Гражданский кодекс часть 1

ФИО1, ... года рождения, <...>, зарегистрированного и проживающего по адресу: ..., гражданина Российской Федерации, образования высшего, разведенного, пенсионера, невоеннообязанного, ранее не судимого, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159, п. «б» ч. 2 ст. 165 УК РФ,

УСТАНОВИЛ:

Органами предварительного следствия и государственным обвинителем ФИО1 обвинялся в том, что он в офисном помещении ЖСК «Легион 2» по адресу ..., занял у И.Г. около 18 часов 00 минут 02 ноября 2012 года - 1 415 000 рублей в долг, в неустановленное время 28 июня 2013 - 1 000 000 рублей, выдав в подтверждение две расписки на общую сумму 2.415.000 рублей, обещая вернуть денежные средства после окончания строительства принадлежащих ему жилых блоков в ЖСК «Легион» и ЖСК «Легион 2».

Заочным решением Туапсинского городского суда от 11.11.2015 года с ФИО1 был взыскан долга по указанным двум распискам в размере 2 415 000 рублей и проценты за пользование чужими денежными средствами в сумме 189 275 рублей. Согласно обвинительному заключению, ФИО1 от факта получения денежных средств И.Г. отказался и уклонился от погашения имеющегося долга, в связи с чем действия ФИО1, по мнению следствия, должны квалифицироваться по ч. 4 ст. 159 УК РФ, как хищение чужого имущества в особо крупном размере путем обмана- мошенничество.

Кроме того, ФИО1, являясь председателем ЖСК «Легион», осуществлявшего строительство многоквартирных жилых домов блокированного типа по адресу: ... «Г», без согласования с членами ЖМК на земельном участке с кадастровым номером ..., без проведения общего собрания в период с 20 марта 2012 года по 12.11.2013 года принял по кассовым ордерам от И.Г. 2.285.000 рублей для строительства на территории ЖСК квартиры-блока ... секции ....

Данные И.Г. обязательства ФИО1 не выполнил, к октябрю 2013 года строительство в ЖСК «Легион» было приостановлено, квартира-блок ... секции ... была построена лишь частично.

Следствие обвиняет ФИО1. в том, что он «под различными предлогами уклонялся от заключения с И.Г. какого-либо договора, обещая в ближайшее время окончить строительство.»

Заочным решением Туапсинского городского суда от 13.02.2015, вступившим в законную силу 07.05.2015 года, была признана недействительной сделка купли- продажи квартиры- блока в многоквартирном жилом доме блокированного типа (таунхауза) между И.Г. и ЖСК «Легион», связанная с привлечение денежных средств в размере 2.515.000 рублей; солидарно с ФИО1 и ЖСК «Легион» взыскано в пользу И.Г. 3.768.780 рублей, в том числе: основная сумма долга в размере 2.515.000 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 922.924 рубля, убытки в размере 320.856 рублей, компенсация морального вреда в размере 10.000 рублей.

В вину ФИО1 вменяется неуведомление Правления и общего собрания членов кооператива о наличии обязанности у ЖСК «Легион» по выплате И.Г. денежных средств; непринятие никаких мер по погашению задолженности перед И.Г. за счет собственных средств и средств ЖСК «Легион».

В частности, председатель ЖСК «Легион» ФИО1 выдал справки об отсутствии задолженностей членам кооператива А.В., С.С., Я.А., М.Ю., Э.С., С.Х., Р.У., на основании которых они произвели регистрацию построенных за их счет жилых блоков.

Кроме того, возведенная ранее за счет денежных средств И.Г. часть квартиры-блока № 13 секции № 2, от которой он отказался в судебном заседании 13.02.2015 года, без решения Общего собрания членов ЖСК «Легион», не позднее 24 июня 2016 года, единоличным решением ФИО1 была передана М.Ю.

С этой целью ФИО1 изготовил фиктивный протокол Общего собрания членов ЖСК «Легион» от 25.10.2015 о приеме в члены кооператива М.Ю.

