Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам защитников осужденного ФИО1 – адвокатов ФИО12 и ФИО15, защитника осужденного ФИО2 – адвоката ФИО17 на приговор Заводского районного суда г. Саратова с участием присяжных заседателей от 11 ноября 2022 года и апелляционное определение Саратовского областного суда от 16 марта 2023 года.

По приговору Заводского районного суда г. Саратова с участием присяжных заседателей от 11 ноября 2022 года

ФИО1, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин РФ, с высшим образованием, состоящий в браке, имеющий малолетних детей, неработавший, зарегистрированный по адресу: <адрес>, проживавший по адресу: <адрес>, <адрес>, несудимый,

осужден по:

ч. 4 ст. 33, ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, пп. «е», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ к 9 годам 6 месяцам лишения свободы;

ч. 4 ст. 33, ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 167 УК РФ к 3 годам лишения свободы;

ч. 4 ст. 33, ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 223.1 УК РФ (в редакции ФЗ от 24 ноября 2014 года №- 370-ФЗ) к 5 годам лишения свободы со штрафом в размере 200 000 рублей.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 14 лет 6 месяцев лишения свободы со штрафом в размере 200 000 рублей с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Срок наказания ФИО1 исчислен со дня вступления приговора в законную силу, зачтено в срок наказания время содержания под стражей с 24 сентября 2018 года по 21 февраля 2020 года, а также с 11 ноября 2022 года до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима;

ФИО2, родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданин РФ, со средним образованием, состоящий в браке, имеющий малолетних детей, неработавший, зарегистрированный по адресу: <адрес>, <адрес>, проживавший по адресу: <адрес>, несудимый,

осужден по:

ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, пп. «е», «ж», «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ к 8 годам 6 месяцам лишения свободы;

ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 167 УК РФ к 2 годам лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний окончательно назначено 9 лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Срок наказания ФИО2 исчислен со дня вступления приговора в законную силу, зачтено в срок назначенного наказания время содержания его под стражей с 24 сентября 2018 года по 21 февраля 2020 года, а также с 11 ноября 2022 года до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

Разрешены вопросы о мере пресечения, процессуальных издержках и судьба вещественных доказательств.

Взыскано в солидарном порядке с ФИО1, ФИО9, ФИО10 и ФИО2 в пользу потерпевшей ФИО8 в счет возмещения материального ущерба 788 141,22 рубль.

Апелляционным определением Саратовского областного суда от 16 марта 2023 года приговор в отношении ФИО2 изменен:

исключено из описательно-мотивировочной части приговора указание о признании в соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 63 УК РФ обстоятельством, отягчающим наказание ФИО2 по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 167 УК РФ, совершение преступления группой лиц по предварительному сговору;

смягчено назначенное ФИО2 по ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 167 УК РФ наказание до 1 года 9 месяцев лишения свободы;

на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, пп. «е», «ж», «з» ч. 2 ст. 105, ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 167 УК РФ, путем поглощения менее строгого наказания более строгим, назначено ФИО2 окончательное наказание в виде лишения свободы сроком на 8 лет 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

В остальном приговор в отношении ФИО1 и ФИО2 оставлен без изменения.

По этому же уголовному делу осуждены ФИО9 и ФИО10, судебные решения в отношении которых в кассационном порядке не обжалуются.

Заслушав доклад судьи Сосновской К.Н., изложившей содержание судебных решений, доводы кассационных жалоб и возражений на них, выступление осужденного ФИО2 и его защитника – адвоката ФИО17, защитников осужденного ФИО1 – адвокатов ФИО12 и ФИО15, поддержавших доводы кассационных жалоб об отмене судебных решений с передачей уголовного дела на новое судебное рассмотрение, мнение прокурора Лазарева Д.С., полагавшего необходимым судебные решения оставить без изменения, кассационные жалобы – без удовлетворения, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

по приговору суда, постановленному с участием присяжных заседателей, ФИО1 признан виновным в подстрекательстве и пособничестве покушению на убийство общеопасным способом группой лиц по предварительному сговору, по найму, в подстрекательстве и пособничестве умышленному уничтожению имущества, с причинением значительного ущерба путем взрыва, в подстрекательстве и пособничестве незаконному изготовлению взрывных устройств группой лиц по предварительному сговору; ФИО2 признан виновным в пособничестве покушению на убийство общеопасным способом группой лиц по предварительному сговору, по найму, в пособничестве умышленному уничтожению имущества с причинением значительного ущерба путем взрыва.

