ПЕРВЫЙ КАССАЦИОННЫЙ СУД
ОБЩЕЙ ЮРИСДИКЦИИ
№77-2804/2020
О П Р Е Д Е Л Е Н И Е
суда кассационной инстанции
г. Саратов 17 декабря 2020 года
Судебная коллегия по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в составе:
председательствующего судьи Бородиной С.А.,
судей: Плюхина В.В. и Евстигнеевой О.В.,
при секретаре Бединой А.В.,
с участием:
прокурора кассационного отдела управления Генеральной прокуратуры РФ Степанова Д.П.,
осужденного ФИО2,
защитника осужденного ФИО2 – адвоката Пятраускаса А.В., представившего удостоверение № 5552 от 10 октября 2006 года и ордер № 171553 от18 июля 2020 года,
осужденного ФИО3,
защитника осужденного ФИО3 – адвоката Копейкиной О.А., представившей удостоверение № 1518 от 19 декабря 2002 года и ордер № 038358 от 10 сентября 2020 года,
защитника осужденного ФИО4 – адвоката Менцель А.А., представившей удостоверение № 11941 от 26 апреля 2012 года и ордер № ЛАК-МАА/КВГ-05 от12 мая 2020 года,
рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам защитника осужденного ФИО2 – адвоката Пятраускаса А.В., защитника осужденного ФИО5 – адвоката Анисимова Б.О., защитника осужденного ФИО3 – адвоката Копейкиной О.А., защитника осужденного ФИО4 – адвоката Менцель А.А. на приговор Коломенского городского суда Московской области от 25 декабря 2019 года и апелляционное определение Московского областного суда от 19 марта 2020 года в отношении ФИО2, ФИО5, ФИО3 и ФИО4
По приговору Коломенского городского суда Московской области от25 декабря 2019 года
ФИО2, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, зарегистрированный и проживавший по адресу: <адрес>, гражданин <данные изъяты>
<данные изъяты>:
по ч. 4 ст. 159 УК РФ к 3 годам лишения свободы;
по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний ФИО2 окончательно назначено 3 года 6 месяцев лишения свободы, с применением ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 2 года.
ФИО5, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, зарегистрированный и проживавший по адресу: <адрес>, гражданин <данные изъяты>
осужден:
по ч. 4 ст. 159 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;
по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ к 2 годам лишения свободы.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний ФИО5 окончательно назначено 3 года лишения свободы, с применением ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 2 года.
ФИО3, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, зарегистрированный и проживавший по адресу: <адрес>, гражданин <данные изъяты>, <данные изъяты>,
осужден:
по ч. 4 ст. 159 УК РФ к 3 годам лишения свободы;
по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы.
На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний ФИО3 окончательно назначено 3 года 6 месяцев лишения свободы, с применением ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 2 года.
ФИО4, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, зарегистрированный и проживавший по адресу: <адрес>, гражданин <данные изъяты>
осужден по ч. 4 ст. 159 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы, с применением ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 2 года.
В соответствии с ч. 5 ст. 73 УК РФ на ФИО2, ФИО5, ФИО3 и ФИО4 возложена обязанность не менять места жительства или пребывания без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего исправление осужденных, также на ФИО2, ФИО5, ФИО3 возложена обязанность являться в указанный орган на регистрацию два раза в месяц, а на ФИО3 и трудиться на протяжении всего испытательного срока.
Меры пресечения оставлены прежними: в отношении ФИО2 в виде залога в размере 1 000 000 рублей, в отношении ФИО5, ФИО3 и ФИО4 в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.
Гражданские иски <данные изъяты> оставлены без рассмотрения, за ними признано право на удовлетворение гражданских исков, вопрос о размере которых передан на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.
Разрешены вопросы по аресту на имущество и вещественным доказательствам.
Апелляционным определением Московского областного суда от 19 марта 2020 года приговор в отношении ФИО2, ФИО5, ФИО3 и ФИО4 оставлен без изменения.
Заслушав доклад судьи Плюхина В.В., изложившего содержание судебных решений, доводы изложенные в кассационных жалобах защитников – адвокатов Пятраускаса А.В., Анисимова Б.О., Копейкиной О.А. и Менцель А.А., выслушав осужденных ФИО2, ФИО3, защитников – адвокатов Пятраускаса А.В., Копейкиной О.А. и Менцель А.А., поддержавших доводы кассационных жалоб и просивших об отмене приговора и апелляционного определения, мнение прокурора Степанова Д.П., полагавшего судебные решения оставить без изменения, судебная коллегия
у с т а н о в и л а:
по приговору суда ФИО2, ФИО5, ФИО3 и ФИО4 признаны виновными в мошенничестве, то есть хищении чужого имущества путем обмана, организованной группой, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере.
Кроме того ФИО2, ФИО5 и ФИО3 признаны виновными в покушении на мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, организованной группой, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере.
Преступления совершены в 2011-2013 года на территории <адрес> при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В кассационной жалобе защитник осужденного ФИО2 – адвокат Пятраускас А.В. считает судебные решения вынесенными с существенными нарушениями уголовного и уголовно-процессуального законов. Полагает, что выводы суда о хищении и покушении на хищение ФИО2 бюджетных средств являются противоречивыми, не подтверждены доказательствами и основаны на предположениях, нарушен принцип презумпции невиновности.
Указывает, что описательно-мотивировочная часть приговора не соответствует диспозиции ст. 159 УК РФ, а также имеет существенные противоречия при оценке целей и мотива преступлений, которые не были установлены.
Отмечает, что государственный обвинитель отказался от обвинения в незаконном использовании коэффициентов на усложняющие условия, в то время как в приговоре указано, что ФИО2 имел умысел на составление проектно-сметной документации в нарушение установленного порядка применения коэффициентов, учитывающих усложняющие условия производства работ, что ставит под сомнение наличие обмана как способа хищения.
Обращает внимание, что предъявленное обвинение не конкретизировано в части обмана конкретных должностных лиц, которые сами в свою очередь должны были проверять объемы выполненных работ. Считает, что не конкретизирован причиненный материальный ущерб. Отмечает, что в приговоре с одной стороны подтверждена правильность использования расценок из сметных расчетов, составленных до капитального ремонта, с другой стороны указано, что ФИО2 организовал их составление, используя завышенные сметные расценки. Установленный размер ущерба основан на заключениях экспертов, согласно которым необоснованно скорректированы расценки в локальных сметах.
Отмечает, что в приговоре и обвинительном заключении не отражено, какими нормативными актами были установлены расценки и какие нормы были нарушены. Указывает, что поскольку капитальный ремонт не финансировался за счет средств федерального бюджета, то заказчик имел право использовать сметные нормативы по своему усмотрению. Указывает, что невыполнение предписаний рекомендательного характера, содержащихся в актах, на которые ссылались эксперты и суд, не влечет каких-либо правовых последствий и применение санкций к должностным лицам и организациям, также как и акты, не прошедшие регистрацию в Минюсте России.
Считает, что ФИО2 не мог повлиять на результаты аукциона, отмечает, что <данные изъяты> не установлено нарушений при проведении аукциона по контракту №.
По мнению автора жалобы заключения экспертов и предъявленное обвинение не содержат конкретизации того, на каком объекте, какие работы и на какую сумму не были выполнены, на какую сумму завышены. В приговоре не указано, какие работы на общую сумму 18 792 257 рублей 67 копеек суд признал невыполненными, какова стоимость этих работ в отдельности. Отмечает, что в ходе судебного заседания суд подверг сомнению достоверность проведенных в ходе предварительного следствия заключений экспертов, в связи с чем назначил проведение дополнительной экспертизы, однако в основу приговора были положены первичные экспертизы.
Указывает, что решение о замене одних видов работ на другие без изменения итоговой цены и заключении дополнительных соглашений к контрактам, не противоречит закону, поскольку это решение было согласовано с главным распорядителем бюджетных средств.
Обращает внимание, что к оплате произведенных работ по контракту № ФИО2 отношения не имел, оплата по этому контракту произведена на основании решения Арбитражного суда Московской области после того, как ФИО2 уже был под стражей и уволен с занимаемой должности.
Оспаривает квалифицирующий признак совершения преступления организованной группой и указывает, что ФИО2 с ФИО3 встречался только один раз, ФИО4 не знал, в деле отсутствуют доказательства тому, что осужденные контактировали между собой. Полагает, что в обвинительном заключении и в приговоре не отражено, в чем конкретно выразилось использование ФИО2 своего служебного положения. Указывает, что в полномочия ФИО2 не входило решение вопросов, связанных с составлением смет, их проверкой, контроль над производством работ и их финансирование, он не являлся главным распорядителем бюджетных средств, факт выполнения работ подтверждала рабочая группа.
Также указывает, что суд в нарушение требований ст. 252 УПК РФ вышел за пределы обвинения, в частности включил в обвинение слово «мошенничество», указанное в обвинительном заключении выражение о совершении преступления группой лиц по предварительному сговору заменил на совершение преступления организованной группой, указал о совершении преступления с использованием служебного положения, которое не было указано в обвинительном заключении, признал ФИО2 виновным в оформлении документов на выполняемые работы взамен исключаемых, указал о необоснованном расходовании денежных средств на сумму 258 141 рубль 47 копеек, чем нарушил право на защиту.
Считает, что судом апелляционной инстанции не рассмотрены доводы жалобы.
Просит судебные решения отменить, производство по уголовному делу в отношении ФИО2 прекратить в связи с отсутствием в его действиях состава преступлений.
В кассационной жалобе защитник осужденного ФИО5 – адвокат Анисимов Б.О. полагает, что судебные решения являются необоснованными. Считает, что судом первой инстанции дана неверная оценка доказательствам, противоречия по делу не устранены.
Утверждает, что вина ФИО5 не доказана, отсутствуют основания для вынесения обвинительного приговора. Судом не установлены подлежащие в соответствии со ст. 73 УПК РФ обстоятельства: фактическое участие ФИО5 в организованной группе, наличие у него мотива, умысла, получение им выгоды, ее размер, способ преступления.
Отмечает, что предварительное следствие проведено формально, предвзято к ФИО5, с грубыми нарушениями уголовно-процессуального закона.
Указывает, что ФИО5 фактически обвиняется в выполнении своих должностных обязанностей и ссылка в приговоре на ч. 1 ст. 285 УК РФ является выходом за пределы предъявленного обвинения.
Оспаривая наличие квалифицирующего признака совершения преступлений в составе организованной группы, указывает, что ФИО5 ни до, ни после заключения контрактов с ФИО3 и ФИО4 не взаимодействовал.
Полагает, что его доводы апелляционной жалобы рассмотрены формально.
Просит судебные решения отменить, уголовное дело в отношении ФИО5 прекратить в связи с отсутствием в его действиях состава преступлений.
В кассационной жалобе защитник осужденного ФИО3 – адвокат Копейкина О.А. просит судебные решения отменить, ФИО3 оправдать. Считает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, приговор вынесен с существенными нарушениями уголовно-процессуального закона, апелляционное определение является незаконным и необоснованным.
Полагает, что в действиях ФИО3 отсутствует состав преступления, поскольку в соответствии с заключениями экспертов ущерб не был причинен. Отмечает, что судом неверно определен размер ущерба, последней по времени проведенной экспертизой определен не размер ущерба, а разница между сметой контракта и фактически выполненными работами без учета дополнительных соглашений.
Обращает внимание, что фактически ФИО3 осужден за исполнение контракта, выводы суда первой инстанции об определении суммы ущерба без учета дополнительных соглашений противоречат решениям арбитражных судов.
Считает, что суд вышел за рамки предъявленного обвинения, поскольку осужденным не вменялось совершение преступления посредством замены одного вида работ на другие и заключения дополнительных соглашений.
Отмечает противоречия в проведенных по уголовному делу заключений экспертов.
Считает, что судом апелляционной инстанции не изучены доводы апелляционной жалобы, так как в определении они приведены неверно, и большинству из них не дано оценки. Судом апелляционной не указано, почему осужденные не вправе были заключать дополнительные соглашения.
В кассационной жалобе защитник осужденного ФИО4 – адвокат Менцель А.А. считает судебные решения вынесенными с существенными нарушениями уголовного и уголовно-процессуального законов, основаны на предположениях, и что уголовное дело рассмотрено с обвинительным уклоном.
Указывает, что в действиях ФИО4 отсутствуют признаки хищения.
Оспаривает вхождение ФИО4 в преступную группу и указывает, что последний не имел отношения к инициированию проведения аукциона, не был знаком с ФИО2 и ФИО5, не имел отношения к документации, оформленной между ООО «<данные изъяты> и <данные изъяты> что договоры субподряда были заключены в соответствии с гражданским законодательством, за обоснованностью расходования бюджетных средств он не отвечал, по ряду объектов объем работ в рамках договора между ЗАО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» актирован в меньшем объеме, чем в рамках договора между ООО «<данные изъяты>» и <данные изъяты>», и что он не мог предполагать, что ФИО3 может его использовать в каких-то криминальных целях.
Обращает внимание, что ФИО4 актов выполненных работ с завышенными объемами не составлял, указаний об их составлении не давал, и полагал, что действовал добросовестно, оплачивал фактически произведенную работу. Также обращает внимание, что ФИО4 не мог предоставить сведения обо всех субподрядчиках, поскольку их поиском занимался ФИО3
Полагает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, в частности не приведены доказательства тому, что между организациями имели место завуалированные операции. Отмечает, что все субподрядчики были посторонними организациями, действующими, получили денежные средства за свою работу, действий по обналичиванию денежных средств ФИО4 не совершал, денежные средства осужденные между собой не распределяли.
Утверждает, что суд необоснованно усмотрел признаки мошенничества в заключении договоров подряда и субподряда, заключение которых является обычной деловой практикой. Отмечает, что доход ЗАО <данные изъяты>» от сделки составил не более двух процентов.
Обращает внимание, что суд признал выводы заключений экспертов необъективными и одновременно с этим положил их в основу приговора. Указывает, что судом не учтено, что согласно первичным заключениям экспертов стоимость фактически выполненных работ больше суммы, выплаченной по контракту, и что суд неправомерно назначил дополнительную экспертизу без учета дополнительных соглашений и актов о замене работ.
Считает, что суд первой инстанции необоснованно отказал в допросе специалиста ФИО17., а суд апелляционной инстанции без приведения мотивов критически отнесся к объективности заключения специалистов о несоответствии заключений экспертов требованиям закона. Также отмечает, что суд апелляционной инстанции по ходатайству стороны защиты произвел допрос специалиста и не предупредил его об уголовной ответственности.
Утверждает, что показания осужденного ФИО4 о том, что его участие в исполнении контракта было фиктивным, противоречит протоколу судебного заседания.
Полагает, что судом апелляционной инстанции нарушено право на защиту, поскольку не дано оценки доводам апелляционной жалобы и не приведено мотивов, по которым эти доводы были отклонены. Отмечает, что в апелляционном определении приведено указание на установление ФИО4 обязанности являться в уголовно-исполнительную инспекцию, которая по приговору суда не была установлена.
Просит судебные решения отменить, оправдать ФИО4 за отсутствием состава преступления.
Изучив материалы уголовного дела, проверив доводы кассационных жалоб, заслушав участников процесса, судебная коллегия находит судебные решения подлежащими отмене, а уголовное дело передаче на новое рассмотрение в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства по следующим основаниям.
Согласно ст. 401.1 УПК РФ при рассмотрении кассационных жалобы, представления суд проверяет законность судебных решений, то есть правильность применения норм уголовного и уголовно-процессуального права.
В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного или уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.
По данному делу допущены такие нарушения закона.
Согласно ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Таким признается приговор, постановленный в соответствии с требованиями Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, основанный на правильном применении уголовного закона.
В соответствии с ч. 1 ст. 73 УПК РФ при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления), виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы, характер и размер вреда, причиненного преступлением.
Исходя из положений ч. 2 ст. 171 УПК РФ, в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительном заключении должны быть указано описание преступления с указанием времени, места его совершения, а также иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии с пп. 1 - 4 ч. 1 ст. 73 настоящего Кодекса.
Как следует из положений ст. 220 УПК РФ в обвинительном заключении следователь указывает существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела.
Статьей 252 УПК РФ установлено, что судебное разбирательство проводится в пределах того обвинения, которое было предъявлено лицу органами предварительного расследования. Изменение обвинения в судебном разбирательстве допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.
Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 20 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября 2016 года № 55 «О судебном приговоре», суд вправе изменить обвинение и квалифицировать действия (бездействие) подсудимого по другой статье уголовного закона, по которой подсудимому не было предъявлено обвинение, лишь при условии, если действия (бездействие) подсудимого, квалифицируемые по новой статье закона, вменялись ему в вину, не содержат признаков более тяжкого преступления и существенно не отличаются по фактическим обстоятельствам от поддержанного государственным (частным) обвинителем обвинения, а изменение обвинения не ухудшает положения подсудимого и не нарушает его права на защиту.
Существенно отличающимся обвинением от первоначального по фактическим обстоятельствам следует считать всякое иное изменение формулировки обвинения (вменение других деяний вместо ранее предъявленных или преступления, отличающегося от предъявленного по объекту посягательства, форме вины и т.д.), если при этом нарушается право подсудимого на защиту.
Приведенные требования уголовно-процессуального закона судом первой инстанции не были соблюдены.
Из предъявленного обвинения следует, что по результатам проведенного аукциона между <данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>ДД.ММ.ГГГГ был заключен муниципальный контракт № на общую сумму 268 225 000 рублей, к которому ДД.ММ.ГГГГ заключено дополнительное соглашение № о замене видов и объемов работ, при этом общая сумма муниципального контракта не изменилась. Обвинение содержало в себе указание на то, что в сметных расчетах была умышленно завышена стоимость запланированных ремонтных работ путем необоснованного применения расценок, коэффициентов, учитывающих усложняющие условия производства работ, что привело к необоснованному увеличению их стоимости на общую сумму 39 854 600 рублей 35 копеек, и что реальная стоимость работ составляла228 370 399 рублей 65 копеек. Сумма ущерба в обвинении установлена в соответствии с заключениями экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ, № отДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № отДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № отДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ, № отДД.ММ.ГГГГ, согласно которым по контракту подрядчиками произведены ремонтные работы на общую сумму 209 577 746 рублей 98 копеек. В связи с этим ФИО2, ФИО5, ФИО3 и ФИО4 инкриминировано совершение хищения бюджетных средств на общую сумму 58 647 253 рубля 2 копейки путем включения в акты о приемке работ и в иную документацию заведомо ложных сведений об объеме выполненных работ в сторону увеличения их стоимости, а также о фактически невыполненных работах.
Кроме того, из предъявленного обвинения также следует, что по результатам проведенного аукциона между <данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>»ДД.ММ.ГГГГ был заключен муниципальный контракт № на общую сумму 45 000 000 рублей, к которому ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ заключены дополнительные соглашения о замене видов и объемов работ. Обвинение содержало в себе указание на то, что в сметных расчетах была умышленно завышена стоимость запланированных ремонтных работ путем необоснованного применения расценок, коэффициентов, учитывающих усложняющие условия производства работ, что привело к необоснованному увеличению их стоимости на общую сумму 17 529 190 рублей 12 копеек. Однако после корректировки своих планов организованной группой в соответствии с заключением эксперта № № от ДД.ММ.ГГГГ подрядчиками произведены ремонтные работы на общую сумму 36 275 109 рублей 89 копеек. ФИО2, ФИО5 и ФИО3 инкриминировано покушение на хищение бюджетных средств на общую сумму 8 724 891 рубль 11 копеек путем включения в акты о приемке работ и в иную документацию заведомо ложных сведений об объеме выполненных работ в сторону увеличения их стоимости, а также о фактически невыполненных работах.
В ходе судебного разбирательства суд первой инстанции установил, что при производстве указанных выше экспертиз эксперты по преступлению в рамках муниципального контракта № осмотрели не все помещения, где были произведены ремонтные работы, кроме того по преступлению в рамках муниципального контракта № экспертами исследование фактически не проводилось, и назначил дополнительную и повторную комплексные строительно-технические и бухгалтерские экспертизы(л. д. <данные изъяты>).
Согласно выводам дополнительных заключений экспертов по муниципальному контракту № от ДД.ММ.ГГГГ итоговая стоимость выполненных работ составила 268 517 417 рублей, что на 292 417 рублей 70 копеек превышает сумму контракта, которая была оплачена, что свидетельствует об отсутствии признаков хищения денежных средств.
Кроме того, в соответствии с выводами повторного заключения экспертов общая стоимость фактически выполненных работ по контракту № от ДД.ММ.ГГГГ также выше стоимости оплаченных ФИО1 за счет бюджетных средств, на 1 803 564 рубля 84 копейки, что также ставит под сомнение хищение денежных средств по данному контракту.
Принимая решение по делу, суд указанные выше заключения не учел и надлежащей оценки им не дал, в то время как данные заключения могли повлиять на выводы суда о виновности или невиновности осужденных.
Кроме того, анализируя объем работ, выполненных по муниципальным контрактам, суд не смог прийти к достоверному выводу о том, кем, за счет каких денежных средств, на основании каких муниципальных контрактов, на какую сумму были проведены те работы, которые не были отражены в сметных расчетах, являющихся частью конкурсной документации, указанных в актах выполненных работ по дополнительным соглашениям, корректирующим сметные расчеты, и указал, что не может быть убежден в необходимости производства дополнительных работ.
Делая вывод о виновности осужденных ФИО2, ФИО5, ФИО3 и ФИО4 в хищении денежных средств и устанавливая размер похищенного, суд исходил из заключения дополнительной комплексной строительно-технической и бухгалтерской экспертизы, которая была назначена судом и проведена без учета данных о выполненных работах, которые были сделаны по дополнительным соглашениям.
Исходя из заключения экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ разница между стоимостью фактически выполненных работ и суммой контракта составила 71 247 780 рублей 25 копеек по контракту № от ДД.ММ.ГГГГ и 15 766 313 рублей 2 копейки по контракту № от ДД.ММ.ГГГГ, которая, по мнению суда первой инстанции, и является ущербом.
При этом, суд первой инстанции посчитал, что способом совершения хищений по обоим преступлениям в обоих случаях были действия осужденных, направленные на заключение дополнительных соглашений, подписание по муниципальным контрактам актов о замене видов и объемов работ, и признал, что заключение дополнительных соглашений противоречило положениям Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ № 94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд».
