Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО3, действующей за себя и несовершеннолетних детей ФИО2, ФИО, ФИО4 о прекращении права пользования квартирой, выселении, по встречному иску ФИО4, ФИО3, действующей за себя и несовершеннолетних детей ФИО, ФИО2 к ФИО1 о признании договора ипотеки недействительным, применении последствий недействительности сделки в виде возврата квартиры в собственность,

по кассационной жалобе представителя ФИО1 – ФИО5 на решение Октябрьского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 21 декабря 2016 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия от 12 апреля 2017 г.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Мордовия Старинновой Л.Д., Президиум Верховного Суда Республики Мордовия

установил:

ФИО1 обратился в суд с указанным иском, в котором просил прекратить право пользования ответчиками жилым помещением, расположенным по адресу: <адрес>, и выселить их.

В обоснование заявленных требований указано, что он является собственником вышеуказанной квартиры, в которой проживают и зарегистрированы ответчики, не являющиеся членами его семьи или родственниками, указанную квартиру ответчикам в наем не сдавал.

ФИО4 и ФИО3, действующая за себя и несовершеннолетних детей ФИО, ФИО обратились со встречным иском к ФИО1 о признании недействительным договора ипотеки №13/15, заключенного 25 апреля 2015 г. в обеспечение исполнения обязательства по договору займа от 25 апреля 2015 г., применении последствий недействительности сделки в виде возврата квартиры, расположенной по адресу: <адрес> в собственность ФИО4 и ФИО3, указывая, что спорная квартира является единственным жильем для них и несовершеннолетних детей, в связи с чем для заключения договора ипотеки квартиры требовалось согласие органа опеки и попечительства, которое получено не было. ФИО4, выдавая доверенность на заключение договора залога недвижимости, действовала под влиянием заблуждения со стороны ФИО3, полагая, что выдает доверенность на совершение действий, связанных с регистрацией несовершеннолетних детей в указанной квартире.

Решением Октябрьского районного суда г.Саранска Республики Мордовия от 21 декабря 2016 г. в удовлетворении исковых требований ФИО1 о прекращении права пользования квартирой, выселении отказано, встречные исковые требования ФИО4, ФИО3, действующей за себя и несовершеннолетних детей ФИО, ФИО2, удовлетворены, постановлено признать недействительным договор об ипотеке №13/15 от 25 апреля 2015 г., заключенный между ФИО1 и ФИО3, действующей от себя и от имени ФИО4, квартира, расположенная по адресу: <адрес> возвращена в совместную собственность ФИО3 и ФИО4 С ФИО1 в пользу ФИО4 взысканы судебные расходы по уплате государственной пошлины в размере 300 руб.

Определением Октябрьского районного суда г.Саранска Республики Мордовия от 14 февраля 2017 г. вводная часть решения суда исправлена в части указания фамилии ответчика, вместо «ФИО3.» следует считать «ФИО3»

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия от 12 апреля 2017 г. указанное решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе представитель ФИО1 – ФИО5 считает постановленные по делу судебные акты незаконными, вынесенными с существенным нарушением норм материального и процессуального права, просит их отменить, направить дело на новое рассмотрение.

По запросу судьи от 16 октября 2017 г. дело истребовано в Верховный Суд Республики Мордовия для проверки в кассационном порядке, поступило 25 октября 2017 г.

Определением судьи Верховного Суда Республики Мордовия Старинновой Л.Д. от 22 ноября 2017 г. кассационная жалоба с делом переданы для рассмотрения в судебном заседании президиума Верховного Суда Республики Мордовия.

В судебное заседание лица, участвующие в деле – ФИО1, поступило заявление о рассмотрении дела в его отсутствие, его представитель ФИО6, представители ФИО4, ФИО3 – ФИО7, ФИО8, представитель органа опеки и попечительства администрации городского округа Саранск, представитель уполномоченного по правам ребенка при Главе Республики Мордовия не явились, о дне, времени и месте судебного заседания извещены своевременно и надлежащим образом, при этом о причинах неявки суд не известили, доказательств уважительности этих причин не представили и об отложении разбирательства дела ходатайств не заявляли.