Преступления совершены в период с апреля по ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе защитник осужденного ФИО1 - адвокат ФИО12 выражает несогласие с судебными решениями, постановленными в отношении осужденного.

Считает, что судом была нарушена процедура рассмотрения уголовного дела с участием присяжных заседателей, поскольку секретарь судебного заседания не огласил участникам процесса список явившихся кандидатов заседателей; не разъяснил права, предусмотренные ч. 5 ст. 327, ст. 42 УПК РФ, а также последствия их неисполнения; не представил кандидатам в присяжные состав суда и участников процесса, списки кандидатов в присяжные заседатели были вручены сторонам после окончания подготовительной части, кандидаты не имели номеров, в списках недостоверно был указан род деятельности кандидатов, а сами кандидаты не дали о себе правдивых ответов, что не позволило стороне защите заявить о роспуске коллегии присяжных заседателей ввиду ее тенденциозности.

Обращает внимание на то, что при формировании коллегии присяжных заседателей государственный обвинитель сделал два немотивированных отвода кандидатов, лишив сторону защиты такого права.

Указывает на запрет председательствующего судьи по делу донести до присяжных заседателей позицию осужденного ФИО1 о его оговоре осужденным ФИО9

Настаивает на том, что председательствующий судья по делу не реагировал на нарушение государственным обвинителем порядка исследования доказательств с участием присяжных заседателей, вместе с тем препятствовал стороне защиты в любой момент заседания делать замечания и давать объяснения относительно происходящего в процессе.

Считает нарушением права на защиту необоеспечение судом участия в процессе потерпевших ФИО13 и ФИО8, в ходе оглашения показаний которых до присяжных заседателей была доведена информация о личности осужденного ФИО1

Утверждает, что прения сторон по уголовному делу были проведены судом с нарушением, поскольку государственный обвинитель вышел за пределы предъявленного осужденным обвинения, исказил доказательства, исследованные судом, и привел доказательства, которые не были предметом исследования в судебном заседании, а также привел сведения о личности осужденного, способные вызвать у присяжных заседателей предубеждение, и допустил выражения, порочащие позицию защиты.

Настаивает на том, что в напутственном слове председательствующий также как и государственный обвинитель вышел за рамки предъявленного осужденным обвинения, исказил позицию защиты и напомнил присяжным заседателем только доказательства обвинения осужденных, нарушив принцип объективности.

Указывает на нарушение председательствующим тайны совещательной комнаты сообщением о неясности вердикта присяжных заседателей и указанием присяжным заседателям о завершении судебного заседания в связи с наступлением ночного времени.

Полагает, что вопросный лист был составлен председательствующим судьей по делу с нарушениями уголовно-процессуального законодательства, заключающимися в постановке вопросов, требующих от присяжных заседателей юридической оценки; формулировке одного и того же деяния как обстоятельств разных преступлений; отсутствии в постановленных вопросах указания на мотивы вмененных ФИО1 преступлений; формировании вопросов только с учетом позиции обвинения; в самостоятельном, без обсуждения со сторонами изменении формулировки вопроса и указании причины срабатывания взрывного устройства.

Обращает внимание на идеальную совокупность инкриминированных ФИО1 преступлений, требующей от суда формулирования в вопросном листе одного вопроса, отражающего фактическую сторону деяния.

Указывает на наличие в вердикте присяжных заседателей незаверенных исправлений.

