Гражданский кодекс часть 1

ФИО2, являясь должностным лицом, использовал свои служебные полномочия вопреки интересам службы из корыстной заинтересованности, что повлекло существенное нарушение законных интересов гражданина.

Преступление совершено при следующих обстоятельствах.

ФИО3 с 12 января 2010 года занимал должность *** и постоянно выполнял организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции в ***, включая полномочия осуществлять координацию деятельности и взаимодействие с *** в целях обеспечения жизнедеятельности населения ***; организовывать и контролировать проведение мероприятий по подготовке *** к работе в осенне-зимний период, в том числе по созданию необходимого запаса топлива на котельных ***; получать средства целевого бюджетного финансирования с последующим адресным распределением полученных средств ***; осуществлять финансовый контроль за целевым и рациональным использованием *** выделенных им ассигнований из бюджета и внебюджетных источников; участвовать в рассмотрении результатов финансово-хозяйственной деятельности муниципальных предприятий и учреждений; проводить документальные и иные проверки муниципальных предприятий и учреждений; запрашивать и получать информацию от руководителей предприятий, учреждений и организаций по вопросам, входящим в компетенцию ***; проводить совещания с руководителями подведомственных предприятий, учреждений, представителями структурных подразделений администрации ***; распоряжаться финансовыми ресурсами в пределах выделенных бюджетных ассигнований и привлеченными средствами; осуществлять контроль и координацию деятельности муниципальных предприятий и учреждений, находящихся в ведомственной подчиненности; издавать приказы и давать указания, обязательные для исполнения муниципальными предприятиями, учреждениями и организациями в пределах компетенции ***.

***, учредителем которого является ***, *** был заключен договор № *** на транспортное обслуживание с ***, согласно которому *** обязалось оказывать *** услуги по перевозке топочного мазута, а *** – оплачивать их по установленным тарифам. Кроме того, между *** и *** *** года был заключен договор поставки нефтепродуктов № *** на срок до 31 декабря 2009 года, по условиям которого *** обязалось в течение срока действия договора поставлять, а *** – принимать и оплачивать нефтепродукты по согласованным сторонами ценам.

Свои обязательства по поставке и перевозке нефтепродуктов по указанным договорам *** выполнило в полном объеме. *** в нарушение условий договоров не произвело оплату за поставленные *** в 2009 году по договору № *** от *** года нефтепродукты на сумму *** рублей *** копеек и услуги по перевозке топлива по договору № *** от *** года на сумму *** рублей *** копеек. Общая сумма задолженности *** перед *** по названным договорам на окончание 2009 года составляла *** рублей *** копеек.

В январе 2010 года *** Р. с целью получения оплаты по указанным выше договорам обратился к ФИО3, непосредственно курировавшему вопросы поставки топлива для нужд *** и расчетов с поставщиками, который пообещал решить вопрос с погашением указанной задолженности ***.

В период с 12 по 28 февраля 2010 года ФИО3 сообщил Р. об ожидающемся поступлении на счет *** денежных средств из ***, из которых возможно погашение задолженности перед ***, и, используя свои служебные полномочия в собственных корыстных интересах, потребовал от Р. за положительное решение вопроса о погашении задолженности *** перед *** передать ему денежное вознаграждение в сумме *** рублей. Тем самым ФИО3 существенно нарушил законные интересы Р. как *** предприятия на получение от *** надлежащего исполнения по заключенным ранее и исполненным со стороны *** договорам, поставив надлежащее исполнение по этим договорам в зависимость от получения им (ФИО3) незаконной имущественной выгоды.

Во избежание имущественных потерь для своего предприятия Р. вынужден был согласиться с требованием ФИО3.

Согласно достигнутой договоренности ФИО3, используя свои служебные полномочия ***, в период с 06 по 27 апреля 2010 года дал устное указание *** подведомственного ему *** З. в полном объеме оплатить задолженность *** за поставку и перевозку мазута в сумме *** рублей *** копеек. В соответствии с этим указанием ФИО3 З. произвел перечисление указанной суммы на расчетный счет ***, полностью погасив задолженность за поставку и перевозку топлива по договорам № *** от *** и № *** от ***.

После поступления денежных средств на расчетный счет *** ФИО3 в период с 28 апреля по 20 июля 2010 года неоднократно звонил Р., а 16 июня 2010 года лично встретился с ним в кафе ***, расположенном в ***, настаивая на передаче ему Р. вознаграждения в сумме *** рублей за погашение задолженности *** перед ***.

Р., понимая, что требования ФИО3 являются незаконными, сообщил о них в УФСБ по Мурманской области и дал согласие на участие в оперативно-розыскных мероприятиях.

20 июля 2010 года в телефонном разговоре с ФИО4 сообщил о готовности передать ему денежные средства.

В тот же день в период с 23 часов до 23 часов 50 минут, находясь возле дома ***, Р. передал прибывшему на встречу с ним в качестве посредника Г. часть требуемой ФИО3 суммы в размере *** рублей.

21 июля 2010 года в период с 11 часов 30 минут до 12 часов 30 минут, находясь возле автомобиля *** госномер ***, припаркованного около дома ***, ФИО3 принял от Г. полученные тем накануне от Р. денежные средства в сумме *** рублей. В тот же день около 13 часов 40 минут ФИО3 был задержан возле дома *** и у него была изъята часть переданных ему Р. через Г. денежных средств в сумме *** рублей.

Подсудимый ФИО2 виновным себя признал частично и показал, что на должность *** был назначен с ***. Перед назначением на эту должность он предложил *** и *** свой вариант вывода из кризиса ***, который сводился к следующему. Ввиду того, что ***, входящих в *** наряду с ***, имели крайне неблагополучное финансовое положение и большую кредиторскую задолженность, он предложил погасить кредиторскую задолженность за топливо перед поставщиками ***, находившегося в наиболее благополучном положении, и сконцентрировать в *** активы всех трех предприятий, работая с одним крупным поставщиком топлива. В этой связи планировалось погасить долги перед всеми мелкими поставщиками, в том числе и перед ***, задолженность перед которым составляла около ***рублей. *** П., а затем и сменивший его на этой должности З. были поставлены в известность об этом плане.

В феврале 2010 года *** Р. обратился к нему с просьбой ускорить погашение кредиторской задолженности *** и предложил в качестве вознаграждения *** от суммы долга. Он (ФИО3), понимая, что деньги ***, как и другим кредиторам, в любом случае будут выплачены при поступлении денежных средств из ***, решил воспользоваться данной ситуацией и согласился с предложением Р.. После поступления денежных средств на счет *** они были направлены на погашение кредиторской задолженности перед поставщиками топлива, в том числе ***. Он (ФИО3) был заинтересован в том, чтобы *** как можно скорее получило деньги, поскольку в этом случае Р. быстрее вернул бы Г. имевшийся долг, а Г. в свою очередь рассчитался бы с ним (ФИО3) за долю его отца в ***, из состава учредителей которого тот вышел. Деньги от Г. в сумме *** рублей он получил в качестве выплаты в счет причитающейся отцу доли в имуществе ***.

Виновность подсудимого подтверждается следующими доказательствами.

В соответствии с Указом Президента РФ от 28 мая 2008 года № 857 *** – преобразованы в ***.

Статьей 4 Закона Мурманской области от 28 ноября 2008 года № 1029-01-ЗМО «О муниципальном образовании ***» установлено, что органы местного самоуправления *** приступают к осуществлению своих полномочий с 1 января 2010 года.

Согласно п.1 Решения Совета депутатов муниципального образования *** от 25 ноября 2009 года № 67 «О реорганизации администраций и органов администраций преобразуемых ***, ***, ***» администрации ***, *** и *** реорганизованы в форме слияния в администрацию ***. В соответствии с п.3 названного Решения в администрации *** создано управление *** с правами юридического лица.

Согласно Положению ***, утвержденному решением Совета депутатов *** от *** № ***, *** осуществляет координацию деятельности и взаимодействие с *** в целях обеспечения жизнедеятельности населения *** (п.3.3); организует и контролирует проведение мероприятий по подготовке *** к работе в осенне-зимний период, в том числе по созданию необходимого запаса топлива на котельных *** (п.3.9); получает средства целевого бюджетного финансирования с последующим адресным распределением полученных средств предприятиям, организациям, учреждениям *** (п.3.14); осуществляет финансовый контроль за целевым и рациональным использованием *** выделенных им ассигнований из бюджета и внебюджетных источников (п.3.17); является учредителем муниципальных предприятий и учреждений (п.3.31); согласовывает трудовые договоры с директорами создаваемых муниципальных предприятий и учреждений (п.3.34); участвует в рассмотрении результатов финансово-хозяйственной деятельности муниципальных предприятий и учреждений (п.3.35); проводит документальные и иные проверки муниципальных предприятий и учреждений (п.3.36); вправе запрашивать и получать информацию от руководителей предприятий, учреждений и организаций по вопросам, входящим в компетенцию *** (п.4.1.4) и осуществлять контроль и координацию деятельности муниципальных предприятий, находящихся в его ведомственной подчиненности (п.4.1.11).

В соответствии с п.5.4. названного Положения *** помимо перечисленных полномочий наделен правом издавать приказы и давать указания, обязательные для исполнения муниципальными предприятиями, учреждениями и организациями в пределах компетенции *** (т.3, л.д.15-21).

Согласно распоряжению *** № *** от *** и трудовому договору (контракту) от *** № *** ФИО2 с *** назначен на должность *** и принят на *** в *** (т.3, л.д.2, 7-13).

В силу изменений к Уставу ***, утвержденных распоряжением *** от *** года № ***, собственником имущества предприятия является муниципальное образование ***. Учредителем предприятия является *** (т.2, л.д.96).

В соответствии с договором на транспортное обслуживание № *** от *** *** обязалось оказывать услуги по перевозке мазута топочного, а *** – оплачивать эти услуги по установленным тарифам (т.2, л.д.114-117).

По условиям договора поставки нефтепродуктов № *** от *** *** в лице *** Р. обязалось поставлять, а *** – принимать и оплачивать нефтепродукты согласно ассортименту (т.2, л.д.118-122).

Как видно из актов сверки взаимных расчетов между *** и ***, по состоянию на 01-02 февраля 2010 года задолженность *** перед *** по договору № *** от *** составляла *** рублей *** копейки, по договору № *** от *** – *** рублей *** копейки (т.1, л.д.111, 112).

Потерпевший Р. показал суду, что ***, *** которого он является, имеет основным видом деятельности оптово-розничную торговлю нефтепродуктами и грузоперевозки. На январь 2010 года *** имело просроченную кредиторскую задолженность перед *** по двум договорам поставки и перевозки нефтепродуктов, заключенным в 2005 и 2008 годах, в общей сумме около *** рублей. *** П. обещал погасить эту задолженность до конца 2009 года, однако не сделал этого. По объяснениям П., сложности с погашением задолженности были связаны с объединением трех городов в *** и кадровыми перестановками в руководстве. При этом П. сообщил, что теперь по этому вопросу ему (Р.) необходимо обращаться к *** ФИО3, и дал номер его телефона. Во второй половине января 2010 года он (Р.), находясь в ***, позвонил ФИО3 с просьбой о встрече. По возвращении в *** в середине февраля 2010 года он встретился с ФИО3 в кафе ***, где будучи заинтересованным в исполнении *** обязательств по договорам, изложил ему проблему непогашенной задолженности и просил о ее решении. ФИО3 обещал подумать, каким образом можно выйти из ситуации. Через некоторое время ФИО3 в телефонном разговоре сообщил, что вопрос с погашением задолженности может быть решен, поскольку в ближайшее время из областного бюджета ожидается поступление денег, и предложил «готовить единичку». «Единичка» на слэнге бизнесменов означает *** рублей, в связи с чем ему (Р.) было понятно, что за погашение задолженности *** перед *** он должен заплатить ФИО3 эту сумму. В конце апреля 2010 года на расчетный счет *** поступили деньги от ***, после чего позвонил ФИО3 и предложил рассчитаться с ним. Он объяснил ФИО3, что улетает в *** по личным делам, и попросил подождать, пообещав передать деньги по возвращении в ***. До июня 2010 года ФИО3 периодически звонил ему на мобильный телефон и интересовался, когда он передаст деньги, предлагая в качестве варианта безналичное перечисление. Вернувшись в *** в первой половине июня 2010 года, он встретился с ФИО3 в кафе *** и вновь просил его подождать с выплатой оговоренной суммы, сославшись на финансовые трудности, в связи с чем ФИО3 выразил готовность принять в качестве оплаты мазут. 20 июля 2010 года они с ФИО3 договорились о встрече для передачи денег, однако незадолго до встречи ему позвонил Г. и сообщил, что на встречу вместо ФИО3 прибудет он. Г. он передал для ФИО3 конверт, в котором находились денежные средства в сумме *** рублей.

Как сообщил суду свидетель П. , с 05 июня 2008 года по 31 марта 2010 года он занимал должность ***. В январе 2010 года на должность *** был назначен ФИО3. С его приходом принцип работы с поставщиками топлива изменился. ФИО3 пригласил его на беседу и объявил, что все вопросы с поставщиками – выбор поставщиков, объемы поставок, расчеты и погашение кредиторской задолженности за поставленное топливо – он будет решать самостоятельно. ФИО3 отдавал ему распоряжения кому из поставщиков и сколько оплачивать, он в свою очередь передавал эти указания ***, которая осуществляла соответствующие перечисления. С 2009 года *** имело задолженность в сумме около ***рублей перед ***, директор которого Р. в январе и феврале 2010 года неоднократно обращался к нему (П.) по поводу погашения задолженности. Р. интересовался, не поступало ли указаний по поводу выплат его фирме, поскольку знал, что оплата производится по распоряжениям ФИО3. 05 марта 2010 года его (П.) ознакомили с приказом ФИО3 об увольнении.

Допрошенная в качестве свидетеля *** Ц. пояснила, что *** начала функционировать с января 2010 года. ФИО3 занимал должность *** и в силу должностных полномочий обязан был владеть информацией о нормативных запасах топлива, задолженности по оплате топлива, несвоевременных платежах населения. Эти вопросы обсуждались на еженедельных аппаратных совещаниях в ***. Вместе с тем, конкретные вопросы погашения задолженности поставщикам топлива – кому из поставщиков и в каком размере производить оплату – на этих совещаниях не поднимались и не решались. Обращения кредиторов–поставщиков топлива она переадресовывала руководству ***.

По свидетельству *** Ра. , в 2010 году на счет предприятия поступили денежные средства в сумме около ***рублей в период, когда директором был П., и около ***рублей от ***, когда должность *** занимал З.. Из последнего поступления была произведена оплата задолженности ***.

Платежными поручениями №№ *** и *** от *** *** перечислило *** *** рублей *** копейки за перевозку топлива и *** рублей *** копейки в качестве оплаты за мазут (т.2, л.д.124, 125).

Допрошенный в качестве свидетеля *** А. пояснил, что участвовал в проведении оперативно-розыскных мероприятий в отношении ФИО3 – при передаче денег Р. Г. и при задержании ФИО3. Оперативно-розыскные мероприятия проводились в связи с заявлением Р. о требовании передачи денег со стороны ФИО3. Оперативный эксперимент проводился в течении двух месяцев и у ФИО3 имелась возможность отказаться от противоправных действий, однако он своих намерений не оставил. После задержания ФИО3 при нем был обнаружен конверт коричневого цвета с наличными деньгами в сумме *** рублей, относительно которых он пояснил, что взял их в долг. Купюры совпадали по номерам с теми, что днем ранее были выданы Р. для проведения оперативно-розыскного мероприятия и переданы им Г.. Задержание ФИО3 планировалось произвести при передаче ему денег Р., однако выяснилось, что на встречу с Р. прибудет Г., в связи с чем в срочном порядке были приняты меры по аудио- и видеофиксации передачи денег. Передача денег Р. Г. состоялась, Р. передал ему деньги в сумме *** рублей в конверте, который Г. на следующий день передал ФИО3. Обе эти встречи фиксировались посредством соответствующих технических средств.

Согласно протоколу осмотра места происшествия от 21 июля 2010 года при ФИО3 после его задержания в верхнем правом внутреннем кармане пиджака обнаружен конверт светло-коричневого цвета, в котором находились наличные деньги купюрами по *** рублей общей суммой *** рублей. На поверхности конверта видны светящиеся люминисцентные пятна (т.1, л.д.124-128).

Свидетель И. , участвовавший в осмотре места происшествия в качестве понятого, подтвердил в судебном заседании обстоятельства изъятия у ФИО3 конверта с денежными средствами в сумме *** рублей.

Согласно протоколу выемки 22 июля 2010 года в помещении *** у ФИО3 произведена выемка принадлежащего ему пиджака.

По заключению судебно-химической экспертизы на конверте и в верхнем правом внутреннем кармане пиджака ФИО3 обнаружены следы люминисцирующего порошка *** (т.2, л.д.163-164).

Согласно протоколу осмотра предметов в изъятом у ФИО3 при задержании конверте обнаружены *** денежных купюр достоинством *** рублей на общую сумму *** рублей, совпадающие по номерам с купюрами, выданными Р. в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий и переданными им Г. (т.1, л.д.62-81, т.2, л.д.215-230).

Оценивая в совокупности исследованные в ходе судебного следствия доказательства суд находит вину подсудимого в совершении преступления при изложенных в описательной части приговора обстоятельствах установленной и доказанной.

При этом суд признает показания потерпевшего Р. относительно обстоятельств совершения преступления достоверными и отражающими действительный ход событий, поскольку они логичны, последовательны на протяжении предварительного и судебного следствия и согласуются с другими доказательствами по делу – показаниями свидетелей П., Р., Ц., А., результатами оперативно-розыскной деятельности, вещественными и письменными доказательствами, имеющимися в материалах дела.

Какие-либо основания для оговора потерпевшим Р. подсудимого ФИО3 по делу отсутствуют.

К показаниям же свидетелей З., В. и Г., данным этими лицами в судебном заседании, суд относится критически.

Так, свидетель З. в судебном заседании показал, что состоит в должности *** с 06 апреля 2010 года, до него эту должность занимал П.. ФИО5 является ***, трудовой договор с ним (З.) заключал *** ФИО3. До его вступления в должность предприятие уже имело кредиторскую задолженность перед поставщиками за поставленный мазут. ФИО3 требовал от него отчета об обстановке на предприятии, контролировал количество имеющегося мазута и перспективы поставки, вместе с тем, каких-либо письменных или устных распоряжений по поводу оплаты задолженности поставщикам не давал. На еженедельных аппаратных совещаниях в *** по вопросам обеспечения теплом и работы с поставщиками ФИО3 принимал участие как *** и давал рекомендации по работе с кредиторами. *** в 2010 году поставки мазута не осуществляло, однако перед ним у *** имелась просроченная кредиторская задолженность за поставленный мазут и услуги по перевозке топлива в общей сумме около ***рублей. От ФИО3 указаний по погашению задолженности перед *** не было, долг этому поставщику был оплачен в полном объеме по его (З.) решению как ***. Одновременно с *** *** рассчиталось и с другими поставщиками топлива.

Вместе с тем, из показаний З. на предварительном следствии 29 июля 2010 года следует, что с поставщиками мазута непосредственно общался *** ФИО3, с подачи которого *** заключало договоры на поставку топлива. По каким критериям ФИО3 оценивал поставщиков, ему (З.) неизвестно. Еще до его назначения на должность *** имело задолженность перед *** в общей сумме около *** рублей. 27 апреля 2010 года *** полностью оплатил задолженность перед *** двумя платежными поручениями: на сумму *** рублей *** копейки – за перевозку топлива и на сумму *** рублей *** копейки за поставленный мазут. Обычно поставщикам денежные средства оплачивались частями, но перед *** рассчитались в полном объеме, поскольку от ФИО3 поступило указание полностью расплатиться с этим поставщиком. Денежные средства, из которых они расплатились с ***, поступили из *** по договору на поставку мазута от ***, а в *** денежные средства поступили из *** (т.2, л.д.80-85).

Будучи повторно допрошенным в качестве свидетеля 01 декабря 2010 года, З. пояснил, что вся оплата поставщикам происходила непосредственно под контролем и по личным устным указаниям ***. Информация о поставщиках и суммах задолженности регулярно передавалась ФИО3, который определял, кому и какую сумму из списка поставщиков оплатить. В апреле 2010 года из *** на счет *** поступили денежные средства в сумме порядка ***рублей за мазут, который *** поставляет в ***. Все эти деньги планировалось потратить на оплату задолженности поставщикам мазута, в отношении же *** от ФИО3 поступили особые указания. Он позвонил и пояснил, что из поступивших денежных средств необходимо полностью расплатиться с *** за поставку и перевозку мазута. Если бы такого указания не было, он (З.) рассчитывался бы с поставщиками пропорционально суммам задолженности, что и было сделано в отношении других фирм, но с *** расплатились в полном объеме. Почему *** необходимо оплатить всю задолженность ФИО3 не пояснял.

Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля *** В. показал, что с приходом ФИО3 на должность *** в порядке обеспечения топливом ничего не изменилось, каких-либо указаний относительно работы с конкретными поставщиками от него не поступало. *** является учредителем ***, в связи с чем он (В.) должен был ставить в известность *** о стоимости мазута и его поставщиках, но окончательное решение по вопросам снабжения топливом он принимал сам как ***.

Вместе с тем, из показаний В. на предварительном следствии 06 августа 2010 года следует, что после назначения на должность *** ФИО3 полностью взял на себя работу с поставщиками мазута, а ему как ***, давал указания с какими поставщиками работать и кому из них какую сумму оплачивать (т.2, л.д.170-176).

Таким образом, в ходе следствия В. и З. согласованно поясняли о полном контроле Ковалевым работы с поставщиками топлива для нужд ***. З., кроме того, дважды последовательно утверждал о получении от ФИО3 прямых устных указаний о полном погашении задолженности перед ***.

Вопреки утверждениям защитников, нормы уголовно-процессуального закона при допросах свидетелей З. и В. следователем соблюдены. Как видно из протоколов этих следственных действий, права и обязанности свидетеля допрашиваемым были разъяснены, они предупреждались об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и подтвердили правильность изложенных в протоколах сведений собственноручными подписями. Ссылки свидетелей З. и В. в судебном заседании на невнимательное прочтение содержания протоколов перед их подписанием, обусловленное отсутствием опыта участия в следственных действиях, представляются неубедительными, а действительным мотивом изменения указанными свидетелями своих показаний в судебном заседании суд полагает испытываемое ими сочувствие к подсудимому и стремление облегчить его участь.

По изложенным основаниям суд отвергает показания свидетелей З. и В., данные ими в суде, и полагает правдивыми и соответствующими действительности их показания на предварительном следствии.

Утверждение защитников подсудимого о недопустимости в качестве доказательств протоколов допроса свидетеля З. на следствии не может быть признано состоятельным, поскольку данных о нарушении требований ст.ст.166, 189, 190 УПК РФ при проведении допросов в материалах дела не имеется.

То обстоятельство, что в ходе допроса свидетеля З. 29 июля 2010 года в его рабочем кабинете присутствовали, помимо следователя, оперативные сотрудники правоохранительных органов, и в кабинет периодически заходили подчиненные З. работники предприятия, не повлекло каких-либо нарушений уголовно-процессуального закона и не может служить основанием для признания данного доказательства недопустимым.

Отсутствуют основания и для признания недопустимым доказательством протокола допроса З. от 01 декабря 2010 года. По свидетельству *** Ки., рукописная фраза в конце протокола допроса, содержащая просьбу о приобщении к делу копий нескольких документов, была выполнена ею с согласия самого З., а вечером того же дня эти документы были получены ею из *** с нарочным и приобщены к материалам дела. Кроме того, ни сама эта фраза, ни приобщенные документы не опровергают и не ставят каким-либо образом под сомнение содержание показаний З., изложенных в протоколе.

Допрошенный в качестве свидетеля Г. показал в суде, что имел задолженность перед ФИО3 в размере доли его отца в имуществе *** после выхода последнего из состава учредителей этого предприятия. У *** Р. он (Г.) в октябре 2009 года приобрел мазутовозы, после чего Р. остался ему должен *** рублей. В этой связи он в течение двух месяцев разыскивал Р., однако мобильный телефон последнего был отключен. В июле 2010 года ФИО3 сообщил о появлении Р.. Позвонив ему, он (Г.) договорился о встрече. Поздно вечером они встретились у офиса фирмы Р., где последний, пожаловавшись на плохое состояние дел и невозможность полностью рассчитаться с долгом, передал ему *** рублей в конверте. ФИО3 на следующий день должен был улетать в ***, в связи с чем он отдал ему полученные от Р. деньги в счет выплаты доли отца в имуществе ***, из которых ФИО3 в свою очередь расплатился с ним (Г.) за приобретенные авиабилеты. О том, что Р. и ФИО3 знакомы, ему стало известно лишь в июле 2010 года.

Между тем, будучи допрошенным на предварительном следствии 21 июля 2010 года, Г. пояснял, что ФИО3 и *** Р. познакомились после назначения ФИО3 на должность ***. Осенью 2009 года Р. взял у него (Г.) взаймы *** рублей, конкретный срок возврата этих денег ими не устанавливался. В июне-июле 2010 года Р. не отвечал на его телефонные звонки и смс-сообщения по поводу возврата долга, а 20 июля сообщил, что едет в ***. Вечером того же дня они с Р. встретились возле офиса фирмы последнего и тот передал ему деньги в сумме *** рублей в конверте *** купюрами. Р. жаловался на свои проблемы, сообщил, что у него плохо идут дела, в связи с чем оставшуюся часть долга он сможет отдать позже. Расставшись с Р., он по дороге домой купил продукты в магазине, затем *** рублей оставил одной супруге, на следующий день *** рублей завез другой супруге и отдал долг своему товарищу в сумме *** рублей. Оставшиеся деньги истратил в кафе с товарищами. 21 июля 2010 года около 11 часов он встретился с ФИО3 и тот расплатился с ним за приобретенные авиабилеты (т.2, л.д.11-14).

В ходе повторного допроса 07 сентября 2010 года Г. изменил свои показания и сообщил, что в начале мая 2010 года ФИО3, зная о его близком знакомстве с Р., пожаловался, что Р. задолжал ему *** рублей. В связи с чем образовался этот долг ФИО3 не пояснял. По просьбе ФИО3 он несколько раз звонил Р. и посылал ему смс-сообщения, интересуясь возвратом долга ФИО3, однако Р. «пропал со связи». 20 июля 2010 года ФИО3 сообщил ему о появлении Р. и попросил встретиться с ним. В тот же вечер он встретился с Р. у офиса фирмы последнего на ***, где Р. передал ему пакет с деньгами, пояснив, что из-за проблем в бизнесе смог собрать всего *** рублей, интересовался, почему ФИО3 сам не пришел на встречу и не обиделся ли он. Вечером он сообщил ФИО3, что Р. передал лишь треть от суммы. На следующий день около 12 часов они с ФИО3 встретились возле офиса *** на ***, где он (Г.) передал ФИО3 полученный от Р. пакет с деньгами. Из этого пакета ФИО3 вернул ему *** купюр за приобретенные авиабилеты. По поводу предыдущих показаний о том, что Р. задолжал ему (Г.) *** рублей, а 20 июля 2010 года вернул часть долга в сумме *** рублей, Г. объяснил, что эти показания даны им по причине растерянности и испуга за товарища (ФИО3). В действительности же Р. ему ничего должен не был и полученные от него деньги он в полном объеме в том же пакете передал ФИО3 (т.2, л.д.254-257).

Утверждения Г. в судебном заседании относительно того, что последние показания даны им под воздействием следователя, обещавшей освободить ФИО3 из-под стражи в случае дачи согласующихся с версией следствия показаний и представившей ему для прослушивания фонограммы телефонных переговоров с ФИО3, суд отвергает по следующим причинам.

Допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля *** Ки. отрицала то обстоятельство, что Г. перед допросом 07 сентября 2010 года предоставлялась возможность прослушивания каких-либо имеющихся в материалах дела фонограмм или просмотра видеозаписей, и пояснила, что никаких обещаний освободить ФИО3 из-под стражи ею не высказывалось. В ходе повторного допроса Г. признал, что первые показания были даны им из желания помочь ФИО3.

Как видно из протокола допроса Г. в качестве свидетеля от 07 сентября 2010 года, какие-либо аудио- или видеозаписи ему не демонстрировались.

Как следует из постановления Октябрьского районного суда г.Мурманска от 16 сентября 2010 года, *** Ки. в судебном заседании поддержала ходатайство о продлении срока содержания ФИО3 под стражей на два месяца, однако суд, не согласившись с доводами ***, изменил меру пресечения на залог в сумме *** рублей, после внесения которого ФИО3 из-под стражи был освобожден (т.3, л.д.35).

Кроме того, потерпевший Р. в судебном заседании категорически отрицал наличие какого-либо долга перед Г., а представленные сторонами в судебное заседание копии договоров купли-продажи мазутовозов (грузовых седельных тягачей с полуприцепами-цистернами) от ***, финансовой аренды автотранспортных средств без экипажа от ***, сублизинга от ***, копии платежных поручений №№ *** и *** от ***, № *** от *** и № *** от *** и копия акта взаимозачета от *** между ***, ***, *** и *** подтверждают отсутствие каких-либо обязательств *** перед *** и ***, подконтрольных Г..

В этой связи суд полагает показания Г., данные им в суде и в ходе следствия 21 июля 2010 года, не соответствующими действительности и преследующими цель помочь избежать уголовной ответственности ФИО3, с которым он состоит в близких дружеских и деловых отношениях. Показания же Г. при допросе в качестве свидетеля 07 сентября 2010 года принимаются судом в части, не противоречащей другим доказательствам по делу.

Как следует из дословного содержания исследованных в судебном заседании расшифровок и фонограмм телефонных переговоров, полученных в результате оперативно-розыскных мероприятий, ФИО3 неоднократно звонил на мобильный телефон Р. в мае и июне 2010 года по поводу передачи денежных средств, обсуждая варианты того, каким образом это сделать.

Так, в телефонном разговоре 14 мая 2010 года ФИО3 пояснил, что он в отпуске за пределами ***, и поинтересовался, могут ли они в понедельник – вторник «закончить все дела», на что Р. ответил, что он еще в ***, и если нужно побыстрее, то может перечислить деньги. ФИО3 с этим предложением согласился, пояснив, что завтра перезвонит и скажет счет (т.1, л.д.31).

В телефонном разговоре 18 мая 2010 года на сетования Р. о трудностях в перечислении денег ФИО3 интересовался «как это все ускорить» и «что можно сделать», пояснив, что готов кого-либо прислать в *** или встретиться с кем-либо в ***. На объяснения Р., что он может «все это сделать» только в *** и до 10 июня «все отдаст», ФИО3 пояснил, что у него в *** и сейчас есть «доверенное лицо, которое может все это дело получить» (т.1, л.д.32-34).

В телефонном разговоре 07 июня 2010 года ФИО3 на заверения Р. о готовности выплатить всю сумму 10–11 июня настаивал на передаче денег 9-го июня, поясняя, что 10-го улетает в *** и готов принять часть суммы, а оставшуюся часть позже (т.1, л.д.35).

В разговоре с Г. 10 июня 2010 года ФИО3 сообщил, что у него возникла проблема, пропал Р., который должен был «все это дело завершить», а со вчерашнего дня у него выключен телефон. При этом ФИО3 пояснил, что речь идет о «той старой схеме», которую они обсуждали, а на вопрос Г., решил ли он ее, ответил, что «конечно, все ему было, у него все закрыто». По словам ФИО3 он звонил Р., «когда все закрылось», и тот просил подождать до начала июня, теперь же второй день не появляется и телефон выключен. ФИО3 выразил уверенность, что с Р. «все это вытрясет, если он еще будет работать в области» (т.1, л.д.36-37).

16 июня 2010 года Г. в телефонном разговоре сообщил ФИО3, что «Р. проявился» и находится в *** (т.1, л.д.38).

При личной встрече в кафе *** 16 июня 2010 года, видеозапись которой исследована в судебном заседании, на объяснения Р. по поводу задержки выплаты денег ФИО3 заверил, что «проблем нет, надо, чтобы просто все до конца было решено и все», поинтересовался сколько времени «это займет», выразил готовность «забрать мазутом», кроме того, согласился разделить пополам расходы по обналичиванию денежных средств (т.1, л.д.40-45).

20 июля 2010 года ФИО3 и Р. по телефону предварительно договорились о встрече по прибытии последнего в *** (т.1, л.д.50). В то же день спустя некоторое время Г. сообщил Р., что ему «поручено встретиться» с ним (т.1, л.д.51), после чего Р. по телефону уточнил у ФИО3, может ли он отдать деньги Г., на что ФИО3 ответил утвердительно (т.1, л.д.53).

При личной встрече 20 июля 2010 года, видеозапись которой также просмотрена в ходе судебного следствия, Р. передал Г. деньги, пояснив, что «тут *** пока», поинтересовался у Г., почему ФИО3 распорядился отдать деньги ему и не обиделся ли он, на что Г. пояснил, что ФИО3 не обиделся, а опасается (т.1, л.д.54-56).

Вечером 20 июля 2010 года ФИО3 по телефону осведомился у Г. о результатах встречи с Р., на что Г. сообщил ему, что Р. «в усеченном виде решил вопрос», «в три раза усеченном» (т.1, л.д.57).

Содержание этих разговоров и встреч ФИО3, Р. и Г. также опровергает версию стороны защиты о наличии у Р. долга перед Г. и передаче последним денег ФИО3 в качестве выплаты доли его отца в имуществе ***.

По существу от поддержания этой версии в судебном заседании отказался и сам подсудимый ФИО3, признав, что деньги, полученные им от Р. через Г., являются денежным вознаграждением от Р. за его (ФИО3) услуги, которое он, как ***, принимать был не вправе.

Давая юридическую оценку действиям подсудимого, суд приходит к следующему.

ФИО3 является должностным лицом. Занимая должность ***, он осуществлял организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции на постоянной основе и в его служебные полномочия входило осуществление контроля и координации деятельности муниципальных предприятий ведомственной подчиненности, осуществление финансового контроля за целевым и рациональным использованием *** выделенных им ассигнований из бюджета и внебюджетных источников, участие в рассмотрении результатов финансово-хозяйственной деятельности муниципальных предприятий, проведение документальных и иных проверок муниципальных предприятий, получение информации от руководителей предприятий по вопросам, входящим в компетенцию ***, проведение совещаний с руководителями предприятий и дача им указаний, обязательных для исполнения, в пределах компетенции ***. Таким образом, в ведении ФИО3 фактически находились все вопросы, связанные с обеспечением *** топливом и использованием полученных на эти цели денежных средств.

В судебном заседании государственный обвинитель, полагая ошибочной данную органом следствия квалификацию действий ФИО3, изменила обвинение в сторону смягчения и просила переквалифицировать его действия со ст.290 ч.4 п.п. «в», «г» УК РФ (получение должностным лицом взятки в крупном размере, сопряженное с ее вымогательством, за действия, входящие в должностные полномочия этого лица, и способствование таким действиям в силу должностного положения) на ст.285 ч.1 УК РФ (использование должностным лицом служебных полномочий вопреки интересам службы из корыстной заинтересованности, повлекшее существенное нарушение прав и законных интересов граждан и организаций и охраняемых законом интересов государства).

В соответствии с частями 7 и 8 статьи 246 УПК РФ полный или частичный отказ государственного обвинителя от обвинения в ходе судебного разбирательства, а также изменение им обвинения в сторону смягчения предопределяют принятие судом решения в соответствии с позицией государственного обвинителя, поскольку уголовно-процессуальный закон исходит из того, что уголовное судопроизводство осуществляется на основе принципа состязательности и равноправия сторон, а формулирование обвинения и его поддержание перед судом обеспечиваются обвинителем.

Позиция относительно смягчения обвинения государственным обвинителем мотивирована и в силу ч.ч.7, 8 ст.246 УПК РФ является обязательной для суда.

Вместе с тем, стороной обвинения в судебном заседании не приведено достаточных обоснований тому, какие охраняемые законом интересы государства были нарушены действиями подсудимого и в чем выразился подрыв авторитета органов местного самоуправления. В этой связи указание о нарушении подсудимым охраняемых законом интересов государства подлежит исключению из обвинения.

С учетом изложенного суд квалифицирует действия ФИО3 по ст.285 ч.1 УК РФ как использование должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы из корыстной заинтересованности, повлекшее существенное нарушение законных интересов гражданина.

Выдвигая потерпевшему Р. требование о передаче *** рублей за положительное решение вопроса оплаты по договорам поставки и перевозки топочного мазута, ФИО3 фактически поставил осуществление законных интересов Р., как ***, по получению исполнения по этим договорам в зависимость от передачи ему денежных средств и, тем самым, существенно нарушил законные интересы потерпевшего.

Преступление совершено ФИО3 с прямым умыслом, поскольку он осознавал, что, требуя передачи денежного вознаграждения за погашение кредиторской задолженности *** перед ***, он действует вопреки интересам *** и эти его действия влекут существенное нарушение законных интересов потерпевшего Р., связанных с получением исполнения по договорам.

При назначении подсудимому наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о его личности, смягчающие наказание обстоятельства.

ФИО3 совершил умышленное преступление против интересов муниципальной службы, отнесенное законом к категории средней тяжести.

Ранее он не судим, к административной ответственности не привлекался.

Обстоятельств, отягчающих наказание подсудимого ФИО3, по делу не имеется.

На протяжении трудовой деятельности ФИО3 характеризуется исключительно положительно как грамотный, исполнительный, инициативный руководитель и квалифицированный специалист, имеет благодарности от различных учреждений и организаций за оказанную помощь.

Обстоятельствами, смягчающими наказание ФИО3, являются фактическое признание им своей вины в совершении преступления, наличие на его иждивении двоих малолетних детей, *** и *** года рождения, один из которых является ***, а также добровольное возмещение понесенного потерпевшим имущественного ущерба.

Учитывая высокую общественную опасность содеянного и обстоятельства совершения ФИО3 преступления, суд полагает, что обеспечение целей наказания возможно лишь при назначении подсудимому наказания в виде лишения свободы, однако с учетом приведенных выше положительных данных о его личности и смягчающих наказание обстоятельств суд полагает возможным применить при назначении наказания положения ст.73 УК РФ об условном осуждении.

Руководствуясь ст.ст.307, 308 и 309 УПК РФ, суд

приговорил:

ФИО2 признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ст.285 ч.1 УК РФ, и назначить ему наказание в виде двух лет шести месяцев лишения свободы.

На основании ст.73 УК РФ назначенное ФИО2 наказание считать условным с испытательным сроком три года, в течение которого он должен своим поведением доказать свое исправление.

Возложить на ФИО2 обязанности в течение испытательного срока не менять постоянного места жительства и работы без уведомления уголовно-исполнительной инспекции по месту жительства и ежемесячно являться на регистрацию в уголовно-исполнительную инспекцию.

Меру пресечения в отношении ФИО2 в виде залога сохранить до вступления приговора в законную силу. По вступлении приговора в законную силу сумму залога в размере *** рублей возвратить залогодателю Ка..

В случае отмены условного осуждения зачесть ФИО2 в срок отбывания наказания время его нахождения под стражей в порядке задержания и меры пресечения с 21 июля по 17 сентября 2010 года.

Вещественные доказательства по делу:

- наличные деньги в сумме *** рублей – вернуть Р.;

- пиджак ФИО2 – передать ФИО2, а при отказе – уничтожить.

- диски DVD-R и CD-R с записью оперативно-розыскных мероприятий – хранить при деле;

- конверт из-под денежных средств, блокнот, еженедельник и письменные документы – хранить при деле.

Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Верховный Суд Российской Федерации в течение 10 суток со дня провозглашения. В случае подачи кассационной жалобы осужденный ФИО2 вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции, а также пригласить защитника либо ходатайствовать о назначении ему защитника для участия в заседании суда кассационной инстанции.

Председательствующий Саломатин И.А.