Гражданский кодекс часть 1

защитников подсудимого Измайлова А.К.– адвоката Шек В.Г. представившего удостоверение № и ордер №с 236172 от 23.06.2022 года, адвоката Черникова А.П., представившего удостоверение № и ордер №с248086 от 29.06.2022г.

потерпевшего Харчилава Т.Н.

рассмотрев в открытом судебном заседании в зале суда уголовное дело в отношении

Измайлова А.К., 05.11.1956 года рождения, уроженца с. Сизова-Грива Камызягского района Астраханской области, гражданина РФ, с высшим образованием, не военнообязанного, работающего заведующем неврологическим отделением Кочубеевской ЦРБ, зарегистрированного и проживающего по адресу: <адрес>, не судимого,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст.293 УК РФ,

У С Т А Н О В И Л:

Измайлов А.К., 05.11.1956 года рождения, имеющий государственный диплом ЖВ № Астраханского государственного медицинского института имени А.В. Луначарского о высшем медицинском образовании, полученный 01.07.1981 года, с присуждением квалификации врача-лечебника по лечебно-профилактической специальности, диплом о профессиональной переподготовке ПП № 894879 от 27.05.2006, в соответствии с которым допущен к осуществлению профессиональной деятельности в сфере «неврология», сертификат специалиста № 0126040000511 от 24.06.2016, в соответствии с которым допущен к осуществлению медицинской и фармацевтической деятельности по специальности (направлению подготовки) неврология «Здравоохранение и медицинские науки», в соответствии со ст. 100 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ», наделенный правом на осуществление медицинской деятельности в Российской Федерации, заведомо зная, что он несет ответственность за качество оказанной медицинской помощи, совершенные врачебные ошибки, так как в соответствии со ст. 98 Федерального закона от 21.11.2011 № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» медицинские работники несут ответственность в соответствии с действующим законодательством Российской Федерации за нарушение прав в сфере охраны здоровья, причинение вреда жизни и (или) здоровью при оказании гражданам медицинской помощи, переведенный в соответствии с приказом главного врача государственного бюджетного учреждения здравоохранения Ставропольского края «Кочубеевское территориальное медицинское объединение» (в настоящее время – государственное бюджетное учреждение здравоохранения Ставропольского края «Кочубеевская районная больница» (далее по тексту – ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ»)) № 899 от 01.01.2010 на должность заведующего неврологического отделения стационара – врача-невролога ГБУЗ СК «Кочубеевское территориальное медицинское объединение (в настоящее время – ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ»), являясь должностным лицом – то есть лицом, постоянно выполняющим организационно-распорядительные функции в государственном учреждении, в соответствии с п.п. 1, 3, 4, 10, 11, 12, 14 раздела II, п.п. 3, 5, 6 раздела III своей должностной инструкции заведующего неврологическим отделением, согласованной 09.01.2017 с председателем профсоюзного комитета медработников ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» Мамонтовой Н.И. и главным врачом ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» Скорняковым А.А., был обязан осуществлять руководство деятельностью структурного подразделения медицинской организации в соответствии с положением о неврологическом отделении, его функциями и задачами, координировать деятельность структурного подразделения с другими структурными подразделениями медицинской организации, обеспечивать их взаимосвязь в работе, осуществлять контроль за работой персонала структурного подразделения, качеством проводимого лечения, соблюдением стандартов медицинской помощи при выполнении медицинским персоналом перечня работ и услуг для диагностики заболевания, оценки состояния больного и клинической ситуации, для лечения заболевания, состояния больного, клинической ситуации в соответствии со стандартом медицинской помощи, проводить еженедельный обход больных совместно с врачами-ординаторами и старшей медсестрой, осматривать вновь поступивших больных, а также больных, находящихся в тяжелом состоянии, проводить клинический разбор всех случаев, представляющих затруднения в диагностике и лечении, случаев расхождения диагнозов, а также всех случаев смерти в отделении, вызывать консультантов различных специальностей для решения диагностических и лечебных вопросов, а также обладал правом решать вопросы перевода и выписки больных из отделения, проверять правильность ведения врачами-ординаторами истории болезни, отменять и назначать в установленном порядке дополнительные методы обследования и лечения больных, проверять правильность и полноту выполнения средним медперсоналом назначения лечащих врачей. 20.12.2017, после экстренного поступления Антелава И.Г., 27.11.1961 года рождения, в неврологическое отделение ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» в 13 часов 07 минут, заведующий неврологического отделения стационара – врач-невролог ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» Измайлов А.К., совместно с врачом-неврологом неврологического отделения Рулла А.П., осмотрели пациентку, после чего, заведующий неврологическим отделением стационара – врач-невролог ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» Измайлов А.К., в период времени с 13 часов 07 минут 20.12.2017 до 12 часов 10 минут 26.12.2017, находясь на своем рабочем месте в ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ», расположенном по адресу: Ставропольский край, Кочубеевский район, с. Кочубеевское, ул. Восточная, дом 63, ненадлежащим образом исполнил свои должностные обязанности вследствие небрежного отношения к обязанностям по должности, не предвидя возможность наступления общественно-опасных последствий в виде смерти Антелава И.Г., хотя проявив необходимую внимательность и предусмотрительность, должен был и мог предвидеть эти последствия, не оценил должным образом тяжесть состояния здоровья больной, не обеспечил выполнение необходимых мероприятий и допустил: недооценку анамнеза (травмы, полученной пациенткой 13.12.2017); не назначение консультаций профильных специалистов: травматолога, нейрохирурга, терапевта, отсутствие наблюдения за пациенткой Антелава И.Г. 21.12.2017, не назначение лабораторно-инструментальных методов исследований (в частности, компьютерной и магнитно-резонансной томографии позвоночника); дефекты диагностики, которые привели к тактической и организационной ошибке – госпитализации в непрофильное отделение и продолжении пребывания Антелава И.Г. там при выявлении выраженных изменений в общем клиническом и биохимическом анализах крови (лейкоцитоз, билирубинемия), а затем и гипертермии (повышении температуры тела); тактические и организационные дефекты – даже при очевидности симптоматики, не характерной для неврологических заболеваний, выявлении лейкоцитоза, билирубинемии, а затем гипертермии, Антелава И.Г. продолжала пребывать в неврологическом отделении, при этом непрофильная госпитализация, непроведение адекватного обследования и лечения способствовало прогрессированию воспалительного процесса и усугубило состояние больной; недооценку тяжести состояния больной как исходной, так и в динамике, после появления и нарастания признаков интоксикации, включая упорную гипертермию (т.е. повышение температуры тела); недооценку данных лабораторных и инструментальных исследований – не придано оценки исходному выраженному лейкоцитозу (по данным общего анализа крови от 21.12.2017 – лейкоциты 40,9x109/л; СОЭ – 36 мм/ч), который сохранялся в течение всего времени (данные изменения в общем клиническом анализе крови не характерны для неврологической патологии и требовали расширения диагностического поиска), не дана оценка билирубинемии (по данным биохимического исследования сыворотки крови общий билирубин – 67,0 ммоль/л), нарастанию трансаминаз (ACT - 226; АЛТ - 208,1), при этом указанные изменения характерны для системной воспалительной реакции (сепсис), печёночной недостаточности и требовали расширения диагностического поиска и одновременного начала интенсивной терапии; необоснованное назначение лекарственного препарата – амитриптилина, относящегося к группе трициклических антидепрессантов, оказывающего, согласно официальной инструкции к применению, мощное антидепрессивное, седативное (т.е. успокоительное) и анксиолитическое (т.е. снижающее тревогу) действие, показанного для лечения депрессий, органических поражений головного мозга и шизофренических психозов. 26.12.2017 в 12 часов 10 минут, пациентка Антелава И.Г. переведена из неврологического отделения ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» в терапевтическое отделение ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» для дальнейшего лечения. 27.12.2017, в 19 часов 40 минут, в связи с ухудшением состояния здоровья, повышением температуры у Антелава И.Г., после консультации и согласования с приглашенным врачом-реаниматологом, больная Антелава И.Г. переведена в анестезиолого-реанимационное отделение ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ». 28.12.2017, в 13 часов 30 минут, консилиумом врачей ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ», в состав которого входил заведующий неврологического отделения стационара – врач-невролог Измайлов А.К., в связи с наличием у Антелава И.Г. клиники сепсиса, полиорганной недостаточности, принято решение о проведении операции – диагностической лапаротомии под ЭТН. 28.12.2017, в 16 часов 00 минут, начата операция – диагностическая лапаротомия под ЭТН, продолжительностью 30 минут. 28.12.2017, в 16 часов 40 минут, пациентка Антелава И.Г. доставлена из операционной в состоянии медикаментозной седации, с целью обезболивания введен промедол. 28.12.2017, в 19 часов 40 минут, на фоне интенсивной терапии и продленной ИВЛ (искусственной вентиляции легких), зафиксирована остановка сердечной деятельности, начаты реанимационные мероприятия продолжительностью 30 минут. 28.12.2017, в 20 часов 10 минут, констатирована биологическая смерть Антелава И.Г. Согласно заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы, причиной смерти Антелава И.Г. явился частичный разрыв мышечных волокон поясничноподвздошной области справа, осложнившийся кровотечением в межфасциальное пространство с образованием гематомы, которая в последствии инфицировалась и привела к развитию правостороннего гнойного илиопсоита, обусловившего сепсис в стадии септикопиемии, прогрессирующую полиорганную недостаточность. Дефекты, допущенные заведующим неврологического отделения – врачом-неврологом ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» Измайловым А.К. на этапе пребывания Антелава И.Г. в неврологическом отделении ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ»: недооценка анамнеза (травмы, полученной пациенткой 13.12.2017); не назначение консультаций профильных специалистов: травматолога, нейрохирурга, терапевта, отсутствие наблюдения за пациенткой Антелава И.Г. 21.12.2017, не назначение лабораторно-инструментальных методов исследований (в частности, компьютерной и магнитно-резонансной томографии позвоночника); дефекты диагностики, которые привели к тактической и организационной ошибке – госпитализации в непрофильное отделение и продолжении пребывания Антелава И.Г. там при выявлении выраженных изменений в общем клиническом и биохимическом анализах крови (лейкоцитоз, билирубинемия), а затем и гипертермии (повышении температуры тела); тактические и организационные дефекты – даже при очевидности симптоматики, не характерной для неврологических заболеваний, выявлении лейкоцитоза, билирубинемии, а затем гипертермии, Антелава И.Г. продолжала пребывать в неврологическом отделении, при этом непрофильная госпитализация, непроведение адекватного обследования и лечения способствовало прогрессированию воспалительного процесса и усугубило состояние больной; недооценка тяжести состояния больной как исходной, так и в динамике, после появления и нарастания признаков интоксикации, включая упорную гипертермию (т.е. повышение температуры тела); недооценка данных лабораторных и инструментальных исследований – не придано оценки исходному выраженному лейкоцитозу (по данным общего анализа крови от 21.12.2017 – лейкоциты 40,9x109/л; СОЭ – 36 мм/ч), который сохранялся в течение всего времени (данные изменения в общем клиническом анализе крови не характерны для неврологической патологии и требовали расширения диагностического поиска), не дана оценка билирубинемии (по данным биохимического исследования сыворотки крови общий билирубин 67,0 ммоль/л), нарастанию трансаминаз (ACT - 226; АЛТ - 208,1), при этом указанные изменения характерны для системной воспалительной реакции (сепсис), печёночной недостаточности и требовали расширения диагностического поиска и одновременного начала интенсивной терапии; необоснованное назначение лекарственного препарата – амитриптилина, относящегося к группе трициклических антидепрессантов, оказывающего, согласно официальной инструкции к применению, мощное антидепрессивное, седативное (т.е. успокоительное) и анксиолитическое (т.е. снижающее тревогу) действие, показанного для лечения депрессий, органических поражений головного мозга и шизофренических психозов, привели к прогрессированию воспалительного процесса, развитию сепсиса, квалифицируемых как причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, вызвавшего расстройство жизненно важных функций организма (угрожающее жизни состояние) (согласно п.п. 6.2.7 приложения к приказу Минздравсоцразвития РФ от 24 апреля 2008 г. №194н «Об утверждении Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека»), и состоят в прямой причинно-следственной связи со смертью Антелава И.Г., наступившей 28.12.2017 в 20 часов 10 минут в анестезиолого-реанимационном отделении ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ».