Считает, что судом постановлен приговор, противоречащий вердикту присяжных заседателей, признавших ФИО14 виновным в покушении на убийство ФИО13, за исключением поступления сигнала случайной команды на мобильный телефон, подключенный к взрывному устройству, оставив причину срабатывания взрывного устройства не установленной.

Настаивает на несоответствии протокола судебного заседания ходу процесса.

Утверждает, что допущенные судом первой инстанции нарушения необоснованно были оставлены судом апелляционной инстанции без внимания.

Просит судебные решения отменить, передать уголовное дело на новое судебное рассмотрение.

В кассационной жалобе защитник осужденного ФИО14 - адвокат ФИО15, дублируя доводы кассационной жалобы адвоката ФИО12, также выражает несогласие с судебными решениями, постановленными в отношении указанного осужденного и дополняет их указанием на то, что в присутствии присяжных заседателей эксперт ФИО16 разъяснил процессуальные особенности оформления и подписания протокола осмотра места происшествия, а также работы экспертов и специалистов, после чего суд в присутствии присяжных заседателей поставил на обсуждение вопрос о назначении по делу экспертизы.

Выражает несогласие с разрешением судом ходатайств стороны защиты об оглашении показаний осужденного ФИО9, данных им ДД.ММ.ГГГГ, а также в вызове свидетелей, назначении дополнительной экспертизы, исследовании информации, содержащейся в телефоне осужденного ФИО1

Просит судебные решения отменить, передать уголовное дело на новое судебное рассмотрение.

В кассационной жалобе защитник осужденного ФИО2 – адвокат ФИО17 выражает несогласие с судебными решениями, постановленными в отношении ее подзащитного, как незаконными и необоснованными.

Считает, что судом было нарушено право ФИО2 на защиту, которую осуществляла адвокат ФИО18, ранее осуществлявшая защиту осужденного ФИО9 по делу частного обвинения в отношении ФИО13, являющегося потерпевшим по настоящему уголовному делу с учетом того обстоятельства, что ФИО9 оговаривал ФИО2 на предварительном следствии.

Указывает на оглашение в судебном заседании показаний осужденного ФИО9, оговорившего осужденного вследствие применения к нему недозволенных методов ведения следствия.

Настаивает на том, что приведенные государственным обвинителем в прениях показания ФИО2 не соответствуют показаниям того в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ.

Считает, что в напутственном слове председательствующий исказил показания ФИО2 и напомнил присяжным заседателям только доказательства обвинения осужденных.

Утверждает, что сформулированные председательствующим вопросы присяжным заседателям не отражали результатов судебного следствия и прений сторон, содержали юридические термины, содержание которых не было раскрыто заседателям.

Полагает, что допущенные судом первой инстанции нарушения необоснованно были оставлены судом апелляционной инстанции без внимания.

Просит судебные решения отменить, передать уголовное дело на новое судебное рассмотрение.

В возражениях на кассационные жалобы защитников осужденных прокурор ФИО19 считает судебные решения в отношении ФИО1 и ФИО2 законными и обоснованными, просит оставить их без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Изучив материалы уголовного дела, проверив доводы кассационных жалоб, возражений на них, заслушав участников процесса, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ст. 401.1 УПК РФ при рассмотрении кассационных жалобы, представления суд проверяет законность судебных решений, то есть правильность применения норм уголовного и уголовно-процессуального законов.

Уголовное дело в отношении осужденных рассмотрено судом с участием присяжных заседателей в соответствии с ходатайствами обвиняемых, заявленными ими при ознакомлении с материалами уголовного дела, подтвержденными ими в ходе предварительного слушания. Суд удостоверился, что обвиняемым разъяснены и понятны особенности и правовые последствия рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, в том числе предусмотренные ст. 389.27 УПК РФ.

Вопреки утверждениям защитников осужденных, формирование коллегии присяжных заседателей и решение связанных с этим вопросов в подготовительной стадии судебного заседания осуществлялось в условиях обеспечения сторонам возможности реализации их процессуальных прав.

