Гражданский кодекс часть 1

Судья Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Вульферт С.В., рассмотрев гражданское дело № 13-48/2021 по заявлению общества с ограниченной ответственностью «Строительное управление «СтройМастер» о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, заинтересованные лица - общество с ограниченной ответственностью «ИПСИЛОН», общество с ограниченной ответственностью «ЭПСИЛОН», ФИО1, Банк «ТРАСТ» (Публичное акционерное общество), временный управляющий общество с ограниченной ответственностью «ИПСИЛОН» ФИО2

по кассационной жалобе общества с ограниченной ответственностью «Строительное управление «СтройМастер» на определение Железнодорожного районного суда г. Новосибирска от 18 января 2021 г.,

установил

ООО «СУ «СтройМастер» обратилось с заявлением о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, вынесенное единоличным арбитром Крейсманом П.А. 20 октября 2020 г. по адресу: 630003, <...>.

Определением Железнодорожного районного суда г. Новосибирска от 18 января 2021 г. в удовлетворении заявления ООО «СУ «СтройМастер» о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда было отказано.

Не согласившись с принятым судебным актом, ООО «СУ «СтройМастер» обратилось с кассационной жалобой, в которой просит его отменить, вынести новый судебный акт, которым удовлетворить в полном объеме заявленное требование о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.

В обоснование кассационной жалобы заявитель указывает, что суд грубо нарушил положения статьи 12, части 3 статьи 426 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, так как должники не заявляли о каких-либо не соответствиях закону арбитражного соглашения, кроме того, вывод суда о не соответствии условия арбитражного соглашения об окончательности и неоспоримости третейского решения положениям статьи 40 Федерального закона от 29 декабря 2015 г. № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации», не может служить основанием для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.

Вывод суда об отсутствии между сторонами реального гражданско-правового спора не соответствует (прямо противоположен) фактическим обстоятельствам дела, поскольку в рамках третейского разбирательства должники оспаривали требования истца, решение третейского суда основано на решении Арбитражного суда Новосибирской области от 7 сентября 2020 г. по делу № А45-15955/2020, которым установлена задолженность ООО «СИБГОРСТРОЙ», а стороны третейского разбирательства межу собой не связаны и аффилированными лицами не являются.

Заявитель указывает, что при возникновении у суда реальных сомнений в возможности исполнения решения третейского суда в отношении ООО «ИПСИЛОН», суд должен был поставить вопрос о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда в отношении оставшихся должников, но не отказывать в его выдаче.

От Банка «ТРАСТ» (ПАО) поступили возражения на кассационную жалобу, в которых заявитель просит оспариваемый судебный акт оставить без изменения, кассационную жалобу – без удовлетворения, поскольку на момент вынесения решения третейским судом финансовое положение должников отвечало признакам банкротства, требования были предъявлены с целью создания видимости спора между сторонами и искусственного создания видимости задолженности, отказ в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение такого решения третейского суда направлен на предотвращение нарушения публичного порядка Российской Федерации, а его легализация вне рамок дела о банкротстве ООО «ИПСИЛОН», ООО «ЭПСИЛОН» влечет за собой необоснованное упрощенное включение требований одного из аффилированных кредиторов в реестр требований кредиторов, и, как следствие, нарушение прав и законных интересов независимых кредиторов.

Кассационная жалоба рассмотрена в порядке, предусмотренном частью 10 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ), без вызова сторон и проведения судебного заседания.

В соответствии со статьей 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Такие нарушения были допущены судом при рассмотрении настоящего спора.

Судом установлено и следует из материалов дела, что ООО «СУ «СтройМастер» обратилось с требованием о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, вынесенное единоличным арбитром, по иску к поручителям ФИО1, ООО «ИПСИЛОН», ООО «ЭПСИЛОН» по обязательствам ООО «СИБГОРСТРОЙ» по договору генерального подряда 02/05/12 от 02 мая 2012 г. о взыскании солидарно 135 648 810 руб. 56 коп., которое указанными лицами не было исполнено добровольно.

Арбитражное соглашение о передаче спора на разрешение третейского судьи (арбитра) Крейсмана П.А. содержалось в пункте 3.2 договора поручительства от 28 декабря 2016 г., заключенного между ООО «СУ «СтройМастер» (кредитор) и ФИО1, ООО «ИПСИЛОН», ООО «ЭПСИЛОН» (поручители).

В арбитражном соглашении имеется оговорка об окончательности решения.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявления, сослался на то, что указание в арбитражном соглашении и арбитражном решении на окончательность решения третейского суда противоречит закону, между сторонами отсутствует действительный спор о праве.

