. по 22 августа 2012 г. неустановленные лица из числа работников ООО «Риндайл», вопреки интересам ООО «Риндайл» в целях извлечения материальной выгоды в интересах ЗАО «РИК Строй Инвест», ООО «РИК», Савушкина А.В., Лашкина В.М. и др. составили договор участия в долевом строительстве от 29 декабря 2007 г. № ДУ-НП-1, согласно которому ООО «Риндайл» продало ЗАО «РИК Строй Инвест» 28 нежилых помещений за 37 699 025 руб., что значительно ниже рыночной стоимости.

Оплата по данному договору ООО «РИК Строй Инвест» произведена не была. Впоследствии неустановленные лица в период с 19 октября 2012 г. по 19 ноября 2013 г. переоформили право собственности на нежилые помещения на ООО «РИК», Лашкину В.М. и др.

В настоящее время по указанному уголовному делу проводится следственные действия. В рамках расследования уголовного дела № 122853 постановлением следователя СО по г. Люберцы ГСУ СК РФ по Московской области была назначена почерковедческая экспертиза подлинности подписей в договоре ДУ-НП1.

Как следует из заключения эксперта по судебной почерковедческой экспертизе № 815/31 от 26 мая 2015 г., проведенной ФБУ РФ Центра судебной экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации по постановлению следователя в рамках расследования уголовного дела № 122853, подписи генерального директора ООО «Риндайл» Дружины Д.Н. на договоре № ДУ-НП1 выполнены не им, а другим лицом с подражанием подписи Дружины Д.Н. после длительной тренировки.

Согласно справки конкурсного управляющего ООО «Риндайл», представленного в материалы дела, по договору № ДУ-НП1 от 29 декабря 2007 г. с контрагентом ЗАО «РИК Строй Инвест» расчеты не производились.

30 июля 2014 г. ООО «Риндайл» и ООО «ЭскизСтройПроект» подписали дополнительное соглашение № 8 к Инвестиционному контракту на строительство жилого дома. ООО «Риндайл» передал свои права и обязанности по инвестиционному контракту ООО «ЭскизСтройПроект».

Разрешая спор по существу и отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции, установив, что в рамках рассмотрения уголовного дела по факту злоупотребления полномочиями руководством ООО «Риндайл» на основании судебной почерковедческой экспертизы установлено, что подписи генерального директора ООО «Риндайл» Дружины Д.Н. на договоре участия в долевом строительстве от 29 декабря 2007 г., которым ООО «Риндайл» было передано ЗАО «РИК Строй Инвест» 28 нежилых помещений (в том числе спорное помещение) за 37 699 025 руб., что значительно ниже рыночной стоимости, выполнены не им, а другим лицом с подражанием подписи Дружины Д.Н., учитывая, что из справки конкурсного управляющего ООО «Риндайл» следует, что по данному договору с контрагентом ЗАО «РИК Строй Инвест» расчеты не производились, пришел к выводу, что указанные обстоятельства свидетельствуют о направленности действий участников оборота на придание правомерного вида доходам, полученным незаконным путем и отказал в удовлетворении заявленных требований.

Отменяя судебное постановление суда первой инстанции и принимая новое решение об удовлетворении заявленных требований, суд апелляционной инстанции, исходил из того, что истец, как участник долевого строительства, оплатила обусловленную договором стоимость нежилого помещения, в связи с чем, у ответчика отсутствуют основания для одностороннего отказа от исполнения договора и препятствия для признания за истцом права собственности на спорный объект недвижимости.

Судебная коллегия полагает, что приведённые выводы суда апелляционной инстанций являются преждевременными, основанными на неправильном толковании и применении норм материального и процессуального права.

Согласно пункту 1 статьи 4, пункту 1 статьи 6 Федерального закона от 30 декабря 2004 г. № 214-ФЗ «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации» (далее – Закон об участии в долевом строительстве) по договору участия в долевом строительстве одна сторона (застройщик) обязуется в предусмотренный договором срок своими силами и (или) с привлечением других лиц построить (создать) многоквартирный дом и (или) иной объект недвижимости и после получения разрешения на ввод в эксплуатацию этих объектов передать соответствующий объект долевого строительства участнику долевого строительства, а другая сторона (участник долевого строительства) обязуется уплатить обусловленную договором цену и принять объект долевого строительства при наличии разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости.

