Гражданский кодекс часть 1

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда гражданское дело по иску ФИО1 к ФИО2 о признании прекратившим право пользования жилым помещением со снятием с регистрационного учета,

установил:

ФИО1 обратилась в суд с исковыми требованиями к ФИО2 о признании прекращённым за ответчиком права пользования жилым помещением, со снятием её с регистрационного учета по адресу: , в связи с добровольным её выбытием с постоянного места жительства, не внесением нанимателей платы за жилое помещение и коммунальные услуги, не проживанием более двадцати пяти лет. Мотивируя заявленные требования, поясняла в исковом заявлении о том, что на основании свидетельства о государственной регистрации права от 11 октября 2004 г. она стала собственником в , о чем в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 11 октября 2004 г. сделана запись регистрации № 36-34-165/2004-348.

Из справки АО «УК Ленинского района» г. Воронежа от 14 февраля 2022 г. следует, что в жилом помещении, расположенном по адресу: , зарегистрированными значатся: она, ФИО1; её сын ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ г.р.; внуки ФИО1,- ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ г.р., ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ г.р., и дочь её мужа ФИО5, ДД.ММ.ГГГГ г.р., умершего ДД.ММ.ГГГГ, ответчик по делу, - ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ г.р.

Из искового заявления следует, что истцу неизвестно место нахождения ФИО2

Истец утверждает в исковом заявлении, что ФИО2 проживала в её квартире, когда училась в школе, но после окончания учебного заведения, поступила в институт и добровольно перестала проживать в квартире. В жилом помещении ответчик не проживает более 25 лет. В квартире, которую истец считает своей, ответчик зарегистрирована лишь фактически, личных вещей ФИО2 в квартире не имеется.

Истец, желает продать квартиру, но сделать этого не может, поскольку ФИО2 остается зарегистрированной в жилом помещении. От уплаты за жильё и за оказанные коммунальные услуги ответчик устранилась. Никакого договора социального найма жилья с ответчиком она не заключала. В добровольном порядке сняться с регистрационного учёта по адресу спорной квартиры, ответчик отказывается. Между тем, её регистрация в жилом помещении, препятствует истцу в осуществлении права пользования квартирой, чем нарушаются конституционные права истца. В связи с чем, ссылаясь на положения статей 30-31 Жилищного кодекса Российской Федерации, истец обратилась в суд с настоящим исковым заявлением.

В судебном заседании объявлялся перерыв с 18 июля 2022 г. по 26 июля 2022 г.

Явившись в судебное заседание, истец ФИО1 заявленные исковые требования поддержала, доводы, изложенные в иске подтвердила.

Ответчик ФИО2, будучи извещённой о времени и месте рассмотрения настоящего гражданского дела, надлежащим образом, в судебное заседание не явилась, направила в суд своего представителя. Представитель ответчика, действуя на основании выданной ему доверенности, ФИО6, в судебном заседании иск не признал, пояснял по письменным возражениям.

Суд, руководствуясь положениями статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о рассмотрении дела в отсутствие неявившегося ответчика.

Третье лицо - отделение по вопросам миграции Отдел полиции № 6 УМВД России по городу Воронежу своего представителя в судебное заседание не направило, о времени и месте рассмотрения настоящего гражданского дела извещался надлежащим образом. Суд, руководствуясь положениями статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о рассмотрении дела в отсутствие неявившегося представителя третьего лица.

Помощник прокурора Ленинского района г. Воронежа Чернецова С.В. в заключении полагала, иск подлежащим удовлетворению.

Заслушав объяснения лиц, участвующих в деле, показания свидетелей, исследовав материалы дела, выслушав заключение прокурора, оценив предоставленные суду доказательства в их совокупности, суд приходит к следующему.

В соответствии с положениями статьи 40 Конституции Российской Федерации, каждый имеет право на жилище, никто не может быть произвольно лишен жилища.

