Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению А. к Д. об обязании опровергнуть сведения, порочащие его честь, достоинство и деловую репутацию путем направления соответствующих обращений в Главное Управление собственной безопасности МВД России, в Следственный департамент МВД России, в Администрацию Президента Российской Федерации, взыскании компенсации морального вреда в сумме 100 000 рублей,

УСТАНОВИЛ:

А обратился в Чемальский районный суд РА с исковым заявлением к Д. об обязании опровергнуть сведения, порочащие его честь, достоинство и деловую репутацию путем направления соответствующих обращений в Главное управление собственной безопасности МВД России, в Следственный департамент МВД России, в Администрацию Президента Российской Федерации, взыскании компенсации морального вреда в сумме 100 000 рублей.

В обоснование иска указал, что ДД.ММ.ГГГГ в Главное управление собственной безопасности МВД России от ответчика поступило сообщение о коррупции в отношении истца. ДД.ММ.ГГГГ в Следственный департамент МВД России от ответчика поступило аналогичное сообщение. ДД.ММ.ГГГГ в Администрацию Президента Российской Федерации от ответчика поступило два обращения о коррупции. Все обращения были направлены для рассмотрения по существу в МВД по Республике Алтай. В обращениях Д. указывает, что жалоба на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела не была рассмотрена должным образом ввиду коррупционной заинтересованности заместителя начальника полиции МВД по Республике Алтай (по охране общественного порядка) А.. В ходе проверки данных, указывающих на совершение каких-либо коррупционных действий или иной заинтересованности со стороны истца, установлено не было. Вместе с тем, было установлено, что ответчик распространил в отношении него заведомо ложные сведения, не соответствующие действительности, порочащие его честь, достоинство и деловую репутацию добросовестного, честного, беспристрастного сотрудника полиции, прослужившего в органах внутренних дел более 30 лет. Распространённые ответчиком порочащие его сведения нанесли ощутимый урон его репутации, поставили под вопрос авторитет честного, беспристрастного сотрудника полиции. Действиями ответчика ему причинен моральный вред, который он оценил в 100 000 рублей.

Определением Чемальского районного суда РА от 15 апреля 2019 года к участию в деле была привлечена ДМ.

В судебное заседание истец А. не явился, о времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом, не просил отложении судебного заседания, равно как и не представил сведений об уважительности причин своей неявки, ранее в судебном заседании поддержал исковые требования по доводам, изложенным в иске.

Ответчик Д.. возражал против исковых требований, суть возражений которого сводится к следующему. Так, поводом для обращения в уполномоченные органы по вопросу оценки действий сотрудника полиции явилось то обстоятельство, что проверка по обращению ДМ., его супруги, в Чемальский отдел полиции МВД России по Республике Алтай в связи с повреждением принадлежащего им имущества, жестокого обращения с животными, которая была проведена ненадлежащим образом, послужила основанием считать о наличии злоупотребления со стороны А.. своими полномочиями, т.к. в ходе проверки законности его действий вышестоящее должностное лицо не усмотрело никаких нарушений. При этом имеются основания для проверки действий А.. на предмет наличия в его действиях коррупционных правонарушений исходя из нормативного смысла понятия коррупция. В ходе же последующих проверок действий участкового уполномоченного ФИО1 врио руководителя ГСБ МВД по РА ФИО2 было признано, что участковыми полиции имеющиеся аудио и видео файлы не были приняты во внимание, формально усматриваются признаки преступления- злоупотребление должностным положением, в связи с формальным наличием состава правонарушения, предусмотренного ст.285УК РФ, материалы проверки направлены в уполномоченный орган для принятия решения в порядке ст.144-145 УПК РФ. Более того, очевидно, что проверка проведена ненадлежащим образом со стороны участкового уполномоченного ФИО1, поскольку даже фамилии лиц, в отношении которых проводилась проверка, указаны неверно (ФИО3 вместо Тютюнник, ФИО4 вместо ФИО4), что в свою очередь послужило основанием для избегания ответственности со стороны лиц, действительно совершивших противоправные действия. Прокуратурой Чемальского района постановления об отказе в возбуждении уголовного дела отменены, процессуальное решение до сих пор не принято. При этом полагает, что к коррупционным деяниям относятся злоупотребление должностным положением, злоупотребление полномочиями, незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки интересам общества и государства, при этом не утверждал, что А. брал деньги, а подразумевал, что он ненадлежащим образом провел проверку, намерений опорочить А. не имел, хотел защитить свои права фермера.

Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора – МВД по Республике Алтай ФИО5, ФИО6 полагали возможным удовлетворить исковые требования А. ФИО6 в судебном заседании дополнительно пояснил, что единственная обязанность, лежащая на ответчике - доказать, что распространенные факты соответствуют действительности, на истце лежит обязанность доказать факт распространения сведений того, что сведения порочащие. Факт распространения сведений подтверждается материалами дела, жалобами и заявлениями, которые поданы в различные инстанции, которые не могут повлиять на привлечение к дисциплинарной ответственности А., порочащий характер-пояснениями специалиста-лингвиста в судебном запседании.

Третье лицо, не заявляющее самостоятельных требований на предмет спора, ДМ в судебное заседание не явилась, о времени и месте судебного заседания извещена надлежащим образом, об отложении судебного заседания не просила, равно как и о рассмотрении дела в ее отсутствие. Ранее в судебном заседании пояснила, что полагает необоснованными исковые требования, поскольку считает, что Д. не вкладывал тот смысл коррупции, который имеет ввиду А., у них разные понятия, те сведения, которые изложил в жалобах Д, он не распространял как порочащие честь и достоинство, он характеризовал работу А., который в свою очередь подошел к проведению проверки формально, которую также отменила вышестоящая прокуратура.

Допрошенный в судебном заседании специалист лингвист ФИО7 суду пояснила, что в компетенцию филолога входит установить, являются ли данные высказывания фактом или мнением, и может ли это опорочить честь и достоинство должностного лица. В представленных документах, это жалоба Президенту РФ, заявление в УСБ, информация, касаемая заместителя начальника полиции А. содержится в так называемой "шапке" документов, отметила, что высказывания в этой шапке имеют дословное совпадение, а именно "жалоба не была рассмотрена должным образом ввиду коррупционной заинтересованности относительно начальника полиции А., явно прослеживается коррупционная составляющая». Это высказывание не содержит составляющих слов, которое указывает на то, что речевое поведение заявителя представляет собой мнение, напротив, все высказывания представляют собой утверждения, говорящий берет на себя ответственность за сообщаемое, это сообщение о факте, а не его личное мнение. На сематическом уровне все высказывания в шапке являются описательными, т.е. могут быть как истинными, так и ложными, это вытекает из того, что в высказываниях отсутствуют оценочные слова (хорошо, плохо, необходимо), сам стиль официально-делового документа не предполагает лексики, поэтому сделан вывод, что в высказываниях имеется негативное представление об А., выраженное в форме утверждения о фактах. Есть в документах дополнительное средство речевого воздействия, которое использовано Д., это средство воздействия выражено графическим способом, обычно это выделение шрифтом, подчеркивание, в данном отрывке использование прописных букв в словах "коррупционная", эти высказывания несут негативную распространенную информацию и следует ее считать как порочащую.

На основании ч.3 ст.167 ГПК РФ судом определено о рассмотрении дела в отсутствие лиц, участвующих в деле.

Изучив материалы дела, выслушав истца, ответчика, представителей третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора, МВД по РА, суд приходит к следующему.

Из материалов дела следует, что Д. действительно обращался посредством сети интернет в приемную Президента РФ - обращения № и № от ДД.ММ.ГГГГ, в Главное Управление собственной безопасности МВД России ДД.ММ.ГГГГ, в Следственный департамент МВД России ДД.ММ.ГГГГ.

В обращениях Д. указывает на то, что охранниками ДПК «Рублевка» и «АлтайРай» поврежден его скот. ДД.ММ.ГГГГ им подано заявление в прокуратуру Чемальского района по данному факту. Участковый уполномоченный полиции ФИО1 не обеспечил проведение полной, всесторонней и объективной проверки относительного его заявления. 20.11.2018 года ФИО1 отказал в возбуждении уголовного дела за отсутствием состава преступления, предусмотренного ст. 245 УК РФ. Просил постановление об отказе МВД по Республике Алтай заместителя начальника полиции А. от ДД.ММ.ГГГГ№, 3/187719112160, 3/187718930062, 3/18771898891 признать незаконным и не обоснованным. Кроме того указал, что жалоба о преступлении не была рассмотрена должным образом ввиду коррупционной заинтересованности заместителя начальника полиции А..

В обращении № от ДД.ММ.ГГГГ, адресованном в приемную Президента РФ, в обращении № от ДД.ММ.ГГГГ, адресованном в Главное Управление собственной безопасности МВД России, Д. просит провести проверку в отношении заместителя начальника полиции А..

Обращения Д. были направлены для рассмотрения по существу в МВД по Республике Алтай.

Судом установлено и следует из материалов дела, что ДД.ММ.ГГГГ в ОМВД России по Чемальскому району поступило заявление супруги ответчика-ДМ по факту причинения ущерба в ходе стрельбы по КРС охранниками РК «Рублевка» в Чемальском районе.

По результатам проверки ДД.ММ.ГГГГ старшим участковым уполномоченным полиции ФИО1 вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела.

ДД.ММ.ГГГГ в МВД по Республике Алтай поступило 4 обращения Д. с жалобой на действия старшего участкового уполномоченного полиции отделения МВД России по Чемальскому району майора полиции ФИО1, который, по его мнению, неполно провел проверку по факту жестокого обращения с животными и принял незаконное решение об отказе в возбуждении уголовного дела.

По результатам проведенной проверки заместителем начальника полиции (по охране общественного порядка) МВД по Республике Алтай полковником полиции А. вынесено заключение о том, что нарушений дисциплины и законности в действиях старшего участкового уполномоченного полиции Отделения МВД России по Чемальскому району майора полиции ФИО1, не установлено, данные сведения доведены до заявителя.

Не согласившись с указанным решением, Д. обратился с жалобами на имя Президента РФ, в ГУСБ МВД России и Следственный Департамент МВД России.

Согласно материалов проверки по заявлениям Д., объединенных в одно производство, в действиях заместителя начальника полиции МВД по Республике Алтай А. нарушений служебной дисциплины и законности не установлено, принятое решение доведено до сведения заявителя.

По результатам изучения материалов проверки, зарегистрированных в КУСП МВД по РА ДД.ММ.ГГГГ за №, по заявлению Д. (в целях проверки сообщения о совершении преступления, предусмотренного ст.285 УК РФ), Прокуратурой Республики Алтай установлено, что сведений о совершенном преступлении в заявлении Д. не содержится.

Истец полагает, что высказывания в обращениях Д. о том, что жалоба на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела не была рассмотрена А. ввиду коррупционной заинтересованности последнего, являются порочащими его честь и достоинство.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд исходит из следующего.

Положения статьи 15 Конституции Российской Федерации не исключают действия иных ее положений, в частности, установившей, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации, каковым является Конвенция о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция), являются составной частью ее правовой системы.

Российская Федерация как участник Конвенции признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (статья 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней"). Поэтому применение судами названной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод (пункт 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации").

Согласно пункту 1 статьи 10 Конвенции каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ.

Так, в Постановлении от 21 июля 2005 г. по делу "Гринберг (Grinberg) против Российской Федерации" Европейский суд по правам человека указал, что "свобода выражения мнения представляет собой один из основных принципов демократического общества и одно из основополагающих условий его развития, а также реализации способностей и возможностей каждого человека. С учетом положений пункта 2 статьи 10 Конвенции свобода выражения мнения распространяется не только на информацию и мнения, воспринимаемые положительно, считающиеся неоскорбительными или рассматриваемые как нечто нейтральное, но и на оскорбительные, шокирующие или причиняющие беспокойство. Указанное является требованием плюрализма мнений, терпимости и либерализма, без которых бы не существовало демократического общества.

Как следствие этого, "в рамках пункта 2 статьи 10 Конвенции существует малозначительная возможность наложения ограничений на политические выступления и дебаты по вопросам, представляющим общественный интерес. Более того, границы допустимой критики в отношении государственного служащего, осуществляющего свои властные полномочия, могут быть шире, чем пределы критики в отношении частного лица, поскольку первый неизбежно и сознательно открывает себя для тщательного наблюдения за каждым своим словом и поступком со стороны журналистов и большей части общества, и, следовательно, он должен проявлять большую степень терпимости" (п. 25 Постановления ЕСПЧ по делу "Гринберг (Grinberg) против Российской Федерации"; п. 42 Постановления ЕСПЧ от 8 июля 1986 г. по делу "Лингенс (Lingens) против Австрии".

Такая позиция согласуется с разъяснениями, содержащимися в п.9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц".

Согласно разъяснениям, указанным в п. 9 данного Постановления, в соответствии со статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьей 29 Конституции Российской Федерации, гарантирующими каждому право на свободу мысли и слова, а также на свободу массовой информации, позицией Европейского Суда по правам человека при рассмотрении дел о защите чести, достоинства и деловой репутации судам следует различать имеющие место утверждения о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочные суждения, мнения, убеждения, которые не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку, являясь выражением субъективного мнения и взглядов ответчика, не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

В соответствии с пунктом 10 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 г. № 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц", статьей 33 Конституции Российской Федерации закреплено право граждан направлять личные обращения в государственные органы и органы местного самоуправления, которые в пределах своей компетенции обязаны рассматривать эти обращения, принимать по ним решения и давать мотивированный ответ в установленный законом срок. Как указано в разъяснении, судам необходимо иметь в виду, что в случае, когда гражданин обращается в названные органы с заявлением, в котором приводит те или иные сведения (например, в правоохранительные органы с сообщением о предполагаемом, по его мнению, или совершенном либо готовящемся преступлении), но эти сведения в ходе их проверки не нашли подтверждения, данное обстоятельство само по себе не может служить основанием для привлечения этого лица к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной статьей 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку в указанном случае имела место реализация гражданином конституционного права на обращение в органы, которые в силу закона обязаны проверять поступившую информацию, а не распространение не соответствующих действительности порочащих сведений.

Такие требования могут быть удовлетворены лишь в случае, если при рассмотрении дела суд установит, что обращение в указанные органы не имело под собой никаких оснований и продиктовано не намерением исполнить свой гражданский долг или защитить права и охраняемые законом интересы, а исключительно намерением причинить вред другому лицу, то есть имело место злоупотребление правом (пункты 1 и 2 ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Данная позиция нашла свое отражение в п.9 Обзора судебной практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 16 марта 2016 года, согласно которой требования истца о защите чести и достоинства не подлежат удовлетворению, если им оспариваются сведения, изложенные в официальном обращении ответчика в государственный орган или к должностному лицу, а само обращение не содержит оскорбительных выражений и обусловлено намерением ответчика реализовать свое конституционное право на обращение в государственные органы и органы местного самоуправления. Запрет преследования гражданина в связи с его обращением в государственный орган, орган местного самоуправления или к должностному лицу с критикой деятельности указанных органов или должностного лица либо в целях восстановления или защиты своих прав, свобод и законных интересов либо прав, свобод и законных интересов других лиц прямо установлен в статье 6 Федерального закона от 2 мая 2006 г. N 59-ФЗ "О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации". Каждый гражданин имеет право свободно и добровольно обращаться в государственные органы, органы местного самоуправления и к должностным лицам в целях защиты своих прав и законных интересов либо прав и законных интересов других лиц. При этом гражданин может указать в обращении на известные ему факты и события, которые, по его мнению, имеют отношение к существу поставленного в обращении вопроса и могут повлиять на его разрешение. То обстоятельство, что изложенные в обращении сведения могут не найти своего подтверждения, не является основанием для привлечения заявителя к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной статьей 152 ГК РФ, если соответствующее обращение обусловлено его попыткой реализовать свои конституционные права, имеющие выраженную публичную направленность, в целях привлечения внимания к общественно значимой проблеме. Иное означало бы привлечение лица к гражданско-правовой ответственности за действия, совершенные им в пределах предоставленных ему конституционных прав, а равно при исполнении им своего гражданского долга…Выяснение того, было ли обращение в государственные органы обусловлено намерением причинить вред другому лицу, является юридически важным обстоятельством, подлежащим доказыванию и установлению судом. Соответственно, в том случае, если судом не будет установлено, что обращение в государственные органы было подано с намерением причинить вред другому лицу, то лицо, обратившееся с таким заявлением в государственные органы, не может быть привлечено к гражданско-правовой ответственности в порядке статьи 152 ГК РФ независимо от того, что таким обращением лицу были причинены нравственные страдания.

Более того, в соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 152 ГК РФ гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Опровержение должно быть сделано тем же способом, которым были распространены сведения о гражданине, или другим аналогичным способом. Сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина и распространенные в средствах массовой информации, должны быть опровергнуты в тех же средствах массовой информации.

В пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 г. N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц" разъяснено, что по делам данной категории необходимо иметь в виду, что обстоятельствами, имеющими в силу статьи 152 ГК РФ значение для дела, которые должны быть определены судьей при принятии искового заявления и подготовке дела к судебному разбирательству, а также в ходе судебного разбирательства, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.

Как видно из материалов дела, сведения, которые истец считает несоответствующими действительности, порочащими его честь, достоинство и деловую репутацию, содержались в обращении, направленном ответчиком в адрес Президента Российской Федерации, в ГУСБ МВД России и Следственный департамент МВД России, т.е. факт распространения сведений относительно А. место имеет.

Вместе с тем, ввиду отсутствия предоставленных суду доказательств того, что обращение в государственные органы ответчика было обусловлено намерением причинить вред другому лицу, т.е. имело место злоупотребление правом в понимании ст.10 ГК РФ, в данном случае, А., сведения, содержащиеся в обращениях Д. в государственные органы сами по себе не могут служить основанием для привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности, предусмотренной статьей 152 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку в указанном случае имело место реализация гражданином конституционного права на обращение в органы, которые в силу закона обязаны проверять поступившую информацию.

Довод представителя третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора о том, что стороной истца доказан факт распространения порочащих сведений ответчиком в отношении истца, в том числе подтверждается пояснениями допрошенного в судебном заседании специалиста-лингвиста ФИО7, привлеченного по инициативе суда в порядке ст.188 ГПК РФ суд оценивает следующим образом.

Указанные пояснения специалиста не имеют для суда заранее установленной силы и приоритета над иными доказательствами, оцениваются в совокупности со всеми собранными по делу доказательствами.

В силу п.7 приведенного Пленума ВС РФ, не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения.

Порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица.

Таким образом, необходимым условием удовлетворения исковых требований о признании несоответствующими и порочащими сведениями должно быть именно утверждение о фактах или событиях, а так же утверждение о нарушении гражданином действующего законодательства и т.д.

При этом суд полагает, что спорные высказывания ответчика Д. о том, что жалоба на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела не была рассмотрена должным образом ввиду коррупционной заинтересованности заместителя полиции МВД по Республике Алтай А. являются субъективным мнением истца. При этом довод о том, что эмоционально-негативная окраска высказывания ответчика по отношению к истцу является порочащей не может быть принят судом во внимание, поскольку в судебном заседании не было установлено, в том числе не представлено стороной истца с учетом положений ст.56 ГПК РФ, доказательств злоупотребления процессуальными правами ответчиком Д., в том числе о том, что умаление чести и достоинства истца не являлось целью сообщения указанных сведений. Напротив, суд полагает, что в судебном заседании установлен факт того, что обращение в уполномоченные органы Д. было продиктовано стремлением последнего защитить имущественные своей семьи, в том числе, путем обращений в уполномоченные органы в связи с ненадлежащим проведением процессуальной проверки, о неполноте которой свою очередь свидетельствует неоднократность проведения дополнительных проверок по существу обращения ДМ надзорным органом - Прокуратурой Чемальского района РА. (Постановления Прокурора Чемальского района РА об отмене постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела от ДД.ММ.ГГГГ, от ДД.ММ.ГГГГ с направлением материалов для проведения дополнительной проверки в порядке ст.144-145 УПК РФ).

При указанных обстоятельствах, учитывая, что данные сведения содержатся в обращениях Президенту РФ, в ГУСБ МВД России и следственный департамент МВД России носят предположительный характер, а так же не являются оскорбительными, ввиду отсутствия доказательств злоупотребления правом со стороны ответчика, у суда не имеется правовых оснований для удовлетворения исковых требований.

Поскольку требование о взыскании морального вреда с ответчика является производным от удовлетворения двух первых требований, поэтому поскольку по вышеприведенным доводам первые два требования не подлежат удовлетворению, поэтому не имеется оснований для удовлетворения и требования о взыскании с ответчика компенсации морального вреда.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования А. к Д. об обязании опровергнуть сведения, порочащие его честь, достоинство и деловую репутацию путем направления соответствующих обращений в Главное Управление собственной безопасности МВД России, в Следственный департамент МВД России, в Администрацию Президента Российской Федерации, взыскании компенсации морального вреда в сумме 100 000 рублей, оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Республики Алтай в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Чемальский районный суд Республики Алтай.

Судья И.В. Иваныш

Мотивированное решение принято 17 июня 2019 года