В судебном заседании подсудимый Измайлов А.К. вину в инкриминируемом ему деянии не признал и пояснил, что в его адрес не поступало ни одного постановления о продлении сроков следствия, его приостановления или возобновления, а также никаких иных документов о ходе следствия, в том числе уведомлений. Копии постановлений о приостановлении следствия и его возобновлении были получены по ходатайству его защитника Шека В.Г., в его присутствии. Документы были выданы лично следователем Лисовым. Он изымал эти постановления из материалов уголовного дела, находящегося в скоросшивателях, копировал, затем копии передавал защитнику. В ходе ознакомления с материалами уголовного дела, ему стало известно, что данное уголовное дело неоднократно приостанавливалось в связи с тем, что место нахождения подозреваемого или обвиняемого известно, однако реальная возможность его участия в уголовном деле отсутствует. Все эти годы расследования он находился на рабочем месте, а в период отпуска и выходные дни дома, в селе Кочубеевском. Однако он по первому требованию являлся в следственные органы, однако и в те периоды следствие приостанавливалось по тем же основаниям. Кроме того, его возмутил факт объявления в розыск. В указанный период он находился в селе Кочубеевском, в том числе и на рабочем месте. Вызовов (телефонных, почтовых) от следователя в тот период времени он не получал, как не получал эти вызовы и его защитник. Полагая следователь и сотрудник органа дознания совершили в данном случае должностное преступление. По существу предъявленного обвинения желал пояснить следующее, что виновным в наступлении смерти пациентки Антелавы И.Г. он себя не признавал, однако сожалеет о ее смерти. Глубоко соболезнует ее родным и близким. Направление его медицинской деятельности подразумевает наличие тяжелых, порой не излечимых больных. Он всегда, без исключений, принимает все меры для их выздоровления, а если это невозможно, для предотвращения наступления тяжелых последствий. Тяжело переживал смерть каждого пациента. Всегда тщательно и скрупулёзно осуществлял руководство деятельностью неврологического отделения, в том числе проводил обход больных, осматривал вновь поступивших больных, а также больных, находящихся в тяжелом состоянии, а также выполнял иные обязанности. На момент прохождения лечения указанной пациентки правом решать вопросы перевода больных в другое медицинское отделение он не обладал. Решение этого вопроса оставалось за руководством больницей, поскольку бывали случаи отказа в приеме тяжелых больных заведующими теми или иными отделениями. Дату ознакомления с должностной инструкцией от 09.01.2017 года он не припоминал, однако совершенно точно произошло это не ранее 2018 года, то есть после смерти пациентки. 20.12.2017 году он действительно производил осмотр пациентки Антелава И.Г., совместно с ее лечащим врачом. Оценка анамнеза; назначение консультаций профильных специалистов (травматолога, нейрохирурга, терапевта); ежедневное наблюдение за пациенткой, в том числе 21.12.2017 года; назначение лабораторных инструментальных методов исследования (в частности КТ, МРТ), не входило в его должностные обязанности, это должен был делать ее лечащий врач. Хотел обратить внимание, что он не вправе подменять работу лечащих врачей его отделения, которые должны самостоятельно исполнять свои должностные обязанности. Согласно тем же должностным инструкциям на заведующего возложены обязанности проведения еженедельного обхода больных совместно с врачами-ординаторами, а также заведующий вправе проверять правильность ведения врачами-ординаторами историиболезни, отменять и назначать в установленном порядке дополнительные методы обследования и лечения больных (п. 10 разд. II, п. 5 разд. III Инструкций). Для суда пояснял, врач-ординатор — врач, обучающийся в ординатуре в медицинском вузе на кафедрах последипломного образования и проходящий обучение на клинических базах в лечебно-профилактических учреждениях. Таковых врачей в отделении на тот момент не было, врач-невролог Рулла к таковым не относилась. Таким образом его обязанности по руководству деятельностью структурного подразделения заканчиваются там, где начинаются права лечащего врача. Хотел бы обратить внимание суда, что в статье 70 федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определен статус лечащего врача. Согласно этой статьи лечащий врач назначается руководителем медицинской организации (подразделения медицинской организации) или выбирается пациентом с учетом согласия врача. Только лечащий врач организует своевременное квалифицированное обследование и лечение пациента, по требованию пациента или его законного представителя приглашает для консультаций врачей- специалистов, при необходимости созывает консилиум врачей. Рекомендации консультантов реализуются только по согласованию с лечащим врачом, за исключением случаев оказания экстренной медицинской помощи. Только лечащий врач устанавливает диагноз, который является основанным на всестороннем обследовании пациента. Таким образом, возложение на него обязанностей, присущих лечащему врачу, изложенных в обвинении, противоречит положениям этого закона. Тяжесть состояния больной была оценена должным образом. Так, 20.12.2017 года, в ходе осмотра было установлено (т. 1 л.д. 105), что «состояние удовлетворительное. Гиперстенического телосложения. Кожные покровы розовые, видимые слизистые розовые, тургор нормальный. Периферические лимфоузлы не прощупываются. Тоны сердца приглушены и ритмичные. Пульс= ЧСС =70 в минуту. АД 130/89. Дыхание в легких везикулярное, хрипов нет. ЧДД 17 в минуту. Язык влажный, не обложен налетом. Живот при пальпации мягкий, безболезненный. Печень не пальпируется. Функции тазовых органов контролировала. Неврологический статус: Сознание ясное. Ориентировано во времени и пространстве.» Хотел обратить внимание, что пациентка не сообщала о наличии у нее травмы, тем более травмы полученной 13.12.2017 году. Этот вывод действительности не соответствовал. На том же листе дела указано: «Считает себя больной около 1 недели, когда после физической нагрузки отмечает боли в поясничном отделе позвоночника и правой ноге...». Указанный анамнез записан со слов пациентки. Впервые обороты «травма», «тренировка» встретились ему в заключениях экспертов, которые сделали вывод об этом «согласно материалам дела». Однако этих материалов дела на момент болезни пациентки Антелавы в распоряжении лечащего врача не было, в его распоряжении был лишь направления врача- терапевта и сама пациентка, которая во время сбора анамнеза сообщала то, что посчитала нужным. Об активном занятии фитнесом пациенткой во время следствия сообщал потерпевший, однако и он, допрошенный в суде не сообщал о наличии какой-либо травмы. Более того, все допрошенные в суде свидетели, в том числе и медицинские работники, обладающие специальными познаниями не сообщали о наличии у пациентки травмы, им об этом ничего известно не было, стало быть она и им об этом ничего не говорила. Данные лабораторных и инструментальных исследований, а именно лейкоцитоз (по данным общего анализа крови от 21.12.2017 года- лейкоциты 40,9х109/л; СОЭ - 36 мм/ч), билирубинемии (по данным биохимического исследования сыворотки крови общий билирубин - 67,0 ммоль/л), нарастанию трансаминаз (ACT - 226; АЛТ - 208,1) ему лично не передавались, с ними он ознакомился 25.12.2017 года и принял меры в пределах компетенции. 25.12.2017 году в первый рабочий день при поступлении данных лабораторных исследовании и состоянии тяжести пациента и открывшихся новых обстоятельств,была проведена экстренная консультация заведующей инфекционным отделением, заведующим терапевтическим отделением, было выполнено УЗИ органов брюшной полости, где диагностировано «Желчекаменная болезнь». В этот же день был проведен консилиум от 25.12.2017 года в 15 часов 30 минут в составе заместителя главного врача Чахмачевой А.П, заведующего хирургического отделения Басакова М.А., заведующего терапевтическим отделением Арутюнова А.Н. и заведующего неврологическим отделением, в результате которого выставлен предварительный диагноз: «ЖКБ-калькулезный холецистит», гипербилирубинемия, спленогепатомегалия. Печеночно-почечная недостаточность? Коллагеноз? Ревматоидный артрит? Дорсопатия. Остеохондроз позвоночника. Спондилоартрит пояснично- крестцового отдела позвоночника. Грыжа диска L5-S1? Радикулопатия S1 справа. Правосторонняя люмбоишиалгия. Мышечно- тонический синдром, дообследование».Также пациентке было проведено множество других исследований. В тот же день в утреннее время осмотр был проведен врачом- хирургом Голяк, которым был выставлен диагноз: «ЖКБ. Механическая желтуха». Отмечает, что выводы следствия об отсутствии интенсивной терапии действительности не соответствует, поскольку она получала лечение, в том числе и антибиотикотерапию для борьбы с воспалительным процессом. Действительно, пациентке прижизненно не был выставлен правильный диагноз, однако хотел обратить внимание суда, что флегмона - крайне редкое гнойной воспаление. Трудно диагностируется при данной локализации, поскольку снаружи ограничена костями таза, не позволяющими диагностировать очаг воспаления. Наличие в указанной области у пациентки Антелава иных патологий затруднил диагностику. От дальнейших показаний отказался

Несмотря на непризнание вины подсудимым, его вина нашла свое полное подтверждение совокупностью, исследованных в судебном заседании и признанных допустимыми доказательствами. Свидетели обвинения показали суду следующее:

Потерпевший Харчилава Т.Г. показал: что когда у него заболела мать, он не находился рядом с ней, и из членов семьи никого рядом не было, они уехали, работали, была только его супруга, они жили на небольшом расстоянии от матери, у них трое детей. Он узнал, что мать поступила в больницу, он смог приехать только 25 декабря 2017 года. Он приехал в первой половине дня и зашёл в больницу, узнал, где она лежит, в какой палате, в каком отделении, пришёл, зашёл в палату, его провела санитарка, врача он сразу не видел. Он зашёл туда и увидел мать, она лежала и не вставала с кровати, у неё была кожа жёлтого цвета, он спросил, как у нее дела, у него мать позитивная была, сказала, что ничего, всё нормально. Она лежала в больнице пять дней, а до этого их местный врач, Морозов определил её на домашнее лечение, потом её уже госпитализировали. Он стал спрашивать, кто лечащий врач, и потом уже в коридоре или в кабинете, он уже не помнит, увидел Измайлова А.К., и он ему сказал, что он заведующий отделением и лично занимается лечением матери, спросил, какие у него есть вопросы и пошёл с ним вместе в палату, там были и другие пациент. Он начал задавать вопросы, что случилось его матерью, какой диагноз, что делать, потому что у них в семье здоровье у людей крепкое, то есть они не болеют, он в больнице лежал два раза, у них нет хронических заболеваний, в больнице они не лежат, не обращаются, поэтому он попросил – подсказать, что сделать, может анализы какие то, может нужно заплатить, потому что дорого всё, он имею ввиду обследование, спросил, может МРТ или что-то нужно сделать. Измайлов А.К. внятного ему ничего не сказал, он начал задавать ещё вопросы, спросил, почему они не сделали МРТ, хотя мать просила, чтобы сделали МРТ. И тут получилась такая ситуация, это было при людях, был диалог, не очень приятный, но он никого не оскорблял, и другие пациенты начали на него возмущаться, сказали, что он хороший врач. Да, отзывы о нём были хорошие, он не спорил. Измайлов А.К. ему сказал, что здесь его ничего нет. Он говорил, что если здесь вашей нет болезни, почему вы её не переведёте в Ставрополь, здесь он услышал, что Измайлов А.К. обладал правом о переводе в другие отделения. На тот момент Измайлов А.К. ему сказал, что он не мог, он говорил, давайте переведите её в Ставрополь, у вас человек лежит, они говорили, что их болезни здесь нет, почему она лежит дальше и обследование не идёт, он сказал, что он эти вопросы не решает здесь в больнице. Он спросил, кто решает, давайте поговорим с тем, кто решает, он ему сказал, приходи завтра утром, они будут решать. Он позвонил брату, он бросил работу, ночью с 25 на 26 число выехал домой, они приехали утром, точно не может сказать, в восемь или в девять утра они были в Кочубеевской больнице, пришли и Измайлов А.К. говорил пойдёмте, они пошли в кабинет, скорее всего это был кабинет заместителя глав.врача Кочубеевской больницы. Там были он, его брат, Измайлов А.К., Чахмахчева А.П. – заместитель глав.врача и кто-то был ещё. В деле есть запись этого разговора, они провели запись разговора, потому что брат ему сказал, что-то там не так, давай он запишет разговор. В деле всё это присутствует. Они просили, чтобы провели какие-то обследования, может перевели в Ставрополь, они сказали, что оплатим и МРТ и всё, что нужно, потому что, жизнь она важна, тем более оны была их мать, он конечно не хотел принижать других людей, но если они спросили бы тех, кто знал их мать она была учительница, у неё было много хороших отзывов, она была прекрасным человеком, это для него, это его ценности, поэтому они говорили, что всё, что надо они оплатят. Чахмахчева А.П. сказала, что не надо им их денег, надо будет – они сделают МРТ, что они из-за такой мелочи подняли шум, тут всё нормально. Он ей говорил, что у него нет медицинского образования, но он зашёл и даже он видел, что ей хуже, она лежала, у неё жёлтый цвет кожи, от чего это. Он говорил, что может они ей обезболивающие кололи, поэтому кожа пожелтела, она говорила, что нет. Если вы ознакамливались с материалами дела, то там расшифровка разговора есть. То есть, им отказали в переводе в Ставрополь, брат тоже говорил, что они понимают, что в Ставрополе есть оборудование, Чахмахчева А.П. стала говорить, что они думают, что у них врачи плохие, он говорил, что нет, дело в том, что там есть оборудование, у них такого нет, и человек лежал уже пять дней и они не знали, что с ней делать, почему так происходило. На следующий день, 27 числа с утра они приехали с братом, и мать перевели в терапию, то есть, после того, как он пришёл, то есть в деле есть, что в этот же день, вечером Измайлов А.К. собрал консилиум и они мать перевели в терапию. На следующий день, 27 числа они приехали с утра и в терапии был другой врач, Арутюнов, к сожалению он не помнит, как его зовут, он его всего один раз видел, он к нему подошёл и спросил, что случилось, он сказал, что решили перевести их мать туда. Он спросил, что теперь дальше, он говорил, что он тут ничего не решает, но здесь сказал, что нужно везти в Невинномысск на КТ, брат говорил - как в Невинномысск, а ей хуже стало, и в документах всё это есть, что было ухудшение, всё написано, это не он придумал. Он просил, как, что дальше делать, врач говорил, что нужно везти в Невинномысск на КТ, не на МРТ, то есть МРТ даёт более полную картину на самом деле, на КТ по другому, оно и дешевле, хотя они говорили, что они всё оплатят, но кто-то решил по другому. Они отправляют её на КТ в транспортировочной машине и брат едет с ней в этой машине в Невинномысск. Он говорил, они понимают, везти человека в Невинномысск, потом обратно в Кочубеевку, у них здесь нет оборудования, это дальше туда – сюда, отвезите её просто в Ставрополь, они заплатят, и дальше пусть продолжат там обследование и лечение. Им опять отказали, сказали – нет, этот Арутюнов сказал, что он ничего не решал, что они сказали, так сделать. Больше он его не видел. Они отвезли мать в Невинномысск, приехали обратно и брат сел в свой автомобиль и поехал за результатом, чтобы быстрее это было, чтобы забрать результат КТ и показать врачам. Он привёз из Невинномысска результат, отдал врачам, потом они уехали, бабушка осталась с матерью, это её дочь, получается. Бабушка осталась в больнице и вечером нам позвонили, сказали, чтобы бабушку забрали, потому что мать перевели в реанимацию вечером 27 числа. Они приехали забрали бабушку. 28 числа они весь день звонили, и на горячую линию они звонили, им никто ничего не говорил, их никто никуда не пускал, говорили, что всё стабильно. Они даже на самом деле и не знали о проведении лапароскопии, ничего вообще не знали, их никто некуда не допускал. Потом уже позвонили вечером и сказали, что мать умерла, всё. После этого они приехали на следующий день, там был суд.мед.эксперт, который отдал им документы. Их матери было уже 56 лет на тот момент, наверно, какие-то хронические заболевания были, может женские какие-то были, они это не обсуждали, но в больнице она не лежала, на учете ни у какого врача не состояла, единственно, у неё было ожирение, но она на протяжении предыдущих 2015-2016 годов она сделала распорядок еды, она перестала есть печёное, жирное. В процессе разговора с подсудимым Измайловым он пояснял, что лечением занимается лично сам и это он не только ему говорил, но ещё была его бабушка. К сожалению, она не приехала, потому что ей 84 года, она показания давала в следственном комитете. После того, как подсудимый пояснил, что это не его заболевание, и сколько раз они обращались по поводу перевода в другую больницу, в другое отделение, доказательств никаких нет, но все были в курсе о том, что происходило, и на записи разговора это есть, он Измайлова А.К. попросил 25 числа перевести, он сказал, что он не решает эти вопросы, он не мог. Он сказал, давайте поговорите с тем, кто решает эти вопросы. Он сказал – завтра. Три раза, как минимум, он обращался. Это было в 2017 году. В его показаниях говорилось, что Морозов проводил какое-то домашнее лечение, в деле всё было. Мама, примерно, находилась на амбулаторном лечении в Казьминке, в карте всё есть, он не знал, 4-5 дней, он не уверен. У матери было ожирение, какие-либо препараты для похудения, не принимала. Ему не было известно о травме, потому что мать не жаловалась никогда и ему не было известно о травме, о травме он узнал в ходе следствия, что оказалось у неё была травма 12 числа. Обращалась к Морозову мама по поводу этой травмы, он не знал. Его мать не посещала спортивный зал, фитнес клуб в Казьминке. Она посещала легкую атлетику в Невинномысске. Она туда ездила два раза в неделю, кажется, она с подругой ездила, она там занималась. Она похудела, да, он похудел за два года на 15 кг. они вместе занимались, это была нормальная хорошая белковая диета, там были и белки, и жиры, и углеводы, и нормально всё было и на протяжении двух лет она сбросила 25 кг. Препараты мама не принимала. 25 числа, впервые увидел маму и она уже в больнице была, в первой половине дня. Она ему не объясняла, что случилось, на тот момент они об этом не разговаривали. У них в семье просто так не принято, он знал, что её положили в больницу, он позвонил, спросил, как дела, она сказала, что всё нормально, там очень хороший врач, это она сказала по поводу Измайлова А.К., она сказала, что наверно у нее воспалился седалищный нерв, и всё, он вопросы не задавал. Измайлов А.К. был одним из последних кто разгорваривал с мамой. О травме она не говорила. О травме он узнал ещё от тёти, у них есть тётя, но она получается не совсем тётя, деда двоюродная сестра, просто она моложе, и она позвонила из Абхазии когда узнала, что мать умерла, и спросила, она им сказала за травму, он говорил – нет. если бы она сказал, может быть вы её в другое отделение повезли. Он сказал, что не знал. То есть, она с ней общалась. У них матерью были нормальные отношения, но они не лезли, если надо помочь, если сказали, они помогали.

