Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании жалобу исполнительного директора АО «<данные изъяты>» ФИО1 на постановление заместителя руководителя У. Ф. антимонопольной службы по <адрес>ФИО4№ от дата о привлечении должностного лица - исполнительного директора АО «Кавминкурортресурсы» ФИО1 к административной ответственности по ч. 4 ст. 14.32 КоАП РФ,

УСТАНОВИЛ:

Исполнительный директор АО «<данные изъяты>» ФИО1 обратился в суд с жалобой на постановление заместителя руководителя У. Ф. антимонопольной службы по <адрес>ФИО4№ от дата о привлечении должностного лица - исполнительного директора АО «<данные изъяты>» ФИО1 к административной ответственности по ч. 4 ст. 14.32 КоАП РФ, с назначением наказание в виде штрафа в размере 15 000 рублей.

В обоснование своей жалобы указал, что постановлением заместителя руководителя У. Ф. антимонопольной службы по <адрес>ФИО4№.№ от дата должностное лицо - исполнительный директор АО «<данные изъяты>» ФИО1 признан виновным в совершении административного правонарушения по ч. 4 ст. 14.32 КоАП РФ и подвернут административному наказанию в виде административного штрафа в размере 15 000 рублей. Данное постановление считает незаконным и необоснованным, подлежащим отмене.

Заявитель считает необходимым отметить, что в обжалуемом постановлении УФАС приходит к двум независимым друг от друга выводам: о том, что, заключив договор поставки минеральной воды № № от дата, АО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» создали другим хозяйствующим субъектам препятствия доступу на товарный рынок добычи и реализации минеральной воды, что и явилось, по мнению УФАС, нарушением п. 3 ч. 4 ст. 11 Ф. закона «О защите конкуренции», и о том, что АО «<данные изъяты>» занимает доминирующее положение на рынке добычи и реализации минеральной воды «<данные изъяты>№».

При этом нарушение п. 3 ч. 4 ст. 11 Закона, которое вменяется заявителю, с выводом о доминирующем положении АО «<данные изъяты>» прямо не связано: нарушения, связанные со злоупотреблением хозяйствующим субъектом своим доминирующим положением, указаны в ст. 10 Закона, а в ст. 11 Закона - иные нарушения, которые могут быть допущены как субъектами с доминирующим положением, так и не занимающими такового. То есть, установление доминирующего положения АО «<данные изъяты>» никакой роли в попытке установить нарушение п. 3 ч. 4 ст. 11 Закона не сыграло и могло в рамках данного дела вообще не проводиться, и злоупотребление АО «<данные изъяты>» и его должностным лицом доминирующим положением в вину им не вменяется.

Кроме того, предметом проведения проверки деятельности АО «<данные изъяты>» явилась реализация АО «<данные изъяты>» добываемой минеральной воды, а не процесс ее добычи. Заявитель полагает, что уместно говорить о препятствиях к доступу на рынок реализации минеральной воды, но не на рынок ее добычи. АО «<данные изъяты>» не является распорядителем недр, не оказывает влияния на данный «рынок» и, следовательно, никаких препятствий к доступу на этот рынок создавать не может. Заявитель отмечает, что с учетом объемов запасов минеральных вод, очевидно, что вывод УФАС о доминирующем положении АО «<данные изъяты>» на рынке минеральной воды «<данные изъяты>№» и «<данные изъяты>№» является ошибочным и обусловлен неправильным расчетом объема товарного рынка, а также состава хозяйствующих субъектов на данном рынке и их долей на нем. В соответствии с протоколом Государственной комиссии по запасам, запасы минеральных вод «Ессентуки №» и «Ессентуки №» утверждены и распределены между недропользователями. Доля АО «<данные изъяты>» в общих объемах запасов «Ессентуки №» - 16,5 процента. Доля АО «<данные изъяты>» на рынке минеральной воды «Ессентуки №» - 21,5 процента.