Судом установлено, что трёхкомнатная квартира общей площадью 68.2 кв.м., жилой площадью 42,8 кв.м., расположенная по адресу: , была предоставлена для проживания семье из четырех человек: ФИО1; ФИО5 (муж), в том числе и ФИО2 (дочь), ФИО3 (сын), что подтверждается ордером на жилое помещение № от 17 апреля 1992 г., выданным на основании постановления главы администрации Железнодорожного района от 20 марта 1992 г. № 14/21 (л.д. 30-31).

В соответствии с положениями постановления главы администрации Железнодорожного района от 20 марта 1992 г. № 14/21 «О предоставлении жилой площади членам жилищно-строительного кооператива стр. позиции 13 Плехановская – Донбасская ()», жилая площадь была предоставлена гражданам, зачисленным в жилищно-строительный кооператив, стр. позиция (), трёхкомнатная жилой площадью 42,8 кв.м., а именно гражданке ФИО1, операционной сестре МСЧ НПО «Электроника», на состав семьи четыре человека (она, муж ФИО5, дочь ФИО2, сын ФИО3 (л. д. 32).

Муж ФИО1, - ФИО5, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, умер ДД.ММ.ГГГГ, что подтверждается свидетельством о смерти Сер. III-СИ №, выданным территориальным специализированным отделом ЗАГС г.Воронежа управления ЗАГС Воронежской области 21 ноября 2018 г. (л.д.11).

В соответствии со справкой о гражданах, зарегистрированных по адресу: , предоставленной АО «УК » от 14 февраля 2022 г., в жилом помещении числятся постоянно зарегистрированными:

истец ФИО1, ДД.ММ.ГГГГ г.р., начиная с 16 июня 1992 г.;

сын ФИО3, ДД.ММ.ГГГГ г.р., начиная с 16 июня 1992 г.;

внучка ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ г.р., начиная с 16 апреля 2018 г.;

внук ФИО4, ДД.ММ.ГГГГ г.р., начиная с 09 января 2020 г.;

а также ответчик по делу ФИО2 (родство не указано), ДД.ММ.ГГГГ г.р., начиная с 16 июня 1992 г. (л.д. 12).

Выписками из Единого государственного реестра недвижимости о правах отдельного лица на имевшиеся (имеющиеся) у него объекты недвижимости, подготовленными филиалом федерального государственного бюджетного учреждения "Федеральная кадастровая палата Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии" по Воронежской области от ДД.ММ.ГГГГ № № и ДД.ММ.ГГГГ № № подтверждается, что ФИО1 на праве собственности принадлежит жилое помещение с кадастровым номером: №, расположенное по адресу: , площадью 68,2 кв.м. (дата государственной регистрации: 11 октября 2004 г.), напротив, ФИО2 какого – либо зарегистрированного за ней на праве собственности недвижимого имущества не имеет. При этом, суд полагает необходимым указать о том, что ответчик вселялась в спорное жилое помещение, являясь членом семьи Л-вых (она приходится падчерицей ФИО1 и дочерью ФИО5), и проживала в нем до достижения ей 14 лет. По какой причине и каким образом, ответчик, будучи несовершеннолетней, не имея другого жилого помещения для проживания, была исключена из числа лиц, претендующих на долю в праве на спорное жилое помещение, истец ФИО1 суду пояснить не смогла.

Из материалов гражданского дела усматривается, что основанием для признания за ФИО1 права собственности на все жилое помещение с кадастровым номером: №, расположенное по адресу: , явилась справка от ДД.ММ.ГГГГ, выданная администрацией (л.д.9). Копия справки представлена в материалах дела, сведения, содержащиеся в ней предоставлялись для БТИ (л.д.10).

Разрешая спор и, отказывая в удовлетворении исковых требований, суд, руководствуясь положениями Жилищного кодекса РСФСР (утратил силу с 01 марта 2005 г. в связи с принятием Федерального закона от 29 декабря 2004 г. N 189-ФЗ), части 4 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации, статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 19 Федерального закона от 29 декабря 2004 г. № 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" с учетом разъяснений, изложенных в пункте 18 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", исследовав представленные доказательствам, исходит из отсутствия доказательств добровольного отказа ответчика от своих прав и обязанностей в отношении спорного жилого помещения.

