Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в отрытом судебном заседании уголовное дело по апелляционной жалобе защитника осужденной Масимовой Э.Ф. - адвоката Киселевой Е.М. на приговор Курганского городского суда Курганской области от 18 апреля 2018 года, по которому

Масимова Эльмира Фамиловна, родившаяся <...>

осуждена за совершение шести преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 327 УК РФ, и за каждое из них освобождена от наказания на основании п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ в связи с истечением сроков давности уголовного преследования,

УСТАНОВИЛ:

по приговору суда Масимова признана виновной в совершении шести подделок иного официального документа, предоставляющего права, в целях его использования.

Преступления совершены в период с 29 июля по 31 августа 2015 года при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Масимова виновной себя не признала.

В апелляционных жалобах, основной и дополнительной, защитник осужденной - адвокат Киселева просит отменить обвинительный приговор в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, существенным нарушением уголовно-процессуального закона и оправдать Масимову. Считает, что приговор не может быть основан на предположениях. Суд неверно применил нормы материального права и квалифицировал действия Масимовой в части изготовления официального документа в виде диагностической карты. Утверждает, что диагностическая карта не является официальным документом, поскольку никаких прав не предоставляет, от обязанностей не освобождает. Правила дорожного движения п. 2.1.1 не относят диагностическую карту к числу обязательных для предъявления сотруднику ГИБДД. Диагностическая карта носит информационный характер и применяется только при оформлении договора ОСАГО, в связи с чем это не официальный, а необходимый документ для заключения договора ОСАГО, нужен для того, чтобы урегулировать споры с возмещением ущерба. Официальным документом бланк полиса ОСАГО не является. Обращает внимание, что судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации определила договор ОСАГО как важный личный документ, но не официальный. Аналогичная ситуация и с диагностической картой. Утверждает, что диагностическая карта это документ строгой отчетности. Выводы суда о признании диагностической карты официальным документом и о наличии в действиях Масимовой состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 327 УК РФ, являются ошибочными. Полагает, что если Масимова не является субъектом преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 204.2 УК РФ, то она не может быть признана виновной и по ст. 327 УК РФ, поскольку преступление с формальным составом, предусмотренным ч. 1 ст. 327 УК РФ, не может поглощать преступление с материальным составом, предусмотренным ч. 1 ст. 204.2 УК РФ. Указывает, что суд вышел за пределы предъявленного обвинения, нарушил право Масимовой на защиту. Кроме того, принимая частичный отказ государственного обвинителя, суд не принял процессуального решения о прекращении уголовного дела в этой части, не признал права на частичную реабилитацию. Не доказано в суде, что диагностическая карта является официальным документом, а также факт ее изготовления Масимовой. Не согласна с тем, что суд оценил показания свидетелей И и Ч как последовательные и подробные, в то время как они трижды давали показания в суде о том, что при изъятии у них документов понятых не было. Показания свидетеля Т в протоколе судебного заседания искажены и не соответствуют тем, которые указаны в приговоре. Полагает, что оперуполномоченный Р заинтересован в исходе уголовного дела, и именно Р было поручено доставить в суд понятых, якобы, участвовавших при изъятии документов. Не могут быть положены в основу приговора в качестве доказательств справки об исследовании № 3/302, № 3/38, поскольку экспертизы по данным исследованиям не проводились. Также утверждает, что не могут являться допустимыми доказательствами явки с повинной Б, К, И, полученные оперуполномоченным Р, поскольку для написания явок в правоохранительные органы они добровольно не явились, их вызвали для дачи объяснений. В протоколах явок с повинной отсутствуют данные о том, что они воспользовались правом на защиту. Суд не мотивировал свои выводы о том, что показания Масимовой находит недостоверными и расценивает как способ защиты, имеющей целью избежать уголовную ответственность, поскольку они опровергнуты совокупностью доказательств, исследованных в суде. Масимова давала показания лишь в части предъявленного ей обвинения по ч. 1 ст. 204.2 УК РФ, и они полностью согласуются с показаниями свидетелей С, О, С, М, а также письменными материалами уголовного дела.

В возражениях на апелляционную жалобу государственный обвинитель Кантяев считает изложенные в ней доводы необоснованными, в связи с чем просит оставить приговор без изменения, апелляционную жалобу – без удовлетворения.