В состав хозяйствующих субъектов рынка минеральной воды должны быть включены не только АО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>», но и ООО «<данные изъяты>» с объемом добычи/объемом запасов ресурсов: «Ессентуки №» - 80 м3/сут., «Ессентуки №» - 65–80 м3/сут. При анализе состояния конкуренции на рынке минеральной воды «Ессентуки №» и «Ессентуки №» необходимо было учитывать не объемы продаж, поскольку данный показатель в данном случае не позволяет точно охарактеризовать положение хозяйствующих субъектов, и его применение противоречит п. 10.1 Порядка, а объемы добычи всех трех участников данного рынка (АО «<данные изъяты>», ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>») и/или их ресурсный потенциал (объем запасов ресурсов согласно п. 6.1 Порядка). В таком случае, доля АО «<данные изъяты>» не превышает 16,5 процента - на рынке минеральной воды «Ессентуки №» и 21,5 процента - на рынке минеральной воды «Ессентуки №». То есть, при таких объемах добычи/объемах запасов ресурсов доминирующее положение АО «<данные изъяты>» исключено. Отсутствие реализации минеральных вод в виде сырья ООО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» обусловлено не отсутствием у них такой возможности, а собственным производством бутилированной минеральной воды. Однако, учитывая их доли в объемах запасов минеральных вод, существенно превосходящие долю АО «КМКР», очевидно, что именно эти хозяйствующие субъекты имеют возможность оказывать решающее влияние на общие условия обращения товара на соответствующем товарном рынке, и (или) устранять с этого товарного рынка других хозяйствующих субъектов, и (или) затруднять доступ на этот товарный рынок другим хозяйствующим субъектам. В любой момент времени, при принятии соответствующего решения, указанные субъекты могут вывести на рынок реализации сырья имеющиеся у них запасы минеральных вод и, в таком случае, станет очевидно, что ни при каких обстоятельствах АО «КМКР» решающего влияния на общие условия обращения товара на рынке оказывать не может. АО «КМКР» доминирующего положения на рынке минеральных вод «Ессентуки №» и «Ессентуки №» не занимает. Используя формулировку «рынок добычи» необходимо понимать объемы добычи, но не объемы реализации.

Одновременно с этим, по мнению УФАС, заключив Договор, стороны нарушили п. 3 ч. 4 ст. 11 Закона (создание другим хозяйствующим субъектам препятствий доступу на товарный рынок или выходу из товарного рынка), что и явилось основанием для вынесения обжалуемого постановления. С итоговым выводом УФАС о том, что, несмотря на невыгодность условий Договора, стороны продолжали его исполнение, они имели совместную заинтересованность в создании препятствий к доступу на соответствующий товарный рынок других лиц, что указывает на признаки ограничения конкуренции, заявитель не согласен. Во-первых условие, закрепленное в п. и. 2.4 и 4.5 Договора, об обязанности покупателя оплачивать невыбранный объем минеральной воды соответствует действующему законодательству и основано на ч. 2 ст. 515 ГК РФ. Норма Договора об оплате покупателем невыбранного объема минеральной воды действующего законодательства не нарушает, не является невыгодным для покупателя условием и не свидетельствует о заинтересованности сторон Договора в создании препятствий к доступу иных лиц на товарный рынок. Кроме того, цена товара является договорным условием - ООО «<данные изъяты>» само предложило приобретать товар по цене, указанной в Договоре, то есть, АО «<данные изъяты>» условий о цене покупателю не навязывало, а лишь акцептовало предложение о цене, направленное потенциальным покупателем письмом от дата. Хозяйствующие субъекты не ограничены в праве по своему усмотрению формировать структуру цены на производимый (реализуемый) товар (услугу).

Положение АО «<данные изъяты>» на рынке минеральных вод «Ессентуки №» и «Ессентуки №» не изменилось, АО «<данные изъяты>» не занимает доминирующего положения, а значит, оно свободно в формировании цен на данные минеральные воды.

Также, по мнению заявителя, ООО «<данные изъяты>» не являлось единственным покупателем добываемых АО «<данные изъяты>» минеральных вод и, более того, отпускаемые ему объемы были поставлены в зависимость от потребности организаций санаторно-курортного комплекса. АО «<данные изъяты>» обеспечивает поставки добываемых минеральных вод любым заинтересованным лицам до полного исчерпания дебита, и отказ в заключении договоров может быть обусловлен только отсутствием фактической возможности поставок. Данный факт при вынесении обжалуемого постановления принят во внимание не был по тем основаниям, что поставляемая санаторно-курортным учреждениям минеральная вода используется для лечебных процедур, а не для бутилирования и реализации. Заключая договоры поставки минеральной воды, АО «<данные изъяты>» не обязано устанавливать род их деятельности и цели использования приобретаемой ими минеральной воды.

Не выборка ООО «<данные изъяты> установленных Договором объемов минеральной воды не означает, что АО «<данные изъяты>» имело возможность данные невыбранные объемы поставить другим хозяйствующим субъектам, поскольку АО «<данные изъяты>» связано условиями Договора, согласно которому оно обязано поставить покупателю весь договорной объем минеральной воды. Не располагая сведениями о том, в какие периоды времени ООО «<данные изъяты>» не будет исполнять обязательства по выборке минеральной воды, а также сведениями о невостребованных ее объемах, доступных для поставок иным лицам, исходя из презумпции добросовестности исполнения Договора, АО «<данные изъяты>» было лишено возможности заключать краткосрочные договоры поставки с другими лицами. АО «<данные изъяты>» не имело возможности заключения договоров с новыми хозяйствующими субъектами даже в случае не выборки кем-либо из контрагентов установленных договорами объемов минеральной воды.

