Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании кассационную жалобу Главы городского округа Самара на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 31 марта 2021 года по гражданскому делу №2-1590/2020 Красноглинского районного суда г.Самара по иску главы г.о. Самара к Радичу <данные изъяты> об изъятии земельного участка из чужого незаконного владения, по встречному иску Радича <данные изъяты> к главе г.о. Самара о признании добросовестным приобретателем земельного участка,

заслушав доклад судьи Ромасловской И.М., пояснения представителя Главы городского округа Самара Кривошей Д.В., поддержавшей доводы кассационной жалобы, возражения относительно доводов жалобы Радича Э.А.,

установила:

Глава городского округа Самара обратился в суд с исковым заявлением к Радичу A.Э., в котором просил суд истребовать из чужого незаконного владения Радича Э.А. земельный участок площадью 600 кв.м с кадастровым номером <данные изъяты>:19, расположенный по адресу: <адрес>; установить, что вынесенное решение суда является основанием для прекращения права собственности Радича Э.А. на указанный земельный участок, мотивируя свои требования тем, что Радич Э.А. является собственником вышеуказанного земельного участка. Вместе с тем данный земельный участок незаконно выбыл из состава земель, государственная собственность на которые не разграничена, помимо воли истца.

Радич Э.А. обратился со встречным иском к главе г.о. Самара, в котором просил признать его добросовестным приобретателем земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты>:19, расположенного по адресу: <адрес>, мотивируя свои требования тем, что в собственности он имеет три земельных участка, из которых спорный участок с кадастровым номером <данные изъяты>:19 и участок с кадастровым номером <данные изъяты>21 являются смежными, на них возведено строение - дом, на который, право собственности не зарегистрировано из-за запрета на совершение регистрационных действий в 2017 году. Земельные участки приобретены на основании договора купли-продажи, зарегистрированы в установленном законом порядке. Предварительно участки осматривались, имели определенные границы, огорожены столбами и трубами. Сомнения в том, что продавец земельного участка не является законным лицом на его отчуждение, у него не возникло. Обстоятельства приобретения спорного земельного участка, свидетельствуют о его добросовестности. Документы, представленные в полномочный орган при регистрации, также не вызывали сомнений. Он открыто и добросовестно приобрел земельные участки и владеет ими с февраля 2016 года. Считает, что истцом по первоначальному иску пропущен срок исковой давности, подлежащий исчислению с момента, когда его исполнительно-распределительный орган узнал или должен был узнать о нарушении прав и выбытии недвижимого имущества из муниципальной собственности.

Решением Красноглинского районного суда г.Самара от 05.10.2020 года исковые требования главы г.о. Самара к Радичу <данные изъяты> об изъятии земельного участка из чужого незаконного владения удовлетворены.

Указано на истребование из чужого незаконного владения Радича <данные изъяты> земельного участка площадью 600 кв.м с кадастровым номером <данные изъяты>:19, расположенного по адресу: <адрес>

Встречное исковое заявление Радича <данные изъяты> к главе г.о. Самара о признании добросовестным приобретателем земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты>:19 оставлено без удовлетворения.

Указано, что названное решение является основанием прекращения права собственности Радича <данные изъяты> на земельный участок, площадью 600 кв.м с кадастровым номером <данные изъяты>:19.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 31.03.2021 года решение Красноглинского районного суда г.Самары от 05.10.2020 года отменено в части удовлетворения исковых требований главы г.о. Самара к Радичу <данные изъяты> об изъятии земельного участка из чужого незаконного владения, с принятием в данной части нового решения, которым в удовлетворении исковых требований главы г.о. Самара к Радичу <данные изъяты> об изъятии земельного участка из чужого незаконного владения отказано.

В остальной части решение Красноглинского районного суда г.Самары от 05.10.2020 года оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Главы городского округа Самара ставится вопрос об отмене состоявшегося по делу апелляционного определения, как незаконного, принятого с нарушением норм материального права. Считают, что значимым обстоятельством является, то, что спорный земельный участок выбыл из владения Главы городского округа Самара помимо его воли в результате преступных мошеннических действий, установленных вступившим в законную силу приговором суда. Земельные участи с кадастровыми номерами <данные изъяты>:19 и <данные изъяты>:21 имеют различную судьбу, характеристики, в отношении каждого из земельных участков установлены обстоятельства их выбытия из владения Главы городского округа Самара и приобретения в частную собственность, не являются объединёнными, в связи с чем считают, что их недопустимо расценивать как единый объект недвижимого имущества, в том числе в силу земельного законодательства. Также не согласны с выводами суда о пропуске главой г.о. Самара срока исковой давности. Полагают, что его надлежит исчислять с момента вступления в законную силу приговора суда, которым была установлена незаконность оформления прав на спорный земельный участок.