Проверив материалы дела, изучив доводы апелляционной жалобы, заслушав выступление осужденной Масимовой Э.Ф. и ее защитника - адвоката Киселевой Е.М., поддержавших доводы апелляционной жалобы, мнение прокурора Достовалова Е.В. об оставлении приговора без изменения, суд апелляционной инстанции не находит оснований для удовлетворения жалобы.

Суд первой инстанции правильно установил фактические обстоятельства дела и сделал обоснованный вывод о доказанной виновности Масимовой в совершении шести подделок иного официального документа, предоставляющего права, в целях его использования, на основе объективной оценки исследованных в судебном разбирательстве дела убедительных, достаточных и допустимых доказательств, содержание и анализ которых приведены в приговоре.

В приговоре проанализированы все представленные суду доказательства, в частности, показания свидетелей, как в ходе предварительного расследования, так и в судебном заседании, протоколы осмотра места происшествия, протоколы выемок и другие доказательства, которым суд дал надлежащую оценку. Достоверными обоснованно признаны те из них, которые соответствуют фактическим обстоятельствам преступлений и подтверждены другими доказательствами. При этом суд мотивировал выводы о том, по каким основаниям отвергнуты одни показания и признаны достоверными другие.

Доводы, изложенные в жалобе защитника осужденной Масимовой - адвоката Киселевой, в том числе версия об отсутствии доказательств виновности Масимовой и об отсутствии у Масимовой состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 327 УК РФ, поскольку диагностическая карта не является официальным документом, были предметом рассмотрения суда первой инстанции, обоснованно и мотивированно отклонены, как опровергнутые совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств по делу. Оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции суд апелляционной инстанции не усматривает.

В качестве доказательств виновности Масимовой в совершении шести подделок иного официального документа, предоставляющего права, в целях его использования - диагностических карт, выданных К, И, Б, Б, С и Ч, суд обоснованно сослался на их показания, за исключением показаний Ч. Свидетели К, ИББ и С прямо показали, что осужденная сама, не выходя из кабинета, оформила диагностическую карту, расписалась в ней от имени технического эксперта и поставила соответствующую печать.

Показания указанных свидетелей подтверждаются и согласуются с другими исследованными судом доказательствами:

- с заключением эксперта № 3/2482, согласно выводам которого, подписи от имени эксперта П в диагностических картах, выданных С, Б, И, К, Ч, выполнены одним лицом;

- с заключениями экспертов №№ 3/2480, 3/2203, согласно выводам которых, оттиски печати ООО «Авто-Гранта» в диагностических картах, выданных С, Б, И, К, Ч, нанесены печатью, изъятой из офиса, занимаемого Масимовой;

- с заключениями экспертов №№ 3/2204, 3/248, согласно выводам которых, диагностические карты, выданные Б, Ч, С, И изготовлены на одном принтере, изъятом из офиса, занимаемого Масимовой;

- с протоколом изъятия документов (предметов, материалов), согласно которому, с рабочего стола Масимовой изъяты печать и принтер;

- с протоколом осмотра ДВД-диска, который содержит информацию, скопированную с электронных носителей (флеш-карт, жесткого диска ноутбука), изъятых у Масимовой, в ходе которого были обнаружены файлы отчетов с данными о выдаче диагностических карт Б, Б, И, К, С и Ч;

- с показаниями свидетеля Р, пояснившего, что протоколы осмотра места происшествия и протоколы выемок у Б, И, С, Ч, К и Б проводились в присутствии понятых;

- с показаниями свидетелей С, П, Ж, В, Д, Б, КР и Т, пояснивших, что они участвовали в качестве понятых в следственных действиях по выемке документов, связанных с ОСАГО.

Суд в приговоре подробно изложил существо показаний указанных лиц, письменных доказательств, обоснованно признал их достоверными, не содержащими существенных противоречий, мотивировав свои выводы в приговоре.

Оснований для оговора осуждённой свидетелями обвинения, а равно какой-либо их заинтересованности в неблагоприятном для осуждённой исходе дела, в суде первой инстанции не установлено, не усматривает таковых и суд апелляционной инстанции, в связи с чем оснований не доверять их показаниям не находит.