Впоследствии М.Ю. 02.08.2016 зарегистрировано право собственности на объект незавершенного строительства.

Следствие пришло к выводу, что ФИО1, действуя с корыстным умыслом, путем обмана и злоупотребления доверием, распорядился блоком ... секция ... многоквартирного жилого дома блокированного типа, расположенного на земельном участке с кадастровым номером ... на ... в ..., ставшим после вступления в законную силу решения Туапсинского городского суда от 13.02.2015 общим имуществом кооператива, а не предпринял каких-либо действий по исполнению решения суда и погашения задолженности перед И.Г., чем лишил ЖСК «Легион» имущества, за счет которого могла быть погашена задолженность перед И.Г., в результате чего И.Г. причинен имущественный ущерб без признаков хищения, в размере 2 515 000 рублей, что является особо крупным размером.

Адвокатом Пархоменко С.А. в ходе рассмотрения уголовного дела было заявлено ходатайство о возвращении уголовного дела прокурору в связи с тем, что обвинение носит неконкретный и противоречивый характер, в частности, по мнению защиты, в предъявленном ФИО1 обвинении по эпизоду мошенничества следователем не установлено, а в тексте обвинения отсутствует указание на цель совершения преступления. В нарушение п.п.1 и 2 ч.1 ст.73 УПК РФ и п.п.3, 4 ч.1 ст.220 УПК РФ, постановление о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительное заключение не содержат описание преступных деяний, в совершении которых обвиняется ФИО1, не указаны мотив и цель, момент возникновения умысла на хищение денежных средств, отсутствуют указания на все имеющие уголовно-правовое значение действия, которые были совершены подсудимым и составляющие объективную и субъективную стороны преступлений, квалифицированных как мошенничество.

Исследованные в судебном заседании доказательства противоречат выводам обвинения об умышленном сокрытии ФИО1 от членов ЖСК решения Туапсинского городского суда от 13.02.2015 года, которым была определена солидарная задолженность ЖСК «Легион» и самого ФИО1 перед ФИО4 ссылается на показания свидетелей А.П., А.В.,Б.С. и А.И. Адвокат полагает, что выдача справок членам кооператива А.В., С.С., Я.А., М.Ю., Э.С., С.Х., Р.У. об отсутствии задолженности перед кооперативом носила законный характер, не может расцениваться, как обман потерпевшего И.Г.. Обвинением не доказано, что квартира-блока ... секции ..., право на которую оформил М.Ю.,была ему передана незаконно.

Государственный обвинитель возражал относительно возврата дела прокурору, считает, что обвинительное заключение по уголовному делу в отношении ФИО1 соответствует требованиям ст. 220 УПК РФ и содержит данные о личности обвиняемого, существо обвинения, которое также отвечает всем требованиям ст. 73 УПК РФ, поскольку в нем подробно описано событие преступления (время, место, способ и др. обстоятельства), виновность ФИО1 в совершении указанных преступлений, форма его вины и мотивы, а также иные обстоятельства, подлежащие доказыванию. Ссылка на решение Туапсинского городского суда в фабуле обвинения органом предварительного следствия обусловлена тем, что «решение судебного органа должно было стимулировать ФИО1 не только на возврат взятых у И.Г. денежных средств, но и в первую очередь на сохранение (не отчуждение) имущества кооператива, надлежащее и своевременное уведомление членов ЖСК «Легион» о наличии солидарной ответственности кооператива перед И.Г.» Не согласен с доводами адвоката о том, что выдача справок членам кооператива после вступления в законную силу решения Туапсинского городского суда, являлась не противоречащим законодательству.

Адвокат Киреева И.В., представляющая интересы И.Г., также просила отказать в удовлетворении ходатайства защиты о возвращении уголовного дела прокурору.

Потерпевший И.Г. поддержал своего защитника.

