Гражданский кодекс часть 1

Ростовский-на-Дону гарнизонный военный суд в составе: председательствующего Алешина Е.Е., при помощнике судьи Закржевском П.М., с участием представителя истца командира войсковой части №00000 – ФИО1, ответчика ФИО2, его представителей – ФИО3 и ФИО4, рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело № 2-202/2020 по исковому заявлению, поданному представителем командира указанной воинской части к военнослужащему войсковой части №00000<...> ФИО2 о возмещении материального ущерба,

УСТАНОВИЛ:

Командир войсковой части №00000 через представителя обратился в военный суд с исковым заявлением, в котором с учетом уточнений просил привлечь ФИО2 к полной материальной ответственности и взыскать с него 3 604 732 руб. 16 коп. в пользу названной воинской части через Федеральное казенное учреждение «Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по Южному военному округу» (далее – управление финансового обеспечения) в счет возмещения ущерба, причиненного в результате утраты имущества переданного ответчику под отчет.

В обоснование заявленных требований представитель истца в иске и в судебном заседании пояснил, что ФИО2 под отчет были переданы радиолокационные станции изделия 22Ж6М № <...> и <...> (далее – РЛС, изделия). 15 января 2020 г. в ходе проверки ФИО2 комплектности подлежавшего ремонту изделия № <...> последний обнаружил, что ключи к замкам не подходят, целостность печатей не нарушена, о чем доложил командованию. В тот же день при вскрытии РЛС № <...> и <...> комиссией выявлена недостача типовых элементов замены (далее – ТЭЗы), содержащих в своем составе сплавы драгоценных металлов. Поскольку ФИО2, будучи материально-ответственным лицом, не принял должных мер по сохранности вверенного ему под отчет имущества, что повлекло его утрату, то, по мнению представителя истца, ответчик подлежит привлечению к полной материальной ответственности. При этом, обратил внимание суда, на то, что ФИО2 обязан был не реже одного раза в две неделе проверять указанные РЛС, в том числе и путем вскрытия замков, что однако ответчиком не осуществлялось.

Ответчик ФИО2, его представители Налбандян и Петросян в возражениях на исковое заявление и в судебном заседании, каждый в отдельности, заявленные требования не признали, просили в их удовлетворении отказать.

Кроме того, ответчик ФИО2 пояснил, что в 20-х числах апреля 2019 г. он провел внутренний осмотр РЛС № <...>, расхождений с формуляром не имелось, затем сваркой заварил швы, поставил замки и печати в связи с убытием в длительную командировку. В середине октября 2019 г. провел внутренний осмотр РЛС № <...>, расхождений с формуляром не имелось, после чего поставил замки и печати, а затем убыл в очередной отпуск, с 31 октября 2019 г. по 15 января 2020 г. 1-2 раза в месяц проводил внешний осмотр РЛС, поскольку целостность печатей и замков не была нарушена, а следов взлома не выявил, то необходимости проводить внутренний осмотр и проверять наличие каждой ячейки в связи с этим не имелось. Вместе с этим полагает, что не должен был нести полную материальную ответственность за недостачу ТЭЗов, поскольку командованием воинской части не в полном мере была организована охрана имущества.

При этом представитель ответчика Петросян пояснил, что пропажа переданного ответчику под отчет имущества произошла не по его вине, так как истцом не представлено доказательств наличия и формы вины ФИО2, причинной связи между его действиями (бездействием) и наступлением ущерба, в связи с чем отсутствуют какие-либо законные основания для привлечения его к полной материальной ответственности. В заключении по итогам административного расследования также не приведено конкретных действий ФИО2, в результате которых военному ведомству причинен ущерб. Кроме того, он обратил внимание, что установлены предположительные места проникновения к РЛС, хранившимся на территории войсковой части №00000 с нарушением указаний вышестоящего командира об оборудовании стоянок изделий техническими средствами охраны, невыполнение требований по организации патруля и суточного наряда, контроля за несением службы, порядка передачи имущества под охрану, сведения о привлечении ФИО2 к уголовной ответственности за неисполнение служебных обязанностей отсутствуют. Размер ущерба определен ошибочно по состоянию новых, а не изношенных драгоценных металлов по ценам не на дату обнаружения ущерба (16 вместо 15 января 2020 г.), без учета балансовой стоимости, исходя из формуляра на изделие 22Ж6М АУЕ1.640.005 (далее – формуляр) и ответа завода-изготовителя о содержании драгоценных металлов в иных изделиях с наименованиями 88Ж6С, 68К6 и 5К60. При этом из ответа завода-изготовителя изделий 22Ж6М усматриваются расхождения с информацией о наименованиях, чертежных (децимальных) номерах ТЭЗов и количественном содержании драгоценных металлов в утраченных ячейках РЛС № <...> и <...>. На ряд позиций такие сведения не представлены вовсе ввиду отсутствия конструкторской документации. При этом согласно постановлению об отказе в возбуждении уголовного дела от 19 марта 2020 г. количество ТЭЗов составляет не 5603, а 5620 штук. В расчете не приведено сведений о конкретной пробе золота, цена которого в зависимости от пробы может меняться.

