Гражданский кодекс часть 1

с участием истца ФИО1, ответчиков ФИО2 и ФИО3, рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Емве 31 марта 2022 года гражданское дело по исковому заявлению ФИО1 к ФИО2 и ФИО3 о взыскании материального ущерба, причиненного работодателю,

установил:

Индивидуальный предприниматель ФИО1 обратилась в суд с иском к своим бывшим работникам ФИО2 и ФИО3 о взыскании материального ущерба. В обоснование иска ФИО1 указала, что в период работы ФИО2 и ФИО3 в магазине «ВИД», расположенном по адресу: <...>, в результате ревизий товарно-материальных ценностей 09.05.2021 и 28.08.2021 выявлены недостачи, в размере 70 113 рублей 72 копейки и 244 016 рублей 17 копеек. ФИО1 в ходе проверки обстоятельств возникновения недостачи установила, что она образовалась ввиду приобретения товаров продавцами в долг. ФИО3 в период работы погасила половину недостачи, выявленной в мае 2021 года в размере 35 056 рублей 86 копеек, поэтому истец просила взыскать с нее только половину недостачи, выявленной в августе 2021 года, а с ФИО2 – половину всех недостач в размере 157 065 рублей.

В судебном заседании ФИО1 поддержала требования, пояснив, что недостачи в мае и августе 2021 года выявлены в ходе ревизий, проводившихся с участием ответчиков. После ревизий ответчики не возражали против ее результатов. После последней ревизии ФИО1 вынуждена была закрыть магазин ввиду существенных убытков. При увольнении ФИО2 и ФИО3 добровольно обязались выплатить задолженность по частям, но фактически долг не погашали, в связи с чем ФИО1 обратилась в суд с настоящим иском. ФИО1 в судебном заседании не отрицала, что результаты ревизии в мае 2021 года не были подписаны. Относительно возражений ответчиков о выявленных ранее излишках, не учтенных в последующих ревизиях в мае и августе 2021 года, ФИО1 пояснила, что эти излишки образовались по причине завышения цен в магазине.

ФИО3 в судебном заседании не согласилась с размером ущерба, полагая его завышенным. В обоснование своей позиции она указала, что ФИО1 в актах ревизии в 2020-2021 годах выявленные излишки не учла при проведении последующих ревизий. ФИО3 также указала, что акты ревизии составлялись на основании данных ежемесячных отчетов, которые составляла ФИО3 и ФИО1 параллельно. При расхождении данных в этих отчетах, по утверждению ФИО3, принимались данные отчета работодателя. Разногласия при этом не фиксировались. ФИО3 не отрицала, что она и ФИО2 брали продукты в долг и вели учет в тетради. По утверждению ФИО3 все долги погашались в конце месяца, однако эта тетрадь не сохранилась. ФИО3 также полагала необходимым учесть невыплаченную заработную плату за последний месяц работы в размере 10 000 рублей и 5000 рублей мелочью, которые были обнаружены после ревизии и не были учтены работодателем. ФИО3 отрицала давление со стороны ФИО1 при подписании акта ревизии в августе 2021 года и при написании расписки перед увольнением.

ФИО2 в судебном заседании не согласилась с иском, считая размер ущерба слишком высоким. Она не отрицала, что участвовала при проведении ревизии в мае и августе 2021 года, при этом, запомнила, что в мае была выявлена недостача в размере около 26 000 рублей. ФИО2 считала, что выявленные ранее мая 2021 года излишки не были учтены при проведении последующих ревизий, поэтому образовалась такая большая недостача в августе 2021 года. ФИО2 пояснила, что не готовила ежемесячные отчеты, поэтому сомневается в правильности данных в этих отчетах, которые могли повлиять на размер недостачи. ФИО2 также полагала необходимым учесть невыплаченную заработную плату за последний месяц работы в минимальном размере оплаты труда и 5000 рублей мелочью, которые были обнаружены после ревизии и не были учтены работодателем. ФИО2 подтвердила, что ФИО1 не оказывала на нее давление при подписании акта ревизии в августе 2021 года и при написании расписки перед увольнением. Однако ФИО2 приняла обязательство по погашению долга в полном объеме, полагая, что будет уволена по отрицательным мотивам.

Заслушав объяснения сторон, исследовав письменные материалы дела, суд находит исковое заявление, подлежащим частичному удовлетворению.

Судом установлено, что ФИО2 принята 21.03.2014 на работу ФИО1 в магазин «ВИД», расположенный по адресу: <...>, продавцом. Договор о полной материальной ответственности заключен 19.02.2019.

ФИО3 принята на работу в этот же магазин 15.10.2019 продавцом-кассиром на 0,5 ставки, договор о полной материальной ответственности с ней заключен 16.10.2019.

В период работы продавцов, 09.05.2021 и 28.08.2021, ФИО1 выявлена недостача в размере 70 113 рублей 72 копейки и 244 016 рублей 57 копеек соответственно, которую ФИО1 считала прямым действительным ущербом.

Ответчики были уволены 31.08.2021 на основании их заявлений, после чего магазин был закрыт. 30.08.2021 ответчики дали обязательства о погашении ущерба частями, которые исполнять не стали.

При разрешении спора суд исходит из того, что в силу статьи 238 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб.

Согласно статье 243 Трудового кодекса Российской Федерации материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника в случаях, когда в соответствии с Трудовым Кодексом Российской Федерации и иными федеральными законами на работника возложена материальная ответственность в полном размере за ущерб, причиненный работодателю при исполнении работником трудовых обязанностей.

В соответствии с пунктом 2 статьи 243 Трудового кодекса Российской Федерации материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника в случае недостачи ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора или полученных им по разовому документу.

Таким специальным письменным договором, согласно статье 244 Трудового кодекса Российской Федерации, должен быть письменный договор о коллективной (бригадной) материальной ответственности, заключаемый по типовым формам, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 14.11.2002 № 823 «О порядке утверждения перечней должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности».

Согласно Перечню должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной материальной ответственности за недостачу вверенного имущества, утвержденному постановлением Минтруда Российской Федерации от 31.12.2002 № 85, продавец отнесен к такой должности.Поэтому в силу договоров о полной материальной ответственности ответчики несут полную материальную ответственность за вред, причиненный истцу своими виновными действиями.

Из содержания статьи 247 Трудового кодекса Российской Федерации следует, что до принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причиненного ущерба и причин его возникновения.

Такая проверка проведена, работодателем установлено, что недостачи образовались в результате того, что работники брали товарно-материальные ценности в долг, возврат которых не произвели, поэтому после проведения ревизий они не отрицали размер недостачи, а 30.08.2021 написали расписки об обязанности погашать задолженность по частям.

Ответчики подтвердили в суде, что принимали участие в ходе ревизий, свои подписи в акте от 28.08.2021 не оспаривали. В указанных актах ответчики также не высказали своих возражений относительно порядка проведения ревизии и ее результатов. Расчеты, приведенные в акте от 28.08.2021, не оспаривались ответчиками.

Доводы ответчиков в части несогласия с размером недостачи по акту от 28.08.2021 суд отклоняет, так как они основаны на неподтвержденной ответчиками информации о наличии разногласий в ежемесячных отчетах, учитываемых в ходе ревизии. ФИО3 пояснила, что разногласия в отчетах она не оформляла, свои отчеты суду не представила. ФИО1 отрицала эти расхождения.

Кроме того, ФИО3 и ФИО2 не отрицали, что брали продукты в долг под заработную плату, после чего возвращали деньги за них в кассу. Однако доказательств того, на какую сумму они брали продуктов, и какую вернули в кассу, он не представили, заявив, что тетради с этими записями уничтожены.

Данные, представленные истцом о размере долгов перед магазином, ответчики считали неверными. Не отрицая часть записей в представленном истцом блокноте, ответчики полагали, что в нем есть дописки, а сами записи не подтверждают образование долга в спорный период.

Обстоятельств подписи акта ревизии от 28.08.2021 под давлением, угрозами или шантажа судом не установлено. Ответчики также отрицали указанные обстоятельства.

Назначение по делу судебной бухгалтерской экспертизы для исключения в ходе ревизий бухгалтерских ошибок ответчики полагали нецелесообразным.

С учетом положений Федерального закона «О бухгалтерском учете», устанавливающего единые требования к бухгалтерскому учету, в том числе бухгалтерской (финансовой) отчетности, действие которого распространяется и на индивидуальных предпринимателей (часть 1 статьи 1, пункт 4 части 1 статьи 2 названного закона), при проведении инвентаризации должны быть соблюдены Методические указания по инвентаризации имущества и финансовых обязательств, утвержденные приказом Министерства финансов Российской Федерации от 13.06.1995 № 49.

Общие правила проведения инвентаризации были соблюдены 28.08.2021: последние на момент инвентаризации приходные и расходные документы (отчеты о движении материальных ценностей и денежных средств) учтены; фактическое наличие имущества при инвентаризации определено путем подсчета, взвешивания, обмера; проверка фактического наличия имущества и расчеты производились при участии ответчиков.

Учитывая приведенные обстоятельства, суд считает обоснованным требование истца о взыскании с ответчиков в равных долях ущерба в размере, установленном в акте ревизии от 28.08.2021, поскольку в результате действий ответчиков установить размер взятых каждым ответчиком товарно-материальных ценностей невозможно.

Между тем суд не находит оснований для взыскания с ФИО2 ущерба в размере 35 056 рублей 86 копеек, выявленного 09.05.2021, в силу следующего.

Судом установлено и не оспаривалось сторонами, что акт инвентаризации не подписан ответчиками, истец в судебном заседании пояснила, что подписывать акт ответчикам не давала.

В судебном заседании ФИО3 и ФИО2 не отрицали установления 09.05.2021 недостачи, однако указывали на то, что ее размер значительно ниже 70 000 рублей. ФИО3 при этом погасила в счет недостачи около 35 000 рублей, на что указала и сама истец.

Учитывая существенные нарушения порядка инвентаризации от 09.05.2021 суд не находит оснований для взыскания с ФИО2 соответствующей недостачи.

При этом утверждения ответчиков о завышенном размере ущерба ввиду не оприходованных ранее излишках, выявленных в 2019-2021 годах, суд отклоняет, так как из материалов дела следует, что излишки в ходе инвентаризаций в 2019-2021 годах являлись результатом завышения цен продавцами магазина, о чем свидетельствуют приказы работодателя. Помимо этого, к моменту установление излишек по кассе, у ответчиков имелись долги перед работодателем за взятые товарно-материальные ценности.

Кроме того, последующие инвентаризации с отрицательным значением исключали возможность переноса излишек в задолженность.

Доводы ответчиков о необходимости учета при взыскании ущерба невыплаченной заработной платы суд признает несостоятельными, поскольку таких требований в соответствии со статьями 137 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации ответчики не заявляли. Истец, хотя и не отрицала факт не выплаты ответчикам за последний месяц работы, отказалась уменьшить размер взыскиваемого ущерба.

Ответчики в данном случае не лишены возможности обратиться в суд с самостоятельными требованиями о взыскании невыплаченной заработной платы.

Ссылки ответчиков о том, что размер ущерба подлежит уменьшению на сумму найденных после инвентаризации денежных средств в размере 5000 рублей, суд отклоняет как не подтвержденные в судебном заседании. Сумма денежных средств в кассе магазина указана в акте ревизии.

Учитывая характер принятого решения, в соответствии со статьей 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации с ответчиков в пользу истца подлежат взысканию расходы по уплате государственной пошлины в размере 2820 рублей с каждого.

Руководствуясь статьями 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд

решил:

Исковое заявление удовлетворить.

Взыскать с ФИО2 в пользу ФИО1 сумму ущерба в размере 122 008 рублей по акту ревизии от 28.08.2021, а также расходы по уплате государственной пошлины в размере 2820 рублей, а всего в размере 124 828 рублей.

Взыскать с ФИО3 в пользу ФИО1 сумму ущерба в размере 122 008 рублей по акту ревизии от 28.08.2021, а также расходы по уплате государственной пошлины в размере 2820 рублей, а всего в размере 124 828 рублей.

В удовлетворении иска ФИО1 к ФИО2 о взыскании ущерба в размере 35 056 рублей 86 копеек по акту ревизии от 09.05.2021 отказать.

Решение может быть обжаловано в Верховный Суд Республики Коми через Княжпогостский районный суд Республики Коми в течение месяца со дня его составления в окончательной форме.

Вступившее в законную силу решение суда, при условии его обжалования в апелляционном порядке, может быть обжаловано в Третий кассационный суд общей юрисдикции в течение трех месяцев со дня его вступления в законную силу путем подачи кассационной жалобы через Княжпогостский районный суд Республики Коми.

Судья И.А. Степанов