Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в зале суда гражданское дело № 2-2526/2020 по иску ФИО1 к ФИО2 о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности ничтожной сделки, аннулировании записей из Единого государственного реестра недвижимости,

по кассационной жалобе ФИО1 на решение Ханты-Мансийского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югры от 27 июля 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа-Югрыот 20 октября 2020 года.

Заслушав доклад судьи Марченко А.А. об обстоятельствах дела и доводах кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции,

установила

ФИО1 обратилась в суд с иском к ФИО2 о признании недействительным договора дарения от 06 декабря 2019 года, заключенного между ФИО2, с одной стороны, и ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО6, с другой стороны, применении последствий недействительности ничтожной сделки, аннулировании записей от 09 декабря 2019 года <данные изъяты> о регистрации прекращения права общей долевой собственности.

В обоснование исковых требований указывает на то, что решением Ханты-Мансийского районного суда от 24 октября 2019 года с ФИО2 в ее пользу взысканы денежные средства, уплаченные по предварительному договору купли-продажи квартиры, и расходы по оплате государственной пошлины, на общую сумму 1 013 200 рублей. В качестве обеспечения иска судом на указанную квартиру был наложен арест. По ходатайству ответчика, который указал, что снятие ареста необходимо для продажи квартиры для расчета с ней, суд снял арест с квартиры. Решение суда о возврате денежных средств ФИО2 не исполнил. После снятия ареста квартира была подарена ФИО2 в долях по 1/5 - ФИО3, ФИО6, ФИО4, ФИО5 Считает, что ФИО2 при заключении договора дарения действовал недобросовестно, злоупотребляя правами, в целью избежания возможности обращения взыскания на имущество, фактически заключил мнимую сделку, а дальнейшая продажа квартиры через 16 дней подтверждает факт мнимости заключенной сделки по дарению квартиры.

Решением Ханты-Мансийского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 27 июля 2020 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 20 октября 2020 года, истцу отказано в удовлетворении исковых требований.

В кассационной жалобе истец просит об отмене указанных судебных постановлений по мотивам нарушения судами обеих инстанций норм материального и процессуального права.

Лица, участвующие в деле, в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены. Информация о рассмотрении дела была заблаговременно размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции, в связи с чем на основании статей 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия сочла возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений на кассационную жалобу, судебная коллегия находит, что такие нарушения были допущены судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении дела. При этом в соответствии с частью 2 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в интересах законности считает необходимым выйти за пределы доводов кассационной жалобы, поскольку судами допущены существенные нарушения норм процессуального права, при том, что обеспечение правильного применения по рассматриваемому делу норм права является публично-правовой обязанностью суда, что следует из содержания статьи 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, согласно которой одной из задач гражданского судопроизводства является правильное рассмотрение и разрешение гражданских дел, а гражданское судопроизводство должно способствовать укреплению законности и правопорядка.

Как установлено судом, 06 ноября 2019 года ФИО2 подарил по 1/5 доле в праве собственности на вышеназванную квартиру:- ФИО3, ФИО6, ФИО4, ФИО5. Право общей долевой собственности по 1/5 доли дарителя и одаряемых зарегистрировано в Едином реестре недвижимого имущества 09 декабря 2019 года.

На основании договора купли-продажи долей в праве собственности на квартиру с 25 декабря 2019 года собственником спорной квартиры является ФИО7

Суд первой инстанции и с ним согласилась судебная коллегия по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры, руководствуясь положениями статей 432, 572, 574, 168, 170, Гражданского кодекса Российской Федерации, установив, что указанные в обоснование иска обстоятельства не свидетельствуют ни о противоправном, ни о мнимом характере сделки, пришел к выводу об отсутствии оснований для признания договора дарения недействительной сделкой, применении последствий недействительности такой сделки и аннулирования записей о правах и переходе прав.

Принимая решение об отказе в удовлетворении требований истца, суд пришел к выводу, что истцом не представлено суду доказательств совершения договора дарения с нарушением требований закона, что сделка посягает на публичные интересы, либо доказательств мнимости сделки, а также нарушения прав истца.

Между тем, такие выводы судов первой и апелляционной инстанций свидетельствуют о существенном нарушении норм материального и процессуального права, не соответствуют установленным по делу фактическим обстоятельствам и сделаны без установления имеющих значение для правильного разрешения спора обстоятельств.

В соответствии с частью 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

Согласно части 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

Как разъяснено в пункте 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года № 23 «О судебном решении», решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права (часть 1 статьи 1, часть 3 статьи 11 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

При определении закона и иного нормативного правового акта, которым следует руководствоваться при разрешении дела, и установлении правоотношений сторон следует иметь в виду, что они должны определяться исходя из совокупности данных: предмета и основания иска, возражений ответчика относительно иска, иных обстоятельств, имеющих юридическое значение для правильного разрешения дела.

Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (часть 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии с требованиями абзаца 3 статьи 148, статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, определение характера спорного правоотношения и подлежащего применению законодательства является обязанностью суда.

В силу части 4 статьи 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в мотивировочной части решения суда должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом; доказательства, на которых основаны выводы суда об этих обстоятельствах; доводы в пользу принятого решения; доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства; законы, которыми руководствовался суд.

Как следует из искового заявления, ФИО1 просила признать недействительным договор дарения квартиры от 09 декабря 2019 года, применении последствий недействительности ничтожной сделки, аннулировать записи в Едином государственном реестре недвижимого имущества, указывая конкретные номера записей, содержание которых судом установлено не было.

Между тем, как усматривается из материалов дела и искового заявления записи, которые истец просит аннулировать, относятся как к последствиям договора дарения (записи от 09 декабря 2019 года о регистрации права собственности на основании договора дарения), так и к последствиям заключенного между ФИО2, ФИО3, ФИО6, ФИО4, ФИО5, с одной стороны, и ФИО7, с другой стороны, договора купли-продажи (записи от 25 декабря 2019 года о прекращении права собственности продавцов на основании договора купли-продажи).

В нарушение выше названных норм права, судом первой инстанции действительная воля истца относительно последствий совершенных сделок и судьбы спорной квартиры установлена не была, фактические основания и юридически значимые обстоятельства относительно заявленных требований в части последствий заключенного договора купли-продажи квартиры, на основании которого были внесены записи от 25 декабря 2019 года о государственной регистрации прекращения права собственности продавцов, являющиеся предметом иска, определены не были, на обсуждение сторон не выносились, бремя их доказывания распределено не было, мотивов в пользу принятого решения в указанной части судебные акта также не содержат, сам договор продажи квартиры ФИО7 истребован не был, как и не истребованы сведения о государственной регистрации обременения спорной квартиры, обстоятельства, связанные с дальнейшей судьбой спорной квартиры установлены только на основании письменного отзыва ответчика и представленных копий предварительного договора купли-продажи и кредитного договора.

В соответствии с абзацем четвертым статьи 148 и пунктом 4 части 1 статьи 150 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судья при подготовке дела к судебному разбирательству разрешает вопрос о составе лиц, участвующих в деле, и других участников процесса и о вступлении в дело соистцов, соответчиков и третьих лиц без самостоятельных требований относительно предмета спора, а также разрешает вопросы о замене ненадлежащего ответчика.

В пункте 23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 июня 2008 года № 11 «О подготовке гражданских дел к судебному разбирательству» разъяснено, что разрешение при подготовке дела к судебному разбирательству вопроса о вступлении в дело соистцов, соответчиков и третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора (пункт 4 части 1 статьи 150 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), необходимо для правильного определения состава лиц, участвующих в деле. Невыполнение этой задачи в стадии подготовки может привести к принятию незаконного решения, поскольку разрешение вопроса о правах и обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле, является существенным нарушением норм процессуального права.

Согласно абзацу второму части 3 статьи 40 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в случае невозможности рассмотрения дела без участия соответчика или соответчиков в связи с характером спорного правоотношения суд привлекает его или их к участию в деле по своей инициативе.

Исходя из подлежащих применению норм материального права, регулирующих спорные отношения, поскольку оспариваемый договор дарения заключен со множественностью лиц на стороне одаряемых, то в силу статьи 40 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации ФИО3, ФИО6, ФИО4, ФИО5, являющиеся стороной оспариваемой сделки, подлежали привлечению к участию в деле в качестве соответчиков.

Также суду первой инстанции надлежало после установления оснований заявленных требований об аннулировании записей о государственной регистрации прекращения права собственности продавцов в связи с продажей принадлежащих им долей ФИО7, поставить на обсуждение сторон вопрос о привлечении к участию в деле последней в качестве соответчика.

Однако суд в нарушение приведенных выше норм процессуального законодательства рассмотрел данное дело, ограничившись привлечением указанных выше лиц в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований.

Разрешая требования по существу и отказывая в удовлетворении требований ФИО1 о признании договора дарения недействительным, применении последствий недействительности, суды пришли к выводу о том, что мнимость сделки не нашла своего подтверждения при разрешении спора, поэтому основания для признания ее недействительной отсутствуют.

Отклоняя доводы о злоупотреблении правом при совершении договора дарения, суд исходил из того, что доводы истца являются его толкованием поведения ответчика с учетом отказа исполнить решение суда и выплатить ей денежные средства, а переход прав на спорный объект внутри одной семьи не предполагает противоправную цель со стороны ФИО2 или членов его семьи, а возможно направлен на разрешение имевших место договоренностей между родственниками, доказательств обратного истцом суду не представлено. На дату регистрации перехода прав по договору дарения от 06 декабря 2019 года и дальнейшей продажи квартиры в декабре 2019 года арест на квартиру наложен не был, исполнительное производство по заявлению истца было возбуждено только 17 января 2020 года, что так же не подтверждает доводов истца о совершении сделки в нарушение требований закона. При этом указал, что в отсутствие объяснений ответчика причин, по которым он не погасил задолженность перед истцом, не позволяет сделать суду вывод о злоупотреблении с его стороны правом.

