Гражданский кодекс часть 1

рассмотрел кассационное представление заместителя прокурора Ставропольского края Тыльченко А.М. о пересмотре приговора Георгиевского городского суда Ставропольского края от 13 января 2017 года и апелляционного определения судебной коллегии по уголовным делам Ставропольского краевого суда от 16 марта 2017 года в отношении

Ерофеева А.Н., родившегося «ДАТА» «МЕСТО РОЖДЕНИЯ», несудимого, оправданного по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 226 УК РФ на основании п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК РФ за отсутствием в деянии состава преступления. За Ерофеевым А.Н. признано право на реабилитацию и обращение в суд с требованием о возмещении имущественного ущерба и компенсации морального вреда.

Апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Ставропольского краевого суда от 16 марта 2017 года оправдательный приговор оставлен без изменения.

Заслушав доклад судьи краевого суда Кудрявцевой А.В., изложившей обстоятельства дела, содержание судебных постановлений, доводы кассационного представления, мотивы постановления о передаче кассационного представления для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, выслушав заместителя прокурора Ставропольского края Тыльченко А.М., поддержавшего доводы кассационного представления, выступления адвокатов Толмасой Е.В., Пивневой Н.П. и оправданного Ерофеева А.Н. об оставлении без изменения состоявшихся судебных постановлений, президиум краевого суда

УСТАНОВИЛ:

Ерофеев А.Н. обвинялся в том, что «ДАТА» из дома № «…», расположенного по «АДРЕС» похитил огнестрельное оружие, принадлежащее его брату Е.А.Н., а именно ружья марки «…» и «…», после чего перевез их на своем автомобиле в «АДРЕС».

Действия Ерофеева А.Н. органами предварительного следствия квалифицированы по ч. 1 ст. 226 УК РФ, как хищение огнестрельного оружия.

В кассационном представлении заместитель прокурора края считает приговор и апелляционное определение незаконными ввиду существенного нарушения уголовного и уголовно-процессуального законов. Указывает, что согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 12 марта 2002 года № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств», под оконченным хищением оружия следует понимать противоправное завладение ими любым способом с намерением лица присвоить похищенное либо передать его другому лицу, а равно распорядиться им по своему усмотрению иным образом. Уничтожение, оставление на месте преступления или возвращение назад похищенного оружия после его использования для совершения других противоправных действий либо в иных целях не является основанием для освобождения лица от ответственности за хищение оружия. При этом, уголовный закон не связывает момент окончания хищения оружия со способом незаконного завладения, деяние признается оконченным с момента незаконного завладения предметом преступления, достаточным является одно действие - завладение, свидетельствующее о перемещении похищенного имущества из владения собственника в обладание виновного лица. По смыслу уголовного закона цели и мотивы для квалификации по ст. 226 УК РФ значения не имеют. Как следует из материалов дела, Ерофеев А.Н. без согласия собственника завладел принадлежащим потерпевшему оружием и только когда распорядился им, перепрятал на территории домовладения, принадлежащего деду, после обращения потерпевшего в правоохранительные органы и проведения первоначальных следственных действий, сообщил об этом своей матери и жене. Суд не дал надлежащей оценки показаниям свидетелей – сотрудников полиции А.В.В., Б.А.С. и Б.А.В. и потерпевшего Е.А.Н., о том, что Ерофеев А.Н. не сообщил сотрудникам полиции, когда они приехали по заявлению потерпевшего, где находится оружие и всячески отрицал свою причастность к хищению оружия. Таким образом, всей совокупностью представленных суду доказательств подтверждается факт распоряжения Ерофеевым А.Н. похищенными ружьями по своему усмотрению, а именно укрытие их в неизвестном для собственника месте и удержании их там из чувства мести к брату. Считает, что выводы суда о том, что не усматривается противоправности завладения оружием в ракурсе ст. 226 УК РФ, являются ошибочными. При этом, ненаступление последствий в виде совершения каких-либо преступлений с помощью похищенных ружей, не может свидетельствовать об отсутствии признаков преступления, предусмотренного ст. 226 УК РФ. Просит отменить приговор и апелляционное определение, а уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение.

В возражении на кассационное представление прокурора потерпевший Е.А.Н. выражает несогласие с ним, считает решения судов первой и апелляционной инстанций законными и обоснованными, просит их оставить без изменения. Указывает, что его брат, Ерофеев А.Н., не виновен, поскольку не совершал кражу оружия.

Изучив материалы уголовного дела, доводы кассационного представления, выслушав стороны, президиум полагает, что приговор и апелляционное постановление подлежат отмене, а уголовного дело направлению в суд первой инстанции на новое рассмотрение.

В соответствии с ч. 1 ст. 401.15, ст. 401.6 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела. Пересмотр в кассационном порядке приговора, определения, постановления суда по основаниям, влекущим ухудшение положения осужденного допускается в срок, не превышающий одного года со дня вступления их в законную силу, если в ходе судебного разбирательства были допущены повлиявшие на исход дела нарушения закона, искажающие саму суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, сформулированной в его Постановлениях от 17 июля 2002 года №13-П, от 11 мая 2005 года № 5-П, судебное решение подлежит пересмотру, если выявленные существенные нарушения, допущенные в ходе предыдущего разбирательства, неоспоримо свидетельствуют о наличии судебной ошибки, поскольку такое решение не отвечает требованиям справедливости и нарушает баланс конституционно защищаемых ценностей.

Принимая решение об оправдании Ерофеева А.Н., суд первой инстанции указал, что в судебном заседании не установлено, что умысел у Ерофеева А.Н. был направлен на безвозмездное завладение огнестрельным оружием, что следует из его показаний, показаний потерпевшего Е.А.Н., свидетелей Е.Г.П. и Е.О.С. о том, что между братьями имел место конфликт, и подсудимый неправомерно завладел оружием из мести своему брату. Об отсутствии умысла, направленного на хищение огнестрельного оружия, свидетельствуют показания Е.Г.П. и Е.О.С. о том, что подсудимый незамедлительно сообщил им об изъятии оружия у Е.А.Н. с целью мести и намерении вернуть его после урегулирования конфликта.

С учетом изложенного, суд пришел к выводу о том, что доказательств, свидетельствующих о совершении хищения оружия, а также о том, что при этом Ерофеев А.Н. действовал с прямым умыслом, направленным именно на хищение в момент изъятия ружья, а именно действовал с намерением присвоить похищенное или распорядиться им по своему усмотрению, сторонами в суд не представлено.

Оставляя приговор без изменения, суд апелляционной инстанции согласился с доводами суда первой инстанции и пришел к выводу, что из исследованных в судебном заседании доказательств не представляется возможным сделать однозначный вывод о том, что умысел у Ерофеева А.Н. был направлен на хищение оружия, в смысле придаваемом этому понятию диспозицией ст. 226 УК РФ. Это следует из показаний оправданного, потерпевшего, свидетелей Е.Г.П. и Е.О.С. о том, что конфликт между братьями имел место и оправданный неправомерно завладел оружием не с целью присвоить похищенное либо передать его другому лицу, распорядиться им по своему усмотрению иным образом, а чтобы таким образом наказать своего брата. Впоследствии оправданный собирался вернуть ружья брату, не доводя начатое преступление до конца, что он в последующем и сделал. Об отсутствии умысла, направленного на хищение огнестрельного оружия, свидетельствуют показания Е.Г.П. и Е.О.С. о том, что оправданный незамедлительно сообщил им об изъятии оружия у Е.А.Н. и намеревался вернуть его после урегулирования конфликта. Доказательств, свидетельствующих о том, что было совершено хищение оружия, и при этом оправданный действовал с намерением присвоить похищенное либо передать его другому лицу, а равно распорядиться им по своему усмотрению иным образом, сторонами в суд не представлено. Судом установлено, что после завладения оружием оправданный не воспользовался им для совершения каких-либо преступлений. Действия оправданного, а именно то, что после неправомерного завладения оружием он перевез его в другое место, нельзя расценивать как распоряжение им по своему усмотрению, поскольку после завладения оружием он сообщил об этом своим близким родственникам и намеревался его вернуть. Стороной обвинения не представлено достаточных доказательств субъективной стороны преступления - наличия прямого умысла, направленного именно на хищение оружия, не представлено доказательств посягательства на объект преступления - общественную безопасность в сфере оборота оружия.

Однако, выводы судов первой и апелляционной инстанции являются ошибочными и основаны на неправильном применении уголовного закона.

Согласно п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12марта 2002 года № 5 «О судебной практике по делам о хищении, вымогательстве и незаконном обороте оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств», под оконченным хищением оружия следует понимать противоправное завладение ими любым способом с намерением лица присвоить похищенное либо передать его другому лицу, а равно распорядиться им по своему усмотрению иным образом. Уничтожение, оставление на месте преступления или возвращение назад похищенного оружия после его использования для совершения других противоправных действий либо в иных целях не является основанием для освобождения лица от ответственности за хищение оружия.

Уголовный закон не связывает момент окончания хищения оружия со способом его противоправного завладения, так же как и не указывает на обязательность корыстного мотива при совершении преступления, предусмотренного ст. 226 УК РФ. При этом, для совершения преступления признаётся достаточным лишь противоправное завладение оружием, свидетельствующее о переходе похищенного имущества из владения собственника в обладание другого лица, с намерением последнего распорядиться им по своему усмотрению любым образом.

Как следует из фактических обстоятельств дела, установленных судом первой инстанции, Ерофеев А.Н. без согласия собственника, из чувства мести, завладел принадлежащими потерпевшему ружьями и спрятал их.

Таким образом, Ерофеев А.Н. похитил и распорядился похищенными ружьями по своему усмотрению, а именно укрыл их в неизвестном для собственника месте. Только после привлечения к раскрытию преступления сотрудников правоохранительных органов, понимая, что он будет изобличен в совершенном преступлении, ЕрофеевА.Н. сообщил матери о месте хранения оружия, которое было изъято в ходе осмотра домовладения.

Суд первой инстанции установил, что Ерофеев А.Н. осознавал, что завладевая оружием, он посягает на общественную безопасность в области регулирования отношений, возникающих в процессе оборота оружия, а также прав и обязанностей участников этих отношений, поэтому доводы судов об отсутствии прямого умысла на хищение оружия являются необоснованными. То обстоятельство, что он сообщил родственникам о хищении, не влияет на наличие состава преступления, предусмотренного ст. 226 УК РФ, в том числе как оконченного.

Из смысла уголовного закона следует, что, хищение оружия может быть совершено и при отсутствии корыстного мотива и корыстной цели, в том числе с целью отомстить, проучить, из мести, из ревности и т.д., поэтому выводы суда об отсутствии состава преступления в связи с тем, что ЕрофеевА.Н. действовал из мести не основаны на законе.

Поскольку основным объектом преступления является не право собственности, а общественная безопасность, то сам по себе факт изъятия предмета, ограниченного изъятого из гражданского оборота – оружия, у законного владельца, при наличии признаков, указанных в ст. 226 УК РФ, образует состав уголовно-наказуемого деяния.

Вопреки выводам судов обеих инстанций, возвращение назад похищенного оружия в данном случае не могло послужить основанием для освобождения Ерофеева А.Н. от ответственности.

Согласно установленным судом обстоятельствам, Ерофеев А.Н. действовал с целью мести своему брату, соответственно он использовал оружие именно для достижения поставленной цели – похитил и спрятал его от собственника, доставив своему брату желаемые «неудобства». Таким образом, цель совершения преступления достигнута именно с помощью использования похищенного оружия.

То, что Ерофеев А.Н. не воспользовался оружием для совершения других преступлений, также не могло послужить основанием для освобождения его от ответственности за хищение, поскольку совершение иных преступлений с использованием похищенного оружия, образует совокупность преступлений и подлежит самостоятельной квалификации. Соответственно ненаступление последствий в виде совершения каких-либо преступлений с помощью похищенных ружей не свидетельствует об отсутствии признаков преступления, предусмотренного ст. 226 УК РФ.

При таких обстоятельствах приговор и апелляционное определение нельзя признать законными, они подлежат отмене, а дело направлению на новое рассмотрение в Георгиевский городской суд Ставропольского края. При этом, президиум считает, что неправильное применение судами первой и апелляционной инстанций уголовного закона повлияло на исход дела, позволило суду прийти к выводу о невиновности подсудимого по основаниям, не предусмотренным законом, соответственно постановить оправдательный приговор, что исказило суть правосудия и смысл судебного решения как акта правосудия, поскольку повлекло незаконное освобождение лица от уголовной ответственности.

При новом рассмотрении дела суду первой инстанции следует устранить допущенные нарушения, принять законное, обоснованное и справедливое решение в соответствии с требованиями уголовного и уголовно-процессуального законов.

Отменяя приговор, президиум считает необходимым сохранить Ерофееву А.Н. меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, которая была избрана ему до постановления приговора.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 401.14, 401.15 УПК РФ, президиум краевого суда

ПОСТАНОВИЛ:

кассационное представление заместителя прокурора Ставропольского края Тыльченко А.М. удовлетворить.

Приговор Георгиевского городского суда Ставропольского края от 13января 2017 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Ставропольского краевого суда от 16 марта 2017 года в отношении Ерофеева А.Н. отменить.

Уголовное дело направить на новое рассмотрение в Георгиевский городской суд Ставропольского края в ином составе судей.

Председательствующий Вербенко В.И.