Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО1 к Министерству финансов Российской Федерации, Федеральному казённому учреждению «Исправительная колония № 19 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Татарстан», Федеральной службе исполнения наказаний о компенсации морального вреда и взыскании упущенной выгоды в виде утраченного заработка,

УСТАНОВИЛ:

ФИО1 обратился в суд с иском к Министерству финансов Республики Татарстан, Федеральному казённому учреждению «Исправительная колония № 19 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Татарстан» о компенсации морального вреда и взыскании упущенной выгоды в виде утраченного заработка.

В обоснование иска указано, что вступившим в законную силу приговором Авиастроительного районного суда города Казани от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 признан виновным в совершении двух преступлений, предусмотренных пунктом «а» части 3 статьи 158 Уголовного Кодекса Российской Федерации и по совокупности преступлений ему назначено окончательное наказание в виде лишения свободы сроком на три года с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Как указывает истец, в начале марта 2018 года ФИО1 обратился в суд по месту отбывания наказания с ходатайством о пересмотре приговора в связи с внесением Федеральным законом от 03 июля 2016 года № 323-ФЗ, 326-ФЗ изменений в санкцию указанной нормы и применением к нему при назначении наказания положений статьи 64 «Назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление» Уголовного кодекса Российской Федерации.

Постановлением судьи Приволжского районного суда города Казани от 26 июля 2018 года ходатайство осужденного удовлетворено частично, его действия переквалифицированы по пункту «а» части 3 статьи 158 Уголовного Кодекса Российской Федерации в редакции Федерального закона от 03 июля 2016 года № 323-ФЗ, 326-ФЗ назначено наказание в виде 1 года 11 месяцев лишения свободы.

Из мест лишения свободы ФИО1 освободился 27 июля 2018 года.

Таким образом, по вине сотрудников спецчасти Федерального казённого учреждения «Исправительная колония № 19 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Татарстан», которые своевременно не направили в суд по месту отбывания наказания ходатайство о пересмотре приговора, ФИО1 отбывал наказание в виде лишения свободы более положенного срока в течение одного месяца, что причинило ему моральный вред, а также убытки в виде неполученной заработной платы за указанный период времени.

Протокольным определением Авиастроительного районного суда города Казани от 09 июля 2020 года ненадлежащий ответчик Министерство финансов Республики Татарстан заменён на надлежащего – Министерство финансов Российской Федерации, в качестве соответчика привлечена Федеральная служба исполнения наказаний, в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора – Прокуратура Республики Татарстан.

На основании изложенного, ФИО1 просит определить суд надлежащего ответчика и взыскать с него в компенсацию морального вреда 395650 рублей, а также упущенную выгоду в виде утраченного заработка в сумме 38874 рубля.

Выслушав пояснения истца, представителей ответчиков, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии со статьёй 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В силу пункта 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причинённый гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде возмещается за счёт казны Российской Федерации в полном объёме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

В этих случаях от имени казны Российской Федерации выступает соответствующий финансовый орган (статья 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьёй 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда, в том числе, в случаях, когда вред причинён гражданину в результате его незаконного привлечения к уголовной ответственности.

Компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинён моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (статья 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как разъяснено в пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», размер компенсации зависит от характера и объёма причинённых истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.

Согласно пункту 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 года № 17 «О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве» при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному судам необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинён вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости. Мотивы принятого решения о компенсации морального вреда должны быть указаны в решении суда.

Поскольку моральный вред по своему характеру не предполагает возможности его точного выражения в денежной форме и полного возмещения, предусмотренная законом компенсация должна отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесённые страдания.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд должен в полной мере учитывать предусмотренные статьёй 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации требования разумности и справедливости, позволяющих, с одной стороны, максимально возместить причинённый моральный вред, с другой - не допустить неосновательного обогащения потерпевшего.

В соответствии со статьёй 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере (пункт 1). Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (пункт 2).

Как следует из материалов дела, вступившим в законную силу приговором Авиастроительного районного суда города Казани от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 признан виновным в совершении двух преступлений, предусмотренных пунктом «а» части 3 статьи 158 Уголовного Кодекса Российской Федерации и по совокупности преступлений ему назначено окончательное наказание в виде лишения свободы сроком на три года с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

ФИО1 обратился в суд по месту отбывания наказания с ходатайством о пересмотре приговора в связи с внесением Федеральным законом от 03 июля 2016 года № 323-ФЗ, 326-ФЗ изменений в санкцию указанной нормы и применением к нему при назначении наказания положений статьи 64 «Назначение более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление» Уголовного Кодекса Российской Федерации.

По делу установлено, что из мест лишения свободы ФИО1 освободился 27 июля 2018 года.

Обращаясь в суд с настоящим иском ФИО1 указал на то, что с ходатайством о пересмотре приговора он обратился в начале марта 2018 года. Однако по вине сотрудников спецчасти Федерального казённого учреждения «Исправительная колония № 19 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Татарстан», которые своевременно не направили в суд по месту отбывания наказания ходатайство о пересмотре приговора, ФИО1 отбывал наказание в виде лишения свободы более положенного срока в течение одного месяца, что причинило ему моральный вред, а также убытки в виде неполученной заработной платы за указанный период времени.

В ходе рассмотрения дела судом из Приволжского районного суда города Казани истребовался материал по ходатайству осужденного о пересмотре приговора.

Из представленного по запросу суда материалу № следует, что ходатайство ФИО1 о пересмотре приговора Авиастроительного районного суда города Казани от 29 сентября 2015 года датировано 13 июня 2018 года.

Суду на обозрение истца представлялся названный материал, в том числе представленное в нём ходатайство о пересмотре приговора. При этом ФИО1 пояснил, что подпись в ходатайстве и дата проставлены его рукой.

Таким образом, доводы истца ФИО1 о том, что с ходатайством о пересмотре приговора он обратился в начале марта 2018 года не нашли своего подтверждения в ходе рассмотрения дела.

Оценивая показания свидетелей ФИО2 и ФИО3, подтвердивших доводы истца о том, что с данным ходатайством о пересмотре приговора ФИО2 обратился в марте-апреле 2018 года, наряду с другими доказательствами по делу, суд считает их не влияющими на установленные фактические обстоятельства по делу, относится к ним критически, поскольку показания допрошенных в судебном заседании лиц, являющихся близкими родственниками ФИО1, с достоверностью не подтверждают доводы истца. Непосредственными очевидцами указанных событий свидетели не являлись, обстоятельства спорного события им известны со слов истца. Кроме того, указанные свидетели состоят в близком родстве с истцом, приходятся ему матерью и супругой, соответственно, следовательно, являются заинтересованными в исходе дела лицами.

При этом суд отмечает, что изменения в санкцию статьи 64 Уголовного Кодекса Российской Федерации, послужившие основанием для подачи ФИО1 соответствующего ходатайства в суд по месту отбывания наказания о пересмотре приговора, были внесены на основании Федерального закона от 03 июля 2016 года № 323-ФЗ, 326-ФЗ. При этом в ходе рассмотрения дела установлено, что названное ходатайство было датировано ФИО4 лишь 13 июня 2018 года, то есть спустя почти два года после внесения изменений в уголовный закон и за полтора месяца до истечения срока отбывания наказания по приговору суда. Таким образом, ФИО1, добросовестно пользуясь своими правами, имел возможность своевременно обратиться в суд с подобным ходатайством.

Изложенные в судебном заседании доводы ФИО1 относительно незнания факта внесения изменений в уголовный закон, а также суждения о наличии у спецчасти колонии соответствующей обязанности о доведении данной информации до осужденных, судом во внимание не принимаются, как основанные на ошибочном субъективном толковании истцом норм материального и процессуального права.

Кроме того, суд отклоняет доводы истца, содержащие суждения о том, что в рассматриваемой ситуации сотрудниками спецчасти исправительной колонии были нарушены сроки направления ходатайства осужденного в суд по месту отбывания наказания, установленные статьёй 15 Уголовного исполнительного кодекса Российской Федерации, как не имеющие правового значения для данного спора, и при этом учитывает, что ходатайство ФИО1 сотрудниками Федерального казённого учреждения «Исправительная колония № 19 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Татарстан», согласно сопроводительному письму, было направлено в Приволжский районный суд города Казани 25 июня 2018 года, принято судьёй Приволжского районного суда города Казани к рассмотрению 26 июня 2018 года и назначено к рассмотрению на 26 июля 2018 года.

Таким образом, с учётом сроков, установленных статьёй 399 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, данное ходатайство в любом случае не могло быть рассмотрено судом до истечения срока отбытия ФИО1 наказания. По мнению суда, направление сотрудниками спецчасти ходатайства осужденного на рассмотрение в суд позднее одного рабочего дня после его получения, как на то указывает истец, само по себе не состоит в причинно-следственной связи с отбытием наказания в виде лишения свободы более положенного срока.

Поскольку истцом не представлено каких-либо доказательств неправомерности нахождения его в местах лишения свободы в течение одного месяца более установленного срока, в условиях того, что сокращение срока наказания на основании постановления судьи имело место вследствие процедуры приведения приговора суда в соответствии с новым уголовным законом, которая инициируется не иначе как по ходатайству осужденного, принимая во внимание, что право на обращение с подобным ходатайством у ФИО1 возникло в 2016 года, а ходатайство направлено им лишь в июне 2018 года за полтора месяца до истечения срока отбытия наказания по приговору суда, оснований для отнесения рассматриваемого спора к случаям, перечисленным статьёй 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации, не имеется.

При таких обстоятельствах, суд не находит оснований для возложения на ответчиков гражданско-правовой ответственности по компенсации истцу морального вреда и удовлетворения производного требования о взыскании упущенной выгоды в виде утраченного заработка.

Руководствуясь статьями 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

РЕШИЛ:

иск ФИО1 к Министерству финансов Российской Федерации, Федеральному казённому учреждению «Исправительная колония № 19 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Республике Татарстан», Федеральной службе исполнения наказаний о компенсации морального вреда и взыскании упущенной выгоды в виде утраченного заработка оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Верховный Суд Республики Татарстан через Авиастроительный районный суд города Казани в течение одного месяца со дня его составления в окончательной форме.

Судья К.И. Кардашова

Решение в окончательной форме изготовлено 08 сентября 2020 года.