Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел уголовное дело по кассационной жалобе осужденной ФИО1 на приговор Балашовского районного суда Саратовской области от 07 июля 2017 года, которым

ФИО1, <данные изъяты>, несудимая,

осуждена по ч.2 ст.306 УК РФ к штрафу в размере 100000 рублей в доход государства.

В соответствии с п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ ФИО1 освобождена от назначенного ей наказания в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.

Апелляционным постановлением Саратовского областного суда от 07 сентября 2017 года приговор Балашовского районного суда Саратовской области от 07 июля 2017 года оставлен без изменения.

В кассационной жалобе осужденная ФИО1, выражая несогласие с состоявшимися в отношении нее судебными решениями, считает их необоснованными и вынесенными с существенными нарушениями закона, повлиявшими на исход дела. Полагает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. В обоснование своих доводов указывает, что 26 мая 2014 года она обратилась в МО МВД РФ «Балашовский» Саратовской области с заявлением о мошеннических действиях Б., однако по ее заявлению в установленный законом срок решения принято не было ввиду заинтересованности правоохранительных органов г.Балашова в исходе дела; 22 августа 2014 года ГСУ МВД России по Саратовской области было возбуждено уголовное дело по ч.3 ст.159 УК РФ в отношении Б., по которому она, ФИО1, была признана потерпевшей. Считает, что факт возбуждения уголовного дела в отношении Б., по которому она признана потерпевшей, свидетельствует об отсутствии в ее действиях состава преступления, предусмотренного ст.306 УК РФ. Отмечает, что заключением психолого-лингвистической экспертизы ее показания в отношении Б. были признаны правдивыми и достоверными. Обращает внимание, что до последнего времени она оплачивала платежи за жилищно-коммунальные услуги и налог на квартиру, никто из покупателей квартиры, ни Б., ни К. этого не делали. Указывает, что в деле отсутствуют доказательства, подтверждающие корыстный мотив преступления. Считает, что представленные стороной обвинения доказательства являются противоречивыми, а свидетель Б. заинтересована в исходе дела. Полагает, что неспособность правоохранительных органов доказать виновность Б. в совершении мошенничества и прекращение уголовного дела не свидетельствует о том, что она совершила заведомо ложный донос. Отмечает, что прокурор, участвующий в суде апелляционной инстанции, также просил отменить приговор. Просит отменить состоявшиеся в отношении нее судебные решения.

Заслушав доклад судьи областного суда Бородиной С.А., изложившей обстоятельства уголовного дела, содержание приговора и апелляционного постановления, доводы кассационной жалобы осужденной ФИО1, мотивы вынесения постановления о передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, выступление адвоката Костикова С.В., поддержавшего доводы жалобы осужденной ФИО1, мнение заместителя прокурора Саратовской области Светового О.Г., просившего приговор и апелляционное постановление отменить и направить уголовное дело на новое судебное рассмотрение, президиум

установил:

ФИО1 признана виновной в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.306 УК РФ.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы, президиум приходит к следующему.

По приговору ФИО1 признана виновной в том, что она 26 мая 2014 года обратилась в МО МВД РФ «Балашовский» с заявлением о том, что Б. в феврале 2012 года путем обмана и злоупотребления доверием похитила ее однокомнатную квартиру, т.е. обвинила ее в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.159 УК РФ – в мошенничестве, совершенном в крупном размере. При этом ФИО1 заведомо знала, что данного факта не было.

При этом согласно обвинительному заключению ФИО1 органами предварительного следствия обвинялась в том, что она 26 мая 2014 года, действуя умышленно, обратилась с заявлением о якобы совершенном в отношении нее хищении путем обмана, злоупотребления доверием, принадлежащей ей на праве собственности однокомнатной квартиры, то есть в совершении Б. преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ – в мошенничестве, повлекшем лишение права гражданина на жилое помещение.

Изменяя описание совершенного преступления, суд первой инстанции не учел, что органы предварительного следствия, предъявляя обвинение ФИО1 по ч.2 ст.306 УК РФ в заведомо ложном доносе о совершении преступления, соединенном с обвинением лица в совершении тяжкого преступления, исходили из того, что она обвинила Б. в совершении тяжкого преступления, предусмотренного ч.4 ст.159 УК РФ (в редакции от 29 ноября 2012 года), предусматривающей ответственность за мошенничество, повлекшее лишение права гражданина на жилое помещение, состав преступления которого не требует установления стоимости этого жилого помещения.

Изменяя описание объективной стороны состава преступления, вмененного ФИО1, суд первой инстанции указал, что она совершила заведомо ложный донос, обвинив Б. в совершении тяжкого преступления, предусмотренного ч.3 ст.159 УК РФ, действовавшей в феврале 2012 года, а именно в мошенничестве, совершенном в крупном размере.

При этом при описании преступления судом не указана стоимость квартиры, в хищении которой ФИО1 обвиняла Б. Однако отражено, что данная квартира была продана 21 февраля 2012 года за 250 000 рублей. Данная стоимость (согласно примечанию к ст.158 УК РФ) не образует квалифицирующего признака мошенничества - «в крупном размере». При такой стоимости квартиры действия Б. по ее завладению образуют состав преступления, предусмотренного ч.1 ст.159 УК РФ, которое относится к преступлениям небольшой тяжести.

В мотивировочной части приговора стоимость квартиры также не указана, отсутствуют ссылки и анализ доказательств, свидетельствующих о том, что квартира стоила более 250 000 рублей. Напротив, указано, что ФИО1 обратилась с заявлением о привлечении Б. к уголовной ответственности по ст.159 УК РФ (без указания части этой нормы закона).

Соответственно в приговоре надлежащим образом не описан и не подтвержден доказательствами квалифицирующий признак заведомо ложного доноса — «с обвинением лица в совершении тяжкого преступления».

Кроме того, как следует из постановления о прекращении уголовного дела по факту мошеннических действий, возбужденному по заявлениям ФИО1 (ФИО2) и ряда других потерпевших, основанием для прекращения уголовного дела стало наличие судебных решений, вынесенных Балашовским районным судом Саратовской области по гражданским делам (решение от 23 июля 2014 года об удовлетворении гражданского иска Б. о прекращении права пользования жилым помещением Щ. и снятии ее с регистрационного учета), в рамках которых, по мнению следствия, были установлены факты заключения договоров купли-продажи, в том числе между ФИО1 (ФИО2) и Б.

Ссылаясь на ст.90 УПК РФ, органы предварительного следствия делают вывод, что указанные обстоятельства признаются следствием без дополнительной проверки и на этом основании прекращают уголовное дело по факту мошеннических действий (7 эпизодов) за отсутствием составов преступлений.

Вместе с тем, как видно из текста данного постановления, Балашовский районный суд принимал решение по иску Б. о прекращении права пользования жилым помещением гражданкой Щ. и снятии ее с регистрационного учета (по эпизоду в отношении потерпевшей ФИО1 (ФИО2), вопрос о законности договора купли-продажи судом не рассматривался, и следовательно вывод следственных органов о том, что суд своим решением установил факт заключения договора купли-продажи квартиры ФИО1 (ФИО2) с Б., является необоснованным.

Также из текста постановления следователя М. о прекращении уголовного дела по факту мошеннических действий (т.4 л.д.15- оборот) следует, что в рамках расследуемого им дела проводилась комплексная психолого-лингвистическая экспертиза №124 от 20 апреля 2015 года, согласно которой в речевых сообщениях ФИО1 (ФИО2) признаки недостоверности отсутствуют.

При рассмотрении уголовного дела в отношении ФИО1 в суде первой инстанции адвокат Костиков С.В. заявил ходатайство (т.4 л.д.157 –оборот) об истребовании из материалов уголовного дела №50161 по факту мошеннических действий заключения комплексной психолого-лингвистической экспертизы №124 от 20 апреля 2015 года, ссылка на которую имелась в постановлении следователя, и заключения комплексной почерковедческой и технико-криминалистической экспертизы №3003 от 09 октября 2015 года, в связи с наличием существенных противоречий с заключениями почерковедческих экспертиз, проведенных по данному делу в отношении ФИО1, однако суд ему в этом отказал, указав, что сторона защиты не представила сведений, что такие заключения имеются.

Такой вывод суда не основан на материалах дела. Как указывалось выше, на данные заключения имеется ссылка в постановлении следователя о прекращении уголовного дела по факту мошеннических действий, в рамках которого ФИО1 ( ФИО2 ) была потерпевшей.

Учитывая, что выводы данных экспертиз могут повлиять на правильность принятого судом решения по настоящему уголовному делу и требуют оценки суда, отказ в удовлетворении ходатайства адвоката об их истребовании является незаконным, нарушает право осужденной на защиту.

В соответствии с ч.1 ст.401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.

Поскольку по настоящему делу установлены такие нарушения, президиум считает необходимым отменить приговор и апелляционное постановление и направить дело на новое судебное рассмотрение.

Исходя из изложенного, руководствуясь ст.401.14, 401.15 УПК РФ, президиум Саратовского областного суда

постановил:

Кассационную жалобу осужденной ФИО1 удовлетворить частично.

Приговор Балашовского районного суда Саратовской области от 07 июля 2017 года и апелляционное постановление Саратовского областного суда от 07 сентября 2017 года в отношении ФИО1 по ч.2 ст.306 УК РФ отменить, дело передать на новое судебное рассмотрение в Балашовский районный суд Саратовской области в ином составе суда.

Председательствующий Е.А. Шепелин