С такими выводами судебных инстанций по настоящему делу нельзя согласиться ввиду следующего.

При обращении в суд с настоящим иском ФИО1 указала, что оспариваемая сделка совершена ФИО2 во избежание утраты недвижимого имущества вследствие обращения взыскания на него в целях погашения задолженности, установленной решением суда, арест с данного имущества был снят с единственной целью для возможности рассчитаться с истцом после возмездного отчуждения ответчиком данной квартиры.

Действительно, как установлено судами и следует из материалов дела, решением Ханты-Мансийского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 24 октября 2019 года с ФИО2 в пользу ФИО1 взысканы денежные средства, уплаченные по предварительному договору купли-продажи квартиры по адресу: <данные изъяты>, в размере 1 000 000 руб. и расходы по оплате государственной пошлины в размере 13 200 руб. По ходатайству ФИО2 вышеназванным решением суда отменена мера по обеспечению иска в виде ареста квартиры с целью продажи квартиры для расчета с ФИО1

Между тем, по оспариваемой сделке ФИО2 безвозмездно передал спорное имущество в собственность членам своей семьи, которые в кратчайшие сроки его продали лицу, с которым 27 ноября 2019 года ФИО2 как единоличный собственник заключил предварительный договор купли-продажи. При этом такие действия были произведены ответчиком непосредственно после вступления в законную силу судебного постановления о взыскании задолженности в пользу истца и снятии обеспечительных мер для его исполнения.

По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное (абзац 3).

В соответствии со статьей 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом) (пункт 1).

Пунктом 2 статьи 168 указанного кодекса предусмотрено, что сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Пунктом 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

В пункте 7 данного постановления, указано, что если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии с пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации мнимой является сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 86 названного выше постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25, при разрешении спора о мнимости сделки следует учитывать, что стороны такой сделки могут также осуществить для вида ее формальное исполнение. Например, во избежание обращения взыскания на движимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на недвижимое имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации) и необходимости защиты прав и законных интересов кредиторов, по требованию кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения исполнительного производства сделка должника, связанная с нарушением прав и законных интересов кредиторов, в частности, направленная на уменьшение объема имущества должника с целью отказа во взыскании кредитору.

Учитывая изложенные выше обстоятельства, судам надлежало установить, являются ли разумными и добросовестными действия ФИО2 и членов его семьи, направленные на безвозмездное отчуждение в пользу своих родственников квартиры, после возникновения оснований для взыскания имеющейся у него задолженности, не были ли такие действия направлены на уменьшение имущества должника с целью отказа во взыскании кредитору, имеется ли у ФИО2 иное имущество, за счет которого могут быть удовлетворены требования кредитора, а также является ли поведение покупателя спорной квартиры, ожидаемым от любого участника гражданского оборота, при совершении им основной сделки с иными лицами, чем состоявшаяся договоренность в рамках предварительного договора, с учетом короткого срока нахождения квартиры в их собственности, то есть имеют ли место основания для признания сделки недействительной на основании пункта 1 статьи 10 и статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (исходя из положенных истцом в основание иска фактических обстоятельств).

Такие требования закона не соблюдены. Суды первой и апелляционной инстанций фактически ограничились проверкой оспариваемого договора на предмет его мнимости, тогда как основания заявленного иска (указанные истцом фактические обстоятельства) предполагали необходимость применения и норм пункта 1 статьи 10, статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В решении районного суда имеется ссылка на то, что отчуждение квартиры путем заключения последовательно договора дарения и договора купли-продажи не противоречит требованиям статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации. Однако этот вывод основан лишь на отсутствии обременения имущества к моменту совершения сделок и постановлен без установления и исследования приведенных выше фактических обстоятельств, что свидетельствует о неправильном применении норм материального права и о нарушении норм процессуального права при исследовании и оценке доказательств, приведшем к судебной ошибке существенного и непреодолимого характера.

На аналогичные нарушения норм материального и процессуального права истец ссылался и в апелляционной жалобе, но суд второй инстанции при проверке законности постановленного решения в апелляционном порядке данные нарушения не устранил.

При таких обстоятельствах, решение суда и апелляционное определение нельзя признать законными и обоснованными, допущенные судами нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, поэтому решение суда первой инстанции и апелляционное определение подлежат отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду первой инстанции следует учесть изложенное и разрешить дело в зависимости от установленных обстоятельств и в соответствии с требованиями закона.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции,

определила:

решение Ханты-Мансийского районного суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 27 июля 2020 года и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры от 20 октября 2020 года отменить, направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Председательствующий

Судьи