Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску ФИО2 к Управлению Судебного департамента в Челябинской области о признании приказов и заключения о результатах служебной проверки незаконными, восстановлении на работе, взыскании компенсации морального вреда, среднего заработка за время вынужденного прогула, компенсации в связи с нарушением работодателем сроков выплаты заработной платы, признании записи об увольнении недействительной, возложении обязанности выдать дубликат трудовой книжки, изъять из личного дела заключение по результатам служебной проверки,

установил:

ФИО2 обратился в суд с иском к Управлению Судебного департамента в Челябинской области (далее - УСД в Челябинской области), просил:

- признать незаконным приказ УСД в Челябинской области от ДД.ММ.ГГГГ№ «По личному составу»,

- восстановить ФИО2 на работе в должности <данные изъяты> УСД в Челябинской области,

- взыскать средний заработок из расчета <данные изъяты> за рабочий день по пятидневной рабочей неделе за период с 10 февраля 2018 года по дату вынесения решения суда,

- признать запись от 09 февраля 2018 года № 11 об увольнении в трудовой книжке ФИО2 недействительной,

- обязать выдать ФИО2 дубликат трудовой книжки без записи от 09 февраля 2018 года № 11 об увольнении,

- признать приказ от ДД.ММ.ГГГГ№ «О проведении служебной проверки», результаты служебной проверки, проведенной в период с 31 января 2018 года по 09 февраля 2018 года, а также заключение по результатам ее проведения от 09 февраля 2018 года, незаконными,

- обязать изъять из личного дела ФИО2 заключение по результатам служебной проверки от 09 февраля 2018 года,

- взыскать денежную компенсацию в связи с нарушением работодателем установленного срока выплат при увольнении в размере 41 рубля 04 копеек, компенсацию морального вреда в размере 1 000 000 рублей.

В обоснование заявленных требований сослался на то, что с 07 октября 2013 года по 09 февраля 2018 года работал в УСД в Челябинской области на разных должностях, с 16 октября 2015 года - <данные изъяты>, 09 февраля 2018 года от занимаемой должности освобожден на основании приказа от ДД.ММ.ГГГГ года № № по п. 7 ч. 1 ст. 37 Федерального закона» от 27 июля 2004 года № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации (далее - Закон от 27 июля 2004 года № 79-ФЗ).

29 января 2018 года в УСД в Челябинской области поступило обращение ФИО29., согласно которому ФИО2 при трудоустройстве не указал о судимости отца. 31 января 2018 года издан приказ «О проведении служебной проверки», 09 февраля 2018 года состоялось заседание комиссии по проведению служебной проверки, составлено заключение по ее результатам, 09 февраля 2018 года он был ознакомлен с приказом о расторжении служебного контракта.

Увольнение считает незаконным. 17 сентября 2013 года при трудоустройстве в бланке «Автобиография» он указал, что из родственников избирательных прав никто не лишался, репрессиям не подвергался, под судом и следствием не находился. О привлечении своего отца ФИО12 к уголовной ответственности ему известно не было, и отец и мать на его вопрос сообщили, что таких фактов не было. Не доверять их словам оснований не было, умысла на предоставление заведомо ложных сведений он не имел. Признака заведомой ложности сведений в ходе проверки не установлено. Ни докладная записка, ни заключение по результатам служебной проверки не содержат сведений о том, какие именно подложные документы или заведомо ложные сведения были предоставлены. При этом сведения, указанные в автобиографии, не являются сведениями, в отношении которых распространяют свое действие п. 8 ч. 1 ст. 16 и п. 7 ч. 1 ст. 37 Закона от 27 июля 2004 года № 79-ФЗ. Анкета, заполненная при трудоустройстве по форме, утвержденной Постановлением Правительства, не содержит требований о предоставлении информации о судимости родственников. Ни он, ни ФИО12 согласия на проведение в отношении него проверочных мероприятий не давал. Фраза «На проведение в отношении меня проверочных мероприятий согласен» не может расцениваться в качестве согласия на проведение проверки в отношении его отца, так как сведения о судимости и привлечении к административной ответственности составляют личную тайну ФИО12.

В случае признания приказа от ДД.ММ.ГГГГ№ «По личному составу» незаконным, ему надлежит выплатить средний заработок за время вынужденного прогула за период с 10 февраля 2018 года по дату вынесения решения суда и выдать дубликат трудовой книжки с исключением недействительной записи об увольнении. Расчет при увольнении им получен не 09 февраля 2018 года, а через четыре дня, то есть 13 февраля 2018 года, в связи с чем с УСД в Челябинской области надлежит взыскать компенсацию за нарушение установленного срока выплат в размере 41 рубля 04 копеек.

Приказ от ДД.ММ.ГГГГ№-о «о проведении служебной проверки», результаты служебной проверки и заключение по результатам ее проведения также являются незаконными. Оснований для проведения служебной проверки не было, так как предоставление гражданским служащим представителю нанимателя подложных документов или заведомо ложных сведений не является дисциплинарным проступком и требует проведения служебной проверки. Основание ее проведения в приказе от 31 января 2018 года № 10-о не указано. Кроме того, в состав комиссии вошли начальник отдела государственной службы и кадрового обеспечения ФИО13 - председатель комиссии, члены комиссии: заместитель начальника УСД в Челябинской области - начальник отдела организации контроля и противодействия коррупции ФИО14 и консультант юридического отдела ФИО51.. У ФИО14 к нему имеется неприязненное и предвзятое отношение, однако с заявлением об освобождении от участия в проверке он не обратился. ФИО14 также обладает организационно-распорядительными полномочиями в отношении ФИО15, что влечет конфликт интересов, поскольку ФИО13 не могла в должной мере реализовывать полномочия, представленные ей, как председателю комиссии. Кроме того, председателем комиссии должен быть заместитель начальника УСД в Челябинской области.

Не соблюдены требования о направлении председателем комиссии запросов. Запрос в информационный центр УВД Челябинской области в отношении ФИО12 был подготовлен ФИО16, не входившей в состав комиссии, ФИО12 согласие на это не давалось.

Объяснительные ФИО50ФИО30 приобщены к материалам служебной проверки без законных оснований, так как в них не указано, кому они адресованы и в связи с чем даны. Объяснительная ФИО21 датирована 30 января 2018 года, то есть ранее даты начала проверки.

Основанием для проведения проверки не может являться ни обращение ФИО31., ни приказ от ДД.ММ.ГГГГ№-о, при проведении проверки не установлено ни одно из обстоятельств, перечисленных в п. 3 Инструкции об организации и проведении служебных проверок, резолютивная часть заключения по результатам служебной проверки от 09 февраля 2018 года не содержит предложения о применении (неприменении) дисциплинарного взыскания, подтверждая, что он не совершался и оснований для проведения служебной проверки не имелось.

Заключение по результатам проверки должно быть подписано руководителем кадрового подразделения, председателем и членами комиссии, однако подписано ФИО15, являющейся и руководителем кадрового подразделения и председателем комиссии одновременно.

В ходе проверки вопросы ему не задавались, а истребовалось объяснение по жалобе ФИО32

В связи с вышеуказанными обстоятельствами ему причинен моральный вред, выразившийся в том, что с 30 января 2018 года, с разговора между ним, ФИО17 и ФИО14 он испытывает стрессовое состояние, обусловленное психологическим давлением, оказываемым на него в ходе разговора. В период проверки он находился в подавленном состоянии, испытывал учащенное сердцебиение, головокружение. Особые переживания вызвало сообщение о судимости отца без психологической подготовки, в присутствии постороннего лица. Он не был готов к такому разговору о близких родственниках, шокирован происходящим. Со стороны коллег прослеживалось осуждающее отношение к нему, информация о проводимой проверке стала доступна другим работникам УСД в Челябинской области. Его особо расстроила подготовка запроса в информационный центр УВД Челябинской области ФИО18, не входившей в состав комиссии. Использование в приказе от ДД.ММ.ГГГГ№-о и в заключении по результатам проведения проверки слова «факты» также причинило ему моральный вред, подорвав авторитет и деловую репутацию, поскольку доводы могут стать фактами только после их подтверждения. Его беспокоит, какой ответ был дан ФИО5ФИО33 на его обращение, а также какая информация направлена в «другие вышестоящие инстанции». В результате незаконного увольнения он был лишен возможности трудиться, получать доход, вынужден экономить на продуктах, товарах первой необходимости, переживает из-за реакции родителей на случившееся, которые испытывают сильный стресс. Нравственные страдания вызвало и получение сумм, причитающихся при увольнении, спустя четыре дня. Учитывая степень нравственных страданий, причиненный моральный вред оценивает в 1 000 000 рублей (Т.1, л.д. 2-21).

Истец ФИО2 в судебном заседании на удовлетворении исковых требований настаивал.

Представитель ответчика ФИО3, действующая на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ (Т.1, л.д. 172), в судебном заседании исковые требования полагала не подлежащими удовлетворению.

В письменных возражениях представитель ответчика указал, что основанием для проведения служебной проверки в отношении ФИО2 послужило обращение ФИО5ФИО34. о сокрытии истцом при поступлении на государственную службу факта нахождения близкого родственника - отца под судом и следствием. ФИО2 с данным обращением был ознакомлен, дал объяснения.

В ходе служебной проверки был направлен запрос в Информационный центр ГУ МВД России по Челябинской области в отношении ФИО12 - отца истца, согласно ответу на который ФИО12 неоднократно привлекался к уголовной ответственности.

Обстоятельства, указанные в обращении ФИО35 именно факт предоставления ФИО2 заведомо ложных сведений при заключении служебного контракта подтвердился.

При поступлении на государственную гражданскую службу в УСД в Челябинской области в 2013-м году ФИО2 среди прочих документов, необходимых для участия в конкурсе на замещение вакантной должности гражданской службы были представлены анкета и автобиография, которые подшиваются в личное дело, дана расписка о том, что на проведение в отношении него проверочных мероприятий он согласен. 16 сентября 2015 года ФИО2 подано заявление на участие в конкурсе за замещение вакантной должности государственной гражданской службы <данные изъяты>, в котором он указывает, что к заявлению прилагает личное дело.

При заполнении автобиографии ФИО2 в утвердительной форме указал, что из родственников избирательных прав никто не лишался, репрессиям не подвергался, под судом и следствием не находился, тем самым скрыл факт привлечения своего отца к уголовной ответственности, сообщив заведомо ложные сведения. У него имелась возможность указать в автобиографии, что данными сведениями он не располагает или сведения записаны со слов родителей. ФИО12 неоднократно привлекался к уголовной ответственности, поэтому в силу родственных связей, длительного проживания с родителями, ФИО2 не мог не знать о судимости и уголовной ответственности отца.

При создании комиссии по проведению служебной проверки нарушений не допущено. В ходе проверки истец знакомился с личным делом, материалами проверки, представлял доказательства в обоснование своей позиции.

Увольнение ФИО2 произведено в соответствии с законом, основания для его восстановления на работе и выплате заработной платы за время вынужденного прогула отсутствуют.

Выплата окончательного расчета при увольнении произведена не в день увольнения, а 13 февраля 2018 года, в связи с чем срок выплаты был нарушен. Денежная компенсация в размере 41 рубля 04 копеек перечислена истцу 16 марта 2018 года.

Причинение действиями УСД в Челябинской области истцу физических и нравственных страданий доказательствами не подтверждено, в связи с чем в удовлетворении его требований о взыскании компенсации морального вреда также надлежит отказать (л.д. 78-86).

Заслушав стороны, заключение прокурора, полагавшего исковые требования не подлежащими удовлетворению, допросив свидетелей, исследовав письменные материалы дела, суд считает исковые требования подлежащими частичному удовлетворению по следующим основаниям.

В судебном заседании установлено, что ФИО2 проходил государственную гражданскую службу в УСД в Челябинской области: с 07 октября 2013 года по 21 апреля 2015 года замещал должность главного <данные изъяты>, с 21 апреля 2015 года по 16 октября 2015 года должность <данные изъяты> того же отдела, с 16 октября 2015 года по 09 февраля 2018 года должность <данные изъяты>. В период с 02 октября 2017 года на него возложено исполнение обязанностей <данные изъяты> (копия трудовой книжки, Т.1, л.д. 26-28, служебные контракты, Т.1, л.д. 30-41, копии приказов по личному составу, Т.1, л.д. 137-140).

Согласно общим положениям служебных контрактов (п.1. раздела І) по служебному контракту Гражданский служащий берет на себя обязательства, связанные с прохождением государственной гражданской службы Российской Федерации.

В соответствии с п. 6. раздела ІІ служебных контрактов Гражданский служащий обязан соблюдать ограничения, связанные с государственной гражданской службой, выполнять обязательства и требования к служебному поведению, не нарушать запреты, которые установлены Федеральным законом от 27 июля 2004 года № 79-ФЗ и другими федеральными законами.

Для участия в конкурсе на замещение вакантной должности главного <данные изъяты> УСД в Челябинской области 17 сентября 2013 года ФИО2 представлена анкета, форма которой утверждена распоряжением Правительства РФ от 26 мая 2005 г. № 667-р (Т.1, л.д. 92-93) и автобиография, заполненная собственноручно 17 сентября 2013 года (л.д. 94).

16 сентября 2015 года при подаче заявления о допуске к участию в конкурсе на замещение вакантной должности государственной гражданской службы <данные изъяты> ФИО2 указал, что к заявлению прилагает личное дело (Т.1, л.д. 141).

29 января 2018 года в УСД в Челябинской области поступило обращение ФИО36 с информацией о том, что ФИО2 при поступлении на гражданскую службу в анкетных данных не указал, что его отец ФИО12 был осужден и отбывал наказание в местах лишения свободы. <данные изъяты> (Т.1, л.д. 89).

Приказом и.о. начальника УСД в Челябинской области от ДД.ММ.ГГГГ№-о назначено проведение проверки по фактам, указанным в обращении ФИО37. в отношении государственного гражданского служащего ФИО2, для чего создана комиссия в составе: председатель комиссии начальник отдела государственной службы и кадрового обеспечения ФИО13, члены комиссии - заместитель начальника Управления - начальник отдела организации контроля и противодействия коррупции ФИО14, консультант юридического отдела ФИО3.

С указанным приказом истец ознакомлен 31 января 2018 года в 15.10 часов (Т.1, л.д. 91).

Согласно докладной записке комиссии по результатам проведенной проверки с приложением Заключения по ее результатам, обстоятельства, указанные в обращении ФИО38 частично подтвердились.

01 февраля 2018 года комиссия направила запрос в Информационный центр ГУ МВД России по <адрес> в отношении ФИО39 - отца ФИО2, результаты проверки показали, что ФИО12 неоднократно привлекался к уголовной ответственности (Т.1, л.д. 97), тогда как при поступлении на государственную гражданскую службу ФИО2 в автобиографии в утвердительной форме указал, что из родственников избирательных прав никто не лишался, репрессиям не подвергался, под судом и следствием не находился. Факт нахождения ФИО2 в п. Вязовая для урегулирования вопроса в полиции установить не представилось возможным.

В действиях ФИО2 при поступлении на государственную гражданскую службу усмотрены признаки вины, заключающиеся в предоставлении заведомо ложных сведений при заключении служебного контракта, начальнику Управления предложено рассмотреть вопрос о расторжении служебного контракта и освобождении ФИО2 от занимаемой должности в соответствии с п. 7 ч. 1 ст. 37 Федерального Закона от 27 июля 2004 года № 79 ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» (Т.1, л.д. 116-119).

С Заключением по результатам служебной проверки ФИО2 ознакомлен 09 февраля 2018 года в 17.35 часов (Т.1, л.д. 119).

Приказом от ДД.ММ.ГГГГ№-л/с с ФИО2 расторгнут служебный контракт, он освобожден от занимаемой должности и уволен с государственной гражданской службы 09 февраля 2018 года по инициативе представителя нанимателя за предоставление гражданским служащим представителю нанимателя подложных документов или заведомо ложных сведений при заключении служебного контракта (п. 7 ч. 1 ст. 37 Федерального Закона от 27 июля 2004 года № 79 ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации») (Т.1, л.д. 63).

Отношения, связанные с поступлением на государственную гражданскую службу Российской Федерации, ее прохождением и прекращением, а также с определением правового положения государственного гражданского служащего (далее также - гражданский служащий), регулируются Федеральным законом от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации».

Частью седьмой статьи 11 Трудового кодекса Российской Федерации (далее - ТК РФ) установлено, что на государственных служащих и муниципальных служащих действие трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы трудового права, распространяется с особенностями, предусмотренными федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации о государственной службе и муниципальной службе.

В соответствии со статьей 73 Федерального закона от 27 июля 2004 года № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» федеральные законы, иные нормативные правовые акты Российской Федерации, законы и иные нормативные правовые акты субъектов Российской Федерации, содержащие нормы трудового права, применяются к отношениям, связанным с гражданской службой, в части, не урегулированной данным федеральным законом.

В силу пункта 8 части 1 статьи 16 указанного закона гражданин не может быть принят на гражданскую службу, а гражданский служащий не может находиться на гражданской службе в случае представления подложных документов или заведомо ложных сведений при поступлении на гражданскую службу.

Согласно пункту 7 части 1 статьи 37 названного закона служебный контракт может быть расторгнут представителем нанимателя, а гражданский служащий освобожден от замещаемой должности гражданской службы и уволен с гражданской службы в случае предоставления гражданским служащим представителю нанимателя подложных документов или заведомо ложных сведений при заключении служебного контракта.

Таким образом, пункт 7 части 1 статьи 37 Федерального закона от 27 июля 2004 года № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» закрепляет основание увольнения по инициативе представителя нанимателя, обусловленное несоблюдением государственным гражданским служащим содержащегося в пункте 8 части 1 статьи 16 данного Федерального закона ограничения, связанного с государственной гражданской службой.

Увольнение по указанному основанию, в соответствии со ст. 57 этого же Федерального закона не является дисциплинарным взысканием, а представляет собой правовое последствие несоблюдения гражданским служащим ограничений, предусмотренных п. 8 ч. 1 ст. 16 названного Федерального закона.

Частью 1 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, конкретизирующей положения части 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации, определено, что правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. В развитие указанных принципов часть 1 статьи 56 названного кодекса предусматривает, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Из системного толкования указанных норм материального и процессуального закона следует, что обстоятельством, имеющим значение для правильного разрешения иска о восстановлении на государственной гражданской службе лица, служебный контракт с которым расторгнут по пункту 7 части 1 статьи 37 Федерального закона от 27 июля 2004 года № 79-ФЗ является установление факта предоставления гражданским служащим при заключении служебного контракта подложных документов или заведомо ложных сведений, обязанность доказать который возлагается на ответчика.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», при рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, трудовой договор с которым расторгнут по инициативе работодателя, обязанность доказать наличие законного основания увольнения и соблюдение установленного порядка увольнения возлагается на работодателя.

Представителем ответчика в письменных возражениях и в пояснениях в ходе производства по делу указано, что при поступлении на гражданскую службу истцом умышленно скрыт факт судимости отца, поскольку в автобиографии в утвердительной форме указано, что никто из родственников избирательных прав не лишался, репрессиям не подвергался, под судом и следствием не находился. Комиссия усмотрела признаки предоставления заведомо ложных сведений при заключении служебного контракта. Автобиография подписана лично ФИО2. Истец не мог не знать о судимости отца, поскольку последний неоднократно привлекался к уголовной ответственности, в том числе в 2008, 2009, 2010 м гг.. Поселок маленький, все об этом знали, и истец не мог не знать. Следственные действия велись в летнее время, когда истец находился дома, это не могло быть не замечено им.

Согласно материалам дела, 17 сентября 2013 года для участия в конкурсе на замещение вакантной должности с пакетом документов ФИО2 представлена автобиография, в которой он указал: «Из родственников избирательных прав никто не лишался, репрессиям не подвергался, под судом и следствием не находился» (Т.1, л.д. 94).

Как следует из поступившей по запросу руководителя УСД в Челябинской области из ИЦ ГУ МВД России по Челябинской области информации, ФИО12 привлекался к уголовной ответственности:

<данные изъяты>

В подтверждение доводов представителя ответчика, по ее ходатайству в ходе производства по делу в качестве свидетелей допрошены ФИО19, ФИО20, ФИО21, ФИО1 и ФИО6ФИО7.

Свидетель ФИО19 суду показал, что ему известно о привлечении к уголовной ответственности ФИО12, так как они проживают в небольшом населенном пункте, где все об этом знают. По этим же причинам полагает, что об этом известно и ФИО2.

Свидетель ФИО20 показал, что знает о привлечении ФИО12 к уголовной ответственности от мастеров Вязовского участкового лесничества. Считает, что ФИО2 должен был знать, так как Вязовая - поселок маленький, 1 500 - 2 000 жителей, все друг друга хорошо знают.

Свидетель ФИО21 суду показал, что в 2007-м году дружил с отцом истца, о привлечении его к уголовной ответственности ему известно. Знал это от ФИО12 лично, и в деревне это обсуждалось. ФИО2 также знал об этом, так как после выхода фильма «Зона» обсуждали его содержание с ФИО40 и ФИО12, ФИО2 при этом присутствовал. Они все привлекались к уголовной ответственности и обсуждали что правильно в этом фильме, а что нет. Он делал при этом ФИО12 замечание в связи с тем, что присутствует ребенок. ФИО2 был в сознательном возрасте, это было примерно в 2003-2004 гг. Кроме того, в 2010-м году отец истца работал в школе сторожем, и, когда вышел закон, не допускающий работать в детских учреждениях лицам, привлекавшимся к уголовной ответственности, он уволился. Народ по этому поводу писал жалобу, так как закон вышел, а он продолжал работать. Вся деревня об этом знала.

Свидетель ФИО42. показал, что о привлечении ФИО12 к уголовной ответственности знал весь поселок, и с ФИО12 он это обсуждал неоднократно. ФИО2 также знал об этом, так как в его присутствии с его отцом и ФИО21 эти вопросы обсуждались. Истцу в то время было около 15 лет, но точно возраст назвать не может.

Свидетель ФИО43. показал, что о судимости ФИО12 ему известно, так как вся Вязовая об этом знает. Полагает, что истцу об этом также известно.

В соответствии со ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы.

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

В соответствии с ч. 1 ст. 68 ГПК РФ объяснения сторон и третьих лиц об известных им обстоятельствах, имеющих значение для правильного рассмотрения дела, подлежат проверке и оценке наряду с другими доказательствами.

Оценив каждое из представленных доказательств в отдельности, а также все их в совокупности, суд считает установленным, что по состоянию на 17 сентября 2013 года ФИО4 о привлечении своего отца ФИО12 к уголовной ответственности было известно.

Свидетели ФИО21 и ФИО44 пояснили, что вопросы, связанные с привлечением ФИО12 к уголовной ответственности обсуждались в присутствии ФИО2, который был достаточно взрослый, чтобы это понимать.

Противоречий в показаниях указанных свидетелей суд не усматривает.

Все допрошенные свидетели последовательно поясняли, что п. Вязовая является небольшим населенным пунктом, о судимости ФИО12 в поселке известно.

Не доверять показаниям свидетелей ФИО22, ФИО20, ФИО21, ФИО46ФИО45. оснований не имеется, поскольку между истцом и свидетелями неприязненные отношения отсутствуют, их заинтересованности в исходе дела не установлено.

Доводы истца о том, что при первом привлечении его отца к уголовной ответственности он еще не родился, а последующие имели место после его поступления на учебу в учебное заведение, находящееся в другом городе, с учетом показаний свидетелей ФИО21 и ФИО1ФИО47., об отсутствии осведомленности не свидетельствуют.

Согласно информации, изложенной ФИО2 в автобиографии, он закончил школу в июне ДД.ММ.ГГГГ года, после чего поступил на очное отделение ВУЗа г. Челябинска, совершеннолетия истец достиг ДД.ММ.ГГГГ.

Косвенным подтверждением осведомленности истца о привлечении его отца к уголовной ответственности является также то обстоятельство, что по нескольким уголовным делам предварительное расследование и судебное разбирательство проходили в летнее время, то есть в период, свободный от обучения в ВУЗе (приговор от ДД.ММ.ГГГГ, судебные акты в период с апреля по ДД.ММ.ГГГГ, приговор от ДД.ММ.ГГГГ (Т.2, л.д. 12-20).

В ходе служебной проверки, проводимой по заявлению ФИО48., родители ФИО2 поясняли, что не сообщали сыну о привлечении отца к уголовной ответственности (Т.1, л.д. 101-106), аналогичные показания в указанной части дал ФИО12 в судебном заседании при допросе его в качестве свидетеля.

По мнению суда, к письменным пояснениям ФИО12 и ФИО23, а также показаниям ФИО12 в судебном заседании следует отнестись критически, поскольку указанные лица являются его родителями и в силу близких родственных отношений имеют заинтересованность в исходе дела.

Доводы свидетеля ФИО12 о наличии неприязненных отношений со всеми допрошенными по ходатайству представителя ответчика свидетелями их показания не порочат, поскольку свидетелями ФИО19, ФИО20, ФИО21 это отрицалось, кроме того, может свидетельствовать только об отношениях со свидетелями не истца, а его отца.

Отсутствие ФИО2 на рабочем месте ДД.ММ.ГГГГ предметом доказывания в рамках рассматриваемого дела не является, поскольку служебный контракт с ним расторгнут по иным основаниям.

Доводы истца о нарушении ответчиком порядка его увольнения, а именно: незаконности назначения служебной проверки и ее результатов, состава комиссии, созданной для служебной проверки и иных нарушениях, связанных с назначением и проведением служебной проверки, судом отклоняются.

Законом «О государственной гражданской службе Российской Федерации» порядок увольнения регламентирован только для применения и снятия дисциплинарного взыскания. Как отмечалось ранее, увольнение с государственной гражданской службы по основанию, предусмотренному п. 7 ч. 1 ст. 37 Федерального закона «О государственной гражданской службе Российской Федерации» не является дисциплинарным взысканием и поэтому не требует соблюдения установленного порядка его применения.

В рассматриваемом случае комиссия для проведения служебной проверки создана в связи с поступлением обращения ФИО49. и в целях проверки изложенных им фактов, что являлось не обязанностью, а правом нанимателя. При этом нарушений прав истца не допущено, он не был лишен возможности ознакомиться с материалами служебной проверки, давать пояснения, заявлять ходатайства.

Суд также не усматривает нарушения чьих-либо прав направлением представителем нанимателя запроса в ИЦ ГУ МВД России по Челябинской области о предоставлении сведений о судимости ФИО12, поскольку провести проверку достоверности представленных истцом в автобиографии сведений ответчик мог только при получении данной информации.

Суд соглашается с доводами истца о том, что наличие, либо отсутствие судимости родственников не является основанием, препятствующим поступлению гражданина на гражданскую службу, однако значения для рассматриваемого дела они не имеют.

В соответствии с пунктом 16 части 1 ст. 44 Закона № 79-ФЗ сведения, представленные гражданином при поступлении на гражданскую службу, подлежат проверке в установленном порядке на предмет их достоверности и полноты.

Достоверность сведений претендента проверяется соответствующей кадровой службой на основании запроса подразделения по вопросам гражданской службы и кадров того государственного органа, руководитель которого решает вопрос о приеме гражданина на гражданскую службу.

На основании полученных материалов проверок кадровая служба государственного органа составляет заключение о достоверности и полноте представленных сведений. Если в результате проверки будут установлены факты представления ложных сведений, то это обстоятельство препятствует принятию на гражданскую службу и нахождению на ней.

Таким образом, из буквального содержания приведенных норм следует, что именно сам факт предоставления подложных документов и заведомо ложных сведений является основанием для расторжения служебного контракта по инициативе представителя нанимателя, независимо от того, могли ли повлиять представленные сведения или документы на возможность заключения с лицом служебного контракта или явиться основанием для отказа в его заключении.

Перечень подложных документов или заведомо ложных сведений законодательно не закреплен, в связи с чем, по мнению суда, речь идет о сведениях, содержащихся в документах, предъявляемых представителю нанимателя лицом, поступающем на гражданскую службу, при заключении служебного контракта. Таким документом следует считать и автобиографию, заполненную истцом для участия в конкурсе на замещение вакантной должности.

Учитывая изложенное, отсутствуют основания для удовлетворения исковых требований ФИО2 о признании незаконным приказа УСД в Челябинской области от ДД.ММ.ГГГГ№-л/с «По личному составу», восстановлении его на работе в должности заместителя начальника отдела организационно-правового и информационного обеспечения судебной деятельности УСД в Челябинской области, признании незаконными приказа от ДД.ММ.ГГГГ№-о «О проведении служебной проверки», результатов служебной проверки, заключения по результатам ее проведения от 09 февраля 2018 года.

В связи с отказом в удовлетворении основных исковых требований, как следствие, не подлежат удовлетворению и требования о взыскании среднего заработка за период с 10 февраля 2018 года по дату вынесения решения суда, признании записи об увольнении в трудовой книжке недействительной, возложении обязанности выдать дубликат трудовой книжки и изъять из личного дела ФИО2 заключение по результатам служебной проверки от 09 февраля 2018 года, так как они производны от основных исковых требований.

Также истцом заявлено требование о взыскании с ответчика денежной компенсации в связи с нарушением работодателем установленного срока выплат при увольнении в размере 41 рубля 04 копеек, компенсации морального вреда в размере 1 000 000 рублей.

Материальная ответственность работодателя за задержку выплаты заработной платы и других выплат, причитающихся работнику, установлена статьей 236 ТК РФ.

В соответствии с ч. 1 ст. 236 ТК РФ при нарушении работодателем установленного срока соответственно выплаты заработной платы, оплаты отпуска, выплат при увольнении и (или) других выплат, причитающихся работнику, работодатель обязан выплатить их с уплатой процентов (денежной компенсации) в размере не ниже одной сто пятидесятой действующей в это время ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от не выплаченных в срок сумм за каждый день задержки начиная со следующего дня после установленного срока выплаты по день фактического расчета включительно. При неполной выплате в установленный срок заработной платы и (или) других выплат, причитающихся работнику, размер процентов (денежной компенсации) исчисляется из фактически не выплаченных в срок сумм.

Как следует из искового заявления и представленного истцом расчета (Т.1, л.д. 14, 25), сумма в размере <данные изъяты>, причитающаяся ему при увольнении, выплачена не в день увольнения, то есть 09 февраля 2018 года, а спустя четыре дня, 13 февраля 2018 года, размер денежной компенсации в связи с нарушением работодателем установленного срока выплат при увольнении составил 41 рубль 04 копейки из расчета:

с 10 февраля 2018 года по 11 февраля 2018 года: <данные изъяты> x 7,75%/150 x 2 = 20 рублей 86 копеек,

с 12 февраля 2018 года по 13 февраля 2018 года: <данные изъяты> x 7,5%/150 x 2 = 20 рублей 18 копеек,

где <данные изъяты> - размер несвоевременно выплаченной заработной платы, 7,75 и 7,5% - ключевая ставка Центрального банка Российской Федерации, действовавшая в указанный период, 2 - количество дней просрочки в соответствующий период.

Расчет денежной компенсации судом проверен и признан арифметически верным, представителем ответчика не оспаривался.

Признавая исковые требования в указанной части, платежным поручением от 16 марта 2018 года № 65907 ответчик перечислил истцу сумму в размере 41 рубля 04 копеек (Т.1, л.д. 143), получение которой истец не отрицал.

Учитывая, что от исковых требований о взыскании с ответчика денежной компенсации в связи с нарушением работодателем установленного срока выплат истец не отказался, денежная компенсация уплачена ответчиком после обращения ФИО2 с рассматриваемым иском, исковые требования о взыскании с УСД в Челябинской области денежной компенсации в связи с нарушением работодателем установленного срока в размере 41 рубля 04 копеек подлежат удовлетворению, без обращения решения суда к принудительному исполнению в связи с ее добровольной уплатой.

Согласно ст. 237 ТК РФ моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 63 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» в соответствии с частью четвертой статьи 3 и частью девятой статьи 394 Кодекса суд вправе удовлетворить требование лица, подвергшегося дискриминации в сфере труда, а также требование работника, уволенного без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения либо незаконно переведенного на другую работу, о компенсации морального вреда.

Учитывая, что Кодекс не содержит каких-либо ограничений для компенсации морального вреда и в иных случаях нарушения трудовых прав работников, суд в силу статей 21 (абзац четырнадцатый части первой) и 237 Кодекса вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав (например, при задержке выплаты заработной платы).

В соответствии со статьей 237 Кодекса компенсация морального вреда возмещается в денежной форме в размере, определяемом по соглашению работника и работодателя, а в случае спора факт причинения работнику морального вреда и размер компенсации определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Факт нарушения прав ФИО2 несвоевременной выплатой денежных средств при увольнении нашел свое подтверждение в судебном заседании.

В обоснование требований о взыскании компенсации морального вреда в связи с задержкой выплаты денежных средств при увольнении истец указал, что испытывал потребность в причитающихся ему денежных средствах на протяжении четырех дней, переживал, будут ли они ему перечислены.

Допрошенные по ходатайству истца свидетели ФИО24 и ФИО12 суду показали, что ФИО2 переживал по поводу обстоятельств, сложившихся в связи с проверкой и увольнением.

Оценивая имеющиеся в деле доказательства в их совокупности, учитывая фактические обстоятельства причинения морального вреда, степень нравственных страданий истца, руководствуясь принципом разумности и справедливости, суд считает необходимым определить размер компенсации морального вреда в сумме 500 рублей, полагая ее соответствующей понесенным истцом нравственным страданиям.

Учитывая, что действиями работодателя нарушений иных трудовых прав истца в ходе производства не установлено, основания для взыскания компенсации морального вреда в большем размере отсутствуют.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 12, 191-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

Исковые требования ФИО2 удовлетворить частично.

Взыскать с Управления Судебного департамента в Челябинской области в пользу ФИО2 компенсацию в связи с нарушением работодателем сроков выплаты заработной платы в размере 41 рубля 04 копеек, а также компенсацию морального вреда в размере 500 рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований ФИО2 отказать.

Решение в части взыскания с Управления Судебного департамента в Челябинской области компенсации в связи с нарушением работодателем сроков выплаты заработной платы в размере 41 рубля 04 копеек к принудительному исполнению не обращать.

Решение может быть обжаловано в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме в Судебную коллегию по гражданским делам Челябинского областного суда через Усть-Катавский городской суд.

Председательствующий подпись Л.В.Феофилова Решение не вступило в законную силу