Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу адвоката Науменко В.П. в защиту осужденного ФИО1 на приговор Прокопьевского районного суда Кемеровской области от 26 июня 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Кемеровского областного суда от 3 ноября 2020 года.

По приговору Прокопьевского районного суда Кемеровской области от 26 июня 2020 года

ФИО1, <данные изъяты>,

осужден по ч. 4 ст. 159 УК РФ к 3 годам лишения свободы.

На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года.

В соответствии с ч.5 ст. 73 УК РФ на осужденного возложены обязанности: не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно-осужденного, являться на регистрацию в указанный орган один раз в месяц.

До вступления приговора в законную силу мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставлена без изменения.

Взыскан с ФИО1 в пользу АО «ШКТ» материальный ущерб в размере 1 307 573 руб. 55 коп.

Признано за гражданским истцом АО «ШКТ» право на удовлетворение гражданского иска в части суммы, перечисленной в бюджет и внебюджетные фонды, в размере 970 886 руб. 87 коп., гражданский иск в данной части передан для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

Разрешен вопрос о судьбе вещественных доказательств.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Кемеровского областного суда от 3 ноября 2020 года приговор Прокопьевского районного суда Кемеровской области от 26 июня 2020 года в отношении ФИО1 оставлен без изменения.

Заслушав доклад судьи Павловой И.В., изложившей обстоятельства дела, содержание судебных решений, принятых по делу, доводы кассационной жалобы и возражений на жалобу, выслушав мнения осужденного ФИО1 и его защитника – адвоката Науменко В.П., поддержавших доводы жалобы, представителя потерпевшего Э.А.Н., прокурора Гринченко О.М., возражавших против удовлетворения жалобы, судебная коллегия

установила:

по приговору ФИО1 признан виновным и осужден за мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере.

Преступление совершено в период начала июля 2015 года по 12 октября 2017 года в Прокопьевском районе Кемеровской области при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре, постановленном в общем порядке уголовного судопроизводства.

В кассационной жалобе адвокат Науменко В.П. в защиту осужденного ФИО1 просит отменить приговор и апелляционное определение, прекратить уголовное дело в отношении ФИО1, разъяснить ему право на реабилитацию, отказать в удовлетворении гражданского иска, предъявленного АО «ШКТ» (далее – АО «ШКТ») к ФИО1

В обоснование доводов жалобы ее автор ссылается на то, что судом первой инстанции необоснованно расширено обвинение, предъявленное ФИО1, поскольку по приговору суда осужденному вменены действия, которые не были указаны в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении, которые защитник подробно излагает в кассационной жалобе, тем самым автор жалобы считает, что суд нарушил положения ст. 15 УПК РФ.

Выводы суда апелляционной инстанции, который с вышеизложенными стороной защиты доводами не согласился, адвокат оспаривает, цитируя уголовно-правовой закон и Конституцию РФ.

Полагает, что в контексте, изложенном в судебном решении, выводы суда апелляционной инстанции не только не соответствуют материалам уголовного дела, но и прямо ухудшают положение осужденного ФИО1, поскольку на стадии судебного разбирательства его подзащитному было вменено совершение мошеннических действий уже при оформлении приема на работу Ш.В.А, организация изготовления фиктивных документов и введение в заблуждение сотрудников отдела кадров, экономического отдела и бухгалтерии, что не вменялось ему на предварительном следствии.

В связи с изложенным, адвокат считает, что выводы суда апелляционной инстанции, из которых следует, что суд первой инстанции не нарушил положения ст. 252 УПК РФ являются необоснованными.

Защитник настаивает на том, что ФИО1 обладал единоличными полномочиями по распоряжению имуществом АО «ШКТ», в связи с чем ему не требовалось вводить в заблуждение и обманывать сотрудников общества, чтобы принять на работу, поощрить Ш.В.А. В обоснование данного довода защитник ссылается на Устав Общества, Положение о единоличном исполнительном органе ЗАО «ШКТ», решение единственного акционера ЗАО «ШКТ» от 14 января 2015 года, договор между ЗАО «ШКТ» и ООО «УКТ», согласно которым ФИО1 единолично распоряжался как денежными средствами АО «ШКТ», так и иным имуществом Общества.

Оспаривая выводы суда апелляционной инстанции, автор жалобы считает, что уголовное дело возбуждено незаконно, с нарушением положений ч.ч 7-9 ст. 144, ч. 3 ст. 20, ч. 1.2 ст. 140 УПК РФ, поскольку ФИО1 занимал должность директора АО «ШКТ», а также генерального директора ООО «УКТ», выполняющего по отношению к АО «ШКТ» функции единоличного исполнительного органа Общества.

В материалах уголовного дела отсутствует заявление о привлечении ФИО1 к уголовной ответственности от имени уполномоченного на то органа управления акционерным обществом.

Выводы суда о том, что заявление подано уполномоченным органом в лице Е.Е.В., занимающего должность директора АО «ШКТ», по мнению защитника, не соответствует материалам дела, поскольку заявления от имени генерального директора ООО «УКТ», которое по отношению к АО «ШКТ» выполняло функции единоличного исполнительного органа, в материалах уголовного дела нет.

Указывая, что ФИО1 обладал полномочиями по приему и увольнению с работы сотрудников АО «ШКТ», решению вопросов об их поощрении, по определению кадровой политики АО «ШКТ», принимая во внимание организационно-правовую структуру деятельности общества и исполнение обязанностей и полномочий генерального директора ООО «УКТ», защитник считает, что ФИО1 обоснованно полагал, что действует в рамках предоставленных ему полномочий, направляя Ш.В.А для выполнения работ на турбазе в интересах коллектива, чтобы данная турбаза была готова к приему сотрудников шахты, выезжающих на отдых.

Выводы суда о том, что Ш.В.А не выполнял работы на турбазе, защитник полагает должным образом не мотивированы.

По изложенным основаниям, исходя из презумпции невиновности, автор жалобы считает, что в ходе судебного разбирательства не установлено, что в действиях ФИО1 содержится состав преступления, предусмотренный ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Также защитник считает, что судами допущено существенное нарушение уголовно-процессуального закона при рассмотрении гражданского иска, поскольку исследовав в суде апелляционной инстанции исковое заявление АО «ШКТ», которое не было предметом исследования суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции незаконного пришел к выводу о соответствии приговора требованиям уголовно-процессуального закона при разрешении гражданского иска в суде первой инстанции.

В возражениях на кассационную жалобу государственный обвинитель в судебном разбирательстве Х.А.В и представитель потерпевшего К.Д.В. полагают об отсутствии оснований для удовлетворения доводов жалобы, в связи с чем просят оставить приговор и апелляционное определение без изменения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений на жалобу, выслушав участников процесса, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения жалобы.

Согласно ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебных решений в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

По данному делу таких нарушений судами не допущено.

Постановленный по итогам судебного разбирательства обвинительный приговор в отношении ФИО1 соответствует требованиям ст. 297, 303, 304, 307 - 309 УПК РФ, в нем указаны установленные судом обстоятельства преступного деяния, в том числе место, время, способ его совершения.

Из протокола судебного заседания следует, что уголовное дело рассмотрено судом беспристрастно, с соблюдением принципа состязательности и равноправия сторон. Судом были созданы условия для реализации сторонами своих процессуальных прав и исполнения предусмотренных законом обязанностей.

