Гражданский кодекс часть 1

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело № 42RS0040-01-2020-001307-56 по иску ФИО1 к ФИО2, ФИО3 о признании утратившими право пользования жилым помещением, выселении, встречному иску ФИО3 к ФИО2, ФИО1 о признании договора купли-продажи недействительным, применении последствий недействительности сделки, встречному иску ФИО2 к ФИО1 о признании договора купли-продажи недействительным, применении последствий недействительности сделки по кассационным жалобам ФИО2, ФИО3 на решение Кемеровского районного суда Кемеровской области от 01 декабря 2020 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 02 марта 2021 г., кассационной жалобе ФИО1 на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 02 марта 2021 г.

Заслушав доклад судьи Папушиной Н.Ю., объяснения ФИО3, ФИО2, заключение прокурора Маслаковой О.Г., полагавшей, что кассационные жалобы не подлежат удовлетворению,

установила:

ФИО1 обратился в суд с иском к ФИО3, ФИО2 о признании утратившими право пользования жилым помещением, выселении. В обоснование требований истцом указано, что на основании договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ он приобрел у ФИО2 в собственность земельный участок с кадастровым номером №, общей площадью 1500 кв.м., с расположенным на нем жилым домом, общей площадью 43,8 кв.м., находящиеся по адресу: <адрес>.

Бывший собственник указанного имущества ФИО2 и его мать ФИО3 до настоящего времени зарегистрированы и проживают по адресу: <адрес>, ввиду достигнутого устного соглашения о временном проживании в жилом доме и сохранении регистрации по месту жительства без указания срока до момента, когда истец обратится с просьбой о выселении и снятии с регистрационного учета.

Ответчики не являются членами его семьи, не несут расходы по содержанию имущества, соглашения о порядке пользования жилым домом и земельным участком между ними в настоящее время не имеется. При таких обстоятельствах, истец считает, что у ответчиков прекратилось право пользования жилым домом и земельным участком.

На основании изложенного истец просил суд признать ответчиков утратившими право пользования жилым домом, находящемся по адресу: <адрес>; выселить ответчиков без предоставления другого жилого помещения.

ФИО3 обратилась в суд со встречным иском к ФИО2, ФИО1 о признании сделки недействительной, исключении из Единого государственного реестра недвижимости (далее – ЕГРН) записи о праве собственности, восстановлении записи в ЕГРН о предыдущем собственнике. Встречный иск мотивирован тем, что ФИО3, действующая в интересах своего сына ФИО2, а также сам ФИО2, заключили договор купли-продажи, в соответствии с которым приобрели в долевую собственность квартиру, расположенную по адресу: <адрес>. Для того чтобы продать указанную недвижимость она получила в органе опеки и попечительства распоряжение от ДД.ММ.ГГГГ, в соответствии с которым было разрешено продать данную квартиру при условии одновременной покупки однокомнатного жилого дома по адресу: <адрес>, Новостройка, <адрес>, на земельном участке с кадастровым номером № с оформлением приобретаемого жилого помещения в собственность ФИО2

ДД.ММ.ГГГГФИО3 и ФИО2 был подписан основной договор купли-продажи квартиры по адресу: <адрес>; квартира была передана покупателям. Во исполнение распоряжения Администрации Кемеровского муниципального района управления образования орган опеки попечительства № от ДД.ММ.ГГГГ несовершеннолетний ФИО2 действующий с согласия своей материи ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ приобрел у ФИО4 жилой дом и земельный участок, расположенный по адресу: <адрес>, общей площадью 43,8 кв.м.

Приобретенный жилой дом был непригоден для проживания, в связи с чем ФИО3 занялась восстановлением дома. Фактически все расходы на содержание дома и оплату коммунальных услуг осуществляла ФИО3

В июле 2020 г. ФИО3 узнала, что ФИО2 продал дом, а также земельный участок, расположенный по адресу: <адрес>, ФИО1 по договору купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ Дом, проданный ФИО2, был приобретен в том числе на денежные средства ФИО3, а право собственности было оформлено только на ФИО2 во исполнение решений органа опеки и попечительства.

ФИО1 известен ей, как займодавец по договору от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому ФИО1 передал на срок 6 месяцев денежные средства ФИО3 под 8% в месяц.