Представитель ответчика Налбандян также дал пояснения, соответствующие изложенному выше, кроме того обратил внимание суда, на то, что изделия 22Ж6М имели значительный износ и были непригодными для их дальнейшего использования.

Представитель третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне истца – управления финансового обеспечения, надлежащим образом извещенная о времени и месте судебного заседания в суд не явилась.

Заслушав объяснения участвующих в деле лиц, исследовав представленные доказательства, суд приходит к следующим выводам.

Согласно справок командира войсковой части №00000 от 9 июля и 5 сентября 2020 г. № <...> и <...> ФИО2 с 25 июня 2011 г. по настоящее время проходит военную службу в воинской должности начальника радиолокационной станции войсковой части №00000, которая исходя из штатной (должностной) структуры приравнивается к общевойсковой должности командира взвода.

Из материалов дела усматривается, что в период прохождения военной службы ФИО2 под отчет переданы РЛС № <...> и <...>, 1992 г. выпуска, в состав которых согласно формуляра входили ТЭЗы, содержащие в своем составе сплавы драгоценных металлов: золото, серебро и платина.

Указанные изделия хранились на охраняемой территории войсковой части №00000, дислоцированной в <адрес>.

Факт получения ФИО2 указанного имущества, укомплектованного согласно формуляра, как материально ответственным лицом также ответчиком не оспаривался и подтверждается выпиской из приказа командира войсковой части №00000 от 13 ноября 2019 г. № <...> о назначении материально-ответственных лиц, инвентарными карточками учета нефинансовых активов № <...> и <...>.

Из копии телефонограммы врио командира войсковой части №00000 от 15 января 2020 г. № <...> командирам подчиненных подразделений требуется провести проверку в соответствии с документацией на изделия комплектности вооружения, военной и специальной техники (далее – ВВСТ) всех категорий и номенклатур внутрипроверочными комиссиями.

В соответствии с объяснениями ФИО2, <...>А. и <...>С. утром 15 января 2020 г. ответчик внешним осмотром проверил наличие печатей и замков на нескольких прицепах подлежавшего ремонту изделия РЛС № <...>, визуально их целостность и ограждений прилегающей территории не нарушена, но ключи к установленным последним замкам не подошли. Взломав один из замков прицепа 6РР, ФИО2 обнаружил отсутствие на штатных местах блоков и ряда ячеек в них, о чем доложил вышеуказанным должностным лицам, временно исполнявшим обязанности командира войсковой части №00000 и его заместителя по вооружению.

В тот же день в результате комиссионной проверки последними с участием ФИО2 комплектности остальных прицепов РЛС № <...>, а также РЛС № <...> выявлены, помимо несоответствия ключей замкам, также нарушение сварных швов на изделии № <...> и расхождение между фактическим наличием ТЭЗов в обоих РЛС с учетными данными согласно формуляра.

Данные обстоятельства послужили основанием для проведения административного расследования начальником службы вооружения войсковой части №00000 капитаном К., который в ходе изучения документации и опроса личного состава установил предположительные места проникновения на территорию войсковой части №00000, а также нарушения со стороны должностных лиц указанной воинской части порядка организации несения службы патрулями и суточным нарядом, отсутствие за ними надлежащего контроля.

По итогам проведенного административного расследования последним составлено заключение, из которого следует, что утрата (хищение) ТЭЗов из РЛС № <...> и <...> произошла в период с 24 декабря 2019 г. по 15 января 2020 г., поскольку в соответствии с журналом проверки ВВСТ войсковой части №00000 ФИО2 единожды 24 декабря 2019 г. сдал под охрану вверенные ему однотипные изделия 22Ж6М, а 15 января 2020 г. обнаружился ущерб. Кроме того, военнослужащие, заступавшие в указанный период в суточный наряд дежурным по батальону и его помощником, в нарушение ст. 289, 294, 295 и 299 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации (далее – Устав) по книге приема и сдачи дежурства по роте войсковой части №00000 объекты радиоэлектронной техники под охрану не сдавали и не принимали.