Нельзя признать состоятельными утверждения защитников осужденных о сокрытии кандидатами в присяжные заседатели сведений о себе, способных поставить под сомнение их беспристрастность. Несообщение при формировании коллегии присяжных заседателей кандидатами № 1, 5, 7 и 9 сведений о местах своей бывшей и нынешней работы, занимаемых должностях, а также кандидатом № 11 сведений о привлечении к административной ответственности не свидетельствует об умышленном сокрытии этих сведений, и, вопреки доводам стороны защиты, не является основанием для признания вердикта вынесенным незаконным составом коллегии присяжных заседателей, поскольку указанные лица объективно и правдиво ответили на поставленные перед ними сторонами вопросы. Помимо этого, приведенные в кассационных жалобах сведения об указанных кандидатах не препятствовали участию этих лиц в качестве присяжных заседателей в рассмотрении настоящего уголовного дела.

Стороны воспользовались своими правами, в том числе правом заявить мотивированный отвод кандидату в присяжные заседатели, правом на немотивированный отвод присяжного заседателя, а также путем постановки перед кандидатами в присяжные заседатели вопросов и высказывания своего мнения относительно отводов отдельных кандидатов. То обстоятельство, что государственный обвинитель вычеркнул из предварительного списка кандидатов в присяжные заседатели двух кандидатов, чем произвел два немотивированных отвода, не свидетельствует о том, что сторона защиты была лишена права немотивированного отвода кандидата в присяжные заседатели, поскольку такое право было предоставлено стороне защиты, чем она воспользовалась после согласования позиции. При этом один из двух вычеркнутых государственным обвинителем кандидатов в присяжные заседатели, а именно кандидат № 12, соответствовал выбору стороны защиты, которая также отвела этого кандидата.

Коллегия присяжных заседателей по настоящему делу была сформирована с соблюдением требований ст. 328 УПК РФ, предварительные списки кандидатов в присяжные заседатели были вручены представителям каждой из сторон в установленном законом порядке.

Данных о том, что в состав коллегии присяжных заседателей вошли лица, которые в силу тех или иных обстоятельств не могли исполнять обязанности присяжных заседателей, в материалах дела не имеется.

Согласно протоколу судебного заседания, стороны не заявляли, что вследствие особенностей рассматриваемого уголовного дела образованная коллегия присяжных заседателей в целом может оказаться неспособной вынести объективный вердикт, ходатайств о роспуске коллегии присяжных заседателей заявлено не было.

Судебное разбирательство по делу проведено полно и всесторонне, с учетом требований ст. 335 УПК РФ, определяющей его особенности в суде с участием присяжных заседателей, с соблюдением принципа состязательности сторон.

Исследование в ходе судебного следствия фактических обстоятельств уголовного дела осуществлялось в условиях обеспечения сторонам, в том числе стороне защиты, всех предусмотренных законом возможностей по представлению суду доказательств, оспариванию допустимости и достоверности доказательств, представленных противоположной стороной. Все вопросы, связанные с исследованием доказательств по уголовному делу, которые возникали в судебном разбирательстве, разрешались председательствующим в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Вопреки утверждениям защитников осужденных, в присутствии присяжных заседателей исследовались только те фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями, предусмотренными ст. 334 УПК РФ. Как следует из постановления суда от ДД.ММ.ГГГГ об удостоверении замечаний на протокол судебного заседания адвоката ФИО12, в ходе судебного заседания в присутствии присяжных заседателей вопросы о необходимости назначения и проведения по уголовному делу повторных экспертных исследований не обсуждались.

Судом не было допущено нарушений ст. 335 УПК РФ, поскольку, несмотря на утверждения стороны защиты, она не была ограничена в праве представления доказательств, а председательствующим судьей были созданы все необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела, ограждения присяжных заседателей от обсуждения сторонами в их присутствии процедуры расследования и сбора доказательств. Стороны защиты и обвинения в равной степени участвовали в обсуждении и представлении доказательств, доводили до сведения коллегии присяжных заседателей свою позицию по делу, при этом председательствующий судья, как следует из протоколов судебного заседания, обеспечил проведение судебного разбирательства только в пределах предъявленного подсудимым обвинения, своевременно реагировал на нарушения порядка в судебном заседании участниками процесса.

Все вопросы, связанные с исследованием доказательств по уголовному делу, которые возникали в ходе судебного разбирательства, разрешались председательствующим в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.

Допрос осужденных, свидетелей, экспертов произведен судом с соблюдением положений, предусмотренных ст.ст. 275, 277, 278, 282 УПК РФ. Председательствующий судья своевременно реагировал на нарушения, отклонял наводящие вопросы, данных о нарушении принципа объективности государственным обвинителем не имеется, заданные им вопросы не могли вызвать предубеждение присяжных заседателей к подсудимым.

Несмотря на доводы защитников, оглашение в судебном заседании показаний потерпевших ФИО13 и ФИО8, явка которых в судебное заседания явилась невозможной в силу объективных причин, не свидетельствует о нарушении права осужденных ФИО1 и ФИО2 на защиту, поскольку в данном случае исследовались фактические обстоятельства уголовного дела, доказанность которых устанавливается присяжными заседателями в соответствии с их полномочиями.

Между тем, вопреки доводам кассационных жалоб, председательствующий обоснованно прервал в судебном заседании осужденного ФИО1, заявившего перед присяжными заседателями о том, что осужденный ФИО9 оговорил его и себя, а также осужденного ФИО9, заявившего присяжным о применении к нему недозволенных методов следствия.

Судебные прения проводились в условиях обеспечения каждой из сторон возможности довести до сведения присяжных заседателей и председательствующего своего мнения по поводу доказанности обвинения и других вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями.

Объективных оснований полагать, что государственный обвинитель в прениях вышел за пределы предъявленного осужденным обвинения, исказил доказательства, исследованные судом, и привел доказательства, которые не были предметом исследования в судебном заседании, а также привел сведения о личности осужденного, способные вызвать у присяжных заседателей предубеждение, и допустил выражения, порочащие позицию защиты, как об этом указывают авторы кассационных жалоб, у судебной коллегии не имеется.

Требования закона, регламентирующие особенности судебного разбирательства с участием присяжных заседателей, были соблюдены на протяжении всего процесса, в том числе в ходе судебных прений, как указано в ст.ст. 336, 337 УПК РФ.

Вопросный лист по делу составлен в соответствии с требованиями ст.ст. 252, 338 и 339 УПК РФ, с учетом пределов предъявленного обвинения.

Сторонам предоставлялась возможность внести замечания по содержанию и формулировке вопросов, однако частных и альтернативных вопросов от стороны защиты, в том числе о причинах срабатывания взрывного устройства, суду не поступило.

В соответствии с ч. 4 ст. 338 УПК РФ судья в совещательной комнате окончательно сформулировал вопросы, подлежащие разрешению присяжными заседателями, внес их в вопросный лист, после выхода из совещательной комнаты вопросный лист был оглашен в присутствии присяжных заседателей и передан старшине присяжных. При этом, несмотря на утверждения защитников осужденных, постановленные перед присяжными вопросы отражали результаты судебного следствия и прений сторон, не содержали специальных юридических терминов, требующих раскрытия их содержания перед присяжными.

Как видно из вопросного листа, в него внесены вопросы, которые были предметом обсуждения с участием сторон, вопросы поставлены в понятных присяжным заседателям формулировках, были понятны коллегии присяжных заседателей.

Напутственное слово председательствующего содержало разъяснения по всем вопросам, которые имели значение при постановлении вердикта, соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ. При этом в нем обращено внимание коллегии присяжных заседателей на то, что ни одно из представленных доказательств не имеет заранее установленной силы, не может быть главнее других доказательств. Объективных оснований полагать, что в напутственном слове председательствующий вышел за рамки предъявленного осужденным обвинения, как об этом указывают защитники в кассационных жалобах, и исказил позицию защиты у судебной коллегии не имеется, в связи с чем доводы стороны защиты о нарушении председательствующим судьей по делу принципа объективности нельзя признать состоятельными. Доводы адвоката ФИО12 об указании председательствующим судьей в вопросном листе двух причин срабатывания взрывного устройства, установленного с целью убийства ФИО13, не соответствуют действительности, поскольку выражение «из-за случайной команды, поступившей на мобильный телефон» носит уточняющий характер технической причины срабатывания взрывного устройства.

Вопреки утверждениям защитников осужденных, председательствующий напомнил присяжным заседателям как уличающие, так и оправдывающие подсудимых доказательства, при этом он избежал высказывания в какой бы то ни было форме своего мнения относительно достоверности исследованных в судебном заседании доказательств и другого проявления незаконного воздействия на присяжных.

Поступившие от участников процесса возражения в связи с содержанием напутственного слова по мотивам нарушения принципа объективности и беспристрастности нельзя признать состоятельными, поскольку они сводятся к описанию деталей вмененных осужденным преступлений.

Как следует из протокола судебного заседания, нарушений тайны совещательной комнаты председательствующим судьей по делу не допущено. Указание присяжным заседателям о неясности их вердикта, а также сообщение присяжным заседателям о завершении судебного заседания в связи с наступлением ночного времени об этом не свидетельствуют.

Вердикт вынесен коллегией присяжных заседателей на основании конкретно сформулированных вопросов, поставленных перед нею в пределах предъявленного обвинения, является ясным и непротиворечивым. Из вердикта следует, что на вопросы присяжные заседатели ответили единодушно и путем голосования.

Вопросный лист с внесенными в него ответами на поставленные вопросы в соответствии с ч. 10 ст. 343 УПК РФ подписан старшиной. То обстоятельство, что внесенные старшиной присяжных заседателей исправления в ответы на вопросы № 27, 45, 53 не были заверены его подписью нельзя признать существенным нарушением уголовно-процессуального законодательства, поскольку вердикт присяжных заседателей был оглашен в судебном заседании в том виде, в котором он содержится в материалах дела, что подтверждается аудиопротоколом судебного заседания.

При обсуждении последствий вердикта в соответствии со ст. 347 УПК РФ суд с участием сторон исследовал обстоятельства, связанные с квалификацией содеянного, назначением наказания и другими вопросами, разрешаемыми судом при постановлении обвинительного приговора.

Постановленный по результатам судебного разбирательства приговор в отношении ФИО1 и ФИО2 соответствует требованиям ст.ст. 348-351 УПК РФ. Сделанные в нем председательствующим выводы основаны на обязательном для него вердикте присяжных заседателей, в соответствии с теми фактическими обстоятельствами, которые этим вердиктом признаны установленными.

Описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора соответствует требованиям п. 3 ст. 351 УПК РФ, содержит описание преступного деяния, в совершении которого коллегия присяжных заседателей признала осужденных виновными, мотивировку квалификации их действий на основании вердикта присяжных заседателей.

Протокол судебного заседания отвечает требованиям ст. 259 УПК РФ, допущенные секретарем судебного заседания неточности изложения хода процесса были устранены судом постановлениями от 5 и 7 декабря 2022 года, которыми замечания на протокол судебного заседания адвокатов ФИО20 и ФИО12 были частично удостоверены.

Считать нарушенным право осужденного ФИО2 на защиту действиями защитника ФИО18, как об этом указывает адвокат ФИО17 в кассационной жалобе, оснований не имеется. Осуществление указанным адвокатом юридической помощи ФИО9 по делу частного обвинения в отношении ФИО13, не связанного единым производством с настоящим уголовным делом, никоим образом не свидетельствует о том, что она не имела права осуществлять защиту ФИО2 по данному делу. Оснований, предусмотренных ст. 72 УПК РФ, исключающих участие в производстве по уголовному делу защитника, по настоящему уголовному делу в отношении адвоката ФИО18 не имеется.

