Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев гражданское дело по исковому заявлению Прокурора г. Усинска Республики Коми в защиту интересов Российской Федерации к ФИО1 о возмещении ущерба,

УСТАНОВИЛ:

Истец обратился в суд с исковыми требованиями в защиту интересов Российской Федерации к ФИО1 о возмещении ущерба. В обоснование заявленных требований указал, что ИФНС России по г. Усинску была проведена налоговая проверка в отношении ООО «Нефтемашстрой» за 2012-2014 г.г., в ходе которой были выявлены многочисленные нарушения налогового законодательства, что послужило основанием для привлечения общества к ответственности за совершение налогового правонарушения. Истец указывает, что ООО «Нефтемашстрой» путем внесения недостоверных сведений в налоговые декларации уклонилось от уплаты налогов за период 2012-2014 г.г. на общую сумму 26 101 424,09 рублей, что составило 48% от всех подлежащих уплате налогов за указанный период. Из указанный суммы недоимки большая часть - 25 098 618,47 рублей образовалась в период исполнения обязанностей генерального директора ООО «Нефтемашстрой» ответчиком ФИО1

Ссылаясь на ст.ст. 15, 1064 ГК РФ и учитывая, что до настоящего времени ущерб, причиненный бюджетной системе РФ, не возмещен, прокурор, действуя в защиту интересов Российской Федерации, просит взыскать с ответчика – ФИО1 в доход Российской Федерации компенсацию причиненного ущерба в общем размере 26 015 420,94 рублей.

Истец в судебное заседание не явился, поручил представление своих интересов прокурору Центрального района Санкт-Петербурга.

Старший помощник прокурора Центрального района Верещагин Д. Г. в судебное заседание явился, иск поддержал.

Ответчик ФИО1 в судебное заседание не явился, поручил представление своих интересов адвокату Зимину А.В., действующему на основании ордера и доверенности, который в судебное заседание явился, против удовлетворения заявленных требований возражал по основаниям, изложенным в письменных возражениях.

Третье лицо ИФНС по г. Усинску в судебное заседание не явилось, о месте и времени судебного заседания извещено надлежащим образом, исковые требования поддержала по основаниям, изложенным в письменном отзыве на иск, в связи с чем суд полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие третьего лица.

Проверив материалы дела, выслушав мнение сторон, суд находит иск не подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

Как усматривается из материалов дела, ИФНС России по г. Усинску была проведена налоговая проверка в отношении ООО «Нефтемашстрой» за 2012-2014 г.г., в ходе которой были выявлены многочисленные нарушения налогового законодательства, выраженные в неправомерном заявлении налоговых вычетов по фиктивным документам, оформленным ООО «Нефтемашстрой» с недобросовестными контрагентами.

По итогам выездной проверки, ИФНС по г. Усинску было вынесено решение о привлечении общества к ответственности за совершение налогового правонарушения от 08.09.2016 г. №09-12/3, из которого следует, что всего неуплата налога на прибыль, НДС, транспортного и имущественного налогов, а также НДФЛ составила в общей сумме 49 244 981,85 рублей, из которых 37 176 188 рублей – сумма налогов, 652 611,19 рублей – сумма штрафов, 11 416 179,66 рублей – сумма пени (л.д. 193-195,т.1).

На основании вынесенного налоговым органом решения, ООО «Нефтемшстрой» было выставлено требование №5 от 26.10.2016 г. об уплате задолженности по налогам, сборам, штрафам, пени со сроком уплаты не позднее 23.11.2016 г. (л.д. 42-43,т.1).

ООО «Нефтемашстрой» частично погасило задолженность по налогам во исполнение выставленного фискальным органом требования, в связи с чем общая сумма погашенной недоимки по НДС составила 10 452 155,71 рублей, по налогу на прибыль – 1 377 721 рублей.

Таким образом, как указывает ИФНС по г. Усинску в отзыве, задолженность ООО «Нефтемашстрой» на 09.04.2017 года составляет: 24 873 916,29 рублей, пени в сумме 10 256 886,47 рублей. При этом в сумму ущерба, предъявленного прокурором ко взысканию, вошла сумма задолженности по НДС 21 485 994,29 рублей и пени 4 529 426,65 рублей (л.д. 13). Указанные обстоятельства истец подтверждает состоянием расчетов на 29.11.2017 года и выпиской из лицевого счета ООО «Нефтемашстрой» за период с 01.01.2016 г. по 31.12.2016 года (л.д. 19-33).

