Гражданский кодекс часть 1

с участием помощника Азово-Черноморской межрайонного природоохранного прокурора Архирейского С.А., представителя ФИО1 – ФИО2, ФИО3 и её представителя ФИО4, представителей: ООО «Мысхако» - ФИО5, министерства природных ресурсов Краснодарского края - ФИО6, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению, поданному Азово-Черноморским межрайонным природоохранным прокурором в интересах Российской Федерации и неопределенного круга лиц к ФИО1 о признании отсутствующим право собственности на земельные участки, а также исковому заявлению ФИО1 к министерству природных ресурсов Краснодарского края и Кубанскому бассейновому водному управлению об устранении препятствий в пользовании земельными участками путем исключения сведений из государственного водного реестра,

УСТАНОВИЛ:

Азово-Черноморский межрайонный природоохранный прокурор (далее «прокурор») обратился в суд с исковым заявлением в интересах Российской Федерации и неопределенного круга лиц в котором указал, что ФИО1 на праве собственности принадлежат земельные участки площадью 6872 кв.м., кадастровый <№>, земель сельскохозяйственного назначения, для сельскохозяйственного использования и площадью 2852 кв.м., кадастровый <№>, земель населенных пунктов для сельскохозяйственного использования, расположенные по адресу: <адрес>, <адрес>. Указанные земельные участки сформированы в границах водного объекта, зарегистрированного в государственном водном реестре и находящегося в пользовании у ИП ФИО7 на основании договора водопользования №23-06.03.00.001-1-ДРБВ-С-2014-02233/00, заключенного 12.09.2014 г. с министерством природных ресурсов Краснодарского края.

Поскольку земельные участки, находящиеся в государственной или муниципальной собственности, на которых расположены водные объекты, ограничены в обороте, нахождение в собственности ФИО1 земельных участков с кадастровыми номерами <№> и <№> нарушает права Российской Федерации и неопределенного круга лиц, имеющих свободный доступ к водным объектам общего пользования. Просил суд признать отсутствующим право собственности ФИО1 на земельные участки с кадастровыми номерами <№> и <№> и признать право собственности на данные земельные участки за Российской Федерацией. Кроме того, прокурор просил признать решение суда по данному делу основанием исключения из Единого государственного реестра недвижимости сведений о праве собственности ФИО1 на земельные участки с кадастровыми номерами <№> и <№>, а также основанием для исключения сведений о данных земельных участках.

В ходе рассмотрения дела прокурор уточнил свои исковые требования и просит суд признать отсутствующим право собственности ФИО1 на земельные участки с кадастровыми номерами <№> и <№> и признать решение суда по данному делу основанием исключения из Единого государственного реестра недвижимости сведений о праве собственности ФИО1 на земельные участки с кадастровыми номерами <№> и <№>, а также основанием для исключения сведений о данных земельных участках.

ФИО1 обратилась в суд с исковым заявлением в котором указала, что на основании возмездных договоров она приобрела у ООО «Мысхако» земельные участки с кадастровыми номерами <№> и <№>, право собственности на которые зарегистрировано в установленном законом порядке. При государственной регистрации перехода к ней права собственности на данные земельные участки никаких обременений и ограничений зарегистрировано не было. На одном из принадлежащих ей земельном участке имелся пруд, созданный совхозом «Мысхако» в 1973 г. для полива виноградников, который в 2011 г. был ликвидирован, как гидротехническое сооружение. В связи с обращением в суд прокурора с иском о признании отсутствующим её права на указанные земельные участки, ей стало известно, что на принадлежащих ей земельных участках расположен водный объект, с определением конкретных координат, который включен в государственный водный реестр и по договору водопользования передан ИП ФИО7 Как установлено экспертом при проведении экспертного исследования по данному делу, в границах принадлежащих ей земельных участков с кадастровыми номерами <№> и <№>, отсутствуют какие-либо водные объекты, водные течения и водные глади. Нахождение в государственном водном реестре водного объекта, не существующего на местности, нарушает её право собственника на пользование земельным участком. Просит суд устранить, чинимые ей препятствия в пользовании земельными участками с кадастровыми номерами <№> и <№>, путем возложения на Кубанское бассейновое водное управление обязанности исключить из государственного водного реестра сведения о водном объекте «участок акватории р. Мысхако» в географических координатах: точка 1 – 44 40 45,2 с.ш. 37 44 03,4 в.д.; точка 2 – 44 40 45,9 с.ш. 37 44 04,2 в.д.; точка 3 – 44 40 43,9 с.ш. 37 44 09.6 в.д.; точка 4 – 44 40 42,6 с.ш. 37 44 08.3 в.д.

