Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело по иску Общества с ограниченной ответственностью «Перелешинский сахарный комбинат» к ФИО2 о возмещении материального ущерба,

установил:

Общество с ограниченной ответственностью «Перелешинский сахарный комбинат» обратилось в суд с иском к ФИО2 о возмещении материального ущерба, указывая, что 19 июля 2019 года ответчик был принят на работу к истцу комплектовщиком фасовочно-прессовочного отделения согласно трудовому договору от 19 июля 2019 года № 99/19 и приказу о приеме на работу от 19 июля 2019 года № 109-л.

20 января 2020 года в нарушение должностной инструкции комплектовщик фасовочно-прессовочного отделения ФИО2 в 15 часов 40 минут самостоятельно завел погрузчик KOMATSU FG15T-21, серийный № 212053 (далее - погрузчик KOMATSU) и приступил к перемещению поддонов внутри склада № 1.

При выгрузке поддонов ФИО2 съехал с асфальта и застрял в размокшем грунте. С целью вытащить застрявший погрузчик, ФИО2 завел другой погрузчик Manitou, выехал на нем со склада № 5 и подъехал к застрявшему погрузчику KOMATSU. Управляя погрузчиком Manitou, ФИО2 поднял на вилах застрявший погрузчик KOMATSU и переместил его к складу № 1. Однако, при опускании стрелы ФИО2 не справился с управлением, и погрузчик KOMATSU упал с высоты около одного метра на асфальтированную площадку перед воротами склада № 1 и получил механические повреждения.

Должностная инструкция комплектовщика не предусматривает выполнение работ на погрузчике. Более того, ФИО2 нарушен п. 14 данной инструкции («Запрещается покидать рабочее место в течение смены, в случае остановки линии немедленно поставить в известность начальника фасовочно-прессовочного отделения (кладовщика). Остановка фасовочных линий допускается только для регламентных работ»).

В результате виновных действий ответчика истцу был причинен материальный ущерб, что подтверждается материалами служебного расследования: актом обследования повреждений от 21 января 2020 года, актом от 29 января 2020 года, письменными объяснениями ответчика.

Сумма ущерба составила 259 141 рубль 25 копеек, что подтверждается счетом на оплату Общества с ограниченной ответственностью «ИСТК» № 3223 от 24 января 2020 года и платежным поручением от 04 марта 2020 года № 821 - стоимость ремонта погрузчика KOMATSU FG15T-21, серийный № 212053.

Сумма причиненного истцу ущерба превышает месячный заработок ответчика, что подтверждается справкой из бухгалтерии № 644 от 10 августа 2020 года.

Ответчик согласно письменному заявлению от 29 января 2020 года добровольно согласился на возмещение ущерба в сумме 250 641 рубль 25 копеек.

04 февраля 2020 года истец издал приказ № 81 о взыскании с ответчика материального ущерба, причиненного в результате виновного противоправного поведения в сумме 250 641 рубль 25 копеек.

Во исполнение приказа от 04 февраля 2020 года № 81 из заработной платы ответчика удержана в счет погашения материального ущерба истцу сумма 6 472 рубля 34 копейки.

Согласно приказу от 08 апреля 2020 года № 85-л трудовой договор с ответчиком прекращен по инициативе работника по п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации.

Остаток суммы задолженности составляет 244 168 рублей 91 копейка.

В связи с чем, просит взыскать с ответчика в пользу истца возмещение ущерба в размере 244 168 рублей 91 копейка, а также расходы по уплате государственной пошлины в размере 5 642 рубля.

Определением Аннинского районного суда Воронежской области от 18 декабря 2020 года к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора на стороне истца, привлечено Общество с ограниченной ответственностью «ИСТК».

Представитель истца Общества с ограниченной ответственностью «Перелешинский сахарный комбинат» - ФИО1 в судебном заседании заявленные требования полностью поддержала, по изложенным в заявлении основаниям.