В связи с отсутствием денежных средств на счетах ООО «Нефтемашстрой», ИФНС по г. Усинску, руководствуясь ст.47 НК РФ, вынесло постановление №11060000518 от 28.04.2017 года о взыскании налогов, сборов, пеней, штрафов за счет имущества общества.

На основании заявления АО «Акционерный банк» «Россия» определением от 13.06.2017 г. Арбитражного суда Республики Коми возбуждено производство по делу №А29-7340/2017 о несостоятельности ООО «Нефтемашстрой», определением суда от 26.07.2017 г. в отношении общества введена процедура наблюдения (л.д. 17-34 т.2).

Определением Арбитражного суда Республики Коми от 01.11.2017 г. требования ФНС в лице ИФНС по г.Усинску к ООО «Нефтемашстрой» в сумме 70 040 989,51 рублей признаны обоснованными и включены в реестр требований кредиторов ООО «Нефтемашстрой» (л.д.11-14 т.2)

Решением Арбитражного суда Республики Коми от 24 ноября 2017 года по арбитражному делу №А29-7340/2017, ООО «Нефтемашстрой» признано банкротом, в отношении него открыто конкурсное производство (л.д. 35-38 т.2).

По состоянию на 19 апреля 2018 года конкурсное производство в отношении должника ООО «Нефтемашстрой» не было завершено.

Как следует из выписки из ЕГРЮЛ (л.д.44-59) генеральными директорами ООО «Нефтемашстрой» в период образования вышеуказанной фискальной задолженности были ответчик ФИО1 (в период с 27.02.2010 года по 15.06.2014 года) и О. С.Ю. (в период с 16.06.2014 г. по 13.01.2016 г.).

При этом истец указывает, что сумма недоимки по налогам образовалась в период руководства ООО «Нефтемашстрой» ответчиком в размере 25 098 618,47 рублей и 1 002 805,62 рублей в период руководства обществом О. С.Ю.

Постановлением зам. руководителя СО по г. Усинску СУ СК РФ от 09 января 2017 года отказано в возбуждении уголовного дела в отношении ФИО1 по основанию п.3 ч.1 ст.24 УПК РФ за истечением срока давности уголовного преследования, то есть по нереабилитирующему основанию.

Истец полагает, что ФИО1 причинен ущерб государству незаконными действиями по уклонению от уплаты налогов, в связи с чем на основании ст.15, 1064 ГК РФ с него подлежит взысканию сумма в общем размере 26 015 420,94 рублей в доход Российской Федерации.

Ответчик возражал против удовлетворения иска, указывал, что истцом не доказан состав деликта применительно к статье 1064 ГК РФ, налоговым органом не исчерпаны возможности удовлетворения налоговых требований за счет самого субъекта налогового правонарушения, а также сослался на пропуск истцом срока исковой давности.

Суд полагает, что требования истца основаны на неверном толковании закона.

Согласно статье 57 Конституции Российской Федерации каждый обязан платить законно установленные налоги и сборы.

Пунктом 4 статьи 108 НК РФ установлено, что привлечение организации к ответственности за совершение налогового правонарушения не освобождает ее должностных лиц при наличии соответствующих оснований от административной, уголовной или иной ответственности, предусмотренной законами Российской Федерации.

Привлечение лица к ответственности за совершение налогового правонарушения не освобождает его от обязанности уплатить (перечислить) причитающиеся суммы налога (сбора, страховых взносов) и пени (пункт 5 статьи 108 НК РФ).

Как разъяснено в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 декабря 2006 г. N 64 «О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления», общественная опасность уклонения от уплаты налогов и сборов, то есть умышленное невыполнение конституционной обязанности каждого платить законно установленные налоги и сборы, заключается в непоступлении денежных средств в бюджетную систему Российской Федерации.

Таким образом, следствием виновного нарушения законодательства о налогах и сборах, ведущего к непоступлению денежных средств в бюджетную систему Российской Федерации и, соответственно, ущербу Российской Федерации в виде не полученных бюджетной системой денежных средств, может являться уголовная ответственность того или иного физического лица.

Согласно части второй статьи 28.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующей прекращение уголовного преследования по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности, в целях данной статьи под возмещением ущерба, причиненного бюджетной системе Российской Федерации, понимается уплата в полном объеме недоимки, пеней и штрафов в размере, определяемом в соответствии с законодательством Российской Федерации о налогах и сборах с учетом представленного налоговым органом расчета размера пеней и штрафов.

Такой ущерб - исходя из того, кому и каким образом он причинен, - может быть возмещен посредством выполнения обязательств по возврату имущества и (или) возмещению убытков потерпевшим; поскольку совершением преступления, связанного с неуплатой налогов и сборов, причиняется ущерб бюджетной системе Российской Федерации, выполнение обязательств по возврату имущества в этом случае выражается в возмещении такого ущерба, включая уплату недоимок в размере, установленном налоговым органом в решении о привлечении к ответственности, вступившем в силу, соответствующих пеней, штрафов в размере, определяемом в соответствии с Налоговым кодексом Российской Федерации (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 20 марта 2014 г. N 677-О).

Согласно положениям ч. 2.1. ст. 133 УПК РФ, право на реабилитацию, в том числе право на возмещение вреда, в порядке, установленном настоящей главой, по уголовным делам частного обвинения имеют лица в случаях полной или частичной отмены обвинительного приговора суда и оправдания осужденного либо прекращения уголовного дела или уголовного преследования по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 2 и 5 части первой статьи 24 и пунктами 1, 4 и 5 части первой статьи 27 УПК РФ.

Таким образом, освобождение от уголовного преследования в связи с истечением сроков давности уголовного преследования, в соответствии с положениями п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, является нереабилитирующим основанием; вред, причиненный преступлением, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В соответствии с п. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Из разъяснений, содержащихся в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 64, следует, что при совершении преступлений, предусмотренных статьями 198, 199, 199.1 и 199.2 Уголовного кодекса Российской Федерации, истцами по гражданскому делу могут выступать налоговые органы или органы прокуратуры, а в качестве гражданского ответчика может быть привлечено физическое лицо или юридическое лицо, которое в соответствии с законодательством (статьи 1064, 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации) несет ответственность за вред, причиненный преступлением (статья 54 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации).

Субъекты налоговых преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации, а также иные лица, чьи противоправные действия привели к непоступлению налогов в бюджет, не освобождаются от обязанности возместить причиненный этими противоправными действиями имущественный ущерб соответствующему публично-правовому образованию, которое должно иметь возможность удовлетворить свои законные интересы в рамках как уголовного законодательства, так и гражданского законодательства об обязательствах вследствие причинения вреда.

Обязанность возместить причиненный вред как мера гражданско-правовой ответственности применяется к причинителю вреда при наличии состава правонарушения, включающего, как правило, наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между противоправным поведением причинителя вреда и наступлением вреда, а также его вину.

В силу статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации гражданские права и обязанности возникают, в частности, вследствие причинения вреда другому лицу, в том числе действиями, в результате которых публично-правовое образование - потерпевшее лицо лишается возможности получить имущество в виде налоговых поступлений в бюджет от юридического лица, обязанного их предоставить, - налогоплательщика. В таких случаях между причинителем вреда - физическим лицом, совершившим действия, которые повлекли невозможность реализации налоговых обязанностей непосредственно налогоплательщиком либо принудительного их исполнения в рамках налоговых правоотношений, т.е. фактическое прекращение последних, и потерпевшим - публично-правовым образованием возникают и гражданские правоотношения, а следовательно, не исключается возможность привлечения физических лиц помимо административной или уголовной ответственности и к деликтной ответственности, предусмотренной гражданским законодательством, в той мере, в какой совершение ими соответствующих правонарушений сопровождается причинением вреда бюджетам публично-правовых образований.

Указанная правовая позиция нашла свое отражение, в частности, в Определении Верховного Суда РФ от 13.02.2018 N 55-КГпр17-7.

Соотношение различных видов ответственности за совершение правонарушения по уклонению от уплаты налогов стала предметом рассмотрения Конституционного Суда РФ (Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 08.12.2017 N 39-П). В указанном деле Конституционный Суд РФ сформулировал следующие правовые позиции, имеющие руководящее значение при рассмотрении настоящего дела:

- « в соответствии с Налоговым кодексом Российской Федерации лицом, ответственным за неуплату налогов и сборов в бюджет, является, как правило, сам налогоплательщик, - возложение каких-либо налоговых обязанностей или налоговой ответственности на иных лиц (например, налоговых агентов) возможно лишь в силу прямого указания закона». «Что касается ответственности учредителей, руководителей, работников организации-налогоплательщика и иных лиц за неуплату организацией налогов и сборов, то Налоговый кодекс Российской Федерации не устанавливает ее в качестве общего правила…»;

- «субъекты налоговых преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации, а также иные лица, чьи противоправные действия привели к непоступлению налогов в бюджет, не освобождаются от обязанности возместить причиненный этими противоправными действиями имущественный ущерб соответствующему публично-правовому образованию, которое должно иметь возможность удовлетворить свои законные интересы в рамках как уголовного законодательства, так и гражданского законодательства об обязательствах вследствие причинения вреда»;

- «Понимание подлежащего возмещению вреда как включающего в себя не только недоимку и пени, но и штрафы, не уплаченные организацией, вполне разумное применительно к случаям прекращения уголовного преследования (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 20 марта 2014 года N 677-О), не может быть распространено на случаи возмещения ущерба, причиненного бюджетной системе лицами, подвергшимися уголовному преследованию за совершение налоговых преступлений и вследствие этого привлеченными к деликтной ответственности. Иной подход вступал бы в противоречие с Конституцией Российской Федерации, прежде всего ее статьями 35 (часть 3), 55 (часть 3) и 57, и основанной на них правовой позицией, сформулированной Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 17 декабря 1996 года N 20-П и подтвержденной в ряде определений (от 6 декабря 2001 года N 257-О, от 4 июля 2002 года N 202-О, от 8 февраля 2007 года N 381-О-П и др.), согласно которой неуплата налога в срок должна быть компенсирована погашением задолженности по налоговому обязательству, полным возмещением ущерба, понесенного государством в результате несвоевременного внесения налога; поэтому к сумме собственно не внесенного в срок налога (недоимки) федеральный законодатель вправе добавить дополнительный платеж - пеню как компенсацию потерь государственной казны в результате недополучения налоговых сумм в срок в случае задержки уплаты налога; что касается взыскания различного рода штрафов за нарушение налогового законодательства, то они выходят за рамки налогового обязательства как такового»;

- «Вред, причиняемый налоговыми правонарушениями, заключается в непоступлении в бюджет соответствующего уровня неуплаченных налогов (недоимки) и пеней. При этом, учитывая предусмотренные законом механизмы взыскания налоговой задолженности юридического лица - налогоплательщика с третьих лиц, наличие имущественного вреда в таких случаях, по смыслу положений главы 59 "Обязательства вследствие причинения вреда" ГК Российской Федерации, связано с невозможностью взыскания налоговой недоимки и предопределяется исчерпанием либо отсутствием оснований для применения мер ее взыскания (в том числе закрепленных абзацами восьмым и девятым подпункта 2 пункта 2 статьи 45 Налогового кодекса Российской Федерации), а также предусмотренных гражданским законодательством механизмов привлечения к ответственности по долгам юридического лица - налогоплательщика иных лиц».

- «Несовпадение оснований уголовно-правовой, налоговой и гражданско-правовой ответственности (в части определения момента наступления и размера вреда, а также его наличия для целей привлечения к ответственности по отдельным составам преступлений) обусловливает невозможность разрешения вопроса о виновности физического лица в причинении имущественного вреда, в том числе наступившего в результате преступных действий, исходя исключительно из установленности совершения им соответствующего преступления». «Привлечение физического лица к ответственности за деликт в каждом случае требует установления судом состава гражданского правонарушения, - иное означало бы необоснованное смешение различных видов юридической ответственности, нарушение принципов справедливости, соразмерности и правовой определенности вопреки требованиям статей 19 (части 1 и 2), 34 (часть 1), 35 (части 1 - 3), 49 (часть 1), 54 (часть 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации»;

- «статья 15 и пункт 1 статьи 1064 ГК Российской Федерации в системной связи с соответствующими положениями Налогового кодекса Российской Федерации, Уголовного кодекса Российской Федерации и Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации - по своему конституционно-правовому смыслу - должны рассматриваться как исключающие возможность взыскания денежных сумм в счет возмещения вреда, причиненного публично-правовым образованиям в форме неуплаты подлежащих зачислению в соответствующий бюджет налогов, с физического лица, которое было осуждено за совершение налогового преступления или в отношении которого уголовное преследование было прекращено по нереабилитирующим основаниям, при сохранении возможности исполнения налоговых обязанностей самой организацией-налогоплательщиком и (или) причастными к ее деятельности лицами, с которых может быть взыскана налоговая недоимка (в порядке статьи 45 Налогового кодекса Российской Федерации), а также иными субъектами, несущими предусмотренную законом ответственность по долгам юридического лица - налогоплательщика в соответствии с нормами гражданского законодательства, законодательства о банкротстве».

- «привлечение физического лица к гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный публично-правовому образованию в размере подлежащих зачислению в его бюджет налогов организации-налогоплательщика, возникший в результате уголовно-противоправных действий этого физического лица, возможно лишь при исчерпании либо отсутствии правовых оснований для применения предусмотренных законодательством механизмов удовлетворения налоговых требований за счет самой организации или лиц, привлекаемых к ответственности по ее долгам в предусмотренном законом порядке, в частности после внесения в единый государственный реестр юридических лиц сведений о прекращении этой организации, либо в случаях, когда организация-налогоплательщик фактически является недействующей, в связи с чем взыскание с нее или с указанных лиц налоговой недоимки и пени в порядке налогового и гражданского законодательства невозможно».

- «решение о прекращении уголовного дела не подменяет собой приговор суда и, следовательно, не является актом, которым устанавливается виновность обвиняемого в том смысле, как это предусмотрено статьей 49 Конституции Российской Федерации. При выявлении нереабилитирующего основания к прекращению уголовного дела лицо, в отношении которого уголовное дело подлежит прекращению, вправе настаивать на продолжении расследования и рассмотрении дела в судебном заседании, а в случае вынесения решения о прекращении уголовного дела - обжаловать его в установленном процессуальным законом судебном порядке, благодаря чему лицам, заинтересованным в исходе дела, обеспечивается судебная защита их прав и законных интересов в рамках уголовного судопроизводства»;

- «применительно к случаям прекращения уголовного дела в связи с истечением сроков давности уголовного преследования суд при рассмотрении в порядке гражданского судопроизводства иска о возмещении вреда, причиненного лицом, подвергнутым уголовному преследованию, в силу части первой статьи 67 и части первой статьи 71 ГПК Российской Федерации должен принять данные предварительного расследования, включая сведения об установленных органом предварительного расследования фактических обстоятельствах совершенного деяния, содержащиеся в решении о прекращении уголовного дела, в качестве письменных доказательств, которые суд обязан оценивать наряду с другими имеющимися в деле доказательствами по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании. При этом оценка судом в гражданском деле материально-правовых оснований возмещения причиненного преступлением вреда не может ограничиваться выводами осуществлявших уголовное судопроизводство органов, изложенными в постановлении о прекращении уголовного дела».

- «не могут предрешать выводы суда о возможности привлечения к гражданско-правовой ответственности лица, в отношении которого уголовное преследование по обвинению в налоговом преступлении было прекращено по нереабилитирующим основаниям, акты налоговых органов и послужившие основанием для возбуждения соответствующего уголовного дела материалы налоговых проверок деятельности организации-налогоплательщика, - равно как и материалы предварительного расследования, в деле о возмещении вреда они выступают письменными доказательствами и по отношению к иным доказательствам, в том числе представляемым суду ответчиком, не обладают большей доказательственной силой».

Исходя из вышеизложенного, возможность привлечения к деликтной ответственности лица, в отношении которого уголовное дело прекращено по нереабилитирующим основаниям, по возмещению причиненного ущерба бюджетной системе РФ возможно при соблюдении двух основополагающих условий: наличие в действиях такого лица состава деликтной ответственности и исчерпание иных предусмотренных способов взыскания ущерба с субъекта налогового правонарушения и/или иных лиц, в случаях предусмотренных законом (возмещение ущерба непосредственно налогоплательщиком; в рамках конкурсного производства; субсидиарная ответственность, предусмотренная законодательством о банкротстве).

По смыслу ст.ст.15, 1064 ГК РФ в их системной взаимосвязи основанием применения мер имущественной ответственности по деликтным обязательствам является наличие состава правонарушения, включающего: факт причинения вреда, противоправность поведения виновного лица, причинно-следственную связь между первым и вторым элементом, доказанность размера понесенных убытков.

Требование о взыскании убытков может быть удовлетворено только при установлении совокупности всех указанных элементов ответственности.

При этом, как указал Конституционный Суд РФ в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 08.12.2017 N 39-П, решение налогового органа о привлечении к ответственности за совершение налогового правонарушения, равно как и постановление о прекращении уголовного дела рассматриваются как письменные доказательства наравне с другими и не могут предрешать выводов суда.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации обязанность доказать отсутствие вины возложена на причинителя.

Установленная данной статьей презумпция вины причинителя вреда предполагает, что на потерпевшем лежит обязанность доказать факт причинения вреда, его размер, а также то обстоятельство, что причинителем вреда является именно ответчик (причинную связь между его действиями и нанесенным ущербом). В свою очередь, причинитель вреда несет только обязанность по доказыванию отсутствия своей вины в таком причинении, если законом не предусмотрена ответственность без вины.

Применительно к рассматриваемому делу, на истце лежит бремя доказывания размера причиненного казне РФ ущерба, факта причинения данного ущерба именно действиями ответчика (причинно-следственная связь). При этом, на ответчике лежит бремя доказывания отсутствия вины в своих действиях.

Вместе с этим, применительно к рассматриваемой категории дел, истец обязан доказать исчерпание всех возможных способов взыскания причиненного налоговым правонарушением ущерба с субъекта налогового правонарушения и иных ответственных лиц в порядке и на основании, предусмотренным ГК РФ и законодательством о банкротстве.

Однако истцом в нарушение ст.56 ГПК РФ, 15,1064 ГК РФ не доказан в действиях ответчика состав деликтной ответственности.

Так из письма ИФНС России по г. Усинску Республики Коми от 07.12.2017 г. №02-17/08975 следует, что недоимка ООО «Нефтемашстрой» по НДС начислена в сумме 21 485 994,29 рублей, а пени за период с 21.04.2012 г. по 31.05.2014 года в сумме 4 529 426,65 рублей (л.д. 12-14).

Истец же просит взыскать с ответчика компенсацию ущерба в сумме 26 015 420, 94 рублей, при этом подробный расчет суммы ущерба, с указанием механизма образования ущерба по конкретным видам налогов не приводится.

Более того, в самом исковом заявлении (л.д. 4 т.1) указано, что с ответчика ФИО1 подлежит взысканию только 25 098 618,47 рублей, так как ущерб в размере 1 002 805,62 рублей образовался в период исполнения обязанностей уже другим генеральным директором – О. С.А.

В отзыве третьего лица – ИФНС по г. Усинску (л.д. 73 т.2) указано, что задолженность ООО «Нефтемашстрой» по НДС составляет 24 873 916,29 рублей, пени составляют 10 256 886,47 рублей.

На основании ч. 1 ст. 39 ГПК РФ право на определение объема и характера заявленного требования принадлежит истцу, который вправе также изменить основание или предмет иска, увеличить или уменьшить размер исковых требований либо отказаться от иска.

Таким образом, формулирование размера исковых требований, а также доказывание обоснованности данного размера в суде в силу диспозитивности гражданского процесса всецело лежит на истце.

С учетом изложенных обстоятельств, суд не усматривает возможность определить размер ущерба ввиду его недоказанности истцом.

Также, по мнению суда, истцом не доказана причинно-следственная связь между действиями ответчика и причиненным ущербом.

В силу вышеуказанной правовой позиции Конституционного Суда РФ доказывание причинно-следственной связи должно быть выражено в доказывании того, что ответчиком лично либо по его указанию совершены конкретные действия по фальсификации первичной бухгалтерской документации, что привело к причинению ущерба бюджетной системе РФ. При этом, глубина доказывания должна выражаться установлении таких действий ответственного лица по каждому эпизоду уклонения от уплаты налогов.

Истец в обоснование причинно-следственной связи между причиненным ущербом и действиями ответчика сослался на постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 09 января 2017 года (л.д. 34-35), а также решение налогового органа о привлечении общества к ответственности за совершение налогового правонарушения от 08.09.2016 г. №09-12/3.

Однако из указанных письменных доказательств не усматривается доказательств наличия причинно-следственной связи между действиями непосредственно ФИО1 и размером причиненного ущерба.

Так из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела от 09 января 2017 года, равно как и в решении налогового органа от 08.09.2016 г. №09-12/3 не усматривается, кем именно совершались действия по фальсификации первичной бухгалтерской документации, в чем именно выражалась роль ФИО1 в уклонении от уплаты налогов, кто вел переговоры и подписывал документацию с фиктивными контрагентами по каждому конкретному эпизоду.

То обстоятельство, что ФИО1 являлся генеральным директором ООО «Нефтемашстрой» в период, по которому была проведена проверка и выявлены нарушения налогового законодательства само по себе не может предрешать доказанность того, что именно ответчик совершил действия, направленные на уклонение от уплаты налогов.

В силу ч. 4 ст. 61 ГПК РФ, только вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом.

Как указал Верховный Суд РФ в Определении от 13.02.2018 N 55-КГпр17-7 при рассмотрении заявленного потерпевшим гражданского иска о возмещении причиненного налоговым преступлением вреда суд - с учетом того, что для прекращения уголовного дела по нереабилитирующему основанию требуется отсутствие возражений обвиняемого (подсудимого) против применения данного основания, - не связан решением о прекращении уголовного дела в части установленности состава гражданского правонарушения, однако обязан произвести всестороннее и полное исследование доказательств по делу и дать им оценку.

В силу ст. 12 ГПК РФ правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

Указанный принцип возлагает на сторону, не предоставляющую доказательств в обоснование своей позиции, риск наступления неблагоприятных последствий.

Также как и статья 35 ГПК РФ, которая возлагает на лицо, участвующее в деле, риск наступления неблагоприятных последствий совершения или не совершения этим лицом процессуальных действий.

Учитывая вышеизложенное, суд приходит к выводу о недоказанности наличия обязательных признаков привлечения ответчика к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения ущерба.

Также истцовая сторона не доказала исчерпание всех, предусмотренных законом, способов взыскания ущерба с ответчика.

Как усматривается из имеющихся в деле доказательств, ООО «Нефтемашстрой» является действующей организацией, не исключено из ЕГРЮЛ.

Более того, конкурсное производство в отношении ООО «Нефтемашстрой» на момент вынесения решения не завершено. Требования ИФНС по г. Усинску включены в реестр требований кредиторов, в связи с чем делать выводы о невозможности взыскания задолженности непосредственно с субъекта налогового правонарушения – ООО «Нефтемашстрой» преждевременно и необоснованно до вынесения решения арбитражного суда о завершении конкурсного производства и исключении общества из ЕГРЮЛ. Более того, доводы о наличии/отсутствии возможности удовлетворения требований кредиторов – прерогатива конкурсного управляющего, который после проведения всех необходимых процедур, предусмотренных законодательством о банкротстве, формирует отчет о результатах проведения конкурсного производства, после чего арбитражный суд выносит определение о завершении конкурсного производства, а в случае погашения требований кредиторов - определение о прекращении производства по делу о банкротстве (ст.149 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»).

Помимо возможности взыскания налоговой задолженности непосредственно с ООО «Нефтемашстрой» как субъекта налогового правонарушения, законодательством о банкротстве предусмотрен институт субсидиарной ответственности - глава III.2 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».

Как указано в ч.1 ст.61.11 ФЗ «О несостоятельности (банкростве)» если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий (ст.61.11 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)».

Как указано в ч.2 ст.61.14 ФЗ «О несостоятельности (банкростве)» правом на подачу заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному статьей 61.12 настоящего Федерального закона, в ходе любой процедуры, применяемой в деле о банкротстве, обладают конкурсные кредиторы, представитель работников должника, работники либо бывшие работники должника или уполномоченные органы, обязательства перед которыми предусмотрены пунктом 2 статьи 61.12 настоящего Федерального закона, либо арбитражный управляющий по своей инициативе от имени должника в интересах указанных лиц.

Конституционный суд РФ в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 08.12.2017 N 39-П указал единственный случай, когда истец освобождается от необходимости доказывать факт исчерпания всех прочих возможностей взыскания задолженности с субъекта налогового правонарушения: «в тех же случаях, когда судом установлено, что юридическое лицо служит лишь «прикрытием» для действий контролирующего его физического лица (т.е. de facto не является самостоятельным участником экономической деятельности), не исключается возможность привлечения такого физического лица к ответственности за вред, причиненный бюджету в связи с совершением соответствующего налогового преступления, еще до наступления указанных признаков невозможности исполнения юридическим лицом налоговых обязательств».

Однако из материалов дела явно усматривается (в том числе решения налогового органа о привлечении к ответственности за нарушение налогового правонарушения) отсутствие признаков фиктивности ООО «Нефтмашстрой», не ведущей реальной деятельности и созданной с единственной целью – уклонения от уплаты налогов посредством проведения мнимых сделок. Истец на данное обстоятельство не ссылался и доказательств того, что ООО «Нефтемашстрой» является фиктивной организацией, не представлял.

Таким образом, с учетом всего вышеуказанного, истцом не доказан факт исчерпания всех процессуальных возможностей взыскания задолженности непосредственно с субъекта налогового правонарушения – ООО «Нефтемашстрой» или контролирующих должника лиц (в том числе, бенефициаров).

Ответчиком в ходе судебного разбирательства было заявлено о пропуске срока исковой давности.

Согласно статье 196 Гражданского кодекса РФ общий срок исковой давности устанавливается в три года.

В соответствии с частью 2 статьи 199 Гражданского кодекса РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права (часть 1 статьи 200 Гражданского кодекса РФ).

Истцом заявлены требования о возмещении ущерба, причиненного преступлением, то есть требования направлены на возмещение ущерба, причиненного бюджетной системе при совершении ответчиком преступления в сфере экономической деятельности.

При таких обстоятельствах, срок исковой давности подлежит исчислению со дня, когда постановлением от 09.01.2017 г. по нереабилитирующим основаниям уголовное дело в отношении ответчика, являющегося должностным лицом, ответственным за финансово-хозяйственную деятельность и соблюдение налогового законодательства ООО «Нефтемашстрой», обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст.199 Уголовного кодекса РФ, прекращено в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

Поскольку прокурор обратился в суд с иском о взыскании ущерба 10.01.2018 г., то суд приходит к выводу об отсутствии факта пропуска срока исковой давности.

Таким образом, доводы ответчика в части пропуска истцом срока исковой давности безосновательны.

Вместе с тем, в соответствии с пунктом 1 статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

По смыслу указанных правовых норм, для наступления гражданско-правовой ответственности за причинение вреда, в частности в виде возмещения убытков, необходимо установление фактов наступления вреда, его размера, противоправности поведения причинителя вреда, его вины, а также причинно-следственной связи между действиями причинителя вреда и наступившими неблагоприятными последствиями.

При этом факт возникновения убытков зависит от установления наличия или отсутствия всей совокупности указанных выше условий наступления гражданско-правовой ответственности.

Согласно части 2 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Однако истцовой стороной в нарушение в нарушение ст.ст.15, 1064 ГК РФ с учетом распределения бремени доказывания между сторонами, а также принимая во внимание правовую позицию Конституционного Суда РФ, изложенную в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 08.12.2017 N 39-П, не доказано наличия оснований для привлечения к деликтной ответственности ФИО1

На основании изложенного, руководствуясь ст. 194-198 ГПК РФ,

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований прокурора г. Усинска Республики Коми - отказать.

Решение может быть обжаловано в Санкт-Петербургский городской суд в течение месяца с момента принятия решения в окончательном виде.

Судья