Дела по указанным искам соединены в одном производство.

В судебном заседании помощник прокурора Архирейский С.А. поддержал исковые требования прокурора и, в дополнении к обстоятельствам, изложенным в исковом заявлении пояснил, что о нарушенном праве Российской Федерации и неопределенного круга лиц на пользование водным объектом, прокурору стало известно 06.11.2019 г. после получения письменного обращения ФИО3, в котором указывалось на наличие сформированных земельных участков, границы которых налагаются на водный объект. Просит отказать в удовлетворении исковых требований ФИО1, поскольку процедура исключения объекта из государственного водного реестра требует установление несоответствия водного объекта предъявляемым ему критериям на протяжении значительного временного периода. В настоящее время спорный водный объект заполнен водой, что соответствует требованиям, предъявляемым к аналогичным объектам.

ФИО2 в судебном заседании возражала против удовлетворения требований прокурора и поддержала исковые требования ФИО1 В дополнении к обстоятельствам, изложенным в исковом заявлении, ФИО2 просила суд применить последствия пропуска прокурором срока исковой давности, который подлежит исчислению с 25.02.2010 г., когда прокурором было направлено в адрес ЗАО «АФ Мысхако» представление о нарушении природного законодательства, в котором указывалось на необходимость ликвидации гидротехнического сооружения в виде совхозного пруда, на месте которого сейчас расположены спорные земельные участки. Кроме того, прокурором не представлены доказательства наличия гидравлической связи между спорным объектом водопользования и рекой Мысхако, тогда как, проведенной по делу судебной экспертизой подтверждено отсутствие между указанными объектами взаимного сообщения.

ФИО6 в судебном заседании требования ФИО1 не признала, пояснив, что сведения о водном объекте, переданном в аренду ФИО7, в установленном законом порядке внесены в государственный водный реестр. Объективных оснований для снятия данного водного объекта из государственного водного реестра не имеется, поскольку в материалах дела отсутствую доказательства мониторинга данного объекта на протяжении нескольких лет, позволяющегося сделать вывод о несоответствии его критериям, предъявляемым к водным объектам. Временное отсутствие воды на указанном объекте летом 2020 г. обусловлено жаркой погодой и отсутствием осадков как в указанной местности, так и на остальной территории Краснодарского края. Проведенным осенью 2020 г. на месте обследованием установлено, что спорный водный объект наводнен и расположен рядом с рекой Мысхако, которая является единственным руслом, куда может стекать вода из спорного водного объекта.

Представитель Кубанского бассейнового водного управления (далее «КБВУ») в судебное заседание не явился, хотя о месте и времени его рассмотрения уведомлен надлежащим образом. В письменном отзыве на иск, КБВУ просит отказать в удовлетворении исковых требований ФИО1, поскольку принадлежащие ей земельные участки сформированы в границах водных объектов - реки Мысхако и пруда на реке Мысхако, который включен в государственный водный реестр, с указанием конкретных координат. По информации, поступающей от ФИО7, которой водный объект передан в пользование по договору, указанный водный объект используется в соответствии с условиями договора.

ФИО7 и её представитель в судебном заседании просили суд удовлетворить требования прокурора и отказать в удовлетворении исковых требований ФИО1, сославшись на невозможность использования водного объекта, переданного на основании договора водопользования по причине наложения границ земельных участков ФИО1 на границы водного объекта. С даты передачи объекта по договору водопользования, на нем проводятся регламентные работы по очистке и содержанию в надлежащем состоянии. Не смотря на отсутствие воды летом 2020 г., водный объект на местности соответствует критериям, предъявляемым к таким объектам, поскольку по его периметру произрастает растительность, свойственная для пресноводных объектов.

ФИО5 в судебном заседании возражала против удовлетворения исковых требований прокурора и просит удовлетворить исковые требования ФИО1, пояснив, что в рамках конкурсного производства ЗАО «АФ Мысхако», ООО «Мысхако» приобрело в собственность два земельных участка с кадастровыми номерами <№> и <№>, которые ранее стояли на государственном кадастровом учете и принадлежали ЗАО «АФ Мысхако» Один из указанных земельных участков был приобретен в собственность ФИО7 Арбитражным судом Краснодарского края была признана недействительной сделка по отчуждению ФИО7 земельного участка и земельный участок возвращен в конкурсную массу ЗАО «АФ Мысхако», который впоследствии был приобретен ООО «Мысхако». Как при приобретении ООО «Мысхако» указанных земельных участков, так и при их продаже ФИО1, никаких ограничений и обременений на данные объекты недвижимости, а также водных объектов, находящихся в государственном водном реестре, не имелось. На одном из земельных участков, проданных ФИО1 имелись следы совхозного пруда, который по документам ЗАО «АФ Мысхако» был возведен в 1973 г. для орошения полей совхоза и в 2011 г. ликвидирован, как гидротехническое сооружение. Земельные участки проданы ФИО1 по возмездным сделкам и по рыночным ценам объектов недвижимости.

Представители ЗАО «АФ Мысхако» (конкурсный управляющий), Управления Федеральной службы регистрации, кадастра и картографии по Краснодарскому краю в судебное заседание не явились, хотя о месте и времени его рассмотрения уведомлены надлежащим образом.

Выслушав участников рассмотрения дела, исследовав и оценив представленные доказательства, суд приходит к выводу о законности и обоснованности исковых требований прокурора, которые считает возможным удовлетворить, и необходимости отказа в удовлетворении исковых требований ФИО1, в связи с их недоказанностью и необоснованностью.

Представленными суду выписками из ЕГРН подтверждается право собственности ФИО1 на земельные участки площадью 6872 кв.м., кадастровый номер <№>, земель сельскохозяйственного назначения, для сельскохозяйственного использования и площадью 2852 кв.м., кадастровый номер <№>, земель населенных пунктов для сельскохозяйственного использования, расположенные по адресу: <адрес>, которое перешло ей на основании договора купли-продажи от 30.10.20219 г. Оба земельных участка поставлены на государственный кадастровый учет 06.03.2012 г.

Как видно из договора №13 от 30.10.2019 г. ФИО1 приобрела в собственность земельные участки с кадастровыми номерами <№> и <№> у ООО «Мысхако» за 3300 00 руб. - земельный участок с кадастровым номером <№> и за 2300000 руб. – земельный участок с кадастровым номером <№>. В соответствии с п. 1.2 договора, продаваемые земельные участки являются свободными от прав третьих лиц, не являются предметом спора, под залогом, арестом и иным запрещением не состоят. Договор прошел государственную регистрацию.

Согласно п. 1 договора водопользования №23-06.03.00.001-1-ДРБВ-С-2014-02233/00, заключенного 12.09.2014 г. министерством природных ресурсов Краснодарского края с ИП ФИО7, последней в пользование предоставлен водный объект - участок акватории р. Мысхако, в границах муниципального образования г. Новороссийск. Сведения о водном объекте содержатся в п. 6 договора, с указанием его географических координатах: точка 1 – 44 40 45,2 с.ш. 37 44 03,4 в.д.; точка 2 – 44 40 45,9 с.ш. 37 44 04,2 в.д.; точка 3 – 44 40 43,9 с.ш. 37 44 09.6 в.д.; точка 4 – 44 40 42,6 с.ш. 37 44 08.3 в.д., а также назначения – рыбохозяйственное и иное значение. Площадь водопользования установлена п. 7 договора в размере 0,006 кв.км. В соответствии с п. 30 договора, срок его действия установлен до 01.01.2024 г. Указанный договор зарегистрирован в водном реестре 21.04.2015 г.

Использование ФИО7 полученного в водопользование водного объекта подтверждается представленными суду ежеквартальными материалами, содержащими сведения о проведенных заявителем водохозяйственных мероприятиях по охране водного объекта и сохранению водных биологических ресурсов.

Заключением судебной экспертизы от 22.05.2020 г. №03.20/82 подтверждается, что при исследовании земельных участков с кадастровыми номерами <№> и <№> установлено, что они на местности не обозначены межевыми ограждениями и межевыми знаками. В границах указанных объектов не было зафиксировано каких-либо водных объектов, водного течения, водной глади, а также информативных указательных обозначений и знаков о расположении водного объекта. Установить на местности русло р. Мысхако, её береговую линию и прибрежную полосу в районе указанных земельных участков не представляется возможным. Водный объект с географическими координатами, указанный в договоре водопользования от 12.09.2014 г. №23-06.03.00.001-1-ДРБВ-С-2014-02233/00 площадью 496 кв.м. расположен в границах по сведениям ЕГРН, земельного участка с кадастровым номером <№> и площадью 4628 кв.м. – в границах земельного участка, по сведениям ЕГРН, с кадастровым номером <№>. Определить является ли водный объект, являющийся предметом договора водопользования от 12.09.2014 г. №23-06.03.00.001-1-ДРБВ-С-2014-02233/00, изолированным или обособленным от других поверхностных водных объектов не представляется возможным по причине отсутствия на указанных земельных участках каких-либо водных объектов, водного течения и водной глади.

Принимая во внимание, что заключением судебной экспертизы от 22.05.2020 г. №03.20/82 дано уполномоченной организацией на основании определения суда, с соблюдение прав сторон по делу, как при назначении судебной экспертизы, так и при её проведении, суд признает указанное экспертное заключение отвечающим принципам относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательства и оснований сомневаться в его правильности у суда отсутствуют.

Вместе с тем, суд учитывает, что экспертное исследование проводилось во время длительного отсутствия осадков в районе с. Мысхако, в связи с чем, результаты экспертного заключения об отсутствии водной глади и водных объектов на спорном участке местности, соответствуют времени экспертного исследования.

Как видно из акта визуального осмотра участка р. Мысхако, составленного 20.11.2020 г. специалистами охраны водных объектов управления водных ресурсов по поручению суда, на момент проведения обследования уровнь воды в пруду, являющемся предметом договора водопользования от 12.09.2014 г. №23-06.03.00.001-1-ДРБВ-С-2014-02233/00, составил порядка 30-40 см. На всей акватории произрастает влаголюбивая растительность. Пропуск водотока из пруда осуществляется через водопропускное сооружение в р. Мысхако с действующим течением, ширина которой составляет около двух метров.

Представленными суду прокурором фотоснимками, сделанными в начале ноября 2020 г., подтверждаются факты, изложенные в акте визуального осмотра.

Пунктом 4 ч. 1 ст. 1 Водного кодекса Российской Федерации водный объект определен, как природный или искусственный водоем, водоток либо иной объект, постоянное или временное сосредоточение вод в котором имеет характерные формы и признаки водного режима.

Государственный водный реестр, как определено ч. 1 ст. 31 Водного кодекса Российской Федерации, представляет собой систематизированный свод документированных сведений о водных объектах, находящихся в федеральной собственности, собственности субъектов Российской Федерации, собственности муниципальных образований, собственности физических лиц, юридических лиц, об их использовании, о речных бассейнах, о бассейновых округах.

Согласно ч. 4 этой же статьи, в государственный водный реестр включаются документированные сведения в том числе: о договорах водопользования (п.10); о местоположении береговой линии (границы водного объекта) (п.10.2).

В соответствии с п. 10 ст. 31 Водного кодекса Российской Федерации ведение государственного водного реестра осуществляется уполномоченным Правительством Российской Федерации федеральным органом исполнительной власти в порядке, установленном Правительством Российской Федерации.

Порядок ведения государственного водного реестра утвержден постановлением Правительства Российской Федерации от 28.04.2007 г. №235.

Согласно п. 12 указанного Порядка Федеральным агентством водных ресурсов вносятся в реестр сведения, предоставляемые на безвозмездной основе Федеральной службой по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды - о поверхностных водных объектах и особенностях их водного режима (п. «в»).

В соответствии с п.п. «а» п. 13 этих же Правил порядок представления и состав сведений, указанных в пункте 12 настоящего Положения, определяются в случаях, предусмотренных в подпунктах «а» - «л» - Министерством природных ресурсов и экологии Российской Федерации по согласованию с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти.

Принимая во внимание выше исследованные доказательства, суд приходит к выводу о том, что объект, являющийся предметом договора водопользования от 12.09.2014 г. №23-06.03.00.001-1-ДРБВ-С-2014-02233/00, является водным объектов, отвечающим требования п. 4 ст. 1 Водного кодекса Российской Федерации, в связи с чем у суда отсутствую законные основания для возложения на КБВУ обязанности по исключению из государственного водного реестра сведений о вышеуказанном водном объекте, по причине чего исковые требования ФИО1 подлежат оставлению без удовлетворения..

Согласно ч. 1 ст. 8 Водного кодекса Российской Федерации водные объекты находятся в собственности Российской Федерации (федеральной собственности), за исключением случаев, установленных частью 2 настоящей статьи.

Как определено ч. 2 этой же статьи пруд, обводненный карьер, расположенные в границах земельного участка, принадлежащего на праве собственности субъекту Российской Федерации, муниципальному образованию, физическому лицу, юридическому лицу, находятся соответственно в собственности субъекта Российской Федерации, муниципального образования, физического лица, юридического лица, если иное не установлено федеральными законами.

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 102.3 Земельного кодекса Российской Федерации к землям водного фонда относятся земли, покрытые поверхностными водами, сосредоточенными в водных объектах.

Принимая во внимание, что земельные участки с кадастровыми номерами <№> и <№> сформированы в границах поверхностного водного объекта - участок акватории р. Мысхако, в границах муниципального образования г. Новороссийск, включенного в государственный водный реестр в установленном законом порядке с указанием географических координат, суд признает не соответствующим закону факт формирования указанных земельных участков на водном объекте, находящемся в федеральной собственности, что нарушает права Российской Федерации.

Наличие в собственности ФИО1 земельных участков с кадастровыми номерами <№> и <№>, сформированных в границах водных объектов общего пользования, нарушает права неопределенного круга лиц, закрепленные ч. 2 ст. 6 Водного кодекса Российской Федерации, в соответствии с которой каждый гражданин вправе иметь доступ к водным объектам общего пользования и бесплатно использовать их для личных и бытовых нужд, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, другими федеральными законами.

В соответствии с п. 2 ст. 209 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц.

Статьей 304 этого же Кодекса установлено право собственника требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.

Как установлено п. 4 ч. 2 ст. 60 Земельного кодекса Российской Федерации действия, нарушающие права на землю граждан или создающие угрозу их нарушения, могут быть пресечены путем восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения.

Исходя из разъяснений, данных Пленумами Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации в пункте 52 совместного постановления от 29.04.2010 г. №10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав», оспаривание зарегистрированного права может быть осуществлено путем предъявления иска о признании права отсутствующим в случаях, когда запись в ЕГРП нарушает право истца, которое не может быть защищено путем признания права или истребования имущества из чужого незаконного владения (право собственности на один и тот же объект недвижимости зарегистрировано за разными лицами, право собственности на движимое имущество зарегистрировано как на недвижимое имущество, ипотека или иное обременение прекратились).

Поскольку государственная регистрация права собственности ФИО1 на земельные участки с кадастровыми номерами <№> и <№> нарушает права Российской Федерации и неопределенного круга лиц, право собственности ФИО1 на указанные земельные участки подлежит признанию отсутствующим.

Рассматривая заявление ФИО2 о применении последствий пропуска прокурором срока исковой давности, суд признает указанное заявление необоснованным, в связи с чем считает необходимым оставить его без удовлетворения.

В соответствии с п. 1 ст. 196 Гражданского кодекса Российской Федерации общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса.

Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, как установлено п. 2 этой же статьи, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

В обосновании своего заявления, ФИО2 просит исчислять срок давности для прокурора с 25.10.2010 г. – даты вынесения представления в адрес ЗАО «АФ Мысхако».

Как видно из указанного представления, прокурор требовал ЗАО «АФ «Мысхако» принять меры по восстановлению, реконструкции, капитальному ремонту и обеспечению безопасности гидротехнического сооружения – водохранилищ №16 и №17, состоящих на балансе ЗАО «АФ Мысхако». Представление не содержит ссылок на наличие в собственности адресата земельного участка, на котором расположен водный объект, что является нарушением прав Российской Федерации, в связи с чем суд приходит к выводу о невозможности исчисления начала течения срока исковой давности для прокурора по настоящему спору с 25.10.2010 г.

Как следует из разъяснений, данных Пленумом Верховного Суда Российской Федерации в п. 56 постановления г. № 43 от 29.09.2015 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», по смыслу пункта 1 статьи 200 ГК РФ при обращении в суд органов государственной власти, органов местного самоуправления, организаций или граждан с заявлением в защиту прав, свобод и законных интересов других лиц в случаях, когда такое право им предоставлено законом (часть 1 статьи 45 и часть 1 статьи 46 ГПК РФ), начало течения срока исковой давности определяется исходя из того, когда о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права, узнало или должно было узнать лицо, в интересах которого подано такое заявление.

Письменное обращение ФИО7 в адрес прокурора о нахождении в собственности ФИО1 земельного участка, расположенного в границах водного объекта, зарегистрировано в прокуратуре 06.11.2019 г.

Аналогичное сообщение из КБВУ поступило прокурору 26.11.2019 г.

Письменное сообщение начальника Новороссийского отдела Росреестра, адресованное прокурору, которому сообщалось о расположении земельных участков с кадастровыми номерами <№> и <№> в границах водного объекта, датировано 04.12.2019 г.

При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о том, что начало течения срока исковой давности по данным исковым требованиям для прокурора начинает течь с ноября 2019 г.

Поскольку прокурор обратился в суд с настоящим иском в декабре 2019 г., суд признает факт отсутствия со стороны прокурора пропуска срока исковой давности.

Руководствуясь ст. ст. 191-196 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Азово-Черноморского межрайонного природоохранного прокурора, поданные в интересах Российской Федерации и неопределенного круга лиц к ФИО1 удовлетворить.

Признать отсутствующим права собственности ФИО1 на земельные участки площадью 6872 кв.м., кадастровый номер <№>, земель сельскохозяйственного назначения, для сельскохозяйственного использования и площадью 2852 кв.м., кадастровый номер <№>, земель населенных пунктов для сельскохозяйственного использования, расположенные по адресу: <адрес>.

В удовлетворении исковых требований ФИО1 к министерству природных ресурсов Краснодарского края и Кубанскому бассейновому водному управлению об устранении препятствий в пользовании земельными участками путем исключения сведений из государственного водного реестра – отказать.

Считать данное решение основанием для исключения из Единого государственного реестра недвижимости сведений о праве собственности ФИО1 на земельные участки площадью 6872 кв.м., кадастровый номер <№>, земель сельскохозяйственного назначения, для сельскохозяйственного использования и площадью 2852 кв.м., кадастровый номер <№>, земель населенных пунктов для сельскохозяйственного использования, расположенные по адресу: <адрес>, <адрес><адрес>, а также основанием для исключения сведений о данных земельных участках.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Краснодарский краевой суд через Приморский районный суд г. Новороссийска в течение месяца, со дня его принятия в окончательной форме.

Решение суда вступило в законную силу «___» __________ 2021 г.

Судья Н.С. Семенов