Кроме того, суд первой инстанции, принимая во внимание, что определением Арбитражного суда Новосибирской области от 04 декабря 2020 г. по делу № А45-26749/2020 признаны обоснованными требования кредитора Банка «ТРАСТ» (ПАО) к должнику - ООО «ИПСИЛОН» и в отношении него введена процедура банкротства - наблюдение, а также, что Банк «ТРАСТ» (ПАО) не был привлечен к участию в третейском (арбитражном) разбирательстве, указал, что доводы последнего об аффилированности участвующих в деле лиц, подлежат рассмотрению в рамках дела о банкротстве.

Проверив материалы дела, законность обжалуемого судебного постановления в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, суд кассационной инстанции полагает, что имеются основания для отмены определения суда первой инстанции в связи со следующим.

Согласно статье 41 Федерального закона от 29.12.2015 № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» (далее - Закон об арбитраже) арбитражное решение признается обязательным и подлежит немедленному исполнению сторонами, если в нем не установлен иной срок исполнения. При подаче стороной в компетентный суд заявления в письменной форме арбитражное решение принудительно приводится в исполнение путем выдачи исполнительного листа в соответствии с настоящим Федеральным законом и положениями процессуального законодательства Российской Федерации.

Процедура третейского разбирательства (арбитраж), то есть процесс разрешения спора между сторонами, прекращается решением или постановлением третейского суда.

Появление решения третейского суда возможно только в результате воли сторон спора, выраженной в арбитражном соглашении, направленной на изъятие спора из компетенции государственных судов и его передачу на разрешение в определенный третейский суд. Заключение третейского соглашения свидетельствует о том, что стороны фактически распорядились своими процессуальными правами и обязанностями.

Соответственно, правовые свойства арбитражного решения всегда производны и зависят от предоставленной сторонами компетенции, определенной в третейском соглашении.

Как установлено частью 1 статьи 7 Закона об арбитраже арбитражное соглашение является соглашением сторон о передаче в арбитраж всех или определенных споров, которые возникли или могут возникнуть между ними в связи с каким-либо конкретным правоотношением, независимо от того, носило такое правоотношение договорный характер или нет. Арбитражное соглашение может быть заключено в виде арбитражной оговорки в договоре или в виде отдельного соглашения.

При толковании арбитражного соглашения любые сомнения должны толковаться в пользу его действительности и исполнимости (часть 8).

Согласно статье 38 Закона об арбитраже стороны, заключившие третейское соглашение, принимают на себя обязанность добровольно исполнять решение третейского суда. Стороны и третейский суд прилагают все усилия к тому, чтобы решение третейского суда было юридически исполнимо.

При этом свойство окончательности в третейском разбирательстве проявляется в большей степени, чем в правосудии, и имеет иное содержание. Это связано с тем, что для третейского суда не свойственна перепроверка его решений вышестоящими органами, отсутствует инстанционность, а потому нет и механизма обжалования решения в вышестоящую инстанцию.

В соответствии со статьей 40 Закона об арбитраже в арбитражном соглашении, предусматривающем администрирование арбитража постоянно действующим арбитражным учреждением, стороны своим прямым соглашением могут предусмотреть, что арбитражное решение является для сторон окончательным. Окончательное арбитражное решение не подлежит отмене. Если в арбитражном соглашении не предусмотрено, что арбитражное решение является окончательным, такое решение может быть отменено по основаниям, установленным процессуальным законодательством Российской Федерации.

Таким образом, возможность заключения исключающих соглашений установлена только в отношении решений, принимаемых теми третейскими судами, которые рассматривают спор на основании арбитражного соглашения, предусматривающего администрирование арбитража постоянно действующим арбитражным учреждением (далее - ПДАУ).

Суд первой инстанции, указав на противоречие закону условия соглашения об окончательности решения третейского суда, не обозначил какие по этой причине у заявителя возникли последствия.

Судом не учтено, что при наличии между сторонами соглашения о рассмотрении дела третейским судом, образованным сторонами для разрешения конкретного спора (арбитрами ad hoc в отсутствие администрирования ПДАУ), решение не может считаться окончательным даже при наличии соответствующего соглашения, из чего следует исходить в настоящем случае, что не означает недействительность соглашения и само по себе не является основанием для отказа в выдаче исполнительного листа.