Согласно выписке из приказа командира войсковой части №00000 от 13 марта 2020 г. № 176 после принятия в 314 военном следственном отделе процессуального решения по материалам доследственной проверки по факту хищения (пропажи) имущества юрисконсульту необходимо подготовить документы для обращения в суд с целью определения степени вины ФИО2 в утрате имущества технического имущества из состава изделий РЛС № <...> и <...> и привлечения его к полной материальной ответственности.

Этим приказом также установлено, что причинами, способствовавшими утрате указанного имущества, помимо отсутствия надлежащей организации сохранности вооружения и военной техники, а также правильной эксплуатации и хранения материальных средств, охраны территории воинской части, в том числе технической позиции радиоэлектронной техники, контроля за патрульной службой, являлись нарушения ФИО2 как дежурным по батальону с 24 на 25, с 28 на 29 декабря 2019 г. и со 2 на 3, с 6 на 7, с 9 на 10 января 2020 г., порядка передачи имущества, включая радиоэлектронную технику, под охрану.

В соответствии с выпиской из приказа командира войсковой части №00000 от 17 сентября 2020 г. № 827 в вышеуказанный приказ от 13 марта 2020 г. № 176 об итогах административного расследования внесены изменения, согласно которым в соответствии со ст. 5 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» ФИО2, в нарушение требований ст. 152 и 153 Устава не осуществлявший контроль за состоянием и сохранностью вверенного вооружения и военной техники с установленной периодичностью, подлежит привлечению к полной материальной ответственности в размере 3 604 732 руб. 16 коп. (за вычетом привлечения иных военнослужащих к ограниченной материальной ответственности на сумму 532 235 руб.)

Условия и размеры материальной ответственности военнослужащих за ущерб, причиненный ими при исполнении обязанностей военной службы имуществу, находящемуся в федеральной собственности и закрепленному за воинскими частями, а также порядок возмещения причиненного ущерба, согласно ч. 1 ст. 1 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих», установлены нормами данного Федерального закона.

В соответствии со статьями 2, 3, 5 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих», материально ответственное лицо несет полную материальную ответственность в случаях, когда ущерб причинен по неосторожности военнослужащим, которому имущество было вверено на основании документа (документов), подтверждающего (подтверждающих) получение им этого имущества для обеспечения хранения, перевозки и (или) выдачи этого имущества.

Как следует из п. 152 и 153 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации (далее – Устав) командир взвода несет ответственность за состояние и сохранность вооружения, военной техники и другого военного имущества взвода, он обязан следить за правильной эксплуатацией вооружения, военной техники и другого военного имущества и не реже одного раза в две недели лично проводить их осмотр и проверку наличия.

В соответствии с выпиской из п. 18 Наставления по инженерно-радиоэлектронному обеспечению радиотехнических войск Военно-воздушных сил, утвержденного приказом Главнокомандующего Военно-воздушных сил от 22 июля 1999 г. № 040 (далее – Наставление), лица, за которыми закреплены образцы техники и ЗИП несут ответственность за состояние эксплуатации и комплектности образцов, хранение, наличие и расход запасных частей, инструментов и принадлежностей (далее – ЗИП). При убытии ответственных лиц, за которыми закреплена техника (прицеп, кабина, техническое имущество) в отпуск, командировку, на учебу и т.п., решением командиров подразделений назначаются другие ответственные лица, которые принимают технику (прицеп, кабину, техническое имущество) по актам приема.

С учетом изложенного, ФИО2, являясь командиром взвода и материально ответственным лицом, был обязан принимать меры по обеспечению сохранности переданного ему под отчет для хранения имущества, в том числе не реже одного раза в две недели лично проводить их осмотр и проверку наличия, а в случае обнаружения ущерба принимать необходимые меры к его возмещению.

При этом ответчик не отрицает, что с 24 декабря 2019 г. по 15 января 2020 г. не осуществлял внутреннюю (со вскрытием изделий) проверку (не реже одного раза в две недели) вверенных ему под отчет РЛС 22Ж6М, при этом ключи от них никому не передавал, соответствующие записи в формуляры о его проверке не вносил. До даты обнаружения ущерба в адрес командования с рапортом о пропаже переданного ему под отчет имущества не обращался.

Указанные ФИО2 в рапортах и объяснительных, данных в ходе административного расследования, причины, по которым он не производил внутренний осмотр и подсчет имущества, связанные с занятостью по службе и передислокацией подразделения на другие позиции, не может оправдывать его бездействие в данной части, поскольку на основании требований Наставления, которые ответчик должен знать в силу замещаемой воинской должности, на него возлагалась обязанность по сохранности и сбережению вверенного ему под отчет для хранения имущества.

Согласно инвентаризационным описям (сличительным ведомостям) от 1 октября 2019 г. № <...> и <...> в октябре 2019 г. была проведена инвентаризация, в ходе которой не было выявлено недостачи, о чем 1 ноября 2019 г. составлен акт.

В соответствии с актом № 2 технического состояния материальных ценностей изделия 22Ж6М № <...>, утвержденным 14 января 2020 г., комиссионно проверено, что указанная РЛС укомплектована согласно формуляра.

При этом представитель истца пояснил, что согласно отметке на оригинале указанного акта, он 26 декабря 2019 г. зарегистрирован в войсковой части №00000.

Свидетель К., начальник службы вооружения войсковой части №00000, показал, что проводил сверку информации, содержащейся в акте № 2, утвержденного 14 января 2020 г., о техническом состоянии материальных ценностей изделия 22Ж6М № <...>. Указание в данном акте даты его утверждения 14 января 2020 г. не свидетельствует о том, что проверка наличия имущества РЛС № <...> проведена в январе 2020 г. Дата регистрации указанного документа 26 декабря 2019 г. означает, что осмотр изделия проведен в войсковой части №00000 в течение нескольких (обычно трех-четырех) дней до указанной даты, то есть примерно во второй половине декабря 2019 г., с учетом времени (от одного-двух дней до одной-двух недель), обычно требуемых для составления акта, отправки его из указанного подразделения в батальон (по реестру либо нарочным), а также получения отделом делопроизводства для регистрации установленным порядком.

Вместе с тем ответчик ФИО2 в ходе судебного заседания отрицал проведение 14 января 2020 г. осмотра состояния РЛС № <...> комиссией с его участием и настаивал на том, что указанный акт не подписывал.

Допрошенные в качестве свидетелей военнослужащие войсковой части №00000А., Ц. и П., каждый в отдельности, показали, что участия в комиссионной проверке технического состояния указанной РЛС 14 января 2020 г. не принимали, указанный акт не подписывали.

В связи с изложенным, суд не принимает данный акт в качестве доказательства, свидетельствующего о невиновности ФИО2 в пропаже ТЭЗов из состава изделия № <...> в период с 24 декабря 2019 г. по 15 января 2020 г., поскольку все узлы и агрегаты изделий вскрывались ФИО2 на предмет проверки наличия элементов, в том числе и ТЭЗов, при проведении инвентаризации по РЛС № <...> и <...> в октябре 2019 г.

С учетом изложенного суд приходит к выводу, что в нарушение вышеуказанных положений ст. 152 и 153 Устава, п. 18 Наставления ФИО2 не обеспечил сохранность вверенных ему комплектов изделий РЛС № <...> и <...>, допустив по неосторожности утрату ТЭЗ, содержащих в своем составе сплавы драгоценных металлов.

Доводы ФИО2 и его представителей, а также показания свидетеля ФИО5 о том, что проведение как материально-ответственным лицом внутреннего осмотра и проверки наличия вверенного ему под отчет имущества в случае, если внешним осмотром целостность печатей и замков на изделиях визуально не установлена, не являлось обязательным, суд находит противоречащими требованиям вышеназванных Устава и Наставления.

Доказательств, подтверждающих факт принятия ответчиком необходимых мер по сохранности данного имущества либо передачи этого имущества под отчет по другим лицам, ФИО2 и его представителями в суд не представлено.

Утверждения представителей ответчика – Петросяна и Налбандяна о том, что пропажа переданного ответчику под отчет имущества произошла не по его вине, так как истцом не представлено доказательств наличия и формы вины военнослужащего, причинной связи между его действиями (бездействием) и наступлением ущерба, опровергаются установленными в судебном заседании доказательствами, в том числе приказом командира войсковой части №00000 от 13 марта 2020 г. № 176 (в ред. приказа того же должностного лица от 17 сентября 2020 г. № 827), из которых следует, что условия и законные основания для привлечения ФИО2 к полной материальной ответственности имеются.

То обстоятельство, что в заключении по итогам административного расследования не приведено конкретных действий ФИО2, в результате которых военному ведомству причинен ущерб, не свидетельствует об отсутствии в его действиях неосторожности, повлекшей причинение ущерба вверенному ему на основании документов имущества для обеспечения хранения, суть которых подробно изложена выше.

Не освобождают ФИО2 от полной материальной ответственности ссылки его представителей на установление предположительных мест проникновения на территорию войсковой части №00000, хранение РЛС с нарушением указаний вышестоящего командира об оборудовании стоянок изделий техническими средствами охраны, невыполнение должностными лицами указанной воинской части требований по организации патруля и суточного наряда, контроля за несением ими службы, а также ненадлежащая передача военнослужащими, в том числе ответчиком, имущества под охрану, поскольку ущерб причинен ненадлежащим учетом ответчиком материальных средств, а не условиями их хранения, что не исключает его вины в утрате вверенного под отчет для хранения имущества.

При этом суд учитывает, что трем военнослужащим войсковой части №00000: врио начальника штаба <...>Ф., врио заместителя командира по вооружению капитану К. и врио начальнику службы вооружения капитану ФИО6 строго указано на нарушения ст. 96 и 97, 102 и 103, 112 и 113 Устава, а шестнадцать военнослужащих, в том числе командир войсковой части №00000<...>Ж., привлечены к ограниченной материальной ответственности на общую сумму 271 439 руб. 85 коп. и 260 795 руб. 15 коп., соответственно, а всего 532 235 руб., что уменьшает подлежащую взысканию с ответчика размер ущерба на указанную сумму.

Отсутствие сведений о привлечении ФИО2 к уголовной ответственности ввиду продолжающейся после отмены постановления об отказе в возбуждении уголовного дела доследственной проверки по факту утраты (хищения) имущества само по себе не является препятствием для принятия судом в пределах срока привлечения к материальной ответственности решения о взыскании с военнослужащего причиненного им ущерба.

Данный вывод согласуется с правовой позицией, изложенной в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 8 ноября 2016 г. № 22-П, о том, что такое решение принимается при условии установления в надлежащей процедуре (административное расследование, судебное производство, разбирательство по факту совершения военнослужащим дисциплинарного проступка, ревизия, проверка, дознание или следствие) юридически значимых обстоятельств, необходимых и достаточных для привлечения этого лица к полной материальной ответственности при наличии предусмотренных ст. 5 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» оснований, включая вину военнослужащего в причинении ущерба.

Не имеют существенного правового значения по делу и иные доводы представителей ответчика Петросяна и Налбандяна, касающиеся заполнения ответчиком, заступавшим в суточный наряд дежурным по батальону с 24 на 25, с 28 на 29 декабря 2019 г. и со 2 на 3, с 6 на 7, с 9 на 10 января 2020 г. книги приема и сдачи дежурства по роте войсковой части №00000 в части фиктивной передачи имущества, включая радиоэлектронную технику, под охрану, а также якобы ничем непредусмотренного журнала проверки ВВСТ войсковой части №00000 о сдаче ФИО2 единожды 24 декабря 2019 г. под охрану вверенных ему однотипных изделий 22Ж6М.

Данные нарушения не влияют на выводы суда о необходимости привлечения ФИО2 к полной, а не ограниченной материальной ответственности, поэтому судом отклоняются как беспредметные.

Из анализа статей 12, 56, 60 ГПК РФ следует, что от материальной ответственности материально ответственное лицо может быть освобождено, если определенными законом средствами доказывания оно, а не истец, докажет, что имущество в наличии либо, что выявленная комиссией недостача не связана с утратой либо повреждением имущества, а обусловлена иными причинами либо обстоятельствами, исчерпывающий перечень которых содержится в п. 3 ст. 3 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих».

Анализируя исследованные в судебном заседании доказательства, суд считает, что ФИО2, являясь начальником РЛС и материально ответственным лицом, был обязан организовать хранение, сбережение вверенного ему имущества, принимать меры по предотвращению утрат материальных ценностей, организовывать ведение надлежащего учета вверенного ему имущества. Однако этого он не сделал, что привело к утрате материальных ценностей.

Таким образом, представленными командованием в суд доказательствами подтверждается виновность ФИО2 в причиненном войсковой части №00000 материальном ущербе, связанном с утратой ТЭЗов из состава переданных ему под отчет для хранения РЛС № <...> и <...>, что обусловлено ненадлежащим исполнением им своих должностных обязанностей в период с 24 декабря 2019 г. по 15 января 2020 г.

Согласно выпискам из протоколов заседания комиссии по оценке указанного имущества от 12 марта 2020 г. № <...> и <...> в состав пропавших из РЛС № <...> и <...> - 2906 и 2697 ТЭЗов, входят драгоценные металлы, стоимостью 1 955 131 руб. 89 коп. и 2 035 446 руб. 40 коп., соответственно.

Из ведомости комиссионной проверки с участием ФИО2 комплектности изделий 22Ж6М от 4 сентября 2019 г. по итогам перерасчета утраченных ТЭЗов следует, что их количество уменьшилось до 2533 и 2730 ТЭЗов из РЛС № <...> и <...>, соответственно.

При этом свидетель К. пояснил, что количество отсутствующего технического имущества из состава РЛС № <...> посчитано путем фактического осмотра данного изделия, а количество пропавших ТЭЗов из РЛС № <...>, ряд прицепов которой отправлен в рамках государственного оборонного заказа на завод, установлено по технической документации (формуляру) с учетом текущих и капитальных ремонтов и материалов предыдущей проверки комплектности данного изделия. Оценка размера ущерба произведена по стоимости содержавшихся в ТЭЗах аффинированных драгоценных металлов, а не по балансовой стоимости утраченных из изделий ячеек, поскольку данные РЛС в настоящее время небоеготовы, установленным порядком списаны и подлежали утилизации по цене лома (утиля) имущества.

Вопреки ошибочному мнению представителей ответчика, изложенные в отмененном постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела от 19 марта 2020 г. сведения о большем количестве утраченных ТЭЗов суд во внимание не принимает, так как данная информация является ошибочной и не соответствует действительности.

Согласно выписке из протокола заседания комиссии по оценке указанного имущества от 14 сентября 2020 г. № <...> и <...> в состав пропавших из РЛС № <...> и <...> - 2533 и 2730 ТЭЗов, входят драгоценные металлы, стоимостью 1 934 638 руб. 67 коп. и 2 202 328 руб. 49 коп., соответственно. При этом общий размер ущерба определен по остаточной стоимости лома (утиля) аффинированных драгоценных и на день обнаружения утраты составил 4 136 967 руб. 16 коп.

На основании частей 1 и 2 ст. 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

С целью правильного определения размера материального ущерба судом первой инстанции в качестве специалиста привлечен начальник инженерно-радиолокационной службы войсковой части 40911 <...> Курский.

Специалист К. в суде пояснил, что в силу занимаемой должности, исходя из уровня образования и опыта работы с радиолокационными изделиями, имеет достаточно профессиональных знаний для дачи суду консультации. По итогам ознакомления с материалами дела он пришел к выводу, что размер ущерба, указанный в протоколах заседания комиссии по оценке указанного имущества от 14 сентября 2020 г. № 671 и 672, определен правильно. Для этого комиссией верно использована остаточная стоимость лома (утиля) аффинированных драгоценных металлов, содержание которых взято согласно формуляра, а также сведений из писем АО «Кимовский радиоэлектромеханический завод» от 24 апреля 2018 г. № 011/3-67 и от 4 июня 2020 г. № <...>, а также АО «НПО НИИИП-НЗиК» от 23 июня 2020 г. № <...>, поскольку данные заводы изготавливали дополнительно установленные на РЛС № <...> и <...> вычислительный и наземный радиолокационный блоки. Проба золота по данному делу значения не имеет, как и балансовая стоимость списанных в настоящее время РЛС, поскольку они подлежали утилизации организациями промышленности по цене лома (утиля) входящих в состав имущества драгоценных металлов путем его аффинажа - процессе очистки золота от примесей.

Поскольку из инвентаризационных описей (сличительных ведомостей) от 1 октября 2019 г. № <...> и <...>, акта по результатам инвентаризации от 1 ноября 2019 г. недостач и каких-либо расхождений не выявлено, а в составленных актах списания и технического состояния РЛС № <...> и <...> не указано, что изделия укомплектованы не полностью, то суд приходит к выводу, что данные обстоятельства свидетельствуют об укомплектованности РЛС № <...> и <...> ТЭЗами согласно формуляра.

При этом суд критически относится к ответу с завода-изготовителя АО НПО «Правдинский радиозавод» от 25 марта 2020 г. № <...>, поскольку он содержит сведения о наименованиях, чертежных (децимальных) номерах ТЭЗов и количественном содержании (весе) драгоценных металлов в ячейках РЛС № <...> и <...> изделий 22Ж6М по данным на дату их выпуска в 1992 г., чем обусловлены расхождения с информацией из формуляра, и то, что на ряд позиций такие сведения вовсе не представлены ввиду отсутствия конструкторской документации.

Ввиду изложенного, вопреки мнению представителей ответчика об ошибочности расчета количественного содержания драгоценных металлов в ячейках РЛС № <...> и <...>, суд приходит к выводу, что точное количество и наименования утраченных ТЭЗ названных изделий, содержание в них драгоценных металлов (золота, серебра и платины) и вес установлены истцом надлежащим образом.

Таким образом, общий размер ущерба посчитан верно по установленной на день обнаружения ущерба – на 15, а не на 16 января 2020 г. учетной цене на аффинированные золото, серебро и платину, что подтверждается распечаткой с официального сайта Центрального Банка РФ, а утверждение стороны ответчика об обратном является несостоятельным, поскольку ничем объективно не подтверждено.

Подлежащий взысканию с ФИО2 размер ущерба, верно определен за вычетом из суммы общего размера ущерба суммы денежных средств, на которую иные военнослужащие войсковой части №00000 привлечены к ограниченной материальной ответственности (4 136 967 руб. 16 коп. - 532 235 руб.) и составил 3 604 732 руб. 16 коп.

Вышеприведенные расчет и консультация специалиста согласуются с материалами дела, произведены в соответствии с требованиями п. 2 ст. 6 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих», являются математически верными, в связи с чем суд находит их обоснованными и подлежащими учету при вынесении решения.

Согласно ст. 11 Федерального закона «О материальной ответственности военнослужащих» размер денежных средств, подлежащих к взысканию с военнослужащего для возмещения причиненного материального ущерба, может быть снижен судом с учетом конкретных обстоятельств, степени вины и материального положения военнослужащего, за исключением случаев, предусмотренных абзацем 4 ст. 5 данного Федерального закона.

Принимая во внимание обстоятельства причинения ФИО2, являющегося ветераном боевых действий и награжденного ведомственной медалью, ущерба, степень его вины, а также его материальное положение, обусловленное наличием кредитных обязательств в размере 658 101 руб. 59 коп., что подтверждается справкой из банка, а также соответствующими удостоверениями, суд полагает возможным снизить размер денежных средств, подлежащих к взысканию до 3 000 000 руб.

При таких обстоятельствах, суд, учитывая положения ч. 1 ст. 56 ГПК РФ, в силу которой каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, приходит к выводу об обоснованности предъявленного к ответчику иска и полагает необходимым его удовлетворить частично.

В соответствии с ч. 1 ст. 103 ГПК РФ государственная пошлина, от уплаты которой истец освобожден, взыскивается с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально размеру удовлетворенных судом исковых требований. В этом случае государственная пошлина взыскивается в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.

С учетом изложенного, исходя из размера удовлетворенных исковых требований, положений ст. 333.19 НК РФ, суд полагает необходимым взыскать с ФИО2 в бюджет г. Ростов-на-Дону государственную пошлину в размере 21 825 руб.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 103, 194-199 ГПК РФ, военный суд,

РЕШИЛ:

Исковое заявление, поданное представителем командира войсковой части №00000 к ФИО2 о возмещении материального ущерба удовлетворить частично.

Взыскать с ФИО2 в пользу войсковой части №00000 через Федеральное казенное учреждение «Управление финансового обеспечения Министерства обороны Российской Федерации по Южному военному округу» в счет возмещения материального ущерба 3 000 000 (три миллиона) руб.

В удовлетворении искового заявления на большую сумму отказать.

Взыскать с ФИО2 в бюджет г. Ростова-на-Дону государственную пошлину в размере 21 825 (двадцати одной тысячи восьмисот двадцати пяти) руб.

Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в судебную коллегию по административным делам Южного окружного военного суда через Ростовский-на-Дону гарнизонный военный суд в течение месяца со дня его принятия в окончательной форме.

Председательствующий Е.Е. Алешин