Вместе с тем, не принимая во внимание фактически выполненные работы, которые отражены в дополнительных соглашениях и актах о замене видов и объемов работ, суд вышел за пределы предъявленного обвинения и не учел, что заключение дополнительных соглашений было предусмотрено муниципальными контрактами № отДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ, документацией об открытых аукционах и не противоречит гражданскому законодательству. Кроме того, дополнительные соглашения подписаны лицами, обладающими такими полномочиями в силу своего должностного положения.
Кроме того, установленный судом способ хищения не был указан в постановлениях о привлечении в качестве обвиняемых и обвинительном заключении. Вместе с тем суд установил суммы ущерба как разницу между стоимостью контрактов и фактическими выполненными работами без учета перечня работ, перечисленных в дополнительных соглашениях, в то время как обвинение таким образом не предъявлялось, чем ухудшено положение осужденных.
Также, государственный обвинитель Хамагаев Д.А. в прениях отказался от обвинения в части завышения стоимости ремонтных работ на общую сумму39 854 600 рублей 35 копеек путем необоснованного применения расценок, коэффициентов, учитывающих усложняющие условия производства работ (л. д. <данные изъяты> что свидетельствовало об уменьшении обвинения, в том числе и изменении способа хищения. Вместе с тем, суд признал ФИО2, ФИО5, ФИО3 и ФИО4 виновными в хищении в рамках муниципального контракта № от ДД.ММ.ГГГГ в том числе 258 151 рубля 47 копеек, также заключающихся в необоснованно примененной расценке, то есть в том, отчего фактически отказался государственный обвинитель.
Кроме того, судом допущено нарушение требований п. 1 ст. 307 УПК РФ, в соответствии с которой описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.
Так, по смыслу ст. 159 УК РФ мошенничество может быть совершено только с прямым умыслом, то есть при доказанности того, что осужденный осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желал их наступления.
Однако суд в приговоре допустил существенное противоречие, с одной стороны признал ФИО4 виновным в совершении мошенничества и, в то же время указал, что ФИО4 не мог не предвидеть совершение с его помощью хищение денежных средств, выделенных на капитальный ремонт по муниципальному контракту, допускал такие последствия и безразлично к ним относился, что свидетельствует об описании косвенного умысла на совершение преступления.
При рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции указанные нарушения закона устранены не были.
Учитывая, что допущенные судом нарушения уголовного и уголовно-процессуального законов являются существенными, повлиявшими на исход дела, приговор и апелляционное определение нельзя признать законными и обоснованными, они подлежит отмене, а уголовное дело – передаче на новое судебное рассмотрение в суд первой инстанции со стадии судебного разбирательства.
Оснований для избрания какой-либо меры пресечения судебная коллегия не усматривает, поскольку в отношении ФИО2 была избрана мера пресечения в виде залога, в отношении ФИО5, ФИО3 и ФИО4 – в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, и эти меры пресечения осужденными не нарушались в течение длительного периода времени.
При этом судебная коллегия не входит в обсуждение иных доводов кассационных жалоб, поскольку в силу ч. 7 ст. 401.16 УПК РФ не вправе предрешать выводы, которые могут быть сделаны судом первой инстанции при повторном рассмотрении данного уголовного дела.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 401.14, 401.15 УПК РФ, судебная коллегия
о п р е д е л и л а:
кассационные жалобы защитника осужденного ФИО2 – адвоката Пятраускаса А.В., защитника осужденного ФИО5 – адвоката Анисимова Б.О., защитника осужденного ФИО3 – адвоката Копейкиной О.А., защитника осужденного ФИО4 – адвоката Менцель А.А. удовлетворить частично.
Приговор Коломенского городского суда Московской области от25 декабря 2019 года и апелляционное определение Московского областного суда от 19 марта 2020 года в отношении ФИО2, ФИО5, ФИО3 и ФИО4 отменить, уголовное дело передать на новое рассмотрение со стадии судебного разбирательства в Коломенский городской суд Московской области в ином составе.
Председательствующий
Судьи: