Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Краевого государственного автономного учреждения социальной защиты «<данные изъяты>» к ФИО35 ФИО1 о взыскании ущерба,

УСТАНОВИЛ:

Краевое государственное автономное учреждение социальной защиты «<данные изъяты>» (далее – КГАУ «<данные изъяты>») обратилось в суд с иском к ФИО35 ФИО2 и Генкст ФИО3 о возмещении материального ущерба.

В обоснование заявленного требования указало, что в ходе проверки использования субсидии на выполнение государственного задания на оказание услуг за 2016 год Министерством социального развития и труда Камчатского края был выявлен факт неправомерного начисления и выплаты из средств бюджета заработной платы семи работникам КГАУ «<данные изъяты>» в размере <данные изъяты>, что подтверждается актом от 30 марта 2017 года. Поскольку должность главного бухгалтера КГАУ «<данные изъяты>» в спорный период занимала ФИО32, должность ведущего бухгалтера - ФИО31, неправомерное начисление и выплата заработной платы сотрудникам учреждения в 2016 году, по мнению работодателя, возникло вследствие ненадлежащего исполнения ответчиками своих должностных обязанностей, в результате чего КГАУ «<данные изъяты>», возместившему указанные денежные средства в доход краевого бюджета за счет учреждения, причинен материальный ущерб, который в соответствии со ст. 15 Гражданского кодекса РФ, ст. 232 Трудового кодекса РФ, истец просил взыскать в субсидиарном порядке с ФИО31 и ФИО32 в свою пользу в размере <данные изъяты>, а также судебные расходы по уплате государственной пошлины в размере <данные изъяты>.

Определением, отраженным в протоколе судебного заседания 12 марта 2018 года, судом по ходатайству представителя ответчика ФИО30 произведена замена процессуального статуса ФИО32 с ответчика на третье лицо.

В судебном заседании представители истца ФИО29, ФИО30, действующие на основании доверенности, исковые требования уточнили, просили взыскать материальный ущерб в размере <данные изъяты>, а также расходы по уплате государственной пошлины в размере <данные изъяты> с ответчика ФИО31 по основаниям, изложенным в иске. Исковые требования к ФИО32 о возмещении материального ущерба в субсидиарном порядке с ФИО31, не поддерживали, заявили ходатайство о замене процессуального статуса ФИО32 с ответчика на третье лицо. Дополнительно суду пояснили, что нарушение законодательства, выразившееся в излишнем начислении и выплате заработной платы за счет бюджетных средств сотрудникам КГАУ «<данные изъяты>» - сторожам предприятия ФИО4ФИО5ФИО6ФИО7ФИО8ФИО9, ФИО10 было допущено по вине ответчика ФИО31, занимавшей в спорный период должность ведущего бухгалтера КГАУ «<данные изъяты>», и не выполнявшей надлежащим образом свои должностные обязанности при начислении заработной платы работникам учреждения. Данное нарушение выявлено Министерством социального развития и труда Камчатского края в ходе проверки юридического лица по использованию субсидии на выполнение государственного задания по оказанию услуг за 2016 год. При проведении указанной проверки ФИО35 отказалась дать по данному факту объяснения. В результате умышленных действий ответчика истцу КГАУ «<данные изъяты>» был причинен значительный материальный ущерб, поскольку неправомерно начисленные денежные средства были возмещены в бюджет за счет средств учреждения. Размер ущерба был определен истцом по результатам внутреннего контроля, проведенного в соответствии с законом о бухгалтерском учете. Наличие вины ФИО31 в причинении работодателю ущерба и его размер подтверждается актом проверки Министерства социального развития и труда Камчатского края от 30 марта 2017 года, который ответчиком не оспорен. Поскольку на момент обращения в суд ответчик в трудовых отношениях с истцом не состоял, полагали, порядок взыскания ущерба с ответчика не нарушен, при этом, указали, что до обращения в суд к ответчику с требованием о возмещении ущерба истец не обращался. Полагая, что основанием для взыскания с ответчика ущерба являются положения ст. 15 ГК РФ, настаивали на удовлетворении требования о взыскании с ФИО31 в пользу истца материального ущерба и расходов по уплате госпошлины в заявленном размере.

Ответчик ФИО31 иск не признала, полагая его необоснованным. Суду пояснила, что умысла на причинение какого-либо вреда работодателю не имела, как бухгалтер осуществляла расчет заработной платы на основании представленных табелей учета рабочего времени. Данные табели заполнялись другими ответственными работниками учреждения, в связи с чем, каких-либо вопросов при работе с табелями у нее не возникало. Полагает, произведенные ею расчеты заработной платы правильными. Кроме того, каждая методика расчета, а также документы к выплате ею согласовывались с главным бухгалтером. В ходе проведения Министерством социального развития и труда Камчатского края проверки, она давала устные пояснения, кроме того, поскольку из представленных ей работодателем документов, не следовало, какие нарушения в её действиях выявлены ответчиком, в письменном заявлении просила работодателя сообщить, в чем заключаются выявленные в её действиях нарушения, ответа на которое не последовало. Полагала, что наличие её вины в причинении материального ущерба работодателю и заявленный размер ущерба истцом не доказаны, из представленных суду документов, в том числе расчета излишне начисленной и выплаченной заработной платы работникам предприятия, методика и правильность произведенного расчета в них не указаны, отсутствуют ссылки на нормативную правовую документацию действующего законодательства, в связи с чем, в удовлетворении иска просила отказать.

В судебном заседании ФИО32, привлеченная к участию в деле по ходатайству представителя ответчика в качестве третьего лица, полагала иск о возмещении ущерба необоснованным, поскольку представленные истцом доказательства не подтверждают заявленный к возмещению размер ущерба. Суду пояснила, что истцом нарушены нормы трудового законодательства при проведении проверки для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения, согласно которым она как работник имела право знакомиться со всеми материалами проверки и обжаловать их, между тем о проведении данной проверки ее никто не уведомил, ущерб в установленном законом порядке не установлен, акт проверки не составлен, распоряжение работодателя о взыскании суммы ущерба с работника ФИО31 не выносилось, уведомления об обязанности возместить ущерб не направлялось. Из представленного суду акта проверки, следует, что были выявлены нарушения в расчете заработной платы в связи разночтением табелей учета рабочего времени, при составлении которых были выявлены нарушения. Поскольку правильность составления табеля заверяет работник кадровой службы, полагала оснований не доверять данным, указанным в табеле, у расчетчика не имеется. Кроме того, это не входит в обязанности бухгалтера. Бухгалтер-расчетчик при получении данного документа проводит поверхностный анализ и проверяет наличие подписей. При составлении расчета заработной платы ФИО31 пользовалась коллективным договором и учетной политикой организации.

Представитель ответчика и третьего лица - ФИО33, действующий на основании доверенностей, доводы своих доверителей поддержал, полагал исковые требования необоснованными и неподлежащими удовлетворению. Суду пояснил, что истцом нарушены нормы трудового законодательства, предусматривающие порядок привлечения ФИО31 к материальной ответственности, поскольку настоящий спор вытекает из трудовых отношений сторон. Кроме того, заявленная ко взысканию с ответчика сумма ущерба, превышает в несколько раз средний месячный заработок ФИО31, тогда как полная материальная ответственность ФИО31 по условиям трудового договора не установлена, договор о материальной ответственности с ней не заключался. Ссылаясь на отсутствие каких-либо доказательств, свидетельствующих о нарушении ответчиком служебной дисциплины, привлечении ее дисциплинарной ответственности, а также обращении истца в правоохранительные органы при наличии фактов возможных правонарушений со стороны ответчика, полагал истцом не соблюден установленный законом порядок привлечения работника к материальной ответственности по возмещению работодателю материального ущерба. На уведомление истца с требованием разъяснить порядок начисления заработной платы, ФИО31 в письменном виде попросила разъяснить ей суть предъявленных требований, однако работодатель не посчитал необходимым вступать в переписку с работником, тем самым самоустранился от процесса доказывания вины работника. Между тем, умысла на причинение какого-либо вреда работодателю его доверитель не имела, так как осуществляла свою работу исходя из возложенных на нее обязанностей, в интересах работодателя. Полагал, что истец необоснованно ссылается на то, что на бухгалтера-расчетчика, то есть на ответчика ФИО35, была возложена обязанность по контролю за ведением другими должностными лицами организации табелей учета рабочего времени, так как, табель учета рабочего времени, являясь первичным учетным документом, составляется в одном экземпляре уполномоченным на это лицом, которое в соответствии с законом о бухгалтерском учете обеспечивает своевременную передачу первичных учетных документов для регистрации содержащихся в них данных в регистрах бухгалтерского учета, а также достоверность этих данных. Лицо, на которое возложено ведение бухгалтерского учета, не несет ответственность за правомерность составления другими лицами первичных учетных документов. Таким образом, бухгалтер, принимая в работу табель учета рабочего времени, не несет ответственности за правильность его заполнения соответствующими должностными лицами организации. Считает, что установленная должностной инструкцией обязанность по контролю и анализу табелей указывает на то, что бухгалтер, исходя из сроков выдачи заработной платы в организации, контролирует своевременность поступления к нему необходимых для работы табелей, проверяет его оформление - то есть заполнение необходимых граф, наличие подписей соответствующих должностных лиц, сверяет табель с поступившими совместно с табелем приказами на отпуска, отгулы, больничные, поскольку окончательный расчет заработной платы производится на основании представленных данных. Полагал, что причиной возникновения нарушений явилось ненадлежащая организация работы руководства КГАУ «<данные изъяты>», выразившаяся в отсутствии контроля ответственных должностных лиц за правильностью заполнения первичных учетных документов, проведением соответствующего обучения, в связи с чем, требования о взыскании материального ущерба с ответчика ФИО31 полагал неподлежащими удовлетворению.

Представитель третьего лица Министерства социального развития и труда Камчатского края по доверенности ФИО34 суду пояснила, что по распоряжению министра проверка в отношении КГАУ «<данные изъяты>» была проведена внепланово, в связи со сменой в спорный период руководителя и главного бухгалтера учреждения. По результатам проверки было выявлено несколько нарушений, в том числе при расчете заработной платы сторожам, где праздничные часы учитывались три раза, в результате чего было выявлено излишнее начисление заработной платы нескольким сотрудникам учреждения, повлекшее причинение работодателю материального ущерба, ответственность за возмещение которого должна быть возложена на виновное лицо ФИО31

Выслушав лиц, участвующих в деле, показания свидетеля, исследовав материалы гражданского дела, суд приходит к следующему.

В силу статьи 232 Трудового кодекса Российской Федерации (далее по тексту - ТК РФ) сторона трудового договора (работодатель или работник), причинившая ущерб другой стороне, возмещает этот ущерб в соответствии с ТК РФ и иными федеральными законами.

В соответствии со статьей 233 ТК РФ материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено ТК РФ или иными федеральными законами.

Статьей 238 ТК РФ определено, что работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.

Как установлено в судебном заседании, на основании трудового договора № от ДД.ММ.ГГГГ и приказа о приеме на работу от ДД.ММ.ГГГГ 2013 года № ФИО36 была принята в КГАУ «<данные изъяты>» в отдел учета и отчетности на должность ведущего бухгалтера (т. 1 л.д.20-22, 27).

Из должностной инструкции ведущего бухгалтера, утвержденной руководителем МКУ «<данные изъяты>» 09 января 2013 года, а также должностной инструкции бухгалтера по расчету заработной платы, утвержденной руководителем КГАУ «<данные изъяты>» 10 августа 2015 года следует, что в обязанности ведущего бухгалтера входило, в том числе, выполнение работы по участку бухгалтерского учета труда и заработной платы рабочих и служащих, осуществление приема, анализа и контроля табелей учета рабочего времени и подготовка их к счетной обработке, в установленные сроки производить начисления заработной платы работникам учреждения, подготавливать документы для перечисления денежных средств на лицевые счета сотрудникам по их заявлениям (т. 1 л.д. 23-25, т. 3 л.д.109-111).

В соответствии с приказом от ДД.ММ.ГГГГ№ трудовые отношения между сторонами прекращены по инициативе работника 10 августа 2017 года (т. 1 л.д.27).

Согласно представленному в материалы дела акту проверки от 30 марта 2017 года, Министерством социального развития и труда Камчатского края в период с 16 марта 2017 года по 30 марта 2017 года в отношении КГАУ «<данные изъяты>» проведена проверка использования субсидии на выполнение государственного задания по оказанию услуг за 2016 год, в ходе которой был выявлен ряд нарушений юридическим лицом действующего законодательства, в том числе: в нарушение ст. 136 ТК РФ учреждением заработная плата за первую половину месяца в течение 2016 года выплачивалась в виде фиксированной суммы; в нарушение ст. 291 ТК РФ отдельным работникам учреждения компенсация за неиспользованные дни отпуска рассчитывалась пропорционально отработанному времени на общих основаниях. В результате чего необоснованно начислена и выплачена компенсация за неиспользованные дни отпуска в общей сумме <данные изъяты>; расчет оклада сторожам в январе 2016 года производился с учетом часов, отработанных в нерабочие праздничные дни. В результате неправомерно начислена заработная плата за январь 2016 года сторожам: ФИО11 в размере <данные изъяты>, ФИО12 в размере <данные изъяты>, ФИО13 в размере <данные изъяты>, ФИО14ФИО15ФИО16ФИО17 в нарушение п. 15 Постановления № 363-П Учреждением произведена денежная выплата социальным работникам: ФИО18. ФИО19 в отсутствие оформленного именного маршрутного листа с приложением к нему проездных документов, в результате чего сумма неправомерных денежных выплат составила <данные изъяты> копеек; в нарушение ст. 157 ТК РФ водителям производилась оплата времени простоя в полном объеме. Также установлено нецелевое расходование Учреждением бюджетных средств, так в нарушение требований Постановления № 382-П, Приказа № 60-п расходы по оплате Договора № № в сумме <данные изъяты> копейка произведены за счет средств субсидии на финансовое обеспечение выполнения государственного задания, а также иные нарушения бюджетного законодательства в деятельности учреждения (т.1 л.д.75-103).

По результатам указанной проверки Министерством социального развития и труда Камчатского края направлено КГАУ «<данные изъяты>» представление № от 24 апреля 2017 года об устранении нарушения бюджетного законодательства, о необходимости принятия мер к устранению выявленных нарушений и недостатков с целью восстановления в доход краевого бюджета:

- необоснованно начисленной и выплаченной компенсации за неиспользованные дни отпуска в общей сумме <данные изъяты>;

- неправомерных расходов по проведению технического осмотра автотранспортных средств Учреждения на сумму <данные изъяты>;

- неправомерно использованных средств субсидии в сумме <данные изъяты>;

- неправомерных расходов по оплате Договора № в сумме <данные изъяты>.

- перерасчета заработной платы за 2016 год сторожам: ФИО20., ФИО21ФИО22ФИО23., ФИО24., ФИО25ФИО26. (т. 1 л.д.68-73).

Согласно платежному поручению № от 25 августа 2017 года КГАУ «<данные изъяты>» перечислило в бюджет сумму <данные изъяты> в качестве возврата средств по акту проверки от 24 апреля 2017 года № № (т. 1 л.д. 67).

В соответствии с пунктом 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года N 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю» установлено, что при определении суммы, подлежащей взысканию, судам следует учитывать, что в силу статьи 238 ТК РФ работник обязан возместить лишь прямой действительный ущерб, причиненный работодателю, под которым понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе находящегося у работодателя имущества третьих лиц, если он несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение или восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.

Под ущербом, причиненным работником третьим лицам, следует понимать все суммы, которые выплачены работодателем третьим лицам в счет возмещения ущерба. При этом необходимо иметь в виду, что работник может нести ответственность лишь в пределах этих сумм и при условии наличия причинно-следственной связи между виновными действиями (бездействием) работника и причинением ущерба третьим лицам.

В силу статьи 247 ТК РФ до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов. Истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт. Работник и (или) его представитель имеют право знакомиться со всеми материалами проверки и обжаловать их в порядке, установленном настоящим Кодексом.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 ноября 2006 года № 52 (ред. от 28 сентября 2010 года) «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю» к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.

Таким образом, основанием привлечения работника к материальной ответственности является совокупность нескольких условий: трудовые отношения, наличие прямого действительного ущерба, противоправность поведения работника, причинная связь между противоправным поведением работника и наличием ущерба, а также вина работника в причинении ущерба.

При недоказанности работодателем хотя бы одного из перечисленных обстоятельств материальная ответственность ответчика исключается.

Согласно материалам дела проверка юридического лица КГАУ «<данные изъяты>» проведена в период работы ФИО36 в должности ведущего бухгалтера учреждения, в связи с чем, обстоятельства причинения материального ущерба подлежат установлению в порядке, предусмотренном нормами трудового законодательства.

Между тем, из искового заявления и пояснений представителей истца в судебном заседании установлено, что до принятия решения о возмещении материального ущерба за счет работника ФИО36 проверка в порядке ст. 247 ТК РФ работодателем - КГАУ «<данные изъяты>» не назначалась и не проводилась, размер ущерба был определен в порядке осуществления внутреннего контроля, проведенного в соответствии с требованиями закона о бухгалтерском учете.

В обоснование заявленных исковых требований истцом представлены акт проверки от 30 марта 2017 года, представление № от 24 апреля 2017 года, платежное поручение № от 27 августа 2017 года, должностные инструкции бухгалтера, в обязанности которых входят расчет заработной платы работников учреждения и контроль за правильностью производимых расчетов, на основании которых работодатель пришел к выводу, что ущерб в результате излишнего начисления и выплаты заработной платы за счет бюджетных средств сотрудникам учреждения в размере <данные изъяты>, причинен в результате неправомерных действий ответчика ФИО31

Однако, как следует из акта проверки от 30 марта 2017 года, представления № от 24 апреля 2017 года, размер причиненного истцу ущерба в результате излишнего начисления и выплаты заработной платы вышеуказанным сотрудникам учреждения в данных документах не определен, в связи с чем, доказательств, объективно и достоверно подтверждающих факт причинения работодателю материального ущерба по вине ответчика ФИО31, указанные документы не содержат и таковыми доказательствами не являются.

Платежное поручение № от 27 августа 2017 года, на основании которого производилось перечисление денежных средств, указанной информации также не содержит.

Кроме того, согласно вышеуказанному представлению № от 24 апреля 2017 года, направленному КГАУ «<данные изъяты>», помимо излишне выплаченной заработной платы сторожам, возврату в бюджет подлежат иные неправомерно использованные денежные средства.

Из пояснений ответчика ФИО36 в судебном заседании установлено, что умысла на причинение какого-либо вреда работодателю она не имела, так как осуществляла расчет заработной платы на основании представленных табелей учета рабочего времени, заполняемых другими ответственными работниками организации.

Допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО27 суду пояснила, что в 2016 году она работала в КГАУ «<данные изъяты>» в должности кладовщика, при этом в период с января по март 2016 года в отсутствие основного работника также исполняла обязанности начальника ОХО и осуществляла заполнение табелей учета рабочего времени, затем передавала заполненные табеля в отдел кадров. По вопросам правильности их заполнения обращалась за консультацией к главному бухгалтеру.

Между тем, доказательств, подтверждающих вину, размер, наличие причинно-следственной связи между вменяемым ответчику нарушением и ненадлежащим исполнением ФИО31 возложенных на нее должностных обязанностей, истцом суду не представлено.

Иных предусмотренных законом оснований для привлечения ответчика ФИО36 к полной материальной ответственности и возложения на нее обязанности возмещения материального ущерба истцу в ходе судебного разбирательства не установлено, доказательств надлежащего исполнения работодателем обязанности, предусмотренной частью 1 ст. 247 ТК РФ, по проведению проверки для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения, суду не представлено.

Доводы представителей истца о наличии в действиях ответчика умысла на причинение истцу ущерба являются бездоказательными.

Представленные истцом вышеуказанные документы сами по себе не являются бесспорными доказательствами вины ответчика в причинении работодателю материального ущерба, а также размера материального ущерба.

Кроме того, согласно статьям 242, 243 ТК РФ полная материальная ответственность по возмещению причиненного работодателю прямого действительного ущерба в полном размере, предусмотрена в случаях, среди которых: материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника в случае причинения им ущерба в результате административного проступка, если таковой установлен соответствующим государственным органом, а также в случае, если с работником заключен договор о полной материальной ответственности (пункт 6 часть 1 статьи 243 ТК РФ).

Между тем, как установлено в судебном заседании, договор о полной материальной ответственности между работником (ответчиком) ФИО36 и КГАУ «<данные изъяты>» не заключался, по условиям трудового договора от ДД.ММ.ГГГГ 2013 года № полная материальная ответственность ведущего бухгалтера не установлена, в связи с чем, оснований для удовлетворения требования о взыскании с ответчика в пользу истца суммы причиненного ущерба в размере <данные изъяты> не имеется.

Доводы представителя истца о том, что к настоящему спору применимы положения статьи 15 Гражданского кодекса РФ, являются несостоятельными, поскольку действие названной правовой нормы, регламентирующей гражданско-правовые отношения, предмет спорного правоотношения, основанного на условиях заключенного сторонами трудового договора, не регулирует.

Кроме того, согласно разъяснениям, изложенным в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 г. N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю" в силу ч. 1 ст. 232 ТК РФ обязанность работника возместить причиненный работодателю ущерб возникает в связи с трудовыми отношениями между ними, поэтому дела по спорам о материальной ответственности работника за ущерб, причиненный работодателю, в том числе в случае, когда ущерб причинен работником не при исполнении им трудовых обязанностей (п. 8 ч. 1 ст. 243 ТК РФ), в соответствии со ст. 24 ГПК РФ рассматриваются районным судом в качестве суда первой инстанции. Такие дела подлежат разрешению в соответствии с положениями раздела XI "Материальная ответственность сторон трудового договора" ТК РФ. По этим же правилам рассматриваются дела по искам работодателей, предъявленным после прекращения действия трудового договора, о возмещении ущерба, причиненного работником во время его действия, которые, как следует из ч. 2 ст. 381 ТК РФ, являются индивидуальными трудовыми спорами.

Учитывая вышеизложенное, факт прекращения трудовых отношений сторон правовую природу этих отношений не меняет, равно, как не влечет рассмотрение индивидуального трудового спора по правилам, установленным гражданским законодательством.

Исследовав представленные в материалы дела доказательства, с учетом установленных по делу обстоятельств, суд приходит к выводу, что факт причинения по вине ответчика ФИО36 прямого действительного ущерба истцу КГАУ «<данные изъяты>» в заявленном размере доказательственного подтверждения в ходе судебного разбирательства не нашел, в связи с чем, правовых оснований для удовлетворения требования истца о возмещении материального ущерба у суда не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований Краевого государственного автономного учреждения социальной защиты «<данные изъяты>» о взыскании с ФИО35 ФИО28 ущерба в размере <данные изъяты>, расходов по уплате государственной пошлины в размере <данные изъяты> - отказать.

Решение может быть обжаловано в Камчатский краевой суд через Петропавловск-Камчатский городской суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме.

Решение в окончательной форме изготовлено «30» марта 2018 года.

<данные изъяты>

Судья И.А. Ежова

Подлинник решения находится в деле

Петропавловск-Камчатского городского суда № 2- 1117/2018.