Гражданский кодекс часть 1

Анохина Т. обратилась в Купинский районный суд с иском к Тыртычко А. о признании недействительным договора дарения, указав в обоснование иска, что согласно договору дарения от <дата>, якобы заключенного между ее матерью – Тыртычко В., <дата> года рождения, и ее родным братом – Тыртычко А., <дата> года рождения, Тыртычко В. подарила в собственность Тыртычко А. дом, расположенный по <адрес>.

Истец считает, что данный договор необходимо признать недействительным по следующим основаниям:

почерки и подписи в договоре оставлены не Тыртычко В., а другим лицом.

Тыртычко В. проживала вместе с истцом по адресу: <адрес> до <дата>, в <дата>, а именно, 6 числа, никуда не отлучалась. Тыртычко А. к ним не приходил, указанный договор дарения они в действительности никогда не заключали. <дата> Тыртычко А., пока ее не было дома, выкрал мать (Тыртычко В из указанного дома и увез к себе, преследуя корыстную цель - присваивать денежные средства от ее пенсии себе, на указанный момент времени ее пенсия составляла <......> рублей в месяц, а с <дата> уже <......> рублей. Увидеться с матерью до ее смерти, не смотря на просьбы, брат ей не дал ни разу.

О существовании договора дарения от <дата> истец узнала лишь только в <дата>, когда ответчик пришел к ней домой и в ходе словесной ссоры, показал данный договор, при этом истец не имела возможности его изучить, он требовал выселиться из указанного дома. Ознакомилась она с договором, когда его копию ей предоставил Купинский районный суд. Ранее о договоре дарения, и вообще о дарении указанного дома никто, в том числе, мать Тыртычко В., брат Тыртычко А., другие родственники ей не говорили.

Кроме того, Тыртычко В. на момент составления указанного договора являлась фактически недееспособной, она не имела физической возможности заключить такой договор дарения, что подтверждается справка Министерства здравоохранения и социального развития РФ (ФГУ ГБ МСЭ по Новосибирской области, филиал №) серии МСЭ-№№ от <дата>, согласно которой Тыртычко В. установлена первая группа инвалидности бессрочно, третья (максимальная) степень ограничения способности к трудовой деятельности; основание – акт освидетельствования в федеральном государственном учреждении медико-социальной экспертизы № от <дата>. В теории, даже если бы мать могла подписать указанный договор, то сделала бы это не добровольно, заблуждаясь о существе сделки, она не была способна понимать значение своих действий.

С <дата> мать истца была парализована и нуждалась в постоянном и всеобъемлющем уходе. До этого момента она проживала в <адрес>, и в то же время истец организовала доставку парализованной матери для ухода и постоянного проживания к ней в дом по адресу: <адрес>.

В Купинской ЦРБ имеются соответствующие медицинские документы, которые свидетельствуют о наблюдении врачами и получении лечения.

В доме № по <адрес> истец с мужем проживает с <дата> с разрешения матери, вообще в этом доме она жила с рождения, за исключением периода времени с <дата> по <дата>

Еще до парализации мать истца говорила ей и ответчику, что дом (№ по <адрес>) она дарит ей - Анохиной Т., а раритетный автомобиль ГАЗ-<......> – Тыртычко А., при данном разговоре присутствовал муж Анохиной – А.Ю.. Никаких документов они тогда не составляли, договор был устным. Тыртычко А. неоднократно на протяжении долгих лет, а именно до <дата>, убеждал ее в том, что следует воле матери и на указанный дом не претендует. Истец полностью доверяла Тыртычко А. и не ожидала предательства с его стороны, недобросовестного поведения – составления фиктивного договора дарения, попыток незаконно выселить их с мужем из ее же дома.

После смерти матери истец обращалась к нотариусу по вопросам наследства, однако, из-за отсутствия каких-либо претензий со стороны Тыртычко А., а также юридической безграмотности, занятости на работе и бытовых забот не довела дело о наследовании до конца.

Анохина Т ранее не обжаловала данный договор, так как узнала о нем лишь в мае 2019 года, в связи с чем сроки исковой давности не вышли.

После доставки парализованной матери – Тыртычко В. из <адрес>, то есть в период с <дата> по <дата> Тыртычко А. формально (безынициативно, безучастно к уходу) навещал мать по 2-4 раза в год. На этот дом он не имеет никаких моральных прав.

Истец просит договор дарения дома, расположенного по адресу: <адрес>, от <дата>, заключенного между Тыртычко В. и ответчиком Тыртычко А., признать недействительным и применить последствия недействительности сделок.

В судебное заседание истец Анохина Т. не явилась, о времени и месте судебного заседания извещена надлежащим образом, исковые требования поддерживает в полном объеме, просит удовлетворить, о чем в деле имеется телефонограмма. Участвуя в судебном заседании <дата>, пояснила, что когда ее мать парализовало, она привезла ее из <адрес> домой, это было в <дата>. Ею был вызван врач для матери, который назначил лечение, после чего у матери здоровье улучшилось, речь восстановилась. Полгода истец была с ней дома, мать проживала у нее в доме по <адрес> лет 6-7, а потом <дата> ответчик забрал мать из ее дома, пока она была на работе. За месяц до этого мать начала заговариваться, на вопросы иногда отвечала неправильно, при общении с соседями заговаривалась, путала имена, речь была невнятная, самостоятельно не передвигалась, только на коляске, сама себя обслужить не могла, только кушала самостоятельно; левая часть тела у нее была парализована. Ответчик забрал мать и не подпускал ее к ней, она полтора года не видела ее.

Ответчик Тыртычко А. в судебное заседание не явился, о времени и месте судебного заседания извещен надлежащим образом, просит дело рассмотреть в его отсутствие, с иском не согласен, просит отказать в его удовлетворении, о чем в деле имеется телефонограмма. Участвуя ранее в судебных заседаниях, пояснил, что все, что изложено в исковом заявлении – ложь с первого и до последнего слова. Истец указывает, что дом мать завещала ей, однако, проживая в течение 10-11 лет, она – мать, не подписала им документы. Анохина указывает в заявлении, что желала прийти к матери, но он ей говорил, что когда мать сама разрешит, тогда пусть приходит, но она вызвала участкового, которому мать сказала, что просто не хочет ее (Анохину Т.) видеть. Когда они (истец с мужем) привезли мать из <адрес>, сразу сняли все деньги с книжки, а драгоценности, золото сдали в скупку и купили себе автомобиль. Через неделю, когда мать перевезли из <адрес>, он разговаривал с хирургом о том, как ей помочь, со слов врача понадобится очень много денег – около <......> тысяч, три раза ее надо проколоть, и все будет нормально, но они этого не сделали, отказались от всех лекарств. За время проживания матери у истца он не часто ходил к ней, один раз в неделю, так как они не всегда ключ оставляли, поговорит с ней (матерью) через форточку, через окошко открытое. Кормили ее отвратительно, она 40 килограммов сбросила, но это не говорит о том, что у нее с головой проблемы были, экспертизы нет, что она недееспособная. По поводу получения дома в собственность пояснил, что со слов матери это «за ее отношение к ней, ты старше – разберешься», на вопрос о том, как будет разбираться, сказала, что оформит дом на меня, дарит, а там разбирайтесь сами. Договор дарения заключали у него в доме в присутствии юриста и свидетелей, мать тогда жила у него. Все, что Анохина Т. сказала о состоянии здоровья матери в судебном заседании - ложь, мать была нормальным, адекватным человеком, узнавала родных, общалась, никаких проблем с психическим здоровьем у нее не было, если бы они были, она бы состояла на учете у психиатра. Когда составляли договор дарения, ее опрашивали, каждый вопрос ей задавали по три раза.

Изучив представленные доказательства, суд приходит к следующему.

В судебном заседании установлено, что <дата> между Тыртычко В. (даритель) и Тыртычко А. (одаряемый) заключен договор дарения в собственность жилой дом и земельный участок, расположенные по адресу: <адрес>.

Переход права собственности зарегистрирован в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Новосибирской области <дата>.

Согласно п. 1 ст. 177 ГК РФ, сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

В силу ч. 1 ст. 56 ГПК РФ, каждая сторона обязана доказывать обстоятельства, на которые она ссылается как на основания заявленных требований или возражений. Таким образом, именно на истца возложено в данном случае бремя доказывания наличия обстоятельств, с которыми закон связывает недействительность сделки.

В подтверждение того, что на момент совершения оспариваемой сделки Тыртычко В. не могла понимать значение своих действий или руководить ими, истцом представлены суду справка МСЭ от <дата>.

В ходе судебного разбирательства судом по ходатайству представителя истца назначалась посмертная комплексная психолого-психиатрическая судебная экспертиза.

Согласно заключению судебно-психиатрического эксперта (комиссии экспертов) ГБУЗ Новосибирской области «Новосибирская областная психиатрическая больница № специализированного типа» № от <дата> экспертная комиссия пришла к заключению, что ответить на вопросы о том, страдала ли Тыртычко В. на момент подписания договора дарения от <дата> каким-либо психическим расстройством и могла ли она в тот период времени понимать значение своих действий и руководить ими, не представляется возможным. Также из данного заключения следует, что в медицинской документации нет сведений о том, что Тыртычко В. наблюдалась психиатрами, состояла на учете у психиатра, нарколога. Нарушений психических функций у Тыртычко В. врачами не фиксировалось и не наблюдалось. Она проходила лечение по поводу различных заболеваний внутренних органов и систем организма. В представленной медицинской документации отсутствуют объективные данные о нарушениях мыслительной деятельности, памяти, внимания, процессов восприятия, психических функций, которые могли оказать существенное влияние на ее способность осознавать характер и значение совершаемых действий или руководить ими.

В силу ч. 3 ст. 86 ГПК РФ, заключение эксперта оценивается судом по правилам, установленным в ст. 67 ГПК РФ.

Согласно ст. 67 ГПК РФ, суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Оснований сомневаться в выводах судебных экспертов у суда не имеется.

Истцом Анохиной Т. и ее представителем не представлено суду каких-либо доказательство недееспособности Тыртычко В. в момент подписания ею оспариваемого договора дарения.

Таким образом, суд не усматривает оснований для признания договора дарения от <дата> недействительным и полагает, что заявленный иск удовлетворению не подлежит.

Руководствуясь ст. 194-198 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

В удовлетворении исковых требований о признании недействительным договора дарения Анохиной Т. отказать.

Решение может быть обжаловано в Новосибирский областной суд через Купинский районный суд Новосибирской области в апелляционном порядке в течение одного месяца со дня принятия в окончательной форме.

Председательствующий судья: л.п. Баев Ю.П.

Мотивированное решение изготовлено 11.01.2021.