Гражданский кодекс часть 1

Восточно-Сибирский окружной военный суд в составе председательствующего Кулибабы Г.Л., при секретаре судебного заседания Батомункуевой С.Н., рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осуждённых ФИО1 и ФИО2, а также защитника- адвоката Ситникова Е.П. на приговор Читинского гарнизонного военного суда от 3 марта 2017 года, согласно которому военнослужащий войсковой части войсковой части 00000-4<...>

ФИО2, родившийся <дата> в <адрес>, <...>, ранее не судимый, <...>, проживающий по адресу: <адрес>,

и гражданин

ФИО1, родившийся <дата> в <адрес>, <...><...>, ранее не судимый, <...>, проживающий по адресу: <адрес>,

признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 286 УК РФ и каждому из них назначено наказание в виде штрафа в размере 80000 (восемьдесят тысяч) рублей.

Изложив содержание обжалуемого приговора и доводы апелляционных жалоб и возражений на них, выслушав выступления осуждённых ФИО2, ФИО1, их защитников-адвокатов Ситникова Е.П. и Воронина И.С. в поддержание доводов апелляционных жалоб, а также прокурора – военного прокурора отдела военной прокуратуры Восточного военного округа подполковника юстиции ФИО3, полагавшего необходимым приговор суда оставить без изменения, окружной военный суд

установил:

Осуждённые признаны виновными в совершение должностными лицами действий, явно выходящих за пределы их полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов государства.

Данное преступление было совершено ими при обстоятельствах, указанных в приговоре.

Так, ФИО1, исполняя обязанности заместителя командира воинской части по тылу – начальника тыла войсковой части 00000-4, а также Постников, исполняя обязанности заместителя командира войсковой части 00000-4 по материально-техническому обеспечению, а с 1 сентября 2014 года – заместителя командира данной воинской части по тылу – начальника тыла, будучи должностными лицами, предварительно договорившись, совершили действия, выходящие за пределы их полномочий, что повлекло существенное нарушение охраняемых законом интересов государства, в виде причинения материального ущерба.

Так, у осуждённых, достоверно знавших о том, что твёрдое топливо (далее – дрова) в войсковую часть 00000-4 поставлено не в полном объёме, возник умысел на оформление фиктивного учёта дров, якобы, поставленных в войсковую часть 00000-4 в полном объёме, а затем, якобы, переданных на учёт материальных средств войсковой части 00000-4 для дальнейшего списания.

В связи с этим ФИО1 в период с мая по октябрь 2014 года, действуя в интересах поставщика и выходя за пределы своих полномочий, подписал товарные накладные от 12 мая 2014 года <№>, 30 мая 2014 года <№>, 8 июля 2014 года <№>, и 1 октября 2014 года <№> о поставке дров в войсковую часть 00000-4 в полном объёме, в том числе и в войсковую часть 00000-4. При этом, введённая им в заблуждение относительно поставки дров в полном объёме, начальник коммунально-эксплуатационной службы (далее – КЭС) войсковой части 00000-4М. подписала указанные накладные, а также оформила накладную о передаче 500 кубических метров дров в войсковую часть 00000-4.

Постников же в начале июня 2014 года, в свою очередь, введя в заблуждение относительно будущих поставок дров начальника КЭС войсковой части 00000-4В., отдал ей указание фиктивно принять 500 кубических метров дров из войсковой части 00000-4 и поставить на учёт материальных средств воинской части, что той было выполнено.

Продолжая свои незаконные действия, с июня 2014 года по май 2015 года Постников, действуя в интересах поставщика, отдавал В. указания о фиктивной передаче дров в подразделения войсковой части 00000-4, а также о подготовке актов на их списание, ссылаясь на наличие договорённости с командирами подразделений о получении теми дров. В., учитывая это, оформила требования-накладные от 10 ноября 2014 года <№>, 30 января 2015 года <№> и <№>, 2 февраля 2015 года <№>, 8 февраля 2015 года <№>, 2 марта 2015 года <№> и 4 марта 2015 года <№> о передаче дров, а также акты на их списание от 28 ноября и 31 декабря 2014 года, 30 января, 27 февраля и 31 марта 2015 года. Кроме того, Постников в мае 2015 года предъявил Ря. и Л., соответственно, командиру и старшине подразделений, требования-накладные от 30 января 2015 года <№> и <№> о фиктивной передаче дров со склада КЭС войсковой части 00000-4 в данные подразделения и добился подписания теми документов о, якобы, принятии дров.

В период с мая 2014 года по май 2015 года из 500 кубических метров дров, предусмотренных к поставке по государственному контракту от 18 марта 2014 года <№> в войсковую часть 00000-4 было поставлено всего 257 кубических метров дров.

В результате вышеуказанных действий ФИО1 и ФИО2, связанных с фиктивным принятием и списанием не поставленных дров в количестве 243 кубических метров, государству в лице Министерства обороны РФ был причинён материальный ущерб в размере <...> рублей.

В апелляционных жалобах осуждённые, а также защитник Ситников просят приговор отменить, а ФИО2 и ФИО1 оправдать.

При этом Ситников ссылается на то, что обвинение, предъявленное ФИО2, не соответствует диспозиции ч. 1 ст. 286 УК РФ, поскольку она не содержит квалифицирующий признак – совершение данного преступления группой лиц по предварительному сговору. Также в материалах дела отсутствуют документы финансово-хозяйственной деятельности, подтверждающие факт недостачи. У потерпевшего отсутствуют сведения о причинении ему ущерба, а установленная судом сумма базируется на документально подтверждённом расходе топлива.

Кроме того, стороной обвинения не было представлено доказательств тому, что осуждённые действовали группой лиц по предварительному сговору в интересах поставщика топлива.

ФИО1, также приводя вышеизложенное, указывает на то, что на момент инкриминируемых ему деяний он не являлся должностным лицом, в превышении полномочий которого он обвинялся. Отсутствуют в материалах дела и документы, свидетельствующие об обратном.

Также он отрицает сам факт своей причастности к передаче твёрдого топлива в количестве 23,37 куб. метра, поскольку на тот момент с ноября 2014 года обязанности заместителя командира войсковой части 00000-4 по тылу исполняло другое лицо. Кроме того, на дату передачи указанного топлива он находился в служебной командировке и не мог давать какие-либо распоряжения. Свидетель же М., давая показания об обратном, действовала в своих интересах.

Как считает ФИО1, судом было допущено нарушение его прав, вызванное поздним вручением ему постановления о назначении судебного заседания.

Кроме того, при допросе представителя потерпевшей Ё. он не мог в полном объёме задать ей вопросы, поскольку Постников, в свою очередь, не мог задать таковые ввиду отсутствия его защитника.

Постников в поданной им апелляционной жалобе также приводит доводы, аналогичные вышеприведённым, относительно отсутствия подтверждающих недостачу документов, совершения им преступления группой лиц по предварительному сговору, нарушения его прав поздним вручением постановления о назначении судебного заседания, а также при допросе представителя потерпевшего.

Кроме того, он указывает на нарушение положений ст. 50 УПК РФ, поскольку ему был назначен защитник о чём он не ходатайствовал, в связи с чем дважды было проведено судебное заседание в отсутствие приглашённого им защитника.

Государственным обвинителем – старшим помощником военного прокурора гарнизона Дровяная Ст. на апелляционные жалобы поданы возражения, в которых он просит приговор суда по данному уголовному делу оставить без изменения.

Рассмотрев материалы дела и проверив доводы, приведённые в апелляционных жалобах, окружной военный суд приходит к следующему.

Так, устанавливая вину осуждённых в инкриминируемом им деянии, суд обоснованно исходил из следующих доказательств.

Представителем потерпевшего Ё. подтверждено, что в результате совершённых ФИО2 и ФИО1 действий, государству в лице Министерства обороны Российской Федерации был причинён материальный ущерб.

Свидетель М. – начальник КЭС войсковой части 00000-4, показала, что она не знала о поставке дров в войсковую часть 00000-4 в 2014 году и не участвовала в их принятии. Однако по указанию ФИО1 она подписала товарные накладные о приёме дров в войсковую часть 00000-4. Со слов В. ей было известно, что в 2014 году дрова в войсковую часть 00000-4 были завезены не в полном объёме. Также она являлась очевидцем тому, как В. звонила ФИО2 в связи с необходимостью подписания накладной о принятии на учёт войсковой части 00000-4 500 кубических метров дров, и Постников указал ей на необходимость подписания данной накладной, несмотря на то, что в действительности в войсковую часть 00000-4 было поставлено меньшее количество дров. В начале 2015 года по накладной из войсковой части 00000-4 в войсковую часть 00000-4 были возвращены дрова в количестве 23,37 кубических метров, которые по указанию ФИО1 ею были переданы на полигон <...>, хотя в действительности по данной накладной передавались не дрова, а остатки списанной мебели.