Исходя из установленных вердиктом коллегии присяжных заседателей фактических обстоятельств, квалификация содеянного ФИО1 по ч. 4 ст. 33, ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, пп. «е», «ж», «з» ч. 2 ст. 105, ч. 4 ст. 33, ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 167, ч. 4 ст. 33, ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 223.1 УК РФ УК РФ, ФИО2 по ч. 5 ст. 33, ч. 3 ст. 30, пп. «е», «ж», «з» ч. 2 ст. 105, ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 167 УК РФ является правильной.

Судом при назначения наказания ФИО1 и ФИО2 в соответствии с требованиями ст.ст. 6, 60 УК РФ учтены характер и степень общественной опасности преступлений, все данные, характеризующие личности осужденных, влияние назначенного наказания на их исправление и условия жизни их семей, а также имущественное положение осужденного ФИО1

Суд признал в качестве смягчающего наказание ФИО1 обстоятельства за каждое преступление наличие у него малолетних детей.

Обстоятельствами, смягчающими наказание ФИО2 за каждое преступление, суд признал активное способствование раскрытию и расследованию преступлений, наличие малолетних детей.

Обстоятельством, отягчающим наказание осужденного ФИО1 за преступление, предусмотренное ч. 4 ст. 33, ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 167 УК РФ, суд обоснованно признал совершение указанного преступления группой лиц по предварительному сговору, выводы о чем в приговоре надлежащим образом мотивированы. Поскольку вердиктом присяжных заседателей ФИО1 признан не заслуживающим снисхождения, при назначении наказания в виде лишения свободы судом положения ч. 1 ст. 65 УК РФ в отношении него не применялись.

Вместе с тем, судом апелляционной инстанции верно исключено на основании ч. 4 ст. 65 УК РФ указание о признании обстоятельством, отягчающим наказание ФИО2 за преступление, предусмотренное ч. 5 ст. 33, ч. 2 ст. 167 УК РФ, совершение его группой лиц по предварительному сговору, поскольку, как следует из вердикта присяжных заседателей, указанный осужденный признан заслуживающим снисхождения по данному преступлению.

При указанных обстоятельствах, суд обоснованно не усмотрел при назначении наказания оснований для применения в отношении ФИО1 и ФИО2 положений ст.ст. 64, 73, ч. 6 ст. 15 УК РФ, не усматривает их и судебная коллегия.

Считать назначенное осужденным наказание в виде лишения свободы несправедливым оснований не имеется.

Вид исправительного учреждения определен осужденным в соответствии с положениями п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ. Зачет в срок наказания времени содержания осужденного под стражей произведен на основании п. «а» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ.

Нарушений уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных Уголовно-процессуальным кодексом РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли на вынесение законного и обоснованного судебного решения, не допущено.

Суд апелляционной инстанции в соответствии с требованиями ст. 389.9 УПК РФ проверил в полном объеме доводы апелляционных представления и жалоб осужденных и их защитника, указав в апелляционном определении мотивы принятого решения о внесении в приговор необходимых изменений. Содержание апелляционного определения соответствует требованиям ст. 389.28 УПК РФ.

При этом судом апелляционной инстанции уголовное дело рассмотрено в порядке, предусмотренном ст. 389.13 УПК РФ, с участием сторон, с соблюдением принципов уголовного судопроизводства, что подтверждается материалами дела и протоколом судебного заседания, который соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Поскольку таких нарушений судами по уголовному делу в отношении ФИО1 и ФИО2 допущено не было, кассационные жалобы защитников осужденных удовлетворению не подлежат, оснований к отмене либо изменению судебных решений не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 401.14 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

приговор Заводского районного суда г. Саратова с участием присяжных заседателей от 11 ноября 2022 года и апелляционное определение Саратовского областного суда от 16 марта 2023 года в отношении ФИО1 и ФИО2 оставить без изменения, кассационные жалобы защитников указанных осужденных – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: