Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Челябинске 12 января 2022 года дело по кассационной жалобе ФИО1 на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 10 августа 2021 года

по гражданскому делу №2-447/2021 по иску ФИО1 к ФИО2 о признании договора купли-продажи квартиры недействительным, применении последствий его недействительности.

Ознакомившись с материалами дела, заслушав доклад судьи Горбуновой О.А., объяснения представителя истицы ФИО3, ответчицы ФИО2 и ее представителя ФИО4, судебная коллегия

у с т а н о в и л а :

ФИО1 обратилась в суд с иском к ФИО2 о признании недействительным договора купли-продажи квартиры, расположенной по адресу: <данные изъяты>, заключенного между ФИО5 и ФИО2 19 августа 2016 года, прекращении права собственности ФИО2 на указанную квартиру.

В обоснование требований указала, что квартира приобретена в браке с ФИО5 и являлась их совместной собственностью, после расторжения брака не была разделена. После смерти 29 декабря 2019 года ФИО5 ей стало известно, что собственником квартиры с 19 августа 2016 года является сожительница ФИО5 ФИО2 на основании оспариваемой сделки, заключенной без согласия истицы, фиктивно.

Решением Сургутского районного суда от 10 марта 2021 года требования истицы удовлетворены.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 10 августа 2021 года решение отменено, принято новое, которым в удовлетворении требований ФИО1 отказано.

В кассационной жалобе истица ФИО1 просит апелляционное определение отменить, ссылаясь на существенные нарушения норм материального и процессуального права.

В своих возражениях на кассационную жалобу ответчица ФИО2 просит оставить апелляционное определение без изменения, считая его законным и обоснованным.

В судебном заседании представитель истицы ФИО3 настаивал на отмене апелляционного определения по доводам, изложенным в жалобе, ответчица ФИО2 и ее представитель ФИО4 возражали против отмены апелляционного определения по доводам, изложенным в возражениях на нее.

Остальные участвующие в деле лица не явились, извещены, об отложении дела не просили. С учетом требований статей 167 и 379.5 (части 5) Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия посчитала возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив законность и обоснованность апелляционного определения в пределах доводов кассационной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для его отмены.

В силу части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Таких оснований для отмены или изменения апелляционного определения по доводам заявителя не имеется.

Судом установлено, что в период брака ФИО5 и ФИО1 21 сентября 1993 года приобретена на совместные средства квартира, расположенная по адресу: <данные изъяты>.

С момента расторжения брака в 2010 году истица постоянно проживает по другому адресу, а в спорном жилом помещении остался проживать ФИО5, который с 2014 года сожительствовал с ФИО2

Раздел совместно нажитого имущества, в том числе спорной квартиры не производился более десяти лет.

29 декабря 2019 года ФИО5 умер.

21 января 2020 года из выписки из ЕГРН истице стало известно, что собственником квартиры с 19 августа 2016 года является ФИО2

Удовлетворяя требования истицы, суд первой инстанции исходил из того, что при совершении оспариваемой сделки нотариально удостоверенное согласие истца получено не было, а значит, сделка совершена с нарушением требований пункта 3 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации. Суд также указал, что ответчица не является добросовестным приобретателем, поскольку не могла не знать об отсутствии у ФИО5 права на совершение сделки без согласия супруги. При этом судом отклонены доводы истицы о мнимости сделки со ссылкой на подтверждение фактического исполнения сделки обеими сторонами.

Отменяя решение суда первой инстанции, и отказывая истице в удовлетворении ее требований, суд апелляционной инстанции руководствовался пунктом 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, пунктом 3 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации, исходил из того, что нотариально удостоверенное согласие ФИО1 на совершение оспариваемой сделки не требовалось, так как на момент совершения сделки она не являлась супругой продавца. Установив, что после расторжения брака между истицей и ФИО5 супруги не продолжили совместное использование спорной квартиры, с момента расторжения брака в 2010 году истица волю на сохранение права на спорную квартиру не обозначила, пришел к выводу о добросовестности ответчицы как покупателя спорной квартиры.

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда находит выводы суда апелляционной инстанции обоснованными, соответствующими нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения, и имеющимся в деле доказательствам.

