Гражданский кодекс часть 1

гражданское дело по иску Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в городе Прокопьевске Кемеровской области (межрайонное) к ФИО1 ФИО21, ФИО1 ФИО22 о взыскании неосновательного обогащения,

У С Т А Н О В И Л:

Истец Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в <адрес> (межрайонное) (далее – УПФР) обратилось в суд с иском к ответчикам ФИО1, ФИО1 о взыскании в равных долях неосновательного обогащения в сумме 58 819,67 рублей.

В обоснование требований УПФР указало, что на основании договора купли-продажи жилого дома, заключенного ДД.ММ.ГГГГ между продавцами Д-выми и покупателями ФИО14, ФИО15, несовершеннолетними ФИО8, ФИО16, ФИО10, ФИО14 в лице их законного представителя ФИО14, за счет средств материнского (семейного) капитала в размере 352 918,00 руб., предоставленного истцом ФИО14 согласно решению от ДД.ММ.ГГГГ№, был приобретен жилой дом по <адрес> в <адрес>, общей площадью 33,9 кв.м, в общую долевую собственность, по 1/6 доли за каждым из покупателей.

Решением Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ по делу № договор купли-продажи жилого дома от ДД.ММ.ГГГГ признан недействительным в части включения в состав покупателей несовершеннолетней ФИО10 с прекращением ее права собственности на 1/6 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом. Истец, ссылаясь на положения п.п. 1, 2 ст. 167, ст.ст. 1102, 1103 ГК РФ, полагает, что в результате признания сделки (договора от ДД.ММ.ГГГГ) недействительной в части, суду следовало применить реституцию и взыскать с продавцов жилого дома Д-вых стоимость прекращенной 1/6 доли жилого дома, в счет которой ответчикам УПФР были перечислены средства материнского (семейного) капитала в размере 58 819,67 руб. (352 918,00 руб. х 1/6 = 58 819,67 руб.), для последующего возврата в УПФР, поскольку данная сумма является неосновательным обогащением для ответчиков Д-вых. Ответчиками до настоящего времени денежные средства в сумме 58 819,67 руб. не возвращены УПФР в добровольном порядке, поэтому истец просит взыскать в его пользу с ответчиков 58 819,67 руб., в равных долях.

Представитель истца ФИО2, действующий на основании доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 53), уточнил исковые требования и просил также взыскать с ответчиков в равных долях расходы по оплате госпошлины в сумме 1 964,59 руб., на удовлетворении исковых требований полностью настаивал по основаниям, указанным в исковом заявлении, дополнительно пояснил, что ответчиками сделка купли-продажи жилого дома совершена с покупателем со множественностью лиц, в том числе с несовершеннолетней ФИО10, в отношении которой получатель средств материнского (семейного) капитала в размере 352 918,00 руб. ФИО14 была лишена родительских прав. После признания судом сделки недействительной в части в отношении несовершеннолетней ФИО10 и прекращения за ней 1/6 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом, госрегистратором Росреестра при исполнении судебного решения в ЕГРП право собственности на указанную долю автоматически должно быть восстановлено за продавцами (ответчиками) Д-выми, по 1/12 доли за каждым, поскольку доля в общем имуществе ничьей не бывает. Ответчики, которые были привлечены к участию в первоначальном деле в качестве третьих лиц, были предупреждены о том, что стоимость 1/6 доли в размере 58 819,67 руб., которая была им оплачена из средств материнского (семейного) капитала, необходимо возвратить в УПФР, однако ответчики в добровольном порядке денежные средства не возвратили. Касаемо возражений ответчиков о применении исковой давности полагает их необоснованными, поскольку истцу о недействительности сделки купли-продажи жилого дома в части стало известно только после вступления решения Центрального районного суда в законную силу - ДД.ММ.ГГГГ.

Ответчик ФИО1 в судебное заседание не явился, о времени и месте слушания дела извещен надлежащим образом, просил рассмотреть дело в его отсутствие, с участием соответчика ФИО1, просил в удовлетворении иска отказать полностью (л.д. 38).