Заочным решением Кемеровского районного суда по гражданским делу № 2-1200/2017 г. в пользу ФИО1 с ФИО3 взыскано в счет договора займа <данные изъяты> рублей. Денежные обязательства не погашены. ФИО3 полагает, что ФИО1 действовал недобросовестно по отношению к ней и помимо обеспечения денежного обязательства за счет неимоверно высокого процента, совершил с ее сыном в счет исполнения обязательства сделку купли-продажи жилого дома, расположенного по <адрес>, используя неопытность доверчивость ФИО2, который при подписании договора купли-продажи был введен ФИО1 в заблуждение относительно природы сделки, сумел убедить сына ФИО3, что договор купли-продажи с ФИО3 согласован и заключен формально в целях обеспечения договора займа, заключенного с его матерью.

С момента совершения сделки купли-продажи ФИО1 никак не проявлял себя как собственник жилого дома, что свидетельствует о том, что он не желал открыто демонстрировать свои права на жилой дом, скрывая свой титул от ФИО3, которая содержала жилой дом, несла затраты по коммунальным платежам, покупала уголь, платила за свет, обрабатывала земельный участок. Учитывая то, что ФИО3 узнала о нарушении своего права после обращения ФИО1 в суд, а именно в июле 2020 г., то срок исковой давности пропущен по уважительной причине.

На основании изложенного ФИО3 просила суд восстановить ей срок исковой давности, пропущенный по уважительной причине; признать договор купли-продажи жилого дома и земельного участка, расположенного по адресу: <адрес>, заключенный между ФИО2 и ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ, недействительным и применить последствия недействительности сделки; исключить запись в ЕГРН на этот объект запись о правообладателе ФИО1; восстановить в ЕГРН запись о регистрации права собственности на дом, расположенный по адресу: <адрес>, за ФИО2

ФИО2 также обратился в суд со встречным иском к ФИО1 о признании сделки недействительной, исключении из ЕГРН записи о праве собственности. В обоснование встречного иска приведены доводы, аналогичные доводам, изложенным в иске ФИО3 Кроме того, истец по встречному иску указывает, что, подписывая договор от ДД.ММ.ГГГГ, стороны не преследовали реальную цель в виде отчуждения и перехода права собственности на указанные объекты недвижимости, поскольку указанная сделка была заключена в целях обеспечения договора займа, который был заключен между ФИО3 и ФИО1 Данная ситуация была вызвана тяжелой материальной ситуацией в семье, нехваткой в семье ФИО3 и ФИО2 денежных средств.

ФИО2 утратил титул собственника спорного объекта недвижимости при пороке воли, вследствие обмана со стороны ФИО1, так как ФИО1 позиционировал этот договор как обеспечение займа и денежных средств при подписании договора купли-продажи не получал. Истец по встречному иску также указывает на кабальность сделки, так как сумма, указанная в договоре купли-продажи, не соответствовала рыночным ценам.

После заключения договора купли-продажи дома ФИО2 и ФИО3 продолжают проживать в нем, оплачивая жилое помещение и коммунальные платежи. В свою очередь, оформление притворной сделки – договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ, направленной на прикрытие отношений из договора залога, обеспечение исполнения основного обязательства по договору займа от ДД.ММ.ГГГГ, не заменяет договор залога и не образует таковых юридических обязательств сторон. Денежные средства, указанные в договоре купли-продажи, ФИО2 не получал. Однако после заключения договора купли-продажи ФИО3 получила от ФИО1 в виде займа в размере <данные изъяты> рублей.

ФИО2 полагает, что исполнение оспариваемого договора купли-продажи началось ДД.ММ.ГГГГ, когда ФИО1 обратился в суд с иском о выселении его и ФИО3 из их дома, в связи с чем с указанного времени истец ФИО2 узнал о своем нарушенном праве.

На основании изложенного истец по встречному иску просил суд признать договор купли-продажи жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: <адрес>, заключенный между ФИО2 и ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ, недействительным и применить последствия, недействительности сделки; исключить из ЕГРН запись о регистрации права собственности ФИО1 на дом и земельный участок, расположенные по адресу: <адрес>.

