Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению ФИО1 к ФИО2 о признании сделки недействительной и применении последствий недействительности сделки,

установил:

судебным приказом мирового судьи судебного участка № 2 Петушинского района от 26 октября 2006 года с ФИО3 в пользу ФИО4 взысканы алименты на содержание несовершеннолетнего ребенка в размере 1/4 всех видов доходов ежемесячно, начиная с 25 октября 2006 года. По состоянию на 21 января 2020 года задолженность ФИО3 по исполнительному производству составляет 968 564 рубля 89 копеек.

10 августа 2010 года ФИО3 подарил своей сестре
ФИО2 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру по адресу: адрес

ФИО1 обратилась в суд с иском к ФИО3 и ФИО2 о признании вышеуказанного договора дарения недействительным, применении последствий его недействительности в виде прекращения права собственности ФИО2 и восстановления права собственности ФИО3 на 1/2 доли в праве общей долевой собственности на вышеназванную квартиру.

Определением суда от 2 сентября 2020 года производство по делу в отношении ФИО3 было прекращено в связи с его смертью и отсутствием правопреемников.

В обоснование истец указала на злоупотребление правом со стороны ФИО3, который путем безвозмездного отчуждения имущества исключил возможность наложения на него судебным приставом-исполнителем ограничений и возможности обращения взыскания. Также указала, что с момента вынесения судебного приказа алиментные платежи ФИО3 не уплачивались.

В судебном заседании ФИО1 и ее представитель
ФИО5 иск поддержали. Указали, что об оспариваемой сделке истцу стало известно в октябре 2019 в года в ходе рассмотрения административного дела об оспаривании действий судебного пристава-исполнителя.

ФИО2 в судебное заседание не явилась, извещена надлежащим образом посредством смс-сообщения, ее представитель ФИО6 иск не признала. Указала на невозможность обращения взыскания на единственное жилье ФИО3, а также на пропуск истцом срока исковой давности.

Представитель ОСП Петушинского района и Управления Росреестра по Владимирской области в судебное заседание не явились, извещены надлежащим образом посредством почтовых отправлений и размещений сведений о движении дела на сайте суда в сети «Интернет».

Дело в силу ст. 167 ГПК РФ рассмотрено в отсутствие неявившихся лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о времени и месте рассмотрения дела.

Выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, исследовав и оценив письменные доказательства по делу, суд приходит к следующим выводам.

В соответствии с ч. 2 ст. 13 ГПК РФ вступившие в законную силу судебные постановления, а также законные распоряжения, требования, поручения, вызовы и обращения судов являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

С учетом этого на ФИО3 лежит обязанность исполнения вышеуказанного судебного приказа о взыскании алиментов.

В силу абз. 1 п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Согласно п. 2 ст. 168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Злоупотребление правом при совершении сделки нарушает запрет, установленный ст. 10 ГК РФ, поэтому такая сделка признается недействительной на основании ст. 10 и 168 ГК РФ.

В соответствии с ч. 3 ст. 17 Конституции РФ осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц, защита права собственности и иных вещных прав должна осуществляться на основе соразмерности и пропорциональности, с тем, чтобы был обеспечен баланс прав и законных интересов всех участников гражданского оборота (не только собственников, но и иных лиц).

Статья 2 ГПК РФ определяет, что целью гражданского судопроизводства является защита нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений. Заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов (ч.1 ст.3 ГПК РФ).

Согласно статье 11 ГК РФ суд осуществляет защиту нарушенных или оспоренных гражданских прав.

Статьей 12 ГК РФ предусмотрено, что защита гражданских прав осуществляется, в том числе, путем признания оспоримой сделки недействительной и применения последствий ее недействительности, применения последствий недействительности ничтожной сделки.

Таким образом, гражданское и гражданское процессуальное законодательство, конкретизирующее положения статьи 46 Конституции Российской Федерации, исходят, по общему правилу, из того, что любому лицу судебная защита гарантируется при наличии оснований предполагать, что права и свободы, о защите которых просит лицо, ему принадлежат, и при этом указанные права и свободы нарушены или существует реальная угроза их нарушения.

Право на судебную защиту определяются действительным наличием у истца субъективного материального права, подлежащего защите. Именно по этой причине принцип судебной защиты нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов, закрепленный ст. 11 ГК РФ, предполагает, что суд, удовлетворяя требования истца, обеспечивает реальную защиту либо восстановление нарушенного (оспоренного) права.

Возможность выбора лицом, полагающим, что его права нарушены, того или иного способа защиты предполагает необходимость учета им характера допущенного в отношении него нарушения, поскольку выбранный им способ защиты должен способствовать восстановлению его нарушенного права и удовлетворять материально-правовой интерес.

Из материалов дела следует, что 16 ноября 2006 года на основании судебного приказа от 26 октября 2006 года ОСП Петушинского района УФССП по Владимирской области возбуждено исполнительное производство о взыскании с ФИО3 в пользу ФИО4 алиментных платежей (т. 1 л.д. 244, 245).

Каких-либо достаточных мер для погашения задолженности ФИО3 не предпринимал.

ФИО3 умер 7 января 2020 года.

На момент возбуждения исполнительного производства ФИО3 на основании свидетельства о праве на наследство по закону от 27 апреля 2002 года являлся собственником 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру по адресу: адрес (т. 1 л.д. 77). Право собственности на данную долю было зарегистрировано
29 июля 2010 года.

10 августа 2010 года между ФИО3 (даритель) и
ФИО2 (одаряемая) заключен договор дарения вышеуказанного недвижимого имущества, сделка в установленном порядке прошла государственную регистрацию 18 августа 2010 года (т. 1 л.д. 83-84).

Также в материалы дела представлена копия материалов исполнительного производства (т. 1, л.д. 99-245).

В рамках данного исполнительного производства имеются ответы ФГУП Ростехинвентаризация Федеральное БТИ от 21.12.2007 и Управления Росрегистрации по Влпадимирской области от 27.11.2007 года об отсутствии у ФИО3 зарегистрированного права собственности на недвижимое имущество (т. 1 л.д. 234, 235).

Следующий запрос в отношении наличия у ФИО3 недвижимого имущества на праве собственности судебным приставом был сделан в 2011 году, то есть после совершения оспариваемой сделки. Какие-либо ограничения на спорное жилое помещение в рамках исполнительного производства наложены не были.

По материалам исполнительного производства следует, что на момент заключения оспариваемой сделки (10 августа 2010 года) и ранее указанной даты задолженность ФИО3 по алиментным платежам судебным приставом-исполнителем определена не была.

Указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что на момент заключения договора дарения на 1/2 долю ФИО3 в праве собственности в спорной квартире не были наложены какие-либо ограничения судебным приставом-исполнителем, в связи с чем
ФИО3 как собственник объекта недвижимости мог произвести его свободное отчуждение.

Кроме того, суд учитывает следующее.

На основании ст. 446 ГПК РФ взыскание по исполнительным документам не может быть обращено на жилое помещение (его части), если для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в принадлежащем помещении, оно является единственным пригодным для постоянного проживания помещением, за исключением указанного в настоящем абзаце имущества, если оно является предметом ипотеки и на него в соответствии с законодательством об ипотеке может быть обращено взыскание.

Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 14 мая 2012 г. № 11-П «По делу о проверке конституционности положения абзаца второго части первой статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан ФИО7 и ФИО8» признал не противоречащим Конституции Российской Федерации установленный абзацем вторым части 1 статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации имущественный (исполнительский) иммунитет в отношении принадлежащего гражданину-должнику на праве собственности жилого помещения (его частей), которое является для гражданина-должника и членов его семьи, совместно проживающих в данном жилом помещении, единственным пригодным для постоянного проживания, поскольку данное законоположение направлено на защиту конституционного права на жилище не только самого гражданина-должника, но и членов его семьи, а также на обеспечение указанным лицам нормальных условий существования и гарантий их социально-экономических прав и в конечном счете - на реализацию обязанности государства охранять достоинство личности.

По материалам дела следует, что спорная 1/2 доля в праве собственности на вышеназванную квартиру является единственным жилым помещением, принадлежащим на праве собственности ФИО3 за период с 01.01.1999 по 26.08.2020, что подтверждается соответствующей выпиской из ЕГРН от 27.08.2020 (т. 2 л.д. 71).

Из пояснений представителя ФИО2 следует, что
ФИО3 после дарения квартиры в 2010 году выехал на иное место жительство, которое представителю не было известно, однако затем через продолжительное время вернулся в квартиру и проживал в ней до момента смерти.

Однако то обстоятельство, что ФИО3 не проживал постоянно в данной квартире, не свидетельствует, что данное жилье не является его единственным пригодным для постоянного проживания помещением. Иного жилья на праве собственности у ФИО3 не имелось.

Тот факт, что данная квартира являлась единственным жильем ФИО3, не оспаривался сторонами в ходе судебного разбирательства.

При таких обстоятельствах на спорную долю ФИО3 в квартире не могло быть обращено взыскание в рамках исполнительного производства в силу законодательного запрета в ст. 446 ГПК РФ как на период заключения сделки, так и на момент подачи иска и рассмотрения настоящего спора, в связи с чем наличие или отсутствие права собственности ФИО3 на размер его задолженности по исполнительному производству и возможность ее погашения не влияет.

Довод истца о возможности наложения запрета на совершение регистрационных действий и отчуждение спорной доли судом отклоняется, поскольку указанные действия сами по себе права взыскателя по исполнительному производству путем уменьшения суммы задолженности не восстанавливают ввиду невозможности дальнейшего обращения взыскания на данное имущество.

В рассматриваемом споре восстановление нарушенных прав истца предполагает возможность признания сделки недействительной для восстановления права собственности дарителя в целях реализации данного имущества в рамках исполнительного производства и погашения имеющейся задолженности полностью или в части. Однако в настоящем споре такая возможность отсутствует.

Данные обстоятельства свидетельствуют о том, что на момент подачи иска и до дня смерти ФИО3 признание договора дарения
от 10 августа 2010 года в отношении спорной доли квартиры недействительным и применение последствий недействительности сделки не вело к восстановлению прав истца, что свидетельствует о необоснованности заявленных требований и отсутствии оснований для их удовлетворения.

В настоящее время признание договора дарения недействительным и восстановление права собственности ФИО3 ведет фактически к созданию наследственной массы при отсутствии наследников, принявших наследство, что установлено определением суда от 2 сентября 2020 года и явилось основанием для прекращения производства по делу в части требований к ФИО3, что также не ведет к восстановлению прав истца при условии невозможности обращения взыскания на единственное жилье.

При таких обстоятельствах суд не находит правовых оснований для признания сделки недействительной и применении последствий ее недействительности и считает необходимым отказать в удовлетворении иска.

Рассматривая заявление ФИО2 о пропуске срока исковой давности, суд приходит к следующему.

В соответствии с п. 1 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки.

В силу п. 10 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.09.2015 № 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности» согласно пункту 2 статьи 199 ГК РФ исковая давность применяется только по заявлению стороны в споре, которая в силу положений статьи 56 ГПК РФ несет бремя доказывания обстоятельств, свидетельствующих об истечении срока исковой давности.

Заявляя о пропуске истцом срока исковой давности, ответчиком в нарушение ст. 56 ГПК РФ не указано, когда истец узнал о заключении оспариваемой сделки.

При этом, ответчик указывает на то, что ему стало известно о заключении оспариваемой сделки в октябре 2019 года при рассмотрении Петушинским районным судом административного дела № 2-1282/2019 по административному иску ФИО1 к судебному приставу-исполнителю о признании незаконным бездействия, в ходе которого ФИО1 был представлены на обозрение материалы исполнительного производства.

Доказательств обратного ответчиком в нарушение ст. 56 ГПК РФ суду не представлено.

С настоящим иском ФИО1 обратилась 12 ноября 2019 года, то есть в пределах срока исковой давности, в связи с чем суд не находит оснований для отказа в иске по причине пропуска истцом срока исковой давности. Между тем, данное обстоятельство не исключает вышеуказанные выводы о необоснованности заявленных требований по существу и отсутствии оснований для удовлетворения иска.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

исковые требования ФИО1 к ФИО2 о признании сделки недействительной и применении последствий недействительности сделки оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке во Владимирский областной суд через Петушинский районный суд в течение месяца со дня вынесения решения судом в окончательной форме.

Судья Е.А. Филинов

Решение в окончательной форме изготовлено 9 сентября 2020 года.

Судья Е.А. Филинов