Гражданский кодекс часть 1

Судья Третьего кассационного суда общей юрисдикции Смирнова О.В., рассмотрев кассационную жалобу ФИО1 на определение Приморского районного суда города Санкт-Петербурга от 12 ноября 2019 г. по делу № 2-10949/2019 по заявлению общества с ограниченной ответственностью «Финрезерв» (далее – ООО «Финрезерв») о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда,

установил:

ООО «Финрезерв» обратилось в суд заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского судьи по разрешению конкретного спора Кузнецовой Т.А. от 9 августа 2019 г. по делу № А-3/2019.

Определением Приморского районного суда города Санкт-Петербурга от 12 ноября 2019 г. заявление ООО «Финрезерв» о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда удовлетворено.

В кассационной жалобе ФИО2 ставится вопрос об отмене судебного постановления.

Проверив материалы дела, изучив доводы кассационной жалобы, нахожу её подлежащей удовлетворению.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса, основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Нарушение или неправильное применение норм процессуального права является основанием для отмены или изменения судебных постановлений, если это нарушение привело или могло привести к принятию неправильных судебных постановлений (часть 3 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса).

Такие нарушения норм процессуального права были допущены судом.

Судом установлено, что 12 ноября 2015 г. между ООО «Финрезерв» и ФИО1 заключен договор займа №, в соответствии с которым займодавец передал заёмщику денежные средства в размере 350 000 руб. Займ выдан под 48 процентов годовых на срок до 30 ноября 2016 г.

По договору ипотеки от 12 ноября 2015 г. № 43/15-И ФИО1 передала в залог ООО «Финрезерв» недвижимое имущество – 18/100 долей в праве собственности на квартиру с кадастровым номером №, площадью 19,2 кв. м, расположенную по адресу: <адрес>.

Дополнительным соглашением от 10 ноября 2016 г. № 1 к договору размер займа увеличен до 390 000 руб., срок возврата займа продлен до 30 ноября 2017 г.

Дополнительным соглашением от 8 февраля 2017 г. № 2 к договору размер займа увеличен до 450 000 руб., срок возврата займа продлен до 28 февраля 2018 г. Процентная ставка снижена до 36 процентов годовых.

Дополнительным соглашением от 19 февраля 2018 г. № 3 к договору размер займа увеличен до 490 000 руб., срок возврата займа продлен до 28 февраля 2019 г.

Соглашениями от 10 ноября 2016 г., 1 февраля 2017 г., 27 ноября 2017 г. стороны предусмотрели, что в случае невозможности рассмотрения спора в Постоянно действующем арбитражном учреждении «Арбитриум», спор рассматривается единолично третейским судьёй для разрешения конкретного спора Кузнецовой Татьяной Александровной, имеющей высшее юридическое образование, стаж рассмотрения споров в качестве третейского судьи более 15 лет. Место арбитража, порядок взаимодействия со сторонами и порядок уплаты арбитражного сбора определяет третейский судья, кроме случаев, прямо оговоренных настоящим соглашением. Адрес для направления корреспонденции в арбитраж, адрес начала арбитража (место подачи искового заявления): Автономная некоммерческая организация «Петродворцовый центр оказания правовой помощи», Санкт-Петербург, <...>. По указанному адресу, если арбитром не установлено иное, будет производиться арбитраж (пункт 6 соглашения).

ООО «Финрезерв» обратилось к третейскому судье Кузнецовой Т.А. для разрешения конкретного спора с иском к ФИО1 о взыскании задолженности, процентов за пользование займом, неустойки, обращении взыскания на заложенное имущество.

9 августа 2019 г. третейским судом для рассмотрения конкретного спора (суд ad hoc) вынесено решение, которым исковые требования ООО «Финрезерв» к ФИО3 о взыскании задолженности и процентов по договору займа, неустойки, обращении взыскания на заложенное имущество удовлетворены частично. Взысканы с ФИО1 в пользу истца основной долг в размере 490 000 руб., проценты за пользование денежными средствами за период с 31 января 2017 г. по 5 июля 2019 г. 73 694 руб., проценты за пользование займом, подлежащие начислению на сумму невыплаченной задолженности по ставке 36 процентов годовых за период с 6 июля 2019 г. по день фактического погашения основного долга, а в случае частичного погашения задолженности проценты за пользование займом за последующий период – на сумму непогашенного остатка, неустойка по состоянию на 5 июля 2019 г. 377 821 руб., неустойка из расчёта 0,5 процентов за каждый день просрочки платежа от суммы основной задолженности, начиная с 6 июля 2019 г. по день фактической выплаты суммы займа, при этом в случае частичного погашения основной задолженности неустойка подлежит начислению на сумму непогашенного остатка, неустойка из расчёта 0,5 процентов за каждый день просрочки платежа от суммы просроченных процентов, начиная с 6 июля 2019 г. по день фактической выплаты суммы просроченных процентов, при этом в случае частичного погашения просроченных процентов неустойка подлежит начислению на сумму непогашенного остатка, расходы по оплате арбитражного сбора 28 797 руб.

Обращено взыскание на недвижимое имущество, принадлежащее на праве собственности ФИО1, являющееся предметом обеспечения обязательств по договору ипотеки путём продажи с публичных торгов, определена начальная продажная стоимость в размере 1 429 600 руб.

