Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу ФИО2 на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики от 2 октября 2019 г., по гражданскому делу № 2-3488/2019, по иску ФИО2 к публичному акционерному обществу «Татфондбанк», обществу с ограниченной ответственностью «Инвестиционная компания «ТФБ Финанс» о возложении обязанности восстановить обязательства по договору текущего счета на условиях договора, признании недействительным договора доверительного управления, применении последствия недействительности сделки, признании вкладчиком, возложении обязанности включить в реестр обязательств перед вкладчиками.

Заслушав доклад судьи Тароян Р.В., судебная коллегия

установила:

ФИО2 обратился в суд с иском к Публичному акционерному обществу «Татфондбанк» (далее ПАО «Татфондбанк», банк), обществу с ограниченной ответственностью «Инвестиционная компания «ТФБ Финанс» (далее также ООО «ИК «ТФБ Финанс», общество) о возложении на ПАО «Татфондбанк» обязанности восстановить с 17 октября 2016 г. обязательства перед ФИО2 по договору текущего счета № от 17 июля 2014 г. в сумме 3 750 000 руб. на условиях данного договора, признании недействительным договора доверительного управления № от 17 октября 2016 г. между ФИО2 и ООО «ИК «ТФБ Финанс», применении последствий недействительности сделки, возложении на ООО «ИК «ТФБ Финанс» обязанности возвратить все полученное по договору № от 17 октября 2016 г., признании ФИО2 вкладчиком ПАО «Татфондбанк» в сумме 3 750 000 руб., возложении на банк обязанности включить истца в реестр обязательств банка по договору текущего счета физического лица № от 17 июля 2014 г. в порядке, установленном Банком России.

Исковые требования мотивированы тем, что 17 октября 2016 г. ФИО2 обратился в отделение ПАО «Татфондбанк» по адресу: <адрес>, чтобы внести собственные денежные средства во вклад в банк под проценты. Денежные средства в размере 1 250 000 руб. истец внес через кассу банка на открытый текущий счет физического лица (договор № от 17 июля 2014 г). Сотрудники банка истцу предложили заключить договор по новому выгодному продукту, по вкладу «Доходные инвестиции +» с повышенной процентной ставкой в размере 14,5 % годовых, сроком до 25 августа 2017 г. включительно, что полностью устраивало истца. Согласившись на уговоры сотрудников ПАО «Татфондбанк», не в полной мере разъяснивших информацию о природе вклада «Доходные инвестиции +», истец оформил данный финансовый продукт. Сумма вклада по продукту «Доходные инвестиции +» на 17 октября 2016 г. составила 1 250 000 руб. сроком до 25 августа 2017 г. под процентную ставку 14,5 % годовых. Данная процедура оформлена сотрудником ПАО «Татфондбанк» старшим операционистом ФИО1 06 декабря 2016 г. истец внес дополнительно во вклад «Доходные инвестиции +» денежные средства в размере 2 500 000 руб., общая сумма вклада истца по данному продукту на 06 декабря 2016 г. составила 3 750 000 руб.