При таких обстоятельствах на основании статьи 385 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации Президиум Верховного Суда Республики Мордовия приходит к выводу о возможности рассмотрения дела в отсутствие не явившихся лиц, участвующих в деле.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, выслушав объяснения представителя ФИО1 – ФИО5, ФИО4, ФИО3, действующей за себя и несовершеннолетних детей ФИО, ФИО2., заключение прокурора Максимова А.А., президиум Верховного Суда Республики Мордовия находит кассационную жалобу подлежащей удовлетворению.

Согласно статье 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

При рассмотрении данного дела такие нарушения были допущены судами первой и апелляционной инстанций.

Судом установлено и следует из материалов дела, что квартира, расположенная по адресу: расположенная по адресу: <адрес> находилась в совместной собственности ФИО3, ФИО4 на основании договора мены от 03 октября 1997 г.

25 апреля 2015 г. между ФИО1 и ФИО3 заключен договор займа №13/15 на сумму 650 000 руб., со сроком возврата до 31 декабря 2015 г.

С целью обеспечения исполнения обязательства по договору займа 25 апреля 2015 г. между ФИО1 и ФИО3, действующей от себя и в интересах ФИО4, заключен договор ипотеки, предметом которого является квартира, расположенная по адресу: <адрес>

Согласно последующего соглашения сторон об изменении договора займа и договора ипотеки от 25 мая 2015 г. сумма займа увеличена до 1 200 000 руб., денежные средства ФИО3 получены.

В соответствии с решением Первого Арбитражного Третейского Суда от 20 ноября 2015 г. исковые требования ФИО1 о взыскании задолженности по договору займа и обращении взыскания на заложенное имущество удовлетворены, постановлено взыскать с ФИО3 в пользу ФИО1 задолженность по договору займа №13/15 от 25 апреля 2015 г. в размере 1 200 000 руб., проценты – 336 000 руб., пени – 153 720 руб., обращено взыскание на имущество: квартиру, расположенную по адресу: <адрес>, с установлением начальной продажной стоимости заложенного имущества – 2 000 000 руб.

Определением Октябрьского районного суда г.Саранска от 20 января 2016 г. ФИО1 выданы исполнительные листы на принудительное исполнение решения третейского суда.

18 августа 2016 г. судебным приставом-исполнителем ОСП по Октябрьскому району района городского округа Саранск УФССП по Республике Мордовия ФИО9 в соответствии в нормами статей 68, 87 Федерального закона "Об исполнительном производстве" вынесено постановление о передаче нереализованного в принудительном порядке имущества должника взыскателю стоимостью 1 500 000 рублей и составлен акт о передаче нереализованного имущества должника взыскателю в счет погашения долга.

11 октября 2016 г. на основании заявления ФИО1 об оставлении предмета ипотеки за собой от 11 августа 2016 г., решения Первого Арбитражного Третейского Суда от 20 ноября 2015 г., постановления о передаче нереализованного в принудительном порядке имущества должника взыскателю от 18 августа 2016 г., акта о передаче имущества от 18 августа 2016 г. право собственности на квартиру, расположенную по адресу: <адрес> зарегистрировано за ФИО1

В указанном жилом помещении зарегистрированы: ФИО4 и ФИО3 с 19 ноября 1997 г., ФИО, ФИО2 впервые с 29 мая 2015 г.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении исковых требований о прекращении права пользования квартирой, выселении, и удовлетворяя встречные исковые требования о признании договора ипотеки недействительным, руководствуясь положениями статей 20, 167, 168, 169, пунктом 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации, статей 63, 65 Семейного кодекса Российской Федерации, со ссылкой на Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 8 июня 2010 г. N 13-П, исходил из вывода о том, что поскольку договор ипотеки вопреки установленным законом обязанностям родителей заключен ФИО3 с нарушением прав несовершеннолетних детей, без согласия органа опеки и попечительства, договор о залоге от 25 апреля 2015 г. является ничтожной сделкой, как несоответствующий требованиям положений статей 168, 169 ГК Российской Федерации.

