Постановление № 44Г-3/2017 от 18.01.2017 Свердловского областного суда (Свердловская область)

ФИО1 обратилась в суд с иском к ГУФСИН России по Свердловской области о признании незаконным решения об отказе в постановке на учет для получения единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения, возложении обязанности поставить на учет.

В обоснование требований указала, что решением комиссии ГУФСИН России по Свердловской области ей было отказано в постановке на учет для предоставления единовременной субсидии на приобретение жилого помещения на основании пункта 2 части 3 статьи 4 Федерального закона от 30 декабря 2012 года № 283-ФЗ «О социальных гарантиях сотрудникам некоторых федеральных органов исполнительной власти и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее Закон о социальных гарантиях) в связи с обеспеченностью общей площадью жилого помещения на одного члена семьи 15 кв.м.

Полагает отказ незаконным, так как при выслуге лет, составляющей в календарном исчислении более 22 лет, она является нуждающейся в улучшении жилищных условий, проживая в двухкомнатной квартире, общей площадью 45 кв.м., является собственником 1/2 доли в праве собственности на данное жилое помещение, соответственно, ей принадлежит на праве собственности 22,5 кв.м общей площади в указанной квартире. Членом ее семьи является только супруг ФИО2, поэтому на каждого члена ее семьи приходится менее 15 кв.м общей площади жилого помещения. Их сын ФИО3, также являющийся собственником 1/2 доли в праве собственности на данную квартиру, который достиг возраста 25 лет, не является членом ее семьи. В соответствии с соглашением собственников о порядке пользования квартирой, она с мужем проживает в комнате, площадью 18 кв.м., сын занимает вторую комнату, площадью около 14 кв.м. Плату за содержание жилого помещения и коммунальные услуги собственники указанного жилого помещения ФИО1 и ФИО3 вносят на раздельные лицевые счета, исходя из общей площади жилого помещения по 22,5 кв.м. каждый, с учетом количества проживающих: ФИО1– за 2 человек; ФИО3– за 1 человека.

Ответчик иск не признал.

Решением Верх-Исетского районного суда г. Екатеринбурга от 11 мая 2016 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 23 августа 2016 года, исковые требования ФИО1 удовлетворены. Решение комиссии ГУФСИН России по Свердловской области об отказе в принятии ФИО1 на учет для предоставления единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения, признано незаконным. На ответчика возложена обязанность постановить ФИО1 на учет для получения единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения.

В кассационной жалобе заявитель просит отменить судебные постановления по делу, вынести решение об отказе ФИО1 в удовлетворении требований, ссылаясь на неправильное применение судами первой и апелляционной инстанции норм материального права и неверное определение обстоятельств, имеющих значение для дела.

Определением судьи Свердловского областного суда Шаламовой И.Ю. от 23 декабря 2016 года доводы кассационной жалобы признаны заслуживающими внимания и дающими основание для передачи жалобы с делом для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции. Кассационная жалоба с делом передана для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции - президиум Свердловского областного суда.

В судебное заседание суда кассационной инстанции явились: представитель ответчика ФИО4, истец ФИО1, не явились: 3 лица ФИО2, ФИО3, надлежащим образом извещенные о дате, времени и месте рассмотрения дела, в связи с чем, на основании статьи 385 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающей, что неявка лиц, участвующих в деле, извещенных о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, не препятствует рассмотрению кассационной жалобы судом кассационной инстанции, президиум Свердловского областного суда признал возможным рассмотрение дела в отсутствие не явившихся 3 лиц ФИО2, ФИО3

В соответствии со ст. 387 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов.

Заслушав доклад судьи Шаламовой И.Ю., объяснения представителя ответчика ГУФСИН ( / / ), действующего на основании доверенности №№ от ( / / ), поддержавшей доводы кассационной жалобы, истца ФИО1, возражавшей против доводов кассационной жалобы, проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, президиум приходит к выводу, что в настоящем деле такого характера существенные нарушения норм материального права были допущены судами первой и апелляционной инстанций.

Как установлено судом и следует из материалов дела, общая выслуга лет службы истца в уголовно-исполнительной системе ФСИН России на момент возникновения спорных правоотношений в календарном исчислении составила более 22 лет.

ФИО1 проживает в двухкомнатной квартире по адресу: ......, общей площадью 45 кв.м., собственниками которой в соответствии с договором приватизации от ( / / ) года являются по 1/2 доле в праве собственности на данное жилое помещение ФИО1 и ее сын ФИО3, ( / / ) года рождения. В указанной квартире также проживает и зарегистрирован по месту жительства с ( / / ) года ФИО2, являющийся, супругом и отцом собственников данного жилого помещения.

В соответствии с решением комиссии ГУФСИН России по Свердловской области, оформленным протоколом № от 30 июня 2015 года, ФИО1 было отказано в постановке на учет для получения единовременной социальной выплаты на основании пункта 2 части 3 статьи 4 Закона о социальных гарантиях в связи с тем, что совместно с ФИО1 в квартире площадью 45 кв. м проживают члены ее семьи супруг ФИО2 и сын ФИО3, обеспеченность общей площадью жилого помещения на одного члена семьи составляет 15 кв.м.

Разрешая спор, суд, исходя из того, что право на предоставляемые государством меры социальной поддержки, связанные с обеспечением жилыми помещениями сотрудников уголовно-исполнительной системы, возникает на основании регулирующего указанные отношения Закона о социальных гарантиях, предусматривающего в качестве членов семьи данных сотрудников только тех лиц, которые названы в частях 1 и 2 статьи 1 данного Закона, полагал, что не относящийся к их числу сын истца ФИО3 не является членом семьи сотрудника ФИО1 в связи с достижением возраста 25 лет, а также в связи с его проживанием в квартире в качестве долевого собственника, самостоятельно реализующего свое право на вселение и пользование жилым помещением, вследствие чего он не может быть вселенным туда вторым собственником в качестве члена семьи собственника. Кроме того, соглашением сособственников указанного жилого помещения определен порядок пользования комнатами в квартире, разделены лицевые счета, поэтому с учетом находящегося в собственности истца жилого помещения общей площадью 22,5 кв.м и того, что членом семьи ФИО1 является только ее супруг ФИО2, вдвоем с которым она проживает на принадлежащей ей на праве собственности жилой площади указанного размера, имея тем самым обеспеченность на одного члена семьи менее 15 кв. м, поэтому суд пришел к выводу о том, что имеются все основания для постановки ФИО1 на учет для получения единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения и ее иск подлежит удовлетворению. С данными выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием согласилась судебная коллегия по гражданским делам Свердловского областного суда.

Президиум считает, что выводы судов первой и апелляционной инстанций основаны на неправильном толковании и применении норм материального права, выразившихся в следующем.

Отношения, связанные с обеспечением в том числе сотрудников уголовно-исполнительной системы Российской Федерации, а также с предоставлением им иных социальных гарантий, регулируются Законом о социальных гарантиях, который закрепляет как право указанных сотрудников на получение единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения, так и условия реализации этого права.

В соответствии с частью 1 статьи 4 названного Закона сотрудник, имеющий общую продолжительность службы в учреждениях и органах не менее 10 лет в календарном исчислении, имеет право на единовременную социальную выплату для приобретения или строительства жилого помещения один раз за весь период государственной службы, в том числе в учреждениях и органах.

При этом реализация данного права поставлена федеральным законодателем в зависимость от условий, предусмотренных частью 3 статьи 4 Закона о социальных гарантиях.

Право сотрудника на единовременную социальную выплату признается при установлении его нуждаемости в жилом помещении, которая определяется по основаниям, перечисленным в части 3 указанной статьи Закона. В частности, единовременная социальная выплата предоставляется сотруднику при условии, что он является нанимателем жилого помещения по договору социального найма или членом семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма либо собственником жилого помещения или членом семьи собственника жилого помещения и обеспечен общей площадью жилого помещения на одного члена семьи менее 15 кв. м (пункт 2 части 3 статьи 4 данного Закона).

