Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в городе Твери гражданское дело по иску ФИО6 к ООО «РСК-недвижимость» о взыскании задолженности по договору, процентов за пользование чужими денежными средствами, судебных расходов,

по иску третьих лиц ФИО7 и ФИО4 к ФИО6, ООО «РСК-недвижимость», ООО «Тверской индустриальный сервис» о признании договора об уступки права (требования) от 30 сентября 2019 года незаключенным и недействительным,

у с т а н о в и л:

ФИО6 обратился в Центральный районный суд г. Твери с исковым заявлением, в котором просит взыскать с ООО «РСК-недвижимость» долг в сумме 20 000 000 рублей; проценты за пользование денежными средствами за период с 01 сентября 2019 по дату вынесения решения суда в сумме не менее 687 292,46 рублей; расходы по оплате государственной пошлины в сумме 60 000 рублей.

В обоснование заявленных исковых требований указал, что ООО «РСК-недвижимость» имеет перед истцом задолженность в размере 20 000 000 рублей и не выплачивает её более одного года. 30 сентября 2019 года между ООО «Тверской Индустриальный Сервис» и истцом заключен договор об уступке права (требования). На основании данного договора к истцу перешло право требования долга ООО «РСК-недвижимость» в размере 20 000 000 рублей по оплате работ по договору № 10 от 10 апреля 2019 года. Цена уступки составила 17 000 000 рублей. Оплата уступленного права произведена истцом согласно условиям п. 3 договора об уступке. Должник ООО «РСК-недвижимость» надлежащим образом уведомлено о переходе права требования от ООО «Тверской Индустриальный Сервис» к истцу. В целях получения суммы долга от ООО «РСК-недвижимость» истец дважды обращался в ООО «РСК-недвижимость» с требованием и претензией о выплате причитающихся истцу денежных средств. Однако до настоящего времени должник уклоняется от погашения задолженности. Ссылаясь на положения ст. 309, 310, 184, 395 ГК РФ указывает, что имеет право требовать уплаты процентов за пользование денежными средствами с момента образования задолженности у ООО «РСК-недвижимость»: долг ООО «СК «Кубатура»» в сумме 20 000 000 рублей согласно соглашению о переводе долга и зачете встречных требований перешел на ООО «РСК-недвижимость» 31 августа 2019 года. Задолженность возникла 01 сентября 2019 года. На 11 марта 2020 года просрочка исполнения обязательства составляет 193 дня. В связи с чем, истец обратился в суд с вышеуказанными требованиями.

Определениями Центрального районного суда г. Твери от 16 июля 2020 года, от 07 октября 2020 года к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, привлечены ФИО7, ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО4, ФИО15, ФИО16, ООО «Контакт-Универсал», ФИО17

В ходе рассмотрения дела ФИО7 и ФИО4 были признаны в порядке ст. 42 ГПК РФ третьими лицами, заявляющими самостоятельные требования относительно предмета спора, и приняты к производству суда исковые заявления, в котором они просят признать недействительным и незаключенным договор об уступки права (требования) от 30 сентября 2019 года.