При этом, суд пришел к выводу, что истец ФИО10 выдала ФИО3 доверенность, по условиям которой доверила заключить от своего имени договор ипотеки.

Суд апелляционной инстанции с выводами суда первой инстанции согласился.

С выводами судов первой и апелляционной инстанций согласиться нельзя, поскольку они основаны на неправильном применении и истолковании норм материального права, регулирующих спорные отношения, с нарушением норм процессуального права. Согласно части 1 статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Согласно статьи 167 ГК Российской Федерации недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге), возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

В силу пункта 1 статьи 2 Федерального закона от 16.07.1998 N 102-ФЗ (ред. от 01.07.2017) "Об ипотеке (залоге недвижимости)" ипотека может быть установлена в обеспечение обязательства по кредитному договору, по договору займа или иного обязательства, в том числе обязательства, основанного на купле-продаже, аренде, подряде, другом договоре, причинении вреда, если иное не предусмотрено федеральным законом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 50 Закона об ипотеке залогодержатель вправе обратить взыскание на имущество, заложенное по договору об ипотеке, для удовлетворения за счет этого имущества названных в статьях 3 и 4 настоящего Федерального закона требований, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обеспеченного ипотекой обязательства, в частности неуплатой или несвоевременной уплатой суммы долга полностью или в части, если договором не предусмотрено иное.

Положениями части 1 статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на следующее имущество, принадлежащее гражданину-должнику на праве собственности: жилое помещение (его части), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, за исключением указанного в настоящем абзаце имущества, если оно является предметом ипотеки и на него в соответствии с законодательством об ипотеке может быть обращено взыскание.

Согласно положений статьи 78 Закона об ипотеке обращение залогодержателем взыскания на заложенные жилой дом или квартиру и реализация этого имущества являются основанием для прекращения права пользования ими залогодателя и любых иных лиц, проживающих в таких жилом доме или квартире, при условии, что такие жилой дом или квартира были заложены по договору об ипотеке либо по ипотеке в силу закона в обеспечение возврата кредита или целевого займа, предоставленных банком или иной кредитной организацией либо другим юридическим лицом на приобретение или строительство таких или иных жилого дома или квартиры, их капитальный ремонт или иное неотделимое улучшение, а также на погашение ранее предоставленных кредита или займа на приобретение или строительство жилого дома или квартиры.

Из содержания указанных положений в их взаимосвязи следует, что обращение взыскания на заложенную квартиру возможно как в случае, когда такая квартира заложена по договору об ипотеке (независимо от того, на какие цели предоставлен заем (кредит), так и по ипотеке в силу закона; наличие у гражданина-должника жилого помещения, являющегося единственным пригодным для постоянного проживания помещением для него и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, не является препятствием для обращения на него взыскания, если соответствующее жилое помещение является предметом ипотеки (договорной или законной).

Распространяя на обеспеченные договорной и законной ипотекой обязательства общее правило об ответственности должника всем своим имуществом, указанные законоположения направлены на достижение баланса прав и законных интересов взыскателей и должников и служат для реализации положений, закрепленных статьями 17 (часть 3), 35 и 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации.

Иное означало бы непропорциональную защиту прав и законных интересов должника (ответчика) в нарушение других, равноценных по своему значению прав кредитора (взыскателя).

В соответствии с положениями части 4 статьи 292 ГК Российской Федерации отчуждение жилого помещения, в котором проживают находящиеся под опекой или попечительством члены семьи собственника данного жилого помещения либо оставшиеся без родительского попечения несовершеннолетние члены семьи собственника (о чем известно органу опеки и попечительства), если при этом затрагиваются права или охраняемые законом интересы указанных лиц, допускается с согласия органа опеки и попечительства.

Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 8 июня 2010 г. N 13-П "По делу о проверке конституционности пункта 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой ФИО11" пункт 4 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации в части, определяющей порядок отчуждения жилого помещения, в котором проживают несовершеннолетние члены семьи собственника данного жилого помещения, если при этом затрагиваются их права или охраняемые законом интересы, признан не соответствующим Конституции Российской Федерации, ее статьям 38 (часть 2), 40 (часть 1), 46 (часть 1) и 55 (части 2 и 3), в той мере, в какой содержащееся в нем регулирование - по смыслу, придаваемому ему сложившейся правоприменительной практикой, - не позволяет при разрешении конкретных дел, связанных с отчуждением жилых помещений, в которых проживают несовершеннолетние, обеспечивать эффективную государственную, в том числе судебную, защиту прав тех из них, кто формально не отнесен к находящимся под опекой или попечительством или к оставшимся (по данным органа опеки и попечительства на момент совершения сделки) без родительского попечения, но либо фактически лишен его на момент совершения сделки по отчуждению жилого помещения, либо считается находящимся на попечении родителей, при том, однако, что такая сделка - вопреки установленным законом обязанностям родителей - нарушает права и охраняемые законом интересы несовершеннолетнего.

Из приведенных положений закона следует, что в случае совершения родителями несовершеннолетних детей сделки по отчуждению жилого помещения, в котором проживают несовершеннолетние дети, суды обязаны проверить, не будут ли нарушены права несовершеннолетних детей совершением такой сделки.

Между тем залог недвижимого имущества в силу договора ипотеки, являясь одним из способов обеспечения исполнения обязательства, не является сделкой по отчуждению жилого помещения и не влечет безусловного отчуждения недвижимого имущества, являющегося предметом ипотеки.

Это при рассмотрении дела судами не было учтено.

При этом применяя положения пункта 4 статьи 292 ГК Российской Федерации, суды также не учли, что указанные положения закона имеют сферу действия в отношении определенной категории несовершеннолетних лиц, находящихся под опекой или попечительством либо оставшихся без родительского попечения, к которым несовершеннолетние дети ФИО3 в настоящем деле не относятся, в связи с чем согласия органа опеки и попечительства на заключение договора ипотеки не требовалось и отсутствие такого согласия не свидетельствует о незаконности заключенного договора залога недвижимости.

Как следует из материалов дела, на момент заключения договора ипотеки от 25 апреля 2015 г. несовершеннолетние дети ФИО3 – ФИО, ФИО2 не были зарегистрированы в спорном жилом помещении, обстоятельств имеющих значение для дела, как то проживание несовершеннолетних детей в спорном жилом помещении на момент заключения договора залога недвижимости, суды не определяли. В нарушение положений статей 56, 59, 196, 198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суды доказательства этого обстоятельства не исследовали, правовой оценки в вынесенных судебных постановлениях они не получили.

В силу положений статьи 209 ГК Российской Федерации собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом.

Согласно статьи 304 ГК Российской Федерации собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.

Частью 2 статьи 292 ГК Российской Федерации предусмотрено, что переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом.

Согласно статьи 237 ГК Российской Федерации право собственности на имущество, на которое обращается взыскание, прекращается у собственника с момента возникновения права собственности на изъятое имущество у лица, к которому переходит это имущество.

Признавая договор ипотеки недействительным, суды не учли, что вступившим в законную силу решением третейского суда было обращено взыскание на заложенное имущество, при этом оснований для отказа в обращении взыскания на квартиру не установлено, истцу выданы исполнительные листы на принудительное исполнение решения третейского суда.

Основанием для регистрации права собственности истца на квартиру послужили постановление судебного пристава-исполнителя о передаче нереализованного имущества должника взыскателю. Указанные правовые основания возникновения права собственности у истца оспорены не были, не отменены.

При таких обстоятельствах признание договора ипотеки недействительным не является основанием прекращения права собственности истца на спорную квартиру.

Поскольку допущенные судебными инстанциями нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, они повлияли на исход дела и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, президиум полагает необходимым отменить вынесенные судебные постановления в полном объеме, а дело направить на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду необходимо учесть изложенное и разрешить спор в соответствии с требованиями закона.

Руководствуясь статьями 387, 388, 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Президиум Верховного Суда Республики Мордовия

постановил:

решение Октябрьского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 21 декабря 2016 г., апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия от 12 апреля 2017 г. отменить, дело направить на новое рассмотрение в Октябрьский районный суд г. Саранска Республики Мордовия.

Председательствующий С.В. Штанов