Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании жалобу ФИО1 на постановление заместителя руководителя Управления Федеральной антимонопольной службы России по Свердловской области от 29.09.2021 года по делу № 066/04/14.31-1724/2021 об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 14.31 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях,

УСТАНОВИЛ:

постановлением заместителя руководителя Управления Федеральной антимонопольной службы по Свердловской области от ДД.ММ.ГГГГ по делу №.31-1724/2021 директору Серовского отделения Свердловского филиала АО «Энергосбыт Плюс» ФИО1 по ч. 1 ст. 14.31 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях назначено наказание в виде административного штрафа в размере 15 000 рублей.

В жалобе ФИО1 просит об отмене постановления и прекращении производства по делу, ссылаясь на отсутствие состава административного правонарушения. Указывает, что у АО «ЭнергосбыТ Плюс» имелись законные основания для инициирования процедуры ограничения энергоснабжения посредством вручения (направления) уведомления об ограничении поставки электроэнергии №-ИДЗ/28672 от ДД.ММ.ГГГГ, содержащего сведения о задолженности за январь 2020 года в отношении точки поставки - ТП-265, фидер «Ротонда», объект энергоснабжения - нежилое помещение по адресу <адрес>. Между ООО «ЕЭС.Гарант» (правопреемник - ООО «ЕЭС-Гарант») и ФИО2 заключён договор энергоснабжения от ДД.ММ.ГГГГ№К66 на объекты, расположенные по адресу в <адрес>: нежилое помещение - гараж площадью 195,4 кв. м., нежилое административное здание общей площадью 78,2 кв. м нежилое здание-гараж площадью 199,6 кв.м.

В качестве правоустанавливающих документов ФИО2 были представлены копии свидетельства о регистрации права собственности от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которым ФИО2 приобрела помещения по договору купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ.

В целях исполнения своих обязательств по договору №к66 в интересах ФИО2 ООО «ЕЭС-Гарант» был заключен договор энергоснабжения с гарантирующим поставщиком электроэнергии на территории Свердловской области - АО «ЭнергосбыТ Плюс». Соответственно, ООО «ЕЭС-Гарант» приобретало электроэнергию у АО «ЭнергосбыТ Плюс» и перепродавало потребителю ФИО2

В сентябре 2018 года в адрес ООО «ЕЭС-Гарант» обратилось с заявкой на заключение договора энергоснабжения на указанные нежилые помещения ООО «Народная Защита» (заявка от ДД.ММ.ГГГГ).

В ответ ООО «ЕЭС-Гарант» направило в адрес ООО «Народная защита» договор энергоснабжения от ДД.ММ.ГГГГ№К66 для подписания и согласования (письмо о направлении договора от ДД.ММ.ГГГГ№ с отметкой о получении адресатом). Договор от ДД.ММ.ГГГГ№К66 с ФИО2 расторгнут с сентября 2018 года, о чем направлено уведомление от ДД.ММ.ГГГГ№.

Однако, за август 2018 года у ФИО2 образовалась задолженность за потребленную электроэнергию в указанных помещениях в объеме 52 080 квтч на сумму в размере 371502,29 руб. Количество потребленной электроэнергии определено на основании акта снятия показаний приборов учета за август 2018 года, составленного сетевой организацией АО «РСК».

ДД.ММ.ГГГГ Серовский районный суд Свердловской области в удовлетворении заявленных требований отказал. Суд установил, что из выписки Единого государственного реестра прав недвижимости от ДД.ММ.ГГГГ следует, что право собственности ФИО2 на нежилые помещения по адресу <адрес> прекращено ДД.ММ.ГГГГ. Согласно свидетельству о праве собственности от ДД.ММ.ГГГГ ФИО3 принадлежит на праве собственности по адресу <адрес> земельный участок площадью 4516, 87 кв. м, приобретённого по договору купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ.

В своем решении суд указал, что поскольку в спорный период ФИО2 собственником вышеуказанного объекта не являлась, доказательств обратного истцом не представлено, оснований для удовлетворения исковых требований не имеется.

Таким образом, суд, несмотря на наличие заключенного и не расторгнутого договора энергоснабжения между сторонами (ООО «ЕЭС-Гарант» и ФИО2 по существу сделал вывод о том, что у ФИО2 отсутствует обязанность по оплате электроэнергии в адрес ООО «ЕЭС-Гарнат», т.к. с ДД.ММ.ГГГГ не является собственником помещений.

Согласно п. 39 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 6 «О некоторых вопросах применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о прекращении обязательств», по общему правилу, если обязанность одной стороны (ФИО2) прекратилась невозможностью исполнения согласно пункту 1 статьи 416 ГК РФ, то прекращается и встречная обязанность другой стороны.

Таким образом, обязательства по заключенному между ООО ЕЭС-Гарант и ФИО2 договору энергоснабжения №К66 от ДД.ММ.ГГГГ прекратились вследствие невозможности их исполнения сторонами на основании ст. 416 ГК РФ.

При этом, электрическая энергия в августе 2018 года была поставлена на объект энергоснабжения (нежилые помещения по адресу г, ФИО4, <адрес>) и потреблена, что подтверждается составленной сетевой организацией АО «Региональная сетевая компания» ведомостью передачи электрической энергии за август 2018 года.

С учетом вывода Серовского районного суда в решении от ДД.ММ.ГГГГ об отсутствии у ФИО2 обязанности оплачивать электроэнергию по договору с ООО «ЕЭС-Гарант» в связи с прекращением права собственности на объект энергоснабжения, договор между сторонами прекратил свое действие вследствие невозможности его исполнения. Вследствие этого, также прекратил свое действие в отношении спорной точки поставки и договор энергоснабжения, заключенный между ООО «ЕЭС-Гарант» и АО «ЭнергосбыТ Плюс», поскольку право распоряжения электроэнергией на основании п. 56 Основных положений № у ООО «ЕЭС-Гарант» прекратилось.

Таким образом, с ДД.ММ.ГГГГ ООО «ЕЭС-Гарант» не могло осуществлять продажу электрической энергии на спорный объект энергоснабжения. Иное противоречит положениям п. 55 и п. 56 Основных положений № и выводам решения Серовского районного суда.

Однако, фактическое потребление электрической энергии на объекте энергоснабжения/точке поставки, имеющей надлежащее технологическое присоединение, расположенного в границах зоны деятельности гарантирующего поставщика, приравнивается к наличию заключенного договора энергоснабжения.

На основании вышеизложенного, в августе 2018 года продажу электроэнергии на спорный объект энергоснабжения осуществляло АО «ЭнергосбыТ Плюс». Начисление платы за потребленную в августе 2018 года на спорном объекте электроэнергию было выполнено гарантирующим поставщиком в январе 2020 года в рамках уже заключенного с ФИО5 договора № по иной точке поставки (<адрес>), что не противоречит положениям действующего законодательства. Соответственно указание в уведомлении на ограничение от ДД.ММ.ГГГГ сведений о сумме задолженности по спорной точке поставки, начисленной в январе 2020 года за август 2018 года, не является нарушением законодательства и не нарушает права потребителя,

Кроме того, наличие задолженности у ФИО5 по оплате потребленной в августе 2018 года электроэнергии на спорном объекте подтверждено решением Курчатовского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ по делу № (2-5770/2020) и апелляционным определением Челябинского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ, которым удовлетворены исковые требования АО «ЭнергосбыТ Плюс» к ФИО5 о взыскании указанной задолженности.

В судебном заседании защитник Бердюгина М.Г., действующая на основании доверенности, доводы жалобы поддержала в полном объеме, просила постановление заместителя руководителя Управления Федеральной антимонопольной службы России по Свердловской области от ДД.ММ.ГГГГ по делу №.31-1724/2021 об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 14.31 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, отменить, жалобу удовлетворить. Суду пояснила, что решением Арбитражного суда Свердловской области по делу А60-4415/2021 решение и предписание Управления Федеральной антимонопольной службы России по Свердловской области от ДД.ММ.ГГГГ по делу № признаны незаконными. Кроме того, при вынесении обжалуемого постановления должностным лицом не было учтено, что имеются смягчающие обстоятельства, которые не были учтены антимонопольным органом при назначении административного наказания, а именно: обстоятельство наличия задолженности ФИО5 перед АО «ЭнергосбыТ Плюс» подтверждено вступившим в законную силу судебным актом - апелляционным определением от ДД.ММ.ГГГГ Челябинского областного суда. Фактически ограничение энергоснабжения объектов ФИО5 не производилось.

В судебное заседание ФИО1, должностное лицо заместитель руководителя Свердловского УФАС России ФИО6 не явились, извещены о дате, времени и месте судебного заседания надлежащим образом, об отложении не ходатайствовали.