В обоснование заявленных третьим лицом ФИО8 требований указано, так как стороны по соглашению о переводе долга и зачете встречных требований от 31 августа 2019 года все аффилированы, что подтверждается поступившими по запросу суда сведениями из налоговой инспекции, полагают, что ФИО6 и ООО «ТИС» совершили сделку лишь для вида, задним числом. Из бухгалтерского баланса и отчета о движении денежных средств ООО «ТИС» за 2019 год по информации из Государственного информационного ресурса бухгалтерской (финансовой) отчетности (ГИР БО) ООО «ТИС» в 2019 году не получало 17 000 000 рублей, данная прибыль не отражена организацией, налог с данной суммы не оплачивался. Пунктом 3 договора об уступки права требования от 30 сентября 2019 года установлен срок оплаты 17 000 000 рублей в течение 30 дней со дня заключения соглашения об уступке. В материалах дела имеется представленная ФИО6 копия его требования к ООО «РСК-недвижимость», полученное должником лично 01 октября 2019 года, соответственно ФИО6 раз предъявил требование, должен был уже на данную дату (01 октября 2020 года) произвести полностью оплату 17 000 000 рублей ООО «ТИС», а организация принять данные деньги, оплатить с них налог (6%) и отразить в своем балансе и движении денежных средств за 2019 год. Отсутствие подтверждения оплаты говорит о мнимости и ничтожности договора об уступки 30 сентября 2019 года, а в случае подтверждения ФИО6 в судебном заседании совершенного платежа в размере 17 000 000 рублей об уклонении ООО «ТИС» от уплаты налогов, что является уголовно-наказуемым деянием по ст. 199 УК РФ. Таким образом, в настоящем деле третье лицо полагает, что договор об уступке права (требования) от 30 сентября 2019 года является мнимым, ничтожным (в связи с безденежностью). Стороны пытаются сокрыть действительный смысл сделки, который находится в интересах обеих ее сторон. Совершили сделку лишь для вида, правильно оформили документы, но при этом стремятся создать не реальные правовые последствия (деньги не передавали), а их видимость, для получения исполнительного листа и вступления в сводное исполнительное производство с максимальной суммой долга для вывода оставшегося имущества. В связи с чем, полагают, что судом должны быть проанализированы все фактические обстоятельства, в том числе, оригиналы всех документов, подтверждающих реальность намерений и взаимоотношений всех сторон по соглашению о переводе долга и зачете встречных требований от 31 августа 2019 года. Полагают, что аффилированность сторон нашло свое подтверждение в материалах дела, как из материалов, представленных по запросу суда из налоговой инспекции: действующий директор ООО «РСК-недвижимость» - ФИО1 с 12 августа 2015 года по 29 июля 2019 года являлся учредителем ООО «ТИС», учредитель ООО «РСК-недвижимость» - ФИО2 с 30 ноября 2018 года по 20 мая 2020 года являлся учредителем ООО «СК «Кубатура». Все организации ООО «РСК-недвижимость», ООО «ТИС», ООО «СК «Кубатура», в том числе и ООО «Стройзаказпроект», в которой ФИО6 является генеральным директором, расположены по адресу: <адрес>. Договор генерального подряда от 03 июля 2017 года заключался между ООО «РСК-недвижимость» и ООО «СК «Кубатура» в то время, когда ФИО2 был участником и директором ООО «РСК-недвижимость» и учредителем ООО «СК «Кубатура», соответственно, представленный акт сверки не является должным доказательством, подтверждающим наличие долга. ООО «ТИС» не имеет должных ОКВЭД для исполнения договора строительного подряда № 10 от 10 апреля 2019 года, также в бухгалтерской (финансовой) отчетности ООО «ТИС» не отражена ни кредиторская задолженность, на сумму указанную в акте сверки между ООО «СК «Кубатура» и ООО «ТИС», ни факт получения в 2019 году Обществом 17 000 000 рублей, это дает основание полагать, что у ООО «СК «Кубатура» не возникло долга перед ООО «ТИС», а, следовательно, не было правовых оснований на заключение соглашения о переводе долга и зачете встречных требований между ООО «СК «Кубатура», ООО «ТИС» и ООО «РСК-недвижимость». При наличии сомнений в реальности существования обязательства по сделке в ситуации, когда стороны спора заинтересованы в сокрытии действительной цели сделки, суд не лишен права исследовать вопрос о несовпадении воли с волеизъявлением относительно обычно порождаемых такой сделкой гражданско-правовых последствий, в том числе, оценивая согласованность представленных доказательств, их соответствие сложившейся практике хозяйственных взаимоотношений, наличие или отсутствие убедительных пояснений разумности действий и решений сторон сделки и т.п. Полагает, что в данном случае факт мнимости и ничтожности сделок является доказанной и нашло свое подтверждение при рассмотрении дела их совершение обусловлено намерением придать правомерный вид безденежной сделке.