Свидетель Рулла А.П. с участием ее защитника Реутовой Е.С. показала: она была лечащим доктором пациента, она поступила к ним в неврологическое отделение переводом по согласованию с их замом. Сначала её осматривал заведующий в приёмном отделении, потом уже непосредственно в отделении, в палате смотрела её она совместно с заведующим, назначала лечение. При поступлении пациентка была не ходячая, её привезли на носилках, потому что у неё был выраженный болевой синдром, её состояние было средней степени тяжести, не критическое. Клинико-лабораторные исследования применялись стандартные, общий анализ крови, мочи, биохимический анализ крови, ЭДС, ЭКГ, также они её делали два рентгена, рентген плечевого сустава и пояснично – крестцового отдела. После всех проведенных исследований и анализов диагноз ей был поставлен, остеохондроз поясничного отдела, с этим диагнозом она поступала, на момент поступления пациентка не жаловалась на то, что у неё была травма, поэтому дифференцировать диагноз им не пришлось, то есть диагноз был выставлен предварительный остеохондроз. На выходных она за температурила и после этого уже создавался консилиум и на консилиуме решался вопрос о её переводе в другое отделение. Она у них не лежала неделю, она поступила в среду и в понедельник уже созывался консилиум, получается три дня она её видела, до этого она была на амбулаторном лечении. За эти три дня её состояние оценивалось, как стабильным, ухудшений не было. Были ли жалобы со стороны пациентки о том, что её становится хуже, ей она не говорила. Из лечащих врачей она была закреплена за пациенткой. Это ее заведующий, непосредственный руководитель, совместно они осматриваем пациентов, первичный осмотр у их был вместе, а дальше уже каждый день приходили, один – два раза к пациенту подходили, спрашивали, как самочувствие. Назначение лечения в части медикаментозных препаратов они назначали по согласованию по согласованию с заведующим отделением, вносились какие-то корректировки в лечении ей или заведующим, не могла ответить, надо смотреть в назначении, она не помнила. На сколько ей известно, как изначально было, так всё и продолжалось. Грубо говоря, она назначила витамины, обезболивающую терапию. При согласовании не говорилось, что это не нужно, это нужно, такого не было. Пациентка пробыла в неврологическом отделении получается, со среды по вторник. В понедельник был консилиум чтобы решить вопрос о её дальнейшей судьбе чтобы перевести в другое отделение, во вторник был очередной консилиум, и во вторник её перевели.За время, когда она её наблюдала, повышалась температура у пациентки на выходных, она не могла сказать, какой это день был, либо вечером в субботу, либо во воскресенье, у неё поднялась температура в понедельник был создан консилиум. Проявления на кожном покрове оттенок желтого цвета, тоже было на выходных, либо в субботу, либо в воскресенье. В понедельник собрали консилиум по поводу того, что ей становится хуже, потому что она пожелтела и поднялась температура. С пациенткой, она беседовала. Она рассказывала, что за причина, почему так получилось, это физическая нагрузка, была какая-то тренировка, после этого заболела поясница и нога, нога не помит какая, то ли правая, то ли левая. В неврологический диагноз она укладывалась, поэтому у нее не возникало вопрос о том, что это была какая-то хирургическая травма. О приёме каких-либо препаратов она не говорила, ни медицинских БАДов, ни чего. Только препараты, которые назначал её доктор поликлиники. Свидетель Рулла А.П. не работает в поликлинике, она работала в Предгорном районе, но сейчас она в декрете. Не работала в этом отделении с марта, или февраля она ушла в первый декрет. Измайлова А.К. охарактеризовала как, внимательный, хороший, если надо, то подскажет, поможет, хороший человек. Во время их работы, люди умирали в отделении, например поступил пациент с инсультом в коме, тяжёлый, а вот такого не было. Жалобы не поступали на заведующего отделением, его все любили, как пациенты, так и мед.персонал. О профессиональных качествах, как производилось руководство отделением, пояснила, что она приходила, с утра была планёрка 10-15 минут, дальше они расходились каждый по своим кабинетам, она занималась пациентами, каждый день у них были обходы пациентов, заведующий был на консультациях, в приёмном отделении, она вела пациентов в отделении. Медицинскую документацию заведующий изучал, каждый день, посещали погибшую пациентку за эти дни. О том, что пациентка за температурила на выходных, ей стадо известно на планерке в понедельник с утра. Вы на выходных она не была на работе, потому, что у нее выходной. За пациентами присматривал дежурный врач, если логически размышлять. Он температуру не измеряет, в отделении мед.сестры, которые каждый день измеряли температуру пациентам утром и вечером. Скорее всего, мед сестры измеряли температуру, когда поднимается температура, докладывается доктору, который дежурит. Когда она приехала в понедельник утром, на планёрке докладывалось, что у пациентки поднялась температура. По поводу физической нагрузки, и сколько погибшая находилась на лечении в Казьминке, она ей не рассказывала, только из мед документации, когда открылся больничный и когда её перевели. Про травму она ничего не говорила. Если была бы травма, то исход был бы совсем другой на этапе приёмного отделения. Порядок лечения регламентирован приказом Минздрава РФ, именно что касалось их отделения, они все выполнили в соответствии с приказом. Всё, что указано, лечение, лабораторные исследования, у них нет аппарата КТ и МРТ, они делали ей рентген, нейрохирурга у них нет, чтобы консультировать пациентов с грыжами. Рентген они ей сделали, на рентгене остеохондроз, что вкладывалось в клинику, с которой она поступила. В связи с чем наступила смерть ей не известно в ее условиях обнаружить этого не могла, а именно в отделении не знала. При поступлении пациентки в Кочубеевскую районную больницу по данным анамнеза, пациентка жалобы на получение травмы при физических нагрузках не предъявляла. Если бы при поступлении в Кочубеевскую больницу пациентка предъявляла бы жалобы на получение травмы, медицинского персонала и тактика врачей в том случае, должна была быть консультация травмотолога, хирурга, и уже бы тогда решался вопрос и госпитализации её в другое отделение, не в неврологическое. Тактика врачей и дальнейшее обследование пациентки зависело от тех исходных данных, которые она предъявляла при поступлении. О том, что у пациентки поднялась температурила на выходных, непосредственно ей или заведующему отделением сообщалось не на выходных, а в понедельник. Она узнали об этом только в понедельник утром. Дежурный врач либо мед.сестра, которые производили обход больных на выходных, которые измеряли температуру пациентов, должны были сообщить и предпринять какие-то меры, либо снизить температуру и решить вопрос, что делать с ней, а так логически, то они должен были сказать заведующему, что в его отделении пациенту плохо. Повышенный лейкоцитоз у пациента по анализам крови не связан с наличием неврологического заболевания именно её состояния это защитная реакция организма на какое-то воспаление в организме. Внешнее проявление заболевания, которое в последующем ей было поставлено, на кожные изменения не влияло, покраснений, припухлостей, температура повысилась на выходных, до этого ничего не было. Основания полагать, что у пациента имелось паталогическое заболевание, именно хирургического направления, у нее не было. У заведующего оснований предполагать, тоже не было.

Свидетель Харчилава Д.Н. показал: что с подсудимым знаком, родственником не является, неприязненных отношений не имеет. По уголовному делу пояснил, что он находился в Ингушетии, ему позвонил брат. Перед отъездом в Ингушетию он знал, что у мамы болит нога, она, во всяком случае, так говорила. Он уехал на заработки и спустя какое-то время ему звонил брат и говорил, что мама в тяжёлом состоянии, нужно что-то делать. Он, соответственно, приехал, и первым делом они поехали в больницу и они пришли в отделении терапии. Начали спрашивать у врачей, где, кто, что, чтобы узнать, как она, хотели увидеть её, им её показали, что с ней случилось, никто им толком не говорил. Они говорили, кто сможет сказать, им организовали встречу с заместителем глав.врача – Чахмахчевой, они начали спрашивать, что случилось, она им первым делом сказала, что они из-за таких мелочей их на уши поднимали. Этот разговор он записывал, и приобщил к делу. После чего им говорили, что её переведут, не переведут, есть основания, нет оснований для перевода в Ставрополь, они говорили, что если они не знали, что с ней, надо же какие-то анализы сдавать, что-то делать, в общем, они как-то добились, чтобы ей сделали МРТ, в итоге МРТ ей не стали делать, а направили на КТ в Невинномысск. Он говорил, что если вы направляете в Невинномысск и на месте нет ничего, почему бы не отправить сразу в Ставрополь, где есть специалисты, которые смогут увидеть причину, так сказать помочь. В общем, им отказали, сказали, что надо ехать в Невинномысск. Он сел в скорую помощь вместе с ней и их повезли. Там они тоже минут 20 ждали, на каталке он стоял с ней, пока их запустили в отделение, сделали анализы, маму отвезли обратно в Кочубеевку. Потом он поехал за анализами чтобы быстрее дело пошло, всё это время бабушка с ней оставалась с ночевкой – мать его матери, на следующий день они тоже снова приехали, им снова ничего толком не говорили, говорили про внутренние органы, что что-то не так с ними, они говорили, что если не так, то что-то надо же делать. В итоге 27 числа, на второй день как он приехал, им сказали, что её переводят в отделение хирургии и мол забирайте бабушку, потому что в хирургию её пропустить не могут. Они бабушку забрали, потом уже ему брат позвонил и сказал, что мама умерла. Они приехали в отделении хирургии, разговаривали с каким-то врачом, он объяснил им, что мать умерла, что делали лапароскопию, после чего с наркоза она не вышла. Потом они пошли в патологоанатому, он им объяснил, что с ней было в итоге, и от чего она умерла. Кто был врачом при поступлении его мамы в неврологическое отделение, кто был назначен лечащим врачом, он не знал. Он про лечащего врача узнал не так давно у следователя, что это какая-то женщина. По поводу лечения он не разговаривал лично с подсудимым Измайловым, с ним брат разговаривал, он приехал уже через день после того, как брат приехал, он видел его, но с ним особо диалога не было. Какой диагноз был поставлен его маме, не известно. В неврологии на сколько он знал, что подсудимый сказал, что по его специализации у неё ничего нет. На какой день после поступления в больницу она была переведена в реанимационное отделение, он точно не помнит, наверно на пятый. Она в терапию сначала была переведена, а потом уже в реанимацию. С момента поступления до реанимации, он уже не помнит, четыре года прошло. Он помнит, что в районе недели она лежала в неврологии, потом попала в терапию, там она буквально два дня побыла и её перевели. Получается, в районе недели. Паталогических, либо врожденных заболевания у неё не было, она за месяц до смерти занималась фитнесом, вела здоровый образ жизни. До того, как её госпитализировали, она жаловалась на седалищный нерв, у неё были какие-то моменты что защемит, поболит, массаж сделает, и всё у неё проходило, А такое, чтобы хроническое, вообще никогда ничего не было. Вообще, сказал, чтобы она болела прям, не знает, разве что простудные какие-то заболевания. На счет того, что у матери нога болела, это из-за чего произошло, он её особо не расспрашивал, потому что у неё были моменты с седалищным нервом периодически. И она на это и располагала, что наверно опять защемило. Он говорил, что надо сходить к кому-то, массаж делать, ни как обычно. После всех этих происшествий ему известно, что она находилась на амбулаторном лечении в Казьминской больнице, в связи с тем, что нога болит, а больше то что, ей тяжело ходить было.

Свидетель Антелава А.И. показала: что ее не было дома, у нее есть старшая сестра, старше ее на 12 лет, жила в Дагестане. Она была в тяжелом состоянии и там умерла. Дочери она звонила, но дочь не признавалась, что лежит в больнице. Узнала от соседей, они позвонили сказали, что она в тяжелом состоянии. Она из Дагестана приехала и с поезде пошла в больницу. Там увидела подсудимого и он сказал, что взял на себя обязанность. Она говорила, зачем вы ее держите в больнице, если не можете ее лечить, отправьте в г. Ставрополь. Подсудимый говорил, что нет, они будут лечить и они все делали. Он пояснял, что общался с ней как с дочерью. Она поясняла, что дочери психолог не нужен, у нее болело бедро. Подсудимый говорил, что он останется с ней на всю ночь. У дочери были боли, которые она не могла терпеть. А женщины с палаты говорили, что к ней ни кто не подходил, если она хотела воды или еще что-то, то они сами ей давали. Вот все, что она знала. Пока дочь лежала у подсудимого, она поехала переоделась, так как с поезда была. Когда приехала обратно, дочь уже перевели в другую палату, к терапевту. Что дочь находилась в больнице ей стало известно от ее коллег, соседей от Коломойцевой К.Е. и Головчанской Ю.Ю.. Внуков дома тоже не было, один был в г. Ставрополе, другой в Ингушетии. Когда приехала в больницу, дочь находилась в отделении у подсудимого. Название отделения не помнит, знает, что на втором этаже. В каком состоянии находилась дочь, ей трудно говорить, потому что когда она осталась на ночь, то дочь всю ночь не спала, у нее очень болела нога, у нее болело все. Врачи ей ни чего не делали. Потом уже она начала возмущаться и дочь отправили на рентген. От куда она узнала о подсудимом, пояснила, что ей сказали на каком этаже и в какой палате лежит больная, кто сказал точно не помнит, но сказали у Курмашевича. Она пошла в палату и действительно там лежала дочь. С подсудимым познакомилась там же. Какую должность он занимает, не пояснял, сказал, что взял эту обязанность. Она спрашивала кто лечащий врач, он сказал, что он взял на себя эту обязанность. Больше разговоров не было и ни какого лечащего врача, возле своей дочери, не видела. За помощью не обращалась, так как ее не было, она находилась в Дагестане. Младший внук приезжал и сам отвозил на обследование и сам забирал результаты. Куда он возил, она пояснить не может, наверно в г. Невинномысск, точно не помнит. О том, что дочь переводили куда-то, ей не известно. Какие жалобы были у дочери, пояснила, что боли в бедре. О каких либо других заболеваниях не знала, так как дочь лишний раз не говорила и не жаловалась. Когда находилась в больнице, подсудимый Измайлов ни чего не пояснял. Говорил только то, что он делал все необходимое. Из других больниц, врачи ни какие не приезжали, до тех пор, пока внуки не позвонили на горячую линию и потом только приехал врач, но было уже поздно. О какой-либо травме у дочери, сведений не было. Ее не было дома. В связи с чем попала дочь в «Казьминское» отделение, тоже не знала. Первый раз увидела дочь на втором этаже, 25 числа, когда она приехала с Дагестана. Ей казалось, что это был второй этаж. Потом она дочь увидела в другом кабинете, или отделении, пояснить точно не может. Помнит то, что с 25 числа на 26 число, точно время не помнит.

Свидетель Панченко А.С. показал: что в то время, когда пациентка находилась в отделение, он был на учебе. Как происходит процедура принятия решения о переводе пациента, из одного отделения в другое пояснил, что все согласовывается. Если есть хирургическая патология, либо какая другая патология, то на основании совместно принятых решений. Если патология отсутствует, то не переводят. Решение о переводе принимается после консилиума, собирается консилиум по поводу лечения пациента и пребывания в отделении. В консилиуме по поводу пациентки, участия не принимал.

Свидетель Голяк О.О. показал: пациентка Антелава знакома. При каких обстоятельствах, с каким диагнозом и когда она поступила, ответить затрудняется. Помнит, что лежала больная в неврологическом отделении. До поступления лечилась амбулаторно, около двух недель. Потом поступила в неврологическое отделение, сколько там пролежала не помнит, потом через какое-то время была переведена в реанимацию. Осматривал ее лично. Рекомендации давал, потом перевели в реанимацию и дальше обследовали. Проводился консилиум, вызывали хирурга с сан.авиации из города Ставрополя. Выполнялась пункция тазобедренного сустава с последующей операцией. Кто наблюдал с момента поступления и кто лечащий врач сказать не может. Осуществлял ли лечение подсудимый Измайлов сказать не может, так как подсудимый был заведующим хирургическим отделением. Когда пациентка была в неврологическом отделении, то состояние было тяжелое. Сколько она находилась в отделении не помнит. Решение о вызове хирурга принимает лечащий врач, иногда при обходе пациентов принимается решение о вызове другого специалиста. Какого числа это было не помнит, его не приглашали. В какой день вызвали в хирургическое отделение, в выходной или после выходных, тоже не помнит. Как хирург и как специалист пришел осмотреть пациента, сделал осмотр больной, ознакомился с историей болезни, спросил о жалобах, она все рассказала. После ее пояснений, и по показаниям и по истории, были основания для перевода ее в хирургическое отделение. Если бы пациента перевели 25 числа и можно было ли ее спасти, пояснить не мог. Доложил руководителю, назначил обследование, почему не перевели пациентку в хирургическое отделение и какого числа, видя ее состояние, пояснить не может. Как было на тот момент не помнит, может в истории болезни написано. Возможно, не было противопоказаний о переводе пациентки 25 числа. После того как ее осмотрел и назначил дополнительное лечение, требовался ли перевод в отделение или нет, тоже не помнит. Доложил руководству. Приезжал врач-хирург, после того как пациентку перевели в реанимацию, с сан.авиации. Когда проводилась операция, он не участвовал. Что искали не знает, делали ревизию органов. В следственный комитет ходил, допрашивали. Помнит некоторые моменты, когда пришел в реанимацию. Речь о травме с пациенткой, помнит частично. Она говорила, что у нее жалобы, две недели назад и эти дни она лечилась в с. Казьминском, потом через время, ее госпитализировали, в неврологическое отделение.

По ходатайству государственного обвинителя с согласия сторон, оглашены показания Голяк О.О. данные им в ходе предварительного расследования в качестве свидетеля, согласно которых: Через некоторое время после поступления Антелава И.Г. в неврологическое отделение, примерно на пятые сутки, его вызывали в неврологическое отделение на консультацию по факту указанной пациентки, кто именно из указанного отделения его вызывал, он не помнит. 25.12.2017 в 12 часов 20 минут он прибыл туда, где осмотрел указанную пациентку и изучил медицинскую документацию, в ходе чего им были даны рекомендации, а именно провести КТ органов брюшной полости, общий анализ крови, общий анализ мочи, биохимический анализ крови, а также было рекомендовано планово-оперативное лечение. После, вернувшись в хирургическое отделение, он доложил об указанной пациентке заведующему хирургического отделения Басакову М.А., после его доклада, 25.12.2017 в 15 часов 30 минут был проведен консилиум врачей, и в дальнейшем всеми указанными вопросами занимались заведующие отделений ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ». Также он помнит момент, что по факту лечения больной Антелава И.Г. приезжал борт-хирург санавиации Батищев А.П., вследствие чего той проводилась пункция тазобедренного сустава, в этой операции он участия не принимал. Решение о переводе пациента из одного отделения в другое принимается коллегиально заведующим отделения, в котором находится, и заведующим отделения, куда предположительно необходимо перевести пациента, в ходе совместного осмотра больного, а также его медицинской документации, и при наличии показаний на перевод, принимается соответствующее решение. Пациенту может быть отказано в переводе или он не может быть осуществлен, если отсутствует та патология, которая лечится в отделении, в которое хотят перевести пациента, если врач видит свою патологию, то пациента он переводит в свое отделение. Перевод пациента, например, из неврологического отделения в хирургическое отделение, осуществляется, если пациенту требуется экстренное вмешательство, исходя из состояния пациента. После проведенных им мероприятий, Антелава И.Г. не требовалась в переводе в хирургическое отделение, поскольку состояние той было средней степени тяжести, но стабильное, в связи с чем им было предписано оперативно-плановое лечение Антелава И.Г. в неврологическом отделении, а после доложено Басакову М.А. об этом. Оповещение сотрудниками неврологического отделения врачей хирургического отделения должно было произойти ранее, поскольку у Антелава И.Г. была повышенная температура, повышенный лейкоцитоз (свидетельствует о воспалении организма), что должно было вызвать подозрения у неврологического отделения ранее, чем на пятые сутки пребывания больной Антелава И.Г. в указанном отделении.

Свидетель подтвердил показания.

Свидетель Чахмахчева А.П. показала, что с подсудимым знакома, родственником не является, неприязненных отношений не имеет. По уголовному делу пояснила, что она просто уже не всё помню из-за давности, пациентка поступила 20.12.2017 года и наступил летальный исход 28.12.2017 года. Пациентка поступила с Казьминской участковой больницы по направлению врача Казьминской участковой больницы с болями в правой нижней конечности с подозрением на обострение пояснично- крестцового остеохондроза или там то, что они потом подтверждали методом исследования или грыжи, или протрузий или другие изменения со стороны пояснично– крестцового отдела позвоночника. Какое то время болевой синдром сохранялся, проходила она обычное обследование, имеется ввиду что имеется определенный перечень обследований – клинический минимум, и далее по необходимости, в зависимости, какие заболевания, какие симптома, дополнительно проводится дообследование. На том этапе пациентка была обследована максимально, всеми возможными методами, которые были в районной больнице. Но через какое-то время картина не складывалась, понятное как обострение, и они не могли уточнить, на фоне чего сохраняется выраженный болевой синдром, полное ограничение движения в этой правой конечности. Далее, на фоне этого они консультировались со всеми специалистами, созванивались, есть записи в истории, с краевыми, имеется ввиду, специалистами, также консультировали узкие специалисты нашего учреждения, и хирурги смотрели, консилиум проводили. Но 25 числа, она точно не помнить, она дала первый этап повышения температуры, то есть оно уже не укладывалось в клинику обострения остеохондроза или протрузии. Они начали дальше дообследовать, созваниваться, более того, дело в том, что в анамнезе при поступлении не звучало то, что пациентка занимается спортом, физическими упражнениями и что она получила травму, то есть об этом речи не было. После 25 числа они начали более детально изучать анамнез, на фоне чего, как может быть, и в какую сторону им дальше ориентироваться. Они консультировались по линии сан.авиации с борт.хирургом краевой больницы, рекомендована была консультация у уролога, проконсультировались с краевым урологом, то есть все рекомендации выполнялись. Где-то 27 числа они оперировали, было операционное вмешательство по поводу подозрения на гнойный аппендицит, оперировал, естественно, борт.хирург, приезжал Батищев, с консилиумом, септическое состояние было видно, но клинически, кроме лейкоцитоза они его кроме лейкоцитоза подтвердить не смогли, визуально никаких изменений не было, ни со стороны ноги, ни со стороны поясничного отдела, то есть судить о том, что это флегмона как классическая обычно не возможно, просто не видно было, у неё кроме болевого синдрома в правой нижней конечности ничего не было, не визуально, не при каких результатах. То есть, есть сепсис, чисто как тактика врачебного подхода, но нет источника инфекции – воспаления, откуда этот источник, то есть, чтобы поставить сепсис нужно найти хотя бы один источник воспаления, нагноения, которого не было. Пункция ягодичной области была проведена ещё а первых числах, то есть они в пункте ничего не получили, гноя не было, и по сути эта флегмона была найдена на вскрытии, и там было достаточно большое количество гноя. На ее взгляд, с учетом того, что она анализировала всю документацию, очень долго смотрела анатомию, топографию, консультировалась с краевыми хирургами, по сути – это острое течение флегмоны, длительность заболевания со слов родственников, ещё информация какая у них была, она до этого времени дома ещё какое-то время лечилась, сама амбулаторно, то есть – какие методы, чес она лечилась, они не могут судить, и длительность какая была – неделя, две недели, три недели, тоже судить не могут. Но с учетом этого всего и далее на фоне анализов выяснилось, что пациентка принимала БАДы, но какое это имеет значение – на фоне снижения массы тела, особенно быстрого, критичного, снижается иммунитет, то есть это факт, это не то, что она придумывает. На фоне снижения иммунитета реакция на воспаление, на образование флегмоны меняется, она приобретает атипичный характер, но это потом уже об этом узнали, и то, что была получена травма, разрывы мышц во время выполнения каких-то упражнений или движений – это всё выяснилось позже и по сути пациентка с флегмоной пояснично- мягких мышц поясничной области, которая протекает атипично, остро - это не совсем уровень районной больницы. То есть они консультировали ведение, лечение, обследование, они провели компьютерную томографию, которое учреждение по соглашению оплачивало Невинномысской городской больнице, то есть максимально на их этапе они всё сделали. И там тоже данных достоверных о наличии гноя в мышцах поясничной области тоже нигде не было. То есть, судим об этом по сути нашего уровня – это достаточно сложное заболевание, оно не было стандартным, классическим, таким как бывает флегмона в поясничной области, там идёт нагноение, отечность, покраснение, прорывает, могут быть гнойники, то есть, они просто прорывают, и их видно, но там ничего не было, визуально чистые покровы были. На вопрос о том, что после консилиума или до, если они говорили, что это лечение не рай.звена, и были ли предложения о переводе пациентки с Ставрополь в краевую больницу, что вопрос о переводе не совсем так выглядел, они консультировались, созванивались со специалистами краевых учреждений, докладывали о пациенте, они принимали решение, она им либо рекомендуют дообследование с последующим переводом или дальнейшую тактику лечения, ведения, оперирования, они корректируют их лечение и по сути принимают решение краевые специалисты, мни просто не могут сказать учреждению, что вот, они считали что необходимо пациента им перевести и взяли и перевели. О приёме БАДов, и есть ли документы, подтверждающие ее слова, пояснила, что со слов потерпевшей, с анамнеза, они собирали анамнез со слов, он собирается только со слов. Она уточняла, что от 50 до 70 %информации необходимой для оказания помощи, обследованию и установки диагноза – это сбор анамнеза. То что 25 числа врачи решили на консилиуме, провести более подробный анамнез, пояснила, что не то, что решили, у них уже возникла необходимость, она не укладывалась в клинику и тяжесть состояния в то заболевание, которое они вели, поэтому возникла необходимость искать другое заболевание. Но значит ли то, что 20 числа при поступлении был проведен не достаточный анамнез лечащим врачом или заведующим, пояснила, что нет. Вопрос даже так не стоял, потому что указано, что пациентка занималась спортом, но вопрос не стоял о получении травмы. Спортом занимались и они, и она ходила в тренажерный зал, но это не значит, что она получила эту травму. И ещё, что имеет значение клиника, обследование, и это имело характер потому, что это уже не укладывалось в картину остеохондроза или каких-то изменений со стороны позвоночника, его пояснично-крестцового отдела. Она не говорила, что у них нет специального оборудования, она говорила, что на уровне центральной районной больницы необходимые обследования по стандарту лечение остеохондроза и всех возможных осложнений было максимально проведено. На тот период аппарата КТ или МРТ у них не было, сейчас он есть, но тогда у них его не было, поэтому они дополнительно согласовывали, они сделали снимки пояснично – крестцового отдела, просто дополнительно чтобы более достоверное было заключение, был заключен договор с Невинномысской городской больницей № 1 и проведена компьютерная томография, дату она не помнит. Провести компьютерную томограмму или магнитно – резонансную, пояснила, что как им дают возможность, если им нужно МРТ они записывают по очередности, когда дают возможность, просят экстренно, но на сколько могут дать возможность, тоже не всегда возможно в любое время. Это всё не упиралось в график и в деньги, которые выделяются, деньги к этому отношение не имеют, график к этому отношения не имеет. К этому имеет отношение, что этот аппарат находится в определенном учреждении, в этом учреждении есть свои пациенты, которым они обязаны проводить эти исследования. Они заключают договоры только с государственными учреждениями. На заданный прямой вопрос от потерпевшего, что если бы они оплатили МРТ в другом учреждении, они бы могли её провести, и он предлагал лично оплатить, это есть в записи разговоров, приобщенных к делу, когда они отказали пояснила, что лично она, его даже не видела, она не могла ему ничего отказать или не отказать. Если она уже договорилась на 27 число, зачем она должна была согласиться на его предложение. На вопрос, нужно было ждать два дня, пояснила, что она считает, что учреждение должно само проводить исследование, а не пользоваться их средствами. Они государственное учреждение, должны обеспечивать лечение пациентам бесплатно и предоставляли бесплатно. Он делала, как положено. Так же на вопрос потерпевшего о том, что 25 числа был консилиум, уже было видно, что ухудшение пациента на лицо, она была переведена в другое отделение, уже документально зафиксировано, что неврологических никаких патологий нет, им предлагали провести МРТ, и они отказали из-за того, что решили провести на два дня позже, кто отвечал за этот момент, пояснила, что открытым текстом, первое, на КТ исследовании, которое провели, дату она не помнит, достоверной информации, подтверждающей о наличии гноя не было. Она уже об этом говорила. Но просто человек хочет ей навязать то, что за два дня что-то бы изменилось. С момента поступления 20 декабря до 25 декабря о состоянии пациентки, по дням, пояснить не может, в общей картине, клиника укладывалась в остеохондроз, что это хондрозопатия – это заболевание позвоночника, чтобы достоверно это всё сказать, нужно дополнительно, более инструментальное обследование, типа КТ или МРТ провести, чтобы сказать точно, что там, грыжа, протрузии или что-то ещё другое, поэтому говорила остеохандроз – обощающее. Ухудшение у пациентки началось где-то 25 числа, когда её дали свечку от температуры, и тогда уже возникла ситуация, что не совсем укладывается клиника. О сепсическом состоянии, пояснила, что когда началась повышаться температура, когда стал повышаться лейкоцитоз и стойко держаться на фоне антибактериальной терапии, дезинтоксикационной терапии, то есть всё это время они оказывали эту помощь и они понимали, что источник остеохондроза не даёт не температуру, не лейкоцитоз. Дату не помнит. О характеристике личности подсудимого пояснила, что она работала с ним уже более 25 лет, внимательный, отзывчивый, очень аккуратный, у них в ковиде было лучшее отделение, где был Измайлов А.К.. Всё, что она говорила, это именно относится к профессиональным качествам, в работе. Руководство отделением он осуществлял замечательно, у них нет практически никогда жалоб, если есть какие-то жалобы, то они связаны с организацией помощи, непосредственно к самому заведующему неврологическим отделением. Недостатки в работе, в лечении у них почти нет, никаких нет, если какие-то они текущие, но она думала, что это текущие вопросы, которые не значимы непосредственно в оказании помощи.

Свидетель Морозов С.А. показал: он в должности врач-терапевт Казьминской участковой больницы выезжал первично осматривал пациентку в 2018 году, в ноябре или в октябре точно не помнит. Был вызов, осматривал на дома. По прибытию установил, что клинически, была картина остеохондроза. Пациентка жаловалась на боли в поясничном отделе позвоночника. Усиливающиеся при физической нагрузке в нижние конечности. Состояние пациентки было удовлетворительно. На тот момент, когда осматривал, в госпитализации не нуждалась. На основании осмотра был поставлен диагноз мастопатия остеохондроза пояснично-крестовый отдел позвоночника. Истрию болезни изучал, так как он участковый терапевт и периодически пациентка обращалась с ОРВИ, а с остеохондрозом, в первый раз. Направление на госпитализацию в больницу, пациентки Антелавы выписывал сам, в связи с тем, что ей была назначена консервативная терапия и через три дня был повторный вызов на дом, так как должным образом терапия не помогала. Он повторно осмотрел пациентку и выписал направление на госпитализацию в ЦРБ «Кочубеевское». С момента осмотра и направления пациентки, состояние ее ухудшилось, болевой синдром не проходил. Со слов потерпевшей препараты принимались. Она лечилась на дому, не в условиях стационара, поэтому проследить прием препаратов не имелось возможности. На момент изучения болезни и осмотре, хронических заболеваний не было. На учете не по каким заболеваниям не стояла. Причина ее заболевания не известна, сказали, что повернулась и резкая, простреливающая боль. Когда приходил к пациентке, о какой либо травме речь не шла. Такие боли могли образоваться при любой ситуации, так как люди живут в сельской местности, есть огороды, физически все работают. Много пациентов обращаются с данной патологией. Потерпевшая обратилась с резко-простреливающей болью в поясничном отделе. Сколько она находилась на амбулаторном лечение, точно сказать не может. Или на третий или на четвертый день ее отправили на госпитализацию. Кто принял решение о направлении именно в неврологическое отделение, пояснил, что врач-терапевт, выписал направление именно в это отделение.

Свидетель Басаков М.А. показал: помнит как осматривал больную, вызывал сан.авиацию, оперировал вместе с хирургом из сан.авиации. Какой год был не помнит. О пациентке узнал от Измайлова. Осматривали больную женщину. При осмотре было установлено, что больная находилась с клиническим диагнозом или в неврологии или в терапии, точно сказать не может. Осматривал наверно в терапии, точно вспомнить не может. Решение о вызове сан.авиации было принято в связи с тем, что у больной на фоне, при первичном осмотре, наблюдалось нарастание клинической картины интоксикации, утяжеление состояние больной. С учетом даже при клиническом осмотре, он в любом случае не мог руками исключить наличие какой-то острой хирургической патологии, возможно есть и аппендициты протекают атипично и язвы и холециститы, то есть любая хирургическая патология может протекать. Из тех методов диагностики, что были на момент осмотра и учитывая тяжесть состояние больной в реанимации, было принято решение вызвать хирурга из сан.авиации и после совместного осмотра, было принято решение все таки, что бы исключить клинически, он тоже посмотрел, исключить они не могли что-то внутри живота. Потому, что интоксикация нарастала. Повышалась температура, состояние ухудшалось, слабость нарастала. С учетом этого, было принято решение вызвать хирурга, что б посмотреть и определиться, есть ли что-то хирургическое, что может быть и какая причина заболевания. Пациентка находилась в реанимационном отделение, это то, что он помнил. По прибытию хирурга, осмотрели совместно больную и было принято решение о том, что бы провести лапротомию, что бы исключить процессы в брюшной области. Потому, что клинически предъявлялись боли только в тазобедренном суставе. Больше каких-либо данных не было и не беспокоило. И картина была не понятна. Выполнили пункцию сустава, провели ее в реанимации, потому, что думали, что «гнойник» мог быть в суставе. Вскрыли сустав, но ни чего не нашли. После осмотра, больную взяли в операционную и решение потом принимал хирург. При операционном вмешательстве ни чего выявлено не было. Каждый сантиметр проверяли, пересматривали. Все расписано в их рекомендациях. После операции, больную перевели в реанимацию. В животе не было ни чего не жидкости, ни чего, было сухо. Ни каких изменений, ни о наличии каких-либо воспалений, ни чего. Осматривали все, начиная от желудка, и закончили прямой кишкой. Поставили дренаж, в малый таз и закончили операцию. После операции состояние больной соответствовало послеоперационному периоду. Больная на ИВЛ была подключена, после операции, так как легкие еще не восстановлены были. Пациентка самостоятельно дышать не могла. Была ли остановка сердца у больной, пояснить не может, так как она находилась в реанимации дальше ей занимался врач-реаниматолог, ведение после-операционного периода. Какого либо рода операционные мероприятия, после операции проводились с остановкой сердца или без остановки сердца ему не известны. Участия не принимал. Выбранная тактика и методика лечения принималась тогда, когда приехал борт-хирург. Участия в консилиуме по поводу перевода больной принимал. После осмотра давал рекомендации. По результатам проведения КТ пояснил, данная компьютерная томография за острую хирургическую патологию больной выявлено не было. У больной возможно имелось какая-то урологическая патология, еще что-то, но острая хирургическая, требующая внимания, не было. С Ботищевым результаты исследования КТ, обсуждали. Он осматривал, изучал историю прежде чем пойти в операционную. Есть ли в истории болезни, при осмотре потерпевшей кисты на правой почке, пояснить не мог. Так как давно не видел историю болезни. Хирург Голяк знаком, врач хирургического отделения. На тот период, был его подчиненным. По показаниям свидетеля Голяк о том, что 25 декабря в 12 часов 20 минут, он ходил осматривал пациентку, доложил ему об этом и по состоянию больной она не нуждалась в переводе в хирургическое отделение, ни чего не помнит. По результатам осмотра врач Голяк ни какой патологии не выявил. 25 числа принимал ли участие в консилиуме, не помнит, пояснил, что если имелась запись, то может и принимал. Сколько проводилось консилиумов и сколько раз осматривалась больная, не помнит. Все что знал и помнил, все рассказал. Мог ли подсудимый в условиях неврологии выявить ту патологию, которая была установлена при вскрытии визуально, пояснил, что он не эксперт и пояснить по этому поводу ни чего не может. На тот момент каждый доктор старался что-то найти, учетом интоксикации и диагноза больной было сделано все, что б что-то обнаружить. Если у человека заболевание определенных отделов, того же позвоночника, еще что-то, то все равно не дает температуру ни чего. Первоначально, с учетом выявленных процессов, больной назначались и антибиотики, все было назначено. Все было направлено на то, что б вылечить больную. Кто принимает решение о переводе пациента, в обследовании и дополнительных анализов, пояснил, что собирается консилиум, в дневное время нач.мед., если в вечернее время, то дежурные врачи. Кто назначил КТ, пояснить не мог.

Свидетель Больбот А.Г. показал: пациентка поступила к ним из терапевтического отделения. Прожила сутки. Сначала лежала в неврологии, потом поступила в терапию. У кого лежала в неврологии пояснить не может, так же и в терапии. В другие отделения о переводе больной, тоже точно сказать не может, так как было уже давно. Операционное вмешательства было. Проведена лапротомия, вызывали бот-хирурга из сан.авиации, вместе они принимали решения об операционном вмешательстве. Лапротомия это разрез брюшной полости. Патология у больной была, раз она лежала в больнице. Какая было патология сказать не может, так как нужно смотреть историю болезни. Когда поступает больной, то в первую очередь осмотр больного и изучается документация. Патология которая была выявлена у потерпевшей, в Кочубеевской районной больницы, после вскрытия, обнаружить не удалось. Было сделано все для выявления, это и пункцию брали и МРТ, и лапротомия и хирург приезжал. В их условиях было сделано все. В операционной участвовал. Проводил обеспечение оперативного вмешательства. Как оценивалось состояние после операции пациентки пояснил, что тяжелое. Патология была выявлена при вскрытии, это флегнома бедра. При проведение операции врачами не был выявлен «гнойник».

Свидетель Батищев А.П. показал: что с подсудимым знаком, родственником не является, неприязненных отношений не имеет. По уголовному делу пояснил, что не может помнить события шестилетней давности. В Кочубеевскую ЦРБ был приглашен для исключения патологии в области органов брюшной полости. Пациентку помнит в реанимации, в крайне тяжелом состоянии и что единственное из всех методов исследования, он не помнит было ли до этого МРТ и КТ, но для исключения острой хирургической патологии, в частности острого аппендицита, была сделана диагностическая лапроскопия. Патологий в брюшной полости не обнаружено. Пациентка находилась в реанимации. На ИВЛ она находилась или нет, он не помнит. Помнит, что она поступала с клиники, якобы с остеохондрозом, куда именно поступала, пояснить не может. Когда пациентка начала температурить, ее перевели в терапию. С терапии, с ухудшением состояния, перевели в реанимацию. Какого числа был консилиум не помнит. Консилиум был с местными врачами, поэтому его и пригласили. Это было вечером. Месяц не помнит. Операцию назначал он. Необходимо было исключить острую хирургическую патологию, в частности острый аппендицит. Для того, что бы не делать обширную операцию, делается диагностическая лапроскопия. Можно ли было спасти пациентку, если бы была оказана своевременная помощь, пояснил, что исход не предсказуем. Если это «гнойный элеопсарит», то диагностика его крайне затруднена. Частота встречаемости одна сотая процента таких пациентов. Причина «гнойного элеопсарита», это может быть «лимфогенная» попадание в эту мышцу инфекция, может гепатогенная. Основной отягчающий фактор данного пациента, сахарный диабет, по моему был у пациентки сахарный диабет. Приглашался ли специалист по урологии при осмотре пациентки, пояснить не может. Он приезжал один. В течении какого времени скончалась пациентка после операции не помнит. Острый аппендицит на УЗИ увидеть очень трудно. Лучше сделать диагностическую лапроскопию. Перед тем как делать операцию с историей болезни ознакомился, но вспомнить историю шести летней давности ему очень тяжело. Когда человек без сознания, анамнез собрать не возможно. В истории болезни была травма или нет, не помнит. Из за того, что они не смогли лапроскопически осмотреть червообразный отросток, перешли на широкую серединную лапратомию, вот там уже было обнаружено, что нет аппендицита. В показаниях все написано. Если исходить из того, что у больной была бы острая хирургическая патология или аппендицит или трамбофлибит, то его пригласили бы поздно. Он не может комментировать действия врачей ни хирургического профиля, которые ее осматривали, лечили. Когда он приехал, больная была уже погибающая. Он приезжал 27 числа, уже вечером. Остеохондроз с температурой не протекает. Сколько было консилиума, 25 и 26 числа, не знает. Если есть консилиум, это высшая инстанция, которая решает, переводить пациента или нет, что лечить, как лечить. Во первых если появилась температура, то уже не связанно с остеохондрозом, результатов УЗИ он не помнит, если что то на почки имелось, значит УЗИ выполнялось. Нагноившаяся гематома, как писали, 280 мл., она нагноиться сразу не может в один день. Когда поступают пациенты с такими нагноениями их вскрывать нельзя, что б не занести инфекцию в кровь, кровь очень питательная среда. Основное, что будет провоцировать развитие инфекции это сахарный диабет, который у больной был. Халатности ни какой нет. На КТ должны быть видны эти мышцы, образование объемное. Он не может сделать заключение, так как это не в его компетенции. Если бы 25 числа, когда собрали консилиум и человека перевели в хирургическое отделение, обнаружили эту опухоль, то спасти можно, но если четко указано, что вот жидкостное скопление, его можно пунктировать на первом этапе, а спасло бы это пациентку или не спасло, учитывая длительность заболевания. Она лежала сперва в участковой больнице, неделю. И с того момента когда она поступила в участковую больницу, прошло две недели, это уже довольно поздно и гарантировать выздоровление человека, когда начался сепсис. При остеохондрозе ни каких воспалительных процессов нет.

По ходатайству государственного обвинителя с согласия сторон, оглашены показания Батищева А.П. данные им в ходе предварительного расследования в качестве свидетеля, согласно которых: 28.12.2017 года он был приглашён в ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» для оказания практической помощи в диагностировании и лечении больной Антелава И.Г. По прибытию ознакомился с медицинской документацией, пообщался с лечащими врачами, в том числе с заведующим отделения Басаковым М.А., осмотрел больную. Состояние больной было крайне тяжелым, обусловленное тяжелым сепсисом. У него сложилось впечатление, что у больной возможно имеет место деструктивный аппендицит с атипичным (завышенным) расположением червеобразного отростка, что является причиной сепсиса. Как осложнение данного заболевания, не исключалось развитие у больной пилефлибита (гнойное воспаление воротной вены). С целью уточнения диагноза назначены: диагностическая лапароскопия. В его присутствии выполнена диагностическая лапароскопия. С целью выявления воспалительных заболеваний брюшной полости, в том числе деструктивным аппендицитов с возможным его забрюшинным расположением. В ходе лапароскопии обнаружить червеобразный отросток и осмотреть его не удалось. В связи с этим выполнена широкая серединная лапаротомия, ревизия органов брюшной полости. При ревизии органов брюшной полости воспалительных заболеваний со стороны аппендикса или червеобразного отростка, матки, желчного пузыря, поджелудочной железы не обнаружено. После операции больная переведена в операционное отделение, где и скончалась через 4 часа после операции. В сложившейся ситуации, учитывая, что у больной был заподозрен деструктивный аппендицит с развитием пилефлибита, абсолютно обоснованно было принято решение выполнить диагностическую лапароскопию, обнаружить червеобразный отросток и осмотреть его не удалось, в связи с этим выполнена широкая серединная лапаротомия. Острая хирургическая патология как причина сепсиса была исключена. Это была операция выбора, либо они сделали это, либо больная умерла бы и без операции. С учетом реальной обстановки, в хирургическом отделении и отделении реанимации, помощь пациенту была оказана наилучшим образом. На ранних сроках, при своевременной диагностики, возможно было оказать пациенту Антелава И.Г. медицинскую помощь своевременно, в достаточном объеме, обоснованно и безопасно, чтобы спасти ей жизнь, но в том состоянии, в котором она попала в хирургическое отделение, нет. На этапе оказания помощи хирургами временного ресурса не было, в остальном все было сделано правильно. На этапе его работы с пациенткой, прогноз был неблагоприятным, имелась запущенность болезни, что и привело к отрицательному результату. Он не может давать оценки действиям врачей других специальностей, которые занимались диагностированием заболевания, на этапе хирургической работы все было выполнено правильно. При изучении результатов КТ, ему было указано врачами о наличии жидкостного образования на правой почке, им было рекомендовано пригласить уролога. Возможно ли было выявить флегмону или нет, он затрудняется ответить, он не компьютерный томограф и читать компьютерную томографию без специалиста не может в полном объеме.

Свидетель подтвердил показания.

Свидетель Исса А.А. дал показания: больная Антелава знакома. Поступала ли в хирургическое отделение не помнит, проходила ли лечение, тоже не помнит. Участие в консилиуме не принимал. Консилиум создавался. На сколько он помнит, он осестировал на операции. Пациентку видел непосредственно на операционном столе. Когда ее видел первый раз не помнит. Его задача заключалась в том, что бы помочь оперирующему врачу. Что собой представлял консилиум, он не знает. В консилиуме участвовали заведующие отделением. Подписи в уголовном деле наверно его. Он не помнит. Те вопросы, которые проходили три или четыре года назад, он не помнит. О том, что пациентка умерла, знал, в больнице каждый день кто-то умирал. Заведующие решили сделать так, и он пошел помогать. Когда брали пункцию, наверно ни чего не показало, что там что-то есть, точно сказать не может. Есть лечащий доктор, который занимается этим. Пункцию брали с его участием, но результаты быстро не делаются. Направлялись ли анализы после смерти, он не помнит. Этим занимается лечащий доктор.

По ходатайству государственного обвинителя с согласия сторон, оглашены показания Исса А.А. данные им в ходе предварительного расследования в качестве свидетеля, согласно которых: больная Антелава И.Г. в хирургическое отделение Кочубеевской РБ не поступала, лечение не проходила, лично никакое участие в ее лечении он не принимал, и лечение не назначал. Примерно 28.12.2017 года он присутствовал на консилиуме, который состоялся в их ординаторской по поводу пациентки Антелава И.Г. у которой имелось какое-то заболевание, и его коллеги-врачи не могли определиться с дальнейшей тактикой лечения заболевания, какое конкретно было заболевание у Антелава И.Г., ему не известно, та находилась в реанимационном отделении, под наблюдением какого врача, он не знает. В этот же день приезжал сотрудник санавиации Батищев А.П., который вместе с заведующим хирургическим отделением Басаковым М.А., прошли в реанимационное отделение, провели той пункцию, на которой он ассистировал, в ходе манипуляций ничего выявлено не было, после чего Батищев А.П. сообщил, что необходимо выполнить диагностическую лапароскопию, что было сделано спустя примерно 1 час. После этого, спустя примерно 3 часа, реаниматологи констатировали смерть больной Антелава И.Г., и что происходило далее, он не знает и пояснить не может, так как занимался другой работой.

Свидетель подтвердил показания.

По ходатайству государственного обвинителя с согласия сторон, оглашены показания Арутюнова А.Н. данные им в ходе предварительного расследования в качестве свидетеля, согласно которых: 20.12.2017 в неврологическое отделение ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» поступила Антелава И.Г. с подозрением на дорсопатию: вертеброгенная правосторонняя люмбуишиалгия, выраженный болевой синдром. При поступлении больной в отделение были жалобы на боли в пояснично-крестовом отделе позвоночника, отдающиеся в области задней поверхности правой ноги до коленного сустава которая усиливалась при ходьбе. До поступления в неврологическое отделение больная производила самостоятельное лечение на дому в течении 2-х недель, не обращаясь за помощью, об этом стало известно после смерти Антелава И.Г. со слов заведующего Казьминской участковой больницы, который направил больную в неврологическое отделение на госпитализацию, а также о том, что Антелава И.Г. на протяжении какого-то времени принимала БАДы, направленные на снижение веса, а именно «Билайт», а также производила дополнительные физически нагрузки для снижения веса. Данные боли, со слов Антелава И.Г., возникли у нее примерно за неделю до поступления в ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ». После физической нагрузки та стала отмечать боли в поясничном отделе позвоночника и правой ноге. В ходе обследования в неврологическом отделении, Антелава И.Г. были проведены следующие мероприятия: общий анализ крови развернутый, +ЭДС, общий анализ мочи, кал на я/глист, биохимический анализ крови (мочевина, мочевая кислота, креатинин, общ. Белок, билирубин, АсТ, АлТ, общ. холестерин), липидограмма, коагулограмма, ЭКГ, флюрография ОГП, рентген пояснично-крестцового отдела позвоночника, рентген правого плечевого сустава. 25.12.2017 был проведен консилиум, поскольку состояние больной не улучшалось, а наоборот шло на ухудшение, кроме того, результаты проведенных обследований, выявленные в ходе диагностики изменения организма и жалобы больной, не позволяли достоверно уточнить диагноз. На данном консилиуме, на основании результатов обследования, был уточнен диагноз Антелавы И.Г. и приняты меры для дальнейшего обследования в условиях терапевтического отделения для дальнейшего обследования и коррекции лечения. После выполнены рекомендации консилиума, повторно провели клинико-лабораторные исследования и инструментальные исследования, также принято решение о проведении КТ. После чего, 26.12.2017 Антелава И.Г. была переведена в терапевтическое отделение, в связи с тем, что неврологическое состояние не соответствовало тяжести состояния Антелавы И.Г., поскольку усматривался диагноз: «Токсический гепатит на фоне применения НПВС? Септическое состояние без выявленного первичного очага? Новообразование печени? Полеорганная недостаточность». 26.12.2017, в терапевтическом отделении, Антелава И.Г. была им осмотрена, в том числе и заведующим хирургического отделения, была проведена я в телефонном режиме консультация с врачом-неврологом санитарной авиации, консультация по телефону с заведующим ревматологического отделения «СККБ». В терапевтическом отделении продолжалось дополнительное обследование, в ходе которого 27.12.2017 было проведено МСКТ органов пояснично-крестцового отдела позвоночника, МСКТ органов брюшной полости.