В свою очередь свидетель В. – начальник КЭС войсковой части 00000-4, показала, что в 2014 году дрова в данную воинскую часть были поставлены не в полном объёме. В начале июня 2014 года, по указанию ФИО2, она подписала накладную на получение 500 кубических метров дров, однако поставлено их было в меньшем объёме. На её обращение относительно недостающего количества дров Постников пояснил, что поскольку дрова больше не будут завозиться, то недостающее их количество необходимо будет списать на подразделения войсковой части 00000-4. В последующем Постников требовал списания дров, указывая фамилии командиров подразделений, на которые необходимо оформлять фиктивные накладные о выдаче им дров, заверяя, что данные лица проинформированы об этом. В связи с этим, она, оформляя накладные о выдаче дров, подписывала их за других лиц. В ходе проведения инвентаризации в мае 2015 года, военнослужащие, которые, якобы, по накладным, получали дрова на складе КЭС войсковой части 00000-4, отказались подписывать инвентаризационные ведомости, указав, что каких-либо дров они не получали. В присутствии военнослужащего Пр., В. позвонила ФИО2 и сообщила о том, что тот запретил военнослужащим подписывать фиктивные документы. В связи с этим она оформила накладные о возврате данными лицами дров на склад. После этого Постников потребовал от неё оформить накладные о передаче дров должностным лицам структурных подразделений воинской части Л., Пе. и Ма., ссылаясь на то, что в случае выявления, установленная недостача будет считаться возникшей по её вине. При этом В. записала разговор с ФИО2, в ходе которого тот объяснял ей, как правильно оформлять акты списания, чтобы в ходе проверки не была выявлена их фиктивность.

Всего объём поставленных в войсковую часть 00000-4 дров в 2014 году составил не более 280 кубических метров.

Также ей известно, что в мае 2016 года Постников завёз на склад КЭС войсковой части 00000-4 13 кубических метров дров, приобретённых им на собственные средства.

Как следует из протокола очной ставки, проведённой между ФИО2 и В. от 29 сентября 2016 года, последняя подтвердила ранее данные ею показания.

Свидетель Пр. - бывший начальник технической части войсковой части 00000-4 показал, что в 2015 году от В. ему стало известно об указании ей ФИО2 о списании дров на подразделения воинской части. В его присутствии В. позвонила ФИО2, которому сообщила, что он, Пр., запретил военнослужащим подписывать фиктивные документы.

Согласно копии требования-накладной от 2 июня 2014 года <№> из войсковой части 00000-4 для нужд войсковой части 00000-4В. было получено 500 кубических метров дров.

Копиями требований-накладных от 10 ноября 2014 года <№>, от 27 февраля 2015 года <№> и от 8 февраля 2015 года <№>, от 10 ноября 2014 года, 30 января, от 2 февраля, 4 марта 2015 года <№>, <№>, <№> и <№>, а также от 30 января 2015 года <№>, от 1 января, 2 марта 2015 года <№> и <№> подтверждено, что А., Пе., Ш., Ку., Л. и Ал. со склада КЭС войсковой части 00000-4 были изначально получены дрова для нужд подразделений, а затем данные дрова были ими же возвращены на склад КЭС, что подтверждено соответствующими аналогичными документами, указанными в приговоре.

Как показал свидетель Ду. – начальник КЭС войсковой части 11111, в начале 2015 года из войсковой части 00000-4 на склад войсковой части 11111 было поставлено 92 кубических метра дров, что также подтверждено копиями требований-накладных от 29 января 2015 <№> и от 6 февраля 2015 года <№>.

Свидетели Мт., Кл. и Са., соответственно, начальники КЭС войсковых частей 00000-2, 00000-3 и 00000-5, каждый в отдельности показали, что дрова из войсковой части 00000-4 в соответствующие службы указанных воинских частей не поставлялись.

В свою очередь свидетель Ку. – командир батареи войсковой части 00000-4, показал, что дрова на складе КЭС данной воинской части в 2014-2015 годах для своего подразделения он не получал, а также отказался подписать инвентаризационные ведомости, согласно которым за ним числились, якобы, полученные им дрова.