Учитывая, что АО «<данные изъяты>» на рынке минеральных вод «<данные изъяты>№» НЕ занимает доминирующего положения, даже при наличии свободных к поставкам объемов минеральных вод отказ в заключении договоров с кем- либо из контрагентов не может быть признан нарушением Закона.

Запрет на «экономически или технологически не обоснованные отказ либо уклонение от заключения договора с отдельными покупателями (заказчиками) в случае наличия возможности производства или поставок соответствующего товара» установлен в п. 5 ч. 1 ст. 10 Закона - исключительно для хозяйствующих субъектов, занимающих доминирующее положение. П. 3.3.9 Договора об обязательстве покупателя не реализовывать минеральную воду как сырье третьим лицам, не входящим в группу ООО «<данные изъяты>», не имеет никакого значения и смысла, равно как и не является ограничивающим конкуренцию условием, и легко могло бы быть из него исключено без каких бы то ни было последствий для каждой из сторон Договора, поскольку: покупатель приобретает минеральную воду в виде сырья исключительно с целью розлива, а не с целью перепродажи; покупатель развивает направление реализации конечной продукции в виде бутилированной минеральной воды и само не заинтересовано в перепродажах поставляемого по Договору сырья заводам-конкурентам, следовательно, включение в Договор п. 3.3.9 было излишним, бессмысленным и ничтожным (не имеющим юридических последствий), поскольку, приобретая товар, покупатель становится его собственником и вправе распоряжаться им по своему усмотрению; само существо Договора не предполагает перепродажу покупателем приобретенного сырья, так как цель его использования - собственный розлив; то есть, независимо от условия п. 3.3.9 поставляемое по Договору сырье не предназначалось для перепродажи в виде того же сырья кому-либо, кроме связанных с ООО «<данные изъяты>» заводов, осуществляющих для ООО «<данные изъяты>» его розлив по бутылкам; для АО «<данные изъяты>» как лица, не занимающегося бутиляцией минеральной воды и, следовательно, не являющегося участником рынка бутилированной минеральной воды, не имеющего в виду этого конкурентов на данном рынке, с точки зрения коммерческой и репутационной выгоды, не имеет значения, кем будет осуществлена бутиляция данной воды, ООО «<данные изъяты>» или иными лицами; согласно ч. 4 ст. 11 Закона запрещаются соглашения между хозяйствующими субъектами, если установлено, что такие соглашения приводят или могут привести к ограничению конкуренции, однако в период действия Договора какие-либо хозяйствующие субъекты к ООО «<данные изъяты>» за поставками приобретаемой им у АО «<данные изъяты>» минеральной воды (в виде сырья) не обращались, следовательно, соглашение, изложенное в п. 3.3.9 Договора к ограничению конкуренции не привело и не могло привести. Более того, исходя из направления своей деятельности (розлив минеральной воды по бутылкам), независимо от наличия или отсутствия в Договоре п. 3.3.9, ООО «<данные изъяты>» отказало бы в поставках сырья кому бы то ни было в любом случае, и данный отказ в качестве ограничения конкуренции трактоваться бы не мог - ввиду отсутствия у ООО «<данные изъяты>» какой-либо доли на рынке минеральной воды в виде сырья (ООО «<данные изъяты> не является недропользователем и добычи минеральных вод не ведет), и тем более доминирующего положения.

Стороны продолжали исполнение Договора в связи с тем, что ООО «<данные изъяты>» предложило наиболее высокую цену договора поставки, а так же АО «<данные изъяты>» не располагало свободными дебитами минеральной воды для ее поставок иным лицам кроме тех, с которыми договоры поставки уже были заключены.

Отношения между АО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» полностью соответствуют всем условиям, при которых соглашение признается допустимым, а именно: АО «<данные изъяты>» продает товар 2 или более покупателям и имеет долю на рынке этого товара менее 35 процентов; АО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» не конкурируют между собой, поскольку являются участниками рынков разных товаров; предметом Договора является минеральная вода в виде сырья, при этом ООО «<данные изъяты>» производит только бутилированную минеральную воду (на сторонних производственных мощностях по договорам оказания услуг), которая не взаимозаменяема по отношению к поставляемому по Договору сырью. Следовательно, Договор и закрепленные в нем соглашения допустимы и с точки зрения ст. 13 Закона о защите конкуренции.

Одновременно с этим, согласно ч. 2 ст. 12 Закона, «допускаются «вертикальные» соглашения между хозяйствующими субъектами, доля каждого из которых на товарном рынке товара, являющегося предметом «вертикального» соглашения, не превышает двадцать процентов». Как было указано ранее, доля АО «<данные изъяты>» на рынке минеральной воды «<данные изъяты>№» в виде сырья составляет 16,5 процента; какая-либо доля ООО «<данные изъяты>» на данном рынке (равно, как и на рынке «<данные изъяты>№») отсутствует вовсе. В связи с данным обстоятельством, очевидно, что вывод УФАС о том, что АО «<данные изъяты>» не подпадает под исключения, является несостоятельным.