Ответчик ФИО1, действующий в своих интересах, а также в интересах ответчика ФИО1, представил письменные возражения относительно иска (л.д. 38-40, 70-72), которые поддержал в судебном заседании, пояснил, что сделка по продаже жилого дома с покупателями ФИО14 и членами ее семьи с использованием средств материнского (семейного) капитала исполнена полностью. Дом передан в общую долевую собственность покупателям при заключении договора купли-продажи ДД.ММ.ГГГГ, стоимость дома в сумме 400 000 руб., из которых 47 082 руб. – собственные средства покупателей и 352 918,00 руб. – средства материнского (семейного) капитала, им и его братом получены полностью. Никаких взаимных претензий при совершении сделки стороны не имели. В числе покупателей дома, кроме несовершеннолетней ФИО10, в отношении которой обладатель сертификата на материнский капитал была лишена родительских прав, были еще трое детей, поэтому считает, что сделка могла быть совершена и без участия ФИО10 на стороне покупателей, их с братом цель была принадлежащий им поровну жилой дом продать полностью, соответственно денежные средства в сумме 352 918,00 рублей УПФР были перечислены за дом целиком правомерно. Данные обстоятельства были установлены вступившим в законную силу решением Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ. После прекращения 1/6 доли в праве собственности на дом за ФИО10 по решению суда, за ним и его братом органами юстиции регистрация правообладания на данную долю, по 1/12 за каждым, не производилась, в указанной доле на недвижимость они не нуждаются, сами они в Росреестр с заявлением о восстановлении права собственности на данную долю не обращались, так как за нее покупатели уже произвели оплату полностью по договору от ДД.ММ.ГГГГ. Полагает, что правовым последствием принятого судом решения является перераспределение долевого правообладания собственников жилого дома, каждый из пяти оставшихся собственников будет иметь по 1/5 доли в праве общей долевой собственности на дом. Ответственность за то, что УПФР своевременно не был выявлен ребенок, в отношении которого заявитель ФИО14 была лишена родительских прав, лежит на самом истце. Законом органам ПФР дается месячный срок для проверки заявления о распоряжении средствами материнского (семейного) капитала и всех необходимых подтверждающих документов. Поэтому считает, что истец пропустил 3-летний срок исковой давности, течение которого началось с даты принятия решения об удовлетворении заявления ФИО14 о распоряжении средствами материнского капитала ДД.ММ.ГГГГ. Просил в иске отказать полностью в связи с пропуском истцом срока исковой давности.

Привлеченные к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельные требования относительно предмета спора, на стороне ответчиков, ФИО14, ФИО15, а также несовершеннолетние ФИО8, ФИО16, ФИО14 в лице их законного представителя ФИО14 в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом, не сообщили суду о причинах неявки.

Суд, с учетом мнения лиц, участвующих в деле, в соответствии со ст. 167 ГПК РФ считает возможным рассмотреть дело в отсутствие надлежащим образом извещенных сторон и третьих лиц.

Выслушав пояснения явившихся в судебное заседание представителя истца, ответчика, изучив материалы гражданского дела и представленные доказательства, суд приходит к следующему.

Согласно ч. 2 ст. 61 Гражданского процессуального кодекса РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному гражданскому делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица.

В соответствии с п. 3 ст. 1 Гражданского кодекса РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (п. 4 ст. 1 Гражданского кодекса РФ).

Из установленных судом обстоятельств и материалов дела следует, что третье лицо ФИО14 является матерью четверых несовершеннолетних детей: ФИО10, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ФИО14, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, ФИО8 и ФИО16, родившихся ДД.ММ.ГГГГ.

Решением Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГФИО14 в отношении своего первого ребенка – дочери ФИО10 была лишена родительских прав, с ДД.ММ.ГГГГ несовершеннолетняя ФИО10 находится под опекой своей тети ФИО11

ДД.ММ.ГГГГФИО14, действуя в интересах своих несовершеннолетних детей, обратилась в ГУ УПФР в <адрес> с заявлением о выдаче государственного сертификата на материнский (семейный) капитал на четверых детей, включая ФИО10, ДД.ММ.ГГГГ г.р., в равных долях.

Решением УПФР в <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ№ФИО14 был выдан государственный сертификат на материнский (семейный) капитал серии МК-3 №.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО1, ФИО1 в лице ФИО1 (Продавцы), с одной стороны, и ФИО14, ФИО15, несовершеннолетние ФИО14, ФИО8, ФИО16, ФИО10 в лице законного представителя ФИО14 (Покупатели), с другой стороны, заключили договор купли-продажи жилого дома, расположенного по адресу: <адрес>, общей площадью 33,9 кв.м., в общую равнодолевую собственность, стоимостью 400 000 руб., из которых оплата в сумме 47 082 руб. производится Покупателями за счет собственных средств и оплата суммы 352 918,00 руб. будет произведена за счет средств материнского (семейного) капитала (Государственный сертификат серии МК-3 №, выданный ФИО14ДД.ММ.ГГГГ№), путем перечисления денежных средств на расчетный счет ФИО1, с согласия ФИО1

Договор купли-продажи жилого дома и право общедолевой собственности за покупателями в равных долях, по 1/6 доли за каждым, зарегистрированы в ЕГРП ДД.ММ.ГГГГ в установленном порядке.