Выслушав мнение участников процесса, изучив материалы уголовного дела, считаю, что уголовное дело подлежит возвращению прокурору на основании п.1 ч.1 ст. 237 УПК РФ для устранения препятствий его рассмотрения судом.

В соответствии с п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случае, если обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление составлены с нарушением требований настоящего Кодекса, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения или акта.

Исходя из конституционно-правового смысла ст. 237 УПК РФ, сформулированного в Постановлении Конституционного Суда РФ от 08.12.2003 г. N 18-П, возвращение дела прокурору в случае нарушения требований УПК РФ при составлении обвинительного заключения может иметь место по инициативе сторон или суда, если это необходимо для защиты прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства, при подтверждении сделанного в судебном заседании заявления обвиняемого или потерпевшего, а также их представителей, о допущенных на досудебных стадиях нарушениях, которые невозможно устранить в ходе судебного разбирательства. При этом основанием для возвращения дела прокурору являются существенные нарушения уголовно-процессуального закона, т.е. такие, которые не могут быть устранены в судебном заседании и в силу которых исключается возможность постановления судом приговора или иного решения, отвечающего требованиям справедливости.

Согласно положениям ст. 237 УПК РФ, уголовное дело подлежит возвращению прокурору в случае составления обвинительного заключения с нарушением требований уголовно-процессуального закона, и в случаях, когда возникает необходимость устранения иных препятствий рассмотрения уголовного дела, указанных в п. п. 2 - 5 ч. 1 ст. 237 УПК РФ.

Под допущенными при составлении обвинительного заключения нарушениями требований уголовно-процессуального закона следует понимать такие нарушения изложенных в ст. 220 УПК РФ положений, которые исключают возможность принятия судом решения по существу дела на основании данного заключения или акта.

Согласно ст. 171 УПК РФ, в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого следователь приводит описание преступления с указанием времени, места его совершения, также иных обстоятельств, подлежащих доказыванию в соответствии с п. 1 - 4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ, а в соответствии с требованиями ст. 220 УПК РФ, обвинительное заключение должно содержать в себе сведения о личности обвиняемого, существе обвинения, месте и времени совершения преступлений, их способах, мотивах, целях, последствиях и других обстоятельствах, имеющих значение для данного уголовного дела.

Из этого следует, что соответствующим требованиям уголовно-процессуального законодательства будет считаться такое постановление о привлечении в качестве обвиняемого и такое обвинительное заключение, в которых изложены все предусмотренные законом обстоятельства.

Предъявленное обвинение должно быть конкретным как с фактической, так и с юридической сторон. Это требование к обвинению обусловлено правом обвиняемого знать, в чем он обвиняется (п. 1 ч. 4 ст. 47 УПК РФ), это же требование закреплено в ст. 73 УПК РФ (где определен предмет доказывания по делу), в п. 4 ч. 2 ст. 171 УПК РФ (описание преступления, в т.ч. всех обстоятельств, подлежащих доказыванию), в п. 3 ч. 1 ст. 220 УПК РФ (требования к обвинительному заключению).

Из анализа вышеприведенных положений закона следует, что в обвинительном заключении должны быть отражены фактическая и юридическая стороны предъявленного обвинения, при этом обвинение должно быть конкретным и понятным, позволяющим всем участникам судебного процесса реализовать свои процессуальные права, привлекаемому к уголовной ответственности лицу защищаться доступными способами, а суду вынести объективное и законное решение по существу обвинения.

В силу требований закона, обман, как способ совершения хищения или приобретения права на чужое имущество, может состоять в сознательном сообщении (представлении) заведомо ложных, не соответствующих действительности сведений, либо в умолчании об истинных фактах, либо в умышленных действиях, направленных на введение владельца имущества или иного лица в заблуждение.

Как разъяснено п.4,5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 N 48 (ред. от 29.06.2021) "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате", в случаях, когда лицо получает чужое имущество или приобретает право на него, не намереваясь при этом исполнять обязательства, связанные с условиями передачи ему указанного имущества или права, в результате чего потерпевшему причиняется материальный ущерб, содеянное следует квалифицировать как мошенничество, если умысел, направленный на хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество, возник у лица до получения чужого имущества или права на него.

О наличии такого умысла могут свидетельствовать, в частности, заведомое отсутствие у лица реальной возможности исполнить обязательство в соответствии с условиями договора, использование лицом при заключении договора поддельных документов, в том числе документов, удостоверяющих личность, уставных документов, гарантийных писем, справок, сокрытие лицом информации о наличии задолженностей и залогов имущества, распоряжение полученным имуществом в личных целях вопреки условиям договора и другие.

Судам следует учитывать, что указанные обстоятельства сами по себе не могут предрешать выводы суда о виновности лица в совершении мошенничества. В каждом конкретном случае необходимо с учетом всех обстоятельств дела установить, что лицо заведомо не намеревалось исполнять свои обязательства.

Мошенничество признается оконченным с момента, когда имущество поступило в незаконное владение виновного или других лиц и они получили реальную возможность (в зависимости от потребительских свойств этого имущества) пользоваться или распорядиться им по своему усмотрению.

Вместе с тем, при утверждении обвинительного заключения от 26 февраля 2021 года, прокурором не был принят во внимание тот факт, что при описании преступного деяния органами следствия не указано, в чем выразился преступный умысел и корыстная заинтересованность ФИО1, при совершении, как считает следствие, мошеннических действий по завладению денежных средств И.Г., путем обмана.

В частности, по мнению обвинения, «ФИО1 в неустановленное время до 02 ноября 2012 года, находясь в неустановленном в ходе предварительного следствия месте, осознавая противоправный характер своих действий, предвидя неизбежность наступления общественно-опасных последствий в виде причинения имущественного вреда собственнику, и желая их наступления, попросил у И.Г. денежные средства в сумме 1 415 000 рублей в долг, сообщив заведомо ложные сведения о возврате их после окончания строительства принадлежащих ему жилых блоков в ЖСК «Легион» и ЖСК «Легион 2».»

Таким образом, обвинение должно было указать, какие именно действия (бездействия) были совершены ФИО1 до 02 ноября 2012 года (даты передачи первой суммы займа в размере 1 415 000 рублей) с целью введения в заблуждение И.Г. (представление поддельных документов, в том числе документов, удостоверяющих личность, сокрытие информации о наличии задолженностей и т.д.).

Вместе с тем, в тексте постановления о привлечении ФИО1 к уголовной ответственности по п. "б" ч.2 ст. 165 УК РФ прямо указано, что «строительство в ЖСК «Легион» было приостановлено только к октябрю 2013 года».

Вторую сумма в 1.000.000 рублей И.Г. добровольно занял ФИО1 до 28 июня 2013 года, то есть до приостановления строительства в ЖСК «Легион».

Из показаний свидетеля С.Н., члена ЖСК «Легион» следует, что за строительство жилого блока он уплатил 2.280 рублей.

Свидетель А.И., член ЖСК «Легион», пояснил в судебном заседании, что уплатил за трехэтажный коттедж 2.000.000 рублей. Строительство прекратилось в 2014 году, достраивал самостоятельно. Свидетель С.А. в период времени с 2013 по 2015 передал ФИО1 на строительство 3.000.000 рублей.

ФИО6 указал, что он каждый квартал в 2012-2013 годах передавал по 500.000 рублей. Строительство прекратилось с осени 2013 года, в его блоке ... секции ... были возведены стены 1 и 2 этажей, перекрытие между первым и вторым этажами, более ничего сделано не было. Учредитель ЖСК С.А., непосредственно занимавшийся строительством, и ФИО1, обвиняли друг друга в каких-то ошибках, говорили, что строительство не ведется, так как не все сдали деньги.

Свидетель Я.В. заявил в судебном заседании, что первоначально строительство жилья в ЖСК «Легион» шло нормально. Сложности начались через 1,5-2 года, ФИО1 пояснял членам кооператива, что на ту сумму, которую сдали, обязательства выполнены, возникли трудности в связи большим объемом незапланированных работ (расчистка участка, вывоз мусора).

Свидетель Ю.А. также пояснила, что финансовые проблемы у ЖСК «Легион» возникли в 2015 году.

Свидетель А.В. внес на строительство примерно 3.000.000 рублей. Непосредственно строительством занимался С.А., ФИО1 собирал взносы. ФИО7 был построен без отделки, только 2 этажа с перекрытием, без окон и лестницы. С осени 2013 года достраивал самостоятельно.

Свидетель А.И. внес на строительство 2.000.000 рублей. В 2014 году стройка прекратилась.

Таким образом, анализ показаний допрошенных в судебном заседании свидетелей подтверждает, что членами ЖСК «Легион» на строительство ФИО1 передавались различные суммы паевых взносов: от двух миллионов до трех миллионов рублей.

Обвинительное заключение не содержит сведений, а государственным обвинителем не представлен сравнительный анализ собранных к моменту прекращения строительства жилья (как указано в постановлении о привлечении обвиняемым - в октябрю 2013 года) и стоимости на этот момент фактически выполненных работ.

Доказательства невозможности возврата долга путем продажи вновь возведенных квартир в ЖСК «Легион» вследствие отсутствия у ФИО1 возможности завершить строительство по состоянию на 02 ноября 2012 года не представлено.

С учетом того, что деньги в сумме 2 415 000 рублей ФИО1 были получены до 28 июня 2013 года (дата завладения деньгами и, соответственно, окончания преступления), действия подсудимого после вынесения решения Туапсинского городского суда от 11.11.2015 года о взыскании с ФИО1 долга в размере 2 415 000 рублей и процентов в сумме 189 275 рублей, не образуют состава преступления, предусмотренного ч.4 ст. 159 УК РФ.

Не соответствует требованиям закона и предъявленное ФИО1 обвинение о причинении имущественного ущерба И.Г. путем обмана и злоупотребления доверием.

По мнению государственного обвинителя, ФИО1, являясь председателем ЖСК «Легион», и достоверно зная о решении Туапсинского городского суда от 13.02.2015, распоряжаясь имуществом кооператива, в том числе и перешедшим в собственность кооператива на основании указанного решения суда, совершил ряд незаконных действий, а именно: зная о решении суда не уведомил надлежащим образом общее собрание и Правление ЖСК «Легион» о необходимости погашения возникшей задолженности и переходе кооперативу прав на имущество (бокс); зная о наличии обязательств у ЖСК «Легион» выдал членам кооператива справки о полном погашении задолженности перед кооперативом, что не соответствовало действительности; зная о решении суда и наличии обязательств в ЖСК «Легион», без уведомления общего собрания и Правления, передал документы М.Ю., на основании которых последний зарегистрировал право собственности на указанный бокс, чем лишил ЖСК «Легион» имущества, за счет которого могла быть погашена задолженность перед И.Г., в результате чего И.Г. причинен имущественный ущерб без признаков хищения, в размере 2 515 000 рублей, что является особо крупным размером.

Обвинением не дана оценка тому факту, что при вынесении указанного решения о признании недействительной сделки купли- продажи квартиры- блока в многоквартирном жилом доме блокированного типа (таунхауза) между И.Г. и ЖСК «Легион», связанной с привлечение денежных средств в размере 2.515.000 рублей, суд руководствовался положениями Федерального закона от 30.12.2004 N 214-ФЗ (ред. от 28.12.2013) "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации".

В частности, ч.1 ст.1 указанного закона предусмотрено, что привлечение денежных средств граждан, связанное с возникающим у граждан правом собственности на жилые помещения в многоквартирных домах, которые на момент привлечения таких денежных средств граждан не введены в эксплуатацию в порядке, установленном законодательством о градостроительной деятельности (далее - привлечение денежных средств граждан для строительства), допускается только на основании договора участия в долевом строительстве; либо жилищно-строительными и жилищными накопительными кооперативами в соответствии с федеральными законами, регулирующими деятельность таких кооперативов.

Как разъяснено Постановлением Конституционного Суда РФ от 21.12.2011 N 30-П

"По делу о проверке конституционности положений статьи 90 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой граждан В.Д. и Е.А.", что пределы действия преюдициальности судебного решения объективно определяются тем, что установленные судом в рамках его предмета рассмотрения по делу факты в их правовой сущности могут иметь иное значение в качестве элемента предмета доказывания по другому делу, поскольку предметы доказывания в разных видах судопроизводства не совпадают, а суды в их исследовании ограничены своей компетенцией в рамках конкретного вида судопроизводства.

При этом закрепление в процессуальном законе преюдициального значения обстоятельств по ранее рассмотренному гражданскому делу не означает предопределенности окончательных выводов суда по уголовному делу ранее состоявшимся судебным решением, принятым в другом виде судопроизводства в иных правовых процедурах.

Решение о солидарной ответственности ФИО1, как лица, принимавшего от имени ЖСК «Легион» денежные средства от И.Г., как участника долевого строительстве, так и самого юридического лица ЖСК «Легион», было принято в форме заочного судопроизводства, без исследования обстоятельств как законности действий ФИО1, так и позиции самого юридического лица. В частности, суд при рассмотрении гражданского дела, вследствие неявки представителей ЖСК «Легион» объективно был лишен возможности дать оценку правомерности самого факта получения ФИО1 денег от И.Г. для долевого строительства многоквартирных домов.

В соответствии с п. 6 ч. 1 ст. 237 УПК РФ в случае, если фактические обстоятельства, изложенные в обвинительном заключении, свидетельствуют о наличии оснований для квалификации действий обвиняемого как более тяжкого преступления либо в ходе предварительного слушания или судебного разбирательства установлены фактические обстоятельства, указывающие на наличие оснований для квалификации действий указанного лица как более тяжкого преступления, суд вправе возвратить уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Уставом ЖСК «Легион» (п.6.3) предусмотрено, что к исключительной компетенции общего собрания относится установление размера обязательных платежей; образование специальных фондов, принятие решения о получении заемных средств. Председатель правления вправе совершать только те сделки, которые не требуют обязательного одобрения общего собрания. (т.1 л.д.29-30)

При этом в ходе судебного разбирательства достоверно установлено, что Уставом ЖСК «Легион» не предусматривалась возможность привлечения граждан (участие в долевом строительстве), не рассматривался этот вопрос и общим собранием ЖСК «Легион».

Действиям ФИО1 по введению в заблуждение И.Г. о правомерности привлечения средств для участия в долевом строительстве недвижимости следствием и государственным обвинителем оценка не дана.

Кроме того, суд обращает внимание на тот факт, что согласно Уставу, ЖСК отвечает по своим обязательствам только принадлежащим ему имуществом, члены кооператива не отвечают по обязательствам ЖСК. (п.3.3).

Обвинением ФИО1 вменяется нарушение порядка распоряжения общим имуществом, в частности, блоком ... секции ... многоквартирного жилого дома блокированного типа, который ранее был построен за счет средств И.Г., не являвшегося членом ЖСК "Легион".

Однако в силу ч.2 ст.129 Жилищного кодекса РФ, вопрос об изменении состава общего имущества подлежит рассмотрению общим собранием простым большинством голосов.

Вместе с тем, указанный недостроенный блок ... секции ... был возведен не за счет средств ЖСК, поэтому не являлся его собственностью (общим имуществом). Решение о включении этого блока в состав общего имущества общим собранием не принималось.

Фактически, в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в обвинительном заключении указано, что руководитель организации ЖСК «Легион» ФИО1 уклонился от погашения определенной судебным актом задолженности перед И.Г. в крупном размере, для чего выдал членам кооператива А.В., С.С., Я.А., М.Ю., Э.С., С.Х., Р.У. справки об отсутствии у них задолженностей; осуществил незаконные действия по передаче М.Ю. имущества, за счет которого было возможно погасить кредиторскую задолженность (исполнить судебное решение).

Действия, выразившиеся в злостном уклонении руководителя организации или гражданина от погашения кредиторской задолженности в крупном размере после вступления в законную силу соответствующего судебного акта образуют состав преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 177 УК РФ.

Понятие кредиторской задолженности определяется комплексным толкованием норм ГК РФ.

Согласно ст. 307 ГК РФ под обязательством понимается обязанность одного лица (должника) совершить в пользу другого лица (кредитора) определенные действия, как то: передать имущество, выполнить работу, уплатить деньги и т.п., либо воздержаться от определенного действия, а кредитор имеет право требовать от должника исполнения его обязанности.

Обязательства возникают из договора, вследствие причинения вреда и по иным основаниям, указанным в ГК РФ.

Таким образом, кредиторская задолженность представляет собой любой вид неисполненного обязательства должника перед кредитором (ст. 309 ГК РФ), включая денежное обязательство, возникающее из любых видов гражданских договоров (купли-продажи, кредита, подряда, оказания услуг и т.д.), а также вследствие причинения вреда и по иным основаниям, предусмотренным ГК РФ.

Поскольку при вынесении судебного решения от 13.02.2015 года суд руководствовался положениями Федерального закона от 30.12.2004 N 214-ФЗ (ред. от 28.12.2013) "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации", то взысканная сумма в размере 3 768 780 рублей является кредиторской задолженностью.

Злостное уклонение от погашения кредиторской задолженности относится к категории длящихся преступлений. Оно начинается после вступления в законную силу судебного акта, подтверждающего законность требований кредитора, и явного (очевидного) уклонения от погашения кредиторской задолженности или оплаты ценных бумаг. Преступление длится до тех пор, пока должник не исполнит свои обязательства или не будет привлечен к уголовной ответственности по ст. 177 УК РФ.

Как разъяснено в п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 N 55 "О судебном приговоре", суд вправе изменить обвинение и квалифицировать действия (бездействие) подсудимого по другой статье уголовного закона, по которой подсудимому не было предъявлено обвинение, лишь при условии, если действия (бездействие) подсудимого, квалифицируемые по новой статье закона, вменялись ему в вину, не содержат признаков более тяжкого преступления и существенно не отличаются по фактическим обстоятельствам от поддержанного государственным (частным) обвинителем обвинения, а изменение обвинения не ухудшает положения подсудимого и не нарушает его права на защиту.

Существенно отличающимся обвинением от первоначального по фактическим обстоятельствам следует считать вменение других деяний вместо ранее предъявленных или преступления, отличающегося от предъявленного по объекту посягательства.

Родовым объектом преступлений, предусмотренных гл. 21 УК РФ, в том числе ст. 165 УК РФ, является собственность.

Объектом преступления, предусмотренного статьей 177 УК РФ являются интересы кредиторов, а также порядок принудительного исполнения судебных актов.

Статья 177 УК является специальной нормой по отношению к общей норме, которой является статья 315 УК РФ - злостное неисполнение должностным лицом коммерческой или иной организации, вступивших в законную силу приговора суда, решения суда или иного судебного акта, а равно воспрепятствование их исполнению.

Основным объектом данного преступления являются интересы правосудия, нормальная деятельность органов правосудия.

Таким образом, суд не в праве по своей инициативе переквалифицировать действия ФИО1, председателя ЖСК «Легион», с п. «б» ч. 2 ст. 165 УК РФ на ст. 315 или 177 УК РФ, в связи с различием объектов преступного посягательства.