Выводы суда о виновности ФИО1 в хищении денежных средств АО «ШКТ» в размере 1 307 573 руб. 55 коп., т.е. в особо крупном размере, совершенном путем обмана и злоупотребления доверием, с использованием ФИО1 своего служебного положения, соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела и подтверждаются исследованными в судебном заседании доказательствами, подробный анализ которых содержится в приговоре, в том числе: показаниями представителя потерпевшего К.Д.В., свидетелей Р.Р.Б., Б.А.Г., А.Д.А., Х.О.С., М.В.В., Г.Л.В., С.С.А., К.И.В., Л.Н.А, С.Л.В., Б.М.О., Ш.А.А. о том, что работник шахты Ш.В.А всегда отсутствовал на работе, на шахте его никто не видел, сведения о выходе его на работу отражались в документах на основании распоряжения ФИО1; показаниями свидетелей П.Е.Е., А.Н.Ю., С.Л.В., З.С.Ю., Д.О,В., В.А.З. – сотрудников отдела кадров и бухгалтерии АО «ШКТ», которые полагали, что сотрудник Ш.В.А действительно работает на шахте, в связи с чем подготавливали необходимые документы для начисления и перечисления ему на счет банковской карты заработной платы и иных выплат - отпускных, в том числе на основании приказов, распоряжений, принятых в отношении работника Ш.В.А директором шахты ФИО1; показаниями свидетелей Х.В.В., Ю.А.В., Ю.В.А., П.И.В., К.А.Г., Е.С.А., Г.С.Г., А.М.А., С.А.Ю., Д.Е.С., И.А.В., П.А.В., из которых следует, что на базе отдыха Ш.В.А не работал, а в случае проведения на базе отдыха спортивных мероприятий с участием сотрудников шахты территория базы приводилась в порядок собственными силами участников мероприятия; показаниями Г.Е.Г., Г.Н.Е., Б.И.Н. – сотрудников шахты, которые не знали Ш.В.А и не видели его ни в шахте, ни на территории базы; показаниями свидетелей Е.Е.В., Г.В.А., Н.В.И. по обстоятельствам проведения служебной проверки при выявлении фиктивно трудоустроенного в шахту Ш.В.А, который, как было установлено, фактически работал в домовладении ФИО1; показаниями свидетелей Н.И.В., Ш.В.А по обстоятельствам трудоустройства на шахту и о фактически выполняемой Ш.В.А работе; объективными доказательствами – протоколами осмотра, выемки документов - в том числе подтверждающих факт трудоустройства и увольнения Ш.В.А из АО «ШКТ»; приказов, распоряжений директора АО «ШКТ» ФИО1 в отношении Ш.В.А, в том числе о необходимости подтверждать его выход в шахту, в то время как Ш.В.А привлекается к выполнению других работ, материалов служебной проверки, согласно которым установлено, что в период с 10 июля 2015 года по 12 декабря 2017 года Ш.В.А отсутствовал на рабочем месте, трудовую функцию, предусмотренную трудовым договором не выполнял, при этом в указанный период времени АО «ШКТ» выплачивало ему заработную плату и иные выплаты - отпускные, перечисляя денежные средства на счет банковской карты в АО «АБ», открытый на имя Ш.В.А, всего на общую сумму 1 307 573 руб. 55 коп.; другими исследованными судом доказательствами, которым суд дал оценку в соответствии с требованиями ст.88 УПК РФ, с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, и в совокупности признал их достаточными для разрешения уголовного дела.

Суд первой инстанции в обвинительном приговоре указал мотивы, по которым он принял за основу одни доказательства и отверг другие, в частности, показания свидетелей защиты Г.А.И., К.Е.И., С.К.В. и У.В.В., а также Ш.В.А в той части, в которой они поясняли, что Ш.В.А в интересах сотрудников АО «ШКТ», будучи трудоустроенным в шахту на должность горномонтажника, в шахте не работал, его труд использовал ФИО1 на базе отдыха, предназначенной для посещения сотрудниками шахты.

Данные показания опровергаются совокупностью подробно приведенных в приговоре доказательств, из которых следует, что Ш.В.А, будучи трудоустроенным по указанию ФИО1 в АО «ШКТ» на должность горномонтажника подземного, ни в шахте, ни на базе отдыха в интересах АО «ШКТ» не работал, он выполнял личные поручения, работая в домовладении ФИО1, а оплата его труда происходила не за счет средств осужденного, а за счет средств АО «ШКТ», поскольку на основании приказов, распоряжений ФИО1 – директора АО «ШКТ», сотрудники данного Общества - начальник участка шахты Б.А.Г., мастер ламповой Х.О.С., другие сотрудники, в том числе отдела кадров, бухгалтерии, введенные в заблуждение ФИО1, которому они доверяли в силу занимаемого им служебного положения, подготавливали документы, в которых были отражены сведения, не соответствующие действительности, которые в дальнейшем являлись основанием для начисления заработной платы и отпускных Ш.В.А, которые перечислялись на счет банковской карты, открытый на его имя в АО «АБ».

Анализ доказательств, представленных стороной защиты, в том числе показаний свидетелей Г.А.И., К.Е.И., С.К.В. и У.В.В. о выполнении Ш.В.А работ на базе отдыха, позволил суду сделать обоснованный вывод об их противоречивости и недостоверности.

Факт того, что Ш.В.А никаких работ на базе отдыха не выполнял бесспорно подтвержден показаниями свидетелей Ю.А.В. и Ю.В.А., а также П.И.В., которые, имея правовой спор в отношении базы отдыха, постоянно контролируют территорию спорного объекта недвижимого имущества на предмет присутствия на базе посторонних лиц.