Решением Кемеровского районного суда Кемеровской области от 01 декабря 2020 г. исковые требования ФИО1 удовлетворены. ФИО3, ФИО5 признаны утратившими право пользования жилым помещением, расположенным по адресу: <адрес>, и выселены из указанного жилого дома. В удовлетворении встречных исковых ФИО3 и ФИО2 отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 02 марта 2021 г. решение Кемеровского районного суда Кемеровской области от 01 декабря 2020 г. отменено в части признания ФИО3, ФИО5 утратившими право пользования жилым помещением, расположенным по адресу: <адрес>. В указанной части принято новое решение, которым ФИО3, ФИО5 признаны прекратившими право пользования жилым помещением, расположенным по адресу: <адрес>. В остальной части решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ФИО1 изложена просьба об отмене апелляционного определения в части и оставлении в силе в соответствующей части решения суда первой инстанции. По мнению автора жалобы, выводы суда второй инстанции о признании ответчиков прекратившими право пользования спорным жилым помещением не основаны на нормах действующего законодательства; ответчики должны быть признаны утратившими право пользования жилым домом. Кроме того, как указывает автор жалобы, в суде второй инстанции было оглашено иное по содержанию решение, нежели приобщенное в материалы дела.

В кассационной жалобе ФИО3 изложена просьба об отмене решения суда и апелляционного определения, как принятых с нарушением норм материального и процессуального права. По мнению автора жалобы, у суда второй инстанции отсутствовали основания для признания ответчиков прекратившими право пользования жилым помещением, поскольку иск был основан на утрате ими права пользования. Не согласна подательница жалобы и с выводами судов о пропуске ею срока исковой давности, поскольку о нарушении своего права она узнала только в июле 2020 г. при предъявлении к ней требований ФИО1 о выселении.

Как полагает заявительница, судами неверно определены существенные для дела обстоятельства, что привело к вынесению неправильных судебных постановлений. Так, суды не учли недобросовестность поведения обоих участников сделки, что, как полагает автор жалобы, свидетельствует о совершении сторонами договора сделки, противоречащей основам правопорядка и нравственности, поскольку в результате её совершения ФИО3 утрачивает права на дом, купленный на принадлежащие ей денежные средства.

В кассационной жалобе ФИО2 изложена просьба об отмене решения суда и апелляционного определения, как принятых с нарушением норм материального и процессуального права. По мнению автора жалобы, судами неверно применены правила об исковой давности и последствиях её пропуска, учитывая, что закон связывает начало течения срока исковой давности по требованиям о признании недействительной ничтожной сделки с момента начала её исполнения. Заявитель же настаивает, что началом исполнения оспариваемого договора следует признать момент обращения ФИО1 с иском в суд, т.е. июль 2020 г.

Кроме того, податель жалобы считает, что суды ошибочно не дали оценки его доводам о притворности договора купли-продажи, поскольку он заключался лишь с целью обеспечения займа, полученного ФИО3, и никогда сторонами не исполнялся; стороны договора не преследовали тех правовых целей, с указанием которых он был заключен.

В судебном заседании ФИО3 и ФИО2 доводы своих кассационных жалоб поддержали. Иные лица, участвующие в деле, будучи надлежащим образом извещенными о времени и месте рассмотрения дела, в том числе публично, путем размещения соответствующей информации на официальном сайте суда (http://8kas.sudrf.ru), не явились, об отложении судебного разбирательства не просили. Учитывая разъяснения, данные в Обзоре по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19) № 1, утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 21 апреля 2020 г., принимая во внимание характер спора, руководствуясь статьей 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ), судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия не находит оснований для её удовлетворения, исходя из следующего.

Согласно положениям части 1 статьи 379.7 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Правилами части 1 статьи 379.6 ГПК РФ определено, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Судами установлено, что на основании договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 приобрел у ФИО2 жилой дом и земельный участок, расположенные по адресу: <адрес>.

Согласно пункту 2 указанного договора цена объекта недвижимости составляет <данные изъяты> рублей, цена земельного участка составляет <данные изъяты> рублей. Расчет между сторонами произведен полностью при подписании договора.

На основании пункта 3 договора объект передается покупателю с момента заключении настоящего договора, который по соглашению сторон, имеет силу акта приема-передачи.

