Гражданский кодекс часть 1

Заместитель председателя Калининградского областного суда Мухарычин В.Ю., рассмотрев жалобу ФИО1 на постановление мирового судьи Полесского судебного участка Калининградской области от 27 сентября 2018 года, решение судьи Полесского районного суда Калининградской области от 31 октября 2018 года по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1.3 ст. 8.37 Кодекса РФ об административных правонарушениях,

УСТАНОВИЛ:

Постановлением мирового судьи Полесского судебного участка Калининградской области от 27 сентября 2018 года (дата изготовления постановления в полном объеме – 28 сентября 2018 года) ФИО1 признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1.3 ст. 8.37 Кодекса РФ об административных правонарушениях (далее – КоАП РФ), и подвергнут наказанию в виде лишения права осуществлять охоту на срок один год.

Решением судьи Полесского районного суда Калининградской области от 31 октября 2018 года указанное постановление оставлено без изменения.

В жалобе, поступившей в Калининградский областной суд 07 ноября 2018 года, с учетом дополнений к ней от 21 ноября 2018 года ФИО1 просит отменить указанные судебные постановления и прекратить производство по делу об административном правонарушении в связи с отсутствием в его действиях состава административного правонарушения или переквалифицировать его действия с ч. 1.3 ст. 8.37 КоАП РФ на ч. 1 ст. 8.37 КоАП РФ.

Определением и.о. заместителя председателя Калининградского областного суда от 09 ноября 2018 года жалоба принята к рассмотрению.

Дело об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1.3 ст. 8.37 КоАП РФ, в отношении ФИО1 истребовано в Калининградский областной суд 09 ноября 2018 года, поступило 15 ноября 2018 года.

Проверив материалы дела с учетом доводов жалобы и дополнений к ней, нахожу состоявшиеся по настоящему делу судебные постановления подлежащими оставлению без изменения.

Согласно п. 5 ст. 1 Федерального закона от 24 июля 2009 года № 209-ФЗ «Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее - Федеральный закон об охоте) охотой признается деятельность, связанная с поиском, выслеживанием, преследованием охотничьих ресурсов, их добычей, первичной переработкой и транспортировкой.

В силу ч. 2 ст. 57 названного Федерального закона к охоте приравнивается нахождение в охотничьих угодьях физических лиц с орудиями охоты и (или) продукцией охоты, собаками охотничьих пород, ловчими птицами.

В соответствии с п. 3.2 Правил охоты, утвержденных приказом Министерства природных ресурсов и экологии РФ от 16 ноября 2010 года № 512 (далее - Правила охоты), при осуществлении охоты охотник обязан иметь при себе: охотничий билет; в случае осуществления охоты с охотничьим огнестрельным и (или) пневматическим оружием разрешение на хранение и ношение охотничьего оружия, в соответствии с Федеральным законом от 13 декабря 1996 года № 150-ФЗ «Об оружии»; в случае осуществления охоты в общедоступных охотничьих угодьях разрешение на добычу охотничьих ресурсов, выданное в установленном порядке.

Пунктом 3.3 названных Правил предусмотрена обязанность охотников предъявлять по требованию должностных лиц уполномоченного органа государственной власти, осуществляющего федеральный государственный охотничий надзор, территориальных органов Федеральной службы по надзору в сфере природопользования и государственных учреждений, находящихся в ведении органов исполнительной власти субъектов РФ, за которыми Федеральным законом от 24 апреля 1995 года № 52-ФЗ «О животном мире» закреплены функции по охране, федеральному государственному надзору и регулированию использования объектов животного мира и среды их обитания и других должностных лиц, уполномоченных в соответствии с законодательством РФ, документы, указанные в п. 3.2 настоящих Правил, орудия охоты, продукцию охоты.

Из материалов дела усматривается, что ФИО1 21 марта 2018 года в 22 часа 45 минут, находясь в границах ООУ «Июльское» (800 метров от пос. Нахимово в сторону пос. Майское Полесского района Калининградской области) на автомобиле, из которого производилось выслеживание животных при помощи светового устройства – фонаря и в котором находилось принадлежащее ему оружие – карабин марки «Вепрь-Хантер», не предъявил по требованию должностного лица, осуществляющего федеральный охотничий надзор, охотничий билет, разрешение на добычу охотничьих ресурсов, а также разрешение на хранение и ношение охотничьего оружия.