Часть 2 статьи 1 Закона о социальных гарантиях называет членами семьи сотрудника и гражданина Российской Федерации, уволенного со службы в учреждениях и органах, и лицами, находящимися (находившимися) на их иждивении (с учетом которых в соответствии с Законом о социальных гарантиях представляется единая социальная выплата), на которых распространяется действие Закона о социальных гарантиях, если иное не установлено его отдельными положениями, супругу (супруга), состоящих в зарегистрированном браке с сотрудником (пункт 1), супругу (супруга), состоявших в зарегистрированном браке с погибшим (умершим) сотрудником на день гибели (смерти) (пункт 2), несовершеннолетних детей, детей старше 18 лет, ставших инвалидами до достижения ими возраста 18 лет, детей в возрасте до 23 лет, обучающихся в образовательных организациях по очной форме обучения (пункт 3).

При этом анализ положений пункта 2 части 3 статьи 4 и пунктов 1 - 3 части 2 статьи 1 Закона о социальных гарантиях в их совокупности не дает оснований считать, что под членом семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма или под членом семьи собственника жилого помещения законодатель понимает исключительно члена семьи лица, поименованного в пунктах 1 - 3 части 2 статьи 1 данного Закона. Понятие "член семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма", так и понятие "член семьи собственника жилого помещения" он не раскрывает.

Регламентируя во исполнение части 6 статьи 4 Закона о социальных гарантиях порядок и условия предоставления единовременной социальной выплаты, Правительство Российской Федерации в постановлении от 24 апреля 2013 года N 369 (Правила), устанавливая перечень документов, которые представляются в комиссию, в пункте 5 Правил предусматривает, что в заявлении сотрудника указываются сведения о совместно проживающих с ним членах его семьи, а также о лицах, членом семьи которых является сотрудник в соответствии со статьями 31 и 69 Жилищного кодекса Российской Федерации, что соответствует положениям жилищного законодательства.

Данная норма Правил содержит отсылочные положения к правилам регулирования отношений, возникающих между собственником жилого помещения или нанимателем жилого помещения по договору социального найма и членами его семьи или бывшими членами его семьи, а именно: статье 31 Жилищного кодекса Российской Федерации, которая определяет права и обязанности граждан, проживающих совместно с собственником в принадлежащем ему жилом помещении, статье 69 названного Кодекса, определяющей права и обязанности членов семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма.

Между тем из обжалуемых судебных постановлений следует, что при разрешении настоящего спора и удовлетворении требований истца, определяя состав членов семьи истца и нуждаемость в жилом помещении, суды обеих инстанций допустили неправильное толкование вышеприведенных норм материального права, подлежащих применению к спорным правоотношениям, а также исходили из ошибочного понимания значения и правовой природы долей участников общей долевой собственности, под которыми понимается не доли в имуществе, а доли в праве общей собственности.

Вопреки приведенному правовому регулированию, удовлетворяя иск ФИО1, суды обеих инстанций исходили из того, что поскольку право на предоставляемые государством меры социальной поддержки, связанные с обеспечением жилыми помещениями сотрудников уголовно-исполнительной системы, возникает на основании регулирующего указанные отношения Закона о социальных гарантиях, предусматривающего в качестве членов семьи данных сотрудников только тех лиц, которые названы в частях 1 и 2 статьи 1 данного Закона, то сын истца- ФИО3 не является членом семьи сотрудника ФИО1 в связи с достижением возраста 25 лет, а также в связи его с проживанием в квартире в качестве долевого собственника, самостоятельно реализующего свое право на вселение и пользование жилым помещением, при наличии соглашения сособственников указанного жилого помещения об определении порядка пользования комнатами в квартире, раздела ими лицевых счетов. Поэтому с учетом находящегося в собственности истца жилого помещения общей площадью 22,5 кв.м и того, что членом семьи ФИО1 является только ее супруг ФИО2, вдвоем с которым она проживает на принадлежащей ей на праве собственности жилой площади указанного размера, суды обеих инстанций пришли к выводу, что обеспеченность на одного члена семьи истца составляет менее 15 кв. м ( 22,5 : 2 = 11,25 кв.м), поэтому при наличия у нее общей продолжительности службы в календарном исчислении более 10 лет ФИО1 имеет все основания для постановки ее на учет для получения единовременной социальной выплаты для приобретения или строительства жилого помещения.

При этом судами не учитывалось, что Законом право на единовременную социальную выплату признается при установлении нуждаемости сотрудника в жилом помещении, а решение вопроса о нуждаемости сотрудника в жилом помещении подлежит установлению по правилам, установленным нормами жилищного законодательства, с учетом подлежащего применению пункта 5 Правил, который содержит отсылочные положения к правилам регулирования отношений, возникающих между собственником жилого помещения и членами его семьи или бывшими членами его семьи, а именно: статье 31 Жилищного кодекса Российской Федерации, которая определяет права и обязанности граждан, проживающих совместно с собственником в принадлежащем ему жилом помещении.

Члены семьи собственника жилого помещения, к которым относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, дети и родители, имеют право пользования данным жилым помещением наравне с его собственником, если иное не установлено соглашением между собственником и членами его семьи (части 1, 2 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации).

В тоже время в пунктах 11, 13 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 02 июля 2009 года N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" разъяснено, что вопрос о признании лица членом семьи собственника жилого помещения судам следует разрешать с учетом положений части 1 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации, исходя из того, что членами семьи собственника жилого помещения являются проживающие совместно с ним в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника.

Для признания названных лиц, вселенных собственником в жилое помещение, членами его семьи достаточно установления только факта их совместного проживания с собственником в этом жилом помещении и не требуется установления фактов ведения ими общего хозяйства с собственником жилого помещения, оказания взаимной материальной и иной поддержки.

Вопрос о признании лица бывшим членом семьи собственника жилого помещения при возникновении спора решается судом с учетом конкретных обстоятельств каждого дела. При этом, учитывая положения части 1 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации, следует иметь в виду, что поскольку ведение общего хозяйства между собственником жилого помещения и лицом, вселенным им в данное жилое помещение, не является обязательным условием признания его членом семьи собственника жилого помещения, то и отсутствие ведения общего хозяйства собственником жилого помещения с указанным лицом либо прекращение ими ведения общего хозяйства (например, по взаимному согласию) само по себе не может свидетельствовать о прекращении семейных отношений с собственником жилого помещения.

Вместе с тем необходимо иметь в виду, что в соответствии со статьей 19 Федерального закона от 29 декабря 2004 года № 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" (Вводного закона) действие положений части 4 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации не распространяется на бывших членов семьи собственника приватизированного жилого помещения при условии, что в момент приватизации данного жилого помещения указанные лица имели равные права пользования этим помещением с лицом, его приватизировавшим, если иное не установлено законом или договором. Согласно частям 2 и 4 статьи 69 данного Кодекса (до 1 марта 2005 года – статья 53 Жилищного кодекса РСФСР) равные права с нанимателем жилого помещения по договору социального найма в государственном и муниципальном жилищном фонде, в том числе право пользования этим помещением, имеют члены семьи нанимателя и бывшие члены семьи нанимателя, продолжающие проживать в занимаемом жилом помещении.

Давая согласие на приватизацию занимаемого по договору социального найма жилого помещения, без которого она была бы невозможна (статья 2 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 года N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации"), лица, указанные в статье 19 Вводного закона, исходили из того, что право пользования данным жилым помещением для них будет носить бессрочный характер.

Вместе с тем судами не установлены основания вселения ФИО2 в данную квартиру и его право пользования указанным жилым помещением, необходимые для решении вопроса о нуждаемости, в то время как из дела усматривается, что квартира, которую ранее ФИО5 занимали на условиях социального найма, куда супруг истца- ФИО2 и сын ФИО3 изначально были вселены в качестве членов семьи нанимателя, в ( / / ) году была приватизирована в общую долевую собственность по 1/2 доле только истца ФИО1 и их несовершеннолетнего на тот момент сына ФИО3, при наличии равного права пользования данным жилым помещением члена семьи нанимателя - ФИО2, являющегося соответственно супругом и отцом приобретающих указанную квартиру в собственность, в которой они продолжали проживать одной семьей. Доказательств того, что ФИО2 отказался от права бессрочного пользования данным жилым помещением, в материалах дела не имеется. При том, что пользование жилым помещением осуществляется с учетом соблюдения прав и законных интересов проживающих в этом жилом помещении граждан (часть 4 статьи 17 Жилищного кодекса Российской Федерации).

Таким образом, из материалов дела следует, что при принятии обжалуемых судебных постановлений судами при решении вопроса о нуждаемости не были применены нормы жилищного законодательства, к которым отсылает пункте 5 Правил и не были учтены вышеуказанные разъяснения о применении и толковании норм жилищного законодательства, с учетом которых не определены права и обязанности граждан, проживающих совместно с собственниками в принадлежащем им жилом помещении.

При этом противоречат закону и выводы судов об установлении нуждаемости ФИО1 в жилом помещении на том основании, что в собственности истца, являющегося собственником 1/2 доли в праве собственности на квартиру, общей площадью 45 кв.м, находится жилое помещение общей площадью 22,5 кв.м, поскольку согласно статьям 244, 247, 249 Гражданского кодекса Российской Федерации в их взаимосвязи, а также указаниям, которые, оценивая положения этих норм, дал Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 13 марта 2008 года N 5-П о том, что "в данном случае в Гражданском кодексе Российской Федерации под долей понимается не доля в имуществе, а доля в праве общей долевой собственности", доли в праве общей собственности, исходя из такого понимания, не могут определяться в виде частей общего имущества, квадратных метров от общей площади. Доли лиц, в долевой собственности которых находится имущество, как единый объект права собственности, являются идеальными, до раздела никто из сособственников не может рассматриваться как единоличный собственник той или иной части имущества, находящегося в общей собственности.

Из определения, установленного статьей 244 Гражданского кодекса Российской Федерации, следует, что общая собственность представляет собой отношения по поводу принадлежности одной вещи двум или нескольким лицам, а не физических долей какой-либо вещи (или составных частей сложной вещи) нескольким субъектам права.

В то же время определение порядка пользования общим имуществом содержит в себе намерение сохранить отношения общей собственности на целый объект, находящийся в общей собственности, в отличие от раздела имущества, выдела доли (при наличии двух сособственников), когда право общей собственности прекращается.

При этом доказательств выдела долей в натуре, прекращения общей собственности на указанное жилое помещение, в материалах дела не имеется.

Изложенное позволяет сделать вывод о том, что судебными инстанциями допущена ошибка в применении норм материального права.

Доводы о допущенных судом первой инстанции существенных нарушениях норм материального права, регулирующих спорные правоотношения, противоречии решения разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации были приведены в апелляционной жалобе истца. Судом апелляционной инстанции эти доводы не приняты, допущенные при рассмотрении гражданского дела ошибки судебной коллегией не устранены.

При этом, допущенные при рассмотрении дела нарушения норм права являются существенными, они повлияли на исход дела, и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов заявителя, в связи с чем апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам подлежит отмене.

Учитывая, что повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в пределах доводов апелляционных жалобы, представления и в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции (п. 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.06.2012 № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции»), а также исходя из необходимости соблюдения разумных сроков судопроизводства (ст. 6.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), президиум полагает, что дело подлежит направлению на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции следует учесть изложенное и разрешить дело в зависимости от установленных обстоятельств и в соответствии с требованиями закона.

Руководствуясь ст.ст. 386-388, п. 2 ч. 1 ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, президиум

ПОСТАНОВИЛ:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 23 августа 2016 года отменить. Дело направить на новое апелляционное рассмотрение в ином составе судей.

Председательствующий А.А. Дементьев

,

.