Позднее истцу стало известно, что по вкладу «Доходные инвестиции +» им было подписано заявление о присоединении к Договору доверительного управления имуществом № с ООО «ИК «ТФБ Финанс» от 17 октября 2016 г., на основании которого средства истца в размере 3 750 000 руб. переведены на счет ООО «ИК «ТФБ Финанс», то есть лицо, с которым истец вступил в сделку, оказалось не ПАО «Татфондбанк». Заявление о присоединении к договору доверительного управления имуществом № с ООО «ИК «ТФБ Финанс» от 17 октября 2016 г. на основании статьи 167, части 2 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации истец считает недействительным и не влекущим каких-либо юридических последствий, поскольку о том, что его денежные средства со счета в банке будут перечислены на счет другого юридического лица ООО «ИК «ТФБ Финанс» без распространения на них гарантий государственной системы страхования вкладов физических лиц, истцу не сообщили. Он был уверен, что вкладывает свои деньги в ПАО «Татфондбанк» под более высокий процент. Типовой договор доверительного управления, стандартную инвестиционную стратегию, регламент доверительного управления имуществом, декларацию о рисках ему прочитать не дали, о существовании таких документов он не знал. Полагает, что был введен в заблуждение и обманут, так как он юридически не грамотен. Одновременно с этим сотрудники ПАО «Татфондбанк» навязали ему подписание заявления о присоединении к договору доверительного управления имуществом и ознакомлении с декларацией о рисках, связанных с осуществлением операций с ценными бумагами и принятии на себя рисков, изложенных в Декларации. Подписывая указанные документы, он действовал под влиянием существенного заблуждения. Оформление документов происходило в помещении ПАО «Татфондбанк» лицом, имеющим соответствующие признаки принадлежности к банковским работникам (фирменная одежда, бейдж работника банка, рабочее место в здании банка, наличие доступа к сведениям о банковском вкладе истца и возможности внесения изменений в них, реквизиты ПАО «Татфондбанк» на печатях, заверяющих документы по договору доверительного управления), что в совокупности ввело его, не являющегося профессиональным юристом, экономистом либо лицом, обладающим опытом и знаниями в соответствующей области, в заблуждение относительно природы совершаемой сделки и лица, с которым он вступает в сделку. ПАО «Татфондбанк», предложив ему написать заявление о перечислении указанных денежных средств с его счета на счет ООО «ИК «ТФБ Финанс», фактически обманным путем побудило его расторгнуть договор банковского вклада, ввело его в заблуждение, предложив написать заявление и умолчав, что денежные средства перечисляются на счет другого юридического лица и истец перестает быть вкладчиком, с ним расторгается договор банковского вклада и он лишается гарантированных договором вклада начислений и выплаты годовых процентов. ООО «ИК «ТФБ Финанс», принимая заявление от истца, скрыло от него важнейшие условия сделки о возможных финансовых рисках, которые в связи с ними могут возникнуть у истца. В результате неправомерных, незаконных действий работников ПАО «Татфондбанк» истец, заблуждаясь в предмете и природе сделки, в отношении лица, с которым он вступает в сделку, поставил подпись на документах о передаче своих денежных средств, размещенных в ПАО «Татфондбанк», в доверительное управление ООО «ИК «ТФБ Финанс», что лишило возможности их страхования.

Решением Ленинского районного суда г. Чебоксары Чувашской Республики от 25 июня 2019 г. иск ФИО2 удовлетворен.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики от 2 октября 2019 г. решение суда от 25 июня 2019 г. отменено, в удовлетворении исковых требований отказано.

В кассационной жалобе, поданной в электронном виде 26 декабря 2019г., содержится просьба об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики от 2 октября 2019 г., и оставлении в силе решения суда первой инстанции, ссылаясь на неправильное применение норм материального права, несоответствие выводов суда апелляционной инстанции, изложенных в решении обстоятельствам дела и доказательствам, представленным в дело.

Лица, извещенные о времени и месте рассмотрения жалобы надлежащим образом, в судебное заседание не явились, представителей не направили.

Судебная коллегия, руководствуясь частью 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации полагала возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия находит кассационную жалобу не подлежащей удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно части первой статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Разрешая спор и принимая решение об удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из анализа текста заявления ФИО2 о присоединении к стандартному договору доверительного управления в совокупности с обстоятельствами расторжения договора банковского вклада и заключения договора доверительного управления, и пришел к выводу о том, что при расторжении договора банковского вклада, и заключении договора доверительного управления воля истца была направлена на переоформление договора вклада от 17 июля 2014 г. под более высокий процент по предложению сотрудника банка, а не на заключение договора доверительного управления имуществом с ООО «ИК «ТФБ Финанс».