Свидетель Л. – старшина батареи войсковой части 00000-4, показал, что весной 2015 года к нему обратился Постников с просьбой подписать накладную на получение дров, заверив, что они будут списаны, которую он подписал, хотя дрова в 2014-2015 годах для нужд подразделения он не получал.

Как показал свидетель Ал., дрова на складе КЭС войсковой части 00000-4 он никогда не получал.

Отрицали факты получения дров со склада КЭС войсковой части 00000-4 также свидетели Ла., Лё. и Се., на которых были оформлены соответствующие документы.

Как показали свидетели Па. и Пт., соответственно, заместитель командира войсковой части 00000-4 по работе с личным составом и заместитель начальника штаба воинской части, в 2014-2015 годах, при проведении инвентаризации на складе КЭС войсковой части 00000-4 замеры объёма дров не производились.

Свидетель Ря. - бывший командир батареи войсковой части 00000-4, показал, что во время исполнения им своих обязанностей дрова в его подразделение не поступали. Примерно в середине мая 2015 года его подчинённый – Ма. сообщил, что Постников просил того подписать накладную на получение дров. Примерно через двое суток к нему, Ря., обратился Постников, указав на необходимость подписания накладной на получение дров, с чем он согласился, не желая последующих неприятностей по службе. При этом согласно копии требования-накладной от 30 января 2015 года <№>Ря. со склада КЭС войсковой части 00000-4, якобы, было получено 33,98 кубических метра дров.

Из показаний свидетеля Де. – начальника полигона <...>, следует, что примерно в конце 2014 года ФИО1 попросил его принять дрова из войсковой части 00000-4 в количестве около 30 кубических метров, от чего он отказался. В марте 2015 года из войсковой части 00000-4 на полигон по накладной были переданы дрова в количестве 23,37 кубических метров, которые являлись остатками разобранной мебели. Факт передачи указанных дров на полигон подтверждён копией требования-накладной от 13 марта 2015 года <№>, которые поступили от начальника КЭС войсковой части 00000-4М..

Свидетель Бу. - с сентября 2015 года являвшийся заведующим складом КЭС войсковой части 00000-4, показал, что при приёме имущества, хранившегося на складе, по накладной он принял около 40 кубических метров дров, хотя фактически на складе имелось лишь 15 кубических метров. Со слов В. ему известно, что в 2014 году дрова в войсковую часть 00000-4 были поставлены не в полном объёме, в связи с чем, на складе КЭС имеется их недостача. Также он показал, что весной 2016 года Постников завёз на склад КЭС около 13 кубических метров дров.

Свидетели Дм., Мг. и До., являвшиеся членами комиссии по списанию материальных средств войсковой части 00000-4, каждый в отдельности показали, что подписывали акты о списании дров, фактически не проверяя обоснованность их использования.

Согласно копиям актов о списании материальных запасов – дров в войсковой части 00000-4 от 28 ноября и 31 декабря 2014 года, 30 января, 27 февраля и 31 марта 2015 года было списано 235,588 кубических метров дров.

Из протоколов выемки от 3 августа 2016 года и осмотра от 9 августа 2016 года следует, что у В. изъят сотовый телефон, в памяти которого имеется аудиозапись её разговора с ФИО2, в ходе которого тем даны указания по фиктивному списанию дров. Факт разговора между В. и ФИО2 подтверждён заключением эксперта от 17 ноября 2016 года <№>.

Согласно платёжным поручениям от 20 июня 2014 года <№> и <№>, от 18 августа 2014 года <№>, от 18 ноября 2014 года <№>, дрова, которые должны быть поставлены в войсковую часть 00000-4 в 2014 году оплачены ООО <...> в полном объёме, в том числе и за 500 кубических метров была произведена оплата в сумме <...> рублей.

Как следует из протокола осмотра от 6 августа 2016 года были осмотрены документы: извещение <№> от 17 июня 2014 года об осуществлении расчётов между ФКУ «Объединённое стратегическое командование Восточного военного округа» и поставщиком дров, товарные накладные от 30 мая 2014 года <№>, от 12 мая 2014 года <№>, <№>, от 1 октября 2014 года <№> о поставке в войсковую часть 00000-4 дров в общем количестве 3244,13 кубических метра поставщиком ООО <...>, в графе «Груз принял» указано: «Врио ЗКТ, подпись, ФИО1», в графе груз получил – «Нач КЭС, подпись, М.»; акты приёма-передачи указанных дров; счета-фактуры об их оплате, а также документы о передаче дров в подчиненные войсковые части: 00000-1, 00000-2, 00000-3, 00000-4 и 00000-5. Из указанных документов следует, что в войсковую часть 00000-4 было выдано 500 кубических метров дров.