По смыслу ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению, изменение обвинения допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту.

Формулирование обвинения отнесено уголовно-процессуальным законом к компетенции органов расследования, суд при рассмотрении дела по существу проверяет, подтверждается ли обвинение представленными доказательствами.

Таким образом, выявленные недостатки обвинительного заключения не могут быть устранены в ходе судебного разбирательства, учитывая ограниченность полномочий суда при рассмотрении уголовного дела на основании ст. 252 УПК РФ.

Исходя из положений ч. 1 ст. 252 УПК РФ, суд лишён возможности дать юридически правильную оценку содеянному Л.А.АБ.

Суд по закону не формулирует обвинение, поэтому неполное и ненадлежащее описание события преступления также препятствует установлению действительных фактических обстоятельств преступления и постановлению по делу любого итогового решения. Кроме того, неконкретность и противоречивость обвинения нарушает право на защиту обвиняемого, т.к. обвиняемый вправе знать, в чем он обвиняется.

Наличие указанных нарушений, допущенных следствием при описании преступного деяния, не позволяют суду вынести решение по существу, поскольку суд не вправе сам формулировать обвинение подсудимому и дополнять обвинение новыми обстоятельствами, установленными в ходе судебного разбирательства, данное нарушение уголовно-процессуального законодательства является неустранимым в судебном заседании, поскольку устранение вышеприведенных нарушений требует существенного изменения обвинения, что предполагает предоставление обвиняемым возможности воспользоваться, предусмотренными ст. 47 УПК РФ правами.

Таким образом, имеются основания для возвращения дела прокурору, поскольку отсутствие в обвинительном заключении сведений об обстоятельствах, подлежащих обязательному установлению при обвинении лица в совершении инкриминированного деяния и имеющих значение по делу, исключает возможность рассмотрения уголовного дела на основании подобного обвинительного заключения в судебном заседании, а неконкретизированность предъявленного обвинения препятствует определению точных пределов судебного разбирательства применительно к требованиям ст. 252 УПК РФ и ущемляет гарантированное обвиняемым право знать, в чем они конкретно обвиняются, нарушая право на защиту.

На основании изложенного, прихожу к выводу, что указанные нарушения требований уголовно-процессуального закона, допущенные при составлении обвинительного заключения, исключают принятие по делу судебного решения на основании данного заключения.

В ходе устранения недостатков обвинения по п. «б» ч. 2 ст. 165 УК РФ, указанных в настоящем постановлении, следует учесть, что решением Арбитражного суда Иркутской области от 20.09.2017 года, на основании личного заявления от 17.03.2017 года, ФИО1 был признан банкротом. Согласно письму финансового управляющего от 22.10.2021 года, в ходе процедуры банкротства погашены требования И.Г. в сумме 983.221 рубль 52 копейки. На счет должника для распределения поступили 15.01.2021 года также денежные средства от продажи недвижимости в сумме 2.576.875 рублей. Солидарный долг ФИО1 и ЖСК «Легион» судебным решением от 13.02.2015 года был определен в 3 768 780 рублей.

По изложенным основаниям обвинительное заключение следует признать составленным с нарушением требований уголовно-процессуального закона, что является основанием для возвращения уголовного дела прокурору в порядке п.1 ч.1 ст.237 УПК РФ.

Руководствуясь ст. 237 УПК РФ, судья

ПОСТАНОВИЛ:

Возвратить уголовное дело в отношении ФИО1, обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159, п. «б» ч. 2 ст. 165 УК РФ, Туапсинскому межрайонному прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

Меру пресечения в отношении обвиняемого ФИО1 оставить без изменения - подписку о невыезде и надлежащем поведении.

Постановление может быть обжаловано в судебную коллегию по уголовным делам Краснодарского краевого суда в течение 10 суток через Туапсинский городской суд.

Судья: