Гражданский кодекс часть 1

9 июня 2020 г. войсковая часть № обратилась в суд с иском о взыскании с ФИО2 <данные изъяты> руб., ссылаясь на пункт 4 статьи 214, статьи 1064 ГК РФ, статьи 238, 242, 243 ТК РФ и указывая на то, что ФИО2 проходит военную службу по контракту в войсковой части № на должности радиотелеграфиста отделения связи радиовзвода с ДД.ММ.ГГ В период с ДД.ММ.ГГ год она работала в войсковой части № по рудовому договору начальником квартирно-эксплуатационной службы (далее – КЭС) и на основании нарядов получала у довольствующих служб Министерства обороны Российской Федерации материальные средства для передачи в подразделения войсковой части №. В дальнейшем вопреки требованиям закона ФИО2 к исполнению своих обязанностей относилась недобросовестно, сохранность и надлежащее документальное оформление имущества не организовала, по книгам учёта не оприходовала, своевременно полученное имущество не учитывала и не сверялась с учётными службами КЭС, выдавала в подразделения части имущество КЭС без накладных, грубо нарушив порядок выдачи имущества, чем допустила утрату вверенного ей военного имущества.

В период с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ в войсковой части № была проведена плановая инвентаризация материальных средств квартирно-эксплуатационной службы, в результате которой выявлена недостача вверенных ФИО2 материальных ценностей: <данные изъяты>.

Из заключения административного расследования следует, что недостача возникла в результате халатного отношения ФИО2 к своим обязанностям. В период проведения инвентаризации и административного расследования ответчику был предоставлен срок для устранения допущенных им нарушений, однако ФИО2 не предпринимала никаких мер для розыска имущества и самоустранилась от исполнения требований.

В судебном заседании представитель истца ФИО1 настаивала на удовлетворении иска по основаниям, изложенным в исковом заявлении.

Ответчик ФИО2 в судебном заседании пояснила, что была бы согласна возместить ущерб в размере <данные изъяты> руб. в соответствии с выданной ей начальником КЭС войсковой части № справкой расчётом № от ДД.ММ.ГГ (л.д.98), в котором отражена стоимость утраченного имущества с учётом его износа, в то же время просила применить строк исковой давности, который, по её мнению, составляет 3 года, - с учётом того, что с должности начальника КЭС она была уволена более трёх лет назад, и войсковая часть имела возможность предъявить к ней эти требования раньше.

Кроме того, по существу предъявленного иска ФИО2 пояснила, что действительно, работая <данные изъяты><данные изъяты>, получала по накладным всё имущество, недостача которого была выявлена при проведении инвентаризации в ноябре-декабре 2019 г. Как правило, это имущество отгружалось на склад, заведующим которого является Свидетель №4, и находилось на этом складе. Ключа от склада у неё не было. Её кабинет находился в штабе. Там она выписывала накладные, по которым военнослужащие получали имущество со склада у Свидетель №4, и таким образом оно списывалось с её подотчёта. <данные изъяты> газонокосилки были переданы без накладных в другие подразделения по устному распоряжению командира части – в войсковую часть № прапорщику ФИО25, во взвод старшему прапорщику ФИО26, мастеру <данные изъяты>. Шкафы в разобранном виде сразу отгружались в казармы, по её мнению, произвести их учёт было невозможно, поскольку имущества было много, часть только формировалась. Она согласна, что учёт вверенного имущества вёлся ею ненадлежащим образом, однако считает, что недостача могла быть выявлена войсковой частью при её увольнении в ДД.ММ.ГГ году, так как инвентаризации проводятся каждые полгода, однако они проводились формально, только по документам, фактическое наличие имущества не проверялось. В настоящее время она является военнослужащей, её рабочее место изменилось и находится в машине связи, кроме того два раза в год на 1-1,5 месяца она вместе с другими военнослужащими выезжает «в поля», в течение 3 месяцев после заключения контракта проходила учёбу по военно-учётной специальности с выездом из гарнизона.

Представитель третьего лица на стороне истца – Федерального казенного учреждения «Отдел финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по Алтайскому краю и Республике Алтай», надлежаще извещённый о времени и месте рассмотрения дела, в судебное заседание не явился, просил рассмотреть дело в его отсутствие.

В соответствии со статьёй 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее – ГПК РФ) суд признал возможным рассмотрение дела в его отсутствие.

Выслушав объяснения сторон, допросив свидетелей Свидетель №2, председателя инвентаризационной комиссии, Свидетель №3, <данные изъяты>, Свидетель №1, мастера водоканализационного хозяйства, Свидетель №4, заведующего складом, Свидетель №5, <данные изъяты>, изучив материалы дела, суд приходит к выводу о невозможности удовлетворения иска по следующим основаниям.

В соответствии со статьёй 238 Трудового кодекса Российской Федерации (далее – ТК РФ) работник обязан возместить работодателю причинённый ему прямой действительный ущерб. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества, а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причинённого работником третьим лицам.

Как правило, за причинённый ущерб работник несёт материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка (статья 241 ТК РФ).

Согласно части первой статьи 243 ТК РФ материальная ответственность в полном размере причинённого ущерба возлагается на работника в следующих случаях:

1) когда в соответствии с настоящим Кодексом или иными федеральными законами на работника возложена материальная ответственность в полном размере за ущерб, причиненный работодателю при исполнении работником трудовых обязанностей;

2) недостачи ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора или полученных им по разовому документу;

3) умышленного причинения ущерба;

4) причинения ущерба в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения;

5) причинения ущерба в результате преступных действий работника, установленных приговором суда;

6) причинения ущерба в результате административного правонарушения, если таковое установлено соответствующим государственным органом;

7) разглашения сведений, составляющих охраняемую законом тайну (государственную, служебную, коммерческую или иную), в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, другими федеральными законами;

8) причинения ущерба не при исполнении работником трудовых обязанностей.

По смыслу закона и в соответствии со статьёй 244 ТК РФ для возложения на работника полной материальной ответственности в случае недостачи ценностей, полученных работником по разовому документу, с ним в соответствии со статьёй 244 ТК РФ должен быть заключён письменный договор о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности.

Размер ущерба, причинённого работодателю при утрате и порче имущества, определяется по фактическим потерям, исчисляемым исходя из рыночных цен, действующих в данной местности на день причинения ущерба, но не ниже стоимости имущества по данным бухгалтерского учёта с учетом степени износа этого имущества.

До принятия решения о возмещении ущерба конкретными работниками работодатель обязан провести проверку для установления размера причинённого ущерба и причин его возникновения. Для проведения такой проверки работодатель имеет право создать комиссию с участием соответствующих специалистов (статьи 246, 247 ТК РФ).

Статьёй 239 ТК РФ установлено, что материальная ответственность работника исключается в случаях возникновения ущерба вследствие непреодолимой силы, нормального хозяйственного риска, крайней необходимости или необходимой обороны либо неисполнения работодателем обязанности по обеспечению надлежащих условий для хранения имущества, вверенного работнику.

Анализ изложенных норм трудового законодательства позволяет сделать вывод, что обязанность доказать факт, что имущество было работнику вверено, наличие у работника недостачи, её размер, причины возникновения недостачи, наличие оснований для возложения на работника обязанности нести ответственность в полном размере причинённого ущерба возлагается в соответствии со статьёй 56 ГПК РФ на истца.

Такое разъяснение дано и в пункте 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16.11.2006 № 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю», где указано, что к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причинённого ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.

В судебном заседании установлено, что приказом командира войсковой части №ФИО27 от ДД.ММ.ГГ№ ФИО2 была принята <данные изъяты>, управления части с ДД.ММ.ГГ с должностным окладом <данные изъяты> руб., <данные изъяты> (л.д.99); с ней был заключён трудовой договор № от ДД.ММ.ГГ (л.д.74-77).

Приказом врио командира войсковой части №ФИО28 от ДД.ММ.ГГ№ ФИО2 была вновь принята на должность <данные изъяты> с ДД.ММ.ГГ с должностным окладом <данные изъяты>, <данные изъяты> (л.д.100); с ней был заключён трудовой договор № от ДД.ММ.ГГ (л.д.17-20).

