Гражданский кодекс часть 1

при участии прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Трифоновой М.К.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-811/2020 (УИД 24RS0040-02-2020-000685-91) по иску Государственного учреждения - Красноярское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации (филиал № 14) к Управлению Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Красноярскому краю, Краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Норильская городская поликлиника № 2», Федеральному государственному бюджетному учреждению «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана» о признании недействительным акта о случае профессионального заболевания в отношении Гончарова Дмитрия Владимировича, признании недействительными извещений об установлении предварительного диагноза хронического профессионального заболевания и об установлении заключительного диагноза хронического профессионального заболевания, признании отдельных положений санитарно-гигиенической характеристики условий труда недостоверными, возложении обязанности по оформлению санитарно-гигиенической характеристики условий труда в соответствии с требованиями закона

по кассационной жалобе Государственного учреждения - Красноярское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации на решение Норильского городского суда (в районе Талнах) Красноярского края от 17 ноября 2020 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 14 апреля 2021 г.

по кассационной жалобе публичного акционерного общества «Горно-металлургическая компания «Норильский никель» на решение Норильского городского суда (в районе Талнах) Красноярского края от 17 ноября 2020 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 14 апреля 2021 г.

по кассационному представлению прокурора Красноярского края на решение Норильского городского суда (в районе Талнах) Красноярского края от 17 ноября 2020 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 14 апреля 2021 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Новожиловой И.А., выслушав заключение прокурора восьмого отдела (кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Трифоновой М.К., поддержавшей кассационное представление,

судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

установила:

Государственное учреждение - Красноярское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации (филиал № 14) (далее по тексту – ГУ КРОФСС РФ (филиал № 14)) обратилось в Норильский городской суд (в районе Талнах) Красноярского края с иском, уточненным в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, к Управлению Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Красноярскому краю (далее по тексту – Роспотребнадзор по Красноярскому краю), Краевому государственному бюджетному учреждению здравоохранения «Норильская городская поликлиника № 2» (далее по тексту – КГБУЗ «Норильская городская поликлиника № 2»), Федеральному государственному бюджетному учреждению «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана» (далее по тексту – ФГБУ «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана») о признании недействительными извещения КГБУЗ «Норильская городская поликлиника № 2» об установлении предварительного диагноза хронического профессионального заболевания и извещения ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф.Эрисмана» об установлении заключительного диагноза хронического профессионального заболевания Гончарову Д.В.; возложении на Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Красноярскому краю обязанности оформить пункт 4.1 санитарно-гигиенической характеристики условий труда Гончарова Д.В. от 28 декабря 2017 г. № 502 в соответствии с пунктом 1.2 приказа Минздрава России от 28 мая 2001 г. № 176 «О совершенствовании системы расследования и учета профессиональных заболеваний в Российской Федерации», указав длительность времени воздействия вредных производственных факторов производственной среды и трудового процесса в процентах; признании пункта 5 санитарно-гигиенической характеристики условий труда Гончарова Д.В. недостоверным, в части указания следующих документов - протоколов № ЗФ- 35/1060 от 22 мая 2001 г., № ЗФ-35/1062 от 8 мая 2003 г., № ЗФ-35/2392 от 3 июня 2004 г., № ЗФ-35/1368 от 6 июня 2005 г., № ЗФ-35/2245 от 18 июля 2007 г., № ЗФ-35/2721 от 9 сентября 2008 г., № ЗФ-35-15-07/107 от 17 июля 2009 г., ЗФ-35-29-12/32 от 4 февраля 2011 г., № ЗФ-35-29-12/84 от 18 мая 2012 г., Карты аттестации рабочего места машиниста подземной самоходной машины № 169 за 2008 г., Карты специальной оценки условий труда № 33208225А, № 33241486А за 2016 г., возложении на Роспотребнадзор по Красноярскому краю обязанности оформить пункт 5 санитарно-гигиенической характеристики условий труда Гончарова Д.В. от 28 декабря 2017 г. № 502 в соответствии с пунктом 6 Инструкции по составлению санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении профессионального заболевания, утвержденной Приказом Роспотребнадзора от 31 марта 2008 г. № 103, с указанием на наличие/отсутствие превышения вредного фактора по каждому приведенному в характеристике протоколу замеров и картам аттестации рабочего места по условиям труда, картам специальной оценки условий труда; оформить пункты 10.1, 10.2, 10.3, 15, 24 санитарно-гигиенической характеристики условий труда Гончарова Д.В. от 28 декабря 2017 г. № 502, с учетом изменений, внесенных в пункты 4.1 и 5; признании недействительным акта о случае профессионального заболевания от 12 ноября 2019 г. в отношении Гончарова Д.В.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены публичное акционерное общество «Горно-металлургическая компания «Норильский никель», Краевой центр профпаталогии Краевое государственное бюджетное учреждение здравоохранения «Красноярская краевая клиническая больница», Федеральное казенное учреждение «Главное бюро медико-социальной экспертизы по Красноярскому краю», Гончаров Дмитрий Владимирович.

Решением Норильского городского суда (в районе Талнах) от 17 ноября 2020 г., оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 14 апреля 2021 г., исковые требования оставлены без удовлетворения.

ГУ-КРОФСС РФ обратилось в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции с кассационной жалобой, в которой просит решение Норильского городского суда (в районе Талнах) Красноярского края от 17 ноября 2020 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 14 апреля 2021 г. отменить, принять новый судебный акт об удовлетворении исковых требований в полном объеме.