Решением УПФР в <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ№ заявление ФИО14 о распоряжении средствами материнского (семейного) капитала удовлетворено, на расчетный счет ФИО1 перечислены денежные средства в размере 352 918,00 руб.

В судебном заседании данные обстоятельства стороны подтвердили полностью. При этом ответчик ФИО1 указал, что в соответствии с договором от ДД.ММ.ГГГГ покупатели свои обязательства по оплате стоимости жилого дома в общей сумме 400 000 рублей, в том числе 352 918,00 за счет средств материнского (семейного) капитала, выполнили надлежащим образом и в полном объеме. В свою очередь, ответчики выполнили обязательства по передаче жилого дома семье ФИО14, никаких разногласий и претензий между ними и покупателями в момент заключения и исполнения сделки не возникало.

Решением Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ по делу № удовлетворен иск ФИО11, заявленный в интересах опекаемой ФИО10, к ФИО14, ФИО15, несовершеннолетним ФИО8, ФИО16, ФИО14 в лице их законного представителя ФИО14, полностью. Договор купли-продажи жилого дома от ДД.ММ.ГГГГ признан недействительным в части включения в состав покупателей несовершеннолетней ФИО10, право собственности ФИО10 на 1/6 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом по <адрес>, зарегистрированное в ЕГРП ДД.ММ.ГГГГ за №, прекращено. Решение явилось основанием для погашения регистрационной записи о праве собственности ФИО10 на 1/6 долю в праве общей долевой собственности на указанный жилой дом в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по <адрес> по городу Прокопьевску.

Удовлетворяя иск, суд сослался на те обстоятельства, что на момент заключения договора купли-продажи жилого дома у ФИО14, являющейся матерью четверых несовершеннолетних детей, отсутствовали полномочия на совершение данной сделки за счет использования средств материнского (семейного) капитала только в интересах несовершеннолетней ФИО10, в отношении которой ответчик была лишена родительских прав, поскольку законный представитель (опекун) ФИО10 - ФИО11 согласие на заключение договора не давала, о заключении сделки ответчиками не уведомлялась, в последующем ее одобрения, предусмотренного п. 1 ст. 183 ГК РФ, данная сделка не получила и была оспорена ФИО11 в судебном порядке.

Тем самым, судом установлена возможность совершения ответчиком ФИО14 сделки купли-продажи жилого дома с использованием средств материнского (семейного) капитала без включения в состав покупателей несовершеннолетней ФИО10, в отношении которой ответчик лишена родительских прав, то есть без включения недействительной ее части (статья 180 ГК РФ), и признания в связи с этим указанной сделки недействительной лишь в отношении покупателя (сособственника) 1/6 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом ФИО10

Вопрос о правах продавцов жилого дома ФИО1, ФИО1 по договору от ДД.ММ.ГГГГ судом не рассматривался, на них не были возложены какие-либо обязанности. Сделка купли-продажи жилого дома полностью никем не оспорена, является исполненной, продавцы реализовали свои права собственников по отчуждению недвижимого имущества в полном объеме, переход права собственности на жилой дом по <адрес> от них к ответчикам зарегистрирован в установленном законом порядке.

В силу положений п. 1 ст. 167, ст. 180 ГК РФ судом сделан вывод о том, что признание недействительной только части сделки, без включения которой сделка бы непременно была совершена, не предусматривает в качестве последствий возврат потерпевшим другой стороне по сделке полученного им по сделке (правила реституции).

Решение суда в установленном порядке сторонами и заинтересованными лицами не обжаловалось и вступило в законную силу ДД.ММ.ГГГГ.

Поскольку истец УПФР и ответчики ФИО1, ФИО1 были привлечены к участию в ранее рассмотренном деле № в качестве третьих лиц, то в силу ч. 2 ст. 61 ГПК РФ установленные вступившим в законную силу названным судебным актом обстоятельства не доказываются вновь при рассмотрении судом настоящего дела, в котором участвуют эти лица.

Как следует из Выписки из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним (л.д. 68-69), право общей долевой собственности на жилой дом по адресу: <адрес> зарегистрировано в ЕГРП ДД.ММ.ГГГГ за ФИО14, ФИО15, несовершеннолетними ФИО10, ФИО8, ФИО16, ФИО14 в лице их законного представителя ФИО14, по 1/6 доли за каждым.

Таким образом, судом установлено, что сведений о регистрации права собственности ответчиков ФИО1, ФИО1 (по 1/12 доли за каждым) в праве общей долевой собственности на жилой дом по <адрес> в ЕГРП не содержится.

Между тем, в обоснование заявленных требований представитель истца, ссылаясь на аналогию права, указал о наличии правовых оснований, позволяющих регистрирующему органу автоматически восстановить запись о праве собственности в спорном объекте недвижимости за его первоначальными собственниками – продавцами ФИО1, ФИО1, по 1/12 доли за каждым, при исполнении судебного акта. Соответственно, ответчики Д-вы неосновательно приобретут по 1/12 доли недвижимого имущества на общую сумму 58 819,67 руб. за счет государственных средств материнского (семейного) капитала при отсутствии к тому правовых оснований.

В свою очередь, ответчик ФИО1, возражая против исковых требований УПФР о взыскании неосновательного обогащения в сумме 58 819,67 руб., указал о том, что жилой дом по <адрес>, находящийся в настоящее время в собственности семьи ФИО12 в составе пяти человек, приобретен с использованием средств материнского капитала посредством заключения вышеуказанного договора от ДД.ММ.ГГГГ, обязательства по которому исполнены сторонами в полном объеме и надлежащим образом. На момент заключения сделки и принятия решения УПФР об удовлетворении заявления ФИО12 о распоряжении средствами материнского (семейного) капитала, последняя фактически и юридически являлась матерью троих несовершеннолетних детей, соответственно денежные средства материнского (семейного) капитала в размере 352 918,00 руб. были перечислены на его расчетный счет истцом обоснованно и на законных основаниях. После исполнения вступившего в законную силу решения Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ по делу № каждый член семьи ФИО12, включая троих несовершеннолетних детей, фактически является правообладателем жилого дома по 1/5 доли в праве общей долевой собственности.

Кроме того, ответчик ФИО1 заявил о пропуске истцом УПФР срока исковой давности, полагая о том, что течение срока исковой давности началось с ДД.ММ.ГГГГ, когда УПФР свои решением № удовлетворило заявление ФИО14 о распоряжении средствами материнского (семейного) капитала в целях оплаты приобретаемого жилого помещения.

Суд, проверяя обоснованность доводов и возражений сторон, приходит к следующим выводам.

В соответствии со статьей 195 Гражданского кодекса РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

В силу пункта 1 статьи 196 Гражданского кодекса РФ общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 Кодекса.

Согласно п. 1 ст. 200 ГК РФ (в ред. Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 100-ФЗ) течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Согласно разъяснениям абзаца второго пункта 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N 43 «О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности», если иное не установлено законом, течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо, право которого нарушено, узнало или должно было узнать о совокупности следующих обстоятельств: о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 1 статьи 200 ГК РФ).

Следовательно, для целей правильного определения начала течения срока исковой давности, о применении которой заявлено ответчиками, значимым является момент, когда о нарушении своих прав узнало или должно было узнать УПФР, являющееся территориальным уполномоченным органом в сфере реализации Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 256-ФЗ «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей».

Истцом заявлены требования, направленные на возмещение ущерба, причиненного ответчиками бюджетной системе Российской Федерации при совершении сделки по приобретению жилого помещения с использованием денежных средств материнского (семейного) капитала, признанной недействительной в части вступившим в законную силу судебным актом.

При таких обстоятельствах срок исковой давности подлежит исчислению со дня, когда решением Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ по делу № договор купли-продажи жилого дома от ДД.ММ.ГГГГ признан недействительным в части включения в состав покупателей несовершеннолетней ФИО10 с прекращением ее права собственности на 1/6 доли в праве общей долевой собственности на жилой дом.

В этой связи днем, когда истцу стало известно о возможности неосновательного обогащения ответчиков, необходимо считать день вынесения указанного решения, а не дату принятия УПФР решения об удовлетворении заявление ФИО14 о распоряжении средствами материнского (семейного) капитала в целях оплаты приобретаемого жилого дома от ДД.ММ.ГГГГ, как необоснованно посчитал ответчик ФИО1

С учетом того, что иск предъявлен истцом ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 2-4), то есть в пределах трехгодичного срока с момента вынесения решения Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ, и, исходя из вышеизложенного, суд не может согласиться с позицией ответчиков о наличии правовых оснований для отказа истцу в требовании о взыскании неосновательного обогащения в размере 58 819,67 руб. в связи с пропуском срока исковой давности.

Между тем, разрешая спор по существу, суд доводы УПФР в обоснование иска находит ошибочными, основанными на неверном толковании норм материального права.

Согласно части 1 статьи 3 Гражданского процессуального кодекса РФ заинтересованное лицо вправе обратиться в суд за защитой своих нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов.

Перечень способов защиты гражданских прав установлен статьей 12 Гражданского кодекса РФ и не является исчерпывающим. При этом действующее законодательство не ограничивает субъектов в выборе способа защиты нарушенного права, граждане и юридические лица в силу статьи 9 ГК РФ вправе осуществить этот выбор по своему усмотрению, однако избранный лицом способ защиты должен соответствовать содержанию нарушенного права и спорного правоотношения, и в конечном итоге привести к восстановлению нарушенного права.

Как разъяснено в пункте 3 совместного Постановления Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 10/22 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» в случае ненадлежащего формулирования истцом способа защиты при очевидности преследуемого им материально-правового интереса суд обязан сам определить, из какого правоотношения спор возник и какие нормы подлежат применению.

Аналогичные разъяснения изложены в пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации».

По смыслу приведенных положений выбор судом норм права не является произвольным, он зависит от установленного судом характера отношений.

Как указано ранее, при подаче настоящего иска УПФР заявил требования о взыскании с ответчиков неосновательного обогащения в виде части средств материнского (семейного) капитала в размере 58 819,67 руб. лишь по мотиву наличия оснований для применения последствий недействительности сделки, предусмотренных статьей 167 ГК РФ, в связи с безусловным (автоматическим) переходом права собственности на спорную долю жилого дома от покупателя ФИО10 к продавцам ФИО1, ФИО1 при исполнении судебного акта государственным регистратором.

Однако, как указал суд при вынесении решения от ДД.ММ.ГГГГ по ранее рассмотренному делу №, в силу положений п. 1 ст. 167, ст. 180 ГК РФ признание недействительной только части сделки, без включения которой сделка бы непременно была совершена, не предусматривает в качестве последствий возврат потерпевшим другой стороне по сделке полученного им по сделке (правила реституции).

Правовое регулирование, наделяющее суд необходимыми для осуществления правосудия полномочиями по определению того, была бы сделка совершена и без включения недействительной ее части исходя из фактических обстоятельств дела, направлено на сохранение стабильности, предсказуемости и надежности гражданского оборота.

Применение положений ст. 180 ГК РФ возможно при условии, что отсутствие части сделки не препятствует признанию сделки в остальной ее части совершенной (объективный критерий); стороны в момент совершения сделки были бы согласны совершить сделку без включения ее недействительной части (субъективный критерий).

Суд, признавая сделку недействительной в указанной выше части, исходил из разъяснений, изложенных в п. 100 постановления Пленума Верховного Суда РФ от ДД.ММ.ГГГГ N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», в соответствии с которыми установил, что эта сделка была бы совершена сторонами и без включения ее недействительной части (статья 180 ГК РФ), что не должно привести к тому, что сторонам будет навязан договор, который они не намеревались заключать (статья 421 ГК РФ).

Как пояснил суду ответчик ФИО1, выступающий совместно с братом ФИО1 сторонами договора купли-продажи жилого дома от ДД.ММ.ГГГГ, основной целью при заключении данного договора являлась продажа дома, принадлежавшего им в равных долях (по 1/2 доли), единым объектом недвижимости, не зависимо от количества лиц на стороне покупателя и размера доли в праве общей долевой собственности на дом у каждого из покупателей, поскольку эта сделка оплачена в полном объеме (400 000 руб.), в том числе путем перечисления истцом на их расчетный счет денежных средств материнского (семейного) капитала в сумме 352 918,00 руб.

При этом, ответчик ФИО1 настаивает на том, что при установленных судом обстоятельствах договор от ДД.ММ.ГГГГ обоснованно признан судом недействительным только в части путем исключения из состава несовершеннолетних покупателей (четверых детей) несовершеннолетней ФИО10, в отношении которой обладатель сертификата на средства материнского (семейного) капитала ФИО12 лишена родительских прав, и не нарушает законных прав и интересов ответчиков.

Как достоверно установлено судом, спорная сделка реально исполнена сторонами, проданное недвижимое имущество передано покупателям и находится в их общем владении, переход права собственности зарегистрирован в установленном порядке, расчеты по сделке произведены; доказательств, подтверждающих, что стороны договора купли-продажи действовали исключительно с намерением причинить вред УПФР либо иным способом злоупотребили правом, в материалах дела не имеется.

Следовательно, к моменту вступления в законную силу решения Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ по делу № соответствующие обязательства сторон, заключивших ДД.ММ.ГГГГ спорный договор купли-продажи жилого дома, суд считает прекращенными в виду их надлежащего исполнения (статьи 407, 408 ГК РФ).

Условие договора о персональном составе лиц на стороне покупателя, признанное судом в отношении несовершеннолетней ФИО10 не соответствующим закону, в силу положений п. 1 ст. 432 ГК РФ не касалось существенных условий данного договора, а потому не влечет за собой правовые последствия, которые позволяли бы считать договор незаключенным либо недействительным полностью.

Таким образом, суд приходит к выводу об отсутствии правовых оснований к удовлетворению требований истца о необходимости применения последствий недействительности сделки по настоящему спору.

Касаемо доводов представителя истца о регистрации безусловного перехода права на спорную долевую собственность от покупателя ФИО10 к ответчикам ФИО1, ФИО1, по 1/12 доли каждому, при исполнении судебного акта, суд также находит их ошибочными, основанными на неправильном толковании и применении норм материального права.

Из толкования положений абз. 6 п. 1 ст. 17, п. 1 ст. 20, п. 1 ст. 28 Федерального закона от ДД.ММ.ГГГГ N 122-ФЗ «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» (в редакции от ДД.ММ.ГГГГ) следует, что судебный акт должен однозначно свидетельствовать о возникновении, прекращении, переходе, ограничении (обременении) прав на недвижимое имущество. Правовых оснований, позволяющих регистрирующему органу автоматически аннулировать или восстанавливать запись о праве собственности на объект недвижимости либо его переходе вследствие признания судом сделки ничтожной без применения последствия недействительности ничтожной сделки или иных последствий, предусмотренных законом, названный Федеральный закон не содержит.

В абзаце втором пункта 52 Постановления Пленума ВС РФ N 10, Пленума ВАС РФ N 22 от ДД.ММ.ГГГГ «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» разъяснено, что если в резолютивной части судебного акта решен вопрос о наличии или отсутствии права либо обременения недвижимого имущества, о возврате имущества во владение его собственника, о применении последствий недействительности сделки в виде возврата недвижимого имущества одной из сторон сделки, то такие решения являются основанием для внесения записи в ЕГРП.

Аналогичные разъяснения изложены в абзаце пятом п. 65 названного Постановления, в соответствии с которыми основанием для государственной регистрации прекращения права собственности покупателя и государственной регистрации права собственности на этот объект недвижимости продавца является судебный акт о возврате недвижимого имущества.

Поскольку решением Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ по делу № за ФИО1, ФИО1 не признано право собственности по 1/12 доли на жилой дом по Ставропольская, 29, то по смыслу абз. 6 п. 1 ст. 17 и п. 1 ст. 28 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» этот судебный акт не является безусловным основанием для государственной регистрации перехода права собственности по 1/12 доли на указанный объект недвижимости к ответчикам, и не заменяет документы, перечисленные в п. 5 ст. 18 названного Закона, представление которых необходимо для государственной регистрации сделок с недвижимым имуществом в заявительном порядке.

Как установлено судом, в настоящее время право собственности ответчиков ФИО1, ФИО1 (по 1/12 доли) на жилой дом по <адрес> не подтверждено в установленном порядке. Более того, вступившим в законную силу судебным актом не был признан недействительным полностью договор купли-продажи жилого дома от ДД.ММ.ГГГГ и отказано в применении последствий недействительности сделки (реституции).

Не может быть применена к указанным правоотношениям и аналогия закона, как ошибочно полагает истец, поскольку согласно п. 1 ст. 6 ГК РФ аналогия закона применяется только в случае, если отношения прямо не урегулированы законодательством. Спорные правоотношения урегулированы главой 24 Гражданского кодекса РФ «Общая собственность».

В соответствии с п. 4 ст. 244 Гражданского кодекса РФ общая собственность возникает при поступлении в собственность двух или нескольких лиц имущества, которое не может быть разделено без изменения его назначения (неделимые вещи) либо не подлежит разделу в силу закона.

В силу ч. 4 ст. 10 Федерального закона «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» жилое помещение, приобретенное (построенное, реконструированное) с использованием средств (части средств) материнского (семейного) капитала, оформляется в общую собственность родителей, детей (в том числе первого, второго, третьего ребенка и последующих детей) с определением размера долей по соглашению.

В соответствии с п. 1 ст. 246, п. 1 ст. 247 ГК РФ владение, пользование и распоряжение имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляется по соглашению всех ее участников, а при недостижении согласия - в порядке, устанавливаемом судом.

Участник долевой собственности вправе по своему усмотрению продать, подарить либо распорядиться только своей долей (п. 2 ст. 246 ГК РФ).

В силу п. 2 ст. 135 ГК РФ не допускается принудительное изъятие у собственника имущества, кроме случаев, предусмотренных законом.

Из приведенных положений действующего законодательства следует, что жилое помещение, приобретенное с привлечением средств материнского (семейного) капитала, в силу закона становится общей собственностью родителей и детей. На лице, получившем сертификат и являющимся стороной сделки (покупателем жилого помещения), лежит обязанность оформить данное жилое помещение в общую собственность всех членов его семьи (в том числе и последующих детей) с определением размера долей каждого.

Исходя из системного толкования данных правовых норм в их взаимосвязи, правовым последствием изменения численного состава семьи, которая владеет и пользуется жилым помещением, приобретенным с привлечением средств материнского (семейного) капитала, может являться только перераспределение размера долей в праве общей собственности на жилое помещение исключительно между членами семьи, являющимися ее участниками.

При таком положении, мнение представителя истца о возможности беспрепятственного перехода доли в праве собственности на жилое помещение, приобретенное с привлечением средств материнского (семейного) капитала, к его предыдущим владельцам на этапе исполнения судебного акта государственным регистратором, помимо воли ее собственника и без согласия всех участников общей долевой собственности, также является ошибочным и основано на неправильном толковании правовых норм, регулирующих рассматриваемые правоотношения.

Таким образом, при установленных обстоятельствах суд не может признать обоснованными требования истца о взыскании в равных долях с ответчиков ФИО1, ФИО1 денежных средств материнского (семейного) капитала в сумме 58 819,67 руб., которые, по мнению представителя УПФР, неосновательно поступили в распоряжение ответчиков в результате перехода (возврата) к ним по 1/12 доли в праве общей собственности на спорный жилой дом.

В соответствии с п. 1 ст. 1102 Гражданского кодекса РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение).

Юридически значимым обстоятельством, подлежащим доказыванию по делу о возврате неосновательного обогащения, является факт приобретения имущества за счет другого лица при отсутствии к тому правовых оснований.

Согласно пунктам 1, 2 части 1, части 2 статьи 3 Федерального закона «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» право на дополнительные меры государственной поддержки возникает при рождении (усыновлении) ребенка (детей), имеющего гражданство Российской Федерации, у женщин - граждан Российской Федерации независимо от места их жительства, родивших (усыновивших) второго ребенка начиная с ДД.ММ.ГГГГ, а также родивших (усыновивших) третьего ребенка или последующих детей начиная с ДД.ММ.ГГГГ, если ранее они не воспользовались правом на дополнительные меры государственной поддержки. Дети, в отношении которых женщина была лишена родительских прав, а также дети, приходившиеся ей пасынками (падчерицами) и впоследствии усыновленные ею, не учитываются при определении ее права на материнский (семейный) капитал.

В пункте 2 Обзора судебной практики по делам, связанным с реализацией права на материнский (семейный) капитал (утв. Президиумом Верховного Суда РФ ДД.ММ.ГГГГ), в качестве основания для возникновения права на дополнительные меры государственной поддержки указано рождение двух и более детей живыми.

В части 6 статьи 5 Федерального закона «О дополнительных мерах государственной поддержки семей, имеющих детей» определены основания, по которым женщине в предоставлении таких мер государственной поддержки может быть отказано, перечень этих оснований является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит. Так, лишение матери, родившей третьего ребенка или последующих детей, родительских прав в отношении первого ребенка согласно названному Закону не влечет за собой прекращение права матери на получение мер государственной поддержки и реализацию приобретенного права.

Судом установлено, что на момент обращения ФИО14 в УПФР с заявлением о выдаче государственного сертификата на материнский (семейный) капитал в связи с рождением третьего и четвертого по счету детей она была лишена родительских прав только в отношении первого ребенка - дочери ФИО10 Поскольку основания для приобретения права на дополнительные меры государственной поддержки - факт рождения двух и более детей живыми - в данном случае имелись, истцом заявление ФИО14 было удовлетворено правомерно.

Вступившим в законную силу решением Центрального районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и совокупностью иных исследованных по делу доказательств подтвержден факт приобретения семьей ФИО12 у ответчиков жилого дома с использованием средств материнского (семейного) капитала. Денежные средства материнского (семейного) капитала в сумме 352 918,00 руб. были перечислены истцом на расчетный счет продавца ФИО1 на основании решения УПФР в <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ№, которым было удовлетворено заявление ФИО14 о распоряжении средствами материнского (семейного) для оплаты жилого дома полностью. Указанные обстоятельства являются основанием прекращения права ФИО14 на предусмотренные Федеральным законом от ДД.ММ.ГГГГ N 256-ФЗ дополнительные меры государственной поддержки.

Следовательно, денежные средства материнского (семейного) капитала в сумме 352 918,00 руб. были получены ответчиками в связи с заключенной сделкой, то есть на законных основаниях, в результате такой сделки с ответчиками ФИО1, ФИО1 была достигнута предусмотренная названным Федеральным законом цель, связанная с улучшением жилищных условий семьи, в том числе несовершеннолетних детей.

Поскольку на момент рассмотрения настоящего спора право собственности ответчиков ФИО1, ФИО1 (по 1/12 доли) на жилой дом по <адрес>, принадлежащий на праве общей долевой собственности семье ФИО18 - ФИО19 в составе пяти человек, не подтверждено в установленном законом порядке, а потому это не может порождать у ответчиков солидарную обязанность по возврату в УПФР части использованных на приобретение дома средств материнского (семейного) капитала в сумме 58 819,67 рублей в качестве неосновательного обогащения.

Вопреки требованиям ст. 56 ГПК РФ, в подтверждение своих доводов истцом не представлено никаких убедительных и достоверных доказательств, опровергающих выводы суда об отсутствии оснований для удовлетворения требований о взыскании неосновательного обогащения с ответчиков ФИО1, ФИО1

В силу ч. 2 ст. 13 Гражданского процессуального кодекса РФ, вступившие в законную силу судебные постановления являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации.

В соответствие со ст. 200 ГПК РФ после объявления решения суд, принявший решение по делу, не вправе отменить или изменить его.

По смыслу части 2 статьи 209 ГПК РФ после вступления в законную силу решения суда стороны, другие лица, участвующие в деле, их правопреемники, не могут оспаривать в другом гражданском процессе установленные судом факты и правоотношения.

Обязательность к исполнению вступивших в законную силу судебных актов предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации, исключительная по своему существу возможность преодоления окончательности вступивших в законную силу судебных актов предполагает установление таких особых процедур и условий их пересмотра, которые отвечали бы, прежде всего, требованиям правовой определенности, обеспечиваемой признанием законной силы судебных решений, их неопровержимости, что применительно к решениям, принятым в ординарных судебных процедурах, может быть поколеблено, если какое-либо новое или вновь открывшееся обстоятельство или обнаруженные фундаментальные нарушения неоспоримо свидетельствуют о судебной ошибке, без устранения которой компетентным судом невозможно возмещение причиненного ущерба (Постановления от ДД.ММ.ГГГГ N 5-П, от ДД.ММ.ГГГГ N 2-П и от ДД.ММ.ГГГГ N 5-П, Определение от ДД.ММ.ГГГГ N 193-О-П).

С учетом изложенного, при разрешении настоящего спора суд учитывает вышеуказанные обстоятельства, в том числе наличие вступившего в законную силу судебного акта, которым позиция и доводы УПФР о наличии оснований для применения последствий недействительности части сделки купли-продажи жилого дома (реституции) в отношении продавцов ФИО1, ФИО1, являющихся ответчиками по настоящему делу, были предметом рассмотрения суда по делу № и им дана надлежащая правовая оценка, не согласиться с которой у суда оснований не имеется.

Иной подход к разрешению данного вопроса ставил бы под сомнение обязательность ранее вынесенного судебного акта, что прямо противоречит положениям статьи 13 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Таким образом, иск ГУ УПФР о взыскании с ФИО1, ФИО1 в равных долях неосновательного обогащения в виде денежных средств материнского (семейного) капитала в сумме 58 819,67 руб. не может быть удовлетворен, поскольку требования истца в данной части не основаны на нормах права и не подлежат удовлетворению в том виде, в каком они заявлены, полностью.

Поскольку по результатам рассмотрения настоящего спора в удовлетворении иска ГУ УПФР отказано в полном объеме, то все судебные расходы по делу относятся на истца в силу норм статьи 98 ГПК РФ и не подлежат возмещению за счет ответчиков.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

В удовлетворении иска Государственного учреждения - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в городе <адрес> (межрайонное) о взыскании с ФИО1 ФИО23 и ФИО1 ФИО24 неосновательного обогащения в размере 58 819,67 руб. (пятьдесят восемь тысяч восемьсот девятнадцать рублей 67 копеек), судебных расходов в размере 1 964,59 руб. (одна тысяча девятьсот шестьдесят четыре рубля 59 копеек) в равных долях, отказать.

Решение может быть обжаловано сторонами в апелляционном порядке в Кемеровский областной суд в течение месяца со дня составления решения в окончательной форме.

Председательствующий: подпись

Верно. Судья Ю.В. Мокин

Решение в окончательной форме составлено ДД.ММ.ГГГГ

Судья Ю.В. Мокин