Застройщик обязан передать участнику долевого строительства объект долевого строительства не позднее срока, который предусмотрен договором и должен быть единым для участников долевого строительства, которым застройщик обязан передать объекты долевого строительства, входящие в состав многоквартирного дома и (или) иного объекта недвижимости или в состав блока-секции многоквартирного дома, имеющей отдельный подъезд с выходом на территорию общего пользования.

Согласно части 1 статьи 7 Закона об участии в долевом строительстве застройщик обязан передать участнику долевого строительства объект долевого строительства, качество которого соответствует условиям договора, требованиям технических регламентов, проектной документации и градостроительных регламентов, а также иным обязательным требованиям.

В силу пункта 1 статьи 11 Закона об участии в долевом строительстве уступка участником долевого строительства прав требований по договору допускается только после уплаты им цены договора или одновременно с переводом долга на нового участника долевого строительства в порядке, установленном Гражданским кодексом Российской Федерации.

Согласно положениям статей 309, 310 Гражданского кодекса Российской Федерации, обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов. Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных законом.

Защита нарушенных прав осуществляется способами, установленными в статье 12 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также иными способами, предусмотренными законом, которые должны быть адекватны характеру допущенного нарушения и соответствовать содержанию нарушенного права. При этом целью применения того или иного способа защиты гражданских прав является восстановление нарушенного субъективного права лица, обращающегося за судебной защитой.

Субъект права может выбрать один из способов защиты права или использовать одновременно несколько способов. Если же нормами права для конкретного правоотношения предусмотрен только определённый способ защиты, то сторона такого правоотношения вправе применять лишь этот способ.

В соответствии с пунктом 2 статьи 218 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи, мены, дарения или иной сделки об отчуждении этого имущества.

Согласно пункту 58 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации № 10/22 от 29 апреля 2010 г. «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» лицо, считающее себя собственником находящегося в его владении недвижимого имущества, право на которое зарегистрировано за иным субъектом, вправе обратиться в суд с иском о признании права собственности.

В соответствии со статьей 382 Гражданского кодекса Российской Федерации право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона.

Согласно статье 384 Гражданского кодекса Российской Федерации если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объёме и на тех условиях, которые существовали к моменту переходу права.

Из указанных выше положений норм действующего законодательства следует, что возникновение права собственности истца, как участника долевого строительства, на нежилое помещение в многоквартирном доме связано с выполнением участниками долевого строительства возложенных на них договором обязательств.

Согласно пункту 1 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации, право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона.

В соответствии с пунктом 1 статьи 384 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объёме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты.

В пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» разъяснено, что по общему правилу, требование переходит к цессионарию в момент заключения договора, на основании которого производится уступка, например договора продажи имущественного права (пункт 2 статьи 389.1 Гражданского кодекса Российской Федерации). Однако законом или таким договором может быть установлен более поздний момент перехода требования. Стороны вправе установить, что переход требования произойдёт по истечении определённого срока или при наступлении согласованного сторонами отлагательного условия.

В соответствии с пунктом 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки», согласно взаимосвязанным положениям статьи 388.1, пункта 5 статьи 454 и пункта 2 статьи 455 Гражданского кодекса Российской Федерации договор, на основании которого производится уступка, может быть заключён не только в отношении требования, принадлежащего цеденту в момент заключения договора, но и в отношении требования, которое возникнет в будущем или будет приобретено цедентом у третьего лица (будущее требование). Если иное не установлено законом, будущее требование переходит к цессионарию, соответственно, непосредственно после момента его возникновения или его приобретения цедентом. Соглашением сторон может быть предусмотрено, что будущее требование переходит позднее (пункт 2 статьи 388.1 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Не является будущим уже принадлежащее цеденту требование, срок исполнения которого не наступил к моменту заключения договора, на основании которого производится уступка, например требование займодавца о возврате суммы переданного займа до наступления срока его возврата. Такое требование переходит к цессионарию по правилу, установленному пунктом 2 статьи 389.1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Поскольку в силу пункта 1 статьи 166, пункта 1 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации ничтожная сделка недействительна по основаниям, установленным законом, независимо от такого признания и с момента её совершения, а также не влечёт юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с её недействительностью, то следует учитывать, что требований, основанное на ничтожной сделке, не может перейти к цессионарию в момент заключения договора, на основании которого производится уступка.