Как разъяснено в пункте 46 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.12.2019 № 53 «О выполнении судами Российской Федерации функций содействия и контроля в отношении третейского разбирательства, международного коммерческого арбитража» (далее – постановление Пленума ВС РФ № 53) основания для отмены решения третейского суда или отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда могут быть разделены на те, которые применяются только по заявлению стороны в споре (часть 3 статьи 426 ГПК РФ), и независимо от наличия заявления о них соответствующей стороны ex officio (части 2, 4 статьи 426 ГПК РФ).

Стороны третейского разбирательства не ссылались на наличие оснований для отказа в выдаче исполнительного листа.

В соответствии с пунктом 2 части 4 статьи 426 ГПК РФ, суд отказывает в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, если установит, что приведение в исполнение решения третейского суда противоречит публичному порядку Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 51 постановления Пленума ВС РФ № 53, суд отменяет решение третейского суда или отказывает в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, если установит, что такое решение или приведение его в исполнение противоречит публичному порядку Российской Федерации (пункт 5 части 1 статьи 412, пункт 2 части 1 статьи 417, пункт 2 части 4 статьи 421, пункт 2 части 4 статьи 426 ГПК РФ, пункт 2 части 4 статьи 233, пункт 2 части 4 статьи 239 АПК РФ, абзац третий подпункта 2 пункта 2 статьи 34, абзац третий подпункта 2 пункта 1 статьи 36 Закона о международном коммерческом арбитраже, подпункт «b» пункта 2 статьи V Конвенции 1958 года).

Под публичным порядком в целях применения указанных норм понимаются фундаментальные правовые начала (принципы), которые обладают высшей императивностью, универсальностью, особой общественной и публичной значимостью, составляют основу построения экономической, политической, правовой системы Российской Федерации.

Для отмены или отказа в принудительном исполнении решения третейского суда по мотиву нарушения публичного порядка суд должен установить совокупное наличие двух признаков: во-первых, нарушение фундаментальных принципов построения экономической, политической, правовой системы Российской Федерации, которое, во-вторых, может иметь последствия в виде нанесения ущерба суверенитету или безопасности государства, затрагивать интересы больших социальных групп либо нарушать конституционные права и свободы физических или юридических лиц.

Основу российского публичного правопорядка составляют общие начала, которые обладают универсальностью, высшей императивностью и особой общезначимостью; основополагающие принципы означают: равноправие спорящих сторон, состязательность процесса, беспристрастность рассмотрения конфликта, законность и справедливость выносимого решения.

Как установлено частью 2 статьи 426 ГПК РФ, с учетом разъяснений, изложенных в пункте 46 постановления Пленума ВС РФ № 53, суд по своей инициативе, проверяет решение третейского суда на соответствие его публичному порядку независимо от наличия заявления об этом соответствующей стороны, что в данном случае не было сделано судом.

Императивный характер исключительных полномочий государственного суда по защите публичного порядка при выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда не исключает права участников спора, третьих лиц ходатайствовать о проверке такого решения по указанному основанию и приводить в подтверждение своего довода соответствующие доказательства.

Как указывал Конституционный Суд Российской Федерации в своих постановлениях, процедуры банкротства носят публично-правовой характер (постановления от 22.07.2002 № 14-П, от 19.12.2005 № 12-П). Публично-правовой целью института банкротства является обеспечение баланса прав и законных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, имеющих различные, зачастую диаметрально противоположные интересы. Эта цель достигается посредством соблюдения закрепленного в части 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации принципа, в соответствии с которым осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

Поэтому нарушением публичного порядка Российской Федерации является создание в преддверии банкротства видимости частноправового спора с отнесением его на рассмотрение третейского суда для получения в последующем формальных оснований для упрощенного включения необоснованной задолженности в реестр требований кредиторов должника в целях влияния на ход дела о банкротстве.

Такие действия затрагивают не только частные интересы должника и его кредитора - участника третейского разбирательства, но и всех иных кредиторов, вовлеченных в процесс банкротства, препятствуя справедливому рассмотрению дела о несостоятельности и окончательному его разрешению, как в части определения судьбы должника и его имущества, так и в части распределения конкурсной массы между добросовестными кредиторами.

В соответствии с пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

В случае несоблюдения этих требований суд, арбитражный суд или третейский суд, с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления, отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из обжалуемого определения суда усматривается, что, несмотря на доводы Банка «ТРАСТ» (ПАО), отказ в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского судьи был осуществлен без исследования обстоятельств, касающихся действительности спора, разрешенного третейским судьей, и отсутствия в действиях участников этого спора признаков злоупотребления правом, влекущих нарушение публичного порядка, заключающегося в равной защите интересов кредиторов.