В обоснование заявленных третьим лицом ФИО7 требований указано, что согласно ст. 52 Градостроительного кодекса Российской Федерации работы по договорам о строительстве, реконструкции, капитальном ремонте объектов капитального строительства, заключенным с застройщиком, техническим заказчиком, лицом, ответственным за эксплуатацию здания, сооружения, региональным оператором должны выполняться только индивидуальными предпринимателями или юридическими лицами, которые являются членами саморегулируемых организаций в области строительства, реконструкции капитального ремонта объектов капитального строительства, если иное не установлено настоящей статьей. Выполнение работ по строительству, реконструкции, капитальному ремонту объектов капитального строительства по таким договорам обеспечивается специалистами по организации строительства (главными инженерами проектов). Работы по договорам о строительстве, реконструкции, капитальном ремонте объектов капитального строительства, заключенным с иными лицами, могут выполняться индивидуальными предпринимателями или юридическими лицами, не являющимися членами таких саморегулируемых организаций. Индивидуальный предприниматель или юридическое лицо, не являющиеся членам саморегулируемых организаций в области строительства, реконструкции, капитального ремонта объектов капитального строительства, могут выполнять работы по договора строительного подряда, заключенным с застройщиком, техническим заказчиком, лицом, ответственным за эксплуатацию здания, сооружения, региональным оператором, в случае если размер обязательств по каждому из таких договоров не превышает трех миллионов рублей. Региональным СРО в области строительства на территории Тверской области является Ассоциация «Тверское объединение строителей» (номер в Госреестре: СРО-С-072-19112009). ООО «ТИС», с которым ООО «СК Кубатура» якобы заключила договор подряда №1 от 10 апреля 2019 года, не является членом данного СРО и никогда им не являлось. Данных об ООО «ТИС» также не содержится в Едином реестре членов СРО. В зарегистрированных видах деятельности организации, отсутствуют виды деятельности, связанные со строительством. Кроме того, согласно п. 15 ч.1 ст. 12 ФЗ «О лицензировании отдельных видов деятельности» деятельность по монтажу, техническому обслуживанию и ремонту средств обеспечения пожарной безопасности зданий и сооружений подлежит лицензированию. ООО «ТИС» при отсутствии соответствующего вида экономической деятельности и профильных специалистов в данной области, такую лицензию получить не могло, а соответственно данные работы не производило. Таким образом, с учетом отсутствия регистрации в СРО, отсутствии видов деятельности связанных со строительством, а также отсутствии специалистов для осуществления строительных работ и соответствующих лицензий, можно утверждать, что ООО «ТИС» никаких подрядных работ не осуществляло и не могло осуществлять. Согласно ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. Учитывая изложенные выше обстоятельства ФИО7 полагает что ООО «ТИС» никакие работы выполнять не собирался, а ООО «СК Кубатура» не собиралась их оплачивать. Таким образом, договор подряда существует только на бумаге и является мнимым. Помимо отсутствия возможности исполнить стороной договора мнимую сделку, существуют дополнительные признаки фиктивности договора подряда, которые находят отражение в многочисленной судебной практике, в том числе, и высших судов, а именно: процессуальная пассивность сторон (стороны мнимого договора не опровергают позиции друг друга, признают ключевые обстоятельства дела, не участвуют в судебных заседаниях); статус дружественного кредитора (аффилированность сторон мнимого договора); отсутствие в бухгалтерских документах сведений о движении денежных средств и активов по договору подряда. При рассмотрении настоящего дела присутствуют все вышеперечисленные признаки мнимости сделки. В суд не представлены первичные документы, подтверждающие факт, объем и период выполнения работ, в том числе, и акты приемки выполненных работ. Не представлены доказательства движения денежных средств по договору подряда. Отсутствует подтверждение существенных условий договора подряда, в том числе, приказ о назначении руководителя работ, а также подтверждение страхования подрядчика и субподрядчиков. Кроме того, в договоре подряда от 10 апреля 2019 года не указан точный адрес объекта, т.е. не конкретизирован предмет договора. Все без исключения участники договора подряда между ООО «ТИС» и ООО «СК Кубатура» и соглашение о переводе долга и зачете встречных требований от 31 августа 2019 года между ООО «РСК-недвижимость», ООО «ТИС» и ООО «СК Кубатура», являются аффилированными либо по директору, либо по учредителю. В судебных заседаниях представители данных организаций за исключением ООО «РСК-недвижимость» участия не принимают. Согласно ст. 169 ГК РФ сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна и влечет последствия, установленные статьей 167 настоящего Кодекса. В случаях, предусмотренных законом, суд может взыскать в доход Российской Федерации все полученное по такой сделке сторонами, действовавшими умышленно, или применить иные последствия, установленные законом. ФИО7 считает, что договор подряда между ООО «ТИС» и ООО «СК Кубатура» и соглашение о переводе долга и зачете встречных требований между ООО «РСК- недвижимость», ООО «ТИС» и ООО «СК Кубатура» заключался в обход действующего законодательства с целью уклонения от уплаты налогов, создания несуществующей кредиторской задолженности, влиянию с помощью нее на ход исполнительного производства и созданию препятствий действительным кредиторам для обращения взыскания на имущество должника (ООО «РСК-недвижимость). Как указал Конституционный суд Российской Федерации в определении от 08 июня 2004 года № 226-0 понятия «основы правопорядка» и «нравственность», как и всякие оценочные понятия, наполняются содержанием в зависимости от того, как их трактуют участники гражданского оборота и правоприменительная практика, однако, они не являются настолько неопределенными, что не обеспечивают единообразное понимание и применение соответствующих законоположений. Статья 169 ГК РФ указывает, что квалифицирующим признаком антисоциальной сделки является ее цель, т.е. достижение такого результата, который не просто не отвечает закону или нормам морали, а противоречит – заведомо и очевидно для участников гражданского оборота – основам правопорядка и нравственности. Антисоциальность сделки, дающая суду право применять данную норму Гражданского кодекса Российской Федерации, выявляется в ходе судопроизводства с учетом всех фактических обстоятельств, характера допущенных сторонами нарушений и их последствий. Договор подряда между ООО «ТИС» и ООО «СК Кубатура» и соглашение о переводе долга между ООО «РСК-недвижимость», ООО «ТИС» и ООО «СК Кубатура» являются мнимыми. Таким образом, ФИО7 считает, что у суда имеются все основания к применению положений ст. 169 ГК РФ в системной взаимосвязи с положением ст. 170 ГК РФ о ничтожности данной сделки по основаниям ее мнимости. В силу п. 3 ст. 423 ГК РФ договор, на основании которого производится уступка, предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа этого договора не вытекает иное (п. 3 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2017 года № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основам сделки»). Однако подтверждение оплаты ФИО6 по договору цессии не представлено. Кроме того, согласно ст. 390 ГК РФ по договору цессии может быть передано только действительное (существующее) требование. В данном случае к ФИО6 перешло несуществующее право требования. Полагает, что договор подряда между ООО «ТИС» и ООО «СК Кубатура» и соглашение переводе долга между ООО «РСК-недвижимость», ООО «ТИС» и ООО «СК Кубатура» фиктивными по основаниям мнимости, существующими только на бумаге и заключенным по сговору ООО «РСК-недвижимость» с аффилированными фирмами и лицами с целью создать искусственную кредиторскую задолженность, которая усложнит взыскание с ООО «РСК-недвижимость» сумму долга добросовестными кредиторами. Полагает отсутствующей (несуществующей) задолженность ООО «РСК-недвижимость перед ФИО6

В судебное заседание истец ФИО6, извещенный надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела не явился, однако, представил суду письменное ходатайство о рассмотрении дела в его отсутствии.

В судебном заседании представитель ответчика ООО «РСК-недвижимость» ФИО3, действующая на основании доверенности, возражала против удовлетворения заявленных истцом и третьими лицами ФИО7 и ФИО4 требований по основаниям, изложенным в письменных возражениях (т. 1 л.д. 95-96, т. 2 л.д. 232-237).

В судебном заседании представитель третьего лица ФИО4 – ФИО5, действующий на основании доверенности, возражал против удовлетворения заявленных истцом требований, поддержал заявленные третьим лицом ФИО4 требования по основаниям, изложенным в исковом заявлении.

В судебное заседание третьи лица ФИО7, ФИО4, ООО «Тверской индустриальный сервис», ООО «СК «Кубатура», ФИО8, ФИО9, ФИО10, ФИО11, ФИО12, ФИО13, ФИО14, ФИО15, ФИО16, ООО «Контакт-Универсал», ФИО17, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела не явились, причин неявки суду не сообщили, об отложении рассмотрения дела не ходатайствовали.

От представителя третьего лица ООО «Тверской индустриальный сервис» поступило письменный отзыв на иск истца ФИО6, приобщенный к материалам дела.

С учетом мнения участников процесса, с целью соблюдения принципа разумности сроков судопроизводства, суд счел возможным рассмотреть настоящее гражданское дело в отсутствие не явившихся истца и третьих лиц.

Выслушав представителя ответчика, представителя третьего лица, исследовав материалы дела и представленные документы, суд приходит к следующему.

Из положений ст. 3 ГПК РФ следует, что заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов.

Из буквального толкования указанных норм права следует, что защите подлежит нарушенное право гражданина или юридического лица.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями ч. 3 ст. 123 Конституции РФ и ст. 12 ГПК РФ, закрепляющих принцип состязательности гражданского судопроизводства и принцип равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон (ч. 1 ст. 12 ГПК РФ).

Суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения процессуальных действий, оказывает лицам, участвующим в деле, содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законодательства при рассмотрении и разрешении гражданских дел (ч. 2 ст. 12 ГПК РФ).

Именно суд в силу своей руководящей роли определяет на основе закона, подлежащего применению, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой из сторон они подлежат доказыванию, и выносит эти обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались (ч. 2 ст. 56 ГПК РФ).

Суд осуществляет руководство процессом доказывания, исходя при этом не только из пределов реализации участниками процесса своих диспозитивных правомочий, но и из необходимости полного и всестороннего исследования предмета доказывания по делу.

В ходе рассмотрения дела установлено, что 03 июля 2017 года между ООО «РСК-недвижимость» и ООО «Строительная компания «Кубатура» был заключен договор генерального подряда и агентирования № 01-07/Г-1-4, по условиям которого сторона-2 по заданию стороны-1 обязуется выполнить все работы, связанные со строительством объекта: жилой дом<адрес>), а сторона-1 обязуется принять выполненные работы и оплатить их стоимость. Конкретный перечень работ, который необходимо выполнить в рамках настоящего договора, определяет сторона-2 на основании утвержденной проектной документации (п.1.1 договора). Цена работ, предусмотренных п. 1.1 настоящего договора, определяется сметой, подписываемой стороной-1 и стороной-2, и являющейся обязательным приложением к настоящему договору (п. 2.1).

10 апреля 2019 года между ООО «СК «Кубатура» и ООО «ТИС» был заключен договор строительного подряда № 10, в соответствии с условиями которого подрядчик по заданию заказчика принимает на себя обязательства по выполнению указанных в настоящем договоре работ и передаче их результата заказчику, а заказчик обязуется создать подрядчику необходимые условия для выполнения работ, принять результат работ и провести оплату выполненных работ в порядке, установленном настоящим договором. Работы выполняются на объекте заказчика, расположенном по адресу: <адрес> (п. 1.1 договора). В соответствии с п. 2.1 договора заказчик оплачивает стоимость работ в течение 30 календарных дней с момента подписания акта приемки выполненных работ при представлении следующих документов: счета на оплату; акта сдачи выполненных работ, подписанный сторонами (по форме КС-2); справка о стоимости выполненных работ (по форме КС-3).

31 августа 2019 года между ООО «СК Кубатура» (сторона-1), ООО «Тверской Индустриальный Сервис» (сторона-2) и ООО «РСК-недвижимость» (сторона-3) было заключено соглашение о переводе долга и зачете встречных требований, по условиям которого долг стороны-1 перед стороной-2 по договору № 10 от 10 апреля 2019 года составляет 39 987 519 рублей, что подтверждается актом сверки на 31 августа 2019 года; долг стороны-3 перед стороной-1 по договору генерального подряда № 01-07/Г-1-4 (М2/1) от 03 июля 2017 года составляет 32 978 470 рублей 71 копейка, что подтверждается актом сверки взаимных расчетов, составленным по состоянию на 31 августа 2019 года; с согласия стороны-2, сторона-1 переводит стороне-3, а сторона-3 принимает на себя часть обязательства (долга) стороны-1 перед стороной-2 по договору 10 от 10 апреля 2019 года на сумму 20 000 000 рублей; сторона-1 обязуется оплатить стороне-3 перевод долга; в результате исполнения п. 3 настоящего соглашения: у стороны-3 и стороны-1 возникают взаимные требования друг к другу на сумму 20 000 000 рублей; сторона-3 и сторона-1 проводят зачет взаимных требований на 20 000 000 рублей; в результате исполнения п.3 и проведенного зачета взаимных требований: долг стороны-1 перед стороной-2 по договору № 10 от 10 апреля 2019 года уменьшается на сумму 20 000 000 рублей и составляет 19 987 519 рублей.

На момент рассмотрения дела договор генерального подряда и агентирования № 01-07/Г-1-4 от 03 июля 2017 года, договор строительного подряда № 10 от 10 апреля 2019 года и соглашение о переводе долга и зачете встречных требований от 31 августа 2019 года в установленном законом порядке не были признаны недействительными или расторгнуты.

На прекращение обязательств стороны по договору ООО «СК Кубатура», ООО «Тверской Индустриальный Сервис» или ООО «РСК-недвижимость» в ходе рассмотрения дела не ссылались, вопреки положениям ст. 56 ГПК РФ доказательств данного обстоятельства лица, участвующие в деле, также не представили.

В силу положений ст. 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности. В соответствии с этим гражданские права и обязанности возникают: из договоров и иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему.

По общим правилам, предусмотренным ч. 1 ст. 382 ГК РФ, право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона.

В силу частей 1 и 2 ст. 384 ГК РФ если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права.

Добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются (пункт 5 статьи 10 ГК РФ).

Исходя из разъяснений, содержащихся в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 декабря 2017 года № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве» по смыслу пункта 1 статьи 382, пункта 1 статьи 389.1, статьи 390 ГК РФ уступка требования производится на основании договора, заключенного первоначальным кредитором (цедентом) и новым кредитором (цессионарием) (договор, на основании которого производится уступка).

В силу положений ст. 421 ГК РФ такой договор между цедентом и цессионарием может являться договором, предусмотренным законом или иными правовыми актами, смешанным договором или договором, который не предусмотрен законом или иными правовыми актами.

Согласно ст. 421 ГК РФ стороны также вправе, в частности, заключить договор, по которому первоначальный кредитор (цедент) обязуется уступить новому кредитору (цессионарию) требование к должнику, а новый кредитор (цессионарий) принимает на себя обязанность передать первоначальному кредитору (цеденту) часть того, что будет исполнено должником по уступаемому требованию.

В пункте 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 54 разъяснено, что в силу пункта 1 статьи 384 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договoром, требование первоначального кредитора переходит к новому кредитору в объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода требования. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в числе право на проценты.

Первоначальный кредитор не может уступить новому кредитору больше, чем имеет сам. Вместе с тем на основании закона новый кредитор в силу его особого правового положения может обладать дополнительными правами, которые отсутствовали у первоначального кредитора, например правами, предусмотренными Законом Российской Федерации от 07 февраля 1992 года «О защите прав потребителей».

По общему правилу, требование переходит к цессионарию в момент заключения договора, на основании которого производится уступка, например договора продажи имущественного права (пункт 2 статьи 389.1 ГК РФ). Однако законом или таким договором может быть установлен более поздний момент перехода требования. Стороны вправе установить, что переход требования произойдет по истечении определенного срока или при наступлении согласованного сторонами отлагательного условия. Например, стороны договора продажи имущественного права вправе установить, что право переходит к покупателю после его полной оплаты без необходимости иных соглашений об этом (пункт 4 статьи 454, статья 491 ГК РФ).

В отношении сделок, заключенных в соответствии с положениями главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации, в силу прямого указания закона к ничтожным сделкам относится соглашение о переводе должником своего долга на другое лицо при отсутствии согласия кредитора (пункт 2 статьи 391 ГК РФ).

Пункт 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №54, указывая на положения пункта 2 статьи 168 и пункта 1 статьи 388 ГК РФ, определил ничтожной только такую уступку права, которая совершена в нарушение законодательного запрета.

В пункте 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ №54 разъяснено, что уступка требований по денежному обязательству в нарушение условия договора о предоставлении согласия должника или о запрете уступки, по общему правилу, действительна независимо от того, знал или должен был знать цессионарий о достигнутом цедентом и должником соглашении, запрещающем или ограничивающим уступку (пункт 3 статьи 388 ГК РФ). Лишь в случае, если цедент и цессионарий, совершая уступку вопреки названному договорному запрету, действовали с намерением причинить вред должнику, такая уступка может быть признана недействительной (ст. 10, 168 ГК РФ).

Согласно данным разъяснениям, лишь в случае, если цедент и цессионарий, совершая уступку вопреки названному договорному запрету, действовали с намерением причинить вред должнику, такая уступка может быть признана недействительной (статьи 10 и 168 ГК РФ).

В ходе рассмотрения дела установлено, что 30 сентября 2019 года между ООО «Тверской Индустриальный Сервис» и ФИО6 заключен договор об уступки права (требования), по условиям которого долг ООО «РСК-недвижимость» перед Стороной-1 составляет: 20 000 000 рублей; указанный долг возник у ООО «СК «Кубатура» перед Стороной-1 на основании договора № 10 от 10 апреля 2019 года и переведен на ООО «РСК-недвижимость» в соответствии с условиями соглашения о переводе долга и зачете встречных требований от 31 августа 2019 года. Сторона-1 передает, а Сторона-2 принимает право (требование) к должнику в сумме 20 000 000 рублей. Стороны установили, что размер суммы, подлежащей оплате стороной-2 стороне-1 за уступку права (требования) составляет 17 000 000 рублей, срок оплаты в течение 30 дней со дня заключения настоящего соглашения. Сторона-1 обязана одновременно с подписанием настоящего соглашения передать стороне-2 все документы, подтверждающие наличие обязательств должника перед стороной-1. Передача документов актом приемки-передачи не оформляется.

Из материалов дела следует, что 01 октября 2019 года истец ФИО6 уведомил надлежащим образом должника ООО «РСК-недвижимость» о состоявшейся уступке права (требования), направив, соответствующее требование и копию договора об уступки права (требования) от 30 сентября 2019 года в адрес последнего и предложив должнику произвести оплату задолженности не позднее одного месяца с даты получения требования (т. 1 л.д. 13).

29 ноября 2019 года истец ФИО6 вновь направил в адрес должника ООО «РСК-недвижимость» претензию, в которой просил незамедлительно погасить задолженность.

Вышеуказанные обстоятельства в ходе рассмотрения дела стороной ответчика ООО «РСК-недвижимость» не оспаривались, согласно представленных письменных возражений, выполнить требование истца о погашении задолженности в срок до 01 ноября 2019 года ответчик не мог, поскольку до настоящего времени находится в тяжелом материальном положении.

В ходе рассмотрения дела третьи лица ФИО7 и ФИО4 просили признать договор об уступке права (требования) от 30 сентября 2019 года недействительным, ссылаясь на мнимость (притворность) заключенной сделки, а также незаключенным в виду отсутствия доказательств оплаты истцом денежных средств по договору в размере 17 000 000 рублей.

В соответствии со ст. 11 ГК РФ условием удовлетворения иска является установление судом факта нарушения прав или законных интересов заявителя при условии выбора адекватного нарушению способа защиты права. Выбор способа защиты должен потенциально вести к восстановлению нарушенного права или защите законного интереса.

Из взаимосвязанного толкования указанных положений очевидно, что право на обращение в суд закон связывает с наличием нарушенного права и необходимостью его защиты определенным способом. Разрешение спора должно вести к восстановлению нарушенного права.

Как указано ранее, в силу положений ст. ст. 382, 384 ГК РФ право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона. Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором. Если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права.

Таким образом, совершение сделки по уступке права требования к должнику направлено на замену кредитора в обязательстве, право требования по которому переходит к новому кредитору, принимающему меры по его реализации. Лицо, предъявляющее требование о признании уступки недействительной, вправе заявить такое требование, если имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

Согласно ч. 3 ст. 423 ГК РФ договор предполагается возмездным, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное.

В соответствии со ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). Требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также иное лицо. Суд вправе применить последствия недействительности ничтожной сделки по своей инициативе, если это необходимо для защиты публичных интересов, и в иных предусмотренных законом случаях

Статьей 167 ГК РФ предусмотрено, что недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (п. 2 ст. 168 ГК РФ).

При этом в п. 1 ст. 170 ГК РФ закреплено, что мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Данная норма подлежит применению в том случае, если все стороны, участвующие в сделке, не имели намерений устанавливать, изменять либо прекращать права и обязанности ввиду ее заключения, то есть стороны не имели намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

Таким образом, юридически значимым обстоятельством, подлежащим установлению при рассмотрении требования о признании той или иной сделки мнимой, является установление того, имелось ли у каждой стороны сделки намерение исполнять соответствующую сделку.

Если же стороны выполнили вытекающие из сделки права и обязанности, то признать такую сделку мнимой нельзя, даже если первоначально они не имели намерение ее исполнять.

В ходе рассмотрения дела установлено и не оспаривалось сторонами по договору, что ООО «Тверской индустриальный сервис» в момент подписания договора уступки права от 30 сентября 2019 года передало все документы, подтверждающие наличие обязательств должника перед Обществом истцу ФИО6

Также установлено, что соглашением о новации от 31 марта 2020 года, заключенным между ООО «Тверской индустриальный сервис» и ФИО6, стороны пришли к соглашению о том, что на основании договора об уступке права (требования) от 30 сентября 2019 года ФИО6 принято право (требование) к ООО «РСК-недвижимость» по договору подряда № 10 от 10 апреля 2019 года на сумму 20 000 000 рублей. На основании п. 3 договора, у ФИО6 возникло обязательство оплатить Обществу за уступку права 17 000 000 рублей в течение 30 дней со дня заключения договора уступки; срок исполнения наступил 30 октября 2019 года; сумма процентов за пользование чужими денежными средствами (ст. 395 ГК РФ) на 31 марта 2020 года составила: 541 196 рублей 58 копеек. Стороны пришли к соглашению о замене обязательства стороны-2 перед стороной-1, вытекающего из п. 3 Договора и поименованного в п. 1.2 Соглашения, на другое обязательство между ними, поименованное в п. 1.4 Соглашения (новация). Сведения о новом обязательстве Стороны-2 перед Стороной -1: ФИО6 обязуется выплатить ООО «Тверской Индустриальный Сервис» 85 % от суммы, полученной с ООО «РСК-недвижимость» в счет погашения долга по договору подряда №10 от 10 апреля 2019 года; обязательства ФИО6, указанные в п. 1.4 настоящего Соглашения о Новации должны быть выполнены в разумный срок, определяемый в соответствии с действующим законодательством.

В соответствии с п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2017 года № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки» согласно статье 421 ГК РФ стороны также вправе, в частности, заключить договор, по которому первоначальный кредитор (цедент) обязуется уступить новому кредитору (цессионарию) требование к должнику, а новый кредитор (цессионарий) принимает на себя обязанность передать первоначальному кредитору (цеденту) часть того, что будет исполнено должником по уступаемому требованию.

Таким образом, анализируя вышеприведенные нормы закона в их совокупности, суд приходит к выводу о том, что вопреки позиции стороны третьих лиц, неуплата денежных средств по договору цессии ФИО6 в установленный договором срок при наличии соответствующего соглашения о замене обязательства, возникшего на основании договора цессии от 30 сентября 2019 года, само по себе не свидетельствует о незаключенности или недействительности сделки.

При таких обстоятельствах, стороной третьих лиц, заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, вопреки положениям ст. 56 ГПК РФ не доказано, что подлинная воля сторон оспариваемого договора цессии не была направлена на создание тех правовых последствий, которые наступают при ее совершении.

Признаки, указывающие на мнимость оспариваемого договора, при рассмотрении дела судом также не установлены.

В материалы дела также не представлено доказательств, что оспариваемый договор уступки права (требования) противоречит положениям действующего законодательства или не соответствует существу законодательного регулирования соответствующего вида обязательств, как не представлено доказательств нарушения оспариваемой сделкой каких-либо запретов, установленных законом, в том числе, о недопустимости злоупотребления правом, при его заключении также допущено не было.

Напротив, в ходе рассмотрения дела установлено, что оспариваемый договор сторонами исполнен, правовые последствия сделки наступили путем замены стороны взыскателя по иному гражданско-правовому договору, фактического исполнения договору в части оплаты ФИО6 путем замены на другое обязательство по соглашению о новации. Доказательств того, что указанная сделка была совершена лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, либо совершена с целью прикрыть другую сделку, суду в нарушение положений ст. 56 ГПК РФ, представлено не было.

При этом суд также учитывает, что по смыслу п. 2 ст. 450 ГК РФ основанием для расторжения договора по требованию одной из его сторон является существенное нарушение договора другой стороной. Применительно к соглашениям купли-продажи судебной практикой выработана позиция, согласно которой неоплата покупателем цены договора в согласованный сторонами срок свидетельствует о таком существенном нарушении, поскольку без оплаты товара соответствующие отношения по купле-продаже теряют для продавца смысл, в связи с чем, он в значительной степени лишается того, на что был вправе рассчитывать при заключении договора (определения Верховного Суда Российской Федерации от 30 ноября 2017 года № 304-ЭС17-11435, от 11 июля 2017 года № 78-КГ17-21). При этом продавец может защитить свои права путем взыскания долга, и предъявлению требования о расторжении договора как альтернативного способа защиты, выбор конкретного способа защиты находится в воле продавца.

Соответствующий подход к толкованию норм права подлежит применению и к соглашениям, на основании которых происходит уступка (п. 4 ст. 454 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В связи с чем, заявленные третьими лицами ФИО7 и ФИО4 требования о признании договора об уступки права (требования) от 30 сентября 2019 года незаключенным и недействительным не могут быть признаны обоснованными, в связи с чем, в удовлетворении заявленной части требований следует отказать.

Поскольку в ходе рассмотрения дела установлено, что истцу перешло право требования с ответчика ООО «РСК-недвижимость» задолженности по соглашению о переводе долга и зачете встречных требований от 31 августа 2019 года в размере 20 000 000 рублей, ответчиком в указанные в требовании от 30 сентября 2019 года сроки задолженность не погашена, суд приходит к выводу о том, что заявленные истцом требования о взыскании с ООО «РСК-недвижимость» денежных средств в размере 20 000 000 рублей подлежат удовлетворению.

В соответствии с ч. 1 ст. 382, ч. 1 ст. 384 ГК РФ по общему правилу право на проценты следует считать перешедшим к новому кредитору вместе с требованием уплаты основного долга, если иное не предусмотрено законом или договором.

Общим нормативным правилом исполнения обязательств является надлежащее исполнение, то есть в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями. Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных законом (статьи 309, 310 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, в случаях неправомерного удержания денежных средств, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате подлежат уплате проценты на сумму долга. Размер процентов определяется ключевой ставкой Банка России, действовавшей в соответствующие периоды. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

Поскольку судом в ходе рассмотрения дела установлено, что заявленные истцом требования о взыскании с ответчика ООО «РСК-недвижимость» денежных средств в размере 20 000 000 рублей законны и обоснованы, поэтому в пользу истца подлежат взысканию с ответчика проценты за пользование денежными средствами, предусмотренные ст. 395 ГК РФ.

Как следует из материалов дела, истец 01 октября 2019 года направил, а ответчик в этот же день получил требование о возврате денежных средств в размере 20 000 000 рублей (т. 1 л.д. 13), свою обязанность по возврату суммы в срок, установленный истцом – не позднее одного месяца с даты получения претензии, ответчик не исполнил, поэтому суд приходит к выводу о том, что именно с 02 ноября 2019 года должны начисляться проценты за пользование чужими денежными средствами.

Иных сроков возврата денежных средств в указанном размере соглашением о переводе долга и зачете встречных требований от 31 августа 2019 года не установлено.

Таким образом, применяя к спорным правоотношениям положения ст. 395 ГК РФ с ответчика подлежат взысканию проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 02 ноября 2019 года по день вынесения решения суда (18 ноября 2020 года): с 02.11.2019г. по 15.12.2019г. (44 дня) по ставке 6,25%; с 16.12.2019г. по 31.12.2019г. (16 дней) по ставке 6,25%; с 01.01.2020г. по 09.02.2020г. (40 дней) по ставке 6,25%; с 01.02.2020г. по 26.04.2020г. (77 дней) по ставке 6,0%; с 27.04.2020г. по 21.06.2020г. (56 дней) по ставке 5,50%; с 2.06.2020г. по 26.07.2020г. (35 дней) по ставке 4,50%; с 27.07.2020г. по 18.11.2020г. (115 дней) по ставке 4,25%. Таким образом, сумма процентов составляет: 156 712,33 руб. + 54 794,52 руб. +136 612,02 руб.+ 252 459,02 руб. + 168 306,01 руб. +86 065,57 руб. + 267 076,50 руб. = 1 122 025 рублей 97 копеек.

Согласно ст. 98 ГПК РФ, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы. В случае, если иск удовлетворен частично, указанные судебные расходы присуждаются истцу пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований.

В соответствии со ст. 88 и 94 ГПК РФ расходы на оплату услуг представителя, а также по уплате госпошлины, отнесены к судебным расходам.

Оснований для освобождения ответчика от уплаты государственной пошлины не имеется, в связи чем, на основании статьи 98 ГПК РФ в пользу истца должны подлежать взысканию расходы по оплате государственной пошлины. При подаче иска истец уплатил госпошлину в размере 60 000 рублей, что подтверждается чек ордером № 2 от 19 марта 2020 года (л.д. 6).

Таким образом, в пользу истца подлежат взысканию расходы по оплате государственной пошлины в размере 60 000 рублей.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования ФИО6 к ООО «РСК-недвижимость» о взыскании задолженности по договору, процентов за пользование чужими денежными средствами, судебных расходов – удовлетворить.

Взыскать с ООО «РСК-недвижимость» в пользу ФИО6 денежные средства в размере 20 000 000 рублей, проценты за пользование чужими денежными средствами в размере 1 359 560 рублей 22 копейки, государственную пошлину в размере 60 000 рублей, а всего в размере 21 419 560 (двадцать один миллион четыреста девятнадцать тысяч пятьсот шестьдесят) рублей 22 копейки.

Исковые требования ФИО7 и ФИО4 к ФИО6, ООО «РСК-недвижимость», ООО «Тверской индустриальный сервис» о признании договора об уступки права (требования) от 30 сентября 2019 года незаключенным и недействительным – оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в течение месяца с момента его принятия в окончательной форме в Тверской областной суд через Центральный районный суд города Твери.

Решение составлено в окончательной форме 25 ноября 2020 года.

Председательствующий И.Ю. Райская

Дело № 2-1170/2020 (УИД 69RS0040-02-2020-001900-74)