В связи с отсутствием положительной динамики и затруднениями уточнения диагноза, отрицательной динамики в состоянии, 28.12.2017 Антелава И.Г. была переведена в реанимационное отделение, под наблюдение врача-хирурга и остальных специалистов, в связи с тем, что у Антелава И.Г. был выраженный болевой синдром в правом тазобедренном суставе и сохраняющаяся гипертермия, с температурой до 38 градусов. 28.12.2017 в ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» был приглашён врач санитарной авиации Батищев А.П., с которым был проведен консилиум. Состояние больной было крайне тяжелым, обусловленное тяжелым сепсисом. Батищев А.П. предположил, что у больной возможно имеют место деструктивный аппендицит с атипичным (завышенным) расположением червеобразного отростка, который являлся причиной сепсиса. Не исключалось развитие у больной пилефлибита (гнойное воспаление воротной вены). С целью уточнения диагноза назначены: диагностическая лапароскопия, которая была выполнена в тот же день. В ходе лапароскопии обнаружить червеобразный отросток и осмотреть его не удалось. В связи с этим выполнена широкая серединная лапаротомия, ревизия органов брюшной полости. При ревизии органов брюшной полости воспалительных заболеваний со стороны аппендикса или червеобразного отростка, матки, желчного пузыря, поджелудочной железы не обнаружен. После операции больная переведена в реанимационное отделение, где и скончалась через 4 часа после операции. После этого производилось патологоанатомическое вскрытие с гистологическим исследованием, в ходе которого была обнаружена флегмона подвздошно-поясничной мышцы справа. Он не может ответить за других сотрудников ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ», о том, в достаточном ли объеме ими было проведено обследование Антелава И.Г., поскольку не может отвечать за действия врачей-хирургов, врачей-неврологов и так далее. В терапевтическом отделении Антелава И.Г. находилась в период времени с 26.12.2017 по 28.12.2017, за это время повторно осмотрена хирургом, урологом. Был проведен повторный анализ крови и биохимическое исследование крови, МСКТ органов брюшной полости, в ходе которого было обнаружено наличие свободной жидкости в правом заднем, параренальном пространстве (жидкостноподобной плотности). 28.12.2017 Антелава И.Г. была переведена в реанимационное отделение в связи с нарастанием полиорганной недостаточности и соответственно с отрицательной динамикой в состоянии. Он считает, что избранные тактика и методика лечения были безопасными, но не повлияли на дальнейшее лечение заболевания. В терапевтическом отделении помощь была наиболее правильной, оказана в соответствии с инструкциями и рекомендациями. В условиях терапевтического отделения, оказать помощь Антелава И.Г. было сложно, в связи с особенностями клинического случая, которые не соответствовали терапевтическому профилю. Помощь, которая могла быть оказана в условиях терапевтического отделения, была выполнена в полном возможном объеме. Вместе с тем, с наличием лекарственных препаратов и транспортных средств проблем не возникало, были проблемы с оборудованием, поскольку в медицинском учреждении отсутствовали КТ и МРТ, не хватало временного ресурса на оказание медицинской помощи, а течение болезни было стремительным. С учетом состояния пациентки, оказать ей эффективную медицинскую помощь в условиях терапии не позволяло. На начальном этапе врачебного процесса ставилась цель уточнения диагноза и терапии имеющейся патологии, указанная цель не была достигнута по описанным им обстоятельствам. Прогноз должен быть всегда благоприятным, но поскольку за время нахождения в отделении терапии, не был уточнен диагноз больной, говорить о прогнозах было невозможно. Наилучший результат оказанной медицинской помощи по причине трудно диагностируемого заболевания, и действия врачей были выполнены в соответствии с инструкцией. Результаты КТ им были изучены. Результаты КТ не подтверждали наличие флегмоны в подвзшно-поясничной мышце, а только указывали на образование околопочечной области справа жидкостного образования, которое могло по-разному интерпретироваться, в данном случае не было прямого подтверждения и не было прямого опровержения этого, то есть какая-то жидкость, а что за жидкость, непонятно. В связи с этим, Антелава И.Г. была осмотрена врачом-урологом и врачом-хирургом, согласно рекомендациям.

Свидетель Хачатурян Т.Б. показал: что одним из первых пунктов ходатайства защитником приводится продление производства предварительного следствия сразу на два месяца руководителем следственного управления, что защитник приводил как прямое нарушение действующего уголовно-процессуального закона, но все ходатайство «пестрит» фразами: в нарушении, не обоснованно, злоупотребление, хотя ни каких доводов о злоупотреблении, превышении и нарушении законодательства не приводиться. Обращает внимание конкретно в ч. 5 ст. 162 УПК РФ, звучит следующим образом: «руководитель следственного органа по субъекту РФ, каковым является Игорь Николаевич, продвинув срок следствия сразу на два месяца. Согласно ч. 5 ст. 162, руководитель следственного управления по субъекту в праве продлить срок предварительного следствия до 12 месяцев, то есть руководитель Иванов в праве продлить срок следствия не только на два месяца, но и на три и на четыре месяца, то количество месяцев, которое руководитель следственного управления посчитал бы необходимым, в части незаконности вопрос снят. Ходатайство «пестрит» ссылкой на ч. 4,5 и 7 ст. 162, в то время как защитник, как будто умышленно уводит суд и стороны процесса от ч. 6 и умышленно не хочет обращать внимание на ч. 6 ст. 162, так же приводится в ходатайстве ч. 6 ст. 162, которая действовала по состоянию на 20 апреля 2014 года. 20 апреля 2014 года в уголовно-процессуальный закон были внесены изменения, согласно которым при возобновлении производства по приостановленному или прекращенному уголовному делу, а так же при возвращении уголовного дела для дополнительного следствия, руководитель следственного органа в праве установить срок предварительного следствия в пределах одного месяца со дня поступления уголовного дела следователю. Ключевая фраза была добавлена в 2014 году, в не зависимости от того, сколько раз оно до этого возобновлялось, прекращалось, либо прекращалось для производства дополнительного следствия и в не зависимости от общей продолжительности срока предварительного следствия, это ключевая фраза была в ведена 20 апреля 2014 году, на что защитник не хочет обращать внимание и ведет по ложному пути суд и гос. обвинителя. В материалах уголовного дела, перед каждым приостановлением имеется рапорт следователя. Один из первых рапортов, это было о месте нахождении обвиняемого. Со слов обвиняемого, он уехал на рыбалку, место нахождение его установлено не было, в связи с чем найти не могли и приостановили дело. Это законом обосновано, это было года 1,5 назад. Далее дело приостанавливалось по п. 3 в связи с чем все об этом прекрасно знали, имело место «пандемии». Перед каждым приостановлением есть рапорт следователя о том, что обвиняемый не может участвовать в производстве по уголовному делу, поскольку имелись данные, что обвиняемый контактировал с лицами, инфицированными, по их приказам, по постановлению правительства Ставропольского края, все лица, имеющие у следователя, то есть у государственных служащих есть основание полагать, что лицо имело контакт с инфицированными людьми, то в целях не заражения и исключения заражения участников процесса и сотрудников правоохранительных органов, как руководитель не мог допустить участия обвиняемого лица, который контактировал практически ежедневно и по нескольку раз, находился в период пандемии в красной зоне. Об этом сообщали перед каждым следственным действием и он созванивался с глав.врачем и с заместителем глав.врача, узнавал о состоянии здоровья, о положении в больнице, поскольку в силу определенных обстоятельств, не только Измайлов контактировал с больными, но и ряд обвиняемых, велись следственные действия. С ними так же не проводились следственные действия. Это было по всей стране. Были разъяснения и согласование генерального прокурора о рекомендации следственных органов о приостановлении уголовных дел, именно по этому пункту, поскольку п. 3 ст. 208 звучит следующим образом: «место нахождение обвиняемого установлено, известно, однако реальная возможность его участия в деле отсутствуют, в связи с чем следователем принимались вполне законные, обоснованные решения о приостановлении предварительного следствия, которые отменялись им по истечению срока, поскольку законодателем, по ч. 6 ст. 162, так как закон его ограничивает в сроках, один месяц. Пандемия шла более 1,5 лет и обвиняемый контактировал, находился в «красной зоне», более месяца. После этого от тех же самых сотрудников районной больницы, зам. врача, глав. врача известно было, что обвиняемый сам заразился, страдал заболеванием и находился на лечении, по этим всем доводам, просил обратить внимание на доводы защиты и считает не состоятельными, не законными и не обоснованными. Так же в ходатайстве защиты фигурирует о выставлении карточек, что является удивительным. Поскольку реквизит карточки статистической отчетности, следователь несколько раз вносит изменения и реквизиты в карточках и это не говорит о фальсификации. Карточка учета это инструкция по статистической отчетности, она не является законом и ни какой закон нарушен не был. И следователем, по техническим причинам, выставление первой карточки, направлении, поскольку и в ходатайстве написано, что в начале следствия продлевалось, соответственно карточка выставляется и при указанном принятом решении, естественно после первого принятого решения, карточка сохранилась у следователя в компьютере, когда принимались решения следователем, просто он выставлял эти карточки элементарно технической ошибкой по реквизиту не имеющих отношений ни к существу, ни к процессуальным сроком уголовного преследования.

Свидетель Лисовой И.С. показал: что по существу доводов изложенных защитником по обвинению Измайлова, адвокатом Шек, какие либо документы, которые имелись в материалах уголовного дела, а именно постановление о приостановлении предварительного следствия и их последующей отмены руководителем, которые содержались в материалах уголовного дела, являлись основными и иных документов, иные материалы уголовного дела им не составлялись, поэтому что либо конкретно пояснить по этому факту, он не может. Имеются только те процессуальные документы в материалах уголовного дела, эти процессуальные документы выполнялись им. В части доводов по процессуальном решении о приостановлении уголовного дела в период пандемии, пояснил, что данное уголовное дело было возбуждено в августе 2019 года. Непосредственно в первый раз он принял уголовное дело в его производство в феврале 2021 года и во время приема указанного уголовного дела, руководителем, Хачатуряном Т.Б., и именно адвокатом говорилось о том, что Измайлов А.К., являющийся заведующим неврологического отделения «Кочубеевское» ЦРБ, находился на передовой, т.е на «красной зоне», не посредственно имел контакт с людьми, которые находились на стационарном лечении, в связи с новой коронавирусной инфекцией, поэтому при проведении следственных и процессуальных действий, с участием обвиняемого Измайлова, ему не однократно указывалось о том, что необходимо соблюдать, требования безопасности для участвующих лиц, как того требовала ч. 4 ст. 164 УПК РФ, в связи с чем расследование уголовного дела имел длительный срок, поэтому все указанные решения о приостановлении предварительного следствия, непосредственно подавался рапорт на имя руководителя от его имени, что их проведение не возможно, в связи с ограничительным требованием, с новой «коронавирусной инфекцией». На сколько ему известно, что ограничения были сняты лишь только в мае 2022 года. А Измайлов по сей день, на сколько он знал, работал в «красной зоне» с больными, которые болели «коронавирусной инфекцией». Однако расследование уголовного дела было окончено им, непосредственно в мае 2022 года. На вопрос, в пределах какого срока, руководитель следственного органа, в производстве которого находилось уголовное дело, в праве устанавливать срок, со дня поступления уголовного дела к следователю, сколько раз возобновлялось дело, прекращалось, либо не возвращалось для производства предварительного следствия, пояснил, что как гласит требование в части 6 ст. 162 УПК РФ руководителем устанавливается срок дополнительного следствия, один месяц, что было соблюдено в ходе предварительного следствия по уголовному дело, пи изучении материалов уголовного дела руководителем при согласовании обвинительного заключения и с последующем направлении прокурору, а так же утверждением прокурором и с последующим направлением уголовного дела в суд. На вопрос о том, что обращался ли адвокат в адрес следственного отдела с ходатайством о выдаче сведений, а именно постановления о факте приостановления уголовного дела при предварительном следствии, неоднократно по п. 3 и в связи с розыском, удовлетворялись ли ходатайства или нет, пояснил, что на счет розыска пояснить не может, касаемо удовлетворения в части приостановлений, так же пояснить не может. В материалах уголовного дела есть копии постановлений в удовлетворении ходатайства и копии материалов уголовного дела где имеется подписи следователя и руководителя об отмене постановлений он не являлся участником судебных заседаний где приобщались документы. Если выдавались какие либо процессуальные решения связанные с движением уголовного дела только те, которые имелись не посредственно в уголовном деле, какие либо иные не выдавались. На вопрос о том, что касается объявления Измайлова о розыске, установление место нахождения подозреваемого, на тот момент, и о направлении в отдел полиции постановления для объявления Измайлова в розыск, пояснял что ранее уголовное дело было первоначально принято 15 февраля 2021 года и как он помнит из материалов уголовного дела объявление в розыск Измайлова дотировано январем либо февралем 2020 года, когда он даже не состоял в должности следователем Кочубеевского районного следственного отдела, в связи с чем ответить на ваш вопрос ему не представляется возможным. Каких либо постановлений объявления в розыск Измайлова в период когда уголовное дело находилось в его производстве он не выносил. На вопрос, в момент ознакомления с материалами уголовного дела, защитник и подсудимый дважды знакомились, упомянули ст. 217, обращал ли следователь внимание на то на каком основании в розыск был объявлен Измайлов, который проживал в пяти метров от больницы, они говорили, что он находился постоянно в красной зоне. Все ли уголовные дела приостанавливались по п. 3 в связи с тем, что была объявлена в ставропольском крае пандемии и почему только Измайлов восемь раз приостанавливался по п. 3, пояснил, что ранее Измайлов состоял в должности неврологического отделения ГБУЗ «Кочубеевское» имел не посредственно отношение к лицам, которые так или иным образом состояли на лечении, поэтому естественно, что не все уголовные дела находившиеся в его производстве из практике, приостанавливаются по этому пункту, опять таки как пояснял ранее с учетом того, что Измайлов непосредственно контактировал с больными и окружением этих людей, поэтому в целях безопасности и проведение следственных процессуальных действий, требовал длительного периода времени и ограничения безопасности участников следственных процессуальных действий. Если была такая необходимость приостановить уголовное дело по п. 3 Измайлов находиться в красной зоне, путем даже что отменялись чрез 15 дней 20 дней потом опять приостанавливали, что он выходил от туда, не работал или пандемия прекращалась, основания об отмене выносимых решений о приостановлении предварительного следствия принимались непосредственно руководителем Кочубеевского следственного отдела. Заканчивалась пандемия, там же в постановлении указанно, в связи с пандемией приостановлено, является не законным в связи с чем не законным, указанные решения были отменены. В настоящий момент то что пояснял, больше не чего пояснять. На обозрение подпись на постановлениях похожи на копии, с чего копии пояснить не мог, подпись схожа, но не мог сказать что его, другие тоже аналогично, за подпись руководителя отвечать не может. По поводу ходатайства похоже на копию поэтому не может сказать его подпись или нет. Как пояснить тот факт, что согласно данным статистики ИЦ ГУМВД по СК уголовное дело вообще не приостанавливалось по п. 3 ст. 208 и розыск не объявлялся, пояснить не мог, про статистические карточки пояснил, что он не знает о каких сведениях говорится.

Кроме того, виновность подсудимого Измайлова А.К. подтверждается также письменными доказательствами:

- заключением комиссии экспертов № 602 от 23.12.2020, согласно которому изучение медицинской карты № 7736 стационарного больного ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ», протокола патологоанатомического вскрытия, с учётом гистологического исследования, выполненного в рамках судебно-медицинской экспертизы, установило, что 13.12.2017, во время тренировки (согласно материалам дела), Антелава И.Г. получила частичный разрыв мышечных волокон поясничноподвздошной области справа, осложнившейся кровотечением в межфасциальное пространство с образованием гематомы, которая в последствии инфицировалась и привела к развитию правостороннего гнойного илиопсоита, обусловившего сепсис в стадии септикопиемии, прогрессирующую полиорганную недостаточность.

Согласно сведениям, изложенным в медицинской карте № стационарного больного ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ», смерть Антелава И.Г. констатирована медицинскими работниками 28.12.2017 в 20 часов 10 минут.