Как пояснила ФИО2, до повторного приёма на работу она в течение двух недель не работала в связи с увольнением по собственному желанию, однако документы об этом у неё отсутствуют, трудовую книжку при заключении контракта на прохождение военной службы сдала в войсковую часть. Представитель ответчика ФИО1 в судебном заседании пояснила, что приказ об увольнении ФИО3 от февраля 2016 г. утрачен, её трудовая книжка в личном деле отсутствует.

Тем не менее, наличие приказа о приёме на работу от ДД.ММ.ГГ, а также сведения о состоянии индивидуального лицевого счёта застрахованного лица, представленные ФИО2, согласно которым продолжительность периода работы с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ составила <данные изъяты> календарных дней в указанном периоде) свидетельствуют о том, что факт увольнения ответчика до указанной далее даты имел место.

Приказом командира войсковой части №ФИО4 от ДД.ММ.ГГ№<данные изъяты> ФИО2 ДД.ММ.ГГ была уволена по собственному желанию в соответствии с пунктом 3 части первой статьи 77 ТК РФ (л.д.101).

19 апреля 2016 г. ФИО2 на основании приказа статс-секретаря – заместителя Министра обороны Российской Федерации по личному составу № от ДД.ММ.ГГ заключила контракт с Министерством обороны Российской Федерации в лице командира войсковой части № полковника ФИО4 о прохождении военной службы в Вооружённых Силах Российской Федерации сроком на <данные изъяты> в должности <данные изъяты> войсковой части № (<адрес>) с присвоением воинского звания <данные изъяты>, личного номера и последующим направлением на интенсивную общевойсковую подготовку в течение <данные изъяты> испытательного срока (л.д.14-16).

В период работы ФИО2 <данные изъяты> договор о полной материальной ответственности с ней заключён не был, тем не менее, материалами дела подтверждается, что она получала по наядам, накладным (разовым документам) материальные ценности, в том числе:

в соответствии с нарядом № от ДД.ММ.ГГ – в отделе (обеспечения мебелью и инвентарём) Управления эксплуатационного содержания и обеспечения коммунальными услугами воинских частей и организаций Центрального военного округа <данные изъяты> (л.д.116-117),

в соответствии с накладной на внутреннее перемещение объектов основных средств № от ДД.ММ.ГГ - <данные изъяты> (от ФИО5) (л.д.107-114),

в соответствии с нарядом № от ДД.ММ.ГГ в <данные изъяты> (<адрес>) <данные изъяты> (л.д.102-104),

в соответствии с нарядом № от ДД.ММ.ГГ в <данные изъяты> (<адрес>) <данные изъяты> (л.д.38-39, 119-120).

Иных документов, подтверждающих факт получения ФИО2 материальных ценностей ответчиком суду представлено не было.

Впоследствии одна газонокосилка электрическая по накладной на внутреннее перемещение нефинансовых активов № от ДД.ММ.ГГ передана от ФИО2 старшине роты ФИО6 (л.д.59);

снегоочистители <данные изъяты> - по накладным на внутреннее перемещение нефинансовых активов: от ДД.ММ.ГГ - один - от ФИО2 старшине роты ФИО29 (л.д.58), от ДД.ММ.ГГ – по одному - от ФИО2 старшему прапорщику ФИО8 (л.д.53), старшине роты 1Батальона ФИО30 (л.д.54), старшему прапорщику ФИО10 (л.д.55), прапорщику ФИО31 (л.д.56), от ДД.ММ.ГГ - один - от ФИО2 командиру роты ФИО32 (л.д.57);

шкафы для хранения пальто, зимних головных уборов, шлемов стальных, рюкзаков вещевых и индивидуальных средств защиты переданы от ФИО2 по накладным на внутреннее перемещение нефинансовых активов от ДД.ММ.ГГ начальнику <данные изъяты>ФИО7 (2 шт.) (л.д.49), в комендантский взвод ФИО8 (1 шт.) (л.д.63-64);

шкафы канцелярские (тип 1) в количестве <данные изъяты> были списаны с подотчёта ФИО2 также на основании накладных на внутреннее перемещение нефинансовых активов от ДД.ММ.ГГ, согласно которым они переданы: старшине роты ФИО9 (2 шт.) (л.д.51), в комендантский взвод ФИО8 (11 шт.) (л.д.63-64), старшине роты ФИО10 (2 шт.) (л.д.50), старшине роты ФИО11 (3 шт.) (л.д.66-67), старшине роты ФИО6 (3 шт.) (л.д.68-69), а также на основании накладной от ДД.ММ.ГГ старшине роты ФИО11 (1 шт.) (л.д.52);

шкафы универсальные <данные изъяты> штук были списаны с подотчёта ФИО2 на основании накладных на внутреннее перемещение нефинансовых активов от ДД.ММ.ГГ, согласно которым они переданы: старшине роты ФИО11<данные изъяты> (л.д.47-48, 66-67), начальнику <данные изъяты>ФИО7<данные изъяты> (л.д.49), старшине роты ФИО9<данные изъяты> (л.д.51), в комендантский взвод ФИО8<данные изъяты> (л.д.63-64), ФИО12<данные изъяты> (л.д.65), старшине роты ФИО6<данные изъяты> (л.д.68-69).

Иных документов, подтверждающих передачу материальных ценностей, полученных ФИО2, под отчёт другим лицам, суду представлено не было.

В отношении <данные изъяты> ФИО2, как указано выше, дала объяснения, которые нашли подтверждение в показаниях свидетеля Свидетель №1, согласно которым около трёх лет назад его начальник ФИО33 прикатил на водонасосную станцию военного городка №<данные изъяты> и сказал, что командир части ФИО34 дал её ему со склада в пользование для обкашивания территории.

Таким образом, в соответствии с документами, представленными суду, на момент проведения инвентаризации на складе <данные изъяты> в ДД.ММ.ГГ года должно было находиться <данные изъяты> (или (с учётом объяснений ФИО2 и показаний свидетеля Свидетель №1 - не менее <данные изъяты> газонокосилок, <данные изъяты> (а затем <данные изъяты>, так как один был передан в период проведения инвентаризации) снегоочистителей, <данные изъяты> движков для снега, <данные изъяты> дрели, <данные изъяты> угловых обрезных машины (Болгарки), <данные изъяты> шкафов для хранения пальто, зимних головных уборов, шлемов стальных, рюкзаков вещевых и индивидуальных средств защиты, <данные изъяты> шкафов универсальных <данные изъяты>.

Согласно инвентаризационной описи (сличительной ведомости) № по объектам нефинансовых активов на ДД.ММ.ГГ в подразделении КЭС войсковой части № комиссией в составе председателя комиссии – заместителя командира части по вооружению Свидетель №2, членов комиссии - командира роты ФИО13, командиров взводов ФИО14, ФИО15 газонокосилок электрических 1000 Вт, стоимостью <данные изъяты> руб. каждая, движков для уборки снега стоимостью <данные изъяты> руб. каждый, дрелей стоимостью <данные изъяты> руб. каждая, угловых обрезных машин («Болгарка») стоимостью <данные изъяты> руб. каждая, шкафов для хранения пальто, зимних головных уборов, шлемов стальных, рюкзаков вещевых и индивидуальных средств защиты стоимостью <данные изъяты> руб. каждый, шкафов канцелярских (тип 1) стоимостью <данные изъяты> руб., шкафов универсальных тип «А» (металлических) стоимостью <данные изъяты> руб. обнаружено не было; фактическое наличие снегоочистителей стоимостью <данные изъяты> руб. каждый составило <данные изъяты> (л.д.23-34).

Как указано выше, истец полагает, что по вине ФИО2 произошла недостача <данные изъяты> газонокосилок электрических 1000 Вт на сумму <данные изъяты> руб., <данные изъяты> снегоочистителей электрических на сумму <данные изъяты> руб., <данные изъяты> движков для уборки снега на сумму <данные изъяты> руб., <данные изъяты> дрелей стоимостью на сумму <данные изъяты> руб., <данные изъяты> угловых обрезных машин («Болгарка») на сумму <данные изъяты> руб., <данные изъяты> шкафов для хранения пальто, зимних головных уборов, шлемов стальных, рюкзаков вещевых и индивидуальных средств защиты на сумму <данные изъяты> руб., <данные изъяты> шкафов канцелярских (тип 1) на сумму <данные изъяты> руб., <данные изъяты> шкафов универсальных тип «А» (металлических) на сумму <данные изъяты> руб.

Вывод о количестве недостающих материальных ценностей был сделан истцом на основании данных бухгалтерского учёта, вывод о виновности ФИО2 - по материалам административного расследования, проведённого заместителем командира войсковой части № по военно-политической работе майором ФИО36, который в своём заключении указал, что при ранее проведённых инвентаризациях имущества по квартирно-эксплуатационной службе усматривается формальный подход к проведению инвентаризации имущества и при последующих проверках наличия имущества, а также небрежное отношение к сохранности вверенного имущества со стороны рядовой ФИО2 и гражданского персонала – заведующего складом КЭС Свидетель №4, которым учёт имущества по складу не вёлся. В ходе работы инвентаризационной комиссии была выявлена недостача материальных ценностей квартирно-эксплуатационной службы на общую сумму <данные изъяты> руб., из них на <данные изъяты> руб. – по вине Свидетель №4, на <данные изъяты> руб. – по вине ФИО2, которая небрежно относилась к своим должностным обязанностям, получая с вещевого склада <адрес> лично по нарядам, накладным имущество, по книгам учёта не оприходовала, выдавала в подразделения части без накладных, что привело к его утрате (л.д.10-13).

Представленная ФИО2 справка расчёт № от ДД.ММ.ГГ об остаточной стоимости утраченного имущества <данные изъяты> руб. (л.д.98) не может быть принята во внимание, так как, как следует из показаний допрошенной в качестве свидетеля бухгалтера ФКУ «ОФО Минобороны России по Алтайскому краю и Республике Алтай» Свидетель №3, амортизация начисляется на указанное имущество только в случае его выдачи в подразделения, а на складе КЭС оно числится по той стоимости, по которой было получено.

В то же время, как указано выше, истцом не представлено доказательств, что под отчётом у ФИО2 на момент проведения инвентаризации находились шкафы канцелярские (тип 1), поскольку получено ею было <данные изъяты> таких шкафов, а роздано <данные изъяты> а также, что ФИО2 должна нести полную материальную ответственность за утраченное имущество.

Дополнительные документы представитель истца в судебном заседании представлять отказался и просил вынести решение по имеющимся доказательствам.

Кроме того, по мнению суда, истцом не доказана вина ответчика в установленной недостаче.

Статьёй 11 Федерального закона от ДД.ММ.ГГ № 402-ФЗ «О бухгалтерском учёте» установлено, что активы и обязательства подлежат инвентаризации. При инвентаризации выявляется фактическое наличие соответствующих объектов, которое сопоставляется с данными регистров бухгалтерского учёта. Случаи, сроки и порядок проведения инвентаризации, а также перечень объектов, подлежащих инвентаризации, определяются экономическим субъектом, за исключением обязательного проведения инвентаризации. Обязательное проведение инвентаризации устанавливается законодательством Российской Федерации, федеральными и отраслевыми стандартами. Выявленные при инвентаризации расхождения между фактическим наличием объектов и данными регистров бухгалтерского учёта подлежат регистрации в бухгалтерском учёте в том отчётном периоде, к которому относится дата, по состоянию на которую проводилась инвентаризация.

В соответствии с пунктом 27 Положения по ведению бухгалтерского учёта и бухгалтерской отчётности в Российской Федерации, утверждённого приказом Министерства финансов Российской Федерации от ДД.ММ.ГГ№н, проведение инвентаризации обязательно:

при передаче имущества в аренду, выкупе, продаже, а также при преобразовании государственного или муниципального унитарного предприятия;

перед составлением годовой бухгалтерской отчётности (кроме имущества, инвентаризация которого проводилась не ранее 1 октября отчётного года). Инвентаризация основных средств может проводиться один раз в три года, а библиотечных фондов - один раз в пять лет. В организациях, расположенных в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, инвентаризация товаров, сырья и материалов может проводиться в период их наименьших остатков;

при смене материально ответственных лиц;

при выявлении фактов хищения, злоупотребления или порчи имущества;

в случае стихийного бедствия, пожара или других чрезвычайных ситуаций, вызванных экстремальными условиями;

при реорганизации или ликвидации организации;

в других случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации.

Аналогичные случаи обязательного проведения инвентаризации установлены Приказом Министра обороны Российской Федерации от ДД.ММ.ГГ№ «Об утверждении Порядка проведения инвентаризации имущества и обязательств в Вооруженных Силах Российской Федерации», в соответствии с пунктом 3 которого проведение инвентаризации (за исключением инвентаризации драгоценных металлов) обязательно:

перед составлением годовой бюджетной отчётности;

при смене материально ответственных лиц;

при выявлении фактов хищения, злоупотребления или порчи имущества;

при реорганизации или ликвидации воинской части;

при проведении ревизии финансово-экономической и хозяйственной деятельности воинской части;

при передаче имущества в аренду, выкупе, продаже;

в случаях стихийного бедствия, пожара или других чрезвычайных ситуаций, вызванных экстремальными условиями;

в иных случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации.

Как установлено в судебном заседании из объяснений сторон, показаний свидетелей, инвентаризация имущества войсковой части 55121 проводилась в соответствии с приказом Министра обороны Российской Федерации от ДД.ММ.ГГ№ дсп «Об утверждении руководства по учёту вооружения, военной, специальной техники и иных материальных ценностей в Вооружённых Силах Российской Федерации» два раза в год – в ДД.ММ.ГГ каждого года. При этом, как следует из объяснений ответчика и заключения по материалам административного расследования по факту недостачи, до инвентаризации, результаты которой положены в основу настоящего иска, инвентаризации проводились формально, то есть фактическое наличие имущества не устанавливалось.

Между тем, как указано выше, именно выявление фактического наличия соответствующих объектов для их сопоставления с данными регистров бухгалтерского учёта является целью инвентаризации.

Кроме того, в нарушение абзаца четвёртого пункта 27 Положения по ведению бухгалтерского учёта и бухгалтерской отчётности в Российской Федерации от ДД.ММ.ГГ, абзаца четвёртого пункта 3 Порядка проведения инвентаризации имущества и обязательств в Вооруженных Силах Российской Федерации, утверждённого приказом Министра обороны России от ДД.ММ.ГГ№, инвентаризация не была проведена истцом при расторжении с ответчиком трудового договора.

В пункте 2.8 Методических указаний по инвентаризации имущества, утверждённых приказом Министерства финансов Российской Федерации от ДД.ММ.ГГ№, пункте 10 Порядка проведения инвентаризации имущества и обязательств в Вооруженных Силах Российской Федерации от ДД.ММ.ГГ№ указано, что проверка фактического наличия имущества производится при обязательном участии материально ответственных лиц, соответственно инвентаризация находящегося под отчётом у материально ответственного лица имущества должна быть проведена не позднее его последнего рабочего дня, и в этот же день товарно-материальные ценности переданы по акту приёма-передачи новому материально-ответственному лицу.

Доводы представителя ответчика о том, что ФИО2 сама при увольнении была обязана принять меры к передаче вверенного ей имущества другому материально-ответственному лицу, судом отклоняются, так как в соответствии с пунктами 5, 8 Порядка проведения инвентаризации имущества и обязательств в Вооруженных Силах Российской Федерации от ДД.ММ.ГГ№ инвентаризации проводятся на основании приказа командира воинской части, который должен не только назначить постоянно действующую инвентаризационную комиссию, но и издать приказ о проведении инвентаризации.

Кроме того, как указано выше, судом установлено, что в ДД.ММ.ГГ году ФИО2 увольнялась с должности начальника КЭС дважды – в феврале ДД.ММ.ГГ г. и ДД.ММ.ГГ, при этом инвентаризация при её увольнении не назначалась ни разу.

Доводы ответчика о том, что фактически после увольнения ФИО2 с должности начальника КЭС ДД.ММ.ГГ она не прекращала нести материальную ответственность за вверенное ей ранее имущество, так как её правоотношения с войсковой частью № продолжились в связи с заключением ею контракта о прохождении военной службы, также отклоняется судом, поскольку с 19 апреля 2016 г. отношения между ФИО2 и войсковой частью № регулируются не Трудовым кодексом Российской Федерации, а Федеральным законом от 27.05.1998 № 76-ФЗ (в редакции от 31.07.2020) «О статусе военнослужащих», её материальная ответственность как военнослужащей регулируется Федеральным законом от 12.07.1999 № 161-ФЗ «О материальной ответственности военнослужащих», так как в соответствии с частью 8 статьи 11 ТК РФ трудовое законодательство и иные акты, содержащие нормы трудового права, не распространяются на военнослужащих при исполнении ими обязанностей военной службы (если в установленном настоящим Кодексом порядке они одновременно не выступают в качестве работодателей или их представителей).

Как разъяснено в пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от ДД.ММ.ГГ№ «О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих», нормы трудового законодательства могут применяться к правоотношениям, связанным с прохождением военной службы, лишь в случаях, когда об этом имеется прямое указание в законе.

Как установлено судом, с ДД.ММ.ГГ (дата вступления в силу контракта о прохождении военной службы) ответчик ФИО2 проходит военную службу по контракту в должности радиотелеграфиста отделения связи радиовзвода войсковой части №, то есть исполняет обязанности военной службы, следовательно, она лишена возможности обеспечивать сохранность имущества, полученного ею в ДД.ММ.ГГ годах в период исполнения трудовых обязанностей начальника КЭС. У неё изменилось место работы (службы), круг исполняемых обязанностей, отношения с лицами, которые ранее находились в её подчинении.

Из объяснений ФИО2 следует, что её участие в списании материальных ценностей с подотчёта, которое, как указано выше, происходило в период с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ, то есть когда она стала военнослужащей, заключалось в проставлении подписей на накладных, которые оформлялись другими должностными лицами, фактически процесс приёма-передачи имущества осуществлялся без неё, ключей от склада, на котором находилось имущество, у неё никогда не было.

Данные обстоятельства истцом не оспариваются.

Доказательств того, что в период прохождения ФИО2 военной службы войсковой частью № была выполнена предусмотренная статьёй 239 ТК РФ обязанность по обеспечению надлежащих условий для хранения имущества, вверенного ответчику, истец суду не представил, и это обстоятельство является основанием для освобождения ФИО2 от материальной ответственности за выявленную недостачу.

Административное расследование по факту недостачи по квартирно-эксплуатационной службе было проведено войсковой частью 55121 в нарушение части 1 статьи 247 ТК РФ формально, то обстоятельство, что ФИО2 в течение почти четырёх лет фактически не имеет доступа к ранее вверенному ей имуществу во время административного расследования учтено не было. Таким образом, итоги этого расследования не могут служить основанием для удовлетворения иска.

Суд также признаёт обоснованными доводы ответчика о пропуске истцом срока исковой давности (срока для защиты права по иску лица, право которого нарушено), который в соответствии с частью 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьёй 200 настоящего Кодекса, то есть со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.

Действительно, как правильно указано представителем истца, согласно части третьей статьи 392 ТК РФ работодатель имеет право обратиться в суд по спорам о возмещении работником ущерба, причинённого работодателю, в течение одного года со дня обнаружения причинённого ущерба.

В то же время, по смыслу закона, данный срок является сокращённым применительно к общему сроку исковой давности, следовательно, он не может превышать трёх лет со дня когда работодатель должен был узнать о нарушении своего права, а это, по мнению суда, должно было произойти не позднее даты увольнения ФИО2 с должности начальника КЭС, то есть ДД.ММ.ГГ Доказательств уважительности причин пропуска указанного срока истец суду не представил. Суд полагает, что ничто не препятствовало истцу провести инвентаризации в момент расторжения трудового договора с ФИО2, своевременно выявить недостачу и предъявить иск к виновному лицу.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 194-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л :

Войсковой части № в удовлетворении исковых требований к ФИО2 о возмещении ущерба отказать.

Решение может быть обжаловано в судебную коллегию по гражданским делам Алтайского краевого суда через Топчихинский районный суд в течение месяца со дня его вынесения в окончательной форме.

Мотивированное решение изготовлено 6 сентября 2020 г.

Судья И.М. Кернечишина