Изучив доводы кассационной жалобы и материалы дела, заслушав участников процесса, суд кассационной инстанции приходит к следующему:

Судом установлено, что на основании договора купли-продажи земельного участка от 11.02.2016 года Аркаева О.Н. продала, а Радич Э.А. приобрел земельный участок, категория земель: земли сельскохозяйственного назначения, разрешенное использование: для коллективного садоводства, площадью 600 кв.м, расположенный по адресу: <адрес>, принадлежащий продавцу на праве собственности на основании свидетельства о государственной регистрации права от 17.11.2014 года №284077 серия 63-АН. Право собственности Радича Э.А. на данный земельный участок с кадастровым номером <данные изъяты>:19 зарегистрировано в установленном порядке, о чем сделана запись регистрации от 19.02.2016 года №-/2.

Согласно материалам кадастрового дела, право собственности Аркаевой О.Н. на указанный земельный участок возникло на основании договора купли-продажи от 10.11.2017 года, заключенного с продавцом Кокнаевой Т.Н., обладающей объектом на основании свидетельства о праве на землю от 16.07.1992 года №.

Свидетельство о праве на землю от 16.07.1992 года № по адресу: <адрес> выдано на основании постановления администрации Волжского района от 30.09.1992 года №.

Постановлением от 29.07.2000 года № земельному участку с кадастровым номером <данные изъяты>:19, присвоен адрес<адрес>

Приговором Самарского районного суда от 15.01.2019 года, вступившим в законную силу 18.04.2019 года, установлено, что в результате умышленных преступных действий Шеремет Л.А., Кулакова А.А., Имангуловой А.А., Найда Т.А., Агровой С.И. администрация г.о. Самара утратила право распоряжения земельным участком, стоимостью <данные изъяты> рублей, с кадастровым номером <данные изъяты>:19, по адресу: <адрес> причинили ущерб в крупном размере.

По эпизоду совершения мошенничества относительно спорного земельного участка, приговором суда установлено, что не позднее 10.11.2014 года, Шеремет Л.А., Кулаков А.А., Имангулова А.А., Найда Т.А., Агрова С.И., при неустановленных обстоятельствах, решили завладеть правом собственности на земельный участок 160 площадью 0.06 га, расположенный в массиве <данные изъяты><адрес>, путем обмана, после чего, завладеть денежными средствами от его продажи, для чего разработали преступный план, распределив роли.

Так, Кулаков А.А. в неустановленное время, но не позднее 25.06.2010 года, более точное время не установлено, обратился к Кокнаевой Е.В. с предложением зарегистрировать право собственности на земельный участок на ее мать Кокнаеву Т.Н., на что Кокнаева Т.Н., не подозревая о преступных намерениях Кулакова А.А., согласилась, предоставив данные матери.

Далее, Кулаков А.А. и Агрова С.И., действуя совместно и согласованно группой лиц по предварительном сговору, реализуя преступный умысел, в неустановленное время, но не позднее 25.06.2010 года, неустановленным способом приобрели поддельное свидетельство о праве собственности на землю от 16.07.1992 года <данные изъяты> на имя Кокнаевой Т.Н., с заведомо не соответствующими действительности сведениями, что на основании постановления Администрации Волжского района от 30.09.1992 года № Кокнаевой Т.Н. выделен земельный участок 160 площадью 0.06 га для ведения коллективного садоводства на землях массива <адрес>.

После чего, 25.06.2010 года Агрова С.И., действуя совместно и согласованно с Кулаковым А.А., реализуя преступный умысел, обратилась в отдел государственного земельного контроля Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Самарской области с заявлением о внесении в государственный кадастр недвижимости сведений о ранее учтенном объекте недвижимости - указанном земельном участке.