Ответчик ФИО2 в судебном заседании заявленные исковые требования полностью не признал, просил отказать в их удовлетворении, при этом указал, что действительно, 20 января 2020 года им был причинен истцу материальный ущерб в связи с использованием погрузчика KOMATSU FG15T-21. Использование данного погрузчика было осуществлено по устному распоряжению начальника фасовочно-прессовочного отделения ФИО5, который попросил его переместить поддоны внутри склада № 1. Эксплуатация указанной товарно-материальной ценности не предусмотрено его должностной инструкцией и приказом за ним закреплена не была. Указанный погрузчик находился в прямом распоряжении ФИО5 как начальника отделения. Также указал, что не может нести полную материальную ответственность за повреждение погрузчика, поскольку данная ответственность в полном объеме на него не была возложена, у него не возникло недостачи ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора или полученных им по разовому договору; у него не была умысла на причинение ущерба, так как он выполнял поручение начальника, он не совершил причинение ущерба в состоянии опьянения, не причинил ущерб в результате уголовного преступления или административного правонарушения, причинение ущерба было совершено им в рамках рабочего времени при исполнении им трудовых обязанностей. Таким образом, за причиненный ущерб он может отвечать только в пределах своего среднего месячного заработка и с него уже удержано 6 472 рубля 34 копейки. Также указал, что истцом не представлено отчета о рыночной стоимости восстановительного ремонта поврежденного имущества, а также сведения о стоимости имущества по данным бухгалтерского учета. В связи с чем, размер ущерба в установленном законом порядке не обоснован. Просил в удовлетворении заявленных исковых требований отказать в полном объеме.

Представитель третьего лица – ООО «ИСТК» в судебное заседание не явился, был уведомлен надлежащим образом о времени и месте судебного заседания, согласно предоставленному отзыву указало, что между ООО «ИСТК» и ООО «Перелешинский сахарный комбинат» был заключен договор на оказание услуг по сервисному, техническому обслуживанию и ремонту техники (погрузчиков) № 1020/93-2019 от 11 мая 2019 года. ООО «ИСТК» не брало на себя по данному договору никаких обязательств по определению (расчету) размеров причиненного погрузчикам ущерба и расчета (определения) размера причиненного ущерба конкретному погрузчику не производило и не могло производить, так как не имеет статуса экспертной организации или статуса оценщика, ООО «ИСТК» действует в рамках общей, а не в рамках специальной правоспособности. Все ремонтные работы выполнялись по заявке заказчика в рамках принятых на себя обязательств по указанному договору подрядного типа, объемы выполненных ими ремонтных работ подтверждены первичным учетным документом – актом выполненных работ, который соответствует требованиям и критериям, установленным ст. 9 Федерального закона «О бухгалтерском учете», работы по ремонту погрузчика приняты заказчиком, акт выполненных работ подписан заказчиком без претензий со стороны заказчика по объемам работ, качеству, срокам и примененным материалам и оплачены заказчиком. Законодательно не установлено, как и не установлено заключенным договором, что в договоре подряда цена запасных частей при определении стоимости ремонтных работ должна соответствовать рыночным ценам. Полагает, что бремя доказывания размера причиненного ущерба подлежит возложению на истца.

Выслушав стороны, допросив свидетеля, исследовав материалы дела, суд приходит к следующему.

Согласно ст. 233 Трудового кодекса Российской Федерации материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате ее виновного противоправного поведения (действий или бездействия), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами.

В соответствии со ст. 238 Трудового кодекса Российской Федерации работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам.

Статья 241 Трудового кодекса Российской Федерации предусматривает, что за причиненный ущерб работник несет материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иными федеральными законами.

Материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника, в том числе, в случае причинения ущерба в результате когда в соответствии с настоящим Кодексом или иными федеральными законами на работника возложена материальная ответственность в полном размере за ущерб, причиненный работодателю при исполнении работником трудовых обязанностей; недостачи ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора или полученных им по разовому документу; умышленного причинения ущерба; причинения ущерба в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения; причинения ущерба в результате преступных действий работника, установленных приговором суда; причинения ущерба в результате административного правонарушения, если таковое установлено соответствующим государственным органом; разглашения сведений, составляющих охраняемую законом тайну (государственную, служебную, коммерческую или иную), в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, другими федеральными законами; причинения ущерба не при исполнении работником трудовых обязанностей.