Допустимость и достоверность доказательств, положенных судом в основу обвинительного приговора, а также достаточность их совокупности для вывода о доказанной виновности осужденной Масимовой в совершении подделок иного официального документа, предоставляющего права, в целях его использования сомнений у суда апелляционной инстанции не вызывают.

Доводы апелляционной жалобы о недопустимости в качестве доказательств явок с повинной Б, К, И являются несостоятельными, поскольку указанные свидетели содержание явок с повинной подтвердили, и в данном уголовном деле они использованы в качестве доказательств как иные документы, их допустимость в суде первой инстанции сторонами, в том числе и осужденной, не оспаривалась.

Вывод суда о том, что диагностическая карта является официальным документом, удостоверяющим факт прохождения технического осмотра, влекущим юридические последствия в виде возникновения права автовладельца на допуск его транспортного средства к участию в движении на территории Российской Федерации и за ее пределами, а также право владельца транспортного средства на заключение договора об обязательном страховании автогражданской ответственности, суд апелляционной инстанции находит правильным.

Согласно правовым позициям Конституционного Суда РФ, выраженным в определениях от 19 мая 2009 года № 575-О-О, от 16 декабря 2010 года № 1671-О-О, законодатель, предусмотрев уголовную ответственность за подделку удостоверения или иного официального документа в целях его использования, исходя из того, что данная норма направлена на обеспечение порядка управления в части, касающейся надлежащего оборота документов, а также учитывая их разнообразие, различное предназначение и множество порождаемых ими последствий, разделил документы на удостоверения и иные официальные документы. Общим для всех предусмотренных названной статьей составов преступлений выступает то, что документ, предоставляющий те или иные права или освобождающий от обязанностей, является поддельным, и наделил правоприменителя правом в каждом конкретном случае оценивать свойства документа и признавать его либо предоставляющим права (освобождающим от обязанностей), либо нет. Наступление уголовной ответственности за подделку официальных документов уголовный закон связывает не с формой, а с содержанием документа, а именно с тем, что документ предоставляет права или освобождает от обязанностей, то есть с установлением юридически значимых фактов, имеющих непосредственное отношение к обстоятельствам конкретного дела, о чем и указано в приговоре.

В соответствии с п. 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 № 55 «О судебном приговоре», если подсудимый совершил одно преступление, которое ошибочно квалифицировано несколькими статьями уголовного закона, суд в описательно-мотивировочной части приговора должен указать на исключение излишне вмененной подсудимому статьи уголовного закона, приведя соответствующие мотивы.

Вопреки доводам апелляционной жалобы защитника осужденной, суд первой инстанции верно исключил из объема предъявленного обвинения совершение Масимовой шести преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 204.2 УК РФ, по которым органами предварительного следствия ей инкриминировалось совершение тех же действий, как излишне вмененные, мотивируя это решение тем, что описание преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 204.2 УК РФ, фактически идентично описанию объективной стороны преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 327 УК РФ.

Указанное уменьшение обвинения в силу руководящих разъяснений, изложенных в пункте 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 года № 17 (в ред. 02 апреля 2013 года) «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса РФ, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве», не является основанием для признания за Масимовой права на реабилитацию.

При установленных судом обстоятельствах, подтвержденных изложенными в приговоре доказательствами, суд обоснованно пришел к выводу о доказанной виновности осужденной Масимовой в совершении шести подделок официальных документов, предоставляющих права, в целях их использования, и правильно квалифицировал её действия по ч. 1 ст. 327 УК РФ, каждое из них, с освобождением ее от наказания.

С учетом положений ч. 8 ст. 302 УПК РФ решение об освобождении от наказания Масимовой, признанной виновной в совершении шести преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 327 УК РФ, принято судом правильно, в соответствии с п. «а» ч. 1 ст. 78 УК РФ.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену или изменение приговора, по делу не допущено.

Иные доводы апелляционной жалобы не влияют на выводы суда апелляционной инстанции об отсутствии оснований для отмены обжалуемого приговора.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 389.20, 389.28 и 389.33УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

приговор Курганского городского суда Курганской области от 18 апреля 2018 года в отношении Масимовой Эльмиры Фамиловны оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий