Гражданский кодекс часть 1

Ростовский-на-Дону гарнизонный военный суд в составе председательствующего Багдасарова А.А., при помощнике судьи Власове Д.В., секретарях судебного заседания Калинине Е.А., Павловой Д.В., с участием государственных обвинителей - помощников военного прокурора гарнизона Ростов-на-Дону <...> ФИО1, <...> ФИО2, представителя потерпевшего Министерства обороны Российской Федерации – К. О.Ю., гражданского ответчика О. О.А., подсудимого ФИО3, защитника Кирьянова А.В., рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении бывшего военнослужащего войсковой части №00000<...>

ФИО3, родившегося ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, <...> образованием, <...>, <...>, несудимого, проходившего военную службу по контракту с 2006 г. по 2019 г., зарегистрированного и проживающего по адресу: <адрес>,

обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159, ч. 2 ст. 292 УК РФ.

Судебным следствием военный суд

установил:

С 22 июня 2015 г. по 8 сентября 2017 г., находясь в <адрес>, ФИО3, являясь начальником <...>, обладая в соответствии со своими должностными обязанностями, <...> организационно-распорядительными и административно-хозяйственными функциями, из корыстных побуждений, решил, используя свое служебное положение, похитить чужое имущество в виде материальных ценностей, входящих в номенклатуру технического и шкиперского имущества <...>, находящихся на хранении в войсковой части №00000, принадлежащих Министерству обороны Российской Федерации.

Осуществляя задуманное, ФИО3 получил изготовленные по его указанию иным лицом – начальником отделения обеспечения войсковой части №00000 (начальник отделения обеспечения воинской части осужден за совершение преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 33, ч. 4 ст. 159, ч. 2 ст. 292 УК РФ) заявки на получение насоса <...>, насоса НЦВ <...>, двух насосов <...>, трех насосов НЦВ <...>, двух насосных агрегатов <...>, установки МАКБ-4, двух электродвигателей ЭП-39,5 и шпиля ЯШ-3. После чего ФИО3 заверил данные заявки и дал указание подчиненным его службы подготовить наряды на выдачу начальнику отделения обеспечения воинской части указанных материальных ценностей. Данные наряды ФИО3 заверил своей подписью и печатью воинской части.

На основании подготовленных по указанию ФИО3 нарядов Федеральным казенным учреждением «Управление финансового отдела Министерства обороны Российской Федерации <...>» изготовлены доверенности № <...>, <...>, <...>, <...> от 24 июня, 2 июля 2015 г., 20 июля и 23 сентября 2016 г., а отделом по учету материальных средств № <...> данного финансового управления акты о приеме-передаче объектов основных средств формы <...>., соответственно, для выдачи со склада тринадцати наименований указанного технического и шкиперского имущества.

В период со 2 июля 2015 г. по 8 сентября 2017 г. ФИО3 через начальника отделения обеспечения воинской части представил на склад войсковой части №00000, расположенный по адресу <адрес> указанные наряды, акты о приеме-передаче объектов основных средств формы ОС-1, содержащие фиктивные сведения от имени командира войсковой части №00000 о потребности воинской части в данном имуществе.

В связи с чем ФИО3, обманув должностных лиц войсковой части №00000 и Технического управления <...> получил насос <...>, заводской номер 1236184, насос НЦВ <...>, заводской номер <...>, два насоса <...>, заводские номера <...> три насоса НЦВ <...>, заводские номера <...> два насосных агрегата <...>, заводские номера <...>, <...>, установку МАКБ-4, заводской номер <...>, два электродвигателя ЭП-39,5, заводские номера <...>, <...> и шпиль ЯШ-3 заводской номер <...>, организовав при помощи начальника отделения обеспечения воинской части их погрузку в грузовой автомобиль, который вывез данное имущество с территории воинской части.

Указанными действиями подсудимого ФИО3, получившего путем обмана должностных лиц войсковой части №00000 и Технического управления <...> тринадцать наименований материальных ценностей, которыми он распорядился по своему усмотрению, Министерству обороны Российской Федерации причинен ущерб в размере стоимости похищенного имущества - 1 425 305 рублей 99 копеек, т.е. в особо крупном размере.

Кроме того, он же в период с 22 июня 2015 г. по 8 сентября 2017 г., находясь в своем служебном кабинете, расположенном в <адрес>, являясь должностным лицом, из корыстных побуждений решил, используя свое служебное положение, похитить тринадцать наименований материальных ценностей, входящих в номенклатуру технического и шкиперского имущества <...>, и скрыть их хищение, т.е. из корыстной заинтересованности, путем внесения в официальные документы заведомо ложных сведений.

Реализуя преступный умысел ФИО3 внес в следующие официальные документы ложные сведения о потребности судоремонтного комплекса (<адрес>) в материальных ценностях, а также изготовил официальные документы – тринадцать паспортов (дубликатов) указанных наименований материальных ценностей, входящих в номенклатуру технического и шкиперского имущества <...>, акты о выявленных дефектах оборудования № <...>, два акта № 157, два акта № 158 от 27 декабря 2016 г. каждый, внеся в них заведомо ложные сведения о выявленных недостатках, препятствующих эксплуатации оборудования и согласовании должностными лицами Технического управления <...> решения о списании материальных ценностей, являющиеся основанием к получению имущества и списанию материальных ценностей:

- завизировал заявку № <...> от 22 июня 2015 г., заявки-требования № <...> от 11 июля и 16 сентября 2016 г., соответственно, на получение насосов <...>, НЦВ <...>, двух насосов <...>, трех насосов НЦВ <...>, двух насосных агрегатов <...>, установки МАКБ-4, двух электродвигателей ЭП-39,5 и шпиля ЯШ-3, содержащие ложные сведения о потребности войсковой части №00000 в указанном имуществе, дав указание подчиненным подготовить наряды на выдачу указанного имущества;

- подписал наряды № <...> соответственно о возможности выдачи судоремонтным комплексом (г. Вилючинск) данных материальных ценностей;

- изготовил подложные паспорта (дубликаты) насоса <...>, насоса НЦВ <...>, двух насосов <...>, трех насосов НЦВ <...>, двух насосных агрегатов <...>, установки <...>, двух электродвигателей <...> и шпиля <...>, а также акты о выявленных дефектах оборудования № <...> два акта № <...>, два акта № <...> от 27 декабря 2016 г. каждый, в которые внес ложные сведения о выявленных дефектах, заверив их гербовой печатью войсковой части №00000 и поддельной подписью начальника плавучей мастерской -15 <адрес> войсковой части №00000;

- заверил акты о списании объектов основных средств (кроме автотранспортных средств) формы <...>, акт без номера, а также актах технического состояния материальных ценностей № <...>, гербовой печатью <...> и поддельной подписью от имени начальника указанного управления.

В результате указанных действий ФИО3 командир воинской части заверил представленные ему указанные акты о списании похищенных объектов основных средств формы ОС-4 и протоколы заседаний постоянно действующей комиссии воинской части, а иное лицо представило в финансово-расчетный пункт № 2 Федерального казенного учреждения «Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации <...>» полученные от ФИО3 документы на похищенные объекты основных средств – насос <...> заводской № <...>, насос <...> заводской № <...>, насос <...> заводской № <...>, насос НЦВ <...> заводской № <...>, насос НЦВ <...> заводской № <...>, насос НЦВ <...> заводской № <...>, насос НЦВ <...> заводской № <...>, насосный агрегат <...> заводской № <...>, насосный агрегат <...> заводской № <...>, установку МАКБ-4 заводской № <...>, электродвигатель ЭП-39,5 заводской № <...> и шпиль ЯШ-3 заводской № 0386, для их списания.

В связи с изложенным действия ФИО3 повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов государства в лице Министерства обороны Российской Федерации, выразившееся в причинении ущерба на 1 425 305 рублей 99 копеек, т.е. в особо крупном размере.

Подсудимый ФИО3 показал, что виновным себя в совершении вмененных преступлений, каждого в отдельности, не признает, поскольку их не совершал, по мнению подсудимого, тринадцать наименований материальных ценностей, входящих в номенклатуру технического и шкиперского имущества <...>, похитил командир войсковой части №00000В. при помощи О., которая его, ФИО3, оговаривает. Кроме того, показал, что в 2015 г. и 2016 г. после получения им заявок на имущество для судоремонта, в том числе от начальника отделения обеспечения воинской части О. он давал указания подчиненным на составление нарядов по выдаче данного имущества. При этом он не помнит обстоятельств получения им в 2015 г. и 2016 г. заявок на выдачу насосов и других агрегатов от О.. Ему не известна цель получения О. в 2015 г. и 2016 г. насосов, насосных агрегатов, электродвигателей и шпиля. Обоснованность заявок, которые ему представляла О., он не проверял, так как отсутствовали нормы по обеспечению судоремонта. Иногда в нарядах на выдачу имущества его подчиненные могли расписаться за него.

Несмотря на непризнание подсудимым ФИО3 своей вины, его виновность в содеянном подтверждается совокупностью исследованных судом доказательств.

Представитель потерпевшего показал, что в связи хищением ФИО3 тринадцати наименований материальных ценностей, входящих в номенклатуру технического и шкиперского имущества <...>, стоимостью 1 425 305 рублей 99 копеек Министерству обороны Российской Федерации причинен ущерб в указанном размере.

Свидетель О. показала, что в период с июня 2015 г. по сентябрь 2017 г. по просьбе ФИО3 получила со склада войсковой части №00000 насос <...>, насос НЦВ <...>, два насоса <...>, три насоса НЦВ <...>, два насосных агрегата <...>, два электродвигателя ЭП-39,5, установку МАКБ-4 и шпиль ЯШ-3, а потом подготовила документы для снятия данного имущества с бухгалтерского учета, так как оно непригодно для дальнейшего использования. В связи с чем она изготовила следующие документы: заявки на получение указанного имущества; акты о списании объектов основных средств формы ОС-4; протоколы заседания постоянно действующей комиссии войсковой части №00000 по подготовке и решению о списании материальных ценностей; перечень основных средств войсковой части №00000 подлежащих списанию; ходатайства о согласовании акта списания насосов НЦВ <...>, НЦВ <...>, <...>, насосного агрегата <...>, установки МАКБ-4, электродвигателя ЭП-39,5, шпиля ЯШ-3, акты технического состояния материальных ценностей. Заявки на получение имущества заверил ФИО3 и дал указание подчиненным его службы подготовить наряды на выдачу ей, О., материальных ценностей, которые ФИО3 заверил своей подписью и печатью воинской части. На основании подготовленных нарядов финансово-расчетный пункт № 1 Федерального казенного учреждения «Управление финансового отдела Министерства обороны Российской Федерации <...>» изготовило доверенности, а ФИО3 передал ей акты о приеме-передаче объектов основных средств формы ОС-1. На основании данных документов на складе войсковой части №00000 она получила указанные тринадцать наименований имущества, которые вывезла машина, направленная на склад ФИО3. После чего для списания указанного имущества изготовила акты о списании объектов основных средств формы ОС-4, акты технического состояния материальных ценностей, протоколы заседания постоянно действующей комиссии воинской части, в которые внесла ложные сведения о количестве наработанных часов, фактическом сроке эксплуатации, заключении комиссии о выявленных дефектах, техническом состоянии материальных ценностей, произведенном комиссией всестороннем осмотре материальных ценностей, рассмотрении технической документации, решении комиссии о переводе их в пятую категорию и в разряд черного лома с последующей сдачей на склад, приложив к данным документам, ранее полученные от ФИО3 паспорта (дубликаты), акты выявленных дефектов оборудования она передала ФИО3.

Свидетели А. и Ш., каждый в отдельности, показали, что не подписывали акты № <...> о списании войсковой частью №00000 объектов основных средств: насоса <...>, насоса НЦВ <...>, двух насосов <...>, трех насосов НЦВ <...>, установки МАКБ-4, двух насосных агрегатов <...>, электродвигателя ЭП-39,5 и шпиля ЯШ-3.

Свидетель С. показала, что в Техническое управление <...> не поступали акты № <...> о списании войсковой частью №00000 объектов основных средств: насоса <...>, насоса НЦВ <...>, двух насосов <...>, трех насосов НЦВ <...>, двух насосных агрегатов <...>, двух электродвигателей ЭП-39,5 и шпиля ЯШ-3.

Свидетели Е., А., каждая в отдельности, показали, что они по указанию ФИО3 изготовили наряд № <...> от 18 июля 2016 г., <...> от 23 июня 2015 г., 15 сентября 2016 г., соответственно, на выдачу насоса <...>, трех насосов НЦВ <...>, который выдали О..

Из оглашенных показаний свидетеля П. следует, что она по указанию ФИО3 изготовила наряд № 35 от 24 июня 2015 г. на выдачу насоса <...>, который, подписав у него, выдала О..

Свидетель В. показал, что подписывал представленные О. документы на списание полученного ею имущества. При этом достоверность указанных в них сведений не проверял, так как их проверял ФИО3. Кроме того, свидетель показал, что получение технического и шкиперского имущества воинской частью относилось к полномочиям ФИО3.

Свидетель Б., командир войсковой части №00000, показал, что ФИО3 в период службы контролировал О. в части получения, а также списания технического и шкиперского имущества воинской части. При этом, инвентаризационная комиссия фактически наличие имущество в воинской части не проверяла, а ограничивалась лишь объяснениями О..

Свидетель Б. показала, что начальник отдела обеспечения войсковой части №00000О. в сентябре 2017 г. представила ей документы на списание насоса <...>, насоса НЦВ <...>, двух насосов <...>, трех насосов НЦВ <...>, установка МАКБ-4, двух насосных агрегатов <...>, электродвигателя ЭП-39,5 и шпиля ЯШ-3. Однако, в представленных документах, в частности в актах списания № <...>, отражено, что указанные изделия выслужили срок эксплуатации, что не соответствовало бухгалтерскому учету.

Свидетель Е. показал, что О. либо ФИО3 с 2015 г. по 2017 г. на склад войсковой части №00000 не привозили на хранение насосы, насосные агрегаты либо иное имущество технического и шкиперского имущества.

Свидетель Т. показал, что не подписывал, представляемые О. акты формы ОС-4, акты технического состояния формы ОС-12, протоколы заседания постоянно действующей комиссии воинской части по списанию технического и шкиперского имущества в виде насосов НЦВ <...>, НЦВ <...>, <...>, <...>, установки МАКБ-4, электродвигателя ЭП-39,5, шпиля ЯШ-3. Кроме того, свидетель показал, что с 2016 г. является членом инвентаризационной комиссии имущества воинской части. При этом, он не участвовал в проверке имущества, числящегося за О., а лишь подписывал итоговый акт.

Свидетели М., Р., Д., П., Г., каждый в отдельности, показали, что в период с 2015 г. по 2017 г. не подписывали акты о списании объектов основных средств формы ОС-4, акты технического состояния и протоколы заседаний комиссии по списанию имущества, которые изготавливала О.. Кроме того, свидетель Д. показал, что в 2015 г. принимал участие в работе инвентаризационной комиссии имущества, находящегося у О.. При этом он не сверял номера и марки имущества с фактическим их нахождением на складе, которые О. ему предъявляла.

Свидетель К. показал, что осенью 2015 г. он отказался принимать на плавучую мастерскую № 15 агрегаты по накладным № 239, 241, 244, 245 насосы НЦВ <...>, НЦВ <...>, <...>, <...>, так как они фактически отсутствовали. После чего к нему приехал ФИО3 и просил принять указанное имущество как не подлежащее эксплуатации для дальнейшего списания. Кроме того, он не подписывал какие-либо акты выявленных дефектов. При этом ФИО3 написал ему расписку, в которой указал, что фактически имущество ему на плавучую мастерскую № 15 не поступало.

Свидетель С. показал, что в 2017 г. отказывал ФИО3 в подписании актов о выявленных дефектах МАКБ-4, насоса <...>, двух насосов <...>, двух насосов <...>, насоса НЦВ <...>, трех насосов НЦВ <...>, электродвигателя ЭП-39,5, шпиля ЯШ-3, без их фактического осмотра.

Свидетель О. показал, что в 2015 г. он не подписывал заявку № 31 на получение насоса <...>, <...>, установки МАКБ-4 и насоса НЦВ <...>. Кроме того, свидетель показал, что ФИО3 просил его составить акты выявленных дефектов указанного оборудования за 50 000 рублей. В 2017 г. ФИО3 принес ему тринадцать паспортов (дубликатов) на оборудование и попросил составить акты выявленных дефектов агрегатов, которые не были в эксплуатации, на основании данных документов.

Свидетели П. и С., каждая в отдельности, показали, что в 2015 г. и 2016 г. на основании актов № <...> от 1, 6 июля 2015 г., 20 июля, 20 сентября 2016 г., О. получила на складе войсковой части №00000 два насоса <...>, заводские номера <...>, установку МАКБ-4, заводской номер <...>, насос НЦВ <...>, заводской номер <...>, насос <...>, заводской номер <...>, три насоса НЦВ <...> заводские номера 7911, 8802, 8638, два насосных агрегата <...>, заводские номера <...>, УР2251Н, электродвигатель ЭП-39,5, заводской номер 791025.

Свидетель Ш. показал, что в 2019 г. в ходе инвентаризации установил недостачу тринадцати наименований технического и шкиперского имущества.

Согласно копии вступившего в законную силу приговора <...> от 12 ноября 2020 г. О. осуждена за пособничество в хищении чужого имущества в виде насоса <...>, насоса НЦВ <...>, двух насосов <...>, трех насосов НЦВ <...>, двух насосных агрегатов <...>, установки МАКБ-4, двух электродвигателей ЭП-39,5 и шпиля ЯШ-3, стоимостью 1 425 305 рублей 99 копеек, принадлежащего Министерству обороны Российской Федерации, путем обмана и злоупотребления доверием должностных лиц войсковой части №00000 и Технического управления <...>, в особо крупном размере, а также служебном подлоге, т.е. преступлениях, предусмотренных ч. 5 ст. 33, ч. 4 ст. 159, ч. 2 ст. 292 УК РФ.

Из протокола следственного эксперимента от 27 марта 2020 г. следует, что О. продемонстрировала последовательность получения тринадцати наименований материальных ценностей со склада войсковой части №00000.

Согласно копии реестра от 8 сентября 2017 г. материально ответственное лицо О., начальник отдела обеспечения войсковой части №00000, передала в финансово-расчетный пункт № 1 Федерального казенного учреждения «Управление финансового отдела Министерства обороны Российской Федерации <...>», в том числе следующие документы: паспорта (дубликаты) насоса <...>, насоса НЦВ <...>, двух насосов <...>, трех насосов НЦВ <...>, двух насосных агрегатов <...>, установки МАКБ-4, электродвигателя ЭП-39,5 и шпиля ЯШ-3; акты о выявленных дефектах оборудования № 139, 152, 138, 159, 141, 142, 143, 144, 161, два акта № 157, два акта № 158 от 27 декабря 2016 г.; акты о списании объектов основных средств (кроме автотранспортных средств) формы ОС-4 № <...>, а также актах технического состояния материальных ценностей № <...>.

Как следует из протокола осмотра от 3 апреля 2020 г., осмотрены журналы регистрации наряд-заданий судоремонтного комплекса г. Вилючинск и электромеханической мастерской судоремонтного комплекса, в которых с 2015 г. по 2017 г. не имеется записей о проведенных работах с насосами <...>, <...>, НЦВ <...>, НЦВ <...>, насосными агрегатами <...>, электродвигателями ЭП-39,5, шпилем ЯШ-3.

Из протоколов осмотра от 11 ноября 2019 г. и 22 января 2020 г. следует, что осмотрены документы, послужившие основанием для списания насоса <...>, насоса НЦВ <...>, двух насосов <...>, трех насосов НЦВ <...>, двух насосных агрегатов <...>, установки МАКБ-4, двух электродвигателей ЭП-39,5 и шпиля ЯШ-3. Так, в паспортах (дубликатах) указанных изделий; актах о выявленных дефектах оборудования №<...>, двух актах № 157, двух актах № <...>, а также в актах о списании объектов основных средств (кроме автотранспортных средств) формы ОС-4 № <...>, без номера, актах технического состояния материальных ценностей № <...> указаны дефекты, а имущество не пригодно для дальнейшей эксплуатации и хранения. Паспорта (дубликаты), за исключением электродвигателя ЭП-39,5, заводской номер <...>, и акты выявленных дефектов заверены гербовой печатью войсковой части №00000 и подписью начальника ПМ-15 <адрес> войсковой части №00000. Акты технического состояния материальных ценностей утверждены командиром войсковой части №00000, заверены подписью начальника Технического управления <...>.

Согласно протоколу осмотра от 19 июня 2020 г. следует, что осмотрен склад хранения технического и шкиперского имущества войсковой части №00000. В ходе осмотра на территории склада не обнаружены: насосы <...>, НЦВ <...>, <...>, НЦВ <...>, два насосных агрегата <...>, установка МАКБ-4, два электродвигателя ЭП-39,5 и шпиль ЯШ-3, полученные О. с 2015 г. по 2016 г. на складе войсковой части №00000.

Из протокола осмотра от 10 марта 2020 г. следует, что осмотрена расписка, в которой указано, что ФИО3 не передавал на плавучую мастерскую № 15 имущество по нарядам № 239, 241, 244, 245.

Согласно протоколу осмотра документов от 16 декабря 2019 г. осмотрен сшив документов на оборотней стороне, которого указана должность капитан-лейтенанта ФИО3, папка № <...>, а также книга регистрации первичных учетных документов по движению нефинансовых активов. В данном сшиве обнаружены подписанные от имени С. следующие заявки-требования: № 5 от 16 сентября 2016 г. на получение пяти насосных агрегатов <...>, двух электродвигателей ЭП-39,5, шпиля ЯШ-3; № 15 от 11 июля 2016 г. на получение трех насосов НЦВ <...> 380 В; и заявки от О. и начальника ПО РСК В: № 31 от 22 июня 2015 г. на выдачу двух насосов <...>, одного насоса <...>, установки МАКБ-4 и насоса НЦВ <...>. Кроме того, в сшиве находятся следующие подписанные от имени ФИО3 наряды: № 35 от 24 июня 2015 г., на <...>, основанием для совершения операции указана заявка № 31 от 22 июня 2015 г.; № 34 от 23 июня 2015 г. на два насоса <...>, установку МАКБ-4, один насос НЦВ <...> 380 В, основанием для совершения операции указана заявка № 31. В папке № 7 обнаружен подписанный от имени ФИО3 наряд № 114 от 15 сентября 2016 г. на пять насосных агрегата <...>, два электродвигателя ЭП-39,5, шпиль ЯШ 3, основанием для совершения операции является заявка № 5. В книге регистрации первичных учетных документов по движению нефинансовых активов имеется запись № 34 от 22 июня 2015 г. в пяти экземплярах, на пяти листах, насос СРК-27; в графе расписка получения запись и подпись О.; № 75 от 18 июля 2016 г., насос, СРК (<адрес>; № <...> от 16 и 19 сентября 2016 г.

Как следует из протокола осмотра документов от 18 декабря 2019 г. осмотрены акты приема-передач объектов основных средств (кроме зданий, сооружений) формы ОС-1 № <...> от 1 июля 2015 г., <...> от 6 июля 2015 г., <...> от 20 сентября 2016 г., <...> от 6 июля 2015 г., 00001809 от 20 июля 2016 г., <...> от 22 сентября 2016 г., наряды № 34 от 23 июня 2015 г., 35 от 24 июня 2015 г., 75 от 18 июля 2016 г., 114 от 15 сентября 2016 г., доверенности № <...>, <...>, извещение <...> от 1 июля 2015 г., согласно которым войсковая часть №00000 передала в войсковую часть №00000 два насоса <...>, заводские номера 710517, 720723, установку МАКБ-4 заводской номер <...>, насос НЦВ <...>, заводской номер <...>, насос <...>, заводской номер <...>, три насоса НЦВ <...>, заводские номера <...>, два насосных агрегата <...>, заводские номера <...>, УР2251Н, два электродвигателя ЭП-39,5, заводские номера <...>, <...>, шпиль ЯШ-3, заводской номер <...>. В данных нарядах имеются подписи от имени ФИО3. Кроме того, осмотрены светокопии реестров № <...>, <...>, <...>, <...> за июль 2015 г., июль 2016 г. и октябрь 2016 г., из которых следует, что отделение по учету материальных средств № 2 передало в финансово-расчетный пункт № 1 Федерального казенного учреждения «Управление финансового отдела Министерства обороны Российской Федерации <...>» указанные извещения и акты.

Из протоколов осмотра документов от 19 декабря 2019 г. и 27 января 2020 г. усматривается, что осмотрены акт о приеме-передаче объекта основных средств и наряды. Из актов о приеме-передаче основных средств № <...> от 1 июля 2015 г., <...> от 6 июля 2015 г., <...> от 20 июля 2016 г., <...> от 20 сентября 2016 г., следует, что основанием для их выдачи являются наряды № 34 от 23 июня 2015 г., 35 от 24 июня 2015 г., 75 от 18 июля 2016 г., 114 от 15 сентября 2016 г., 75 от 18 июля 2016 г. на выдачу двух насосов <...>, установки МАКБ-4, насоса НЦВ <...>, насоса <...>, трех насосов НЦВ <...>, шпиля ЯШ-3, двух насосных агрегатов <...>, двух электродвигателей ЭП-39,5 с заводскими номерами <...>, <...>, соответственно. Указанные наряды заверены подписью, начальника службы технического шкиперского имущества ФИО3 и печатью войсковой части №00000, наряд № 75 и 114, заверены печатью войсковой части №00000, грузоотправитель указана войсковая часть №00000.

Согласно протоколу осмотра документов от 20 декабря 2019 г. осмотрена книга регистрации первичных учетных документов по движению нефинансовых активов отделения хранения войсковой части №00000. <...>

Из протокола осмотра документов от 29 января 2020 г. следует, что осмотрены инвентаризационные описи № <...>, а также ведомость расхождений по результатам инвентаризации № <...> от 10 декабря 2019 г. Согласно инвентаризационным описям по состоянию на 20 декабря 2016 г., 26 декабря 2017 г., 1 декабря 2018 г., в судоремонтном комплексе <адрес> имеются два насоса <...>, установка МАКБ-4, насос НЦВ <...>, насос <...>, три насоса НЦВ <...>, шпиль ЯШ-3, два насосных агрегата <...>, два электродвигателя ЭП-39,5. Из ведомости расхождений по результатам инвентаризации следует, что установлена недостача указанного имущества.

Согласно протоколу осмотра документов от 30 декабря 2019 г. осмотрены номенклатурные дела с актами о списании технического и шкиперского имущества и материальных запасов за 2017 г. Из номенклатуры дела следует, что в Техническое управление <...> не поступали акты № <...> о списании войсковой частью №00000 объектов основных средств.

Из заключений эксперта от 20 декабря 2019 г., 29 января 2020 г. № <...>, соответственно, следует, что подписи не принадлежат С., К., Д., ФИО4, А. в следующих документах: акт о выявленных дефектах № <...>. Кем выполнены подписи от имени П., М., Т. установить не представляется возможным по причине несопоставимости их подписей с транскрипцией.

Согласно заключению эксперта от 6 февраля 2020 г. № <...> общая стоимость объектов основных средств, полученных О. по актам приема-передачи <...> от 1, 6 июля 2015 г., 20 июля и 20 сентября 2016 г., соответственно, составляет 1 425 305 рублей 99 копеек.

Из заключения эксперта от 21 февраля 2020 г. № <...> следует, что оттиски печати, расположенные в актах о списании объектов основных средств № <...>, а также технического состояния материальных средств № <...>, нанесены не печатью Техническое управление <...> Министерства обороны Российской Федерации.

Согласно заключениям экспертов от 25 марта и 20 апреля 2020 г. № <...> и <...>, соответственно, рукописные записи в заявке-требовании № <...> от 11 июля и 16 сентября 2016 г., наряде № <...> от 15 сентября 2016 г., а также расписке, выполнены ФИО3.

Из должностных обязанностей службы (технического и шкиперского имущества), утвержденных начальником <...> от 1 декабря 2012 г., следует, что начальник службы отвечает за организацию технического обеспечения, состояние, эксплуатацию, ремонт вооружения, военной техники и другого военного имущества по подчиненным подразделениям, обязан руководить деятельностью подчиненных ему подразделений, своевременно истребовать запасные части другое военно-техническое имущество, организовывать их получение, хранение, выдачу, в подразделения, правильное использование, вести переписку с органами военного управления по вопросам обеспечения объединения имуществом номенклатуры службы и имеет право подписи на выдачу имущества, прекращение отпуска имущества кораблям и частям, не выполняющим требований действующих приказов, докладывая об этом непосредственному начальнику.