В силу ст. 246 Трудового кодекса Российской Федерации размер ущерба, причиненного работодателю при утрате и порче имущества, определяется по фактическим потерям, исчисляемым исходя из рыночных цен, действующих в данной местности на день причинения ущерба, но не ниже стоимости имущества по данным бухгалтерского учета с учетом степени износа этого имущества. Федеральным законом может быть установлен особый порядок определения размера подлежащего возмещению ущерба, причиненного работодателю хищением, умышленной порчей, недостачей или утратой отдельных видов имущества и других ценностей, а также в тех случаях, когда фактический размер причиненного ущерба превышает его номинальный размер.

В соответствии с ч. 4 ст. 248 Трудового кодекса Российской Федерации работник, виновный в причинении ущерба работодателю, может добровольно возместить его полностью или частично. По соглашению сторон трудового договора допускается возмещение ущерба с рассрочкой платежа. В этом случае работник представляет работодателю письменное обязательство о возмещении ущерба с указанием конкретных сроков платежей. В случае увольнения работника, который дал письменное обязательство о добровольном возмещении ущерба, но отказался возместить указанный ущерб, непогашенная задолженность взыскивается в судебном порядке.

С согласия работодателя работник может передать ему для возмещения причиненного ущерба равноценное имущество или исправить поврежденное имущество.

При возмещении работником прямого действительного ущерба, причиненного по его вине, работодатель должен представить работнику доказательства, подтверждающие как общие, так и дополнительные юридически значимые обстоятельства, входящие в основание, по которому работник привлекается к материальной ответственности. Отсутствие доказательств позволяет работнику требовать признания добровольного возмещения ущерба незаконным и возврата полученных работодателем с нарушением законодательства сумм.

Согласно ч. 2 ст. 247 Трудового кодекса Российской Федерации истребование от работника письменного объяснения для установления причины возникновения ущерба является обязательным. В случае отказа или уклонения работника от предоставления указанного объяснения составляется соответствующий акт.

Работник и (или) его представитель имеют право знакомиться со всеми материалами проверки и обжаловать их в порядке, установленном кодексом (часть третья статьи 247 Трудового кодекса Российской Федерации).

В пункте 4 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 ноября 2006 года № 52 «О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю» разъяснено, что к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения дела о возмещении ущерба работником, обязанность доказать которые возлагается на работодателя, в частности, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действий или бездействия) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности. При этом бремя доказывания наличия совокупности указанных обстоятельств законом возложено на работодателя, который до принятия решения о возмещении ущерба конкретным работником обязан провести проверку с обязательным истребованием от работника письменного объяснения для установления размера причиненного ущерба, причин его возникновения и вины работника в причинении ущерба. Если работодателем доказаны правомерность заключения с работником договора о полной материальной ответственности и наличие у этого работника недостачи, последний обязан доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба.

Как следует из материалов дела, 19 июля 2019 года ФИО2 был принят на работу комплектовщиком фасовочно-прессовочного отделения Общества с ограниченной ответственностью «Перелешинский сахарный комбинат» согласно трудовому договору от 19 июля 2019 года № 99/19 и приказу о приеме на работу от 19 июля 2019 года № 109-л /л.д. 9-11, 12/.

Согласно условий трудового договора, ФИО2 принят на работу в качестве комплектовщика фасовочно-прессовочного отделения ООО «Перелешинский сахарный комбинат». Работнику установлен сменный режим работы в соответствии с Правилами внутреннего трудового распорядка работодателя, в соответствии с графиком сменности, утвержденным работодателем: в две смены продолжительностью по 12 часов (8-00-20-00; 20-00-8-00).

Должностные обязанности ФИО2 более конкретно были регламентированы должностной инструкцией комплектовщика /л.д. 21-23/.

В судебном заседании установлено, сторонами не оспаривается, что договор о полной материальной ответственности с ФИО2 не заключался.

20 января 2020 года в 15 часов 40 минут ФИО2 самостоятельно завел погрузчик KOMATSU FG15T-21, серийный № 212053 и приступил к перемещению поддонов внутри склада № 1. При выгрузке поддонов ответчик съехал с асфальта и застрял в размокшем грунте. С целью вытащить застрявший погрузчик, ответчик завел другой погрузчик Manitou, выехал на нем со склада № 5 и подъехал к застрявшему погрузчику KOMATSU. Управляя погрузчиком Manitou, ответчик поднял на вилах застрявший погрузчик KOMATSU и переместил его к складу № 1. Однако, при опускании стрелы ответчик не справился с управлением, и погрузчик KOMATSU упал с высоты около 1-го метра на асфальтированную площадку перед воротами склада № 1 и получил механические повреждения.

Указанные обстоятельства подтверждаются актом служебного расследования от 29 января 2020 года, актом от 21 января 2020 года об установлении повреждений погрузчику KOMATSU FG15T-21, серийный № 212053, объяснениями ФИО2 и сторонами не оспариваются /л.д. 13-17/.

На основании договора оказания услуг по сервисному, техническому обслуживанию и ремонту техники № 1020/93-2019 от 16 мая 2019 года, заключенному между ООО «ИСТК» и ООО «Перелешинский сахарный комбинат» произведен ремонт поврежденного погрузчика KOMATSU FG15T-21, стоимость ремонта составила 259 141 рубль 25 копеек, которые оплачены истцом в полном объеме /л.д. 19, 20/.

Истец указывает, что между работодателем ООО «Перелешинский сахарный комбинат» и работником ФИО2 заключено соглашение о добровольном возмещении причиненного ущерба на сумму 250 641 рубль 25 копеек (сумма за вычетом ранее поврежденного стекла погрузчика), в связи с чем, работодателем был издан приказ от 04 февраля 2020 года № 81 о взыскании с ФИО2 данной суммы /л.д. 18/.

При этом, с ответчика была удержана сумма в размере 6 472 рубля 34 копейки, что подтверждается карточкой счета и расчетными листками /л.д. 34, 35-39/.

Согласно приказу от 08 апреля 2020 года № 85-л трудовой договор с ФИО2 прекращен по инициативе работника по п. 3 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации /л.д. 27/.

Оценивая предоставленные истцом в дело доказательства, суд находит необходимым указать следующее.

Как указывалось выше, одним из обстоятельств для возложения ответственности на работника и обстоятельства подлежащего доказыванию является наличие размера причиненного ущерба, который определяется по фактическим потерям, исчисляемым исходя из рыночных цен, действующих в данной местности на день причинения ущерба, но не ниже стоимости имущества по данным бухгалтерского учета с учетом степени износа этого имущества.

Между тем, истцом не предоставлено доказательств, подтверждающих, что определенный к возмещению ФИО2 ущерб определен в соответствии с требованиями ст. 246 Трудового кодекса Российской Федерации.

В обоснование заявленных требований истец ссылается на счет на оплату № 3223 от 26 февраля 2020 года /л.д. 20/.

Между тем, из данного счета не представляется возможным установить, каким образом был определен ущерб, исчислялся ли он исходя из рыночных цен, действующих именно в данной местности, сопоставлялся ли он с данными бухгалтерского учета, учитывался ли износ имущества.

При этом, третье лицо ООО «ИСТК» не подтверждает того факта, что при ремонте поврежденного погрузчика KOMATSU FG15T-21, стоимость ремонтных работ и запасных частей соответствовала рыночным ценам, ООО «ИСТК» не брало на себя по данному договору никаких обязательств по определению (расчету) размеров причиненного погрузчикам ущерба и расчета (определения) размера причиненного ущерба конкретному погрузчику не производило и не могло производить, так как не имеет статуса экспертной организации или статуса оценщика, что следует из письменных пояснений третьего лица.

Истец какой - либо оценки, установлению действительной стоимости причиненного ущерба, с учетом требований действующего законодательства, в свою очередь также не проводил.

При указанных обстоятельствах, суд приходит к выводу, что размер ущерба, причиненного ФИО2, как того требует ст. 246 Трудового кодекса Российской Федерации, не был установлен.

Истец также указывает, что между работодателем ООО «Перелешинский сахарный комбинат» и работником ФИО2 заключено соглашение о добровольном возмещении причиненного ущерба на сумму 250 641 рубль 25 копеек (сумма за вычетом ранее поврежденного стекла погрузчика) /л.д. 40/.

Оценивая данное заявление ФИО2, в котором он подтвердил свое согласие на удержание 20 % ежемесячно) из его заработной платы в счет причиненного материального ущерба, суд приходит к выводу, что оно не соответствует соглашению между работодателем и работником в том смысле, в котором это отражено в ч. 4 ст. 248 Трудового кодекса Российской Федерации работник. Из данного заявления ФИО2 не представляется возможным установить, что оно подписано работодателем и работником, из данного заявления не видно, что ФИО2 дал работодателю письменное обязательство о возмещении ущерба с указанием конкретных сроков платежей, в заявлении также не оговорено о порядке возмещения ФИО2 ущерба после его увольнения.

Таким образом, суд приходит к выводу, что требования ч. 4 ст. 248 Трудового кодекса Российской Федерации в данном случае не соблюдены, заявление ФИО2 не может быть признано судом как соглашение между работодателем и работником.

Кроме того, истец указывает, что ему причинен прямой действительный ущерб и ответчик должен его возместить в полном объеме.

Суд оценив предоставленные в материалы дела доказательства, объяснения сторон, приходит к выводу, что оснований для возложения на ФИО2 полной материальной ответственности не имеется: на ФИО2 не была возложена материальная ответственность в полном размере за ущерб причиненный работодателю при исполнении трудовых обязанностей; у него не возникло недостачи ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора или полученных им по разовому договору; умысел на причинение ущерба в судебном заседании также не установлен; он не совершил причинение ущерба в состоянии опьянения, не причинил ущерб в результате уголовного преступления или административного правонарушения, причинение ущерба было совершено им в рамках рабочего времени при исполнении им трудовых обязанностей.

Указанные обстоятельства подтверждаются также показаниями свидетеля ФИО5

Допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО5 суду показал, что он является начальником фасовочно-прессовочного отделения ООО «Перелешинский сахарный комбинат». В его подчинении с 2019 года работал ФИО2 в качестве комплектовщика, который занимался погрузочно-разгрузочными работами готовой продукции. 20 января 2020 года в 15 часов 40 минут ФИО2 самостоятельно завел погрузчик KOMATSU FG15T-21, серийный № 212053 и приступил к перемещению поддонов внутри склада № 1. При выгрузке поддонов ответчик съехал с асфальта и застрял в размокшем грунте. С целью вытащить застрявший погрузчик, ответчик завел другой погрузчик Manitou, выехал на нем со склада № 5 и подъехал к застрявшему погрузчику KOMATSU. Управляя погрузчиком Manitou, ответчик поднял на вилах застрявший погрузчик KOMATSU и переместил его к складу № 1. Однако, при опускании стрелы ответчик не справился с управлением, и погрузчик KOMATSU упал с высоты около 1-го метра на асфальтированную площадку перед воротами склада № 1 и получил механические повреждения. Он никаких распоряжений взять погрузчик ФИО2 не давал. На ФИО2 полная материальная ответственность за причинение ущерба не возлагалась, повреждение погрузчика совершено в рабочее время, ФИО2 в состоянии опьянения не находился, к какой-либо ответственности за данный факт причинения ущерба ФИО2 не привлекался. При этом пояснил, что водители погрузчиков также находятся у него (ФИО3) в подчинении, но на тот момент они оставили погрузчики открытыми, с ключами в замках зажигания, где находились водители ему не известно.

При этом, из показаний данного свидетеля суд также делает вывод, что работодатель не обеспечил безопасность нахождения погрузчиков у склада, где работал ФИО2, путем отсутствия контроля за водителями погрузчиков и наличием свободного доступа к погрузчикам со стороны иных лиц.

При указанных обстоятельствах, оснований возложения на ФИО2 полной материальной ответственности за причинение ущерба не имеется.

По общему правилу, при отсутствии оснований для возложения на работника поной материальной ответственности, последний несет материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка.

Между тем, в связи с тем, что работодателем не доказан размер причиненного ущерба, то и оснований для возложения на ФИО2 обязанности по его возмещению в размере среднего месячного заработка, также не имеется.

В связи с чем, суд приходит к выводу, что заявленные ООО «Перелешинский сахарный комбинат» требования удовлетворению не подлежат.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации,

решил:

Исковые требования Общества с ограниченной ответственностью «Перелешинский сахарный комбинат» к ФИО2 о возмещении материального ущерба, оставить без удовлетворения.

Решение может быть обжаловано в Воронежский областной суд в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Судья Д.Н. Пысенков

Решение изготовлено в окончательной форме 25 января 2021 года.

1версия для печатиДело № 2-20/2021 (2-630/2020;) ~ М-588/2020 (Решение)