В то же время механизм обеспечения права на справедливое судебное разбирательство подразумевает наличие у лица, не принимавшего участия в третейском разбирательстве, права представлять новые доказательства и заявить новые доводы в обоснование своей позиции по спору, которые суд обязан исследовать.

Защита охраняемых законом интересов третьих лиц, в том числе в отношениях с неплатежеспособным должником, важная функция правосудия, являющаяся элементом публичного порядка государства. Следовательно, при рассмотрении заявления о признании и приведении в исполнение третейского решения вопрос о защите интересов третьих лиц подлежит судебному контролю как элемент публичного порядка государства исполнения в силу полномочий государственного суда, в том числе ввиду заявления данного довода участниками разбирательства.

Императивный характер исключительных полномочий государственного суда по защите публичного порядка при исполнении решений третейских судов не исключает права участников спора, третьих лиц ходатайствовать о проверке третейского решения по указанному основанию и приводить в подтверждение своего довода соответствующие доказательства.

При этом довод о нарушении публичного порядка вправе заявить и лица, не участвовавшие в деле, но чьи права (охраняемые законом интересы) затронуты третейским решением, до установления правовой определенности по делу в рамках последовательной процедуры обжалования судебного акта.

При рассмотрении подобных споров кредитору должника достаточно представить суду доказательства prima facie, подтвердив существенность сомнений в наличии долга (обязательств).

Отказывая в выдаче исполнительного листа, суд фактически проигнорировал доводы Банка о возможном нарушении исполнением решения третейского суда публичного порядка Российской Федерации по причине недобросовестного, направленного на злоупотребление правом и обход закона поведения участников третейского разбирательства, являющихся аффилированными, действия которых направлены на получение преимуществ в процедуре банкротства ООО «ИПСИЛОН», необоснованно указав на проверку указанных доводов в рамках дела о банкротстве.

Кроме того, следует отметить, что само по себе отсутствие возражений должника в рамках заявления о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, не является основанием для вывода о наличии оснований для отказа в удовлетворения заявления, так как такие основания четко регламентированы законом. Судом не исследован вопрос были ли направлены действия сторон на обращение к третейскому суду как средству разрешения спора согласно его правовой природе или на использование третейского разбирательства в целях злоупотребления правом, что не подлежит судебной защите.

Отказывая в удовлетворении заявления в полном объеме, суд первой инстанции не учел, что требования о выдаче исполнительного листа для принудительного исполнения решения третейского суда предъявлены к трем солидарным должникам, в отношении одного из которых возбуждено дело о несостоятельности и введена процедура банкротства, при которой исполнительный лист не выдается (пункт 28 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве»). В отношении данного должника требования должны быть рассмотрены с учетом существующей на момент рассмотрения заявления процедуры, введённой в деле о банкротстве, и ее последствий.

Между тем, введение процедуры банкротства в отношении одного из солидарных должников само по себе не является основанием для отказа в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда в отношении других солидарных должников (пункт 52 постановления Пленума ВС РФ № 53).

Процессуальные отношения в гражданском судопроизводстве возникают, изменяются и прекращаются главным образом по инициативе непосредственных участников спорного материального правоотношения, имеющих возможность с помощью суда распоряжаться своими процессуальными правами, а также спорным материальным правом. Учитывая данное обстоятельство, заявление ответчика об отзыве заявления не носит надлежащий процессуальный характер, поскольку не позволяет определить волю ответчика на соответствующее процессуальное действие в отношении всех должников (в частности, отказ от требований), соответственно, вопреки доводам кассационной жалобы, судом обоснованно не принято во внимание.

При таких обстоятельствах выводы суда, на основании которых отказано в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, являются незаконными, в связи с чем доводы кассационной жалобы заслуживают внимание.

При рассмотрении настоящего дела судом допущены нарушения норм материального и процессуального права, которые являются существенными, непреодолимыми и которые не могут быть устранены без отмены судебного постановления и нового рассмотрения дела в целях исследования доказательств, что не входит в компетенцию суда кассационной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду следует учесть изложенное, проверить решение третейского суда на соответствие публичному порядку, установить круг юридически значимых обстоятельств по делу, исходя из доводов и возражений лиц, участвующих в деле, оценив представленные доказательства, рассмотреть вопрос о возможности привлечении к участию в деле ООО «СИБГОРСТРОЙ», вынести определение в соответствии с требованиями действующего законодательства.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судья

определил

кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью «Строительное управление «СтройМастер» удовлетворить.

Определение Железнодорожного районного суда г. Новосибирска от 18 января 2021 г. отменить.

Дело направить на новое рассмотрение в Железнодорожный районный суд г. Новосибирска.

Судья С.В. Вульферт