Отсутствие работника АО «ШКТ» Ш.В.А на базе отдыха подтвердили и допрошенные в судебном заседании сотрудники шахты, указанные выше, последовательно пояснявшие о том, что никому из сотрудников шахты не было известно, что кто-либо из сотрудников шахты постоянно выполняет работы на базе отдыха, территория базы отдыха была запущенной, а при необходимости проведения на ее территории спортивного мероприятия территория базы отдыха приводилась в порядок силами сотрудников, которые приехав на спортивное мероприятие, сами выкашивали траву.

Таким образом, сомнений в том, что труд Ш.В.А использовался не в интересах АО «ШТК», а в личных интересах осужденного ФИО1, вопреки доводам жалобы, не имеется. При этом данный труд оплачивался похищенными у АО «ШТК» денежными средствами, которыми ФИО1 таким образом распорядился по своему усмотрению.

Нарушений уголовно-процессуального закона при исследовании доказательств, повлиявших на правильность установления судом фактических обстоятельств дела, допущено не было.

Доводы осужденного и его защитника о несогласии с оценкой доказательств по делу, данной судом, не свидетельствуют о наличии нарушений закона, которые могут повлечь отмену судебных решений, и направлены на переоценку доказательств, исследованных судом по правилам ст. 87, 88 УПК РФ.

Тот факт, что эта оценка не совпадает с позицией стороны защиты, не свидетельствует о нарушении судом требований ст. 88 УПК РФ и в силу ст. 401.15 УПК РФ не является основанием для отмены или изменения приговора.

Исходя из установленных судом фактических обстоятельств дела, не вызывает сомнений и правильность квалификации действий осужденного по ч.4 ст. 159 УК РФ, поскольку ФИО1 с использованием его служебного положения путем обмана и злоупотребления доверием были похищены денежные средства АО «ШКТ» в особом крупном размере.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 29 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30 ноября 2017 года № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», под лицами, использующими свое служебное положение при совершении мошенничества, присвоения или растраты, следует понимать должностных лиц, обладающих признаками, предусмотренными п. 1 примечаний к ст. 285 УК РФ, государственных или муниципальных служащих, не являющихся должностными лицами, а также иных лиц, отвечающих требованиям, предусмотренным п. 1 примечаний к ст. 201 УК РФ (например, лицо, которое использует для совершения хищения чужого имущества свои служебные полномочия, включающие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в коммерческой организации).

Судом обоснованно было установлено, что ФИО1 такими полномочиями обладал.

Так, из материалов дела следует, что 14 января 2015 года единственный акционер ЗАО «ШКТ» (после реорганизации - АО «ШКТ», <данные изъяты> выписка из ЕГРЮЛ в т. 3 на л.д. 136-150) принял решение о передаче полномочий единоличного исполнительного органа ЗАО «ШКТ» - Директора, управляющей организации – ООО «УКТ» (т.1 л.д. 184-186).

ДД.ММ.ГГГГ ЗАО «ШКТ» заключен договор с ООО «УКТ» о передаче данному юридическому лицу полномочий единоличного исполнительного органа ЗАО «ШКТ» (т.1 л.д. 187-198), по условиям которого управляющая организация вправе была без доверенности действовать от имени управляемого общества через свой единоличный исполнительный орган, т.е генерального директора управляющей организации, либо через иное надлежащим образом уполномоченное им лицо (п. 4.1, 4.3.1 Договора) (т.1 л.д. 187-199).

ДД.ММ.ГГГГ ЗАО «ШКТ» в лице генерального директора ООО «УКТ» с ФИО1 заключило трудовой договор, по условиям которого ФИО1 (Работник) был принят на работу Директора ЗАО «ШКТ» (после реорганизации – АО «ШКТ») (т.4 л.д. 228-230).

Таким образом, ФИО1, являясь директором ЗАО «ШКТ», а после реорганизации - АО «ШКТ», вместе с тем был лишь работником данного юридического лица, выполняющим свои трудовые обязанности на основании заключенного с ним договора.

Аналогичные обязанности были возложены на работника ФИО1 и следующим заключенным с ним трудовым договором от 24.06.2016 (т.4 л.д. 236-237).

Отдельные полномочия ФИО1, в том числе организационно-распорядительные и административно-хозяйственные, были четко определены в выданных ему управляющей организацией доверенностях, в том числе №13/15 от 28.04.2015, № 34/15 от 12.09.2015, № 01-д/16 от 01.01.2016, в соответствии с которыми осужденный вправе был, в том числе осуществлять прием на работу и увольнять с работы сотрудников Общества, принимать решения о переводе сотрудников Общества (АО «ШКТ»), предоставлении отпуска, в связи с чем подписывать от имени Общества трудовые договоры и соглашения, приказы по кадрам, что он и использовал, совершая преступление, за которое осужден (т.1 л.д. 105-106, 107-109).

Вместе с тем, из содержания этих же доверенностей следует, что какими-либо полномочиями на распоряжение денежными средствами АО «ШКТ», в том числе посредством выделения денежных средств юридического лица на оплату труда фиктивно трудоустроенного на должность горномонтажника подземного Ш.В.А, который фактически осуществлял работы в домовладении осужденного, ФИО1 не обладал.

Доводы кассационной жалобы адвоката об обратном являются голословными и какими-либо доказательствами не подтверждены.

По изложенным основаниям являются несостоятельными и доводы стороны защиты о частно-публичном характере обвинения, предъявленного ФИО1

В соответствии с ч.2 ст. 20 УПК РФ к уголовным делам частно-публичного обвинения относятся уголовные дела о преступлениях, предусмотренных, в том числе ст. 159 УК РФ, если эти преступления совершены членом органа управления коммерческой организации в связи с осуществлением им полномочий по управлению организацией либо в связи с осуществлением коммерческой организацией предпринимательской или иной экономической деятельности.

Между тем, реализуя умысел на хищение денежных средств АО «ШКТ», заключая трудовой договор с Ш.В.А в июле 2015 года, осужденный ФИО1 не являлся членом органа управления АО «ШКТ».

При указанных обстоятельствах уголовное дело в отношении ФИО1, согласно ч. 5 ст. 20 УПК РФ, относится к уголовным делам публичного обвинения, которые не требуют для своего возбуждения исключительного повода в виде заявления потерпевшего, которым в данном случае является АО «ШКТ», а не ООО «УКТ», генеральным директором которой осужденный стал с 24 июня 2016 года (т.1 л.д. 152,153, 154).

Назначение ФИО1 генеральным директором ООО «УКТ» по истечении одиннадцати месяцев после начала совершения осужденным продолжаемого хищения, указанные выше выводы не опровергает, поскольку потерпевшим от его противоправных действий является не ООО «УКТ», а АО «ШКТ», в которое он на период начала совершения преступления был трудоустроен по трудовому договору и членом органа управления которого не являлся, в связи с чем данное преступление совершено им не в связи с осуществлением полномочий по управлению АО «ШКТ».

Вместе с тем, несмотря на характер обвинения ФИО1, в материалах уголовного дела имеется и заявление о преступлении, поданное директором АО «ШКТ» Е.В.Е. (т.1 л.д. 6), на основании которого была проведена доследственная проверка, т.е. для возбуждения уголовного дела у следственного органа имелись достаточные повод и основания.

В ходе предварительного следствия представитель потерпевшего Э.Т.В., а в судебном заседании его представитель К.Д.В., уполномоченные АО «ШКТ» на представление интересов Общества в правоохранительных органах и в суде, высказали волеизъявление представляемого ими юридического лица, настаивающего на привлечении ФИО1 к уголовной ответственности за совершенное им хищение денежных средств, принадлежащих потерпевшему, что соответствует разъяснениям Верховного Суда РФ, которые даны п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 № 55 «О судебном приговоре», в связи с чем судебная коллегия считает, что в данном случае отсутствуют основания для прекращения уголовного преследования ФИО1

Обвинительное заключение по делу также соответствует требованиям уголовно-процессуального закона, в том числе ст. 220 УПК РФ, в нем указаны все необходимые сведения в достаточном объеме для реализации обвиняемым своего права на защиту от предъявленного обвинения.

Вопреки доводам защитника, суд не выходил за пределы предъявленного обвинения. Действий, которые бы не вменялись ФИО1, суд при описании преступного деяния не привел. Обоснование судом выводов в приговоре, в том числе о способе совершения преступления, не является превышением пределов обвинения.

Вопрос о возмещении потерпевшему АО «ШКТ» материального ущерба, вопреки доводам кассационной жалобы адвоката, также разрешен судом в соответствии с требованиями закона.

Несоблюдение процедуры рассмотрения гражданского иска судом первой инстанции в данном случае не привело к нарушению прав стороны защиты, поскольку гражданский иск потерпевшего в суде апелляционной инстанции был оглашен.