Из копии требования-накладной от 9 марта 2015 года <№> следует, В. было возвращено на склад КЭС войсковой части 00000-4 23,37 кубических метров дров.

Согласно выписке из приказа командующего войсками Восточного военного округа от 29 ноября 2013 года <№> ФИО1 зачислен в списки личного состава войсковой части 00000-4.

Свидетель Бе. – начальник штаба войсковой части 00000-4, показал, что в 2014 году обязанности начальника тыла войсковой части 00000-4 по устному указанию командира данной воинской части исполнял ФИО1, находившийся в его распоряжении.

Из выписки из приказа командующего войсками Восточного военного округа от 4 июля 2013 года <№>, следует, что Постников назначен на должность заместителя начальника центра по материально-техническому обеспечению-начальником отделения материально-технического обеспечения (войсковая часть 00000-4). Согласно выписке из приказа данного же должностного лица от 01 сентября 2014 года <№> Постников назначен на должность заместителя начальника центра (войсковая часть 00000-4) по тылу-начальником тыла.

При этом судом была дана оценка доводу ФИО1 о том, что поскольку обязанности заместителя командира войсковой части 00000-4 по тылу на него не возлагались, то он не мог превысить должностные полномочия, поэтому вменённое ему следствием является безосновательным. Опровергая его, суд правомерно сослался на показания свидетелей Бе., В., М., Де., Ку., Л., Ал., Пр. и Ря., которые подтвердили обратное. Данные показания в существенных деталях согласуются между собой в связи с чем обоснованно были положены в основу приговора.

Аналогичная оценка была дана судом и утверждению ФИО2 о не превышении им должностных полномочий и необоснованности предъявленного ему обвинения. При этом данное утверждение правомерно было признано безосновательным, поскольку опровергалось показаниями свидетелей В., М., Ку., Л., Ал., Пр., Ря. и Де..

Совокупность приведённых доказательств позволила суду прийти к выводу о доказанности вины осуждённых в инкриминируемом им деянии.

Содеянное ФИО1 и ФИО2 обосновано было квалифицировано по ч. 1 ст. 286 УК РФ.

Обоснованным является и решение суда об удовлетворении искового требования, заявленного представителем потерпевшего Ё. о возмещении осуждёнными причинённого их действиями материального ущерба. При этом, вопреки утверждению стороны защиты, Ё. в обоснование указанного иска ссылалась на материалы уголовного дела, что являлось правомерным, поскольку в соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ характер и размер вреда, причинённого преступлением, подлежали доказыванию при производстве по уголовному делу.

Поэтому доводы стороны защиты относительно, нарушения прав ФИО2 на защиту ввиду отсутствия при допросе указанного лица избранного им защитника, являются безосновательными. Тем более что сведения о заявленном иске были известны ФИО2 и его защитнику при ознакомлении их с материалами уголовного дела и каких-либо новых данных, связанных с исковым требованием, кроме уменьшения суммы иска, в суде не установлено. Наряду с этим назначение тому защитника ввиду неявки в судебное заседание избранного ФИО2, основано на нормах УПК РФ.

В связи с этим безосновательным является и довод ФИО1 о, якобы, допущенном нарушении его прав при допросе представителя потерпевшего.

Обстоятельством, отягчающим наказание ФИО1 и ФИО2, суд правомерно признал совершение ими преступления группой лиц.

При этом суд обоснованно исходил из совокупности вышеприведённых доказательств по делу, свидетельствующих о направленности их умысла на достижение единой цели относительно оформления поступления дров в войсковую часть 00000-4, а также характера действий каждого из них, предопределённых занимаемыми им должностями, которые предполагали возможность наступления планируемого результата только в результате совместных действий.

Поэтому с учётом наличия указанного отягчающего обстоятельства, суд не нашёл оснований для применения положений ч. 6 ст. 15 УК РФ.

При назначении вида и размера наказания было учтено, что ФИО1 является ветераном боевых действий, ранее ни в чем предосудительном замечен не был, к уголовной ответственности привлекается впервые, имеет на иждивении двоих детей, один из которых является малолетним.

