Гражданский кодекс часть 1

Октябрьский районный суд города Архангельска в составе председательствующего судьи Романовой Е.В., при секретаре Коваленко И.М., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Кокориной Г. Н. к государственному бюджетному общеобразовательному учреждению Архангельской области «Архангельская санаторная школа – интернат № 1» о признании ничтожными решений, защите чести и достоинства, компенсации морального вреда,

установил:

Кокорина Г.Н. обратилась в суд с иском к государственному бюджетному общеобразовательному учреждению Архангельской области «Архангельская санаторная школа – интернат № 1» о признании ничтожными решений, защите чести и достоинства, компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований указала, что состоит с ответчиком в трудовых отношениях в должности воспитателя. 12 октября 2017 года состоялось заседание комиссии по урегулированию споров между участниками образовательных отношений, поводом для которого послужили анонимные обращения родителей учеников 3 «А» класса, в котором она работает в качестве воспитателя. Согласно протоколу заседания комиссии ее обвинили в том, что она при осуществлении педагогической деятельности многократно повышала голос на учеников 3 «А» класса, вплоть до крика на детей, дергала их за косы и руки, хлопала по рукам и спинам, игнорировала просьбы детей. В протоколе содержится утверждение об обоснованности данных претензий. Там же указано, что она не давала завершить детям прием пищи, в результате чего они оставались голодными. По результатам заседания комиссии было принято решение признать наличие конфликта, признать заявления родителей объективными и доказательными, администрации школы рекомендовано усилить контроль за ее профессиональной деятельностью, признать ее действия недопустимыми, не соответствующими Кодексу профессиональной этики педагогических и медицинских работников, рекомендовать директору рассмотреть вопрос о привлечении ее к дисциплинарной ответственности. Решение является незаконным, поскольку не содержит указание на конкретные нарушенные ею нормы, комиссия при принятии указанного решения вышла за пределы своих полномочий. Служебных проверок в ее отношении не проводилось. Конкретные факты на заседании комиссии приведены не были, а также были распространены порочащие сведения. 26 октября 2017 года состоялось собрание педагогических работников учреждения, оформленное протоколом. На указанном собрании также были распространены порочащие ее сведения. При этом такой формы управления как собрание педагогических работников уставом не предусмотрено. В протоколе содержатся недостоверные сведения. Проколы от 12 октября 2017 года и 26 октября 2017 года являются ничтожными в силу положений пункта 3 статьи 181.5 Гражданского кодекса Российской Федерации. Ответчик распространил порочащие ее сведения путем публичных выступлений, а также указал порочащие сведения в протоколах. Действиями ответчика ей причинен моральный вред.

Просила признать ничтожными протоколы заседания комиссии по урегулированию споров между участниками образовательных отношений от 12 октября 2017 года № и протокол собрания педагогических работников № от 26 октября 2017 года. Признать порочащими и не соответствующими действительности сведения, содержащиеся в протоколе заседания комиссии по урегулированию споров между участниками образовательного процесса: «родители высказали озабоченность сложившейся ситуации в классе, нежеланием детей находится в школе в ее смену, разногласием требований к выполнению домашних заданий, предъявляемых учителем и Г. Н., многократное повышение голоса, вплоть до крика на детей, прикосновения (дергала за косы и руки, хлопала по рукам и спинам детей), игнорирование просьб детей, отсутствие контакта воспитателя с родителями, умение вести диалог с ними», «обоснованность предъявляемых претензий: во время телефонных разговоров с детьми был слышан крик воспитателя, наличие чувства страха у детей и некомфортность их пребывания на смене Г. Н.…», «девочка осталась голодной по вине Г. Н., которая, как оказалось впоследствии, неоднократно не давала времени завершить прием пищи детям», «…Признать заявления родителей объективными и доказательными», «Признать действия педагога Кокориной Г.Н. недопустимыми, не соответствующими «Кодексу профессиональной этики педагогических и медицинских работников ГБОУ АО АСШИ № 1». Признать порочащими и не соответствующим действительности следующие утверждения, содержащиеся в протоколе № собрания педагогических работников ГБОУ АО АСШИ № 1 от 26 октября 2017 года: «воспитатель оставляет девочку голодной в обед…», «…педагог не выходит на контакт с родителями, не общается с ними… педагог общается с детьми 3 «А» класса так, что чувствуется напряжение в отношении детей к воспитателю и что дети боятся воспитателя…», «воспитатель никогда не разговаривала с родителями, а все передавала через детей, нагружая их недетскими проблемами, поэтому дети приходили домой и, рассказывая об этом, плакали, а также о своеобразном (всегда тихо что-то детям говорит, но дети сразу становятся тихими) отношении к детям, из-за которого они испытывали страх перед воспитателем…». Обязать ответчика опровергнуть указанные сведения путем доведения информации о признании этих сведений порочащими до педагогических работников ГБОУ АО «Архангельская санаторная школа – интернат № 1», а также до родителей учащихся 3 «А» класса ГБОУ АО «Архангельская санаторная школа – интернат № 1», взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 70 000 руб.

В судебном заседании истец Кокорина Г.Н., ее представитель Федотов А.В. заявленные требования поддержали по изложенным в исковом заявлении основаниям.

Представитель ответчика Ловкова И.И. с заявленными требованиями не согласилась. Указала, что заседание комиссии по урегулированию споров между участниками образовательных отношений было инициировано в связи с обращением родителей учеников 3 «А» класса 25 сентября 2017 года к ней, как директору, с жалобой на действия истца. 29 сентября 2017 года по данному факту бала проведена беседа с истцом, где она высказала несогласие с предъявляемыми требованиями. На заседании комиссии 12 октября 2017 года были заслушаны родители, истец, итоги заседания изложены в протоколе. С учетом заключения психолога дети на комиссии заслушаны не были. Родители по их просьбе выступали в отсутствие истца. В связи с тем, что урегулировать конфликт, сложившийся между родителями и ответчиком, не удалась, ею было принято решение обсудить сложившуюся между учениками и воспитателем ситуацию на собрании педагогических работников. В ходе собрания были изложены обстоятельства конфликта, без указания на истца. Кокорина Г.Н. по личной инициативе сообщила собравшимся, что конфликт имеет место в ее классе. Педагоги обсудили сложившуюся ситуации. Ход заседания изложен в протоколе. Утверждений, порочащих честь и достоинство истца, в протоколах не содержится.

Представитель ответчика Немирова Е.И. с иском не согласилась. Указала, что оснований для признания протокола заседания комиссии по урегулированию споров между участниками образовательных отношений от 12 октября 2017 года и протокола собрания педагогических работников от 26 октября 2017 года не имеется. Положения пункта 3 статьи 181.5 Гражданского кодекса Российской Федерации к сложившимся правоотношениям не подлежат применению. Пояснила, что в протоколах содержится мнение родителей относительно выполнения истцом функций как воспитателя.

Третье лицо Говорухина А.К. пояснила, что работает в школе, а также является родителем несовершеннолетней, посещающей 3 «А» класс. Дочь жаловалась ей, что Кокорина Г.Н. торопит детей во время приема пищи и она не успевает доесть. На заседании комиссии она спрашивала у истца почему ребенок остался без обеда. После этого истец говорила ребенку: «ешь, иначе твоя мама снова пойдет жаловаться». На собрании педагогических работников она также рассказывала про эту ситуацию, довела до собравшихся мнение других родителей.

Третье лицо Таборская Т.В. пояснила, что работает в школе психологом. 12 октября 2017 года участвовала в заседании комиссии. Председатель комиссии представила присутствующих и цель заседания, после чего выступили родители, они высказали желание покинул заседание, так как не хотели встречаться с истцом, опасаясь, что это может сказаться негативно на отношение к их детям с ее стороны. После ухода родителей была приглашена истец на заседание комиссии для выступления. Ранее были опрошены дети. С учетом возраста детей, их психологического состояния, мнения родителей было принято решение о том, что присутствие детей на заседании комиссии не соответствует их интересам.

Третье лицо Борисова С.А. пояснила, что являлась членом и секретарем комиссии по урегулированию споров. Ушакова Н.В., как председатель, осветила повестку заседания, заслушали родителей, после того как родители ушли, была приглашена истец, она дала пояснения. Решение принималось путем голосования.

Третье лицо Багук М.Г. пояснила, что являлась опекуном ребенка, который посещал класс истца несколько лет назад, также является работником интерната. Присутствовала на собрании 26 октября 2017 года, дала пояснения по информации, которую получила от ребенка. Истец передавала информацию для родителей через детей, нагружала их ненужной им информацией. Однажды истец закрыла ее подопечного в комнате одного, ребенок плакал, а истец стояла за дверьми и не выпускала его из комнаты. Истец запрещала детям брать игрушки в спальню. Данные факты подтвердили в разговоре дети. Ей известно, что дети боялись истца.

Третье лица Ушакова Н.В., Кузнецова О.В., Шишкарева М.А., Пиковская Т.В., извещенные о времени и месте рассмотрения дела, в суд не явились.

Заслушав стороны, свидетелей, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующему.

Достоинство личности, доброе имя, деловая репутация в силу положений статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации защищаются в соответствии с настоящим Кодексом и другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав (статья 12) вытекает из существа нарушенного нематериального блага или личного неимущественного права и характера последствий этого нарушения.

Если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда (статья 151 ГК РФ).

В силу положений пункта 1 статьи 152 ГК РФ гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Опровержение должно быть сделано тем же способом, которым были распространены сведения о гражданине, или другим аналогичным способом.

В пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 февраля 2005 года № 3 «О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» разъяснено, что обстоятельствами, имеющими, в силу статьи 152 ГК РФ, значение для дела, которые должны быть определены судом при принятии искового заявления и подготовке дела к судебному разбирательству, а также в ходе судебного разбирательства, являются: факт распространения ответчиком сведений об истце; порочащий характер этих сведений; несоответствие сведений действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворен судом.

Под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу.

Обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений пункт 9 Постановления).

Исходя из разъяснений, изложенных в абзаце 5 пункта 7 указанного выше постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации, порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина или юридического лица.

Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во времени, к которому относятся оспариваемые сведения.

Таким образом, именно сведения в форме утверждений о фактах, касающихся неправомерной деятельности определенного лица, поддаются проверке на соответствие или несоответствие их действительности и, вследствие этого, именно они могут быть предметом опровержения в порядке статьи 152 ГК РФ.

Судом установлено, что Кокорина Г.Н. состоит в трудовых отношениях с ГБОУ АО «Архангельская санаторная школа – интернат № 1» в должности воспитателя.

25 сентября 2017 года Тормосова С.К., Граф И.А., как члены родительского комитета 3 класса, обратились к директору ГБОУ АО «Архангельская санаторная школа – интернат № 1» на личном приеме, высказав озабоченность наличием чувства страха у детей перед воспитателем (Г. Н.), нежеланием детей находится в школе в ее смену, разногласием требований по выполнению домашнего задания, предъявляемыми учителем и воспитателями. Высказали просьбу переговорить с воспитателем без их присутствия, так как боялись негативного отношения к детям.

Ранее 25 апреля родители Граф И.А., Уледова Е.В. обращались к директору ГБОУ АО «Архангельская санаторная школа – интернат № 1» на личном приеме, указав на неуважительное отношение воспитателя Кокориной Г.Н. к детям и родителям; пояснили, что воспитатель позволяет себе крик или игнорирование детей.

Приказом от 30 августа 2017 года № в учреждении создана комиссия по урегулированию споров.

В силу пункта 3.1 Положения о комиссии по урегулированию споров между участниками образовательных отношений, утвержденного 30 августа 2016 года, директором ГБОУ АО «Архангельская санаторная школа – интернат № 1», принятого на педагогическом совете и утвержденным советом учреждения, в компетенцию комиссии входит рассмотрение обращений обучающихся и их родителей по организации и содержанию образовательного процесса, нарушение педагогическими работниками норм Кодекса профессиональной этики педагогического работника, что не противоречит положениям пунктов 1, 2 статьи 45 Федерального закона от 29.12.2012 № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации», согласно которым в целях защиты своих прав обучающиеся, родители (законные представители) несовершеннолетних обучающихся самостоятельно или через своих представителей вправе: обращаться в комиссию по урегулированию споров между участниками образовательных отношений, в том числе по вопросам о наличии или об отсутствии конфликта интересов педагогического работника; комиссия по урегулированию споров между участниками образовательных отношений создается в целях урегулирования разногласий между участниками образовательных отношений по вопросам реализации права на образование.

Как следует из протокола заседания комиссии по урегулированию споров между участниками образовательных отношений ГБОУ АО «АСШИ №1» от 12 октября 2017 года № на заседании комиссии по повестке «Разрешение конфликтной ситуации между родителями обучающихся 3 «А» класса и воспитателем Кокориной Г.Н.» выступили представители родительского комитета 3 «А» класса, воспитатель 3 «А» класса Кокорина Г.Н., Говорухина А.К. Были выслушаны пояснения представителей родительского комитета к работе воспитателя Кокориной Г.Н., которые высказали озабоченность сложившейся ситуацией в классе, нежеланием детей находится в школе в ее смену, разногласием требований к выполнению домашних заданий, предъявляемых учителем и Г. Н., многократное повышение голоса, вплоть до крика на детей, прикосновения (дергала за косы и руки, хлопала по рукам и спинам детей), игнорирование просьб детей, отсутствие контакта воспитателя с родителями, умение вести диалог с ними. Членам родительского комитета членами комиссии были заданы уточняющие вопросы, ответы на которые подтвердили обоснованность предъявляемых претензий: во время телефонных разговоров с детьми был слышан крик воспитателя, наличие чувства страха у детей и некомфортность их пребывания на смене Г. Н.. Родители высказали просьбу по возможности не озвучивать их фамилии из-за боязни негативного отношения к детям. Во время заседания зашла возмущенная Говорухина А.К., мама Вероники, и в полном негодовании рассказала о жалобе ребенка на боли в животе из-за того, что девочка осталась голодной по вине Г. Н., которая, как оказалось впоследствии, неоднократно не давала времени завершить прием пищи детям. Говорухина А.К. заострила внимание на имеющийся дефицит массы тела у ребенка и необходимость полноценного питания дочери.

В судебном заседании свидетель Граф И.А. пояснила, что является председателем родительского комитета учеников 3 «А» класса. Ребенок жаловался ей, что Кокорина Г.Н. повышает на нее голос, дочь не желала оставаться ночевать в интернате в дни работы истца. Она позвонила истцу и просила не кричать на ребенка, после чего дочь пояснила, что Кокорина Г.Н перестала с ней здороваться и всячески ее игнорировала. Дочь очень переживала по данному поводу, и не знала как себя вести с истцом. Родители в ходе родительского собрания сообщили ей, что им со слов детей известно о том, что истец хлопала детей по спинам, кричит на них, дергает за косы. На собрании было принято решение обратиться с заявлением о смене воспитателя. В настоящее время истец не работает в 3 «А» классе. 12 октября 2017 года она присутствовала на комиссии по урегулированию споров между участниками образовательных отношений и давала пояснения. Рассказала о ситуации, сложившейся в классе с конца апреля 2017 года, информацию, полученную от родителей на родительском собрании, в том числе крики истца на детей, дерганье за косы, отказ детей ночевать в смены истца. Истец часто не отвечала на ее телефонные звонки. Целью обращения к руководству учреждения являлось урегулирование конфликта.

Свидетель Тормосова С.К. пояснила, что 12 октября 2017 года присутствовала на комиссии по урегулированию споров между участниками образовательных отношений и давала пояснения. В сентябре 2017 года она обращалась к директору в связи с тем, что два раза во время разговора с ребенком по телефону слышала крики истца на детей. Также в смены истца ее ребенок и другие дети были вынуждены выполнять домашнее задание в двух версиях, в связи с различными требованиями воспитателя и учителя. На родительском собрании родители возмущались по вопросу оценок полученных детьми после смен истца. Истец не шла на контакт с родителями, не отвечала на звонки, не предпринимала никаких действий для обсуждения и разрешения конфликта миром. Целью обращения являлось урегулирования конфликта, намерений причинить истцу вред не было. На комиссии она рассказала о криках истца на детей и про домашние задания, другие родители высказывали свои претензии, и свои ситуации. Родители говорили про хлопанье истцом детей по рукам, спинам, дерганье за волосы.

Свидетель Уледова Е.В. пояснила, что ее ребенок обучается в 3 «А» классе. Он обращалась к директору интерната по поводу того, что был случай когда ей позвонил ребенок, она плакала, не хотела оставаться на ночевку, просила ее забрать, в этот момент к ребенку подошла истец, и стала кричать на дочь, почему та жалуется матери. Разговор прервался, больше в этот вечер она не смогла дозвониться ни до ребенка, ни до истца. Позднее по телефону она обратилась к истцу с просьбой о встрече для обсуждения сложившейся ситуации с ребенком, истец отрицала крики на детей, сказала, что дети придумывают, разговор произошел по телефону, личной встречи не было. Через некоторое время ребенок снова стала отказываться от ночевок в смены истца. В октябре 2017 года она присутствовала на комиссии, рассказала ситуацию. Целью обращения к руководству явилась защита прав ее несовершеннолетней дочери. Она лично слышала крики истца, дочь жаловалась, что истец дергает ее за волосы во время заплетания.

В материалах дела также имеются обращения Говорухиной А.К. на имя руководителя, где она просит разрешить не ночевать ее дочери в школе в смены истца, так как дочь чувствует дискомфорт, объяснения Уледовой Е.В., в которых она указывает, что дочь не ночует в смены истца, так как испытывает стресс, тревогу, находясь с истцом, объяснения Граф И.А., пояснившей, что ребенок не соглашается оставаться ночевать в школе в смены Кокориной Г.Н., во время смен Дурневой Т.И. проблем у ребенка не имеется.

Поскольку в судебном заседании свидетели Граф И.А., Тормосова С.К., Уледова Е.В., третье лицо Говорухина А.К. пояснили, что в протоколе заседания комиссии по урегулированию споров между участниками образовательных отношений ГБОУ АО «АСШИ №1» от 12 октября 2017 года № изложены их пояснения относительно методов воспитания Кокориной Г.Н., в том числе в части слов «высказали озабоченность сложившейся ситуации в классе, нежеланием детей находится в школе в ее смену, разногласием требований к выполнению домашних заданий, предъявляемых учителем и Г. Н., многократное повышение голоса, вплоть до крика на детей, прикосновения (дергала за косы и руки, хлопала по рукам и спинам детей), игнорирование просьб детей, отсутствие контакта воспитателя с родителями, умение вести диалог с ними», «во время телефонных разговоров с детьми был слышан крик воспитателя, наличие чувства страха у детей и некомфортность их пребывания на смене Г. Н.…», «девочка осталась голодной по вине Г. Н., которая, как оказалось впоследствии, неоднократно не давала времени завершить прием пищи детям», требования истца о признании указанных сведений порочащими и не соответствующими действительности не могут быть предметом судебной защиты в порядке статьи 152 ГК РФ, поскольку оспариваемые фразы лишь излагают мнение родителей, зафиксированное в протоколе, целью которого является фиксация хода заседания, и, вместе с тем, являются оценочными и субъективными, отражают их мнение относительно методов работы истца как воспитателя, в этой связи не могут быть проверены на предмет их несоответствия действительности.

Исходя из того, что пояснения родителей не содержат оскорбительных выражений и обусловлены их намерением реализовать свои конституционные права на обращение и защиту интересов своих несовершеннолетних детей, суд не усматривает предусмотренных законом оснований для признания оспариваемых истицей сведений не соответствующими действительности, порочащими ее честь достоинство и деловую репутацию.

Само по себе указание в протоколе на то, что заявления родителей признаны объективными и доказательными отражает мнение комиссии по заслушанному вопросу и сведений, порочащих честь и достоинства истца, не содержат.

Модельным кодексом профессиональной этики педагогических работников организаций, осуществляющих образовательную деятельность, разработанным Минобрнауки России от 06.02.2014 № 09-148, установлено, что педагогические работники, сознавая ответственность перед государством, обществом и гражданами, призваны: осуществлять свою деятельность на высоком профессиональном уровне; соблюдать правовые, нравственные и этические нормы; уважать честь и достоинство обучающихся и других участников образовательных отношений; учитывать особенности психофизического развития обучающихся и состояние их здоровья; проявлять корректность и внимательность к обучающимся, их родителям (законным представителям) и коллегам; воздерживаться от поведения, которое могло бы вызвать сомнение в добросовестном исполнении педагогическим работником трудовых обязанностей, а также избегать конфликтных ситуаций, способных нанести ущерб его репутации или авторитету организации, осуществляющей образовательную деятельность (пункт 8).

С учетом указанных положений комиссия, признав заявления родителей объективными, вправе была указать на недопустимость действий истца и признать их не соответствующими Кодексу профессиональной этики.

По изложенным выше основаниям не могут быть предметом судебной защиты в порядке статьи 152 ГК РФ и признаны не соответствующими действительности зафиксированные в протоколе собрания педагогических работников ГБОУ АО «АСШИ № 1» от 26 октября 2017 года № пояснения третьего лица Говорухиной А.К., как матери ребенка, обучающегося в 3 «А» классе, о том, что «воспитатель оставляет девочку голодной в обед…», «она огласила претензии (замечания) от лица всех родителей и детей, акцентируя внимание на том, что педагог не выходит на контакт с родителями, не общается с ними. Также обратила внимание на то, что педагог общается с детьми 3 «А» класса так, что чувствуется напряжение в отношении детей к воспитателю и что дети боятся воспитателя», а также пояснения третьего лица Багук М.К., как опекуна ребенка, обучавшегося раньше в классе, воспитателем в котором являлась истец, о том, что «раньше родители предыдущего выпуска отмечали проблему отсутствия контакта между ними и воспитателем, о том, что воспитатель никогда не разговаривала с родителями, а все передавала через детей, нагружая их недетскими проблемами, поэтому дети приходили домой и, рассказывая об этом, плакали, а также о своеобразном (всегда тихо что-то детям говорит, но дети сразу становятся тихими) отношении к детям, из-за которого они испытывали страх перед воспитателем», поскольку оспариваемые фразы лишь излагают мнение родителя, опекуна, зафиксированное в протоколе, целью которого является фиксация хода заседания, и, вместе с тем, являются оценочными и субъективными суждениями, отражают их мнение относительно методов работы истца как воспитателя, они не могут быть проверены на предмет их несоответствия действительности.

Тот факт, что ученики 3 «А» класса испытывали дискомфорт в присутствии истца, выяснялось, что домашнее задание под руководством истца выполнено не правильно, ребенок остался голодным подтверждается и справкой по результатам проведенной с ними педагогом-психологом беседы.

Подлежит отклонению довод истца о том, что протоколы заседания комиссии по урегулированию споров между участниками образовательных отношений от 12 октября 2017 года №, собрания педагогических работников от 26 октября 2017 года № являются ничтожными по основаниям, предусмотренным пунктом 3 статьи 181.5 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку указанные положения в силу пункта 3 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации не подлежат применению к сложившимся правоотношениям.

Решение принято комиссией по урегулированию споров между участниками образовательных отношений 12 октября 2017 в пределах ее полномочий, поскольку в силу положений пункта 2 статьи 45 Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации», пункта 3.1 Положения о комиссии по урегулированию споров между участниками образовательных отношений, утвержденного 30 августа 2016 года, директором ГБОУ АО «Архангельская санаторная школа – интернат № 1», в компетенцию комиссии входит урегулирование разногласий между участниками образовательных отношений по вопросам реализации права на образование, в том числе рассмотрение обращений обучающихся и их родителей по организации и содержанию образовательного процесса, нарушение педагогическими работниками норм Кодекса профессиональной этики педагогического работника.

Довод представителя истца о том, что какая либо проверка по обращениям родителей не проводилась подлежит отклонению, поскольку из материалов дела следует, что факту обращения родителей до заседания комиссии истец была опрошена, с предъявленными претензиями не согласилась, в этой связи и было принято решение провести заседание комиссии для урегулирования сложившегося конфликта.

Указание стороны истца на то, что такой формы управления как собрание педагогических работников Уставом учреждения не предусмотрена, правового значения не имеет, поскольку целью проведения собрания явился поиск способов решения конфликтных ситуаций между родителями и педагогами, то есть разрешение вопроса, относящегося к образовательному процессу, не связанному с управлением учреждения. Организация таких собраний в силу положений подпунктов 14, 15 пункта 4.4 Устава входит в компетенцию руководителя. По результатам проведения такого собрания предложены варианты разрешения конфликтной ситуации, сложившейся между родителями и истцом.

На основании изложенного, поскольку основания для признания ничтожными протокола заседания комиссии по урегулированию споров между участниками образовательных отношений от 12 октября 2017 года №, протокола собрания педагогических работников от 26 октября 2017 года № судом не установлены, факты распространения в отношении истца ответчиком либо его работниками сведений, порочащих честь и достоинство, доброе имя истца не нашли свое подтверждение в ходе рассмотрения дела, основания для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда отсутствуют, исковые требования не подлежат удовлетворению.

Руководствуясь статьями 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

в удовлетворении исковых требований Кокориной Г. Н. к государственному бюджетному общеобразовательному учреждению Архангельской области «Архангельская санаторная школа – интернат № 1» о признании ничтожными решений, защите чести и достоинства, компенсации морального вреда отказать.

Решение может быть обжаловано в Архангельский областной суд в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Октябрьский районный суд г. Архангельска.

Мотивированное решение суда изготовлено 16 мая 2018 года.

Судья Е.В. Романова