Судом первой инстанции применены последствия недействительности сделки, на банк возложена обязанность по восстановлению с 17 октября 2016 г. обязательств перед ФИО2 по договору текущего счета № от 17 июля 2014 г. в сумме 3 750 000 руб. на условиях данного договора, на общество - обязанность по возврату истцу всего полученного по договору доверительного управления № от 17 октября 2016 г.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции и, исходя из положений статей 426, 834, 837, 838, 840, 845, 848, 849, 859, 1013 Гражданского кодекса Российской Федерации, и из представленных суду доказательств, пришел к выводу, что оснований для удовлетворения исковых требований не имеется по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что 17 октября 2016 г. между ФИО2 и ООО «ИК «ТФБ Финанс» заключен договор доверительного управления имуществом №, путем написания истцом заявления от 17 октября 2016 г. о присоединении (физического лица) к такому договору с ООО «ИК «ТФБ Финанс». Из заявления следует, что истец присоединяется к условиям договора доверительного управления ООО «ИК «ТФБ Финанс», выбрана стандартная инвестиционная стратегия «Доходные инвестиции +», сумма передаваемых в доверительное управление денежных средств 1 250 000 руб.

Истец, являясь учредителем управления, в соответствии со статьей 428 Гражданского кодекса Российской Федерации полностью и безоговорочно присоединяется к условиям и акцептует договор доверительного управления со всеми приложениями, в том числе с регламентом в рамках доверительного управления имуществом ООО «ИК «ТФБ Финанс», размещенный на сайте сети «Интернет» www.finance.tfb.ru.

Учредитель управления подтвердил, что ознакомлен и согласен с условиями выбранного продукта - стандартной инвестиционной стратегией доверительного управляющего, в том числе с инвестиционным профилем стратегии; допустимым риском инвестиционного профиля; ожидаемой доходностью стандартной инвестиционной стратегии.

Настоящим заявлением учредитель управления подтвердил достоверность представленных данных, а также, что ознакомлен с декларацией (уведомлением) о рисках, связанных с осуществлением операций с ценными бумагами, осознает и принимает на себя риски, изложенные в указанной декларации (уведомлении) о рисках, ознакомлен с договором, регламентом и всеми приложениями к договору, опубликованными на сайте доверительного управляющего http://finance.tfb.ru, обязуется соблюдать все положения вышеуказанных документов.

Данное заявление является неотъемлемой частью договора (договора присоединения). Все необходимые разъяснения по вопросам доверительного управления и принимаемых рисков учредителю управления ФИО2 предоставлены.

Так, истец полагает договор доверительного управления имуществом № от 17 октября 2016 г. между ним и ООО «ИК «ТФБ Финанс» недействительной сделкой на основании статьи 167, части 2 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Однако, анализируя указанные выше обстоятельства, суд апелляционной инстанции полгал, что сторонами согласованы все существенные условия договора доверительного управления. Заявление содержит прямое указание на то, что договор доверительного управления имуществом заключается с ООО «ИК «ТФБ Финанс». Ссылка на юридическую неграмотность истца судом апелляционной инстанции не принята во внимание для признания сделки недействительной, так как предмет сделки определен (доверительное управление, а не банковский счет или вклад), заявление истец подписал лично, существенные условия согласованы, указаны и предмет, и воля сторон на заключение конкретного вида договора, двусмысленности условий договора не допущено.

Заблуждение относительно мотивов сделки не является достаточно существенным для признания сделки недействительной (пункт 3 статьи 178 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Истец не представил допустимых доказательств тому, что он в силу каких-либо причин не понимал сущности сделки и ее последствий. Из доверенности, выданной ФИО2, следует, что он родился в ДД.ММ.ГГГГ году, то есть находится в трудоспособном возрасте, в деле отсутствуют сведения о том, что у него имеются затрудняющие для него правильное понимание содержания документов особенности. Его воля была направлена на заключение договора именно управления имуществом и именно с обществом, а не на заключение с банком договора банковского вклада, при этом истец совершил необходимые для заключения и исполнения договора действия.

Так, платежным поручением № 1 от 17 октября 2016 г. денежные средства истца с его счета в ПАО «Татфондбанк» в размере 1 250 000 руб. перечислены на счет ООО «ИК «ТФБ Финанс» с указанием назначения платежа: «денежные средства для инвестирования в ценные бумаги по Договору доверительного управления имуществом: заявление от 17 октября 2016 г. №». В последующем 06 декабря 2016 г. платежным поручением № денежные средства ФИО3 с его счета в ПАО «Татфондбанк» в размере 2 500 000 руб. перечислены на счет ООО «ИК «ТФБ Финанс» с указанием такого же назначения платежа. Аналогичные даты и назначение платежа указаны и в выписке по счету ФИО2

Также судом апелляционной инстанции были приняты и исследованы дополнительные доказательства, поскольку в материалах дела не имелось условий договора банковского счета и сведений по счету истца за период до 17 октября 2016 г. и после 06 декабря 2016 г., и дополнительно представленные представителем истца доказательства, на которые он ссылался в обоснование возражений на апелляционную жалобу.

Согласно карточке клиента ФИО2 по договору № от 17 июля 2014 г. сумма договора 10 000 руб., счет договора №, типовой депозит – текущий счет, срок договора – до востребования, лимит при открытии, лимит остатка счета, ставка в процентах годовых не установлены (0), 17 июля 2014 г. 10 000 руб. принято и в тот же день списано, 17 октября 2016 г. 1 250 000 руб. принято и в тот же день списано, 06 декабря 2016 г. 2 500 000 руб. принято и в тот же день списано.

Из выписки по операциям на счете № следует, что он открыт 17 июля 2014 г. по договору № от 17 июля 2014 г., внесено 10 000 руб., 17 июля 2014 г. списана плата за подключение и обслуживание пакета услуг согласно тарифам банка 10 000 руб., 17 октября 2016 г. произведено довложение 1 250 000 руб. на счет по договору № от 17 июля 2014 г., в тот же день указанные денежные средства перечислены ООО «ИК ТФБ Финанс» для инвестирования в ценные бумаги по договору доверительного управления имуществом: заявление от 17 октября 2016 г. №, 06 декабря 2016 г. произведено довложение 2 500 000 руб. на счет по договору № от 17 июля 2014 г., в тот же день указанные денежные средства перечислены ООО «ИК ТФБ Финанс» для инвестирования в ценные бумаги по договору доверительного управления имуществом: заявление от 17 октября 2016 года №.

Указанный текущий счет не закрыт, договор текущего счета не прекращен.

Представитель истца в пояснениях по делу указал, что вклад на имя истца открыт в период действия в отношении ПАО «Татфондбанк» ограничений и запретов на привлечение денежных средств физических лиц, не являющихся акционерами банка, во вклады (до востребования или на определенный срок) и на банковские счета, введенных 30 сентября 2016 года предписанием Волго-Вятского главного управления Отделение – Национальный банк по Республике Татарстан Центрального Банка РФ № 10-2-10/29892ДСП с 01 октября 2016 г. сроком на шесть месяцев. В силу наличия указанного предписания внесение денежных средств во вклад в указанный период было невозможно. Данный факт установлен решением Вахитовского районного суда г. Казани по делу №, вступившим в законную силу 02 июля 2019 г. Указанное решение Вахитовского районного суда г. Казани Республики Татарстан от 28 мая 2019 г. по делу № со сведениями с сайта суда о вступлении его в законную силу 02 июля 2019 г. представитель истца в судебное заседание суда апелляционной инстанции представил.

Поступление денежных средств на счет истца 17 октября 2016 года и 06 декабря 2016 г. обусловлено необходимостью их перечисления ООО «ИК «ТФБ Финанс», а не банку, поскольку в те же дни денежные средства перечислены обществу и фактически на банковском счете истца не хранились. Оспариваемый договор доверительного управления с истцом сотрудники ПАО «Татфондбанк» не подписывали, служебные отметки в заявлении о присоединении подтверждают лишь прием этого заявления старшим операционистом, а не заключение договора от имени ООО «ИК «ТФБ Финанс».

В силу изложенных обстоятельств суд апелляционной инстанции не усмотрел в действиях ответчиков недобросовестности и злоупотребления правом.

С учетом того, что истец в момент заключения договора доверительного управления понимал предмет, условия сделки, знал о лице, с которым он ее заключает, суд апелляционной инстанции признал заслуживающими внимание и доводы общества об истечении срока исковой давности по заявленным истцом требованиям.

В соответствии с п. 2 ст. 178 ГК РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Принимая во внимание, что заблуждение истца относительно сделки (предмета, природы, лица, с которым она заключается) не установлено, то срок исковой давности должен исчисляться с даты заключения договора, с 17 октября 2016 г., этот срок к дате обращения истца в суд 06 июня 2019 г. истек, что является самостоятельным основанием к отказу в иске к обществу.

ПАО «Татфондбанк» о пропуске истцом срока исковой давности не заявляло, поэтому последствия его пропуска применению к требованиям истца к банку не подлежат.

Анализируя указанные выше обстоятельства, приведенные положения закона, суд апелляционной инстанции обоснованно пришел к выводу об отмене решение суда первой инстанции, как принятое с нарушением норм материального и процессуального права с принятием по делу нового решение об отказе в удовлетворении исковых требований.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дела в кассационном порядке суд проверяет правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судами, рассматривавшими дело, в пределах доводов кассационной жалобы.

Суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими.

Судебная коллегия не усматривает оснований для отмены апелляционного определения по доводам кассационной жалобы.

Судебная коллегия с указанными выводами суда апелляционной инстанции и его оценкой исследованных доказательств соглашается, учитывая, что юридически значимые обстоятельства дела установлены правильно и в необходимом объёме, к возникшим правоотношениям правильно применены нормы материального права, нарушений норм процессуального права судом не допущено.

Каких-либо иных обстоятельств, нуждающихся в дополнительной проверке, кассационная жалоба не содержит.

В целом доводы кассационной жалобы являлись предметом обсуждения и проверки суда апелляционной инстанций, всем указанным доводам судом дана мотивированная оценка.

Доводы кассационной жалобы не опровергают выводы суда апелляционной инстанций, по существу сводятся лишь к несогласию с ними, что не может рассматриваться в качестве оснований для отмены апелляционного определения в кассационном порядке.

Иных доводов, которые имели бы существенное значение для рассмотрения дела, влияли бы на обоснованность и законность апелляционного определения, либо опровергали изложенные в нем выводы, в кассационной жалобе не содержится.

Доводы жалобы о несогласии с выводами суда апелляционной инстанций не могут быть приняты во внимание, поскольку повторяют позицию заявителя жалобы по делу, не свидетельствуют о нарушении судом апелляционной инстанций норм материального и процессуального права, не опровергают выводы суда и не являются основанием для отмены апелляционного определения.

При вынесении решения всем имеющимся доказательствам дана оценка в соответствии со статьей 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Право оценки доказательств суду кассационной инстанции законом не предоставлено.

При таких обстоятельствах, доводы кассационной жалобы не подтверждают нарушений норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, и фактически основаны на несогласии с оценкой обстоятельств дела, поэтому не могут служить основанием для кассационного пересмотра апелляционного определения.

Оснований, предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации для отмены апелляционного определения не имеется.

Руководствуясь статьями 379.6, 379.7, 390 и 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики от 2 октября 2019 г. - оставить без изменения, кассационную жалобу ФИО2 - без удовлетворения.

Председательствующий Р.В. Тароян

Судьи: О.И. Никонова

В.Н. Бугаева