В то же время, в соответствии с пунктом 11 названного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 г. № 54 возможность уступки требования не ставится в зависимость от того, является ли уступаемое требование бесспорным.

Таким образом, не исполненное в соответствии с договором долевого участия обязательство по оплате цены договора, срок по которому наступил, влечёт невозможность перехода прав участника долевого строительства по такому договору до уплаты им цены договора или одновременно перевода долга на нового участника долевого строительства в порядке, установленном Гражданским кодексом Российской Федерации, а переходит к цессионарию тогда, когда будут уплачены цена договора или переведён долг на нового участника долевого строительства.

Соответственно, возникновение права собственности конечного цессионария на помещение в порядке участия в долевом строительстве, на оконченный строительством объект недвижимости связано с выполнением участником долевого строительства (в том числе его правопредшественником) возложенного на него договором обязательства по оплате стоимости объекта долевого строительства.

Между тем, выше указанные нормы права и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации оставлены судами нижестоящих инстанций без внимания.

Сам по себе факт отсутствия взаимных финансовых претензий между ООО «Риндайл» и ЗАО «РИК Строй Инвест», на что указано в решении Люберецкого городского суда Московской области от 3 февраля 2014 г. (на момент вынесения решения), безотносительно к условиям договора участия в долевом строительстве и договоров уступки прав (требования) бесспорно не свидетельствует о возникновении у конечного цессионария права требования признания права собственности на оконченный строительством объект недвижимости, относящийся к предмету договора участия в долевом строительстве, заключённого с застройщиком, поскольку проверке подлежат именно факт уплаты застройщику (непосредственно или иному уполномоченному в силу закона или договора либо указанному застройщиком лицу) стоимости объекта долевого участия и момент возникновения у истца прав участника долевого строительства. Факт оплаты стоимости объекта долевого участия в целом или в какой-либо части в соответствии с условиями договора участия в долевом строительстве решением Люберецкого городского суда Московской области от 3 февраля 2014 г., как следует из содержания решения и оспариваемых судебных актов, не устанавливался.

Как следует из материалов дела, 28 августа 2014 г. следователем по особо важным делам 2 управления по расследованию особо важных дел ГСУ СК РФ было вынесено постановление о возбуждении уголовного дела и принятии его к производству. По материалам проверки № 359 пр-14 установлено, что в период с 29 декабря 2007 г. по 22 августа 2012 г. неустановленные лица из числа работников ООО «Риндайл», вопреки интересам ООО «Риндайл» в целях извлечения материальной выгоды в интересах ЗАО «РИК Строй Инвест», ООО «РИК», Лашкина В.М. и другие составили договор участия в долевом строительстве от 29 декабря 2007 г. № ДУ-НП1 между ООО «Риндайл» и ЗАО «РИК Строй Инвест» согласно которому ООО «Риндайл» продало ЗАО «РИК Строй Инвест» 28 нежилых помещений за 37 699 025 руб., что значительно ниже рыночной стоимости. Оплата по данному договору ООО «РИК Строй Инвест» произведена не была. Впоследствии неустановленные лица в период с 19 октября 2012 г. по 19 ноября 2013 г. переоформили право собственности на нежилые помещения на ООО «РИК», Лашкину В.М. и других.

В настоящее время по указанному уголовному делу проводится следствие СО по г. Люберцы ГСУ СК РФ по Московской области.

Кроме того в материалах дела имеется заключение судебной почерковедческой экспертизы от 26 мая 2015 г., проведённой ФБУ ЦСЭ при Минюсте России в рамках уголовного дела № 122853, согласно которому подписи генерального директора ООО «Риндайл» Дружины Д.Н. на договоре ДУ-НП1 выполнены не им, а другим лицом с подражанием подписи Дружины Д.Н. после длительной тренировки.

Судом первой инстанции установлено, что в соответствии со справкой конкурсного управляющего ООО «Риндайл» по договору № ДУ-НП1 с контрагентом ЗАО «РИК Строй Инвест» расчёты не производились.

Возражая относительно заявленных исковых требований, ООО «ЭскизСтройПроект», полагало, что право требования на передачу спорных нежилых помещений у ЗАО «РИК Строй Инвест» к ООО «Риндайл» не возникло, указывало на порочность договора долевого участия, отсутствие оплаты по договору долевого участия, невозможность перехода права требования к истцу по договору цессии без перевода на него обязательств по оплате за спорные нежилые помещения, на поддельность договора долевого участка № ДУ-НП1, непредставление истцом документов, удостоверяющих право требования, подтверждающих исполнение обязательств дольщика по оплате спорных помещений, на отсутствие согласия застройщика на передачу права требования и ненаправление застройщику уведомления о состоявшейся уступке права требования, несоответствие цены приобретения права на спорное имущество и соответствующие цены в последующих договорах уступку прав уровню рыночных цен на аналогичные нежилые помещения. По мнению ответчика, данные факты свидетельствуют об отсутствии добросовестности у истца по рассматриваемой сделке и направленности действий участников оборота на придание правомерного вида доходам, полученным незаконным путём, что может являться основанием для вывода о ничтожности соответствующих сделок как нарушающих публичные интересы и основанием для отказа в удовлетворении основанных на таких сделках имущественных требований.

Аналогичные доводы приведены ООО «ЭскизСтройПроект» и в кассационной жалобе.

Согласно пункту 3 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации, требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.

Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий её недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

В пункте 78 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что, согласно абзацу первому пункта 3 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо.

Пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

В пункте 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна (пункт 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Также следует учитывать, что при отчуждении имущества (имущественных прав) лица и последующем оформлении передачи права собственности на данное имущество от первого приобретателя к иным лицам по цепочке сделок следует различать отдельные ситуации.

В одном случае – волеизъявление первого приобретателя отчуждённого должником имущества соответствует его воле: этот приобретатель вступил в реальные договорные отношения с должником и действительно желал создать правовые последствия в виде перехода к нему права собственности.

Во второй ситуации – первый приобретатель, формально выражая волю на получение права собственности на имущество (имущественных прав требования) путём подписания договора об отчуждении, не намеревается породить отражённые в этом договоре правовые последствия. Например, личность первого, а зачастую, и последующих приобретателей может использоваться в качестве инструмента для вывода активов (сокрытия принадлежащего должнику имущества от обращения на него взыскания по требованиям кредиторов), создания лишь видимости широкого вовлечения имущества в гражданский оборот, иллюзии последовательного перехода права собственности на него от одного собственника другому (оформляются притворные сделки), а в действительности совершается одна единственная (прикрываемая) сделка – сделка по передаче права собственности на имущество от должника к бенефициару указанной сделки по выводу активов (далее - бенефициар): лицу, числящемуся конечным приобретателем, либо вообще не названному в формально составленных договорах. Имущество после отчуждения его должником всё время находится под контролем этого бенефициара, он принимает решения относительно данного имущества.

Согласно пункту 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учётом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Это означает, что правопорядок признаёт совершенной лишь прикрываемую сделку – ту сделку, которая действительно имелась в виду. Именно она подлежит оценке в соответствии с применимыми к ней правилами. В частности, прикрываемая сделка может быть признана судом недействительной по основаниям, установленным Гражданским кодексом Российской Федерации или специальными законами.

В абзаце 3 пункта 86, абзаце 1 пункта 87, абзаце 1 пункта 88 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что притворная сделка может прикрывать сделку с иным субъектным составом; для прикрытия сделки может быть совершено несколько сделок; само по себе осуществление государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество (имущественных прав) к промежуточным приобретателям не препятствует квалификации данных сделок как ничтожных на основании пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При этом наличие доверительных отношений между формальными участниками притворных сделок позволяет отсрочить юридическое закрепление прав на имущество в государственном реестре, объясняет разрыв во времени между притворными сделками и поэтому само по себе не может рассматриваться как обстоятельство, исключающее ничтожность сделок.

Таким образом, цепочкой последовательных сделок с разным субъектным составом может прикрываться одна единственная сделка, направленная на прямое отчуждение имущества (имущественных прав) в пользу бенефициара. И возникновение такой цепочки возможно с оформлением первой сделки по отчуждению имущества в нарушение требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц (пункт 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации), совершения лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия (пункт 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации) и использованием иных механизмов, наличие которых обуславливает ничтожность сделки.

В силу пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действие в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В случае несоблюдения данного запрета суд на основании пункта 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации с учётом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Злоупотребление правом при совершении сделки нарушает запрет, установленный статьёй 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, поэтому такая сделка признаётся недействительной на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 1 постановления от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснил, что добросовестным поведением является поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения. В этом случае суд при рассмотрении дела выносит на обсуждение обстоятельства, явно свидетельствующие о таком недобросовестном поведении, даже если стороны на них не ссылались (статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, статья 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учётом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Исходя из смысла приведённых норм и разъяснений, под злоупотреблением правом понимается поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации пределов осуществления гражданских прав, осуществляемое с незаконной целью или незаконными средствами, нарушающее при этом права и законные интересы других лиц и причиняющее им вред или создающее для этого условия. Под злоупотреблением субъективным правом следует понимать любые негативные последствия, явившиеся прямым или косвенным результатом осуществления субъективного права.

Одной из форм негативных последствий является материальный вред, под которым понимается всякое умаление материального блага.

По своей правовой природе злоупотребление правом – это всегда нарушение требований закона в связи с чем, злоупотребление правом, допущенное при совершении сделок, влечёт ничтожность этих сделок, как не соответствующих закону (статьи 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Для установления наличия или отсутствия злоупотребления участниками гражданско-правовых отношений своими правами при совершении сделок необходимо исследование и оценка конкретных действий и поведения этих лиц с позиции возможных негативных последствий для этих отношений, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц.

Согласно части 2 статьи 140 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, основанием для возбуждения уголовного дела является наличие достаточных данных, указывающих на признаки преступления.

Таким образом, возбуждение уголовного дела по фактическим обстоятельствам совершения выбытия имущества (имущественных прав) из владения, возникновения обязательств при наличии данных, указывающих на признаки преступления, совершённого к выгоде стороны спора о праве на имущество, стороны, претендующей на получение исполнения обязательства, исходя из статей 1 и 10 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», является объективным и достаточным основанием для вынесения судом на обсуждение обстоятельств недобросовестности поведения такой стороны спора.

Из изложенного также следует и то, что если основанием возникновения прав по договору долевого участия истца, заявившего требование о признании права собственности на оконченный строительством объект долевого участия, является ничтожная сделка и отсутствуют другие основания возникновения права, такие требования удовлетворению не подлежат независимо от того, предъявлялся ли встречный иск об оспаривании сделки, поскольку в силу пункта 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации ничтожная сделка недействительна независимо от признания её таковой судом.

Между тем, приведённые выше нормы материального права и разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации судом апелляционной инстанции оставлены без внимания, доводам ответчика об основании прав истца на ничтожной сделке (цепочке сделок), о заключении договора долевого участия № ДУ-НП1 с пороком воли застройщика и последующих договоров для легализации притязаний на имущество, с противоправной целью, в отсутствие соответствующего договору и экономически обоснованного в условиях рынка исполнения (применительно к которым решение Люберецкого городского суда Московской области от 3 февраля 2014 г. по гражданскому делу по иску Лашкиной В.М. к ООО «Риндайл» о признании права собственности на объекты незавершённого строительства с учётом объективных пределов преюдиции рассматриваться как установившее наличие надлежащего основания возникновения права Лашкиной В.М. на оконченный строительством объект договора долевого участия рассматриваться не может), юридическая оценка судом апелляционной инстанции по существу не дана, юридически значимые обстоятельства по делу не исследованы должным образом.

В соответствии с частью 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, решение суда должно быть законным и обоснованным.

Как разъяснено в пунктах 2 и 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 – 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

В силу статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации данные требования распространяются и на суд апелляционной инстанции.

При таком положении, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 2 июня 2021 г. подлежит отмене, а дело направлению на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции следует учесть изложенное и разрешить возникший спор в соответствии с установленными по делу обстоятельствами и требованиями закона.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а :

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского областного суда от 2 июня 2021 г. отменить, направить дело на новое апелляционное рассмотрение в судебную коллегию по гражданским делам Московского областного суда.

Председательствующий

Судьи