В силу пункта 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Согласно пункту 3 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации для заключения одним из супругов сделки по распоряжению имуществом, права на которое подлежат государственной регистрации, сделки, для которой законом установлена обязательная нотариальная форма, или сделки, подлежащей обязательной государственной регистрации, необходимо получить нотариально удостоверенное согласие другого супруга.

Статьей 253 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что распоряжение имуществом, находящимся в совместной собственности, осуществляется по согласию всех участников, которое предполагается независимо от того, кем из участников совершается сделка по распоряжению имуществом (пункт 2).

Каждый из участников совместной собственности вправе совершать сделки по распоряжению общим имуществом, если иное не вытекает из соглашения всех участников. Совершенная одним из участников совместной собственности сделка, связанная с распоряжением общим имуществом, может быть признана недействительной по требованию остальных участников по мотивам отсутствия у участника, совершившего сделку, необходимых полномочий только в случае, если доказано, что другая сторона в сделке знала или заведомо должна была знать об этом (пункт 3).

Правила настоящей статьи применяются постольку, поскольку для отдельных видов совместной собственности настоящим Кодексом или другими законами не установлено иное (пункт 4).

Отказывая истице в признании оспариваемого договора недействительным со ссылкой на его заключение в отсутствие ее согласия на отчуждение ее бывшим супругом квартиры, приобретенной в браке с ним, судебная коллегия суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры правильно сослалась на то, что нормы статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации распространяются на правоотношения, возникшие между супругами, и не регулируют отношения, возникшие между иными участниками гражданского оборота.

В данном случае не требовалось нотариально удостоверенное согласие истицы на совершение оспариваемой сделки (пункт 3 статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации), поскольку в связи с расторжением брака она на момент совершения сделки не являлась супругой продавца.

Оспариваемый истицей договор купли-продажи недвижимого имущества заключен после того, как ФИО1 и ФИО5 перестали быть супругами, и приобрели статус участников совместной собственности, регламентация которой осуществляется положениями Гражданского кодекса Российской Федерации. Поэтому к спорным отношениям подлежит применению пункт 3 статьи 253 Гражданского кодекса Российской Федерации, а не норма статьи 35 Семейного кодекса Российской Федерации.

С учетом диспозиции пункта 3 статьи 253 Гражданского кодекса Российской Федерации для разрешения указанного спора юридически значимым обстоятельством являлась осведомленность ответчицы как покупателя спорной квартиры об отсутствии согласия бывшей супруги продавца на отчуждение спорной квартиры, причем в силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации бремя доказывания данного обстоятельства возлагается на истицу.

В пункте 43 постановления от 22 июня 2021 года № 16 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции» Пленумом Верховного Суда Российской Федерации разъяснено, что если судом первой инстанции неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела (пункт 1 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), то суду апелляционной инстанции следует поставить на обсуждение вопрос о представлении лицами, участвующими в деле, дополнительных (новых) доказательств и при необходимости по их ходатайству оказать им содействие в собирании и истребовании таких доказательств. Суду апелляционной инстанции также следует предложить лицам, участвующим в деле, представить дополнительные (новые) доказательства, если в суде первой инстанции не установлены обстоятельства, имеющие значение для дела (пункт 2 части 1 статьи 330 Кодекса), в том числе по причине неправильного распределения обязанности доказывания (часть 2 статьи 56 Кодекса).

В связи с этим судом апелляционной инстанции правомерно на обсуждение сторон поставлен вопрос об осведомленности ответчицы об отсутствии согласия истицы на отчуждение спорной квартиры (ее добросовестности). Вопреки позиции стороны истицы, возражения ответчицы об ее добросовестности исковыми требованиями не являются, предъявления встречного иска не требуют.

Оснований для проверки решения суда первой инстанции в полном объеме судебная коллегия суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры обоснованно не усмотрела, поскольку основания за вывод за пределы доводов апелляционной жалобы, вопреки доводам истицы, в данном случае отсутствовали.

Иные доводы жалобы истицы, настаивающей на доказанности мнимости оспариваемой сделки, судебная коллегия также отклоняет, поскольку они сводятся к оспариванию правильности выводов судов об установленных ими фактах, направлены на переоценку имеющихся в деле доказательств, на иное применение и толкование закона, но не содержат новых обстоятельств, которые могут повлиять на решение суда.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

о п р е д е л и л а :

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа – Югры от 10 августа 2021 года оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи