Гражданский кодекс часть 1

В соответствии с ч. 3 ст. 47 УК РФ ФИО1 назначено дополнительное наказание в виде лишения права заниматься изданием, руководством и редактированием средств массовых информаций, также журналисткой деятельностью через каналы массовой коммуникации, в том числе печатных изданий, через интернет и газету «Тверской репортёр» сроком на 3 года.

На основании ст. 151 ГК РФ постановлено взыскать с ФИО1 в пользу ФИО5 компенсацию морального вреда в размере 1000000 рублей.

Разрешена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи ФИО17, выступление адвоката ФИО11, поддержавшего доводы апелляционных жалоб, мнение прокурора ФИО4 об оставлении приговора без изменения, суд

установил:

ФИО1 признан виновным в публичном оскорблении представителя

власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей.

Преступление совершено в <адрес> при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании ФИО1 вину в совершении преступления не признал.

В апелляционной жалобе осужденный ФИО1 считает приговор незаконным, просит его отменить и вынести оправдательный приговор.

В обоснование ссылается на несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, нарушения уголовно – процессуального закона.

Во вводной части приговора суд указал о мере пресечения, тогда как мера пресечения в виде подписки о невыезде в отношении его не избиралась.

Не соответствует действительности и материалам дела указание в приговоре, что он работает главным редактором газеты «Тверской репортёр», он был лишь учредителем газеты «Тверской репортёр» и им были приняты обязанности главного редактора; в приговоре неправильно указано его место проживания.

Ссылаясь на конкретные примеры из судебной практики, осужденный ФИО1 считает ошибочной квалификацию его действий по ст. 319 УК РФ, указывает. Что в его действиях отсутствует публичность оскорбления; демонстрация ФИО5 другим лицам письма от 24.10.2011г., направленного ФИО5 в его адрес, не образует публичности.

У него не было умысла на оскорбление судьи ФИО5, он не мог предвидеть, что ФИО5, получив его письмо, будет знакомить с этим письмом третьих лиц.

Для объективности публикации он лишь известил ФИО5 о планируемой им статье по поводу судебного процесса по уголовному делу в отношении ФИО6, чтобы учесть мнение ФИО5

Он был убеждён, что постановленный в отношении ФИО6 приговор будет отменен. Однако судья ФИО5 не принял никаких мер, чтобы высказать свою точку зрения, в том числе и по поводу названия статьи. Поэтому он счел необходимым опубликовать свою статью в том виде, в каком она ему представлялась. Факты и выводы, изложенные в этой статье, не были опровергнуты в ходе судебного разбирательства.

Не соответствует действительности и указание в приговоре, что выпуск газеты № от 09.11.2011г. был распространён тиражом 3000 экземпляров.

Суд необоснованно не принял во внимание заключения специалистов ФИО7, ФИО8, ФИО9 о том, что используемые в статье слова и выражения, являются общеупотребительными и могут использоваться в литературных произведениях. Выводов, что они унижают честь и достоинство судьи, как представителя власти, в заключениях не имеется и отсутствуют выводы о неприличной форме выражений, используемых в письме.

Считает заключение эксперта ФИО10 от 05.03.2012г. недопустимым доказательством и суд необоснованно оставил без удовлетворения ходатайство стороны защиты о допросе ФИО10 в судебном заседании и проведении по делу повторной судебно – лингвистической экспертизы.

При назначении ему наказания, определении размера штрафа, суммы компенсации морального вреда, суд не учел эти обстоятельства, имеющие значение для вынесения законного решения.

Считает назначенное ему наказание, с учетом имущественного положения осуждённого и его семьи, чрезмерно суровым, а размер компенсации морального вреда явно завышенным. Суд дал неправильную оценку его имущественному положению, имеющееся у него имущество нажито в браке и в силу ст. 34 СК РФ, является совместной собственностью, суд не учел, что он пенсионер и единственным источником его доходов, является пенсия в размере 19000 рублей.

Судом первой инстанции нарушены требования ст. 10 Конвенции, поскольку имело место вмешательство в его право на свободу выражения мнения.

В дополнительной апелляционной жалобе осужденный ФИО1, ссылаясь на необоснованность его осуждения, указывает, что ФИО5 не является представителем власти, применительно к ст. 318 УК РФ.

Указывает, что предъявленное ему обвинение неконкретно и в нарушение ст. 307 УПК РФ, суд в приговоре не изложил описание инкриминируемого ему деяния.

При решении вопроса о наложении ареста на имущество, суд не учел его долю в совместной собственности, проигнорировал требования ч.4 ст. 115 УПК РФ, в соответствии с которыми арест не может быть наложен на имущество, на которое в соответствии с ГПК РФ не может быть обращено взыскание. Просит отменить приговор и постановление суда от 16.08.2013г.

В апелляционной жалобе адвокат ФИО11, в защиту интересов осужденного ФИО1 просит приговор отменить и вынести оправдательный приговор.

В обоснование ссылается на неправильное применение уголовного закона. ФИО1 признан виновным в оскорблении судьи ФИО5, согласно примечанию к ст. 318 УК РФ представителем власти признаётся должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, судья ФИО5 к таким лицам не относится.

Статьёй 319 УК РФ предусмотрена ответственность за публичное оскорбление. То обстоятельство, что свидетели видели на рабочем столе письмо ФИО1, не образует публичности. ФИО1 не предвидел и не мог предвидеть, что ФИО5 будет демонстрировать посторонним лицам письмо, полученное им от ФИО1

Судом необоснованно в основу приговора положено заключение эксперта ФИО10 от 05.03.2012г., суд не учел мнение привлечённых защитой в качестве специалистов ФИО7, ФИО8, ФИО12, которые дали заключение, что слово «самодур» и его производные, не содержат неприличную форму выражения и допустимы к употреблению без каких – либо ограничений. При таких обстоятельствах суду первой инстанции следовало назначить повторную судебно лингвистическую экспертизу, дать оценку всем имеющимся заключениям и решить вопрос о виновности или невиновности ФИО1

Указывает на несоответствие выводов суда изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции, считает сумму компенсации морального вреда, определённую судом, завышенной, не соответствующей сложившейся судебной практике.

Изучив материалы уголовного дела, в том числе доказательства, заявленные стороной защиты и исследованные судом апелляционной инстанции, обсудив доводы апелляционных жалоб, возражений на них, заслушав участников процесса, судебная коллегия находит приговор законным, обоснованным и справедливым и не усматривает оснований для удовлетворения апелляционных жалоб осужденного ФИО1 и адвоката ФИО11

Судом полно, всесторонне и объективно исследованы представленные сторонами обвинения и защиты доказательства по делу; исследованным доказательствам дана надлежащая оценка; выводы, содержащиеся в приговоре, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, правильно установленным судом.

Выводы суда о виновности ФИО1 в совершении преступления при обстоятельствах, установленных приговором, суд находит правильными, основанными на исследованных и приведенных в приговоре доказательствах: показаниях потерпевшего ФИО5, свидетелей ФИО13, ФИО14, ФИО15, ФИО16, ФИО9, письменных документах в отношении потерпевшего, процессуальных документах по уголовному делу в отношении ФИО6, протоколе выемки, заключениях экспертов, вещественных доказательствах и других доказательствах, которые приведены в приговоре и получили правильную оценку в их совокупности.

ФИО1 не оспаривает своих действий, в той части, что он действительно направил судье Тверского областного суда ФИО5 письмо от 24.10.2011г., в котором указал о планируемой к публикации статье о прошедшем под председательством судьи ФИО5 судебном процессе по обвинению ФИО6 и публикации указанной статьи в газете «Тверской репортёр», однако не считает свои действия уголовно – наказуемыми.

Данные доводы стороны защиты проверялись судом первой инстанции и обоснованно признаны несостоятельными, результаты проверки отражены в приговоре с указанием мотивов принятых решений; принятые судом решения по оценке доказательств основаны на законе и материалах дела.

Оснований сомневаться в данной судом оценке доказательств, о чем по существу и ставится вопрос в апелляционных жалобах, суд апелляционной инстанции не находит.

Суд правильно признал достоверным и сослался в приговоре, как на доказательство виновности осужденного ФИО1 в совершении преступления, на заключение судебной лингвистической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГг. эксперта ФИО10, согласно которому представленные на экспертизу материалы: статья ФИО1 в газете «Тверской репортёр» от ДД.ММ.ГГГГг. и письмо ФИО1 от 24.10.2011г., адресованное судье ФИО5, содержат инвективную (оскорбительную) лексику, слова и выражения, унижающие честь и достоинство ФИО5

Правильность выводов эксперта ФИО10 сомнений у суда апелляционной инстанции не вызывает.

Судебная лингвистическая экспертиза проведена в соответствии с требованиями закона, по постановлению следователя, в рамках возбуждённого в отношении ФИО1 уголовного дела, нарушений норм уголовно-процессуального закона при назначении экспертизы не допущено, выводы эксперта ФИО10 являются мотивированными, обоснованными и конкретными, они не содержат противоречий; все необходимые документы, были предметом исследования эксперта.

Заключение эксперта является одним из доказательств по делу, которое оценивается наряду с другими доказательствами.

В судебном заседании суд первой инстанции по ходатайству стороны защиты исследовал заключения специалистов: ФИО7 от ДД.ММ.ГГГГг., ФИО8 от ДД.ММ.ГГГГ., ФИО9 от ДД.ММ.ГГГГ, допросил специалиста ФИО9, эти заключения по ходатайству осуждённого ФИО1 были исследованы и в суде апелляционной инстанции.

Оценив выводы специалистов ФИО7, ФИО8 и ФИО9, что используемые слова в статье и письме ФИО1, не относятся к неприличной форме слов и выражений, могут использоваться в простой речи и литературных произведениях, суд обоснованно не принял их как доказательства, опровергающие вину ФИО1 в инкриминируемом ему преступлении, свои выводы суд мотивировал в приговоре.

Единственным средством, с помощью которого согласно закону может осуществляться доказывание, является доказательство. Никакие другие сведения, сколь бы убедительными они не выглядели, на что и ссылается сторона защиты в своих жалобах, не могут использоваться в доказывании для обоснования выводов об обстоятельствах, закреплённых в ст. 73 УПК РФ.

Обязанность по осуществлению доказывания возложена на властных субъектов уголовного процесса.

Между тем порядок привлечения в качестве специалистов ФИО7, ФИО8 и ФИО9 не соответствует требованиям уголовно – процессуального закона. В своих письменных заключениях указанные специалисты изложили только свои личные суждения по поставленным перед ними адвокатом вопросам, ответы на которые требуют специальных знаний. Суд правильно указал в приговоре, что анализ слов и выражений, которые были предложены на исследование, был произведен специалистами в оторванности от содержания исследуемых письма и статьи ФИО1

Суд обоснованно не усмотрел оснований для назначения и проведения повторной судебной лингвистической экспертизы по основаниям, указанным стороной защиты в ходе судебного разбирательства в суде первой инстанции, не находит таких оснований и суд апелляционной инстанции.

Только на основе системы собранных и проверенных доказательств воссоздаётся целостное представление о преступлении.

Как следует из фактических обстоятельств, правильно установленных судом, ФИО1 публично, используя средства массовой информации, а также и в присутствии очевидцев, в неприличной форме оскорбил потерпевшего ФИО5, являвшегося представителем власти, исполняющим свои должностные обязанности судьи, унизив тем самым честь и достоинство судьи ФИО5

Суд апелляционной инстанции не может согласиться с доводами жалоб стороны защиты об отсутствии в действиях ФИО1 состава преступления, предусмотренного ст. 319 УК РФ.

При оскорблении представителя власти унижается личность, наделенная специфическими признаками, и это, в конечном итоге, налагает отпечаток на оценку сущности оскорбления.

Понятие "оскорбление" рассматривается как оскорбление представителя власти в каждом конкретном случае в зависимости от ситуации.

Вопреки доводам апелляционной жалобы осужденного ФИО1 критика, независимо от своей формы (устной, письменной и т.д.), не должна унижать.

Между тем оценка личности судьи ФИО5, используемая ФИО1 в его статье и письме в адрес потерпевшего, направлена на унижение чести и достоинства другой личности, не только с точки зрения потерпевшего, но и общественной морали, она содержит различные оскорбительные действия, касающиеся профессиональной деятельности и профессиональных качеств судьи ФИО5, а также и особенностей личности потерпевшего, что не связано напрямую с выполняемыми им должностными функциями.

Унижение представителя власти связано с отрицательной его оценкой не только как носителя специально определенных свойств, но и как лица, олицетворяющего собой государство и его власть; это открытая, целенаправленная дискредитация его перед отдельными гражданами и обществом, умаление его ценности как специалиста, профессионала, лица, специально уполномоченного в отношении значительного круга лиц и лишение его авторитета представителя органов власти.

Оценив всю совокупность доказательств, суд обоснованно признал их допустимыми и достоверными, пришел к правильному выводу о достаточности доказательств и доказанности виновности осужденного ФИО1 в совершении преступления, квалификация которого по ст. 319 УК РФ является правильной.

Допустимость приведенных в приговоре доказательств сомнений не вызывает, поскольку они собраны по делу с соблюдением требований ст. ст.74 и 86 УПК РФ

Все собранные по делу доказательства, суд в соответствии с требованиями ст.ст.87, 88 УПК РФ проверил, сопоставив их между собой, и

дал им правильную оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, а в совокупности - достаточности для постановления обвинительного приговора.

Признаки, составляющие объективную сторону предусмотренного указанной выше статьей преступления, равно как и наличие субъективной стороны, а именно умысла в действиях ФИО1, судом установлены верно, в связи с чем попытка осужденного и его защитников истолковать норму уголовного права в ином свете, суд апелляционной инстанции находит несостоятельной, а их несогласие с постановленным судебным решением само по себе не может свидетельствовать о его незаконности или необоснованности.

Суд правильно указал, что в ст. 297 УК РФ оскорбление рассматривается как форма неуважения к суду и данный состав преступления будет иметь место лишь в случае, когда оскорбление было нанесено во время судебного разбирательства. Оскорбление, связанное с отправлением правосудия, но принесённое при других обстоятельствах, правильно квалифицировано судом по ст. 319 УК РФ, как оскорбление представителя власти.

Наказание осуждённому ФИО1 назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6 и 60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о его личности, а также наличия смягчающих и отсутствия отягчающих наказание обстоятельств.

Выводы суда о назначении ФИО1 основного наказания в виде штрафа и применение дополнительного наказания надлежащим образом мотивированы в приговоре и являются правильными. Судом не допущено нарушений уголовного закона при определении размера штрафа. Суд обоснованно, в соответствии со ст. 47 ч.3 УК РФ лишил ФИО1 права заниматься деятельностью, которая была использована им для совершения преступления.

Оснований для снижения наказания не имеется, поскольку все заслуживающие внимания обстоятельства были учтены судом при решении вопроса о виде и размере наказания, которое является справедливым, соразмерным совершенному преступлению, в связи с чем не может быть признано чрезмерно суровым.

Нельзя согласиться и с содержащимися в апелляционной жалобе осужденного ФИО1 доводами о завышенном размере взысканий с него в счет компенсации морального вреда, поскольку, как видно из материалов дела, размер компенсации морального вреда обоснованно определен исходя из конкретных обстоятельств дела, платежеспособности осужденного, реальности исполнения приговора в этой части и реальности взыскания такой денежной суммы, а также исходя из требований разумности и справедливости.

Фундаментальных нарушений норм уголовно-процессуального закона, как на стадии предварительного следствия, так и при рассмотрении дела судом, влекущих безусловную отмену приговора, не установлено.

Уголовное дело возбуждено и расследовано в соответствии с требованиями уголовно – процессуального закона.

Каких-либо нарушений, ставящих под сомнение законность проведения каких – либо следственных действий, не имеется.

Процедура судопроизводства соблюдена, судебная коллегия находит несостоятельными доводы апелляционных жалоб о необъективности и односторонности судебного следствия.

Анализ материалов судебного следствия позволяет суду сделать вывод о том, что принцип состязательности сторон судом не нарушен, каких-либо преимуществ стороне обвинения, по сравнению со стороной защиты, не предоставлялось.

Как усматривается из представленных материалов уголовного дела, председательствующим судьей были созданы все условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.

Все ходатайства, заявленные сторонами, в ходе судебного разбирательства были рассмотрены судом в полном соответствии с положениями ст.ст.121, 122 УПК РФ, по каждому из них судом вынесены соответствующие постановления с соблюдением требований ст.256 УПК РФ, в которых приведены надлежащие мотивировки принятых решений, с учетом представленных по делу доказательств, наличия либо отсутствия реальной необходимости производства заявленных процессуальных действий с целью правильного разрешения дела, с учетом положений ст.252 УПК РФ и не выходят за рамки судебного усмотрения, применительно к нормам ст.ст. 7, 17 УПК РФ.

Вынесенные судом по ходатайствам участников процесса решения, являются мотивированными, основанными на материалах дела и представленных сторонами доказательствах, в связи с чем судебная коллегия не усматривает нарушений ст.15 УПК РФ при рассмотрении дела.

Несогласие с результатами их рассмотрения не может свидетельствовать о нарушении принципа состязательности сторон и необъективности суда, который рассмотрел данное уголовное дело всесторонне, полно и объективно.

В ксерокопии паспорта ФИО1 значится зарегистрированным Центральным РОВД <адрес> по Спортивному переулку, <адрес>, корпус 3, <адрес> (том 2, л.д. 73 - 76).

Согласно справке о личности обвиняемого ФИО1, приобщенной к материалам уголовного дела в отношении ФИО1, место регистрации и место его жительства значится: <адрес>, корпус 3, <адрес>; место работы указано – главный редактор газеты «Тверской репортёр» (том 1, л.д. 241).

Аналогичные сведения указывает и сам ФИО1 во всех протоколах следственных действий по уголовному делу по обвинению ФИО1 в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.297 УК РФ.

Согласно свидетельству от 04.05.2012г. газета «Тверской репортёр» зарегистрирована в качестве средства массовой информации УФС по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций по <адрес>, учредителем является ФИО1 Имеется Устав редакции средства массовой информации газеты «Тверской репортёр» (том 3, л.д. 157 – 159, 160-161, 167).

Таким образом, доводы жалобы осуждённого ФИО1 в части указания в приговоре сведений, не соответствующих действительности, являются неубедительными.

Настоящее уголовное дело поступило в суд 12.03.2013г.

Рассмотрение дела в судебном заседании неоднократно откладывалось, в связи с неявкой в судебное заседание осуждённого ФИО1 по причинам, признанных судом неуважительными.

Постановлением суда от ДД.ММ.ГГГГ производство по уголовному делу в отношении ФИО1 было приостановлено, постановлением от ДД.ММ.ГГГГ производство по делу было возобновлено, при таких обстоятельствах, в соответствии со ст. 78 ч.3 УК РФ течение сроков давности приостанавливается.

Доводы апелляционной жалобы осуждённого ФИО1 о незаконности промежуточного постановления о наложении ареста на имущество, рассмотрено судом апелляционной инстанции вместе с приговором, но с вынесением отдельного судебного решения по этому вопросу.

Суд апелляционной инстанции согласен с доводами осуждённого ФИО1 о необоснованности указания суда в части наличия у него меры пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

Из материалов дела усматривается, что постановлением от 05.04.2012г. в отношении подозреваемого ФИО1 избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении (том 1, л.д. 208 -210)

Постановление о привлечении ФИО1 в качестве обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 297 УК РФ от 10.12.2012г., было объявлено ФИО1 29.01.2013г. (том 1, л.д. 225 -229).

При таких обстоятельствах в соответствии со ст. 100 ч.1 УПК РФ избранная в отношении подозреваемого ФИО1 мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении отменяется.

Что касается остальных доводов, приведенных в апелляционных жалобах и дополнениях к ним, то они никоим образом не ставят под сомнение обоснованность осуждения ФИО1 за содеянное.

Доводы апелляционных жалоб осуждённого ФИО1 и адвоката ФИО11 не содержат аргументов, опровергающих правильность выводов суда первой инстанции, в решении по ним содержатся правильные и мотивированные выводы, для изменения или отмены приговора суда первой инстанции и вынесении нового судебного решения, суд апелляционной инстанции оснований не находит.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.13, ст. 389.20, ст. 389.28, ст. 389.33 УПК РФ, суд

постановил:

приговор Заволжского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 оставить без изменения, апелляционные жалобы осуждённого ФИО1 и адвоката ФИО11 оставить без удовлетворения.

Председательствующий ФИО17