В обоснование доводов кассационной жалобы указано, что Гончаров Д.В. обратился в отделение Фонда за назначением единовременной и ежемесячной страховых выплат, предоставил акт о случае профессионального заболевания и другие документы, в ходе экспертизы которых было установлено, что установление предварительного/заключительного диагнозов и расследование случая профессионального заболевания Гончарова Д.В. были осуществлены соответчиками с нарушением требований норм действующего законодательства, акт противоречит медицинской и трудовой документации. Гончаров Д. В. с 11 марта 2010 г. по настоящее время работает машинистом ПСМ подземного участка подготовительных работ рудника «Октябрьский» в ОАО «ГМК «Норильский никель», ПАО «ГМК «Норильский никель» (пункт 17 акта). Согласно медицинским заключениям, при прохождении периодических медицинских осмотров, проводимых поликлиникой, в том числе по заключению от 20 февраля 2018 г., противопоказания к работе у Гончарова Д.В. не выявлены, он признавался полностью годным в своей профессии. В 2016 г. Гончаров Д.В. был направлен на прохождение периодического медицинского осмотра в Краевой центр профпатологии, врачами-профпатологами которого медицинские противопоказания для работы машинистом ПСМ также не выявлены. Однако, указанные обстоятельства не были приняты во внимание соответчиками при оформлении профессионального заболевания. Проигнорировал их и суд первой инстанции. Суд первой инстанции столь существенное нарушение процедуры установления предварительного и заключительного диагнозов профессионального заболевания проигнорировал, оценки ему не дал. Суд апелляционной инстанции данный довод истца оставил без внимания и оценки, что свидетельствует о процессуальной неполноте апелляционного процесса. Таким образом, выводы соответчиков о том, что у Гончарова Д.В. имеется профессиональное заболевание, носят преждевременный характер, противоречат медицинским документам, а потому не могут являться убедительными и положенными в основу акта и характеристики, которые к тому же оформлены с грубейшими процедурными нарушениями. Суд первой инстанции допустил еще одну ошибку, которая также существенно повлияла на характер и сущность вынесенного им решения, а именно - указал, что характеристика Гончарова Д.В., якобы, не может нарушать права и законные интересы истца. Это, по мнению суда первой инстанции, свидетельствует об отсутствии у истца процессуального права оспаривать характеристику в судебном порядке. Также указал, что в результате анализа характеристики и акта истца и общество пришли к единому выводу о том, что при расследовании случая заболевания Гончарова Д.В. были применены документы, не имеющие никакого отношения к Гончарову Д.В. Поэтому общество полностью согласилось с позицией истца, исковые требования признало в полном объеме. Указанное существенное обстоятельство суд первой инстанции проигнорировал, должной оценки ему не дал. При вынесении обжалуемого решения суд первой инстанции ограничился лишь переписыванием в текст решения отзывов Роспотребнадзора, поликлиники, центра Эрисмана. Суд апелляционной инстанции на странице 10 апелляционного определения вынужден был признать тот факт, что Роспотребнадзором при составлении характеристики и акта были допущены многочисленные неточности и отражение недостоверных сведений, однако почему-то счёл эти нарушения и неточности не имеющими значения. С таким подходом истец категорически не согласен. Учитывая многочисленные противоречия и несостыковки в медицинской и технической документации Гончарова Д.В., а также принимая во внимание прямую и явную заинтересованность в исходе дела одного из соответчиков (центр Эрисмана), поставившего на поток массовое установление диагнозов профессиональных заболеваний всем подряд работникам ООО «Заполярная строительная компания» и ПАО ГМК «Норильский никель», истец и работодатель (общество) были вынуждены заявить ходатайства о назначении по делу судебно-медицинской и судебно-технической экспертиз. Однако, определением от 17 ноября 2020 г. суд первой инстанции в удовлетворении ходатайства отказал, с чем истец не может согласиться. В определении от 17 ноября 2020 г. суд первой инстанции указал, что истцом не представлено доказательств, ставящих под сомнение предварительный/заключительный диагнозы Гончарова Д.В. Между тем, основанием для назначения судебно-медицинской экспертизы по делу в настоящем случае являются многочисленные и неустранимые противоречия и несостыковки в медицинской и технической документации Гончарова Д.В., для устранения которых требуются именно специальные познания и которыми суд первой инстанции не обладает. В настоящее время в Норильский городской суд поступили результаты первых экспертиз, назначенных по аналогичным делам-близнецам. Согласно двум экспертным заключениям ФГБНУ «Научно-исследовательский институт медицины труда им. академика Н.Ф. Измерова» по гражданским делам № 2-99/2021, № 2-23/2021 ранее установленные работникам профессиональные заболевания не являются таковыми, носят общий характер, в актах и характеристиках мнимых «профбольных» содержатся недостоверные сведения. Подробно доводы изложены в кассационной жалобе.

ПАО «Горно-металлургическая компания «Норильский никель» обратилось в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции с кассационной жалобой, в которой просит решение Норильского городского суда (в районе Талнах) Красноярского края от 17 ноября 2020 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 14 апреля 2021 г. отменить, направить на новое рассмотрение в суд первой инстнации.

В обоснование доводов кассационной жалобы указано, что судом не дана оценка условиям труда Гончарова Д.В., отраженным в СГХ, акте на предмет их соответствия фактическим условиям труда (мотивированные сведения об их несоответствии с приложением документов производственного контроля представлены в материалы дела), не назначена судебно-техническая экспертиза в соответствии с ходатайством общества, данное ходатайство необоснованно отклонено. Для надлежащей оценки доводов истца и общества о том, что исходя из фактических условий труда, результатов медицинских обследований профессиональное заболевание у Гончарова Д.В. развиться не могло, учитывая, что установление (подтверждение) диагноза профессионального заболевания предполагает проведение соответствующей экспертизы, судом не назначена судебная экспертиза связи заболевания с профессией в соответствии с ходатайствами истца, общества, которые необоснованно отклонены. Вывод суда о подтверждении причинно-следственной связи заболевания с профессией построен на предпосылке о том, что СГХ, акт, извещение о заключительном диагнозе, оспариваемые в деле, до настоящего момента не отменены, что подтверждает необоснованность принятых судебных актов по делу. Вывод суда о том, что истец не обладает процессуальными правами для оспаривания СГХ и акта, недостоверные СГХ и акт не могут нарушать права и законные интересы истца, является неправомерным. Истец принимал участие в расследовании случая профессионального заболевания, в качестве страховщика принимает решение о назначении за свой счет страховых выплат (пособий). Судами первой и апелляционной инстанции сделаны необоснованные выводы о наличии причинно-следственной связи между заболеванием и профессией, не приняты во внимание доводы общества о фактических условиях труда работника и результатах его медицинских обследований. В судебных постановлениях указывается, что доводы об отсутствии причинно-следственной связи между фактом повреждения здоровья Гончарова Д.В. и воздействием вредных производственных факторов, основаны на предположениях и какими-либо доказательствами не подтверждены, однако данные выводы не соответствуют действительности. Подробно доводы изложены в кассационной жалобе.

Прокурор Красноярского края обратился в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции с кассационным представлением, в котором, ссылаясь на то, что судебные акты судов первой и апелляционной инстанций не отвечают требованиям законности и обоснованности, поскольку фактические обстоятельства дела судом не установлены, изложенные в решение выводы не подтверждены достоверными доказательствами, спор рассмотрен в отсутствие прокурора, просит решение Норильского городского суда (в районе Талнах) Красноярского края от 17 ноября 2020 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 14 апреля 2021 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Подробно доводы изложены в кассационном представлении.

Гончаров Дмитрий Владимирович в возражениях, представленных в кассационный суд общей юрисдикции, просит решение Норильского городского суда (в районе Талнах) Красноярского края от 17 ноября 2020 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 14 апреля 2021 г. оставить без изменения, кассационные жалобы ГУ-КРОФСС РФ и ПАО «Горно-металлургическая компания «Норильский никель» - удовлетворения.

ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф.Эрисмана» в возражениях, представленных в кассационный суд общей юрисдикции, просит решение Норильского городского суда (в районе Талнах) Красноярского края от 17 ноября 2020 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 14 апреля 2021 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ПАО «Горно-металлургическая компания «Норильский никель» – без удовлетворения.

Неявка лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о времени и месте рассмотрения дела, не является препятствием для рассмотрения дела в их отсутствие в соответствии с частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права (статья 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

Такие нарушения были допущены судом первой и апелляционной инстанций.

Как установлено судами и следует из материалов дела, Гончаров Д.В. с 24 сентября 1991 г. по 7 октября 1993 г. работал слесарем дежурным по ремонту оборудования подземного участка на руднике «Маяк», с 8 октября 1993 г. по 31 января 1993 г. - дорожно-путевым рабочим подземного участка на руднике «Октябрьский», с 1 февраля 1994 г. по 22 ноября 1994 г., с 24 апреля 1996 г. по 10 марта 2010 г. - машинистом электровоза с полным рабочим днем под землей на подземном участке рудника «Октябрьский», с 11 марта 2010 г. по 2019 г. - машинистом подземных самоходных машин подземного участка подготовительных работ рудника «Октябрьский» ОАО «ГМК «Норильский никель». Местом работы Гончарова Д.В. в период с сентября 1991 г. по ноябрь 1994 г. и с апреля 1996 г. по 2018 г. являлись подземные участки рудника «Октябрьский» ПАО «ГМК «Норильский никель», в районах Крайнего Севера, непрерывный стаж работы в подземных условиях и во вредных условиях труда составил более 24 лет.

Гончаров Д.В., проходя периодические медицинские осмотры, признавался годным для работы по своей профессии, вместе с тем, в 2011-2012 гг. периодически обращался к <данные изъяты>, когда у него отмечалось <данные изъяты>, с 2013 г. - отмечался <данные изъяты>, с 2014 г. - выявились <данные изъяты>, с 2016 г. наблюдалась <данные изъяты>, с 2017 г. - <данные изъяты>.

С 2017 г. Гончаров Д.В. состоит на учете у врача-профпатолога КГБУЗ «Норильская городская поликлиника №2».

11 октября 2017 г. врачом-профпатологом КГБУЗ «Норильская городская поликлиника № 2» подано экстренное извещение № 198, которым Гончарову Д.В. установлен предварительный диагноз хронического профессионального заболевания - «<данные изъяты>.

28 декабря 2017 г. была составлена санитарно-гигиеническая характеристика условий труда № 502 по месту работы Гончарова Д.В. в качестве машиниста подземной самоходной машины и машиниста электровоза на подземных участках работы на руднике ПАО «ГМК «Норильский никель», утвержденная главным государственным санитарным врачом по Красноярскому краю Горяевым Д.В.

В 2016-2018 гг. Гончаров Д.В. проходил стационарное лечение в связи с хронической радикулопатией, периферическими нейрососудистыми нарушениями верхних конечностей.

С 3 по 16 августа 2018 г. Гончаров Д.В. находился на медицинском обследовании в клинике Института общей и профессиональной профпатологии ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф.Эрисмана», где ему установлен диагноз: «Полинейропатия <данные изъяты>», показано наблюдение и лечение у <данные изъяты>, динамическое наблюдение.

При динамическом наблюдении в клинике Института общей и профессиональной патологии ФБУН «Федерального научного центра гигиены им. Ф.Ф.Эрисмана» в период с 29 октября по 12 ноября 2018 г. Гончарову Д.В. было проведено полное клиническое и функциональное обследование, с учетом его состояния и жалоб, данных анамнеза - с 2011 г. ежегодной регулярной обращаемостью по поводу <данные изъяты>, исходя из развития заболевания в период длительного стажа работы в условиях локальной и общей вибрации при воздействии физических нагрузок, заключением врачебной комиссии от 12 ноября 2018 г. (протокол № 821), Гончарову Д.В. установлен диагноз профессионального заболевания (впервые) «вибрационная <данные изъяты>».

Установленное Гончарову Д.В. профессиональное заболевание подтверждается извещением от 13 ноября 2018 г. № 886 об установлении заключительного диагноза профессионального заболевания, выданным ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф.Эрисмана».

Приказом директора рудника «Октябрьский» ЗФ ПАО «ГМК «Норильский никель» от 3 декабря 2018 г. № ЗФ-38/4290-п-а была создана комиссия по расследованию профессионального заболевания, выявленного у работника Гончарова Д.В., в связи с поступлением извещения от 13 ноября 2018 г. № 886.

По результатам расследования, комиссией составлен акт о случае профессионального заболевания у Гончарова Д.В., утвержденный Главным государственным санитарным врачом по Красноярскому краю 12 ноября 2019 г.

В пункте 17 вышеуказанного акта указано, что ЗФ ПАО «ГМК «Норильский никель» не проведена оценка профессионального риска здоровью машиниста подземных самоходных машин на подземном участке подготовительных работ рудника «Октябрьский», что является нарушением требований пункта 3.2.6. СанПиН 2.2.4.3359-16 «Санитарно-эпидемиологические требования к физическим факторам на рабочих местах».

Из пункта 20 акта о случае профессионального заболевания от 12 ноября 2019 г. следует, что заключение дано на основании результатов расследования, установленное у Гончарова Д.В. заболевание является профессиональным и возникло в результате интенсивного и длительного воздействия вредного производственного фактора - локальной и общей вибрации, в условиях неблагоприятного воздействия сопутствующего фактора - производственного шума. Непосредственной причиной заболевания послужило воздействие локальной и общей вибрации, превышающих предельно-допустимые значения, в сочетании с производственным шумом, превышающим допустимые предельные уровни. Лицом, допустившим нарушения государственных санитарно-эпидемиологических правил и иных нормативных актов - ПАО «ГМК «Норильский никель» (пункт 21).

По результатам медицинского освидетельствования в Бюро № 41 ФКУ «ГБ МСЭ по Красноярскому краю» Минтруда России в связи с профессиональным заболеванием от 13 ноября 2018 г. на основании акта о случае профессионального заболевания от 12 ноября 2019 г. Гончарову Д.В. установлено 60% утраты профессиональной трудоспособности по профессиональному заболеванию, <данные изъяты> группа инвалидности на срок 1 год.

ГУ-КРОФСС РФ указав, что акт от 12 ноября 2019 г. о наличии причинно- следственной связи заболевания, выявленного у Гончарова Д.В., в связи с его работой в ПАО «ГМК «Норильский никель», является недействительным, поскольку допущены нарушения требований действующего законодательства при его составлении, установленный в извещении Гончарову Д.В. диагноз хронического профессионального заболевания не соответствует медицинской документации и его действительному состоянию здоровья, при составлении санитарно-гигиенической характеристики условий труда Гончарова Д.В. от 28 декабря 2017 г. № 502 допущены нарушения, обратилось в суд с настоящим иском.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, с выводами которого согласился суд апелляционной инстанции, руководствуясь статьями 22, 219, частью 8 статьи 220 Трудового кодекса Российской Федерации, статьей 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», пунктами 11, 14, 16 Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. № 967, Инструкцией о порядке применения Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. № 967, утвержденной Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 28 мая 2001 г. № 176, разъяснениями, изложенными в пункте 11 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 марта 2011 г. № 2 «О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний», оценив представленные доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, исходил из того, что оспаривая извещение об установлении Гончарову Д.В. предварительного диагноза хронического профессионального заболевания и извещение об установлении заключительного диагноза профессионального заболевания, истцом не приведены основания, по которым данные извещения должны быть признаны судом недействительными - по форме и (или) содержанию, не представлены подтверждающие доказательства. Составление извещений об установлении предварительного и заключительного диагноза профессионального заболевания не подтверждает факт наступления страхового случая и не влечет обязанности страховщика по назначению страхового возмещения, и следовательно, факт составления указанных оспариваемых документов не затрагивает права и законные интересы истца.

Установив, что акт о случае профессионального заболевания от 12 ноября 2019 г. в отношении Гончарова Д.В. подписан членами комиссии, за исключением представителей работодателя ПАО «ГМК «Норильский никель», представившими свои возражения, представителем филиала № 14 Государственного учреждения - Красноярске региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации Соколовой Е.В. с особым мнением, акт утвержден Главным государственным санитарным врачом по Красноярскому краю, в акте указаны сведения о характере работ, выполняемых Гончаровым Д.В. как машинистом подземной самоходной машины и машинистом электровоза, перечень применяемого производственного оборудования, сведения о превышении норм по тяжести трудового процесса, вибрации и шума, в ходе расследования ни представитель истца, ни представители работодателя, не указывали на несоответствие санитарно- гигиенической характеристики условий труда Гончарова Д.В., неполноту и недостоверность при ее составлении, необходимость предоставления и изучения дополнительных сведений, при том, что работа комиссии по расследованию случая профессионального заболевания осуществлялась, начиная с 3 декабря 2018 г., закончилась утверждением акта от 12 ноября 2019 г., то есть продолжалась около года, доказательств того, что уровень общей и локальной вибрации, шума, тяжести трудового процесса на рабочем месте Гончарова Д.В. в период с 1996 г. при непрерывной работе машинистом электровоза и с 2010 г. машинистом подземных самоходных машин в подземных условиях постоянно был в предельно допустимых уровнях, то есть соответствовал 2 классу условий труда, а также отсутствовало длительное воздействие указанных вредных производственных факторов в течение всего периода работы, в материалы дела не представлено, суд пришел к выводу, что Гончаров Д.В., в течение длительного и непрерывного периода более 24 лет работал машинистом электровоза и машинистом подземной самоходной машины в подземных условиях, где в процессе выполняемой им работы имелось длительное воздействие вредных производственных факторов - общей и локальной вибрации, шума, тяжести трудового процесса, в том числе за пределами предельно допустимых уровней.

Также суд указал, что факт повреждения здоровья Гончарова Д.В. подтвержден извещением об установлении заключительного диагноза профессионального заболевания, из которого усматривается, что вредными производственными факторами и причиной, вызвавшей профессиональные заболевания, является общая и локальная вибрация. Отрицательное воздействие на здоровье Гончарова Д.В. указанных вредных факторов в период его работы, наличие причинно-следственной связи между установленным впервые в 2018 г. профессиональным заболеванием и его работой подтверждены заключением ФБУН «ФНЦГ им. Ф.Ф. Эрисмана», санитарно-гигиенической характеристикой условий труда, а также содержанием акта о случае профессионального заболевания, которыми установлен факт длительного воздействия на него вредных факторов в виде вибрации, шума. Заключительный диагноз профессионального заболевания «<данные изъяты> от производственных факторов (общая и локальная вибрация) Гончарову Д.В. установлен 12 ноября 2018 г. врачебной комиссией ФБУН «ФНЦГ им. Ф.Ф. Эрисмана», при этом, установлена связь условий труда по тяжести трудового процесса и развития заболевания.

В соответствии с лицензией на осуществление медицинской деятельности ФС-99-01-009262, выданной 14 июля 2016 г., ФБУН «ФНЦГ им. Ф.Ф. Эрисмана» является медицинской организацией, имеющей право на проведение экспертизы связи заболевания с профессией. В состав врачебной комиссии при установлении Гончарову Д.В. профессионального заболевания для проведения экспертизы связи заболевания с профессией входили соответствующие врачи. В этой связи заключительный диагноз профессионального заболевания Гончарову Д.В. установлен медицинской организацией, являющейся уполномоченным учреждением по решению вопросов формирования профессиональной патологии, профессиональной пригодности и связи заболеваний с профессией, по проведению обследования и лечения пациентов с профессиональными заболеваниями.

Длительный стаж работы Гончарова Д.В. в условиях физической перегрузки, вибрации, шума также подтверждается результатами медицинского освидетельствования в бюро № 41 ФКУ «ГБ МСЭ по Красноярскому краю» Минтруда России об установлении Гончарову Д.В. 60% утраты профессиональной трудоспособности и <данные изъяты> группы инвалидности сроком на один год, что сторонами не оспаривалось и не признавалось недействительным.

Отказывая в удовлетворении исковых требований о возложении на Управление Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека по Красноярскому краю обязанности оформить отдельные пункты санитарно-гигиенической характеристики условий труда от 28 декабря 2017 г. № 502 по условиям труда Гончарова Д.В. в соответствии с Инструкцией по составлению санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении профессионального заболевания, утвержденной Приказом Роспотребнадзора от 31 марта 2008 г. № 103, признании пункта 5 санитарно- гигиенической характеристики условий труда недостоверным и отказывая в их удовлетворении, суд первой инстанции исходил из того, что санитарно-гигиеническая характеристика условий труда составлена в соответствии с вышеуказанной Инструкцией, и ни работодатель, ни работник в соответствии с установленным порядком не представляли возражений относительно условий труда Гончарова Д.В., утвержденных этой санитарно-гигиенической характеристикой.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не может согласиться с выводами судов первой и апелляционной инстанций.

В соответствии с частью 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение должно быть законным и обоснованным.

Согласно части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом, доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах, доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства, законы, которыми руководствовался суд.

Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в пунктах 2 и 3 постановления от 19 декабря 2003 г. № 23 «О судебном решении» разъяснено, что решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). Решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению (статья 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии с частью 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 названного кодекса.

Таким образом, апелляционное определение также должно соответствовать общим требованиям, предъявляемым к решению суда статьей 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, то есть должно быть законным и обоснованным.

Судебные постановления судов первой и апелляционной инстанций, вышеуказанным требованиям закона не соответствуют.

В силу положений абзацев 4 и 14 части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы 4, 15 и 16 части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

В случае причинения вреда жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей возмещение указанного вреда осуществляется в соответствии с федеральным законом (часть 8 статьи 220 Трудового кодекса Российской Федерации).

Правовое регулирование отношений по возмещению вреда, причиненного здоровью, или в случае смерти работника вследствие несчастного случая на производстве либо профессионального заболевания осуществляется нормами Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» (далее по тексту - Федеральный закон от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ), которыми предусматривается, что обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, являясь видом социального страхования, устанавливается для социальной защиты застрахованных путем предоставления в полном объеме всех необходимых видов обеспечения по страхованию в возмещение вреда, причиненного их жизни и здоровью при исполнении обязанностей по трудовому договору (пункт 1 статьи 1 данного закона).

Физические лица, выполняющие работу на основании трудового договора, заключенного со страхователем, подлежат обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (абзац второй пункта 1 статьи 5 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ).

Право застрахованных на обеспечение по страхованию возникает со дня наступления страхового случая (пункт 1 статьи 7 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ).

Страховой случай - подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья застрахованного вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, который влечет возникновение обязательства страховщика осуществлять обеспечение по страхованию (абзац девятый статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ).

В соответствии с абзацем 11 статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ профессиональное заболевание - хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности и (или) его смерть.

В силу пункта 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 г. № 2 «О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» под профессиональным заболеванием понимается острое или хроническое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредного (вредных) производственного (производственных) фактора (факторов) и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности. При рассмотрении дел о возмещении вреда, причиненного здоровью в результате возникновения у застрахованного профессионального заболевания, необходимо иметь в виду, что в силу Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. № 967, заключительный диагноз - профессиональное заболевание имеют право устанавливать впервые только специализированные лечебно-профилактические учреждения, клиники или отделы профессиональных заболеваний медицинских научных учреждений или их подразделения (далее - центр профессиональной патологии). Установленный диагноз может быть отменен или изменен только центром профессиональной патологии в порядке, предусмотренном пунктом 16 названного Положения

Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. № 967 утверждено Положение о расследовании и учете профессиональных заболеваний (далее - Положение).

Пунктом 2 Положения определено, что расследованию и учету в соответствии с настоящим Положением подлежат острые и хронические профессиональные заболевания (отравления), возникновение которых у работников и других лиц обусловлено воздействием вредных производственных факторов при выполнении ими трудовых обязанностей или производственной деятельности по заданию организации или индивидуального предпринимателя.

В соответствии с абзацем вторым пункта 4 Положения под хроническим профессиональным заболеванием (отравлением) понимается заболевание, являющееся результатом длительного воздействия на работника вредного производственного фактора (факторов), повлекшее временную или стойкую утрату профессиональной трудоспособности.

Согласно пункту 5 Положения профессиональное заболевание, возникшее у работника, подлежащего обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, является страховым случаем.

В силу пункта 7 Положения при установлении предварительного диагноза - острое профессиональное заболевание (отравление) учреждение здравоохранения обязано в течение суток направить экстренное извещение о профессиональном заболевании работника в центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора, осуществляющий надзор за объектом, на котором возникло профессиональное заболевание (далее именуется - центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора), и сообщение работодателю по форме, установленной Министерством здравоохранения Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 8 Положения центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора, получивший экстренное извещение, в течение суток со дня его получения приступает к выяснению обстоятельств и причин возникновения заболевания, по выяснении которых составляет санитарно-гигиеническую характеристику условий труда работника и направляет ее в государственное или муниципальное учреждение здравоохранения по месту жительства или по месту прикрепления работника. Санитарно-гигиеническая характеристика условий труда составляется по форме, утверждаемой Министерством здравоохранения Российской Федерации.

В случае несогласия работодателя (его представителя) с содержанием санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника он вправе, письменно изложив свои возражения, приложить их к характеристике (пункт 9 Положения).

Согласно пункту 1.6 Инструкции о порядке применения Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденной Приказом Министерства здравоохранения Российской Федерации от 28 мая 2001 г. № 176, оформление санитарно-гигиенической характеристики условий труда работника при подозрении у него профессионального заболевания (отравления) осуществляется в соответствии с Инструкцией по составлению санитарно-гигиенической характеристики условий труда при подозрении у него профессионального заболевания (отравления).

При несогласии работодателя (его представителя, работника) с санитарно-гигиенической характеристикой условий труда работника (далее санитарно-гигиеническая характеристика) он вправе, письменно изложив свои возражения, приложить их к санитарно-гигиенической характеристике, а также направить апелляцию в вышестоящее по подчиненности учреждение Госсанэпиднадзора в срок не позднее 1 месяца со дня ее получения (пункт 1.7 Инструкции о порядке применения Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний).

В соответствии с пунктом 10 Положения на основании клинических данных состояния здоровья работника и санитарно-гигиенической характеристики условий его труда, учреждением здравоохранения устанавливается заключительный диагноз - острое профессиональное заболевание (отравление) и составляется медицинское заключение.

При установлении предварительного диагноза - хроническое профессиональное заболевание (отравление) извещение о профессиональном заболевании работника в 3-дневный срок направляется в центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора (пункт 11 Положения).

Согласно пункту 12 Положения центр государственного санитарно-эпидемиологического надзора в 2-недельный срок со дня получения извещения представляет в учреждение здравоохранения санитарно-гигиеническую характеристику условий труда работника.

Учреждение здравоохранения, установившее предварительный диагноз - хроническое профессиональное заболевание (отравление), в месячный срок обязано направить больного на амбулаторное или стационарное обследование в специализированное лечебно-профилактическое учреждение или его подразделение (центр профессиональной патологии, клинику или отдел профессиональных заболеваний медицинских научных организаций клинического профиля) с представлением следующих документов: а) выписка из медицинской карты амбулаторного и (или) стационарного больного; б) сведения о результатах предварительного (при поступлении на работу) и периодических медицинских осмотров; в) санитарно-гигиеническая характеристика условий труда; г) копия трудовой книжки (пункт 13 Положения).

Согласно пункту 14 Положения центр профессиональной патологии на основании клинических данных состояния здоровья работника и представленных документов устанавливает заключительный диагноз - хроническое профессиональное заболевание (в том числе возникшее спустя длительный срок после прекращения работы в контакте с вредными веществами или производственными факторами), составляет медицинское заключение и в 3-дневный срок направляет соответствующее извещение в центр государственного санитарно- эпидемиологического надзора, работодателю, страховщику и в учреждение здравоохранения, направившее больного.

Медицинское заключение о наличии профессионального заболевания выдается работнику под расписку и направляется страховщику и в учреждение здравоохранения, направившее больного (пункт 15 Положения).

Пунктом 19 Положения установлено, что работодатель обязан организовать расследование обстоятельств и причин возникновения у работника профессионального заболевания. Работодатель в течение 10 дней, с даты получения извещения об установлении заключительного диагноза профессионального заболевания образует комиссию по расследованию профессионального заболевания (далее именуется - комиссия), возглавляемую главным врачом центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора. В состав комиссии входят представитель работодателя, специалист по охране труда (или лицо, назначенное работодателем ответственным за организацию работы по охране труда), представитель учреждения здравоохранения, профсоюзного или иного уполномоченного работниками представительного органа. В расследовании могут принимать участие другие специалисты. Работодатель обязан обеспечить условия работы комиссии.

По результатам расследования комиссия составляет акт о случае профессионального заболевания по прилагаемой форме (пункт 27 Положения).

В пункте 30 Положения предусмотрено, что акт о случае профессионального заболевания является документом, устанавливающим профессиональный характер заболевания, возникшего у работника на данном производстве.

В силу пункта 16 Положения установленный диагноз - острое или хроническое профессиональное заболевание (отравление) может быть изменен или отменен центром профессиональной патологии на основании результатов дополнительно проведенных исследований и экспертизы. Рассмотрение особо сложных случаев профессиональных заболеваний возлагается на Центр профессиональной патологии Министерства здравоохранения Российской Федерации.

Согласно пункту 4 статьи 15 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» назначение обеспечения по страхованию осуществляется страховщиком на основании заявления застрахованного или его доверенного лица и представленных страхователем (застрахованным) документов, к которым, в том числе относятся: акт о несчастном случае на производстве или профессиональном заболевании; заключение учреждения медико-социальной экспертизы о степени утраты профессиональной трудоспособности застрахованным; извещение медицинской организации об установлении заключительного диагноза острого или хронического профессионального заболевания (отравления); заключение центра профессиональной патологии о наличии профессионального заболевания.

В силу положений пункта 1 статьи 18 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ страховщик имеет право: участвовать в расследовании страховых случаев, освидетельствовании (переосвидетельствовании) застрахованного в учреждении медико-социальной экспертизы и определении его нуждаемости в медицинской, социальной и профессиональной реабилитации; направлять застрахованного в учреждение медико-социальной экспертизы на освидетельствование (переосвидетельствование); проверять информацию о страховых случаях в организациях любой организационно-правовой формы; защищать свои права и законные интересы, а также права и законные интересы застрахованных, в том числе в суде.

Согласно пункту 35 Положения разногласия по вопросам установления диагноза профессионального заболевания и его расследования рассматриваются органами и учреждениями государственной санитарно-эпидемиологической службы Российской Федерации, Центром профессиональной патологии Министерства здравоохранения Российской Федерации, федеральной инспекцией труда, страховщиком или судом.

Учитывая вышеизложенное и принимая во внимание, что назначение обеспечения по страхованию осуществляется страховщиком, разногласия, возникшие по вопросам установления диагноза профессионального заболевания и его расследования разрешаются в судебном порядке, страховщик вправе защищать свои права и законные интересы, в том числе в судебном порядке.

Указанные нормы материального права не были приняты во внимание судами первой и апелляционной инстанций при разрешении настоящего дела.

В пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 г. № 2 «О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» разъяснено, что право застрахованных на обеспечение по обязательному социальному страхованию возникает со дня наступления страхового случая, каковым в силу статьи 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. № 125-ФЗ признается подтвержденный в установленном порядке факт повреждения здоровья застрахованного вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания, влекущий возникновение обязательства страховщика осуществлять обеспечение по страхованию. При этом суду следует учитывать, что квалифицирующими признаками страхового случая являются: факт повреждения здоровья, подтвержденный в установленном порядке; принадлежность пострадавшего в кругу застрахованных; наличие причинной связи между фактом повреждения здоровья и несчастным случаем на производстве или воздействием вредного производственного фактора. Днем наступления страхового случая при повреждении здоровья вследствие несчастного случая на производстве или профессионального заболевания (хронического или острого) является день, с которого установлен факт временной или стойкой утраты застрахованным профессиональной трудоспособности.

Таким образом, одним из обязательных условий для возникновения у лица права на обеспечение по страхованию в связи с профессиональным заболеванием является наличие причинной связи между фактом повреждения здоровья и воздействием вредного производственного фактора, которая в силу части 4 статьи 63 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» устанавливается в результате проведения экспертизы связи заболевания с профессией.

В соответствии с частью 5 статьи 63 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» экспертиза связи заболевания с профессией проводится специализированной медицинской организацией или специализированным структурным подразделением медицинской организации в области профессиональной патологии при выявлении профессионального заболевания. По результатам экспертизы связи заболевания с профессией выносится медицинское заключение о наличии или об отсутствии профессионального заболевания.

В соответствии с частью 6 статьи 63 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» порядок проведения экспертизы связи заболевания с профессией и форма медицинского заключения о наличии или об отсутствии профессионального заболевания устанавливаются уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Принимая во внимание, что экспертиза связи заболевания с профессией имеет своей целью не выставление первичного диагноза, а диагностирование уже выявленного заболевания как профессионального, разногласия, возникшие по вопросам непосредственно установления диагноза профессионального заболевания и его расследования разрешаются в судебном порядке, истцом в целях правильного разрешения вопроса о связи заболевания, выявленного у Гончарова Д.В. с профессией, требующего специальных познаний в области медицины, было заявлено ходатайство о проведении по делу судебно-медицинской экспертизы, в удовлетворении которого было отказано.

В соответствии с частью 1 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, указанная норма конкретизирует положения части 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации, закрепляющей, что судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, при этом согласно части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

Согласно части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Статьей 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

При возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам (часть 1 статьи 79 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В силу части 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

Из изложенных норм процессуального закона следует, что выводы суда об установленных им фактах должны быть основаны на доказательствах, исследованных в судебном заседании. При этом бремя доказывания юридически значимых обстоятельств между сторонами спора подлежит распределению судом на основании норм материального права, регулирующих спорные отношения, а также требований и возражений сторон.

Установление связи выявленного у Гончарова Д.В. заболевания с профессией, наличие/отсутствие профессионального заболевания, установленного ФБУН «Федеральный научный центр гигиены им. Ф.Ф. Эрисмана», поскольку на основании установленного диагноза были составлены оспариваемые истцом документы, являющиеся основанием для получения застрахованным лицом страховых выплат, в данном случае являются юридически значимыми по делу обстоятельствами, требующие специальных познаний в области медицины.

С учетом специфики настоящего спора, не обладая специальными познаниями в области медицины, не поставив на обсуждение сторон вопрос о назначении по делу экспертизы с целью установления юридически значимых обстоятельств, в данном случае причинно-следственной связи заболевания Гончарова Д.В. с профессиональной деятельностью, при наличии в деле противоречивых доказательств, суд, отказав в удовлетворении ходатайства о назначении экспертизы, тем самым нарушил процесс доказывания, предусмотренный статьей 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, лишив возможности истца представлять доказательства в обоснование иска.

Также судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции находит заслуживающими внимания доводы кассационного представления прокурора Красноярского края о нарушении судом положений части 3 статьи 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Частью 3 статьи 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации установлено, что прокурор вступает в процесс и даёт заключение по делам о выселении, о восстановлении на работе, о возмещении вреда, причинённого жизни или здоровью, а также в иных случаях, предусмотренных Кодексом и другими федеральными законами, в целях осуществления возложенных на него полномочий.

В пункте 3 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. № 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснено, что в соответствии с частью 3 статьи 45 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации прокурор вправе участвовать в рассмотрении дел о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, в том числе по делам о компенсации морального вреда, причинённого повреждением здоровья или смертью кормильца.

В нарушение указанных положений суды первой и апелляционной инстанций рассмотрели возникший спор, затрагивающий права Гончарова Д.В. на получение обеспечения по обязательному социальному страхованию в связи с профессиональным заболеванием, без участия в деле прокурора.

При изложенных обстоятельствах решение Норильского городского суда (в районе Талнах) Красноярского края от 17 ноября 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 14 апреля 2021 г. нельзя признать законными, они приняты с нарушением норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов лиц, участвующих в деле, что согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для их отмены и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду первой инстанции следует учесть изложенное и разрешить спор в соответствии с подлежащими применению к спорным отношениям сторон нормами материального права, установленными по делу обстоятельствами и с соблюдением требований процессуального закона.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Норильского городского суда (в районе Талнах) Красноярского края от 17 ноября 2020 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Красноярского краевого суда от 14 апреля 2021 г. отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Председательствующий Т.В. Фролова

Судьи И.А. Новожилова

Д.А. Гусев