При оказании медицинской помощи Антелава И.Г. в ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» комиссией экспертов были обнаружены следующие дефекты:

На этапе пребывания гр. Антелава И.Г. в неврологическом отделении:

1. Недооценка анамнеза (травмы, полученной пациенткой 13.12.2017 г.).

2. Неназначение консультаций профильных специалистов: травматолога, нейрохирурга, терапевта.

3. Отсутствие наблюдения за пациенткой 21.12.2017 г.

4. Не назначение лабораторно-инструментальных методов исследований (в частности, компьютерной и магнитно-резонансной томографии позвоночника).

5. Дефекты диагностики, которые привели к тактической и организационной ошибке - госпитализации в непрофильное отделение и продолжала пребывать там при выявлении выраженных изменений в общем клинической и биохимическом анализах крови (лейкоцитоз, билирубинемия), а затем и гипертермия (повышение температуры тела).

6. Тактическая и организационная - даже при очевидности симптоматики, не характерной для неврологических заболеваний, выявлении лейкоцитоза, билирубинемии, а затем гипертермии, больная продолжала пребывать в неврологическом отделении. Непрофильная госпитализация, непроведение адекватного обследования и лечения способствовало прогрессированию воспалительного процесса и усугубило состояние больной.

7. Недооценка тяжести состояния больной как исходной, так и в динамике, после появления и нарастания признаков интоксикации, включая упорную гипертермию (т.е. повышение температуры тела).

8. Недооценка данных лабораторных и инструментальных исследований - не придано оценки исходному выраженному лейкоцитозу (по данным общего анализа крови от 21.12.2017 г. - лейкоциты 40,9x109/л; СОЭ - 36 мм/ч), который сохранялся в течение всего времени. Данные изменения в общем клиническом анализе крови не характерны для неврологической патологии и требовали расширения диагностического поиска. Не дана оценка билирубинемия (по данным биохимического исследования сыворотки крови общий билирубин - 67,0 ммоль/л), нарастанию трансаминаз (ACT - 226; АЛТ - 208,1). Указанные изменения характерны для системной воспалительной реакции (сепсис?), печёночной недостаточности. Требовали расширения диагностического поиска и одновременного начала интенсивной терапии.

9. Не дана надлежащая оценка результатам компьютерной томографии органов брюшной полости от 27.12.2017 г., выявившей жидкостное образование справа. Следует отметить краткость описания этого исследования (не указаны его размеры, единицы плотности Хаунсфилда) и неполноценность вклеенного в мед. карту протокола.

10. Необоснованное назначение лекарственного препарата - амитриптилина, относящегося к группе трициклических антидепрессантов. Согласно официальной инструкции к применению, амитриптилин оказывает мощное антидепрессивное, седативное (т.е. успокоительное) и анксиолитическое (т.е. снижающее тревогу) действие. Препарат показан для лечения депрессий, органических поражений головного мозга и шизофренических психозов.

Правильный диагноз острой хирургической патологии при жизни Антелава И.Г. установлен не был.

Учитывая выраженные изменения в общем клиническом и биохимическом анализах крови, врачами не было заподозрено септическое состояние, и, соответственно, пациентка не получала необходимой медицинской помощи.

Антелава И.Г. требовалось обязательное выполнение следующих лабораторно инструментальных исследований:

1. Развернутого общего (клинического) анализа крови [4] (код медицинской услуги В 03.016.003; усредненный показатель частоты предоставления - 1; усредненный показатель кратности применения - 1). За весь период лечения пациентке подсчет лейкоцитарной формулы не проводился).

2. Магнитно-резонансной томографии позвоночника [4] (код медицинской услуги А 05.03.002, усредненный показатель частоты предоставления — 0,9; усредненный показатель кратности применения - 1).

3. Компьютерной томографии позвоночника [4] (код медицинской услуги А 06.03.058; усредненный показатель частоты предоставления — 1; усредненный показатель кратности применения - 1).

4. Ежедневный осмотр врачом-нейрохирургом с наблюдением [4] (код медицинской услуги В 01.024.003; усредненный показатель частоты предоставления - 1; усредненный показатель кратности применения - 9).

В случае отсутствия необходимого оборудования, лабораторных подразделений был показан перевод пациентки в другую медицинскую организацию, имеющую соответствующее оснащение (п. 2.2. «н» Критериев качества медицинской помощи в стационарных условиях, утвержденных Приказом Министерства здравоохранения РФ от 10 мая 2017 г. № 203н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи").

Согласно п. 3.1.18 критериев качества специализированной медицинской помощи взрослым при септицемии (сепсисе), утвержденных Приказом Министерства здравоохранения РФ от 10 мая 2017 г. № 203н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи" Антелава И.Г. требовались:

1. Поиск источника воспалительного процесса и предпринятие мер для его скорейшей ликвидации.

2. Подсчёт лейкоцитарной формулы.

3. Исследование уровня лактата в крови.

4. Исследование уровня С-реактивного белка и/или прокальцитонина в крови.

5. Исследование кислотно-основного состояния крови (pH, РаСОг, РаО?, BE, SB, ВВ, SO2, НЬО).

6. Выполнение забора проб крови, взятых из вен разных верхних конечностей с интервалом 30 минут для бактериологического исследования крови на стерильность с определением чувствительности возбудителя к антибиотикам и другим лекарственным препаратам.

7. Назначение многокомпонентной антибактериальной терапии.

8. Выполнение пульсоксиметрии. При сатурации ниже 90 % выполнение респираторной поддержки, исследование уровня С-реактивного белка и/или прокальцитонина в крови через 48 часов от момента начала антибактериальной терапии.

9. Установление хирургом 25.12.2017 г. диагноза «механическая желтуха» являлся показанием для перевода пациентки в хирургическое отделение.

Комиссия экспертов приходит к выводу, что возможности обследования (лабораторно-инструментальные) были выполнены в недостаточном объёме, что не позволило установить правильный диагноз. В случае отсутствия необходимого оборудования, лабораторных подразделений был показан перевод пациентки в другую медицинскую организацию, имеющую соответствующее оснащение (п. 2.2. «н» Критериев качества медицинской помощи в стационарных условиях, утвержденных Приказом Министерства здравоохранения РФ от 10 мая 2017 г. № 203н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи").

Отсутствие своевременной диагностики септического состояния, совокупность дефектов оказания медицинской помощи, допущенных на этапе пребывания в неврологическом отделении, редкость и неспецифичность клинической картины заболевания в совокупности обусловили прогрессирование воспалительного процесса, развитие сепсиса и полиорганной недостаточности.

Медицинская помощь Антелава И.Г. в период нахождения на амбулаторном лечении с 14.02.2017 года - по 20.12.2017 г. оказывалась в соответствии с диагнозом. Назначались общие (клинические) анализы крови, мочи, регистрация электрокардиограммы, консультация невролога.

Согласно Приказу Министерства здравоохранения РФ от 7 ноября 2012 г. № 653н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при дегенеративных заболеваниях позвоночника и спинного мозга» пациенты с диагнозом «Дорсопатия. Остеохондроз пояснично-крестцового отдела позвоночника. Люмбоишиалгия справа. Мышечно-тонический синдром. Выраженный корешково-болевой синдром» должны проходить стационарное лечение. В данном случае пациентке было выдано направление по согласованию по «договорённости», а также ввиду отсутствия ожидаемого эффекта от проводимой терапии в амбулаторных условиях.

При поступлении в неврологическое отделение консультации травматолога/хирурга не назначалась и не выполнялась, что было обязательным, учитывая в анамнезе травму.

В соответствии с Приказом Министерства здравоохранения РФ от 7 ноября 2012 г. № 653н «Об утверждении стандарта специализированной медицинской помощи при дегенеративных заболеваниях позвоночника и спинного мозга» Антелава И.Г. должна была осматриваться нейрохирургом, как при поступлении, так и в течение всего периода её пребывания в неврологическом отделении (код медицинской услуги В 01.024.003; усредненный показатель частоты предоставления - 1; усредненный показатель кратности применения - 9).

Согласно протоколу патолого-анатомического исследования № 6 от 29.12.2017 г., гнойный очаг был расположен межфасциально, размерами 25,0х10,0х1,8 см, объёмом около 280,0 мл».

27.12.2017-28.12.2017, даже в случае выполнения хирургического вмешательства – вскрытия и дренирования инфицированной межмышечной гематомы, не могло предотвратить наступление неблагоприятного исхода поскольку у пациентки абсолютно точно имелся сепсис в стадии септикопиемии; состояние было расценено как тяжелое, нарушение сознания («несколько заторможена, на вопросы отвечает с опозданием»; гипертермия — 38,7°С; лабораторно - значительный лейкоцитоз (27,4x109/л; СОЭ-57 мм/ч; мочевина 13,7 ммоль/л; по данным судебно-гистологического исследования - септикопиемические очаги в сердце и почках, серозный менингит, очаговая гнойная бронхопневмония, реактивный гепатит, реактивные изменения селезенки, миелоидная метаплазия костного мозга).

Случай наступления смерти на данном этапе следует считать непредотвратимым.

Причинно-следственная связь на данном этапе оказания медицинской помощи Антелава И.Г. отсутствует.

Дефекты, допущенные на этапе пребывания в неврологическом отделении, привели к прогрессированию воспалительного процесса, развитию сепсиса, что, квалифицируется как причинение тяжкого вред здоровью, опасного для жизни человека, вызвавший расстройство жизненно важных функций организма (угрожающее жизни состояние), которое не может быть компенсировано организмом самостоятельно и обычно заканчивается смертью (согласно п. п. 6.2.7 приложения к приказу Минздравсоцразвития РФ от 24 апреля 2008 г. №194н «Об утверждении Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека»).

Между дефектами, допущенными сотрудниками неврологического отделения, и наступлением смерти Антелава И.Г., имеется прямая причинно-следственная связь. Том 3 л.д. 51-101

- вещественными доказательствами:

- медицинская карта № стационарного больного Антелавы И.Г., 27.11.1961 года рождения (определена для хранения в камере хранения вещественных доказательств Кочубеевского межрайонного следственного отдела СУ СК России по Ставропольскому краю).

- медицинская карта пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях на имя Антелавы И.Г., 27.11.1961 года рождения (определена для хранения в камере хранения вещественных доказательств Кочубеевского межрайонного следственного отдела СУ СК России по Ставропольскому краю).

- протоколом патологоанатомического вскрытия № трупа Антелава И.Г. (определена для хранения в камере хранения вещественных доказательств Кочубеевского межрайонного следственного отдела СУ СК России по Ставропольскому краю); Том 4. Л.д. 218-220

- компакт-диск с аудиозаписью разговора 26.12.2017 с врачами и должностными лицами ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» (хранится в материалах уголовного дела).

Том 4, Л.Д.

239-241

- протоколом осмотра места происшествия от 26.02.2019, в ходе которого произведен осмотр места происшествия – служебного кабинета приемной главного врача ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» по адресу: <адрес>, где были обнаружены и изъяты медицинская карта № стационарного больного Антелавы И.Г., 27.11.1961 года рождения и медицинская карта пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях на имя Антелавы И.Г., 27.11.1961 года рождения, признанные в дальнейшем в качестве вещественных доказательств по уголовному делу.

Том 1, Л.Д.

66-70

- протоколом осмотра места происшествия от 26.02.2019, в ходе которого произведен осмотр места происшествия – служебного кабинета приемной главного врача эксперта Кочубеевского СМО ГБУЗ СК «Краевое бюро СМЭ» по адресу: <адрес>, где были обнаружены и изъяты протокол патологоанатомического вскрытия № трупа Антелавы И.Г., 27.11.1961 года рождения и патологоанатомические стекла, блоки с образцами для гистологического исследования трупа Антелавы И.Г., признанные в дальнейшем в качестве вещественных доказательств по уголовному делу.

Том 1, Л.Д.

71-74

- протоколом осмотра предметов от 03.03.2020, в ходе которого произведен осмотр медицинской карты № стационарного больного Антелавы И.Г., 27.11.1961 года рождения, медицинской карты пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях на имя Антелавы И.Г., 27.11.1961 года рождения, патологоанатомических стекол, блоков с образцами для гистологического исследования трупа Антелавы И.Г., признанных в дальнейшем в качестве вещественных доказательств по уголовному делу.

Том 2, Л.Д.

164-167

- протоколом выемки от 01.08.2021, в ходе которой у потерпевшего Харчилава Т.Н. изъят компакт-диск с аудиозаписью разговора от 26.12.2017 с врачами и должностными лицами ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ».

Том 3, Л.Д.

203-205

- протоколом осмотра предметов от 01.08.2021, в ходе которого произведен осмотр изъятого в ходе выемки от 01.08.2021 у потерпевшего Харчилава Т.Н. компакт-диска с аудиозаписью разговора от 26.12.2017 с врачами и должностными лицами ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ».

Том 3, Л.Д.

206-216

- протоколом очной ставки от 06.03.2022 между свидетелем Рулла А.П. и обвиняемым Измайловым А.К., в ходе которой обиняемый Измайлов А.К. пояснил, что 20.12.2017, в 13 часов 07 минут в неврологическое отделение ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» была госпитализирована Антелавы И.Г., 27.11.1961 года рождения, с жалобой на выраженные боли в пояснично-крестцовом отделе позвоночника, иррадиирущая по задней поверхности правой ноги до коленного сустава, усиливающаяся при нагрузке и ходьбе, боли в правом плечевом суставе. Данные боли со слов Антелава И.Г. возникли у нее примерно неделю до поступления в ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ», после физической нагрузки стала отмечать боли в поясничном отделе позвоночника и правой ноге. После проведения ее первичного осмотра им и врачом-неврологом Рулла А.П., был выставлен предварительный диагноз. Данный предварительный диагноз сформулирован на основании жалоб Антелава И.Г. и неврологического осмотра врача. После был намечен план обследования и тактика лечения Антелава И.Г.

За время пребывания в неврологическом отделении, Антелава И.Г. были проведены следующие обследования: 20.12.2017 проведена рентгенография пояснично-крестцового отдела позвоночника - полисегмантарный остеохондроз поясничного отдела позвоночника, с наибольшим поражением сегментов L5-S1. Нарушение статической функции поясничного отдела позвоночника в виде выпрямление физиологического лордоза. Нарушение осанки в поясничном отделе позвоночника. Также были проведены клинико-лабораторные исследования. Также проведены инструментальные исследования, ЭКГ, УЗИ.

Том 4, Л.Д.

40-48

- протоколом дополнительного осмотра предметов от 10.04.2022, в ходе которого произведен осмотр признанных вещественными доказательствами медицинской карты № стационарного больного Антелавы И.Г., 27.11.1961 года рождения, медицинской карты пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях на имя Антелавы И.Г., 27.11.1961 года рождения.

Том 4, Л.Д.

189-207

- протоколом осмотра предметов от 17.04.2022, в ходе которого произведен осмотр признанных вещественными доказательствами патологоанатомических стекол, блоков с образцами для гистологического исследования трупа Антелавы И.Г., а также произведен осмотр протокола патологоанатомического вскрытия № трупа Антелавы И.Г., 27.11.1961 года рождения, признанного в дальнейшем в качестве вещественного доказательства по уголовному делу.

Том 4, Л.Д.

208-217

- протоколом осмотра предметов от 26.04.2022, в ходе которого с участием потерпевшего Харчилава Т.Н. произведен осмотр изъятого в ходе выемки от 01.08.2021 компакт-диска с аудиозаписью разговора от 26.12.2017 с врачами и должностными лицами ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ».

Том 4, Л.Д.

228-238

- протоколом осмотра предметов от 23.05.2022, в ходе которого с участием обвиняемого Измайлова А.К. и защитника Шек В.Г. произведен осмотр изъятого в ходе выемки от 01.08.2021 компакт-диска с аудиозаписью разговора от 26.12.2017 с врачами и должностными лицами ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ».

Том 5, Л.Д.

29-39

- заявлением Харчилава Т.Н. о возбуждении уголовного дела от 19.01.2018, в котором он сообщает, что 20.12.2017 его мать Антелавы И.Г., 27.11.1961 года рождения, поступила в неврологическое отделение ГБУЗ СК «Кочубеевская районная больница» по адресу: <адрес>. 28.12.2017 его мать скончалась, а окончательный диагноз был поставлен ей только после вскрытия, в связи с чем просит провести проверку по данному факту.

Том 1, Л.Д.

- выпиской из приказа № от 01.01.2010, согласно которой Измайлов А.К. переведен на должность заведующего неврологическим отделением стационара – врач-невролог.

Том 4, Л.Д.

110

- копией трудового договора № от 05.03.2015, согласно которому Измайлову А.К. предоставляется работа по должности заведующий неврологическим отделением – врач-невролог.

Том 4, Л.Д.

111-114

Том 4, Л.Д.

119-121

- копией диплома ЖВ № от 01.07.1981, согласно которому Измайлов А.К. в 1981 году окончил Астраханский государственный медицинский институт им. А.В. Луначарского по специальности лечебно-профилактической, с присвоением квалификации врача-лечебника.

Том 4, Л.Д.

122

- копией диплома о профессиональной переподготовке ПП № 894879 от 27.05.2006, согласно которому Измайлов А.К. в период с 10.01.2006 по 27.05.2005 прошёл профессиональную переподготовку на факультете последипломного образования ГОУ ВПО Ставропольской государственной медицинской академии по программе дополнительного профессионального образования «Неврология», с удостоверением права на ведение профессиональной деятельности в сфере «неврология».

- копией удостоверения о повышении квалификации 261200057178 от 24.06.2016, согласно которому Измайлов А.К. в период с 04.05.2016 по 24.06.2016 повышал свою квалификацию в Государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Ставропольский государственный медицинский университет» Министерства Здравоохранения Российской Федерации по программе дополнительного профессионального образования «Неврология».

Том 4, Л.Д.

126

- копией сертификата специалиста 0126040000511 от 24.06.2016, согласно которому Измайлов А.К. решением экзаменационной комиссии при Государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Ставропольский государственный медицинский университет» Министерства Здравоохранения Российской Федерации допущен к осуществлению медицинской или фармацевтической деятельности по специальности «неврология» «Здравоохранение и медицинские науки».

Том 4, Л.Д.

127

- копией удостоверения о повышении квалификации 302404021266 от 15.12.2017, согласно которому Измайлов А.К. в период с 01.12.2017 по 15.12.2017 прошел повышение квалификации в ФГБОУ ВО Астраханский ГМУ Минздрава России по дополнительной профессиональной программе «экспертиза контроля качества оказания медицинской помощи».

Том 4, Л.Д.

128

- справкой главного врача ГБУЗ СК «Кочубеевская районная больница» № 294 от 22.04.2021, согласно которой Измайлов А.К., работая в должности заведующего неврологического отделения – врач-невролог, в период с 01.12.2017 по 31.12.2017 находился на рабочем месте и исполнял свои служебные обязанности.

Том 4, Л.Д.

133

- копией должностных инструкций заведующего неврологическим отделением Измайлова А.К., согласованной 09.01.2027 с председателем профсоюзного комитета медработников ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» Мамонтовой Н.И. и главным врачом ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» Скорняковым А.А., согласно п.п. 1, 3, 4, 10, 11, 12, 14 раздела II, п.п. 3, 5, 6 раздела III которой Измайлов А.К. был обязан осуществлять руководство деятельностью структурного подразделения медицинской организации в соответствии с положением о неврологическом отделении, его функциями и задачами, координировать деятельность структурного подразделения с другими структурными подразделениями медицинской организации, обеспечивать их взаимосвязь в работе, осуществлять контроль за работой персонала структурного подразделения, качеством проводимого лечения, соблюдением стандартов медицинской помощи при выполнении медицинским персоналом перечня работ и услуг для диагностики заболевания, оценки состояния больного и клинической ситуации, для лечения заболевания, состояния больного, клинической ситуации в соответствии со стандартом медицинской помощи, проводить еженедельный обход больных совместно с врачами-ординаторами и старшей медсестрой, осматривать вновь поступивших больных, а также больных, находящихся в тяжелом состоянии, проводить клинический разбор всех случаев, представляющих затруднения в диагностике и лечении, случаев расхождения диагнозов, а также всех случаев смерти в отделении, вызывать консультантов различных специальностей для решения диагностических и лечебных вопросов, а также обладал правом решать вопросы перевода и выписки больных из отделения, проверять правильность ведения врачами-ординаторами истории болезни, отменять и назначать в установленном порядке дополнительные методы обследования и лечения больных, проверять правильность и полноту выполнения средним медперсоналом назначения лечащих врачей.

Суд признает допустимыми, относимыми и достоверными представленные обвинением доказательства: показания потерпевшего Харчилава Т.Г., показания свидетелей обвинения: Рулла А.П., Чахмачевой А.П., Басакова М.А., Батищева А.П., Больбот А.Г., Голяк О.О., Исса А.А., Морозова С.А., Панченко А.С., Харчилава Д.Н., Антелава А.И., протоколы следственных действий, оперативно-розыскных мероприятий, иные документы и доказательства, приведенные выше, поскольку они получены без нарушения закона, взаимно дополняют, уточняют и подтверждают друг друга, не содержат существенных противоречий, при отсутствии причин для оговора подсудимой со стороны потерпевшего и свидетелей позволяя установить истинные обстоятельства дела.

Указанные доказательства проверены судом, каждое из них является допустимым, то есть, полученным с соблюдением требований УПК РФ, относится к существу данного дела, поэтому, оценивая собранные по делу доказательства в их совокупности, суд признает их достоверными и достаточными для разрешения данного уголовного дела.

В связи с вышеизложенным, оснований для прекращения уголовного дела не имеется.

Показания потерпевших, свидетелей обвинения последовательны, логичны, не противоречат друг другу и взаимно дополняют друг друга. Оснований для оговора подсудимого у свидетелей не имеется, так как для этого у них нет причин: в судебном заседании установлено, что неприязненных отношений и оснований для оговора подсудимого у них не имеется и иных оснований для оговора подсудимого в судебном заседании не установлено. Показания указанных свидетелей, суд находит достоверными и правдивыми, позволяющими воссоздать реальную картину происшедшего, соотносящиеся с исследованными доказательствами и изобличающие подсудимого в совершенного им преступлении, которые наряду с представленными стороной обвинения доказательствами, положены судом в основу приговора. Все эти показания в целом и в главном полностью согласуются между собой, конкретизируют друг друга, устанавливают одни и те же обстоятельства и не противоречат иным исследованным в ходе судебного заседания доказательствам. Небольшие неточности в показаниях вышеперечисленных свидетелей в ходе судебного заседания и на предварительном следствии, суд находит не существенными и объясняется это физиологической особенностью каждой личности и возможности восприятия каждого конкретного действия, не заинтересованностью каждого из свидетелей в запоминании не имеющих на их взгляд мелочей и деталей, давностью описываемых событий, а также отсутствием специальных познаний в области юриспруденции. Кроме того, все эти неточности были устранены в ходе судебного следствия и суд не признал их существенными противоречиями, так как в целом и в главном они полностью согласуются между собой, конкретизируют друг друга, устанавливают одни и те же обстоятельства и не противоречат иным исследованным в ходе судебного заседания доказательствам.

У суда нет оснований не доверять данным доказательствам, в связи с чем, суд берет их за основу приговора. Приходя к такому выводу, суд принимает во внимание, что положенные судом в основу приговора письменные доказательства получены в соответствии с требованиями уголовно – процессуального закона. В судебном заседании установлено, что предусмотренные законом права подозреваемой и обвиняемой, в том числе и право на защиту, на всех стадиях было реально обеспечено.

Положения ст. ст. 46, 49 УПК РФ следователем разъяснялись.

Проводимые с участием Измайлова А.Г. следственные действия осуществлялись с участием адвоката, каких-либо заявлений или ходатайств с его стороны и защитника о нарушении прав подозреваемого или обвиняемого отсутствуют.

Сомневаться в объективности положенных в основу приговора письменных материалов дела, оснований не имеется, поскольку каждое из них согласуется и подтверждается совокупностью других доказательств и получено с соблюдением требований действующего закона.

Заключение комиссии экспертов № от 23.12.2020г. суд считает достоверным доказательством, поскольку экспертиза проведена компетентными экспертами, заключения научно обоснованы, выводы согласуются с обстоятельствами, установленными другими доказательствами.

После допроса потерпевшего, свидетелей, исследования материалов дела, суд приходит к выводу, о том, что ко всем доводам подсудимого Измайлова А.Г. и его защитника о невиновности подсудимого со ссылкой на непосредственного лечащего врача и недостоверных представленных сведений погибшей о ее состоянии здоровья стоит отнестись критически, поскольку они нелогичны непоследовательны и не содержат информации доказывающей невиновность Измайлова А.Г. и расценивает вышеуказанные показания как способ избежать ответственности.

Кроме того, согласно заключения комиссии экспертов № от 23.12.2020г. дефекты, допущенные на этапе пребывания в неврологическом отделении, привели к прогрессированию воспалительного процесса, развитию сепсиса, что, квалифицируется как причинение тяжкого вред здоровью, опасного для жизни человека, вызвавший расстройство жизненно важных функций организма (угрожающее жизни состояние), которое не может быть компенсировано организмом самостоятельно и обычно заканчивается смертью (согласно п. п. 6.2.7 приложения к приказу Минздравсоцразвития РФ от 24 апреля 2008 г. №н «Об утверждении Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека»). Между дефектами, допущенными сотрудниками неврологического отделения, и наступлением смерти Антелава И.Г., имеется прямая причинно-следственная связь, что так же подтверждает вину подсудимого.

Так же несостоятельны доводы подсудимого и его защитника о незаконных приостановлениях и возобновлениях следствия и объявления в розыск, поскольку как установлено, следствие приостанавливалось и возобновлялось в рамках мероприятий связанных с «ковидом» поскольку подсудимый болел данным заболеванием, а после находился в «красной зоне», соответственно находился в прямом контакте с больными, кроме того, отделение, где заведующим работает подсудимый, перепрофилировано в инфекционное отделение №2 Кочубеевской РБ, для оказания медицинской помощи больным с короновирусной инфекцией, в связи с вышеизложенным у подсудимый постоянно находился в зоне риска, в связи, с чем уголовное дело неоднократно приостанавливалось и возобновлялось. Незаконности объявление в розыск не установлено. В связи с вышеизложенным оснований для исключения из числа доказательств постановлений о приостановлении и возобновлении следствия не имеется.

Кроме того, несостоятельны выводы подсудимого и его защитника об отсутствии у него возможности права перевода пациентки в другую больницу, поскольку данный вывод опровергается его должностной инструкцией, так же согласно заключения комиссии экспертов № от 23.12.2020г. в случае отсутствия необходимого оборудования, лабораторных подразделений был показан перевод пациентки в другую медицинскую организацию, имеющую соответствующее оснащение (п. 2.2. «н» Критериев качества медицинской помощи в стационарных условиях, утвержденных Приказом Министерства здравоохранения РФ от 10 мая 2017 г. № 203н "Об утверждении критериев оценки качества медицинской помощи"), что в данном случае подсудимым не выполнено.

Так же вопреки доводам стороны защиты оснований для признания недопустимым доказательством заключения комиссии экспертов № от 23.12.2020г. не имеется.

Все исследованные материалы дела стороны защиты не подтверждают невиновность подсудимого, а сторона зашиты не представила таковых в судебном заседании.

Таким образом, анализ собранных по делу доказательств дает суду основание признать вину Измайлова А.К. в совершении данного преступления доказанной.

При назначении вида и размера наказания подсудимому Измайлову А.К.. суд учитывает характер и степень общественной опасности содеянного, личность подсудимого, обстоятельства, смягчающие наказание, влияние назначенного наказания на исправление подсудимого и на условия жизни его семьи.

Так, Измайлов А.К. совершил умышленное преступное действие, законом отнесенное к категории преступления средней тяжести. С учетом фактических обстоятельств рассматриваемого дела, степени общественной опасности совершенного преступления, суд не усматривает оснований для изменения категории преступления средней тяжести на преступление небольшой тяжести в соответствии с ч.6 ст.15 УК РФ.

Обстоятельств, отягчающих наказание не установлено.

Обстоятельствами, смягчающими наказание Измайлову А.К. суд признает в соответствии с ч.2 ст.61 УК РФ многочисленные почетные грамоты, нагрудный знак «отличник здравоохранения», звание «Ветеран труда», «особый вклад в борьбу с короновирусной инфекцией», осуществление должностных обязанностей на территории Луганской Народной Республики, наличие иных грамот и достижений, положительные характеристики с места жительства и регистрации, сожаления о случившемся выраженное в судебном заседании, возраст подсудимого и его многолетний стаж в работе здравоохранения.

Вместе с тем, суд принял во внимание, Измайлов А.К. на учете у врачей нарколога, психиатра не состоит, состояние здоровья, возраст, семейное положение.

Учитывая вышеизложенное конкретные обстоятельства рассматриваемого дела, наличие смягчающих и отсутствие отягчающих вину обстоятельств, суд считает необходимым назначить ч.2 ст. 293 УК РФ наказание в виде лишения свободы.

Назначение наказания в виде принудительных работ, предусмотренное санкцией данной статьи, не будет способствовать, с учетом данных о личности подсудимого, целям наказания и его исправлению.

Однако, с учетом конкретных обстоятельств рассматриваемого дела, в том числе, совокупности смягчающих и отсутствия отягчающих наказание обстоятельств, личности подсудимого, суд полагает возможным применить ст.73 УК РФ, так как находит, что исправление подсудимого Измайлова А.К. возможно без реального отбывания наказания.

Исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенных подсудимым преступлений, дающих основание для применения к Измайлову А.К. ст.64 УК РФ, судом не установлено.

Оснований для применения положений ч.2 ст.53.1 УК РФ, предусматривающей возможность заменить Измайлову А.К. наказание в виде лишения свободы принудительными работами, не имеется.

Учитывая совокупность смягчающих наказание обстоятельств, личности подсудимого, в том числе учитывая тот факт, что по сегодняшний день подсудимый продолжает исполнять свои должностные обязанности, в том числе руководством больницы был командирован 29.06.2022г. в Луганскую Народную Республику для медицинского обслуживания населения и ходатайства больницы в котором указаны многочисленные медали и награды и заслуги Измайлова А.Г. что указывает на доверие руководства больницы к выполнению его должностных обязанностей суд считает возможным не назначать Измайлову А.К. дополнительное наказание, в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью.

Суд полагает, что в соответствии с требованиями ст.6 и ч.2 ст.43 УК РФ, именно это наказание будет отвечать целям наказания, восстановлению социальной справедливости и будет способствовать исправлению и перевоспитанию Измайлова А.К.

До вступления приговора в законную силу меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, избранную в отношении Измайлова А.К. оставить без изменения.

Гражданский иск по уголовному делу не заявлен.

При разрешении вопроса о вещественных доказательствах суд руководствуется ст. ст. 81, 82 УПК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.307-309 УПК РФ, суд

ПРИГОВОРИЛ:

Измайлова А.К. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.2 ст. 293 УК РФ и назначить ему наказание в 2 лет лишения свободы.

На основании ст.73 УК РФ, наказание считать условным с испытательным сроком 2 года.

Обязать Измайлова А.К. в период испытательного срока не менять постоянного места жительства без уведомления специализированного государственного органа, осуществляющего контроль за поведением условно осужденного, периодически являться на регистрацию в этот орган.

Меру пресечения Измайлову А.К. до вступления приговора в законную силу оставить без изменения, в виде подписки о не выезде и надлежащем поведении.

Вещественные доказательства по делу:

- медицинская карта № стационарного больного Антелавы И.Г., 27.11.1961 года рождения; медицинская карта пациента, получающего медицинскую помощь в амбулаторных условиях на имя Антелавы И.Г., 27.11.1961 года рождения; патологоанатомические стекла, блоки с образцами для гистологического исследования трупа Антелавы И.Г.; протокол патологоанатомического вскрытия № трупа Антелава И.Г.; компакт-диск с аудиозаписью разговора 26.12.2017 с врачами и должностными лицами ГБУЗ СК «Кочубеевская РБ» - хранить в материалах дела;

Приговор может быть обжалован в апелляционном порядке в Ставропольский краевой суд через Кочубеевский районный суд в течение 10 суток со дня провозглашения. В случае подачи апелляционной жалобы или апелляционного представления осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом апелляционной инстанции.

Судья Кочубеевского районного суда Е.И. Пунев