В качестве обстоятельства, смягчающего наказание ему суд признал наличие у него малолетнего ребёнка, а также то что он является ветераном боевых действий.

При решении вопроса о виде и размере наказания ФИО2 суд учёл его положительную характеристику по военной службе, что он ранее ни в чем предосудительном замечен не был, к уголовной ответственности привлекается впервые, имеет на иждивении малолетнего ребёнка, а также принятие им мер к возмещению причинённого материального ущерба.

В качестве обстоятельства, смягчающего наказание ФИО2 суд признал наличие у него малолетнего ребёнка, а также принятые мер к возмещению ущерба.

Учитывая обстоятельств дела, данные о личностях осуждённых, наличие обстоятельств отягчающих и смягчающих наказание, суд пришёл к выводу о возможности назначения им наказания в виде штрафа.

При определении его размера было учтено их материальное положение, возможность получения ими дохода, а также влияние назначенного наказания на исправление осуждённых и на условия жизни их семей.

Что же касается других доводов, изложенных в апелляционных жалобах, то окружной военный суд исходит из следующего.

Так, довод стороны защиты о том, что предъявленное виновным обвинение, не соответствует диспозиции ч. 1 ст. 286 УК РФ, является необоснованным, поскольку каждый из осуждённых обвинялся в совершении должностными лицами действий, явно выходящих за пределы их полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов государства. Совершение же ими указанных действий группой лиц по предварительному сговору, признано обстоятельством, отягчающим их наказание. В связи с этим оно обоснованно было указано в описательно-мотивировочной части приговора.

Также в приговоре приведено достаточное количество доказательств, подтверждающих причинение осуждёнными материального ущерба государству в результате совершённого ими деяния. Сумма же причинённого ущерба была определена исходя из суммы, уплаченной поставщику за предполагаемую поставку дров в полном объёме и стоимости количества недопоставленных дров.

Наряду с этим довод ФИО1 о своей непричастности к передаче дров в количестве 23,37 кубических метров ввиду того, что с ноября 2014 года обязанности заместителя командира войсковой части 00000-4 по тылу исполняло другое лицо, а сам он находился в служебной командировке противоречит вышеприведённым доказательствам по делу, в частности, показаниям свидетеля М., о том, что в начале 2015 года по накладной из войсковой части 00000-4 в войсковую часть 00000-4 были возвращены дрова в количестве 23,37 кубических метров, которые по указанию ФИО1 ею были переданы на полигон <...>, а также свидетеля Де., в подразделение которого были они поставлены, что нашло подтверждение копией требования-накладной от 13 марта 2015 года <№>.

При этом М. была допрошена в судебном заседании, в ходе которого сторонам была предоставлена возможность проверки её показаний об обстоятельствах происшедшего и приведения своих доводов об этом. Каких-либо разногласий, влияющих на их существо, в показаниях данного свидетеля не установлено.

Совокупность исследованных доказательств не позволяла расценить показания М. как направленные против ФИО1 ввиду её заинтересованности.

Что же касается доводов осуждённых о нарушении их прав поздним вручением им копий постановления о назначения судебного заседания по делу, то, как следует из материалов дела, они своевременно были извещены об этом соответствующими извещениями.

Кроме того, судом в целях соблюдения прав осуждённых и их защитников судебное заседание было отложено с 17 на 24 января 2017 года.

Поскольку совместные преступные действия осуждённых были завершены в мае 2015 года, то судом не мог быть применён ранее принятый Государственной Думой РФ акт об амнистии от 24 апреля 2015 года.

Иных оснований для изменения приговора в материалах уголовного дела не содержится, не приведены таковые и стороной защиты.

Каких-либо нарушений норм материального и процессуального закона, которые могли бы повлечь отмену приговора, при рассмотрении уголовного дела и постановлении приговора в отношении ФИО1 и ФИО2 не допущено.

Учитывая вышеприведённое, апелляционные жалобы осуждённых и защитника Ситникова удовлетворению не подлежат.

В связи с изложенным и руководствуясь п.1 ч.1 ст. 389.20 и ст. 389.28 УПК РФ, окружной военный суд

постановил:

приговор Читинского гарнизонного военного суда от 3 марта 2017 года в отношении ФИО2 и ФИО1 оставить без изменения, апелляционные жалобы осуждённых и защитника-адвоката Ситникова Е.П. – без удовлетворения.

Председательствующий