При этом, как следует из материалов уголовного дела, исковое заявление было подано потерпевшим АО «ШКТ» еще на предварительном следствии (т.6 л.д. 102-103), после чего АО «ШКТ» было признано гражданским истцом по уголовному делу (т.6 л.д. 104), а обвиняемый ФИО1 – гражданским ответчиком (т.6 л.д. 105).

В прениях сторон в суде иск был поддержан государственным обвинителем и представителем потерпевшего АО «ШКТ» К.Д.В. (т.12 л.д. 64).

В судебном заседании ФИО1 были разъяснены права гражданского ответчика, предусмотренные ст. 54 УПК РФ, которые ему были понятны, сторона защиты имела возможность возражать против исковых требований, реально воспользовавшись этой возможностью при допросе ФИО1, который пояснил, что ущерб не признает, возместить его не желает (протокол судебного заседания - т.11 л.д. 5, т.12 л.д. 24).

С учетом того, что размер материального ущерба в части 1 307 573 руб. 55 коп., причиненного виновными действиями осужденного, подтверждается представленными документами, в том числе справкой об ущербе, судебная коллегия считает справедливым удовлетворение гражданского иска АО «ШКТ» в указанной сумме и взыскание ее с ФИО1 в соответствии со ст. 1064 ГК РФ.

В остальной части гражданский иск АО «ШКТ» на сумму 970 886 руб. 87 коп., перечисленных юридическим лицом в бюджет и внебюджетные фонды, передан судом в соответствии с ч.2 ст. 309 УПК РФ для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства и оснований не согласиться с таким решением судебная коллегия не усматривает.

Сумма ущерба, причиненного АО «ШКТ» в результате хищения, совершенного ФИО1, установленная в размере 1 307 573 руб. 55 коп., вопреки доводам адвоката в суде кассационной инстанции, подтверждена не только справкой о причиненном ущербе (т.3 л.д. 91), но и первичными бухгалтерскими документами, в том числе платежными поручениями, подтверждающими перечисление АО «ШКТ» денежных средств в счет оплаты труда работника Ш.В.А в кредитную организацию (т.2 л.д. 1-68), информацией о движении денежных средств по счету банковской карты, открытому на имя Ш.В.А в АО «АБ» (т.6 л.д. 2-3, 4-23).

При наличии таких доказательств для определения общей суммы ущерба, причиненного продолжаемым преступлением, специальные познания не требовались, в том числе не требовалось и проведение судебно-бухгалтерской экспертизы.

Таким образом, вопреки доводам, приведенным в кассационной жалобе, фактические обстоятельства совершения преступления судом установлены правильно, действиям осужденного ФИО1 данная верная юридическая оценка по ч. 4 ст. 159 УК РФ. Оснований для иной юридической оценки действий осужденного не имеется.

Наказание ФИО1 назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, установленных судом смягчающих наказание обстоятельств, данных о личности виновного и всех обстоятельств дела, оно соразмерно содеянному, является справедливым, полностью отвечающим целям уголовного наказания, указанным в ст. 43 УК РФ.

Исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности содеянного и позволяющих назначить наказание осужденному с применением положений ст. 64 УК РФ, а также оснований для применения положений ч. 6 ст. 15 УК РФ судами первой и апелляционной инстанций обоснованно не установлено, не усматривает таких оснований и судебная коллегия.

Каких-либо иных обстоятельств, обуславливающих смягчение наказания, но не установленных судом или не учтенных им в полной мере, не имеется.

При рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке суд проверил законность, обоснованность, справедливость приговора, изложенные в апелляционной жалобе защитника ФИО1 доводы, в том числе аналогичные приведенным в кассационной жалобе. Выводы суда по существу поставленных вопросов мотивированы в апелляционном определении, которое отвечает требованиям ст. 389.28 УПК РФ.

Таким образом, оснований для отмены или изменения состоявшихся в отношении ФИО1 судебных решений не усматривается.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 401.14, 401.16 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Прокопьевского районного суда Кемеровской области от 26 июня 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Кемеровского областного суда от 3 ноября 2020 года в отношении осужденного ФИО1 оставить без изменения, кассационную жалобу адвоката Науменко В.П. в защиту осужденного ФИО1 - без удовлетворения.

Председательствующий И.В. Павлова

Судьи: А.Ю. Палий

И.А. Рубанов