Указанные установленные в ходе судебного разбирательства обстоятельства послужили основанием для привлечения его мировым судьей Полесского судебного участка Калининградской области к административной ответственности по ч. 1.3 ст. 8.37 КоАП РФ - непредъявление по требованию должностных лиц органов, уполномоченных в области охраны, контроля и регулирования использования объектов животного мира (в том числе отнесенных к охотничьим ресурсам) и среды их обитания, органов, осуществляющих функции по контролю в области организации и функционирования особо охраняемых природных территорий федерального значения, государственных учреждений, находящихся в ведении органов исполнительной власти субъектов РФ, осуществляющих государственный охотничий надзор, функции по охране, контролю и регулированию использования объектов животного мира и среды их обитания, других уполномоченных в соответствии с законодательством РФ должностных лиц, производственных охотничьих инспекторов охотничьего билета, разрешения на добычу охотничьих ресурсов, путевки либо разрешения на хранение и ношение охотничьего оружия в случае осуществления охоты с охотничьим огнестрельным и (или) пневматическим оружием.

С вышеназванными выводами мирового судьи о наличии в действиях (бездействии) ФИО1 состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 1.3 ст. 8.37 КоАП РФ, согласился судья Полесского районного суда Калининградской области.

Вина ФИО1 в совершении указанного правонарушения подтверждается совокупностью имеющихся в материалах дела доказательств. Всем доказательствам судьями в постановлении по делу об административном правонарушении и в решении по жалобе ФИО1 в соответствии со ст. 26.11 КоАП РФ дана оценка, которую подвергать сомнению не имеется оснований.

Оспаривая состоявшиеся по делу судебные постановления, ФИО1, ссылаясь на непредъявление ему охотоведами служебных удостоверений, указывает на отсутствие у него в связи с этим обязанности предъявить требуемые ими документы.

Указанные доводы о непредъявлении должностными лицами, осуществляющими охотничий надзор, служебных удостоверений опровергаются показаниями охотоведов Е. и ФИО2, данными в ходе судебного разбирательства, согласно которым, подойдя к ФИО1, они показали свои служебные удостоверения.

Из имеющейся в материалах дела видеозаписи, на которую ссылается заявитель в жалобе в подтверждение своих доводов о непредъявлении ему охотоведами служебных удостоверений, следует, что она велась не сразу после остановки транспортного средства, в котором находился ФИО1, поэтому не может подтверждать такие доводы заявителя.

Из вышеназванной видеосъемки видно, что на куртке Е. имелся нагрудной знак охотинспектора, что опровергает доводы ФИО1 о том, что отличительные знаки на одежде охотоведов не были видны, так как находились под куртками.

Более того, на то обстоятельство, что у охотоведа Е. имелся знак отличия, который был виден, было указано самим ФИО1 в ходе судебного разбирательства (л.д. 33).

В жалобе заявитель также ссылается на недопустимость принятия в качестве доказательства по делу протокола об административном правонарушении. В обоснование таких доводов указывает на то, что в данном процессуальном документе содержится ссылка на положения несуществующего Федерального закона от 24 ноября 2009 года № 209-ФЗ.

Указанные доводы, учитывая фактические обстоятельства, описанные в протоколе об административном правонарушении и послужившие основанием для возбуждения в отношении ФИО1 дела об административном правонарушении, пояснения охотоведа ФИО2, согласно которым, составляя протокол об административном правонарушении и ссылаясь в нем на положения Федерального закона от 24 ноября 2009 года № 209-ФЗ, он имел ввиду Федеральный закон от 24 июля 2009 года № 209-ФЗ «Об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», не свидетельствуют о незаконности оспариваемых судебных актов.

Содержащаяся в протоколе об административном правонарушении ссылка на положения Федерального закона от 24 ноября 2009 года № 209-ФЗ по существу свидетельствуют об описке, допущенной должностным лицом при составлении названного процессуального документа, которая не ставит под сомнение достоверность изложенных в нем сведений о событии административного правонарушения, предусмотренного ч. 1.3 ст. 8.37 КоАП РФ, и виновности ФИО1 в его совершении.

Учитывая, что день совершения административного правонарушения - 21 марта 2018 года был установлен в ходе судебного разбирательства и не оспаривается заявителем, само по себе наличие в протоколе об административном правонарушении исправления в дате при указании на допущенное ФИО1 административное правонарушение также не может повлечь отмену состоявшихся по делу судебных постановлений.

Более того, после указания на дату допущения ФИО1 административного правонарушения в протоколе об административном правонарушении содержится ссылка на время и день совершения такого административного правонарушения: 22:45 21 марта.

Само по себе отражение в протоколе об административном правонарушении указания на отказ ФИО1 предоставить документы только на оружие, учитывая, что названный процессуальный документ содержит также сведения о том, что ФИО1 не имел при себе разрешения на добычу охотничьих ресурсов, а факт непредоставления им по требованию охотоведов охотничьего билета подтверждается материалами дела, в том числе видеозаписью, также не свидетельствует о недопустимости принятия данного документа в качестве доказательства, подтверждающего виновность ФИО1 в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1.3 ст. 8.37 КоАП РФ.

То обстоятельство, что 21 марта 2018 года ФИО1 осуществлял охоту на территории общедоступных охотничьих угодий «Июльское», было установлено судебными инстанциями на основе исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств и, вопреки доводам жалобы, не опровергается картой-схемой угодий, границы которых определены Указом Губернатора Калининградской области от 27 декабря 2011 года № 304 «О схеме размещения, использования и охраны охотничьих угодий на территории Калининградской области».

Из материалов дела следует, что ФИО1 находился в автомобиле, из которого производилось выслеживание животных на поле, относящемся к ООУ «Июльское», при этом автомобиль двигался по проселочной дороге в 800 метров от пос. Нахимово в сторону пос. Майское Полесского района, то есть, вопреки доводам жалобы, охота осуществлялась им в ООУ «Июльское».

Учитывая, что само по себе нахождение физических лиц в охотничьих угодьях с орудиями охоты в силу ч. 2 ст. 57 Федерального закона об охоте приравнивается к охоте, а из материалов дела следует то, что ФИО1 находился в ООУ «Июльское» на автомобиле повышенной проходимости вместе с напарником, был одет в камуфляжную форму, при этом в автомобиле имелись оружие и световые приборы, которыми производилось выслеживание животных, доводы жалобы о том он не осуществлял охоту, не могут быть признаны состоятельными.

Учитывая, что ФИО1, являясь лицом, осуществляющим охоту, не предъявил по требованию уполномоченного должностного лица охотничий билет, разрешение на добычу охотничьих ресурсов, а также разрешение на хранение и ношение охотничьего оружия, он обоснованно был привлечен к административной ответственности по ч. 1.3 ст. 8.37 КоАП РФ.

При этом, принимая во внимание то, что ч. 1.3 является специальной нормой по отношению к ч. 1 ст. 8.37 КоАП РФ, оснований для переквалификации его действий на ч. 1 ст. 8.37 КоАП РФ, вопреки доводам жалобы, не имеется.

Поскольку общественные отношения в области охоты как вида природопользования регулируются законодательством об охране окружающей среды, срок давности привлечения к административной ответственности за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 1.3 ст. 8.37 КоАП РФ, в силу положений ч. 1 ст. 4.5 КоАП РФ составляет один год, а не три месяца, как указывает заявитель, и на момент привлечения ФИО1 к административной ответственности не истек.

Иные доводы заявителя не содержат правовых аргументов, ставящих под сомнение законность и обоснованность обжалуемых судебных постановлений, поскольку направлены на переоценку имеющихся в деле доказательств, которые были исследованы судьями обеих инстанций и оценены по правилам, установленным ст. 26.11 КоАП РФ.

Принимая во внимание вышеизложенное, а также учитывая, что дело об административном правонарушении рассмотрено полно, всесторонне, объективно, вина ФИО1 в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 1.3 ст. 8.37 КоАП РФ, нашла свое подтверждение в полном объеме, а наказание назначено в пределах санкции данной нормы административного законодательства и отвечает целям, указанным в ч. 1 ст. 3.1 КоАП РФ, оснований для отмены состоявшихся по делу постановлений не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 30.17, 30.18 КоАП РФ,

ПОСТАНОВИЛ:

Постановление мирового судьи Полесского судебного участка Калининградской области от 27 сентября 2018 года, решение судьи Полесского районного суда Калининградской области от 31 октября 2018 года по делу об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1.3 ст. 8.37 КоАП РФ, оставить без изменения, жалобу ФИО1 – без удовлетворения.

Заместитель председателя

Калининградского областного суда В.Ю. Мухарычин