Согласно выпискам из приказа Министра обороны Российской Федерации и командира войсковой части №00000 от 25 января 2013 г., 31 июля 2017 г. № 45 и 309, соответственно следует, что ФИО3 назначен на должность начальника службы (технического и шкиперского имущества) отдела материально-технического обеспечения войсковой части №00000, а 21 сентября 2017 г. исключен из списков личного состава воинской части.

Давая юридическую оценку содеянному подсудимым ФИО3, суд приходит к следующим выводам.

Так подсудимый ФИО3 для хищения тринадцати наименований материальных ценностей, входящих в номенклатуру технического и шкиперского имущества <...>, представил на склад войсковой части №00000 заявки, наряды и акты о приеме-передаче объектов основных средств формы ОС-1, содержащие фиктивные сведения о потребности войсковой части №00000 в имуществе, а для списания указанного имущества изготовил от имени начальника Технического управления <...> акты о списании объектов основных средств, заверив их гербовой печатью и подписью от имени начальника указанного управления. При этом командир воинской части и начальник Технического управления <...> были не осведомлены о преступных намерениях подсудимого ФИО3. В результате указанных действий подсудимый ФИО3, обманув должностных лиц войсковой части №00000 и Технического управления <...>, получил тринадцать наименований материальных ценностей, входящих в номенклатуру технического и шкиперского имущества <...>, общей стоимостью 1 425 305 рублей 99 копеек, которые впоследствии вывез с территории воинской части и распорядился ими по своему усмотрению. На основании изложенного, суд, учитывая примечание 4 к ст. 158 УК РФ, приходит к выводу, что в действиях ФИО3 имеются квалифицирующие признаки «путем обмана», «в особо крупном размере».

Кроме того, подсудимый ФИО3, в силу исполнения своих должностных обязанностей начальника службы технического и шкиперского имущества воинской части, отвечал за организацию технического обеспечения, состояние, эксплуатацию, ремонт вооружения, военной техники и другого военного имущества по подчиненным подразделениям, был обязан руководить деятельностью подчиненных ему подразделений, своевременно истребовать запасные части, другое военно-техническое имущество, организовывать их получение, хранение, выдачу в подразделения, правильное использование, вести переписку с органами военного управления по вопросам обеспечения объединения имуществом номенклатуры службы, а также имел право подписи на выдачу имущества, прекращение отпуска имущества кораблям и частям, не выполняющим требований действующих приказов, докладывая об этом непосредственному начальнику. В связи с чем суд считает, что подсудимый ФИО3 являлся должностным лицом, выполняющим организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции.

В связи с изложенным, а также учитывая, что подсудимый ФИО3, в силу исполнения своих служебных обязанностей начальника службы технического и шкиперского имущества воинской части, отвечающий за организацию технического обеспечения, с целью незаконного получения тринадцати наименований материальных ценностей службы, заверил заявки, содержащие фиктивные сведения о потребности воинской части в данном имуществе, и дал указание подчиненным его службы подготовить наряды на выдачу начальнику отделения обеспечения воинской части тринадцати наименований материальных ценностей, то суд приходит к выводу о наличии в его действиях квалифицирующего признака «с использованием служебного положения».

В связи с чем ссылка защитника на то, что подсудимый ФИО3 не являлся материально-ответственным лицом, сама по себе не свидетельствует о его невиновности в совершении инкриминируемых ему преступлений, каждого в отдельности.

Так как заявка № <...> от 22 июня 2015 г., заявка-требование № 15, 5 от 11 июля и 16 сентября 2016 г., наряды № <...> от 23, 24 июня 2015 г., 15 сентября 2016 г., соответственно; тринадцать паспортов (дубликатов), акты о выявленных дефектах оборудования № <...>, № <...> от 27 декабря 2016 г., акты о списании объектов основных средств (кроме автотранспортных средств) формы <...>, акт без номера, а также акты технического состояния материальных ценностей <...> являются основанием для юридических последствий в виде выдачи со склада материальных ценностей, принадлежащих Министерству обороны Российской Федерации, а также основанием для их списания, то суд считает, что указанные документы относятся к официальным.

Поскольку подсудимый ФИО3, желая скрыть хищения материальных ценностей, внес в официальные документы сведения о якобы потребности войсковой части №00000 в тринадцати наименованиях материальных ценностей, входящих в номенклатуру технического и шкиперского имущества <...>, а также впоследствии для их списания изготовил и внес в официальные документы сведения о непригодности для эксплуатации данного имущества, что явилось основанием для снятия их с балансового учета и списания, то суд считает, что в действиях ФИО3 имеется квалифицирующий признак «из корыстной заинтересованности».

Таким образом, действия ФИО3, который путем обмана, используя свое служебное положение, похитил чужое имущество в виде тринадцати наименований материальных ценностей, входящих в номенклатуру технического и шкиперского имущества <...>, принадлежащих Министерству обороны Российской Федерации, в особо крупном размере, суд квалифицирует по ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Вместе с тем органы предварительного следствия действия подсудимого ФИО3 квалифицируют как мошенничество путем злоупотребления доверием.

Однако в судебном заседании не установлено использования подсудимым ФИО3 при мошенничестве доверительных отношений с владельцем имущества или иным лицом, уполномоченным принимать решения о передаче ему этого имущества.

В связи с чем суд исключает из юридической квалификации признак «злоупотребление доверием» как излишне вмененный.

Поскольку подсудимый ФИО3, в результате внесения в служебные документы заведомо ложных сведений, похитил указанные материальные ценности, принадлежащие государству в лице Министерства обороны Российской Федерации, в размере 1 425 305 рублей 99 копеек, то суд, учитывая особо крупный размер причиненного государству ущерба, отрицательно влияющий на его материально-техническую базу и отношения, возникающие в процессе хозяйственной деятельности, полагает, что данные действия повлекли существенное нарушение охраняемых законом интересов государства.

Кроме того, действия подсудимого ФИО3, который будучи должностным лицом, из корыстной заинтересованности, внес в официальные документы заведомо ложные сведения, влекущие существенное нарушение охраняемых законом интересов государства в лице Министерства обороны Российской Федерации, суд квалифицирует по ч. 2 ст. 292 УК РФ.

В вязи с тем, что содеянное подсудимым ФИО3 в период с 2015 г. по 2017 г. квалифицировано как единое продолжаемое преступление, предусмотренное ч. 2 ст. 292 УК РФ, то довод защитника об истечении срока давности привлечения к уголовной ответственности подсудимого ФИО3 является несостоятельным.

При этом, вопреки доводам подсудимого ФИО3, оснований для его оговора со стороны свидетелей В., ФИО5, ФИО6, О., либо оснований к признанию этих показаний недопустимыми суд не усматривает.

Доводы подсудимого ФИО3 о том, что тринадцать наименований материальных ценностей, входящих в номенклатуру технического и шкиперского имущества <...>, похитил не он, а О. совместно с командиром войсковой части №00000В., который запрещал ему прибывать на склад, где хранится техническое и шкиперское имущество, суд оценивает критически, как данные с целью избежать уголовной ответственности, поскольку они опровергаются показаниями свидетеля О., которая подробно показала, как подсудимым ФИО3 похищалось указанное имущество.

Ссылка подсудимого ФИО3 и его защитника, каждого в отдельности, на то, что он, ФИО3, как начальник службы не обеспечивает транспортное средство для получения имущества, опровергается показаниями свидетеля О., которая показала, что для хищения технического и шкиперского имущества прибытие автомобиля на склад для его получения организовывал подсудимый ФИО3.

Утверждение подсудимого ФИО3 о том, что акты инвентаризационных комиссий с 2015 г. по 2019 г. свидетельствуют о том, что он не похищал имущество, суд оценивает критически, поскольку оно опровергается показаниями свидетелей И., Г., Р., членов инвентаризационной комиссии воинской части, которые, каждый в отдельности показали, что каких-либо расхождений при инвентаризации комиссия не устанавливала, так как не сверяли номера и марки имущества с фактическим их нахождением на складе, которые О. им предъявляла, а ограничивались лишь сведениями, которые она им сообщала о якобы списании технического и шкиперского имущества.

При этом суд учитывает, что способ, которым подсудимый ФИО3 похитил техническое и шкиперское имущество не требовал его нахождения на складе войсковой части №00000.

Иные доводы защитника существо предъявленного подсудимому ФИО3 обвинения не затрагивают, обстоятельства, подлежащие доказыванию и установленные в настоящем приговоре, не опровергают, уже были признаны судом несостоятельными в промежуточном судебном постановлении при разрешении ходатайства стороны защиты о возвращении уголовного дела прокурору.

Вопреки доводам защитника следователем не допущено, в ходе предварительного следствия, нарушений уголовного процессуального закона при получении у свидетеля О. ее переписки с подсудимым ФИО3, влекущих признание данной переписки недопустимым доказательством. При этом суд принимает во внимание, что указанная переписка не положена в основу приговора.

Также органы предварительного следствия инкриминируют совершение подсудимым служебного подлога из иной личной заинтересованности, которая в судебном заседании не установлена, в связи с чем суд исключает из юридической квалификации указанный признак.

При назначении наказания подсудимому ФИО3, суд учитывает характер и степень общественной опасности преступления, каждого в отдельности, а также личность подсудимого, в том числе обстоятельства, смягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление подсудимого и на условия жизни его семьи.

В соответствии с п. «г» ч. 1 ст. 61 УК РФ суд при назначении наказания в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, признает наличие у подсудимого ФИО3 малолетнего ребенка, а согласно ч. 2 указанной статьи в качестве таковых учитывает положительные характеристики по месту службы и жительства.

Учитывая имущественное положение подсудимого ФИО3, суд не считает необходимым назначать ему дополнительное наказание в виде штрафа, предусмотренное ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Поскольку подсудимый ФИО3 в период совершения преступлений, каждого в отдельности, являлся военнослужащим, суд в соответствии с ч. 6 ст. 53 УК РФ не назначает подсудимому наказание в виде ограничения свободы, предусмотренное санкцией ч. 4 ст. 159 УК РФ в качестве дополнительного наказания.

С учетом характера и степени общественной опасности преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, личности виновного суд считает возможным не лишать подсудимого ФИО3 права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, воинского звания в соответствии со ст. 47 и 48 УК РФ.

Вместе с тем, принимая во внимание, фактические обстоятельства совершенного подсудимым ФИО3 общественно опасного деяния, предусмотренного ч. 2 ст. 292 УК РФ, данные о его личности, суд считает необходимым назначить ему за совершение им указанного преступления, наиболее строгое наказание в виде лишения свободы, поскольку менее строгие виды наказания не достигнут своей цели.

По этим же основаниям, а также в целях восстановления социальной справедливости, исправления подсудимого ФИО3 и предупреждения совершения им новых преступлений, суд, руководствуясь ст. 47 УК РФ, считает невозможным сохранение за подсудимым ФИО3 права занимать должности на государственной службе, а также в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением организационно-распорядительными и административно-хозяйственными полномочиями, предусмотренного санкцией ч. 2 ст. 292 УК РФ.

При этом суд принимает во внимание, что не имеется оснований для применения положений ст. 64 и 73 УК РФ.

В соответствии с ч. 6 ст. 15 УК РФ, учитывая фактические обстоятельства содеянного и степень общественной опасности преступлений, каждого в отдельности, суд не находит оснований для изменения категорий совершенных подсудимым ФИО3 преступлений на менее тяжкие.

Для обеспечения исполнения приговора, с учетом характера совершенного подсудимым ФИО3 преступлений, каждого в отдельности, и подлежащего назначению наказания, суд считает необходимым отменить ранее избранную в отношении подсудимого ФИО3 меру процессуального принуждения в виде обязательства о явке и избрать в отношении него меру пресечения в виде заключения под стражу.

Представителем потерпевшего – Министерства обороны Российской Федерации предъявлен гражданский иск о взыскании в солидарном порядке c подсудимого ФИО3 и гражданского ответчика О. ущерба в размере 1 425 305 рублей 99 копеек.

Государственные обвинители гражданский иск представителя потерпевшего поддержали и просили суд его удовлетворить, а гражданский ответчик О. иск признала.

Подсудимый ФИО3 и его защитник, каждый в отдельности, не признали предъявленный гражданский иск, поскольку он не мотивирован, вина в инкриминируемых ФИО3 преступлениях, каждого в отдельности, не доказана, а также какого-либо ущерба Министерству обороны Российской Федерации им не причинено.

Рассмотрев гражданский иск потерпевшего к подсудимому ФИО3 и гражданскому ответчику О. о возмещении материального ущерба в солидарном порядке в размере 1 425 305 рублей 99 копеек, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии с ч. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 13 октября 2020 г. № 23 «О практике рассмотрения судами гражданского иска по уголовному делу», если имущественный вред причинен подсудимым совместно с другим лицом, в отношении которого дело было выделено в отдельное производство, то суд возлагает обязанность по его возмещению в полном объеме на подсудимого. При вынесении в дальнейшем обвинительного приговора в отношении лица, дело о котором было выделено в отдельное производство, суд вправе возложить на него обязанность возместить вред солидарно с ранее осужденным лицом, в отношении которого был удовлетворен гражданский иск.

При таких обстоятельствах, рассмотрев гражданский иск представителя потерпевшего, суд приходит к выводу, что указанный иск подлежит удовлетворению.

При рассмотрении вопроса о судьбе вещественных доказательств суд руководствуется положениями ч. 3 ст. 81 УПК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь ст. 302, 308 и 309 УПК РФ,

приговорил:

ФИО3 признать виновным в мошенничестве, то есть в хищении чужого имущества путем обмана, совершенном с использованием служебного положения, в особо крупном размере, то есть в преступлении, предусмотренном ч. 4 ст. 159 УК РФ, и назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 2 (два) года.

Его же признать виновным в служебном подлоге, то есть внесении должностным лицом в официальные документы заведомо ложных сведений, из корыстной заинтересованности, повлекшем существенное нарушение законных интересов государства, то есть в преступлении, предусмотренном ч. 2 ст. 292 УК РФ и назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 1 (один) год с лишением права занимать должности на государственной службе, а также в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением организационно-распорядительными и административно-хозяйственными полномочиями на срок 1 (один) год.

В соответствии с ч. 3 ст. 69 УК РФ окончательное наказание ФИО3 по совокупности преступлений назначить путём частичного сложения назначенных наказаний в виде лишения свободы на срок 2 (два) года 6 (шесть) месяцев с лишением права занимать должности на государственной службе, а также в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением организационно-распорядительными и административно-хозяйственными полномочиями на срок 1 (один) год.

Меру процессуального принуждения в виде обязательства о явке в отношении осужденного ФИО3 отменить.

Избрать в отношении ФИО3 меру пресечения в виде заключения под стражу.

Взять ФИО3 под стражу в зале суда и до вступления приговора в законную силу содержать осужденного в ФКУ СИЗО № 1 ГУФСИН России по Ростовской области.

Исчислять начало срока наказания ФИО3 со дня вступления приговора в законную силу и на основании п. «б» ч. 3.1 ст. 72 УК РФ зачесть в срок лишения свободы время содержания ФИО3 под стражей с 11 ноября 2021 г. до вступления приговора в законную силу из расчета один день содержания под стражей за полтора дня отбывания наказания в исправительной колонии общего режима.

Гражданский иск Министерства обороны Российской Федерации к подсудимому ФИО3 и О. О.А. о возмещении имущественного вреда удовлетворить.

Взыскать в пользу Министерства обороны Российской Федерации в солидарном порядке с ФИО3 и гражданского ответчика О. Ольги Алексеевны 1 425 305 (один миллион четыреста двадцать пять тысяч триста пять) рублей 99 копеек.

По вступлении приговора в законную силу вещественные доказательства по делу, находящиеся при уголовном деле:

- перечисленные на л.д. 323-328 т. 5, л.д. 69-72 т. 6, л.д. 96-98, 254-256 т. 8, хранящиеся при уголовном деле, передать в Федеральное казенное учреждение «Управление финансового отдела Министерства обороны Российской Федерации <...>» по принадлежности;

- перечисленные на л.д. 172-174 т. 4, 261-263, 138-139 т. 7, л.д. 166-169 т. 11, хранящееся при уголовном деле, передать в войсковую часть №00000 по принадлежности;

- перечисленные л.д. 133-135 т. 4, л.д. 115-117, 137-139 т. 6, хранящиеся при уголовном деле передать в войсковую часть №00000 по принадлежности;

- перечисленные на л.д. 240-241 т. 11 передать О. О.А. по принадлежности;

- перечисленные на л.д. 199-200 т. 10, л.д. 273-274 т. 11, хранящиеся при уголовном деле, как не представляющие ценности уничтожить.

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в судебную коллегию по уголовным делам Южного окружного военного суда в течение 10 суток со дня его постановления, а осужденным ФИО3, содержащимся под стражей, – в тот же срок со дня вручения ему копии приговора.

В случае направления уголовного дела в судебную коллегию по уголовным делам Южного окружного военного суда для рассмотрения в апелляционном порядке осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в заседании суда апелляционной инстанции, поручить осуществление своей защиты избранному им защитнику, отказаться от защитника либо ходатайствовать перед судом апелляционной инстанции о назначении ему защитника.

Председательствующий А.А. Багдасаров