Заслушав защитника, проверив материалы дела, изучив доводы жалобы, прихожу к следующему.

Частью 1 статьи 14.31 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях предусмотрена административная ответственность за совершение занимающим доминирующее положение на товарном рынке хозяйствующим субъектом, за исключением субъекта естественной монополии, действий, признаваемых злоупотреблением доминирующим положением и недопустимых в соответствии с антимонопольным законодательством Российской Федерации, если такие действия приводят или могут привести к ущемлению интересов других лиц и при этом результатом таких действий не является и не может являться недопущение, ограничение или устранение конкуренции, за исключением случаев, предусмотренных статьей 9.21 настоящего Кодекса

В соответствии с ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции запрещаются действия (бездействие) занимающего доминирующее положение хозяйствующего субъекта, результатом которых являются или могут являться недопущение, ограничение, устранение конкуренции и (или) ущемление интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо неопределенного круга потребителей.

Под неопределенным кругом потребителей, согласно Обзору судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № (2018), утв. Президиумом Верховного Суда РФ ДД.ММ.ГГГГ, следует понимать множественность (не единичность) числа потребителей как участников рынка, чьи права и законные интересы могут быть затронуты действиями лица, занимающего доминирующее положение на рынке.

Последствия совершения нарушений, предусмотренных ч. 1 ст. 10 Закона о защите конкуренции, могут наступать вследствие действий, составляющих злоупотребление доминирующим положением, или в результате совершения нарушения может создаваться реальная угроза наступления неблагоприятных последствий.

Негативными последствиями вышеуказанных действий АО «Энергосбыт Плюс» являются ущемление интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности, а именно интересов ООО «Народная защита», ФИО5

Согласно ч. 1 ст. 5 Закона о защите конкуренции доминирующим положением признается положение хозяйствующего субъекта (группы лиц) или нескольких хозяйствующих субъектов (групп лиц) на рынке определенного товара, дающее такому хозяйствующему субъекту (группе лиц) или таким хозяйствующим субъектам (группам лиц) возможность оказывать решающее влияние на общие условия обращения товара на соответствующем товарном рынке, и (или) устранять с этого товарного рынка других хозяйствующих субъектов, и (или) затруднять доступ на этот товарный рынок другим хозяйствующим субъектам.

В соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 5 Закона о защите конкуренции доминирующим признается положение хозяйствующего субъекта, доля которого на рынке определенного товара превышает пятьдесят процентов.

В соответствии со ст. 23 Закона о защите конкуренции, Порядком проведения анализа состояния конкуренции на товарном рынке, утв. приказом ФАС России от ДД.ММ.ГГГГ№, антимонопольным органом проведен анализ состояния конкуренции на розничных рынках электрической энергии (мощности) Свердловской области в 2019 году (аналитический отчет о состоянии конкуренции на розничных рынках электрической энергии (мощности) Свердловской области в 2019 году).

Как следует из материалов дела, между ООО «ЕЭС.Гарант» (правопреемник - ООО «ЕЭС-Гарант») и ФИО2 заключён договор энергоснабжения от ДД.ММ.ГГГГ№К66 на объекты, расположенные по адресу в <адрес>: нежилое помещение - гараж площадью 195,4 кв.м, нежилое административное здание общей площадью 78,2 кв.м нежилое здание-гараж площадью 199,6 кв.м.

В целях исполнения своих обязательств по договору №к66 в интересах ФИО2 ООО «ЕЭС-Гарант» был заключен договор энергоснабжения с гарантирующим поставщиком электроэнергии на территории Свердловской области - АО «ЭнергосбыТ Плюс». Соответственно, ООО «ЕЭС-Гарант» приобретало электроэнергию у АО «ЭнергсобыТ Плюс» и перепродавало потребителю ФИО2

Однако, за август 2018 года у ФИО2 образовалась задолженность за потребленную электроэнергию в указанных помещениях в объеме 52 080 квтч на сумму в размере 371 502,29 руб. Количество потребленной электроэнергии определено на основании акта снятия показаний приборов учета за август 2018 года, составленного сетевой организацией АО «РСК».

В связи с неоплатой ФИО2 начисленных за август 2018 года объемов потребления электрической энергии ООО «ЕЭС-Гарант» обратилось в Серовский районный суд Свердловской области о взыскании долга. ДД.ММ.ГГГГ Серовский районный суд Свердловской области в удовлетворении заявленных требований отказал. Суд установил, что из выписки Единого государственного реестра прав недвижимости от ДД.ММ.ГГГГ следует, что право собственности ФИО2 на нежилые помещения по адресу <адрес> прекращено ДД.ММ.ГГГГ. Согласно свидетельству о праве собственности от ДД.ММ.ГГГГ ФИО5 принадлежит на праве собственности по адресу <адрес> земельный участок площадью 4516, 87 кв.м, приобретённого по договору купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ.

В указанном решении суд указал, что с учетом изложенного, поскольку в спорный период ФИО2 собственником вышеуказанного объекта не являлась, доказательств обратного истцом не представлено, оснований для удовлетворения исковых требований не имеется.

Таким образом, суд, по существу, сделал вывод о том, что у ФИО2 отсутствует обязанность по оплате электроэнергии в адрес ООО «ЕЭС-Гарнат», т.к. с ДД.ММ.ГГГГ не является собственником помещений.

Согласно п. 39 Постановления Пленума Верховного суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ№ «О некоторых вопросах применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о прекращении обязательств», по общему правилу, если обязанность одной стороны (ФИО2) прекратилась невозможностью исполнения согласно пункту 1 статьи 416 ГК РФ, то прекращается и встречная обязанность другой стороны (ООО «ЕЭС-Гарант», пункт 1 статьи 328 ГК РФ).

При этом электрическая энергия в августе 2018 года была поставлена на объект энергоснабжения (нежилые помещения по адресу <адрес>) и потреблена, что подтверждается составленной сетевой организацией АО «Региональная сетевая компания» ведомостью передачи электрической энергии за август 2018 года.

Продажа электрической энергии регулируется ФЗ «Об электроэнергетике», а также Основными положениями функционирования розничных рынков электрической энергии (утв. Постановлением Правительства РФ № от ДД.ММ.ГГГГ, далее по тексту - Основные положения №).

В соответствии с п. 6 Основных положений №, энергосбытовые (энергоснабжающие) организации, за исключением случаев, указанных в пункте 58 настоящего документа, покупают электрическую энергию (мощность) на оптовом или розничных рынках с использованием тех же точек поставки, в которых ими осуществляется продажа электрической энергии (мощности) на розничном рынке обслуживаемым потребителям (покупателям).

В силу п. 55 Основных положений №, договор энергоснабжения (купли-продаж (поставки) электрической энергии (мощности)) с энергосбытовой (энергоснабжающей) организацией заключается в простой письменной форме.

На основании п. 56 Основных положений №, факт наличия у энергосбытовой (энергоснабжающей) организации права распоряжения электрической энергией (мощностью) считается подтвержденным на дату начала продажи электрической энергии (мощности) по договору, заключенному с потребителем (покупателем), если таким договором установлено, что дата и время начала продажи электрической энергии (мощности) в точках поставки по договору определены не ранее чем дата и время, с которых энергосбытовая (энергоснабжающая) организация начинает приобретать электрическую энергию (мощность) по договору с гарантирующим поставщиком или с энергосбытовой (энергоснабжающей) организацией, в отношении точек поставки по заключенному с потребителем (покупателем) договору, обеспечивающему продажу ему электрической энергии (мощности).

В соответствии с этим же пунктом, право распоряжения электрической энергией (мощностью) считается прекращенным с даты и времени, когда энергосбытовая (энергоснабжающая) организация прекратила приобретение электрической энергии (мощности) по указанным договорам в отношении точек поставки по заключенному с потребителем (покупателем) договору, обеспечивающему продажу ему электрической энергии (мощности).

На основании вышеприведенных положений законодательства, с учетом вывода Серовского районного суда в решении от ДД.ММ.ГГГГ об отсутствии у ФИО2 обязанности оплачивать электроэнергию по договору с ООО «ЕЭС-Гарант» в связи с прекращением права собственности на объект энергоснабжения, договор между сторонами прекратил свое действие вследствие невозможности его исполнения. Вследствие этого, также прекратил свое действие в отношении спорной точки поставки и договор энергоснабжения, заключенный между ООО «ЕЭС-Гарант» и АО «ЭнергосбыТ Плюс», поскольку право распоряжения электроэнергией на основании п.56 Основных положений № у ООО «ЕЭС-Гарант» прекратилось.

Таким образом, с ДД.ММ.ГГГГ ООО «ЕЭС-Гарант» не могло осуществлять продажу электрической энергии на спорный объект энергоснабжения. Иное противоречит положениям п. 55 и 56 Основных положений № и выводам решения Серовского районного суда.

Вместе с тем, потребление электрической энергии на спорном объекте не становится бездоговорным.

В силу ч.1 ст. 26 ФЗ об электроэнергетике, технологическое присоединение к объектам электросетевого хозяйства энергопринимающих устройств потребителей электрической энергии, объектов по производству электрической энергии, в том числе объектов микрогенерации, а также объектов электросетевого хозяйства, принадлежащих сетевым организациям и иным лицам (далее также - технологическое присоединение), осуществляется в порядке, установленном Правительством Российской Федерации, и носит однократный характер.

В соответствии с п. 36 Основных положений №, документами, подтверждающими технологическое присоединение в установленном порядке к объектам электросетевого хозяйства энергопринимающих устройств, в отношении которых подано заявление о заключении договора, являются акт о технологическом присоединении, составленный и подписанный потребителем и сетевой организацией (иным владельцем объектов электросетевого хозяйства, производителем электрической энергии (мощности)), к чьим сетям (энергетическим установкам) присоединены энергопринимающие устройства потребителя, и (или) акт разграничения балансовой принадлежности электросетей.

По спорному объекту энергоснабжения в материалы дела представлен акт разграничения балансовой принадлежности и эксплуатационной ответственности сторон от ДД.ММ.ГГГГ, который подтверждает надлежащее технологическое присоединение к объектам электросетевого хозяйства.

В силу ст. 3 ФЗ об электроэнергетике, гарантирующий поставщикэлектрической энергии (далее - гарантирующий поставщик) - коммерческаяорганизация, которой в соответствии с законодательством РоссийскойФедерации присвоен статус гарантирующего поставщика, которая осуществляет энергосбытовую деятельность и обязана в соответствии с настоящим Федеральным законом заключить договор энергоснабжения, договор купли-продажи (поставки) электрической энергии (мощности) с любым обратившимся к ней потребителем электрической энергии либо с лицом, действующим от своего имени или от имени потребителя электрической энергии и в интересах указанного потребителя электрической энергии и желающим приобрести электрическую энергию.

В силу п. 9 Основных положений №, гарантирующий поставщикобязан заключать в соответствии с разделом III настоящего документа договорэнергоснабжения (купли-продажи (поставки) электрической энергии (мощности)) с любым обратившимся к нему физическим или юридическим лицом в отношении энергопринимающих устройств, расположенных в границах зоны деятельности гарантирующего поставщика, а также по основаниям и в порядке, которые установлены в настоящем разделе, принимать на обслуживание любого потребителя, энергопринимающие устройства которого расположены в границах зоны деятельности гарантирующего поставщика, в отсутствие обращения потребителя.

Согласно п. 73 Основных положений №, наличие заключенного гражданином, указанным в пункте 71 настоящего документа, договора энергоснабжения с гарантирующим поставщиком подтверждается документом об оплате этим гражданином потребленной им электрической энергии, в котором указаны наименование и платежные реквизиты гарантирующего поставщика, осуществляющего энергоснабжение, период, за который внесена плата, и адрес местонахождения энергопринимающего устройства, потребление электрической энергии которым оплачивается. Кроме того, по желанию гражданина в документе могут быть указаны фамилия, имя и отчество этого гражданина.

В этом случае договор энергоснабжения с гарантирующим поставщикомсчитается заключенным на условиях, предусмотренных настоящим документом, с даты, соответствующей дате начала периода, за который гражданином произведена первая оплата электрической энергии этому гарантирующему поставщику.

В случае выявления факта потребления электрической энергии гражданином до даты начала расчетного периода, за который им произведена первая оплата гарантирующему поставщику, или при выявлении факта потребления электрической энергии этим гражданином без ее оплаты договор энергоснабжения между гарантирующим поставщиком и указанным гражданином считается заключенным с даты технологического присоединения его энергопринимающего устройства к электрической сети в зоне деятельности такого гарантирующего поставщика или с даты приобретения указанным гражданином права собственности или иного законного права на это энергопринимающее устройство либо с даты присвоения статуса гарантирующего поставщика соответствующей организации (в зависимости от того, какая дата наступила позднее), но не более чем за 3 года до выявления указанного факта.

На основании вышеприведённых положений действующего законодательства, фактическое потребление электрической энергии на объекте энергоснабжения/точке поставки, имеющей надлежащее технологическое присоединение, расположенного в границах зоны деятельности гарантирующего поставщика, приравнивается к наличию заключенного договора энергоснабжения.

Включение в уведомление №-ИД343699 от ДД.ММ.ГГГГ «Об ограничении поставки электроэнергии» сведений о размере задолженности за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ по точке поставки <адрес>, энергоснабжение которой осуществляется не в рамках указанного в уведомлении договора энергоснабжения № от ДД.ММ.ГГГГ, а в рамках договора энергоснабжение №к66 от ДД.ММ.ГГГГ, не нарушает права ФИО5 и ООО «Народная защита».

В уведомлении №-ИД343699 от ДД.ММ.ГГГГ «Об ограничении поставки электроэнергии» указаны сведения о размере задолженности по точкам поставки <адрес> (спорная точка поставки), и <адрес>.

При этом по спорной точке поставки уведомление содержит указание задолженности только за период август 2018 года, которая предъявлена к оплате только в январе 2020 года. Остальная задолженность за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ относится к точке поставки <адрес>.

Подробные письменные пояснения о сумме задолженности, указанной в уведомлении на ограничение №-ИД343699 от ДД.ММ.ГГГГ были представлены заявителем Комиссии УФАС в виде письменных пояснений от ДД.ММ.ГГГГ. Также сведения о предъявленных к оплате объемах и указанных в уведомлении от ДД.ММ.ГГГГ суммах подтверждены АО «ЭнергосбыТ Плюс» посредством предоставления первичных документов в виде счет-фактур, актов о количестве и стоимости принятой электрической энергии, ведомостей объемов передачи электроэнергии и актов снятия показаний приборов учета (прилагались к пояснениям от ДД.ММ.ГГГГ).

Поскольку в уведомлении №-ИД343699 от ДД.ММ.ГГГГ по спорной точке поставки указана только задолженность за фактический период август 2018 года, обстоятельство энергоснабжения этой точки поставки не в рамках указанного в уведомлении договора энергоснабжения № от ДД.ММ.ГГГГ, а в рамках договора энергоснабжение №к66 от ДД.ММ.ГГГГ, не имеет правового значения и каких-либо последствий для ООО «Народная защита». Именно ФИО5 с учетом всех вышеуказанных обстоятельств по делу обязана оплатить гарантирующему поставщику объем потребленной в августе 2018 года электроэнергии на спорном объекте.

Кроме этого, вручение уведомления №-ИД343699 от ДД.ММ.ГГГГ не может нарушать каких-либо прав ООО «Народная защита», поскольку инициирование процедуры ограничения режима потребления электроэнергии направлено не на спорный объект энергоснабжения, а на объект энергоснабжения по адресу <адрес>. Указанное следует из содержания самого уведомления - указание точки поставки по данному адресу.

В соответствии с предписанием Свердловского УФАС от ДД.ММ.ГГГГ АО«ЭнергосбыТ Плюс» предписано в течение 10 рабочих дней со дня полученияпредписания прекратить нарушение ч.1 ст. 10 Закона о защите конкуренциипутем совершения всех зависящих от АО «Энергосбыт Плюс» действий по аннулированию уведомлений №-ИДЗ/28б72 от ДД.ММ.ГГГГ «Об ограничении поставки электроэнергии», №-ИДЗ/43699 от ДД.ММ.ГГГГ «Об ограничении поставки электроэнергии», направленных в адрес ФИО5 с уведомлением о таком аннулировании ФИО5

Уведомления №-ИДЗ/28672 от ДД.ММ.ГГГГ и №-ИДЗ/43699 от ДД.ММ.ГГГГ содержат указание на конкретные даты предполагаемого ограничения - ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ.

В силу п.7 Правил полного и (или) частичного ограничения режимапотребления электрической энергии (утв. Постановлением Правительства РФ№, далее по тексту - Правила ограничения), потребитель, в отношенииэнергопринимающих устройств и (или) объектов электроэнергетики котороговводится ограничение режима потребления, обязан осуществить самостоятельно полное ограничение режима потребления указанными энергопринимающими устройствами и (или) объектами электроэнергетики на дату, которая указана в уведомлении об ограничении режима потребления.

В соответствии с подп. «з» и «п» п. 11 Правил ограничения, Исполнитель (субисполнитель) при введении ограничения режима потребления со своих объектов электросетевого хозяйства или через бесхозяйные объекты электросетевого хозяйства, которые имеют непосредственное присоединение к сетям исполнителя (субисполнителя), составляет акт о введении ограничения режима потребления, содержащий, в том числе, информацию о дате и времени введения ограничения режима потребления; причины, по которым ограничение режима потребления не было введено, - если в отношении энергопринимающих устройств и (или) объектов электроэнергетики потребителя ограничение режима потребления не было введено.

Таким образом, из буквального толкования указанных положений следует, что ограничение энергоснабжения в иную дату, отличную от указанной в уведомлении на ограничение действующим законодательством не предусмотрено и будет являться неправомерным.

Также в силу п. 19 (1) Правил ограничения, при возобновлении подачи электрической энергии исполнителем (субисполнителем) составляется акт о возобновлении подачи электрической энергии.

Соответственно инициированная процедура ограничения режима энергопотребления на основании уведомления №-И ДЗ/43699 от ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ прекращена возобновлением энергоснабжения ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается соответствующим актом сетевой организации. При рассмотрении антимонопольного дела представитель потребителя ФИО5 - ФИО7 факт возобновления и наличия энергоснабжения на объекте (<адрес>) не отрицал.

Принимая во внимание обстоятельства фактического не исполнения уведомления от ДД.ММ.ГГГГ на указанную в нем дату и исполнения уведомления от ДД.ММ.ГГГГ необходимость в аннулировании таких уведомлений отсутствует.

Исходя из буквального толкования положений абз.2 п. 19 Правил ограничения, инициатор введения ограничения обязан передать потребителю уведомление о прекращении процедуры введения ограничения режима потребления, а не об аннулировании ранее направленного уведомления на ограничение.

Таким образом, законодатель не предусматривает такой способ прекращения процедуры ограничения как аннулирование уведомления на ограничение.

В материалы антимонопольного дела с письменными объяснениями АО «ЭнергосбыТ Плюс» представлено уведомление №-ИДЗ/30892 от ДД.ММ.ГГГГ об отмене введения ограничения режима потребления электроэнергии, адресованное сетевой организации, которым поставщик уведомляет об отмене введения ограничения на ДД.ММ.ГГГГ. В связи с этим, фактическое ограничение энергоснабжения объекта потребителя сетевой организацией не производилось.

В соответствии с требованиями п. 16 Правил ограничения именно уведомление №-ИДЗ/30892 от ДД.ММ.ГГГГ информирует о прекращении процедуры введения ограничения.

Помимо вышеуказанного, суд принимает во внимание следующее.

Основанием для возбуждения и рассмотрения антимонопольным органом дела о нарушении антимонопольного законодательства послужило заявление физического лица ФИО5 о нарушении ее прав потребителя (абонента) при направлении представителем «ЭнергосбыТ Плюс» уведомления от ДД.ММ.ГГГГ№-ИДЗ/28672 об ограничении поставки электроэнергии, согласно Основным положениям функционирования розничных рынков электрической энергии, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ№, которое основано на наличии задолженности за январь 2020 года.

По результатам рассмотрения дела о нарушении антимонопольного законодательства решением антимонопольного органа установлен факт нарушения заявителем п. 8, 8(1), 10 вышеуказанных Правил.

Законом о защите конкуренции запрещаются действия (бездействие)занимающего доминирующее положение хозяйствующего субъекта, результатом которых являются или могут являться недопущение, ограничение, устранение конкуренции и (или) ущемление интересов других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо неопределенного круга потребителей (абзац первый части 1 статьи 10).

По смыслу данной нормы запрет на злоупотребление хозяйствующимсубъектом доминирующим положением касается не только его действий(бездействия), направленных, по сути, на хозяйствующих субъектов -конкурентов (недопущение, ограничение, устранение конкуренции), но и защищает других лиц (хозяйствующих субъектов) в сфере предпринимательской деятельности либо неопределенного круга потребителей, интересы которых не должны ущемляться.

При этом к другим лицам в сфере предпринимательской деятельности Закон о защите конкуренции относит только хозяйствующих субъектов и в том значении, в котором это понятие используется в данном законе.

Так, согласно пункту 5 статьи 4 Закона о защите конкуренции хозяйствующим субъектом является коммерческая организация, некоммерческая организация, осуществляющая деятельность, приносящую ей доход, индивидуальный предприниматель, иное физическое лицо, не зарегистрированное в качестве индивидуального предпринимателя, но осуществляющее профессиональную деятельность, приносящую доход, в соответствии с федеральными законами на основании государственной регистрации и (или) лицензии, а также в силу членства в саморегулируемой организации.

Делая вывод о наличии законного основания для возбуждения дела о нарушении антимонопольного законодательства по заявлению физического лица ФИО5, а впоследствии признавая в действиях заявителя нарушение части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции, УФАС по Свердловской области, исходил из неправильного толкования норм права.

Выводы о том, что физическое лицо ФИО5 обладает признаками хозяйствующего субъекта, поскольку осуществляет деятельность, приносящую ей доход, не основаны на законе.

В частности, в силу пункта 5 статьи 4 Закона о защите конкуренции применительно к рассматриваемой правовой ситуации к хозяйствующему субъекту относится не зарегистрированное в качестве индивидуального предпринимателя физическое лицо, которое не просто осуществляет какую-либо деятельность, приносящую доход, как посчитали суды, соглашаясь с аналогичным неправильным толкованием нормы права антимонопольным органом, а должно осуществлять именно профессиональную деятельность, приносящую доход, в соответствии с федеральными законами на основании государственной регистрации и (или) лицензии, а также в силу членства в саморегулируемой организации.

Однако антимонопольным органом не установлено, что ФИО5 осуществляла профессиональную деятельность, приносящую доход, в соответствии с федеральными законами на основании государственной регистрации и (или) лицензии, а также в силу членства в саморегулируемой организации. Следовательно, вывод об ущемлении ее интересов в сфере предпринимательской деятельности сделан без учета приведенных выше норм права в их правильном истолковании.

Нарушение законодательства доминирующим хозяйствующим субъектом, выразившееся в ущемлении интересов гражданина, не связанное с предпринимательской деятельностью или не затрагивающее интересы неограниченного круга потребителей, не подлежит квалификации по части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции.

При этом наличие у конкретного юридического лица статуса хозяйствующего субъекта, занимающего доминирующее положение, само по себе не означает, что любое несоблюдение им требований действующего законодательства свидетельствует о ведении монополистической деятельности, запрещенной согласно части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции. Иной подход не соответствовал бы предмету и целям правового регулирования, определенным в статье 1 Закона о защите конкуренции.

Исходя из смыслового толкования приведенных выше законоположений и ввиду отсутствия необходимых признаков нарушения части 1 статьи 10 Закона о защите конкуренции основания для возбуждения и рассмотрения антимонопольным органом дела о нарушении антимонопольного законодательства, предусмотренного пунктом 2 части 2 статьи 39 данного закона, у антимонопольного органа не имелось, что, в свою очередь, следуя правилам пункта 2 части 9 статьи 44 указанного закона, должно было повлечь принятие антимонопольным органом решения об отказе в возбуждении дела о нарушении антимонопольного законодательства.

Таким образом, выданное Свердловским УФАС предписание от ДД.ММ.ГГГГ противоречит положениям действующего законодательства, вследствие чего незаконно возлагает на гарантирующего поставщика обязанность по направлению в адрес потребителя письма об аннулировании ранее направленных уведомлений, что также нарушает общие принципы организации экономических взаимоотношений сфере электроэнергетики.

Решением Арбитражного суда Свердловской области от ДД.ММ.ГГГГ признаны незаконными решение и предписание УФАС России по Свердловской области от ДД.ММ.ГГГГ по делу №.

С учетом изложенного, суд приходит к выводу, что в действиях директора Серовского отделения Свердловского филиала АО «Энергосбыт Плюс» ФИО1 отсутствует состав административного правонарушения, предусмотренного ч.2 ст. 14.31 КоАП РФ.

В связи с этим, оспариваемое постановление подлежит отмене, а производство по делу прекращению на основании п. 2 ч. 1 ст. 24.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, ввиду отсутствия в действиях ФИО1 состава административного правонарушения.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 30.6, 30.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Р Е Ш И Л :

постановление заместителя руководителя Управления Федеральной антимонопольной службы от ДД.ММ.ГГГГ по делу №.31-1724/2021 об административном правонарушении, предусмотренном ч. 1 ст. 14.31 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, в отношении директора Серовского отделения Свердловского филиала АО «Энергосбыт Плюс» ФИО1 отменить, жалобу ФИО1 – удовлетворить.

На основании п. 2 ч. 1 ст. 24.5 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях производство по делу об административном правонарушении в отношении ФИО1 прекратить.

Решение может быть обжаловано в течение десяти суток со дня вручения или получения копии решения в Свердловский областной суд с подачей жалобы через Верх-Исетский районный суд <адрес>.

Судья Черных О.А.