В неустановленное время, но не позднее 08.06.2011 года, Кулаков А.А., действуя совместно и согласованно с Агровой С.И., проехал совместно с Кокнаевой Т.Н. в нотариальную контору где Кокнаева Т.Н. выдала доверенность на имя Кулакова А.А. быть представителем по вопросам регистрации права и распоряжения указанным земельным участком.

06 декабря 2012 года в 14 час 58 мин. Кулаков А.А., действуя совместно и согласованно с Агровой С.И., находясь в отделе приема-выдачи документов филиала ФГБУ «ФКП Росреестра» по Самарской области, на основами доверенности от Кокнаевой Т.Н. и поддельного свидетельства о праве собственности на землю от 16.07.1992 года № обратился к специалисту данного Управления с заявлением о регистрации права собственности указанного земельного участка на имя Кокнаевой Т.Н. Сотрудник Управления, не подозревая о том, что указанное свидетельство не соответствует действительности, 18.01.2013 года зарегистрировал право собственности на земельный участок на имя Кокнаевой Т.Н.

Осенью 2014 года, более точные время и дата не установлены, но не позднее 23.10.2014 года Агрова С.И. предоставила Шеремет Л.А. информацию о наличии поддельного свидетельства о праве собственности на вышеуказанный земельный участок.

23 октября 2014 года Кокнаева Е.В., не подозревая о преступных намерениях Кулакова А.А., по просьбе последнего, совместно с Кокнаевой Т.Н. проехала к нотариусу выдала доверенность на имя Агровой С.И. быть представителем.

Шеремет Л.А., выполняя часть своего преступного плана, в указанное выше время, не позднее 07.11.2014 года, более точное время не установлено, предложила Аркаевой О.Н. приобрести вышеуказанный земельный участок, на что последняя согласилась.

10 ноября 2014 года Шеремет Л.А., находясь совместно с Агровой С.И. в МАУ г.о.Самара «Многофункциональном центре предоставления государственных (муниципальных) услуг», продолжая действовать единым преступным умыслом, на основании доверенности от Аркаевой О.Н. заключила договор-купли продажи указанного земельного участка, с Кокнаевой Т.Н., в лице представителя по доверенности Агровой С.И., после чего Шеремет Л.А. совместно с Агровой С.И. обратились к специалисту данного Управления с заявлением о переходе права собственности от Кокнаевой Т.Н. к Аркаевой О.Н.

Сотрудник Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра к картографии по Самарской области, не подозревая о том, что право собственности на имя Кокнаевои Т.Н. зарегистрировано по подложным документам, зарегистрировал 17.11.2014 года переход права собственности на имя Аркаевой О.Н.

Далее, Шеремет Л.А., в период времени с 17.11.2014 года по 25.08.2015 года, более точные время и дата не установлены, выполняя свою часть преступного плана, при неустановленных обстоятельствах, приобрела план границ земельного участка с не соответствующими действительности координатами границ земельного участка.

Затем, Имангулова А.А., выполняя свою часть преступного плана, действуя в составе группы лиц по предварительному сговору, реализуя преступный умысел, в период времени с 17.11.2014 года по 25.08.2015 года, более точное дата и время не установлены, получив от Шеремет Л.А. указания о необходимости изготовления межевого плана по поддельному плану границ, с целью изменения границ земельного участка кадастровый номер <данные изъяты>:19, расположенного по адресу: <адрес>, на границы земельного участка с внесением координат другого кадастрового квартала, обратилась к Найда Т.А., являющейся кадастровым инженером, передав свидетельство о праве собственности и план границ.

Далее, Найда Т.А., в неустановленное время, но не позднее 25.08.2015 года, выполняя отведенную ей часть преступного плана, реализуя преступный умысел, получив от Имангуловой А.А. свидетельство о регистрации права собственности, план границ земельного участка, заведомо зная, что план границ земельного участка указанного выше не соответствует действительности, не выезжая на указанный участок, при неустановленных обстоятельствах, изготовила межевой план на земельный участок кадастровый №, с внесением координат границ в кадастровом квартале на <данные изъяты>. Найда Т.А. передала межевой план Имангуловой А.А., а последняя - Шеремет Л.А.

В последующем, Шеремет Л.А., продолжая реализовывать преступный умысел группы, передала межевой план Аркаевой О.Н., на основании заявления которой от 25.08.2015 года были внесены изменения о границах земельного участка, присвоен адрес земельного участка в Красноглинском районе г.Самара.