Из адресной справки от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 24 т. 1) усматривается, что по адресу: <адрес>, зарегистрированы ФИО2 и ФИО3

В силу пункта 1 статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.

В соответствии с пунктом 2 статьи 292 ГК РФ переход нрава собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом.

Согласно статье 30 Жилищного кодекса Российской Федерации (далее – ЖК РФ) собственник жилого помещения осуществляет права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему на праве собственности жилым помещением в соответствии с его назначением и пределами его использования, которые установлены настоящим Кодексом.

На основании части 1 статьи 35 ЖК РФ в случае прекращения у гражданина права пользования жилым помещением по основаниям, предусмотренным настоящим Кодексом, другими федеральными законами, договором, или на основании решения суда данный гражданин обязан освободить соответствующее жилое помещение (прекратить пользоваться им). Если данный гражданин в срок, установленный собственником соответствующего

Отменяя решение суда первой инстанции и признавая ответчиков прекратившими право пользования спорным жилым помещением, вопреки доводам кассационной жалобы ФИО1, суд второй инстанции не пришёл к иным выводам, нежели суд второй инстанции. Судебная коллегия областного суда, по сути, устранила терминологическое расхождение, учитывая, что в силу положений гражданского и жилищного законодательства в их системном единстве при переходе права собственности право собственности у проживающих в жилом помещении лиц прекращается, а не утрачивается.

При этом не могут быть приняты во внимание доводы об оглашении в судебном заседании резолютивной части иного содержания, поскольку имеющийся в материалах дела диск с записью поврежден, что исключает возможности его прослушивания. Вместе с тем, каких-либо замечаний на протокол судебного заседания ФИО1 не принесено, что свидетельствует о корректности отражения хода судебного разбирательства и правильности содержания протокола судебного заседания.

В соответствии с пунктом 1 статьи 181 ГК РФ срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166 ГК РФ) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения.

Как указал Верховный Суд Российской Федерации в пункте 101 постановления Пленума от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – постановление Пленума № 25), для требований сторон ничтожной сделки о применении последствий ее недействительности и о признании такой сделки недействительной установлен трехлетний срок исковой давности, который исчисляется со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, то есть одна из сторон приступила к фактическому исполнению сделки, а другая - к принятию такого исполнения (пункт 1 статьи 181 ГК РФ).

Течение срока исковой давности по названным требованиям, предъявленным лицом, не являющимся стороной сделки, начинается со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала ее исполнения.

По смыслу пункта 1 статьи 181 ГК РФ если ничтожная сделка не исполнялась, срок исковой давности по требованию о признании ее недействительной не течет.

Если сделка признана недействительной в части, то срок исковой давности исчисляется с момента начала исполнения этой части.

Учитывая, что исполнение оспариваемого договора началось в 2014 г. (с момента перехода права собственности от ФИО2 к ФИО1), по требованиям ФИО2 срок исковой давности истёк, что правомерно принято судами обеих инстанций во внимание.

На основании пункта 2 статьи 199 ГК РФ истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске (абзац второй пункта 2 статьи 199 ГК РФ). Если будет установлено, что сторона по делу пропустила срок исковой давности и не имеется уважительных причин для восстановления этого срока для истца – физического лица, то при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования только по этим мотивам, без исследования иных обстоятельств дела.

Учитывая, что о восстановлении срока исковой давности заявлено ФИО2 не было, суды обеих инстанций правомерно сочли достаточным основанием для отказа иска факт пропуска указанным лицом срока исковой давности. В силу чего иные доводы кассационной жалобы ответчика не могут быть приняты во внимание, поскольку не влекут отмены обжалуемых судебных постановлений.

Отказывая в удовлетворении требований ФИО3, суды учли, что титульное обеспечение представляет собой вещный способ обеспечения обязательств, отдельно непоименованный в главе 23 ГК РФ. Вместе с тем, в силу положений пункта 1 статьи 329 ГК РФ такой способ обеспечения обязательств может быть предусмотрен сторонами договора, когда для обеспечительных целей используется не особое вещное право (залог), а право собственности на предмет обеспечения, которое передается кредитору в обеспечительных целях.

Как следствие, сама по себе передача титула во исполнение обязательства третьего лица не может рассматриваться как сделка, совершенная вопреки требованиям правопорядка или нравственности, а равно как притворная сделка. На передаче же ФИО2 своего титула в обеспечение заемного обязательства ФИО3 настаивает сама ответчица по первоначальному иску.

На основании пункта 2 статьи 166 ГК РФ требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе.

Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

В случаях, когда в соответствии с законом сделка оспаривается в интересах третьих лиц, она может быть признана недействительной, если нарушает права или охраняемые законом интересы таких третьих лиц.

Верховный Суд Российской Федерации в пункте 71 постановления Пленума № 25 отметил, что оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия (абзац второй пункта 2 статьи 166 ГК РФ).

Пунктом 1 статьи 178 ГК РФ определено, что сделка, совершенная под влиянием заблуждения, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения, если заблуждение было настолько существенным, что эта сторона, разумно и объективно оценивая ситуацию, не совершила бы сделку, если бы знала о действительном положении дел.

При наличии условий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, заблуждение предполагается достаточно существенным, в частности если:

1) сторона допустила очевидные оговорку, описку, опечатку и т.п.;

2) сторона заблуждается в отношении предмета сделки, в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные;

3) сторона заблуждается в отношении природы сделки;

4) сторона заблуждается в отношении лица, с которым она вступает в сделку, или лица, связанного со сделкой;

5) сторона заблуждается в отношении обстоятельства, которое она упоминает в своем волеизъявлении или из наличия которого она с очевидностью для другой стороны исходит, совершая сделку (пункт 2 статьи 178 ГК РФ).

Совокупность приведенных норм и акта легального толкования в их системном единстве предполагает, что третьей лицо, заявляющее о том, что его права нарушены оспоримой сделкой, заключенной под влиянием заблуждения, должен представить те же доказательства, как если бы о недействительности сделки было заявлено стороной, действовавшей под влиянием заблуждения.

Соглашаясь с наличием у ФИО3 материальной предпосылки права на иск, суды обеих инстанций отметили, что каких-либо доказательств заблуждения ФИО2 на момент заключения сделки в отношении природы и целей заключаемого договора, а равно предмета или стороны сделки, представлено не было. Сам же по себе риск утраты имущества, на который согласился собственник, передавая свою вещь заимодавцу матери, не свидетельствует о заблуждении, что также обоснованно принято судами во внимание. Одновременно судами учтено, что доказательств возврата займа ФИО1 и уплаты предусмотренных договором процентов ответчицей представлено не было.

В силу чего приводимые в кассационной жалобе доводы не содержат оснований к отмене судебных постановлений, так как не опровергают правильность выводов суда первой и апелляционной инстанции. Выводы судов мотивированы и в кассационной жалобе по существу не опровергнуты. Нарушения требований статей 56, 59, 60, 67 ГПК РФ при сборе и оценке доказательств, а равно нарушения норм материального права, судом первой и второй инстанции допущено не было.

Согласно требованиям гражданского процессуального законодательства пересмотр судебных актов, вступивших в законную силу, допускается только как дополнительная гарантия законности таких актов и предполагает установление особых оснований производства в данной стадии. Основаниями для отмены вступившего в законную силу акта суда могут быть только такие ошибки, допущенные в ходе предыдущего разбирательства и предопределившие исход дела, повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов, защищаемых в судебном порядке, которые не могут быть восстановлены без устранения или изменения ошибочного судебного акта. При этом другая точка зрения на то, как должно было быть разрешено дело, не может являться поводом для отмены или изменения вступившего в законную силу судебного постановления нижестоящего суда. Отклонение от данного принципа допустимо исключительно при наличии существенных и неоспоримых обстоятельств.

Принимая во внимание, что каких-либо доводов, свидетельствующих о допущенных по делу нарушениях норм материального и процессуального права, повлиявших на исход дела, и оснований для отмены или изменения обжалуемых судебных постановлений кассационная жалоба не содержит, судебная коллегия не находит оснований для её удовлетворения.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Кемеровского районного суда Кемеровской области от 01 декабря 2020 г., в части, оставленной в силе апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 02 марта 2021 г., и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Кемеровского областного суда от 02 марта 2021 г. оставить без изменения, кассационные жалобы ФИО2, ФИО3, ФИО1 – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи