Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании жалобу конкурсного управляющего муниципального унитарного предприятия «Городские канализационные очистные сооружения» г. Камбарка Дабосина П.С. на постановление государственного инспектора Российской Федерации в области охраны окружающей среды по Удмуртской Республике Загретдинова И.Р. № 04-433/Пс от 30 декабря 2019 г., которым должностное лицо - Конкурсный управляющий Муниципального унитарного предприятия «Городские канализационные очистные сооружения» Дабосин П.С. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 8.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях,

УСТАНОВИЛ:

Постановлением государственного инспектора Российской Федерации в области охраны окружающей среды по Удмуртской Республике Загретдинова И.Р. № 04-433/Пс от 30 декабря 2019 г. (далее – постановление Росприроднадзора по УР) должностное лицо - Конкурсный управляющий МУП «Городские канализационные очистные сооружения» г. Камбарка (далее – МУП «ГКОС», предприятие) Дабосин П.С. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 8.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ), и ему назначено административное наказание в виде административного штрафа в размере 50000 руб.

Не согласившись с постановлением государственного инспектора, конкурсный управляющий МУП «ГКОС» Дабосин П.С. подал жалобу, в которой просит вышеуказанное постановление отменить и прекратить производство по делу об административном правонарушении, мотивируя тем, что в его действиях отсутствует событие административного правонарушения. Выводы государственного инспектора РФ о сбросе МУП «Городские канализационные очистные сооружения» на почву отхода 4 класса опасности (ила избыточного), в том числе за пределами границ эксплуатируемого предприятием земельного участка, не соответствует действительности, а имеющееся в деле об административном правонарушении доказательства (акт обследования территории на предмет соблюдения природоохранных требований от ДД.ММ.ГГГГ, протокол № от ДД.ММ.ГГГГ, заключение по результатам анализа отобранного отхода - ила избыточного) не могли быть приняты в качестве надлежащих и достоверных доказательств факта нарушения МУП «Городские канализационные очистные сооружения» законодательства в области охраны земель.

Государственный инспектор Российской Федерации в области охраны окружающей среды по Удмуртской Республике Загретдинов И.Р. пришёл к ошибочному выводу, что размещение МУП «ГКОС» образующейся в ходе осуществления производственной деятельности предприятия иловой смеси на грунте в границах арендуемого МУП «Городские канализационные очистные сооружения» земельного участка следует квалифицировать в качестве сброса предприятием на почву отхода 4 класса опасности.

Ссылаясь на положения ст. 1 ФЗ «Об отходах производства и потребления», СП 32.13330.2012 и ранее действующей редакции СНиП 2.04.03-85 «Канализация. Наружные сети и сооружения», заявитель указывает, что производственный процесс размещения иловой смеси (смеси сырого осадка и избыточного активного ила) на специально оборудованных инженерных сооружениях - иловых площадках (картах) для целей последующей обработки и обезвоживания осадка сточных вод не может быть квалифицирован в качестве хранения, сброса либо захоронения отходов производства и потребления.

Производственный процесс размещения иловой смеси на специально оборудованных инженерных сооружениях - иловых площадках (картах) для целей последующей обработки и обезвоживания осадка сточных вод прямо предусмотрен Технологическим регламентом очистки сточных вод на канализационных очистных сооружениях МУП «ГКОС» и является одним из этапов технологического цикла очистки поступающих на предприятие хозяйственно-бытовых и смешанных сточных вод.

В свою очередь, согласно своду правил СП 32.13330.2012 и ранее действующей редакции СНиП 2.04.03-85 «Канализация. Наружные сети и сооружения» иловые площадки допускается проектировать, как на естественном (на открытом грунте), так и на искусственном основании с дренажем, каскадные с отстаиванием и поверхностным удалением иловой воды, площадки-уплотнители.

Из акта от ДД.ММ.ГГГГ, плана проведения работ по забуриванию шурфов в 5 контрольных точка на территории МУП «ГКОС», а также ситуационной карты-схемы площадки МУП «ГКОС» видно, что в ноябре 2017 г. предприятием для целей обеспечения непрерывности производственного процесса была спроектирована и оборудована пятая иловая площадка, которая размещалась в границах эксплуатируемого МУП «ГКОС» земельного участка с кадастровым номером 18:10:004021:98 на естественном основании, то есть на открытом грунте. Проектирование данной иловой площадки на естественном основании было обусловлено производственной необходимостью для целей временного размещения на ней образующейся в ходе биологической очистки поступающих на предприятие сточных вод иловой смеси и последующей обработки и обезвоживания осадка сточных вод. В последующем, на указанной иловой площадке на временной основе была размещена иловая смесь для целей обезвоживания осадка сточных вод, что соответствовало п. 5 Технологического регламента очистки сточных вод на канализационных очистных сооружениях МУП «ГКОС».

При таких обстоятельствах, зафиксированный Управлением Росприроднадзора по Удмуртской Республике в ходе проведения проверки с южной стороны станции дождевых стоков МУП «ГКОС» навал активного ила чёрного цвета фактически являлся временно размещённой предприятием на иловой площадке с естественным основанием иловой смесью, подвергающейся процессу обезвоживания осадка сточных вод и проходящей соответствующий этап технологического цикла очистки поступающих на предприятие хозяйственно-бытовых и смешанных сточных вод, что в свою очередь с учётом письма Министерства природных ресурсов и экологии РФ от 06 ноября 2013 г. № 05-12-44/21713 не могло быть квалифицировано государственным инспектором Российской Федерации в области охраны окружающей среды по Удмуртской Республике Загретдиновым И.Р. в качестве сброса предприятием на почву отхода 4 класса опасности, а также в качестве противоправного перекрытия МУП «Городские канализационные очистные сооружения» почвы.

Вывод административного органа о том, что зафиксированный в ходе выездной проверки навал активного ила частично расположен за границами эксплуатируемого МУП «ГКОС» земельного участка с кадастровым номером 18:10:004021:98 является не верным, поскольку спроектированная предприятием на естественном основании иловая площадка, на которой временно была размещена иловая смесь, полностью находится в границах эксплуатируемого МУП «ГКОС» земельного участка с кадастровым номером 18:10:004021:98.

Административным органом не принят во внимание тот факт, что границы эксплуатируемого предприятием земельного участка с кадастровым номером 18:10:004021:98 не совпадают с огороженной забором территорией предприятия, исходя из чего Загретдиновым И.Р. сделан неверный вывод о расположении навала чёрного ила на прилегающих к предприятию землях лесных насаждений.

Таким образом, размещённая на данной иловой площадке иловая смесь не находится и не может находится за пределами земельного участка с кадастровым номером 18:10:004021:98. Достоверных доказательств обратного материалы дела об административном правонарушении не содержат.

Имеющиеся в деле об административном правонарушении фотоматериалы не могут быть приняты во внимание в качестве надлежащих и достоверных доказательств, поскольку не содержат идентификационных признаков изображенной на них территории (не имеют привязки к фиксируемой местности), выполнены административным органом в отсутствие уполномоченных представителей МУП «Городские канализационные очистные сооружения», а также в отсутствие иных незаинтересованных лиц либо понятых.

Вывод должностного лица о якобы имеющим место быть факте растекания ила избыточного вниз по рельефу от границ эксплуатируемого МУП «ГКОС» земельного участка является голословным и не подтверждён какими-либо надлежащими и достоверными доказательствами по делу. Так, из имеющихся в материалах дела об административном правонарушении фотографий невозможно установить, что изображенный на них ручей исходит непосредственно от границ производственной территории МУП «ГКОС».

Кроме того, в ходе проведения выездной проверки какого-либо отбора проб и анализа химического состава якобы растекающейся вниз по рельефу жидкости не производилось, в связи с чем вывод государственного инспектора о растекании вниз по рельефу именно ила избыточного (а не, например, дождевой воды, размывшей верхний слой чернозёма) не подтверждён доказательствами по делу.

В соответствии с письмом Министерства природных ресурсов и экологии РФ от 06 ноября 2013 г. № 05-12-44/21713 смесь сырого, осадка и избыточного активного ила (технологическая жидкость влажностью 98 %), поступающая с первичных и вторичных отстойников на иловые площадки (карты) для обезвоживания, не является отходом. Таким образом, выявленный в ходе выездной проверки навал активного ила на иловой площадке предприятия с естественным основанием (на открытом грунте) в принципе не мог быть квалифицирован в качестве отхода МУП «ГКОС».

Произведённый надзорным органом в ходе проверки осмотр территории МУП «Городские канализационные очистные сооружения», а также произведённый Можгинской территориальной лабораторией филиала «ЦЛАТИ по Удмуртской Республике» ФГБУ «ЦЛАТИ по ПФО» отбор проб отхода на месте его сброса на почву был выполнен представителями лаборатории и надзорного органа с грубыми нарушениями - в отсутствие уполномоченного представителя МУП «Городские канализационные очистные сооружения».

Так, 10 февраля 2017 г. Арбитражным Судом Удмуртской Республики было вынесено Решение по делу № А71-7847/2016 (резолютивная часть от 03 февраля 2017 г.), согласно которому МУП «ГКОС» было признано несостоятельным (банкротом), в отношении Должника открыта процедура конкурсного производства сроком на шесть месяцев, конкурсным управляющим МУП «Городские канализационные очистные сооружения» был утверждён Г.А.А., являющийся членом Союза арбитражных управляющих «Возрождение». Сообщение о признании несостоятельным (банкротом) и об открытии в отношении Должника процедуры конкурсного производства было опубликовано в газете «Коммерсантъ» № от ДД.ММ.ГГГГ на стр. 12.

Определением Арбитражного Суда Удмуртской Республики от 15 января 2018 г. по делу № А71-7847/2016 конкурсным управляющим МУП «Городские канализационные очистные сооружения» был утверждён Дабосин П.С., являющийся членом Ассоциации «Саморегулируемая организация арбитражных управляющих «Меркурий», г. Москва.

В соответствии с п.п. 7 п. 1 ст. 188 ГК РФ действие доверенности прекращается вследствие введения в отношении представляемого или представителя такой процедуры банкротства, при которой соответствующее лицо утрачивает право самостоятельно выдавать доверенности.

Согласно правовой позиции Верховного Суда РФ, изложенной в п. 130 Постановления Пленума ВС РФ от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» в соответствии с п. 1 ст. 94, п. 2 ст. 126 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» полномочия руководителя должника прекращаются с даты введения внешнего управления, а с открытием конкурсного производства прекращаются полномочия, как руководителя должника, так и иных органов управления должника и собственника имущества должника - унитарного предприятия (за исключением полномочий общего собрания участников должника, собственника имущества должника принимать решения о заключении соглашений об условиях предоставления денежных средств третьим лицом или третьими лицами для исполнения обязательств должника), в связи с чем действие доверенностей, выданных указанными лицами для представления интересов должника, прекращается (п.п. 7 п. 1 ст. 188 ГК РФ). На том же основании подлежат прекращению доверенности, выданные внешним и конкурсным управляющим должника, когда такой управляющий освобождён (отстранён) от исполнения обязанностей.

При таких обстоятельствах, все выданные бывшим руководителем сотрудникам МУП «ГКОС» доверенности на право представления интересов предприятия во взаимоотношениях с Росприроднадзором по Удмуртской Республике на основании п.п. 7 п. 1 ст. 188 ГК РФ прекратили своё действие соответственно с 03 февраля 2017 г.

В свою очередь какие-либо аналогичные доверенности сотрудникам МУП «ГКОС» конкурсным управляющим Дабосиным П.С. не выдавались, на представление интересов предприятия при проведении ДД.ММ.ГГГГ процедуры отбора проб иловой смеси (именуемой Загретдиновым И.Р. в качестве отхода IV класса опасности) никакие сотрудники МУП «ГКОС» конкурсным управляющим Дабосиным П.С. не уполномочивались.

О конкретной дате и времени проведения Можгинской территориальной лабораторией филиала «ЦЛАТИ по Удмуртской Республике» ФГБУ «ЦЛАТИ по ПФО» отбора проб отхода на месте его сброса на почву законный представитель МУП «ГКОС» - конкурсный управляющий Дабосин П.С. либо само предприятие (юридическое лицо) не уведомлялись, в связи с чем незаконно и немотивированно были лишены возможности присутствовать при проведении участниками проверки данной процедуры.

Более того, не уведомление Управлением Федеральной службы по надзору в сфере природопользования (Росприроднадзора) по Удмуртской Республике законного представителя МУП «ГКОС» - конкурсного управляющего Дабосина П.С. либо самого предприятия о конкретной дате и времени отбора проб отхода на месте его сброса на почву не позволило последним обеспечить возможность проведения параллельного отбора проб с привлечением иной независимой лаборатории.

Заявитель - конкурсный управляющий МУП «ГКОС» Дабосин П.С. в судебном заседании жалобу поддержал по основаниям и доводам в ней изложенным и изложенным в дополнениях.

Защитник Дабосина П.С. – Котов А.В., действующий на основании доверенности, поддержал мнение Дабосина П.С. о необходимости удовлетворения жалобы по основаниям и доводам, изложенным в письменных пояснениях по делу. Дополнительно суду пояснил, что в соответствии с ч. 4 от. 1.5 КоАП РФ неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, толкуются в пользу этого лица.

Котов А.В. указал, что зафиксированный Управлением Росприроднадзора по Удмуртской Республике в ходе проведения проверки с южной стороны станции дождевых стоков МУП «Городские канализационные очистные сооружения» навал активного ила черного цвета фактически являлся временно размещенной предприятием на иловой площадке с естественным основанием иловой смесью, подвергающейся процессу обезвоживания осадка сточных вод и проходящей соответствующий этап технологического цикла очистки поступающих на предприятие хозяйственнобытовых и смешанных сточных вод, что в свою очередь с учетом письма Министерства природных ресурсов и экологии РФ от 06 ноября 2013 г. № 05-12-44/21713 не могло быть квалифицировано государственным инспектором Российской Федерации в области охраны окружающей среды по Удмуртской Республике Загретдиновым И.Р. в качестве сброса предприятием на почву отхода 4 класса опасности, а также в качестве противоправного перекрытия МУП «Городские канализационные очистные сооружения» почвы.

Управление Росприроднадзора по Удмуртской Республике указало на то, что место складирования ила не может быть признано иловой площадкой, поскольку в отношении данного объекта предприятием не был разработан проект строительства, не была проведена государственная экспертиза проекта строительства и не составлен акт ввода в эксплуатацию.

В тоже время конкурсный управляющий МУП «Городские канализационные очистные сооружения» не может согласиться с вышеприведенной позицией надзорного органа по следующим основаниям.

Согласно своду правил СП 32.13330.2012 и ранее действующей редакции СНИП 2.04.03-85 «Канализация. Наружные сети и сооружения» иловые площадки относятся к инженерным сооружениям для обработки и обезвреживания осадка сточных вод. Управлением Росприроднадзора по Удмуртской Республике не принято во внимание, что сами по себе сооружения по смыслу градостроительного законодательства Российской Федерации могут являться как объектом капитального строительства, так и обладать статусом временного нестационарного объекта некапитального характера.

Созданная МУП «Городские канализационные очистные сооружения» пятая иловая карта на естественном основании являлась временным сооружением вспомогательного производственного характера, конструктивные характеристики которой позволяли осуществить ее технологическое перемещение и/или демонтаж без соразмерного ущерба функциональному назначению площадки и без изменения ее основных характеристик.

При этом такое технологическое перемещение могло быть произведено МУП «Городские канализационные очистные сооружения» в любое иное место в границах арендуемого предприятием земельного участка.

При таких обстоятельствах используемая для временного размещения иловой смеси пятая иловая площадка являлась по смыслу п. 10.2 ст. 1 Градостроительного Кодекса РФ объектом некапитального строительства.

Применение градостроительных правил об обязательном проведении проектирования, изысканий, экспертизы, а также разрешительной процедуры ввода в эксплуатацию в отношении нестационарных временных объектов некапитального строения нормами Градостроительного Кодекса РФ (а также ни какими иными положениями законодательства РФ) не установлено.

Согласно своду правил СП 32.13330.2012 и ранее действующей редакции СНиП 2.04.03-85 «Канализация. Наружные сети и сооружения» иловые площадки относятся к инженерным сооружениям для обработки и обезвоживания осадка сточных вод и не могут классифицироваться как объекты размещения отходов.

Из письма Министерства природных ресурсов и экологии РФ от 06 ноября 2013 г. № 05-12-44/21713 по вопросу разъяснения применения природоохранного законодательства Российской Федерации при отнесении иловых осадков к отходам производства усматривается, что смесь сырого осадка и избыточного активного ила (технологическая жидкость влажностью 98%), поступающая с первичных и вторичных отстойников на иловые площадки (карты) для обезвоживания, не является отходом, а сам процесс накопления данной смеси не может быть расценен ни как хранение, ни как захоронение отходов.

Производственный процесс размещения иловой смеси (то есть смеси сырого осадка и избыточного активного ила) на специально оборудованных инженерных сооружениях - иловых площадках (картах) для целей последующей обработки и обезвоживания осадка сточных вод не может быть квалифицирован в качестве хранения, сброса либо захоронения отходов производства и потребления.

В свою очередь согласно своду правил СП 32.13330.2012 и ранее действующей редакции СНиП 2.04.03-85 «Канализация. Наружные сети и сооружения» иловые площадки допускается проектировать, как на естественном (на открытом грунте), так и на искусственном основании с дренажем, каскадные с отстаиванием и поверхностным удалением иловой воды, площадки-уплотнители.

Из акта от ДД.ММ.ГГГГ, плана проведения работ по забуриванию шурфов в 5 контрольных точка на территории МУП «Городские канализационные очистные сооружения», а также ситуационной карты-схемы площадки МУП «Городские канализационные очистные сооружения» видно, что в ноябре 2017 г. предприятием для целей обеспечения непрерывности производственного процесса была спроектирована и оборудована пятая иловая площадка, которая размещалась в границах эксплуатируемого МУП «Городские канализационные очистные сооружения» земельного участка с кадастровым номером 18:10:004021:98 на естественном основании, то есть на открытом грунте.

Проектирование данной иловой площадки на естественном основании было обусловлено производственной необходимостью для целей временного размещения на ней образующейся в ходе биологической очистки поступающих на предприятие сточных вод иловой смеси и последующей обработки и обезвоживания осадка сточных вод.

В последующем, на указанной иловой площадке МУП «Городские канализационные очистные сооружения» на временной основе была размещена иловая смесь для целей обезвоживания осадка сточных вод, что соответствовало п. 5 Технологического регламента очистки сточных вод на канализационных очистных сооружениях МУП «Городские канализационные очистные сооружении».

При таких обстоятельствах зафиксированный Управлением Росприроднадзора по Удмуртской Республике в ходе проведения проверки с южной стороны станции дождевых стоков МУП «Городские канализационные очистные сооружения» навал активного ила черного цвета фактически являлся временно размещенной предприятием на иловой площадке с естественным основанием иловой смесью, подвергающейся процессу обезвоживания осадка сточных вод и проходящей соответствующий этап технологического цикла очистки поступающих на предприятие хозяйственно-бытовых и смешанных сточных вод, что в свою очередь с учетом письма Министерства природных ресурсов и экологии РФ от 06 ноября 2013 г. № 05-12-44/21713 не могло быть квалифицировано государственным инспектором Российской Федерации в области охраны окружающей среды по Удмуртской Республике Загретдиновым И.Р. в качестве сброса предприятием на почву отхода 4 класса опасности, а также в качестве противоправного перекрытия МУП «Городские канализационные очистные сооружения» почвы.

Кроме того Котов А.В. указал, на то, что МУП «Городские канализационные очистные сооружения» не размещал ил избыточный, а разместил ил стабилизированный который относится к отходам 5 класса опасности, на временной иловой площадке, являющейся временным сооружением, в силу производственной необходимости, в целях предотвращения загрязнения окружающей среды, проведения дренажных работ при подготовке к зиме.

Данная иловая карта была ликвидирована, какого либо негативного воздействия на почву действиями предприятия не оказано.

Инспекторами РФ в области охраны окружающей среды по Удмуртской Республике без какого либо лабораторного исследования, был сделан вывод, что на площадке находится ил избыточный который относится к 4 классу опасности. Исследовали только два параметра. Процедуры биотестирования не было проведено. Нарушена процедура отбора проб иловой смеси.

Представители Управления Федеральной службы по надзору в сфере природопользования (Росприроднадзора) по Удмуртской Республике Загретдинов И.Р. и Мурзанаев В.Б. представили в суд ходатайства о рассмотрении дела в их отсутствии.

Дело рассмотрено при указанной явке.

Выслушав заявителя и его защитника, исследовав материалы дела об административном правонарушении, изучив доводы жалобы, прихожу к следующим выводам.

Задачами производства по делам об административных правонарушениях являются всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств каждого дела, разрешение его в соответствии с законом, обеспечение исполнения вынесенного постановления, а также выявление причин и условий, способствовавших совершению административных правонарушений (ст. 24.1 КоАП РФ).

Пунктом 8 ч. 2 ст. 30.6 КоАП РФ предусмотрено, что при рассмотрении жалобы законность и обоснованность вынесенного постановления проверяются на основании имеющихся в деле и дополнительно представленных материалов.

В силу ч. 3 ст. 30.6 КоАП РФ судья не связан доводами жалобы, и проверяет дело в полном объёме.

Согласно ч. 1 ст. 2.1 КоАП РФ административным правонарушением признаётся противоправное, виновное действие (бездействие) физического или юридического лица, за которое КоАП РФ или законами субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях установлена административная ответственность.

Частью 2 ст. 8.7 КоАП РФ предусмотрена административная ответственность за невыполнение установленных требований и обязательных мероприятий по улучшению, защите земель и охране почв от ветровой, водной эрозии и предотвращению других процессов и иного негативного воздействия на окружающую среду, ухудшающих качественное состояние земель.

Объективной стороной правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 8.7 КоАП РФ, является невыполнение установленных требований и обязательных мероприятий по улучшению, защите земель и охране почв от ветровой, водной эрозии и предотвращению других процессов и иного негативного воздействия на окружающую среду, ухудшающих качественное состояние земель.

Субъектом правонарушения по ч. 2 ст. 8.7 КоАП РФ являются лица, обязанные соблюдать установленные законом требования и осуществлять обязательные мероприятия - собственники земельных участков и лица, не являющиеся собственниками земельных участков (владельцы, пользователи, арендаторы земельных участков): граждане, должностные лица, юридические лица.

Как следует из материалов дела, основанием для привлечения Дабосина П.С. как руководителя (конкурсного управляющего) МУП «ГКОС» г. Камбарка к административной ответственности по ч. 2 ст. 8.7 КоАП РФ послужили обстоятельства, выявленные в ходе проведения плановой выездной проверки на основании приказа Западно-Уральского межрегионального Управления Росприроднадзора от ДД.ММ.ГГГГ№-У в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ.

ДД.ММ.ГГГГ Управлением Росприроднадзора по Удмуртской Республике в адрес конкурсного управляющего МУП «Городские канализационные очистные сооружения» Дабосина П.С. <адрес> направлено заказное письмо с содержанием: уведомление о проведении плановой выездной проверке № от ДД.ММ.ГГГГ, копия приказа № от ДД.ММ.ГГГГ, присвоен почтовый идентификатор №, что подтверждается описью заказанных отправлений Росприроднадзора по Удмуртской Республике от ДД.ММ.ГГГГ, заверено работником Почты России ДД.ММ.ГГГГ, имеется соответствующий штемпель Почты России.

Согласно отчету об отслеживании почтовых отправлений по почтовому идентификатору официального сайта "Почта России" - №, ДД.ММ.ГГГГ заказное письмо принято в отделении связи, ДД.ММ.ГГГГ прибыло в место вручения, ДД.ММ.ГГГГ передано почтальону, ДД.ММ.ГГГГ вручено адресату почтальону.

Что говорит о том, что должностное лицо - конкурсный управляющий МУП «ГКОС» - Дабосин П.С. был надлежащим образом извещен о проведении проверки, ознакомлен с предметом и целью проверки, сроком проверки.

В рамках проведения выездной проверки, по мнению административного органа, был выявлен факт сброса МУП «ГКОС» г. Камбарка отхода 4 класса опасности - ила избыточного биологических очистных сооружений хозяйственно-бытовых и смешанных сточных вод на почву с южной стороны станции дождевых стоков предприятия, в результате чего, по мнению надзорного органа, произошло перекрытие почв на площади 402,78 кв.м., из них 81,78 кв.м, на арендованном земельном участке, 321 кв.м, на прилегающих землях, занятых лесными насаждениями. И государственный инспектор РФ в области охраны окружающей среды по Удмуртской Республике Загретдинов И.Р. пришёл к выводу, что в ходе осуществления производственной деятельности на площадке, расположенной по адресу: <адрес>, МУП «ГКОС» соответствующих мероприятий по защите земель от загрязнения отходами производства и потребления должным образом не проводит, допускает загрязнение земель и почв отходами 4 класса опасности, тем самым оказывает негативное воздействие окружающей среде, причиняет вред почвам и ухудшает качественное состояние земель; нарушает требования ст. 4, п. 1, 2 ст. 39, ст. 51 ФЗ «Об охране окружающей среды», ст. 12, п. 2 ст. 13, ст. 42 ЗК РФ. В связи с чем государственным инспектором РФ в области охраны окружающей среды по Удмуртской Республике Загретдиновым И.Р. был сделан вывод о наличии в действиях должностного лица - Конкурсного управляющего МУП «ГКОС» г. Камбарка Дабосина П.С. состава административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 8.7 КоАП РФ и назначено наказание в виде административного штрафа в размере 50 000 руб.

Принимая решение о виновности Дабосина П.С. в совершении инкриминированного правонарушения, государственный инспектор РФ в области охраны окружающей среды по Удмуртской Республике Загретдинов И.Р. сослался на результаты экспертного заключения № от ДД.ММ.ГГГГ, выполненного филиалом «ЦЛАТИ по Удмуртской республике» ФГБУ «ЦЛАТИ по ПФО» в лице Можгинской территориальной лабораторией филиала «ЦЛАТИ по Удмуртской Республике» ФГБУ «ЦЛАТИ по ПФО», которой на участке предприятия МУП «ГКОС» (с южной стороны станции дождевых стоков предприятия), был проведён отбор проб отхода (ил избыточный биологических очистных сооружений хозяйственно-бытовых и смешанных сточных вод).

В результате проведённого анализа отобранного отхода (ил избыточный биологических очистных сооружений хозяйственно-бытовых и смешанных сточных вод) определено процентное содержание компонентов отхода, в том числе и содержание нефтепродуктов (0,21 %). Выявлено, что по содержанию нефтепродуктов, отход соответствует паспорту отходов I - IV классов опасности - ил избыточный биологических очистных сооружений хозяйственно-бытовых и смешанных сточных вод (код по ФККО 7 22 200 01 39 4), разработанному и утверждённому на предприятии.

Вместе с тем, экспертное заключение № от ДД.ММ.ГГГГ само по себе не может быть принято в качестве допустимого доказательства по делу в силу следующего.

Применительно к обстоятельствам настоящего дела, административный орган, указывая на факт того, что в ходе осуществления производственной деятельности на площадке, расположенной по адресу: <адрес>, МУП «ГКОС» соответствующих мероприятий по защите земель от загрязнения отходами производства и потребления должным образом не проводит, допускает загрязнение земель и почв отходами 4 класса опасности, тем самым оказывает негативное воздействие окружающей среде, причиняет вред почвам и ухудшает качественное состояние земель, в целях квалификации совершенного деяния по ч. 2 ст. 8.7 КоАП РФ для установления факта негативного воздействия на окружающую среду, ухудшающего качественное состояние земель, должен был установить не только факт отнесения иловой смеси к отходам, но и установить класс опасности данного отхода.

В соответствии с частью 1 статьи 26.4 Кодекса РФ об административных правонарушениях в случаях, если при производстве по делу об административном правонарушении возникает необходимость в использовании специальных познаний в науке, технике, искусстве или ремесле, судья, орган, должностное лицо, в производстве которых находится дело, выносят определение о назначении экспертизы, которое должно содержать сведения, предусмотренные частью 2 статьи 26.4 Кодекса.

Определение класса опасности отхода требует специальных познаний.

Однако материалы дела свидетельствуют о том, что экспертиза по административному делу по определению класса опасности отобранной пробы отхода производилось экспертом Филиала ФГБУ "ЦЛАТИ по Удмуртской Республике" на основании заявки № от ДД.ММ.ГГГГ Западно-Уральского межрегионального управления Росприроднадзора на экспертное сопровождение в рамках обеспечения федерального государственного экологического надзора. Определения о назначении экспертизы в порядке, предусмотренном Кодексом РФ об административных правонарушениях, не выносилось. МУП «ГКОС», а в частности конкурсный управляющий МУП «ГКОС» с этой заявкой до проведения экспертизы не ознакомлено, данных о том, что ему разъяснились права, в том числе, право заявлять отвод эксперту, право просить о привлечении в качестве эксперта указанных им лиц, право ставить вопросы для дачи на них ответов в заключении эксперта, в материалах дела не имеется.

Также в материалах дела отсутствуют сведения о разъяснении эксперту его прав и обязанностей, предусмотренных статьей 25.9 Кодекса РФ об административных правонарушениях, а также сведений о предупреждении эксперта об административной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, как это предусмотрено в абзаце 2 части 2 статьи 26.4 КоАП РФ.

Как следует из материалов дела, права и обязанности, предусмотренные статьей 25.9 Кодекса РФ об административных правонарушениях, не разъяснялись, данный эксперт не предупреждался об административной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Согласно разъяснениям, содержащимся в пункте 18 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2005 года N 5 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях" при рассмотрении дела об административном правонарушении собранные по делу доказательства должны оцениваться в соответствии со статьей 26.11 КоАП РФ, а также с позиции соблюдения требований закона при их получении (часть 3 статьи 26.2). Нарушением, влекущим невозможность использования доказательств, может быть признано, в частности, получение объяснений потерпевшего, свидетеля, лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, которым предварительно не разъяснены их права и обязанности, предусмотренные частью 1 статьи 25.1, частью 2 статьи 25.2, частью 3 статьи 25.6 КоАП РФ, статьей 51 Конституции Российской Федерации, а свидетели, специалисты, эксперты не предупреждены об административной ответственности соответственно за дачу заведомо ложных показаний, пояснений, заключений по статье 17.9 КоАП РФ, а также существенное нарушение порядка назначения и проведения экспертизы.

Таким образом, экспертное заключение № от ДД.ММ.ГГГГ не может быть принято судом в качестве надлежащего доказательства, предусмотренного ст. 26.4 КоАП РФ.

В то же время, фактические данные, отраженные в вышеуказанном заключении эксперта, суд полагает необходимым оценить в качестве иного доказательства, не обладающего статусом экспертного заключения в смысле, придаваемом ст. 26.2 КоАП РФ.

Правовые основы обращения с отходами производства и потребления в целях предотвращения вредного воздействия отходов производства и потребления на здоровье человека и окружающую среду установлены Федеральным законом № 89-ФЗ "Об отходах производства и потребления" от 24 июня 1998 года (далее Федеральный закон N 89-ФЗ).

Под отходами производства и потребления (далее - отходы) понимаются вещества или предметы, которые образованы в процессе производства, выполнения работ, оказания услуг или в процессе потребления, которые удаляются, предназначены для удаления или подлежат удалению в соответствии с настоящим Федеральным законом (абзац второй статьи 1 Федерального закона № 89-ФЗ).

В силу статьи 4.1 Федерального закона N 89-ФЗ отходы в зависимости от степени негативного воздействия на окружающую среду подразделяются в соответствии с критериями, установленными федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим государственное регулирование в области охраны окружающей среды, на пять классов опасности:

I класс - чрезвычайно опасные отходы;

II класс - высокоопасные отходы;

III класс - умеренно опасные отходы;

IV класс - малоопасные отходы;

V класс - практически неопасные отходы.

Критерии отнесения отходов к I - V классам опасности по степени негативного воздействия на окружающую среду утверждены приказом Минприроды России от 4 декабря 2014 № 536 (далее – Приказ №536).

Согласно п. 1 Приказа №536 критерии отнесения отходов к I - V классам опасности по степени негативного воздействия на окружающую среду (далее - Критерии) предназначены для индивидуальных предпринимателей и юридических лиц, в процессе деятельности которых образуются отходы, а также Федеральной службы по надзору в сфере природопользования и ее территориальных органов.

В силу п. 3 Приказа № 536 критериями отнесения отходов к I - V классам опасности по степени негативного воздействия на окружающую среду являются: степень опасности отхода для окружающей среды; кратность разведения водной вытяжки из отхода, при которой вредное воздействие на гидробионты отсутствует.

Пунктом 15 Приказа № 536 установлено, что для определения класса опасности отхода применяется: либо Критерий (1) - степень опасности отхода для окружающей среды (К), либо Критерий (2) - кратность (Кр) разведения водной вытяжки из отхода, при которой вредное воздействие на гидробионты отсутствует.

Исключение из этого общего правила о возможности определения класса опасности отхода либо по Критерию (1) - степень опасности отхода для окружающей среды (К), либо Критерию (2) - кратность (Кр) разведения водной вытяжки из отхода, при которой вредное воздействие на гидробионты отсутствует (на выбор), установлена пунктом 16 Приказа № 536.

Согласно пункту 16 Приказа № 536 для установления классов опасности отходов, представленных золами, шлаками и золошлаковыми смесями от сжигания углей, отходов добычи и обогащения угля, и отходов, водная вытяжка из которых характеризуется повышенным солесодержанием (содержание сухого остатка в исследуемой водной вытяжке более 6 г/дм3), применяется только Критерий (2).

Пункт 17 Приказа № 536 регламентирует вопрос определения класса опасности в случае, если на основании применения Критерия (1) получен V класс опасности. Только в этом случае для подтверждения данного класса опасности проводится проверка с применением Критерия (2). При несовпадении значения класса опасности отхода, установленного на основании применения Критерия (1) и применения Критерия (2), устанавливается класс опасности отхода на основании Критерия (2).

Как видно из приведенных правовых норм, действующее правовое регулирование устанавливает общее для всех отходов правило для определения класса опасности отхода. Применяется: либо Критерий (1) либо Критерий (2) на выбор индивидуальных предпринимателей и юридических лиц, в процессе деятельности которых образуются отходы. Критерий (2) применяется в обязательном порядке только в отношении отходов, представленных золами, шлаками и золошлаковыми смесями и т.д., а также если на основании применения Критерия (1) получен V класс опасности и в процессе его подтверждения с применением Критерия (2) значение класса опасности не совпало.

Как следует из заключения эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, на основании проведенного анализа отобранного отхода (ил избыточный биологических очистных сооружений хозяйственно-бытовых и смешанных сточных вод) определено процентное содержание компонентов отхода, в том числе, содержание нефтепродуктов (0,21 %). В заключении отражено, что по содержанию нефтепродуктов отход соответствует паспорту отходов I – IV - ил избыточный биологических очистных сооружений хозяйственно-бытовых и смешанных сточных вод (код по ФККО 7 22 200 01 39 4) разработанному и утвержденному на предприятии. На основании изложенного, эксперт пришел к выводу, что данный вид отхода является отходом IV класса опасности согласно «Критериям отнесения опасных отходов к классу опасности для окружающей природной среды», утвержденных приказом Минприроды России от 15 июня 2001 года №511.

Между тем, приказ Минприроды России от 15 июня 2001 года №511 утратил свою силу с момента вступления в силу приказа Минприроды России от 4 декабря 2014 № 536, в связи с чем не мог быть применен при проведении экспертного исследования.

Кроме того, как следует из вышеуказанного заключения эксперта, в ходе проведения экспертизы экспертом Б.И.А. компонентный состав пробы почвы самостоятельно не исследовался, а результаты количественного химического анализа пробы приняты экспертом в качестве исходных, на основании Протокола № 482 от 21 ноября 2019 г., составленного Можгинской территориальной лабораторией Филиала «ЦЛАТИ по ПФО» ФГБУ «ЦЛАТИ в ПФО». При этом вывод о том, что исследуемая иловая смесь является именно отходом в виде ила избыточного биологических очистных сооружений хозяйственно-бытовых и смешанных сточных вод сделан экспертом без проведения собственного анализа характера иловой смеси и на основании данных акта отбора пробы отходов № от ДД.ММ.ГГГГ, а также Протокола № от ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждено и показаниями эксперта Б.И.А. в суде, указавшего, что он при проведении экспертизы не определял к какому классу опасности относится иловая смесь изъятая ДД.ММ.ГГГГ на территории МУП «ГКОС».

Кроме того, из акта № от ДД.ММ.ГГГГ и Протокола № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что полноценного анализа компонентного состава пробы почвы, изъятой с территории МУП «ГКОС» в нарушение Приказа Министерства природных ресурсов РФ № 536 от 04 декабря 2014 г. фактически не проводилось, критерии отнесения отходов к определенному классу опасности для окружающей природной среды при анализе данной пробы не исследовались.

Из Протокола результатов количественного химического анализа проб отходов № от ДД.ММ.ГГГГ, составленного Можгинской территориальной лабораторией Филиала «ЦЛАТИ по ПФО» ФГБУ «ЦЛАТИ в ПФО», следует, что отобранная у МУП «Городские канализационные очистные сооружения» проба иловой смеси исследовалась исключительно на предмет процентного содержания в ней нефтепродуктов и массовой доли влаги. Между тем, в соответствии с действующим Приказом Министерства природных ресурсов РФ № 536 от 04 декабря 2014 г. содержание в иловой смеси нефтепродуктов само по себе не является достаточным критерием отнесения опасных отходов к какому-либо классу опасности для окружающей природной среды.

С учетом изложенного, примененная экспертом методика отнесения пробы иловой смеси, отобранной с территории МУП «ГКОС» к отходу производства, обладающим IV классом опасности, вызывает объективные сомнения.

Вывод административного органа о том, что по содержанию нефтепродуктов, зафиксированный надзорным органом в ходе проведения плановой выездной проверки на территории МУП «ГКОС» ил избыточный соответствует паспорту отходов I - IV классов опасности, разработанному и утвержденному на предприятии, не соответствует иным материалам дела.

Из заключения эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что по результатам проведения анализа отобранной в ходе проверки МУП «Городские канализационные очистные сооружения» пробы иловой смеси экспертом установлено компонентное содержание в исследуемом иле нефтепродуктов в количестве не превышающем 0,21%.

Между тем, из имеющейся в материалах дела копии паспорта отхода I-IV класса опасности на ил избыточный биологический очистных сооружений хозяйственно-бытовых и смешанных сточных вод, утвержденного ДД.ММ.ГГГГ конкурсным управляющим МУП «ГКОС» Дабосиным П.С., следует, что содержание нефтепродуктов в иле избыточном биологических очистных сооружений хозяйственно-бытовых и смешанных сточных вод соответствующем IV классу опасности должно составлять не менее 1,56%, что не соответствует процентному содержанию нефтепродуктов взятой ДД.ММ.ГГГГ с территории МУП «ГКОС» пробе иловой смеси.

Исходя из чего, утверждение административного органа о факте сброса МУП «ГКОС» на почву отхода IV класса опасности полностью опровергается представленным в материалы дела экспертным заключением филиала «ЦЛАТИ по Удмуртской Республике» ФГБУ «ЦЛАТИ по ПФО» № от ДД.ММ.ГГГГ, а также копией паспорта отхода на ил избыточный.

Кроме того, как следует из материалов дела, при взятии проб почвы с территории МУП «ГКОС» были нарушены Методические рекомендации отбора проб почв, грунтов, донных отложений, илов, осадков сточных вод, шламов промышленных сточных вод, отходов производства и потребления ПНД Ф 12.1:2:2.2:2.3:3.2-03 (далее – Методические рекомендации).

Согласно п. 1.1 Методических рекомендаций, рекомендации предназначены для отбора проб: почв, грунтов; донных отложений, илов водных объектов естественного происхождения и искусственно созданных водоемов; осадков сточных вод (далее - осадков) после первичных отстойников хозбытовых сточных вод; после вторичных отстойников биологически очищенных сточных вод; после илоуплотнителей; после метантенков; после отстаивания сброженного осадка и избыточного активного ила на иловых площадках; шламов промышленных сточных вод, образующихся на различных стадиях химических производств, в процессе эксплуатации технологического оборудования (промывка, чистка, обеззараживание и т.п.); твердых и жидких отходов производства и потребления (далее - отходов), к которым относятся остатки сырья, материалов, полуфабрикатов, иных изделий или продуктов, образовавшихся в процессе производства или потребления.

Согласно п. 4.3 Методических рекомендаций илы, осадки сточных вод, шламы с иловых и шламовых площадок отбирают методом точечных проб: площадку делят на 4 равные части и отбирают пробы из центра каждого квадрата послойно с глубины 0 - 5 см, 5 - 20 см и до конечной глубины площадки (но не более 1 м), массой не менее 200 г каждая. Точечные пробы илов, осадков и шламов малой влажности тщательно перемешивают и квартуют 3 - 4 раза. Оставшуюся после квартования пробу делят на 6 - 9 квадратов, из центра каждого отбирают примерно одинаковые количества пробы, обеспечивая захват всей толщины слоя.

В акте отбора пробы отходов от ДД.ММ.ГГГГ№ нормативным документом, регламентирующем отбор проб, указаны Методические рекомендации ПНД Ф 12.1:2:2.2:2.3:3.2-03.

Однако, как следует из материалов дела и пояснений представителей административного органа, а так же свидетеля М.Т.В., присутствовавшей ДД.ММ.ГГГГ при взятии проб почвы (предполагаемого ила) с территории МУП «ГКОС» - пробы брались из трех точек, при этом квартование взятых проб не осуществлялось.

Учитывая нарушение правил взятия проб, суд считает невозможным считать достоверными результаты проведенного их химического анализа, и, как следствие, данные, полученные в ходе проведения экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ, также следует признать недостоверными.

Допущенные по настоящему делу об административном правонарушении нарушения процессуального порядка назначения экспертизы и порядка ее проведения, установленного в частности Приказом Министерства природных ресурсов РФ № 536 от 04 декабря 2014 г., являются существенными, в связи с чем заключение экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ не может быть признано допустимым доказательством.

Иных доказательств отнесения отобранной у МУП «Городские канализационные очистные сооружения» пробы иловой смеси к отходу, в том числе отходу I-IV класса опасности, а также доказательств тому, что размещение данной смеси как вещества, не относящегося к отходу, каким либо иным способом оказывает негативное воздействие на окружающую среду, причиняет вред почвам и ухудшает качественное состояние земель, административным органом не представлено и в материалах дела не имеется.

При этом ссылку представителя административного органа в обосновании законности принятого постановления на статью 51 Федерального закона «Об охране окружающей среды» и заявление, что сброс отходов на почву запрещен независимо от класса их опасности, т.е. запрещен сброс на почву любых отходов, а так же статью 1 и статью 4.1 Федерального закона «Об охране окружающей среды», суд считает необоснованной.

Так исходя из материалов дела и пояснений свидетеля М.Т.В. ил стабилизированный, относящийся к 5 классу опасности, может быть использован для отсыпки уклонов дорог и при восстановлении - рекультивации почв, что указывает на обязательность установления негативного воздействия на окружающую среду, в том числе и почву действиями МУП «ГКОС» по временному размещению на временной иловой площадке, отхода предприятия в виде ила стабилизированного.

В силу ч. 4 ст. 1.5 КоАП РФ неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, толкуются в пользу этого лица.

При таких обстоятельствах, суд находит неустановленным факт совершения должностным лицом – Конкурсным управляющим МУП «ГКОС» г. Камбарка административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 8.7 КоАП РФ.

Кроме того, как следует из представленных материалов дела, должностным лицом в ходе проведения проверки допущены существенные нарушения требований закона к организации и проведению проверок при осуществлении государственного контроля.

Порядок проведения проверок юридических лиц регулируется нормами Федерального закона от 26.12.2008 г. N 294-ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля».

Статьёй 15 указанного Федерального закона установлены ограничения при проведении проверок, одним из которых является невозможность осуществления плановой или внеплановой выездной проверки в случае отсутствия при её проведении руководителя, иного должностного лица или уполномоченного представителя юридического лица, за исключением случая проведения проверки по основанию, предусмотренному подпунктом «б» пункта 2 части 2 ст. 10 настоящего Федерального закона, которым предусматривается возможность проведения проверки в отсутствие должностного лица при причинении вреда жизни, здоровью граждан, вреда животным и т.д.

Согласно ч. 7 ст. 12 Федерального закона «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора)» в случае, если проведение плановой или внеплановой выездной проверки оказалось невозможным в связи с отсутствием индивидуального предпринимателя, его уполномоченного представителя, руководителя или иного должностного лица юридического лица, либо в связи с фактическим неосуществлением деятельности юридическим лицом, индивидуальным предпринимателем, либо в связи с иными действиями (бездействием) индивидуального предпринимателя, его уполномоченного представителя, руководителя или иного должностного лица юридического лица, повлекшими невозможность проведения проверки, должностное лицо органа государственного контроля (надзора), органа муниципального контроля составляет акт о невозможности проведения соответствующей проверки с указанием причин невозможности её проведения. В этом случае орган государственного контроля (надзора), орган муниципального контроля в течение трёх месяцев со дня составления акта о невозможности проведения соответствующей проверки вправе принять решение о проведении в отношении таких юридического лица, индивидуального предпринимателя плановой или внеплановой выездной проверки без внесения плановой проверки в ежегодный план плановых проверок и без предварительного уведомления юридического лица, индивидуального предпринимателя.

Как следует из материалов дела, 10 февраля 2017 г. Арбитражным Судом Удмуртской Республики вынесено Решение по делу № А71-7847/2016, согласно которому МУП «ГКОС» признано несостоятельным (банкротом), в отношении Должника открыта процедура конкурсного производства сроком на шесть месяцев, конкурсным управляющим МУП «ГКОС» утверждён Г.А.А., являющийся членом Союза арбитражных управляющих «Возрождение».

Определением Арбитражного Суда Удмуртской Республики от 15 января 2018 г. по делу № А71-7847/2016 конкурсным управляющим МУП «Городские канализационные очистные сооружения» утверждён Дабосин П.С., являющийся членом Ассоциации «Саморегулируемая организация арбитражных управляющих «Меркурий», г. Москва.

В соответствии с п. 7 ч. 1 ст. 188 ГК РФ действие доверенности прекращается вследствие введения в отношении представляемого или представителя такой процедуры банкротства, при которой соответствующее лицо утрачивает право самостоятельно выдавать доверенности.

Согласно п. 130 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», в соответствии с пунктом 1 статьи 94, пунктом 2 статьи 126 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» полномочия руководителя должника прекращаются с даты введения внешнего управления, а с открытием конкурсного производства прекращаются полномочия, как руководителя должника, так и иных органов управления должника и собственника имущества должника - унитарного предприятия (за исключением полномочий общего собрания участников должника, собственника имущества должника принимать решения о заключении соглашений об условиях предоставления денежных средств третьим лицом или третьими лицами для исполнения обязательств должника), в связи с чем действие доверенностей, выданных указанными лицами для представления интересов должника, прекращается (подпункт 7 пункта 1 статьи 188 ГК РФ).

На том же основании подлежат прекращению доверенности, выданные внешним и конкурсным управляющим должника, когда такой управляющий освобождён (отстранён) от исполнения обязанностей (абз. 2 п. 130 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ№).

Таким образом, на момент проведения плановой проверки (ДД.ММ.ГГГГ) полномочия руководителя МУП «ГКОС» (на основании Определения Арбитражного Суда Удмуртской Республики от 15 января 2018 г. по делу № А71-7847/2016) осуществлял конкурсный управляющий Дабосин П.С. Соответственно, применительно к положениям ст. 15 Федерального закона от 26.12.2008 г. N 294-ФЗ «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора) и муниципального контроля», при проведении проверки как лицо, осуществляющее полномочия руководителя МУП «ГКОС», должен был присутствовать Дабосин П.С., либо иное лицо, уполномоченное Дабосиным П.С. на основании выданной им доверенности.

Как следует из акта проверки № от ДД.ММ.ГГГГ, при проведении проверки присутствовал представитель МУП «ГКОС» С.Д.В., действовавший на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ. Также С.Д.В. как лицо, представляющее интересы МУП «ГКОС», и участвующее в проведении проверки, указан в акте обследования территории на предмет соблюдения природоохранных требований № от ДД.ММ.ГГГГ, а также в протоколе отбора проб обследования объектов окружающей среды и объектов производственной среды от ДД.ММ.ГГГГ.

Учитывая, тот факт, что выданные от имени МУП «ГКОС» и предшествующего конкурсного управляющего МУП «ГКОС» Г.А.А. доверенности по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ прекратили своё действие в силу п. 7 ч. 1 ст. 188 ГК РФ, доверенность на имя С.Д.В. от ДД.ММ.ГГГГ также стала недействительной, в силу чего С.Д.В. не мог представлять интересы МУП «ГКОС» при проведении проверки.

Сведений о наличии у С.Д.В. права на представление интересов МУП «ГКОС» на основании доверенности, выданной конкурсным управляющим МУП «ГКОС» Дабосиным П.С., в материалах административного дела не имеется, как и не имеется копии доверенности от ДД.ММ.ГГГГ, на основании которой С.Д.В. был допущен государственным инспектором Российской Федерации в области охраны окружающей среды по Удмуртской Республике Загретдиновым И.Р. к участию в проверке.

Кроме того, применительно к положениям подпункта 2 абз. 1 ст. 15 Федерального закона «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора)», под «иным должностным лицом» следует понимать иное должностное лицо организации, которое, помимо руководителя организации, в силу устава или иного уставного документа организации, правомочно представлять интересы организации без наличия доверенности. Как следует из должностной инструкции главного инженера МУП «ГКОС» С.Д.В. таким лицом не является, выступать от имени организации, в том числе представлять ее интересы в административных органах, уставными документами МУП «ГКОС» г. Камбарка и должностной инструкцией неуправомочен.

Таким образом, применительно к положениям ст. 15 и ч. 7 ст. 12 Федерального закона «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора)», учитывая отсутствие у С.Д.В. права на представление интересов МУП «ГКОС», государственный инспектор Российской Федерации в области охраны окружающей среды по Удмуртской Республике Загретдинов И.Р. был обязан составить акт о невозможности проведения соответствующей проверки.

Между тем, в нарушение положений ст. 15 Федерального закона «О защите прав юридических лиц и индивидуальных предпринимателей при осуществлении государственного контроля (надзора)», проверка была проведена с участием неуполномоченного представителя МУП «ГКОС», в том числе осуществлён осмотр территории МУП «ГКОС», а также произведён отбор проб обследования объектов окружающей среды.

В силу ч. 3 ст. 26.2 КоАП РФ, не допускается использование доказательств по делу об административном правонарушении, полученных с нарушением закона, в том числе доказательств, полученных при проведении проверки в ходе осуществления государственного контроля (надзора) и муниципального контроля.

Учитывая тот факт, что в силу допущенных нарушений процессуального порядка назначения экспертизы и порядка ее проведения заключение экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ не может быть признано допустимым доказательством, а акт проверки, акт осмотра и протокол отбора проб обследования объектов окружающей среды и объектов производственной среды от ДД.ММ.ГГГГ, а также иные материалы, полученные в ходе проверки, следует признать недопустимыми доказательствами, поскольку они получены с существенным нарушением законодательства, обстоятельства, на основании которых вынесено постановление по делу, нельзя признать доказанными.

Согласно п. 3 ч. 1 ст. 30.7 КоАП РФ по результатам рассмотрения жалобы на постановление по делу об административном правонарушении выносится решение об отмене постановления и о прекращении производства по делу при недоказанности обстоятельств, на основании которых было вынесено постановление.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 30.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, судья

РЕШИЛ:

Жалобу конкурсного управляющего муниципального унитарного предприятия «Городские канализационные очистные сооружения» г. Камбарка Дабосина П.С. – удовлетворить.

Отменить постановление государственного инспектора Российской Федерации в области охраны окружающей среды по Удмуртской Республике Загретдинова И.Р. № 04-433/Пс от 30 декабря 2019 года, которым должностное лицо - Конкурсный управляющий Муниципального унитарного предприятия «Городские канализационные очистные сооружения» Дабосин П.С. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 2 ст. 8.7 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях.

Производство по делу прекратить.

Решение может быть обжаловано в Верховный суд Удмуртской Республики в течение 10-ти дней со дня его вынесения через Камбарский районный суд.

Судья В.А. Иконников