Согласно выводам суда, отраженным в приговоре, в результате умышленных преступных действий Шеремет Л.А., Агрова С.И., Кушаков А.А., Имангулова А.А., Найда Т.А. Администрация г.о. Самара утратила право распоряжения указанным земельным участком, стоимостью 806706.00 рублей, чем причинен ущерб в крупном размере.

Разрешая спор по существу, удовлетворяя требования главы г.о. Самара к Радичу Э.А. об изъятии земельного участка из чужого незаконного владения, суд первой инстанции, сославшись на установленные по делу обстоятельства, опровергнув в том числе заявление ответчика о пропуске истцом по первоначальному иску срока исковой данности, исходил из отсутствия воли собственника (органа местного самоуправления) на выбытие земельного участка. Установив, что фактически Радичем Э.А. был приобретен другой земельный участок, расположенный в Волжском районе Самарской области, а не в пределах г.о. Самара, продавец Аркаева О.Н. не являлась собственником спорного земельного участка, права на его отчуждение не имела, изменение координат земельного участка было осуществлено в результате преступных действий лиц, признанных виновными вступившим в законную силу приговором суда, суд первой инстанции пришел к выводу о выбытии спорного земельного участка из распоряжения органа местного самоуправления без законных на то оснований, что свидетельствует об обоснованности заявленных главой г.о. Самара требований. Истец по встречному иску - Радич Э.А., согласно выводам суда, не мог не знать то, что он не приобретает земельный участок в Волжском районе Самарской области, а приобретает участок в Красногоинском районе г.о. Самара, в связи с чем он не может быть признан добросовестным приобретателем спорного земельного участка, который подлежит изъятию из его незаконного владения.

Суд апелляционной инстанции оснований для удовлетворения встречного иска Радича Э.А. о признании его добросовестным приобретаем земельного участка также не усмотрел, соглашаясь с выводами суда первой инстанции в данной части, между тем не согласился с выводами суда первой инстанции об удовлетворении требования главы администрации г.о. Самара об истребовании из чужого незаконного владения Радича Э.А. спорного земельного участка, в связи с чем отменил принятое по делу решение в соответствующей части.

При этом, суд апелляционной инстанции исходил из того, что ранее состоявшимся решением Красноглинского районного суда г.Самары от 22.06.2020 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 28.09.2020 года, отказано в удовлетворении иска главы г.о. Самары к Радичу Э.А. об истребовании имущества из чужого незаконного владения, а именно смежного участка ответчика (кадастровый №), предъявленного по аналогичным основаниям, с ссылкой на те же обстоятельства, установив наличие доказательств использования спорного земельного участка, несение Радичем Э.А. бремени расходов по его содержанию, интереса последнего к спорному объекту, пришел к выводу, что иск об истребовании из владения Радича Э.А. спорного земельного участка с кадастровым номером <данные изъяты>:19, являющегося смежным с земельным участком с кадастровым номером <данные изъяты>:21, на котором расположен жилой дом, принадлежащий истцу, с учетом установленных обстоятельств по ранее рассмотренному гражданскому делу № (решение от 22.06.2020 года), не подлежит удовлетворению.

Суд кассационной инстанции не может согласиться с данными выводами суда апелляционной инстанции.

Так, судом апелляционной инстанции приняты во внимание правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенные в постановлении от 22.06.2017 года №16-П.

Судом апелляционной инстанции отмечено, что согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в вышеуказанном постановлении, при регулировании гражданско-правовых отношений между публично-правовым образованием (его органами) и его добросовестным приобретателем справедливым было бы переложение неблагоприятных последствий в виде утраты имущества на публично-правовое образование, которое могло и должно было предпринимать меры по его установлению и надлежащему оформлению своего права.

Вместе с тем, правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации выражена следующим образом: при регулировании гражданско-правовых отношений между собственником выморочного имущества и его добросовестным приобретателем справедливым было бы переложение неблагоприятных последствий в виде утраты такого имущества на публично-правовое образование, которое могло и должно было предпринимать меры по его установлению и надлежащему оформлению своего права.

Данная правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации сформирована исходя из того, как указано в постановлении от 22.06.2017 года №16-П, что переход выморочного имущества в собственность публично-правового образования независимо от государственной регистрации права собственности и совершения публично-правовым образованием каких-либо действий, направленных на принятие наследства (п.1 ст.1151 Гражданского кодекса Российской Федерации в истолковании постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 года №9 «О судебной практике по делам о наследовании»), не отменяет требования о государственной регистрации права собственности. Собственник имущества, по общему правилу, несет бремя содержания принадлежащего ему имущества (ст.210 Гражданского кодекса Российской Федерации), что предполагает и регистрацию им своего права, законодательное закрепление необходимости которой, как указывал Конституционный Суд Российской Федерации, является признанием со стороны государства публично-правового интереса в установлении принадлежности недвижимого имущества конкретному лицу (постановления от 26.05.2011 года №10-П, от 24.03.2015 года №5-П и др.). Бездействие же публично-правового образования как участника гражданского оборота, не оформившего в разумный срок право собственности, в определенной степени создает предпосылки к его утрате, в том числе посредством выбытия соответствующего имущества из владения данного публичного собственника в результате противоправных действий третьих лиц.

Более того, суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции в части удовлетворения требований об истребовании спорного земельного участка, не учел правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенные в определении от 21.09.2017 года №1792-О.

Так, Конституционным Суд Российской Федерации в данном определении указал на то, что правовое регулирование, в соответствии с которым защита прав лица, считающего себя собственником имущества, возможна путем удовлетворения виндикационного иска, если для этого имеются предусмотренные ст.302 Гражданского кодекса Российской Федерации основания, дающие право истребовать имущество и у добросовестного приобретателя, отвечает целям обеспечения стабильности гражданского оборота и направлено в целом на установление баланса прав и законных интересов всех его участников.

Приведенная правовая позиция, сформулированная Конституционным Судом Российской Федерации в постановлении от 21.04.2003 года №6-П, была положена в основу другого его Постановления- от 2.06.2017 года №16-П, касавшегося истребования жилых помещений из владения граждан по искам публично-правовых образований, в собственность которых эти жилые помещения ранее поступили как выморочное имущество.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, необходимо учитывать специфику таких отношений, обусловленную тем, что к публично-правовым образованиям, хотя они и вступают в гражданские правоотношения на равных началах с другими участниками гражданского оборота, нормы гражданского законодательства, относящиеся к юридическим лицам, могут быть применимы, только если иное не вытекает из закона или особенностей данных субъектов (п.2 ст.124 Гражданского кодекса Российской Федерации); когда с иском об истребовании недвижимого имущества из владения добросовестного приобретателя, который в установленном законом порядке указан как собственник имущества в Едином государственном реестре недвижимости, обращается публично-правовое образование, не может не учитываться специфика интересов, носителем которых оно является; особенности дел этой категории, исходя из необходимости обеспечения баланса конституционно значимых интересов, могут обусловливать иное распределение неблагоприятных последствий для собственника и добросовестного приобретателя, нежели установленное в ст.302 Гражданского кодекса Российской Федерации и подтвержденное в правовых позициях Конституционного Суда Российской Федерации.

Исходя из этого Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 22.06.2017 года №16-П признал положение п.1 ст.302 Гражданского кодекса Российской Федерации не соответствующим Конституции Российской Федерации, ее статьям 8 (часть 2), 19 (части 1 и 2), 35 (части 1 и 2) и 55 (часть 3), в той мере, в какой оно допускает истребование из чужого незаконного владения жилого помещения, являвшегося выморочным имуществом, от его добросовестного приобретателя, который при возмездном приобретении этого жилого помещения полагался на данные Единого государственного реестра недвижимости и в установленном законом порядке зарегистрировал право собственности на него, по иску соответствующего публично-правового образования в случае, когда данное публично-правовое образование не предприняло - в соответствии с требованиями разумности и осмотрительности при контроле над выморочным имуществом - своевременных мер по его установлению и надлежащему оформлению своего права собственности на это имущество.

То же законоположение в той мере, в какой им предусматривается право собственника истребовать принадлежащее ему имущество от добросовестного приобретателя в случае, когда это имущество выбыло из владения собственника помимо его воли, было признано соответствующим Конституции Российской Федерации (п.1 резолютивной части).

В названном постановлении Конституционный Суд Российской Федерации пришел к выводу о возможности сделать исключение из общего правила, установленного в п.1 ст.302 Гражданского кодекса Российской Федерации, для тех случаев, когда имущество выбывает из владения собственника - публично-правового образования помимо его воли при ненадлежащем исполнении компетентными органами публично-правового образования своих обязанностей, притом что органы публично-правового образования истребуют выморочное жилое помещение с целью включения его в соответствующий (государственный или муниципальный) жилищный фонд социального использования (п.2 ст.1151 Гражданского кодекса Российской Федерации) для последующего предоставления по предусмотренным законом основаниям, например по договору социального найма в порядке очереди, лицу, которое на момент истребования жилого помещения не персонифицировано. При этом Конституционный Суд Российской Федерации исходил из того, что с жилым помещением, истребуемым собственником из владения гражданина, связаны не только конституционно значимые имущественные интересы этого гражданина как добросовестного приобретателя, но прежде всего конституционные гарантии реализации им права на жилище, закрепленные статьей 40 Конституции Российской Федерации.

В постановлении от 22.06.2017 года №16-П Конституционный Суд Российской Федерации, кроме того, указал, что применительно к недвижимому имуществу в контексте п.1 ст.302 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестным приобретателем является приобретатель недвижимого имущества, право на которое подлежит государственной регистрации в порядке, определенном законом, если только из установленных судом обстоятельств дела с очевидностью не следует, что это лицо знало об отсутствии у отчуждателя права распоряжаться данным имуществом или, исходя из конкретных обстоятельств дела, не проявило должной разумной осторожности и осмотрительности, при которых могло узнать об отсутствии у отчуждателя такого права. Соответственно, оспариваемое законоположение в части понятия «добросовестный приобретатель» не может рассматриваться как неправомерно ограничивающее права, гарантированные Конституцией Российской Федерации, в том числе ее статьями 8 (часть 2), 19 (части 1 и 2), 34 (часть 1), 35 (части 1 и 2) и 55 (часть 3).

Вывод о том, что при регулировании гражданско-правовых отношений между собственником выморочного имущества и его добросовестным приобретателем справедливым было бы переложение неблагоприятных последствий в виде утраты такого имущества на публично-правовое образование, которое могло и должно было предпринимать меры по его установлению и надлежащему оформлению своего права, был сделан Конституционным Судом Российской Федерации в отношении добросовестных приобретателей жилых помещений, являвшихся выморочным имуществом, и сам по себе не предполагает, что такое же определение баланса интересов справедливо и для случаев истребования от добросовестных приобретателей земельных участков.

Интерес публично-правового образования, истребующего от граждан земельный участок, выбывший из его владения в результате противоправных действий третьих лиц, существенно отличается от интереса публично-правового образования, которое истребует выморочное жилое помещение с целью включения его в жилищный фонд социального использования (п.2 ст.1151 Гражданского кодекса Российской Федерации) для последующего предоставления по предусмотренным законом основаниям, - в делах, где земля и другие природные ресурсы должны защищаться государством как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории, именно этот публичный интерес противопоставляется частным имущественным и неимущественным интересам конкретного добросовестного приобретателя.

Кроме того, в соответствии с п.1 ст.302 Гражданского кодекса Российской Федерации если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать (добросовестный приобретатель), то собственник вправе истребовать это имущество от приобретателя в случае, когда имущество утеряно собственником или лицом, которому имущество было передано собственником во владение, либо похищено у того или другого, либо выбыло из их владения иным путем помимо их воли.

Согласно разъяснений, содержащихся в п.39 вышеуказанного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражений ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли.

Однако, в нарушение вышеуказанных норм права и разъяснений по их применению, суд апелляционной инстанции соглашаясь с выводами суда первой инстанции об отсутствии оснований полагать, что Радич Э.А. является добросовестным приобретателем, отказал в удовлетворении требований об истребовании спорного земельного участка из чужого незаконного владения.

Учитывая вышеуказанное, суд кассационной инстанции полагает, что апелляционное определение принято с существенными нарушениями норм материального права, что привело к принятию неверного решения, в связи с чем апелляционное определение подлежит отмене с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение.

На основании вышеуказанного и, руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Шестого кассационного суда общей юрисдикции,

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Самарского областного суда от 31 марта 2021 года отменить, дело направить на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции – Самарский областной суд.

Председательствующий Н.А. Назейкина

Судьи И.М. Ромасловская

А.С. Рипка

Постановление11.10.2021