Разрешая спор и удовлетворяя заявление ООО «Финрезерв» о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского судьи от 9 августа 2019 г., суд первой инстанции, руководствуясь статьями 423, 425–427 Гражданского процессуального кодекса, статьями 1, 41 Федерального закона от 29 декабря 2015 г. № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» (далее – Федеральный закон от 29 декабря 2015 г. № 382-ФЗ), установив, что в заключенном соглашении, не оспоренном сторонами и не признанным недействительным, определён суд, который будет разрешать возникшие споры, указав, что решение третейского суда не нарушает принцип публичности, пришёл к выводу о законности вынесенного решения.

С такими выводами суда согласиться нельзя.

На основании статьи 239 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее – Арбитражный процессуальный кодекс), все постоянно действующие арбитражные учреждения, постоянно действующие третейские суды, существовавшие до даты вступления в силу Федерального закона от 29 декабря 2015 г. № 382-ФЗ и принятия постановления Правительства Российской Федерации от 25 июня 2016 г. № 577 «Об утверждении Положения о депонировании правил постоянно действующего арбитражного учреждения», могли осуществлять деятельность по рассмотрению споров в период до 31 октября 2017 г.

На официальном сайте Министерства юстиции Российской Федерации также опубликована информация о том, что 1 ноября 2017 г. закончился переходный период реформы арбитража (третейского разбирательства) в Российской Федерации.

Таким образом, с 1 ноября 2017 г. для администрирования арбитража необходимо наличие права на осуществление функций постоянно действующего арбитражного учреждения.

Постоянно действующие арбитражные учреждения и третейские суды, не получившие права администрировать арбитраж, не могут осуществлять эту деятельность. В отсутствие данного права учреждение, например, не может назначать или отводить арбитров, вести делопроизводство, собирать и распределять арбитражные сборы.

Арбитраж, образованный сторонами для разрешения конкретного спора, на любом из этапов не может администрироваться организацией, не получившей соответствующего права.

В соответствии с частью 20 статьи 44 Федерального закона от 29 декабря 2015 г. № 382-ФЗ арбитражные решения, вынесенные в рамках арбитража, в том числе осуществляемого третейским судом, образованным сторонами для разрешения конкретного спора (ad hoc), с нарушением запрета, предусмотренного частями 20, 21 статьи 44 Федерального закона от 29 декабря 2015 г. № 382-ФЗ, считаются принятыми с нарушением процедуры, предусмотренной федеральным законом. Указанные нарушения имеют место, если формально третейский суд образуется для разрешения конкретного спора (ad hoc), однако в действительности он имеет признаки, свойственные институциональному арбитражу (например, объединение арбитров в коллегии или списки, формулирование собственных правил арбитража, выполнение одним и тем же лицом функций по содействию проведения третейских разбирательств с участием разных арбитров).

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 51 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 декабря 2019 г. № 53 «О выполнении судами Российской Федерации функций содействия и контроля в отношении третейского разбирательства, международного коммерческого арбитража», суд отменяет решение третейского суда или отказывает в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, если установит, что такое решение или приведение его в исполнение противоречит публичному порядку Российской Федерации (пункт 5 части 1 статьи 412, пункт 2 части 1 статьи 417, пункт 2 части 4 статьи 421, пункт 2 части 4 статьи 426 Гражданского процессуального кодекса, пункт 2 части 4 статьи 233, пункт 2 части 4 статьи 239Арбитражного процессуального кодекса, абзац третий подпункта 2 пункта 2 статьи 34, абзац третий подпункта 2 пункта 1 статьи 36 Закона о международном коммерческом арбитраже, подпункт «b» пункта 2 статьи V Конвенции 1958 года).

Под публичным порядком в целях применения указанных норм понимаются фундаментальные правовые начала (принципы), которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы Российской Федерации.

Для отмены или отказа в принудительном исполнении решения третейского суда по мотиву нарушения публичного порядка суд должен установить совокупное наличие двух признаков: во-первых, нарушение фундаментальных принципов построения экономической, политической, правовой системы Российской Федерации, которое, во-вторых, может иметь последствия в виде нанесения ущерба суверенитету или безопасности государства, затрагивать интересы больших социальных групп либо нарушать конституционные права и свободы физических или юридических лиц.

Между тем при разрешении вопроса о выдаче исполнительного листа судом в нарушение статьи 426 Гражданского процессуального кодекса не исследован вопрос о правомерности статуса третейского суда, вынесшего решение и самого соглашения от 27 ноября 2017 г. Согласно информации на сайте ПДАУ «Арбитриум», ссылка на который содержится в пункте 7 соглашения, третейский суд перестал существовать с 1 ноября 2017 г., следовательно, на дату заключения соглашения от 27 ноября 2017 г. не существовал.

Судом не дана правовая оценка соответствия пункта 6 соглашения от 27 ноября 2017 г. об образовании сторонами третейского суда для разрешения конкретного спора части 20 статье 44 Федерального закона от 29 декабря 2015 г. № 382-ФЗ, процедуре формирования арбитража, предусмотренной федеральным законом.

Допущенные судом первой инстанции нарушения норм материального и процессуального права являются существенными и непреодолимыми, в связи с чем могут быть исправлены только посредством отмены судебного постановления и направления дела на новое рассмотрение.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное, с учётом всех установленных обстоятельств и с соблюдением требований закона разрешить заявленные требования.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судья Третьего кассационного суда общей юрисдикции

определил:

определение Приморского районного суда города Санкт-Петербурга от 12 ноября 2019 г. отменить.

Направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Судья