Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-132/2021 по иску Федерального казенного учреждения следственный изолятор № 6 Главного Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области к ФИО2, о возмещении причиненного материального ущерба,

установил:

Федеральное казенное учреждение следственный изолятор № 6 Главного Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области (далее по тексту ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области) обратилось иском к ФИО2, ФИО3 о возмещении причиненного материального ущерба в размере 41497 рублей 23 копейки и 45908 рублей 26 копеек соответственно.

В обоснование исковых требований указано, что ФИО3 проходил службу в ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области, последняя замещаемая должность начальник следственного изолятора ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области; приказом № 302 лс от 19 сентября 2019 года с 01 октября 2019 года назначен на должность начальника отдела тылового обеспечения ФКУ «Управление по конвоированию ГУФСИН России по Свердловской области». ФИО2 проходит службу в ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области, последняя замещаемая должность старший инспектор группы интендантского и хозяйственного обеспечения ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области. В период службы между ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области, ФИО3 и ФИО2 были заключены договоры о полной материальной ответственности. По результатам проведенной документальной ревизии финансово-хозяйственной деятельности ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области за период с 01 апреля 2019 года по 01 апреля 2020 года, оформленной актом от 03 июля 2020 года, выявлено, что в нарушение части 4 статьи 71 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ «О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об утверждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы», пункта 32 раздела 3 должностной инструкции ФИО2 не была удержана стоимость выданного вещего имуществ личного пользовании при увольнении на основании пункта 2 части 2 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ «О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об утверждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» (по инициативе сотрудника) ряда сотрудников. Кроме того, по результатам сплошной сверки фактических показаний одометрового оборудования с путевыми листами установлено расхождение в сторону завышения пробега автомобиля *** государственный регистрационный знак *** на 2651 км или 1010, 62 литра дизельного топлива. На основании проведенной документальной ревизии финансово-хозяйственной деятельности ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области за период с 01 апреля 2019 года по 01 апреля 2020 года, оформленной актом от 03 июля 2020 года, ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области проведена служебная проверка (заключение утверждено Врио начальника ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области ФИО4 12 августа 2020 года), в ходе которой установлено, что в действиях ФИО2 усматриваются нарушения части 4 статьи 71 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ «О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об утверждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы», выразившееся в не удержании стоимости выданного вещевого имущества личного пользовании при увольнении на основании пункта 2 части 2 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ «О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об утверждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» (по инициативе сотрудника) ряда сотрудников, в действиях ФИО5 установлено расхождение в сторону завышения пробега автомобиля *** государственный регистрационный знак *** на 2651 км или 1010, 62 литра дизельного топлива, чем причинен органу уголовно-исполнительной системы прямой действительный ущерб в размере 41497 рублей 23 копейки и 45908 рублей 26 копеек соответственно, от возмещения которого ответчики, в добровольном порядке отказались.

В судебном заседании представитель истца ФИО1, действующая на основании доверенности без номера от 10 июня 2020 года, представила заявление об отказе от исковых требований к ответчику ФИО5 о возмещении причиненного материального ущерба в размере 45908 рублей 26 копеек.

Определением суда от 17 марта 2021 года принят отказ ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области от иска ФИО3 о возмещении причиненного материального ущерба в размере 45908 рублей 26 копеек; производство по гражданскому делу в указанной части прекращено.

В судебном заседании представитель истца ФИО1, действующая на основании доверенности без номера от 10 июня 2020 года исковые требования и доводы, изложенные в исковом заявлении с учетом уточнений, поддержала; просила исковые требования удовлетворить в полном объеме.

Ответчик ФИО2 в судебном заседании возражала против удовлетворения иска, ссылаясь на его необоснованность.

Ответчик ФИО5 в судебное заседание не явился, извещался надлежащим образом, представил заявление о рассмотрении дела в свое отсутствие.

Суд, с учетом мнения лиц, участвующих в деле и положений статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, учитывая надлежащее извещение лиц участвующих в деле, а также отсутствие каких-либо ходатайств, препятствующих рассмотрению дела в данном судебном заседании, принимая во внимание, что участие в судебном заседании является правом, а не обязанностью лица, участвующего в деле, но каждому гарантируется право на рассмотрение дела в разумные сроки, определил рассмотреть дело при данной явке.

Заслушав лиц, участвующих в деле, исследовав и оценив представленные по делу доказательства в совокупности, суд полагает иск не подлежащим удовлетворению по следующим основаниям.

Согласно части первой статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, конкретизирующей статью 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

В развитие указанных принципов статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены в том числе из показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств (часть 1 статьи 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).

В соответствии с частью 1 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (часть 1 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации). При этом, оценка доказательств и отражение ее результатов в судебном решении являются проявлением дискреционных полномочий суда, необходимых для осуществления правосудия, вытекающих из принципа самостоятельности судебной власти, что, однако, не предполагает возможности оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы. Иное приводило бы к тому, что право на судебную защиту, закрепленное в части 1 статьи 46 Конституции Российской Федерации, оказывалось бы существенно ущемленным.

Согласно части 3 статьи 196 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд принимает решение по заявленным истцом требованиям.

Правоотношения, связанные с поступлением на службу в уголовно-исполнительной системе, ее прохождением и прекращением, а также с определением правового положения (статуса) сотрудника регулируются, в том числе: Конституцией Российской Федерации; нормами Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ «О службе в уголовно-исполнительной системе Российской Федерации и о внесении изменений в Закон Российской Федерации «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» (далее - Федеральный закон от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ); законодательством Российской Федерации о государственной гражданской службе Российской Федерации, а трудовые отношения - трудовым законодательством Российской Федерации; нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации; нормативными правовыми актами Правительства Российской Федерации; нормативными правовыми актами федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний; нормативными правовыми актами федерального органа уголовно-исполнительной системы в случаях, установленных федеральными конституционными законами, настоящим Федеральным законом, иными федеральными законами, нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации (статьи 2, 3 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ).

В случаях, не урегулированных нормативными правовыми актами Российской Федерации, указанными в части 1 настоящей статьи, к правоотношениям, связанным со службой в уголовно-исполнительной системе, применяются нормы трудового законодательства Российской Федерации (часть 2 статьи 3 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ).

В соответствии с частью 5 статьи 15 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ за ущерб, причиненный учреждению и (или) органу уголовно-исполнительной системы, сотрудник несет материальную ответственность в порядке и случаях, которые установлены трудовым законодательством Российской Федерации.

Согласно статье 233 Трудового кодекса Российской Федерации материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами. Каждая из сторон трудового договора обязана доказать размер причиненного ей ущерба.

В соответствии с положениями части 1 статьи 238, статей 241, 242 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб.

За причиненный ущерб работник несет материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами.

Полная материальная ответственность работника состоит в его обязанности возмещать причиненный работодателю прямой действительный ущерб в полном размере.

Материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба может возлагаться на работника лишь в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом или иными федеральными законами.

Согласно статье 247 Трудового кодекса Российской Федерации до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов.

Из разъяснений, содержащихся в пункте 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года № 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю» к обстоятельствам, имеющим значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.

При недоказанности работодателем хотя бы одного из перечисленных обстоятельств материальная ответственность работника исключается.

Судом установлено и следует из материалов дела, что ФИО2 проходит службу в ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области, последняя замещаемая должность старший инспектор группы интендантского и хозяйственного обеспечения в ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области; 01 января 2021 года между ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области и ФИО2 заключен договор о полной материальной ответственности.

По результатам проведенной документальной ревизии финансово-хозяйственной деятельности ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области за период с 01 апреля 2019 года по 01 апреля 2020 года, оформленной актом от 03 июля 2020 года, выявлено, что в нарушение части 4 статьи 71 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ, пункта 32 раздела 3 должностной инструкции ФИО2 не была удержана стоимость выданного вещего имуществ личного пользовании при увольнении на основании пункта 2 части 2 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ (по инициативе сотрудника) ряда сотрудников (К.Е.Н. (приказ № 62 лс от 25 апреля 2019 года) К.А.Э. (приказ № 56 лс от 10 апреля 2019 года), К.Ю.Н. приказ № 85 лс от 13 июня 2019 года), В.Т.А. (приказ № 103 лс от 09 июля 2019 года), Р.А.В. (приказ № 149 лс от 19 сентября 2019 года), Т.А.С. (приказ № 195 лс от 05 декабря 2019 года), Н.Ю.В. (приказ № 191 лс от 03 декабря 2019 года)).

На основании проведенной документальной ревизии финансово-хозяйственной деятельности ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области за период с 01 апреля 2019 года по 01 апреля 2020 года, оформленной актом от 03 июля 2020 года, ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области проведена служебная проверка (заключение утверждено Врио начальника ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области ФИО4 12 августа 2020 года), в ходе которой установлено, что в действиях ФИО2 усматриваются нарушения части 4 статьи 71 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ, пункта 32 раздела 3 должностной инструкции, выразившееся в не удержании стоимости выданного вещевого имущества личного пользовании при увольнении на основании пункта 2 части 2 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ (по инициативе сотрудника) ряда сотрудников (К.Е.Н. (приказ № 62 лс от 25 апреля 2019 года) К.А.Э. (приказ № 56 лс от 10 апреля 2019 года), К.Ю.Н. приказ № 85 лс от 13 июня 2019 года), В.Т.А. (приказ № 103 лс от 09 июля 2019 года), Р.А.В. (приказ № 149 лс от 19 сентября 2019 года), Т.А.С. (приказ № 195 лс от 05 декабря 2019 года), Н.Ю.В. (приказ № 191 лс от 03 декабря 2019 года)), чем причинен органу уголовно-исполнительной системы прямой действительный ущерб в размере 41497 рублей 23 копейки, определенного в пределах среднего месячного заработка ФИО2, от возмещения которого ответчик, в добровольном порядке отказалась.

Определение характера спорного материального правоотношения, подлежащего применению законодательства и обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, являются согласно статье 149 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации задачами подготовки дела к судебному разбирательству. В рамках такой деятельности суд должен определить и поставить на обсуждение сторон круг обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, наличие либо отсутствие которых суд предлагает доказать участникам процесса.

Во исполнение приведенных выше норм в отношении позиции истца о наличии оснований для привлечения ответчика к материальной ответственности подлежит применению повышенный стандарт доказывания обстоятельств, свидетельствующих о противоправности поведения ФИО2, неисполнении ею своих служебных обязанностей, причинения сотрудником органу уголовно-исполнительной системы прямого действительного ущерба, причинной связи между ее поведением и наступившим ущербом.

Исходя из требований статей 232, 233, 238, 239 Трудового кодекса Российской Федерации, разъяснений, содержащихся в пункте 4 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года № 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю», именно на работодателе (нанимателе) лежит обязанность доказать перечисленные выше обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником (сотрудником).

Между тем, из установленных судом обстоятельств следует, что совокупность условий для наступления материальной ответственности ФИО2 в размере среднего месячного денежного довольствия отсутствует.

Для установления виновных действий сотрудника, необходимо наличие доказательств устанавливающих его обязанности по замещаемой должности, неисполнение либо ненадлежащее исполнение которых состоит в прямой причинной следственной связи с материальным ущербом, причиненным органу уголовно-исполнительной системы.

К основным обязанностям старшего инспектора группы интендантского и хозяйственного обеспечения в ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области ФИО2 относятся в том числе, организация своевременного получения, заготовки, приема и хранения, выдачи и расходования согласно норм положенности вещевого имущества, хозяйственного имуществ аи инвентаря (пункт 33), организация работы центрального слада (хранение вещевого имущества на складе учреждения для спецконтингента личного состава), предоставление достоверных и своевременных ответов согласно перечню отчетов в ОИО ГУФСИН России по Свердловской области, определять потребность и получение положенного по нормам вещевого имущества для личного состава и спецконтингента, вести своевременный учет по выбраковке и списанию вещевого имущества (пункт 34).

Таким образом, из ее функциональных обязанностей, иных материалов дела, не следует, что ФИО2, является должностным лицом ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области, полномочным производить удержания из заработной платы стоимости выданного вещевого имущества личного пользовании при увольнении сотрудников, в ее полномочия входит лишь составление соответствующих справок-расчетов стоимости вещевого имущества на удержание при увольнении сотрудников уголовно-исполнительной системы, в связи с чем не может нести материальную ответственность. Содержание служебной проверки от 12 августа 2020 года не содержит доказательств совершения ФИО2 конкретных действий, свидетельствующих о неисполнении либо ненадлежащем исполнении ею должностных обязанностей, повлекших причинение органу уголовно-исполнительной системы именно прямого действительного ущерба, что является обязательным условием наступления материальной ответственности.

Неисполнение либо ненадлежащее исполнение должностных обязанностей не может характеризоваться как понятие неопределенное, основанное лишь на внутреннем убеждении представителя нанимателя, а вывод о виновности сотрудника не может быть основан на предположениях органа уголовно-исполнительной системы о фактах, которые не подтверждены в установленном порядке, в связи с чем не доказанность совершения ответчиком в пределах наделенных им ответчиком функциональных обязанностей старшего инспектора группы интендантского и хозяйственного обеспечения ФКУ СИЗО № 6 ГУФСИН России по Свердловской области, конкретных виновных действий, не давали представителю нанимателя основания для привлечения сотрудника к материальной ответственности.

Наличие заключенного договора о полной материальной ответственности между истцом и ответчиком не свидетельствует о возможности безусловного взыскания с ФИО2 материального ущерба

Кроме того, суд отмечает. что частью 3 статьи 24 Закона Российской Федерации от 21 июля 1993 года № 5473-I «Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы» определено, что порядок и условия прохождения службы сотрудниками уголовно-исполнительной системы регламентируются названным законом и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, нормативными правовыми актами федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний.

В силу абзаца 1 статьи 21 Федерального закона от 21 июля 1998 года № 117-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с реформированием уголовно-исполнительной системы» действие Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, утвержденного постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 23 декабря 1992 года № 4202-I, распространено на сотрудников органов внутренних дел, переходящих на службу в учреждения и органы уголовно-исполнительной системы, а также на лиц, вновь поступающих на службу в указанные учреждения и органы, впредь до принятия федерального закона о службе в уголовно-исполнительной системе.

С 01 августа 2018 года вступил в действие Федеральный закон от 19 июля 2018 года 197-ФЗ.

Согласно части 4 статьи 71 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ в случае расторжения контракта и увольнения сотрудника по основанию, предусмотренному пунктом 2, 5, 6, 7, 10, 13, 14 или 19 части 2 либо пунктом 4, 5, 7, 9 или 14 части 3 статьи 84 настоящего Федерального закона, сотрудник в порядке, определяемом федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний, возмещает федеральному органу уголовно-исполнительной системы стоимость выданных ему предметов вещевого имущества личного пользования с учетом сроков носки.

В соответствии с частью 4 статьи 71 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ Приказом Минюста России от 24 декабря 2019 года № 304 утвержден Порядок возмещения Федеральной службе исполнения наказаний увольняемыми сотрудниками уголовно-исполнительной системы Российской Федерации стоимости выданных им предметов вещевого имущества личного пользования с учетом сроков носки (действует с 25 января 2020 года).

Этим же Приказом Минюста России от 24 декабря 2019 года № 304 признан утратившим силу (с 24 января 2020 года) Приказ Минюста России от 25 июля 2008 года № 152 «Об утверждении Порядка выплаты отдельным категориям сотрудников уголовно-исполнительной системы денежной компенсации вместо положенных по нормам снабжения предметов вещевого имущества личного пользования».

Анализ вышеприведенных норм позволяет суду сделать вывод о том, что на момент увольнения на основании пункта 2 части 2 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ (по инициативе сотрудника) сотрудников К.Е.Н. (приказ № 62 лс от 25 апреля 2019 года) К.А.Э. (приказ № 56 лс от 10 апреля 2019 года), К.Ю.Н. приказ № 85 лс от 13 июня 2019 года), В.Т.А. (приказ № 103 лс от 09 июля 2019 года), Р.А.В. (приказ № 149 лс от 19 сентября 2019 года), Т.А.С. (приказ № 195 лс от 05 декабря 2019 года), Н.Ю.В. (приказ № 191 лс от 03 декабря 2019 года), действовал Приказ Минюста России от 25 июля 2008 года № 152 «Об утверждении Порядка выплаты отдельным категориям сотрудников уголовно-исполнительной системы денежной компенсации вместо положенных по нормам снабжения предметов вещевого имущества личного пользования», пунктом 4 которого было установлено, что сотрудникам, увольняемым из учреждений и органов УИС за нарушения условий служебного контракта, а также по основаниям, предусмотренным в пунктах «к», «л», «м» статьи 58 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 23 декабря 1992 года № 4202-1, за предметы вещевого имущества личного пользования, положенные по нормам снабжения и не полученные ими ко дню увольнения, может начисляться денежная компенсация (пропорционально периоду времени от наступления права на получение вещевого имущества до увольнения), которая засчитывается при погашении задолженности за неиспользование выданного обмундирования в установленные сроки носки, взыскиваемой в соответствии с законодательством Российской Федерации, то есть положений статьи 61 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 23 декабря 1992 года № 4202-1, которым прямо предусмотрено, что при увольнении сотрудника органов внутренних дел за нарушение условий контракта, а также по основаниям, предусмотренным в пунктах «к», «л», «м» статьи 58 настоящего Положения, стоимость выданного ему обмундирования подлежит взысканию в бесспорном порядке с учетом износа, то есть указанная имущественная ответственность до утверждения Приказом Минюста России от 24 декабря 2019 года № 304 нового Порядка возмещения Федеральной службе исполнения наказаний увольняемыми сотрудниками уголовно-исполнительной системы Российской Федерации стоимости выданных им предметов вещевого имущества личного пользования с учетом сроков носки, была предусмотрена только к сотрудникам, уволенным по отрицательным мотивам.

При таких обстоятельствах, оснований производить удержании стоимости выданного вещевого имущества личного пользовании указанным сотрудникам, у ответчика не имелось, на что последняя ссылалась в своих объяснениях от 31 июня 2020 года, данных при проведении служебной проверки.

Вопреки ошибочным доводам стороны истца, из буквального толкования части 4 статьи 71 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ следует, что в случае расторжения контракта и увольнения сотрудника по основанию, предусмотренному пунктом 2, 5, 6, 7, 10, 13, 14 или 19 части 2 либо пунктом 4, 5, 7, 9 или 14 части 3 статьи 84 настоящего Федерального закона, сотрудник в порядке, определяемом федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний, возмещает федеральному органу уголовно-исполнительной системы стоимость выданных ему предметов вещевого имущества личного пользования с учетом сроков носки.

Порядок возмещения Федеральной службе исполнения наказаний увольняемыми сотрудниками уголовно-исполнительной системы Российской Федерации стоимости выданных им предметов вещевого имущества личного пользования с учетом сроков носки, пунктом 5 которого установлено, что за полученные ко дню увольнения предметы вещевого имущества личного пользования с неистекшими сроками носки с сотрудников взыскивается задолженность по стоимости предметов вещевого имущества личного пользования (пропорционально - с месяца увольнения по месяц окончания срока носки предметов) утвержден Приказом Минюста России от 24 декабря 2019 года № 304 и действует с 25 января 2020 года, следовательно, к сотрудникам, уволенным на основании пункта 2 части 2 статьи 84 Федерального закона от 19 июля 2018 года № 197-ФЗ до 24 января 2020 года (в период действия Приказа Минюста России от 25 июля 2008 года № 152) применению не подлежит.

Не может быть принята во внимание и ссылка стороны истца на Приказ ФСИН России от 29 апреля 2014 года № 201 «Об утверждении Порядка учета и списания вещевого имущества в учреждениях, организациях и органах уголовно-исполнительной системы», пунктом 13 которого предусмотрено, что для расчетов с сотрудниками УИС в случаях, когда при их увольнении стоимость обмундирования подлежит возмещению, оформляется справка-расчет (приложение № 10 к Порядку) стоимости вещевого имущества на удержание в трех экземплярах: первый экземпляр остается в тыловой службе, второй - передается финансовой службе для удержания задолженности, третий - уволенному сотруднику; расчет производится по стоимости, установленной для выплаты денежной компенсации, исчисленной пропорционально времени, оставшемуся до окончания сроков носки соответствующих предметов, поскольку данный Порядок регламентирует учет и списание вещевого имущества в учреждениях, организациях и органах уголовно-исполнительной системы, данным Порядком утверждены соответствующие формы документов формы, и не регламентирует порядок возмещения Федеральной службе исполнения наказаний увольняемыми сотрудниками уголовно-исполнительной системы Российской Федерации стоимости выданных им предметов вещевого имущества личного пользования с учетом сроков носки.

При таких обстоятельствах, суд, оценив представленные доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, с учетом фактических обстоятельств дела, установленных по настоящему делу, применительно к вышеприведенным нормам материального права, регулирующих спорные отношения, приходит к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения исковых требований в полном объеме.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 12, 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

исковое заявление Федерального казенного учреждения следственный изолятор № 6 Главного Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Свердловской области к ФИО2, о возмещении причиненного материального ущерба оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в судебную коллегию по гражданским делам Свердловского областного суда в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме с подачей жалобы через Кировградский городской суд Свердловской области.

Судья

И.Б. Доева