Заявитель считает, что обжалуемое постановление является незаконным и подлежащим отмене также ввиду того, что заявителю вменяется в вину правонарушение, предусмотренное ч. 4 ст. 14.32 КоАП РФ, а отношения между ООО «<данные изъяты>» и АО «<данные изъяты>» представляют собой вертикальное соглашение, что попадает под ч. 3 ст. 14.32 КоАП РФ. Считает, что даже в случае наличия в действиях исполнительного директора АО «<данные изъяты>» состава какого- либо правонарушения его действия ошибочно квалифицированы УФАС по ч. 4 ст. 14.32 КоАП РФ.

Одновременно с вышеизложенным, Договор с ООО «<данные изъяты>» был подписан исполнительным директором АО»<данные изъяты>» ФИО1 на основании полномочий, переданных ему по доверенности генеральным директором управляющей организации АО «<данные изъяты>» - АО «<данные изъяты>», а не в силу полномочий первого заместителя исполнительного директора АО «<данные изъяты>», должность которого занимал ФИО1 в штате сотрудников АО «<данные изъяты>» на момент подписания договора. Должностная инструкция первого заместителя исполнительного директора не предусматривает его полномочий на подписание договоров, а вместе с тем согласно абз. 1 ст. 2.4 КоАП РФ «административной ответственности подлежит должностное лицо в случае совершения им административного правонарушения в связи с неисполнением либо ненадлежащим исполнением своих служебных обязанностей». В служебные обязанности ФИО1, как первого заместителя исполнительного директора АО «<данные изъяты>», не входило подписание каких-либо договоров. Первый заместитель исполнительного директора АО «<данные изъяты>» не является руководителем АО «<данные изъяты>» и, следовательно, не уполномочен от имени АО «<данные изъяты>» заключать сделки, в том числе подписывать любые договоры и соглашения. Договор был подписан ФИО1 не в силу полномочий, предоставленных ему как первому заместителю исполнительного директора по должностной инструкции, а на основании полномочий, предоставленных ему по доверенности руководителем управляющей организации. Заявитель считает, что к ответственности в качестве должностного лица может быть привлечен только штатный сотрудник организации и только в связи с ненадлежащим исполнением им своих должностных обязанностей.

Ввиду нормы закона о свободе договора, ввиду отсутствия свободных объемов минеральной воды, ввиду отсутствия доминирующего положения АО «<данные изъяты>», а также ввиду допустимости с точки зрения соблюдения антимонопольного законодательства, заключенного между АО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» соглашения, АО «<данные изъяты>» в период действия Договора с ООО «<данные изъяты>» не было обязано и не имело возможности поставлять добываемую минеральную воду каким-либо иным лицам помимо тех, с кем договоры поставки были заключены. Следовательно, нарушений законодательства о защите конкуренции не допущено, препятствий доступу на товарный рынок иным хозяйствующим субъектам не создано, а если бы они и были созданы, то в любом случае первый заместитель исполнительного директора АО «<данные изъяты>» ошибочно привлечен к ответственности по неприменимой в данном случае ч. 4. ст. 14.32 КоАП РФ и за ненадлежащее исполнение тех функций (должностных обязанностей), которые на него не возложены. Таким образом, заявитель считает, что в его действиях состав правонарушения, предусмотренного ч. 4 ст. 14.32 КоАП РФ, отсутствует.

На основании изложенного, просит суд постановление № от дата, вынесенное заместителем руководителя У. Ф. антимонопольной службы по <адрес>ФИО4, признать незаконным и отменить его, производство по делу прекратить.

В судебном заседании представитель лица, в отношении которого вынесено постановление по делу об административном правонарушении, ФИО1 – ФИО2 жалобу поддержал, просил суд ее удовлетворить по изложенным в ней доводам, производство по делу об административном правонарушении в отношении ФИО1 прекратить.

Представитель У. Ф. антимонопольной службы по <адрес>ФИО3 в судебном заседании поддержал доводы, изложенные в отзыве на жалобу, указал, что доводы жалобы являются несостоятельными, постановление № от дата, которым должностное лицо - исполнительный директор АО «Кавминкурортресурсы» ФИО1 привлечен к административной ответственности по ч. 4 ст. 14.32 КоАП РФ, с назначением наказание в виде штрафа в размере 15 000 рублей, является законным и обоснованным, просил суд оставить его без изменения.

Должностное лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, ФИО1, надлежащим образом извещенный о месте, дате и времени судебного заседания, в суд не явился, с каким-либо ходатайством к суду не обратился.

При таких обстоятельствах, с учетом положений ч. 2 ст. 25.1, ч. 1 ст. 29.7 КоАП РФ, суд полагает возможным рассмотреть жалобу исполнительного директора АО «Кавминкурортресурсы» ФИО1 в его отсутствии.

Заслушав участников производства по делу об административном правонарушении, исследовав представленные материалы дела об административном правонарушении и иные письменные доказательства в совокупности, изучив доводы жалобы, суд приходит к следующему.

Исходя из положений ч. 1 ст. 1.6 КоАП РФ, обеспечение законности при применении мер административного принуждения предполагает не только наличие законных оснований для применения административного взыскания, но и соблюдение установленного законом порядка привлечения лица к административной ответственности.

Согласно ст. 24.1 КоАП РФ задачами производства по делам об административных правонарушениях являются всестороннее, полное, объективное и своевременное выяснение обстоятельств каждого дела, разрешение его в соответствии с законом, обеспечение исполнения вынесенного постановления, а также выявление причин и условий, способствовавших совершению административных правонарушений.

В соответствии со ст. 26.2 КоАП РФ, доказательствами по делу об административном правонарушении являются любые фактические данные, на основании которых судья, орган, должностное лицо, в производстве которых находится дело, устанавливают наличие или отсутствие события административного правонарушения, виновность лица, привлекаемого к административной ответственности, а также иные обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела. Доказательства устанавливаются протоколом об административном правонарушении, иными протоколами, предусмотренными КоАП РФ, объяснениями лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, показаниями потерпевшего, свидетелей, заключениями эксперта, иными документами, а также показаниями специальных технических средств, вещественными доказательствами.

Административная ответственность по ст. ч. 4 ст. 14.32 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях наступает за заключение хозяйствующим субъектом недопустимого в соответствии с антимонопольным законодательством РФ соглашения либо участие в нем, за исключением случаев, предусмотренных частями 1-3 настоящей статьи.

Согласно части 4 статьи 11 Ф. закона от дата N 135-ФЗ «О защите конкуренции» запрещаются иные соглашения между хозяйствующими субъектами (за исключением "вертикальных" соглашений, которые признаются допустимыми в соответствии со статьей 12 данного закона), если установлено, что такие соглашения приводят или могут привести к ограничению конкуренции. К таким соглашениям могут быть отнесены соглашения о создании другим хозяйствующим субъектам препятствий доступу на товарный рынок или выходу из товарного рынка (пункт 3).

Согласно пункту 19 статьи 4 Закона о защите конкуренции, под «вертикальным» соглашением понимается соглашение между хозяйствующими субъектами, которые не конкурируют между собой, один из которых приобретает товар или является его потенциальным приобретателем, а другой предоставляет товар или является его потенциальным продавцом.

Статьей 12 Закона о защите конкуренции предусмотрены случаи допустимости соглашений. Для квалификации иного соглашения в качестве запрещенного в соответствии с частью 4 статьи 11 Закона о защите конкуренции необходимым условием является то, что такие соглашения приводят или могут привести к ограничению конкуренции. Иными словами, соглашение с учетом конкретных обстоятельств признается недопустимым, если в результате заключения такого соглашения имело место быть как фактическое ограничение конкуренции, так и потенциальная возможность ограничения конкуренции на соответствующем рынке.

В силу пунктов 7, 17, 18 статьи 4 Закона о защите конкуренции под конкуренцией понимается соперничество хозяйствующих субъектов, при котором самостоятельными действиями каждого из них исключается или ограничивается возможность каждого из них в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем товарном рынке; признаки ограничения конкуренции - сокращение числа хозяйствующих субъектов, не входящих в одну группу лиц, на товарном рынке, рост или снижение цены товара, не связанные с соответствующими изменениями иных общих условий обращения товара на товарном рынке, отказ хозяйствующих субъектов, не входящих в одну группу лиц, от самостоятельных действий на товарном рынке, определение общих условий обращения товара на товарном рынке соглашением между хозяйствующими субъектами или в соответствии с обязательными для исполнения и. указаниями иного лица либо в результате согласования хозяйствующими субъектами, не входящими в одну группу лиц, своих действий на товарном рынке, а также иные обстоятельства, создающие возможность для хозяйствующего субъекта или нескольких хозяйствующих субъектов в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товара на товарном рынке; под соглашением понимается договоренность в письменной форме, содержащаяся в документе или нескольких документах, а также договоренность в устной форме.

Как следует из материалов дела об административном правонарушении, по результатам анализа состояния конкурентной среды с целью полного, объективного, всестороннего исследования конкуренции на рынке добычи и оптовой реализации минеральной воды в <адрес>, <данные изъяты>» занимает доминирующее положение на товарном рынке на основании ст. 5 Закона о защите конкуренции и в соответствии с частями 2.1 и 2.2 статьи 5 Закона не подпадает под исключения, предусмотренные ст. 12 Закона о защите конкуренции.

По данным государственного информационного ресурса бухгалтерской (финансовой) отчетности выручка АО «<данные изъяты>» за 2019 год составила – 340,73 млн. рублей, а выручка ООО «<данные изъяты>» за тот же период составила 729,74 млн. рублей, что указывает на признаки нарушения требований п. 3 ч. 4 ст. 11 Закона о защите конкуренции, допущенных АО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>», выразившиеся в создании другим хозяйствующим субъектам препятствий доступу на товарный рынок.

Указанные обстоятельства послужили основанием для возбуждения Ставропольским УФАС России дела о признаках нарушения антимонопольного законодательства.

При рассмотрении дела по признакам нарушения антимонопольного законодательства <данные изъяты> было установлено, что дата между АО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» был заключен договор № <данные изъяты> предметом которого является поставка минеральной природной лечебно-столовой и лечебной воды «<данные изъяты>

Согласно пункта 1.5 данного Договора, Покупатель приобретает минеральную воду для целей дальнейшего розлива и реализации готовой продукции. Однако, в соответствии с пунктом 3.3.9 рассматриваемого договора Покупатель обязуется не реализовывать минеральную воду как сырье третьим лицам, кроме компаний, входящих с Покупателем в одну группу лиц.

Пунктом 4.5 указанного договора предусмотрено, что в соответствии с пунктами 2.2 и 2.4 договора, если Покупатель выберет меньшее количество минеральной воды, чем согласовано Сторонами в порядке, установленном пунктом 2.2 Договора, и при этом стороны не договорятся, что Покупатель в последующий месяц или последующие месяцы доберет недостающий объем воды, то Покупатель должен оплатить весь невыбранный объем воды. Указанное условие содержит и пункт 2.4 договора.

Таким образом, условие договора поставки с бутилятором о праве Поставщика потребовать от Покупателя оплаты невыбранного объема минеральной воды, а в случае с <данные изъяты> его обязанности, оплатить невыбранные объемы, которые даже не были добыты, содержит в себе признаки невыгодности.

Согласно части 5.1 статьи 45 Закона о защите конкуренции, при рассмотрении дела о нарушении антимонопольного законодательства антимонопольный орган проводит анализ состояния конкуренции в объеме, необходимом для принятия решения о наличии или об отсутствии нарушения антимонопольного законодательства.

Согласно ч. 7 ст. 4 Закона о защите конкуренции, конкуренция – соперничество хозяйствующих субъектов, при котором самостоятельными действиями каждого из них исключается или ограничивается возможность каждого из них в одностороннем порядке воздействовать на общие условия обращения товаров на соответствующем торном рынке.

Должностное лицо Ставропольского УФАС России с учетом указанных обстоятельств, пришло к выводу о том, что заключенный между АО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» договор от дата носит признаки вертикального соглашения, в котором реализация АО «<данные изъяты>» ООО «<данные изъяты>» минеральной воды приводит к ограничению возможности иных хозяйствующих субъектов приобретать добытую минеральную воду на указанном месторождении, что, в свою очередь, указывает на признаки ограничения конкуренции на рынке добычи и реализации минеральной воды в <адрес>. Анализ заключенного между АО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>» договор от дата показал, что положения данного договора свидетельствуют о совместной заинтересованности указанных обществ в создании препятствий к доступу на соответствующий товарный рынок иным субъектам, что указывает на ограничение конкуренции.

Одновременно с этим, <данные изъяты> был проведен опрос 26 хозяйствующих субъектов, занимающихся бутилированием и реализацией минеральной воды, по результатам проведения которого было установлено, что заинтересованность и возможность приобретать минеральную воду с целью бутилирования и дальнейшей реализации имеют 5 (пять) хозяйствующих субъектов, занимающихся организацией бутилированием и реализацией минеральной воды, но в связи с отказом на обращение на получение минеральной воды, либо в связи с отсутствием ответа на данное обращение, реализовать данное желание не могут. Таким образом, в данном случае установлено обстоятельство, прямо указывающее на создание препятствий к доступу на соответствующий товарный рынок иным субъектам, в частности хозяйствующим субъектам, занимающихся бутилированием и реализацией минеральной воды.

По данному факту заместителем руководителя У. Ф. антимонопольной службы по <адрес>ФИО4 в отношении должностного лица исполнительного директора АО «<данные изъяты>» ФИО1, занимавшего должность представителя АО «<данные изъяты>» - Управляющей компании АО «<данные изъяты>», дата был составлен протокол № об административном правонарушении, предусмотренном ч. 4 ст. 14.32 КоАП РФ.

Постановлением заместителя руководителя У. Ф. антимонопольной службы по <адрес>ФИО4 от дата должностное лицо исполнительный директор АО «<данные изъяты>» ФИО1, занимавший должность представителя АО «<данные изъяты>» - Управляющей компании АО «<данные изъяты>», признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного ч. 4 ст. 14.32 КоАП РФ, и подвергнут административному наказанию в виде административного штрафа в размере 15 000 рублей.

Вина должностного лица - исполнительного директора АО «<данные изъяты>» ФИО1 подтверждается собранными по делу доказательствами:

договором о передаче полномочий единоличного исполнительного органа АО «<данные изъяты>» управляющей компании – АО «<данные изъяты> от дата, трудовым договором № от дата, дополнительным соглашением к трудовому договору № от дата, приказом о переводе на другую работу от дата, должностной инструкцией первого заместителя исполнительного директора от дата, доверенностью <адрес>3 от дата, дополнительными пояснениями по делу об административном правонарушении от дата, протоколом об административном правонарушении № от дата, договором № <данные изъяты> поставки минеральной природной лечебно-столовой и лечебной воды от дата, объяснениями по делу об административном правонарушении от дата, уставом АО «<данные изъяты>», договором о передаче полномочий единоличного исполнительного органа АО «<данные изъяты>» управляющей компании – АО «<данные изъяты>» от дата, уставом АО «<данные изъяты>», выпиской из протокола опроса членов Совета директоров АО «<данные изъяты>» от дата, должностной инструкцией исполнительного директора АО «<данные изъяты>», трудовым договором № АО «<данные изъяты>» от дата, решением № от дата.

Действия должностного лица - исполнительного директора АО «<данные изъяты>» ФИО1 квалифицированы правильно, а именно по ч. 4 ст. 14.32 КоАП РФ, как заключение хозяйствующим субъектом недопустимого в соответствии с антимонопольным законодательством Российской Федерации соглашения либо участие в нем.

В судебном заседании не установлено наличия оснований для сомнения в достоверности указанных выше, исследованных в судебном заседании материалов дела, которые суд находит допустимыми доказательствами, поскольку они собраны с соблюдением требований административного законодательства, должностными лицами, уполномоченными осуществлять сбор и оформление административного материала, данные доказательства согласуются между собой и взаимно дополняют друг друга, в связи с чем, указанные материалы дела являются основанием для установления наличия события административного правонарушения, виновности в указанном правонарушении должностного лица - исполнительного директора АО «<данные изъяты>» ФИО1

Доводы заявителя в части того, что АО «<данные изъяты>» не занимает доминирующего положения на рынке минеральной воды «<данные изъяты>№» и «<данные изъяты>№» не нашел своего подтверждения при рассмотрении жалобы, так как доля АО «<данные изъяты>» на рынке добычи и оптовой реализации минеральной воды в <адрес> была рассчитана <данные изъяты> России в соответствии с Порядком проведения анализа, утвержденного приказом ФАС России от дата№, согласно п. 6.1 которого основным показателем для расчета объема товарного рынка и долей хозяйствующих субъектов на рынке является объем продаж на рассматриваемом товарном рынке. При этом, целью исследования, проводимого <данные изъяты>, являлась добыча и оптовая реализация минеральной воды, а не произведенная впоследствии бутилированная минеральная вода. Проведенным анализом, с учетом определения состава хозяйствующих субъектов, действующих на товарном рынке, и расчете их долей, имеющимся в материалах дела, доказано доминирующее положение АО «<данные изъяты>» на рынке добычи и реализации минеральной воды. Оснований не доверять результатам проведенного Ставропольским УФАС России исследования у суда не имеется, в связи с чем, довод заявителя в части того, что при проведении исследования были нарушены положения п. 5.1 и 10.1 Порядка проведения анализа, и необходимости включения ООО «<данные изъяты>», ООО «Ессентукский <данные изъяты>» в состав хозяйствующих субъектов, подлежит отклонению, как несостоятельный.

Доводы заявителя о том, что положения, указанные в п. 2.2, 2.4 и 4.5 договора, обязывающие покупателя оплачивать не выбранный объем минеральной воды, соответствуют действующему законодательству, а именно ч. 2 ст. 515 ГК РФ, также подлежит отклонению, как не нашедший своего подтверждения при рассмотрении жалобы, поскольку п. 3.3.9 договора, заключенного дата между АО «<данные изъяты>» и ООО «<данные изъяты>», предметом которого является поставка минеральной природной лечебно-столовой воды «<данные изъяты>№», установлена обязанность покупателя не реализовывать минеральную воду как сырье третьим лицам, кроме компаний, входящих с покупателем в одну группу, что с вою очередь, указывает на создание ограничения конкуренции и свидетельствует о совместной заинтересованности обществ в создании препятствий к доступу на соответствующий товарный рынок иным субъектам. Одновременно с вышеизложенным, в рамках осуществления государственного контроля за соблюдением антимонопольного законодательства, был проведен опрос 26 хозяйствующих субъектов, по результатам которого было выявлено, что 5 из них имеют заинтересованность и возможность приобретать минеральную воду с целью бутилирования и реализации, однако не могут реализовать данное желание либо в связи с отказом на обращение, либо в связи с отсутствием ответа на обращение. Изложенные обстоятельства так же свидетельствуют о создании препятствий к доступу на соответствующий товарный рынок иным субъектам, и довод заявителя в части того, что сторонами договора не созданы препятствия к доступу на соответствующий товарный рынок заинтересованным потенциальным покупателям в добываемой минеральной воде, суд признает несостоятельным.

Довод заявителя в части того, что АО «<данные изъяты>» обеспечивает поставки добываемых минеральных вод любым заинтересованным лицам до полного исчерпания дебита, а именно на заключенные АО «<данные изъяты>» договоры с санаториями, суд также признает несостоятельными, поскольку минеральная вода, поставляемая АО «<данные изъяты>» в санаторно-курортные учреждения, используется в лечебных целях, и приобретается в АО «<данные изъяты>» не в целях ее дальнейшего бутилирования и реализации. Вышеуказанные обстоятельства подтверждаются также имеющимися в материалах дела договорами, заключенными с различными санаторно-курортными предприятиями, предметом которых приобретение минеральной воды для целей дальнейшего розлива и реализации готовой продукции не является.

Довод заявителя о том, что договор с ООО «<данные изъяты>» от датаФИО1 был подписан не в силу полномочий первого заместителя исполнительного директора АО «<данные изъяты>», должность которого он занимал на момент подписания договора, а на основании доверенности генерального директора управляющей организации АО «<данные изъяты>», подлежит отклонению, поскольку, как следует из материалов дела, полномочия ФИО1, на момент подписания договора занимавшего должность первого заместителя исполнительного директора исполнительной дирекции АО «<данные изъяты>», удостоверены доверенностью <адрес> от дата, согласно которой ФИО1 уполномочен действовать от имени АО «<данные изъяты>» с правом в пределах полномочий единоличного исполнительного органа, установленных уставом и договором, подписывать все документы Общества, совершать сделки от имени Общества, в том числе распоряжаться имуществом Общества для обеспечения его текущей деятельности. ФИО1 был наделен полномочиями на подписание всех документов Общества, а также совершать сделки от имени Общества, и в силу ст. 2.4 КоАП РФ подлежит административной ответственности, как руководитель организации, выполняющий организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции.

Таким образом, факт совершения правонарушения должностным лицом - исполнительным директором АО «<данные изъяты>» ФИО1 подтвержден совокупностью представленных доказательств, получивших надлежащую оценку в постановлении должностного лица в соответствии с требованиями ст. 26.11 КоАП РФ.

Остальные доводы жалобы, не содержат правовых аргументов, опровергающих выводы, указанные в постановлении, в связи с чем, подлежат отклонению, как несостоятельные.

Оценка письменным доказательствам дана на основании и с учётом всех обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, всесторонне, полно и объективно исследованных в ходе рассмотрения дела.

Постановление о привлечении должностного лица - исполнительного директора АО «<данные изъяты>» ФИО1 к административной ответственности вынесено с соблюдением срока давности привлечения к административной ответственности, установленного ст. 4.5 КоАП для данной категории дел.

Процессуальных нарушений при рассмотрении дела об административном правонарушении, должностным лицом допущено не было.

Иные доводы, которые могли бы повлиять на законность и обоснованность привлечения должностного лица к административной ответственности по ч. 4 ст. 14.32 КоАП РФ, в поданной жалобе не приводятся.

Избранный должностным лицом вид административного наказания не противоречит принципам справедливости наказания, его индивидуализации и соразмерности.

Административное наказание назначено ФИО1 в пределах, установленных санкцией ч. 4 ст. 14.32 КоАП РФ с соблюдением требований ст. ст. 3.8-4.1 КоАП РФ.

При таком положении, суд приходит к выводу о необходимости оставления без изменения постановления заместителя руководителя У. Ф. антимонопольной службы по <адрес>ФИО4№ от дата о привлечении к административной ответственности должностного лица - исполнительного директора АО «<данные изъяты>» ФИО1 за совершение административного правонарушения, предусмотренного ч. 4 ст. 14.32 КоАП РФ.

Руководствуясь ст. ст. 30.7, ст. 30.8 КоАП РФ,

РЕШИЛ:

постановление заместителя руководителя У. Ф. антимонопольной службы по <адрес>ФИО4№ от дата по делу об административном правонарушении в отношении должностного лица - исполнительного директора АО «<данные изъяты>» ФИО1 по ч. 4 ст. 14.32 КоАП РФ оставить без изменения, жалобу должностного лица - исполнительного директора АО «<данные изъяты>» ФИО1 - без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в судебную коллегию по административным делам <адрес>вого суда через Промышленный районный суд <адрес> в течение 10 суток со дня вручения или получения копии постановления.

Резолютивная часть решения вынесена и оглашена судом в судебном заседании дата.

Мотивированное решение суда составлено дата.

Судья: Запалатская Т.С.