Жилищный кодекс Российской Федерации в статье 31 определяет, кто может быть отнесен к членам семьи собственника, и выделяет такую категорию, как бывшие члены семьи собственника. При этом никакого различия в правовом положении лиц, вселенных в жилое помещение по прямому волеизъявлению собственника, и лиц, которые приобрели самостоятельное право пользования данным жилым помещением, не делается.

Однако анализируя положения Конституции Российской Федерации, статьи 209 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 118 Жилищного кодекса РСФСР, статьи 19 Федерального закона от 29 декабря 2004 г. N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса РФ", других нормативных актов с учетом применения аналогии закона и права, суд исходит из того, что как члены семьи собственника, так и бывшие члены семьи собственника делятся на две категории:

К первой категории относятся лица, которых вселил в жилое помещение сам собственник по своему свободному волеизъявлению. Право пользования жилым помещением у этих лиц при прекращении семейных отношений с собственником прекращается, и они подлежат по общему правилу выселению.

В другую категорию попадают члены семьи собственника жилого помещения, приобретшие самостоятельное право пользования этим жилым помещением. Особенностью их правового положения является то, что части 4 и 5 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации и часть 2 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации на них не распространяются. Они сохраняют бессрочное право пользования жилым помещением, когда перестают быть членами семьи собственника жилого помещения, и при смене собственника жилого помещения.

На наличие особых членов семьи указывает статья 19 Федерального закона от 29 декабря 2004 г. N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса РФ", в ней закрепляется правовой статус лиц, отказавшихся от участия в приватизации жилого помещения и давших согласие на приватизацию другим членам семьи. На этих лиц не распространяются положения части 4 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации. Пункт 18 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации добавляет, что на них не распространяются и положения части 2 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации. В Постановлении Пленума дано толкование о распространении статьи 19 и на тех, кто ранее реализовал свое право на приватизацию жилого помещения, а затем вселился в иное жилое помещение в качестве члена семьи нанимателя по договору социального найма и, проживая в нем, дал необходимое для приватизации этого жилого помещения согласие. Данное толкование представляется верным, только если приватизация состоялась которые это до внесения в статью 2 Закона от 4 июля 1991 г. "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" изменений в редакции Федерального закона от 16 октября 2012 г. N 170-ФЗ, поскольку в настоящее время согласие на приватизацию от лиц, свое право уже использовали, не требуется.

Согласно статье 118 Жилищного кодекса РСФСР, действовавшего на момент вселения лиц, участвующих в деле, в жилое помещение, расположенное по адресу: , лицу, принятому в члены жилищно - строительного кооператива, по решению общего собрания членов кооператива, утвержденному исполнительным комитетом районного, городского, районного в городе Совета народных депутатов, предоставляется отдельная квартира, состоящая из одной или нескольких комнат, в соответствии с количеством членов семьи, суммой его паевого взноса и предельным размером жилой площади, предусматриваемым Примерным уставом жилищно - строительного кооператива.

Заселение квартир в доме жилищно - строительного кооператива производится по ордерам, выдаваемым исполнительным комитетом районного, городского, районного в городе Совета народных депутатов. Отказ в выдаче ордера может быть обжалован в судебном порядке.

Ордер на жилое помещение может быть признан недействительным в судебном порядке в случаях представления гражданами не соответствующих действительности сведений о нуждаемости в улучшении жилищных условий, нарушения прав других граждан или организаций на указанное в ордере жилое помещение, неправомерных действий должностных лиц при решении вопроса о предоставлении жилого помещения, а также в иных случаях нарушения порядка и условий предоставления жилых помещений. Основания и порядок признания ордера на жилое помещение недействительным устанавливались статьей 48 Жилищного кодекса РСФСР, согласно которой требование о признании ордера недействительным могло быть заявлено в течение трех лет со дня его выдачи (часть 2).

Пунктом 19 ранее действовавшего Примерного устава жилищно-строительного кооператива, утвержденного Постановлением Совета Министров РСФСР от 2 октября 1965 г. N 1143, было предусмотрено, что член кооператива имеет право проживать со своей семьей в предоставленном ему кооперативном жилом помещении.

Абзацем 2 статьи 10 Жилищного кодекса РСФСР предусматривалось, что жилые помещения в домах государственного и общественного жилищного фонда, а также в домах жилищно-строительных кооперативов предоставляются гражданам в бессрочное пользование.

С 1 июля 1990 г. (с момента введения в действие Закона СССР от 6 марта 1990 г. N 1305-1 "О собственности в СССР") факт полного внесения паевого взноса наделяет члена жилищного или жилищно-строительного кооператива правом собственности на жилое помещение, в котором он проживает. Впоследствии, соответствующая норма была закреплена в Законе РСФСР от 24 декабря 1990 г. N 443-1 "О собственности в РСФСР", а также в Гражданский кодекса Российской Федерации, в силу пункта 4 статьи 218 которого член жилищного или жилищно-строительного кооператива, другие лица, имеющие право на паенакопления, полностью внесшие свой паевой взнос за квартиру, предоставленную этим лицам кооперативом, приобретают право собственности на занимаемое ими жилое помещение. Данное право, таким образом, возникает у них - в отличие от приватизации жилого помещения - в силу прямого указания закона.

Соответственно, член жилищного или жилищно-строительного кооператива, полностью внесший паевой взнос за квартиру, владеет, пользуется и распоряжается принадлежащим ему жилым помещением по своему усмотрению, то есть является обладателем вещного права - права собственности.

Что касается прав членов семьи собственника жилого помещения в доме жилищного или жилищно-строительного кооператива, то их содержание жилищным законодательством не определено. Однако сложившаяся правоприменительная практика защищает эти права наравне с правами членов семьи собственника жилого помещения, отказавшихся от приватизации в его пользу, исходя из того что члены семьи лица, принятого в члены жилищно-строительного кооператива, приобретали право пользования предоставленным ему по ордеру жилым помещением, основанное на решении общего собрания членов кооператива, утвержденном исполнительным комитетом районного, городского, районного в городе Совета народных депутатов, и сохраняли это право в дальнейшем, если после их вселения выданный ордер не был признан недействительным по основаниям, предусмотренным законом (Определение Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 г. N 11-КГ12-2). Правовые последствия отсутствия бывших членов семьи собственника жилого помещения в жилом помещении по причине выезда из него Жилищный кодекс Российской Федерации не регламентирует.

Пленум Верховного Суда СССР в своем Постановлении от 11 ноября 1991 г. N 11 "О практике применения судами законодательства при рассмотрении дел по спорам между гражданами и жилищно-строительными кооперативами" разъяснил, что проживающие с членом кооператива члены (бывшие члены) его семьи имеют равное право пользования жилым помещением, если при их вселении не было иного соглашения о порядке пользования им.

Прекращение семейных отношений само по себе не создает права на выселение бывших членов семьи и может иметь место по основаниям, указанным в законе.

Таким образом, из содержания указанных норм следует, что члены семьи лица, принятого в члены жилищно-строительного кооператива, приобретали самостоятельное право на предоставленное члену жилищно-строительного кооператива по ордеру жилое помещение, основанное на решении общего собрания членов кооператива, утвержденном исполнительным комитетом районного, городского, районного в городе Совета народных депутатов, и сохраняли право пользования жилым помещением в дальнейшем, если после их вселения выданный ордер не был признан недействительным по основаниям, предусмотренным законом.

Как следует из материалов дела, требование о признании ордера № 20024 от 17 апреля 1992 г. на спорную квартиру, выданного ФИО1 на семью из четырех человек, включая ответчика ФИО2 (на тот момент несовершеннолетнюю), отнесенную к членам семьи ФИО1, ФИО5 (л.д.30-31), недействительным, заявлено не было. Выданный ордер в установленном законом порядке оспорен не был и недействительным не признан.

При этом суд, полагает необходимым указать, что, спорное жилое помещение предоставлялось также и на несовершеннолетнюю ФИО2, которая на законных основаниях была вселена в жилище, следуя воле своего отца ФИО5

То обстоятельство, что она временно не проживает в квартире, ставшей собственностью её мачехи (ФИО1), не может быть признано судом, как основание для удовлетворения исковых требований. При том, что объяснениями ФИО2, данных в судебном заседании, подтверждено, что выезд её из спорной квартиры для проживания в другом жилом помещении, ей не принадлежащем, носил исключительно вынужденный характер (л.д.33-35).

На момент выезда из жилого помещения она была несовершеннолетним ребёнком, проживать в одном жилом помещении с женщиной, которая не заботилась о ней должным образом, с которой сложились неприязненные отношения, девочка не хотела. Обстановка, сложившаяся в семье, была для неё психотравмирующей. Начиная с 16-17 лет, ФИО2 была вынуждена проживать с сестрой своего отца, ФИО7, по адресу: ). В последующем, после окончания школы и поступления в институт, отношения в семье не изменились, и в силу невозможности совместного проживания в одном жилом помещении, ответчик не смогла возвратиться в квартиру, где на тот момент проживали её отец, мачеха, их ребёнок, -её сводный брат Александр. Это обстоятельство, по убеждению суда, не является поводом считать временное отсутствие ответчика, хотя и длительное, основанием для признания её право пользования жилым помещением прекращенным.

Ответчик полагает, что какие – то её личные вещи в спорном жилом помещении должны были остаться, ведь она там проживала. Ключей от квартиры у неё нет. В судебном заседании ключи от жилища истец ей не передала. Самостоятельно попасть в жилище она не может, вселиться обратно она не пыталась. Последний раз в этой квартире она была в 2018 г. на похоронах отца, в наследство после смерти отца, не вступала.

Показания свидетелей – близких родственников истца: сына ФИО3, племянницы ФИО8, по этому факту, не принимаются судом, ввиду их сомнительной достоверности. Полученные от свидетелей сведения, но убеждению суда, сводились к желанию опорочить личность ответчика, но не предоставить объективную информацию, необходимую для правильного рассмотрения гражданского дела.

Кроме того, ФИО2 не нарушала своих обязательств по пользованию жилым помещением, так как истцом к ней не предъявлялись требования об осуществлении платежей за жилищно-коммунальные услуги, что не оспаривалось лицами, участвующими в деле.

Материалами гражданского дела также не было установлено, что истец направляла ответчику предложение, в добровольном порядке сняться с регистрационного учета по адресу спорной квартиры, расторгнув, таким образом, договор пользования жилым помещением. ФИО1 поясняла, что её просьбы о добровольном снятии ответчика ФИО2 с регистрационного учета, остались без ответа и результата, не предпринимаются судом, как не подтверждённые документально. О недостоверности этих пояснений истца говорит, в том числе и то, что в исковом заявлении ФИО1 поясняла, о том, что место нахождения ответчика ФИО2 неизвестно. Сама же ФИО2, сниматься с регистрационного учета по адресу: , не желает. Суду поясняла, что другого пригодного для проживания жилья, принадлежащего ей на праве собственности или ином вещном праве, она не имеет, как не имеет и средств для его приобретения.

При таких обстоятельствах, суд приходит к выводу о том, что ответчик с момента регистрации в спорном жилом помещении, имела право пользования спорным жильем и не может быть признана прекратившим право пользования спорным жилым помещением по тому основанию, что она не является членом семьи собственника ФИО1 и в добровольном порядке выехала для проживания в другое жилое помещение.

Согласно пункту 2 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом.

Из буквального толкования указанной нормы следует, что право пользования жилым помещением членом семьи прежнего собственника при переходе права собственности к другому лицу, может быть сохранено в случаях, установленных законом.

Никто не может быть выселен из жилища или ограничен в праве пользования жилищем иначе как по основаниям и в порядке, которые предусмотрены данным Кодексом, другими федеральными законами, содержится также в статье 3 (часть 4) Жилищного кодекса Российской Федерации.

Согласно части 1 статьи 7 Жилищного кодекса Российской Федерации в случаях, если жилищные отношения не урегулированы жилищным законодательством или соглашением участников таких отношений при отсутствии норм гражданского или иного законодательства, прямо регулирующих такие отношения, к ним, если это не противоречит их существу применяется жилищное законодательство, регулирующие сходные отношения (аналогия закона).

В развитие названных положений статья 31 Жилищного кодекса Российской Федерации предусматривает, что к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с данным собственником в принадлежащем ему жилом помещении его супруг, а также дети и родители данного собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и в исключительных случаях иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве членов своей семьи (часть 1).

В случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования им за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется, если иное не установлено соглашением между собственником и бывшим членом его семьи (часть 4 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 19 Федерального закона от 29 декабря 2004 г. N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса РФ" действие положения части 4 статьи 31 Жилищного кодекса Российской Федерации о не сохранении права пользования жилым помещением при прекращении семейных отношений с собственником жилья не распространяется на бывших членов семьи собственника приватизированного жилого помещения при условии, что в момент приватизации данного жилого помещения указанные лица имели равные права пользования этим помещением с лицом, его приватизировавшим, если иное не установлено законом или договором.

Согласно правовой позиции, изложенной Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 24 марта 2015 г. N 5-П по делу о проверке конституционности статьи 19 Федерального закона "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации", содержание прав членов семьи собственника жилого помещения в доме жилищного или жилищно-строительного кооператива жилищным законодательством не определено. Однако сложившаяся правоприменительная практика в случае отчуждения жилого помещения защищает эти права наравне с правами членов семьи собственника жилого помещения, отказавшихся от приватизации в его пользу, исходя из того что члены семьи лица, принятого в члены жилищно-строительного кооператива, приобретали право пользования предоставленным ему по ордеру жилым помещением, основанное на решении общего собрания членов кооператива, утвержденном исполнительным комитетом районного, городского, районного в городе Совета народных депутатов, и сохраняли это право в дальнейшем, если после их вселения выданный ордер не был признан недействительным по основаниям, предусмотренным законом.

Из вышеуказанных норм закона и правовой позиции Конституционного суда Российской Федерации следует, что положения пункта 2 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации, направленные на усиление гарантий прав собственника жилого помещения, вместе с тем должны рассматриваться в общей системе правового регулирования, закрепляющих гарантии членов семьи лица, принятого в члены жилищно-строительного кооператива, которые в силу закона приобретали самостоятельное право на предоставленное члену жилищно-строительного кооператива по ордеру жилое помещение.

Признание приоритета прав собственника жилого помещения либо проживающих в этом помещении нанимателей, как и обеспечение взаимного учета их интересов, зависит от установления и исследования фактических обстоятельств конкретного спора.

Учитывая, что ответчик приобрела самостоятельное право пользования указанной квартирой как член семьи членов ЖСК, суд пришел к выводу о том, что положения пункта 2 статьи 292 Гражданского кодекса Российской Федерации, части 1 статьи 35 Жилищного кодекса Российской Федерации при рассмотрении данного дела применению не подлежат.

Суд полагает, что ФИО2 в спорное жилое помещение в качестве члена семьи ФИО1 не вселялась, а приобрела самостоятельное право пользования жильем, в связи с чем, положения статьи 31 (часть 4) Жилищного кодекса Российской Федерации при рассмотрении данного дела применению не подлежат. При разрешении настоящего спора установлено, что ответчик была вселена в спорную квартиру на основании ордера своей мачехой ФИО1, являющейся собственником квартиры в связи с выплатой ею и её отцом ФИО9 пая в ЖСК (своими родителями); несовершеннолетней была зарегистрирована по адресу жилого помещения; проживала в нём, вынужденно покинула единственное свое место жительства, ввиду возникших конфликтных отношений с отцом и мачехой; спорное жилое помещение является единственным её местом жительства, другого жилого помещения она не имеет; ключей от замков в жилом помещении у неё нет, при желании, возвратиться и проживать в квартире, сделать этого не может. Эти объяснения ответчик высказывала последовательно на протяжении всего хода рассмотрения гражданского дела.

Довод истца о том, что право пользования жилым помещением за ответчиком не сохраняется, не основан на законе и ведет к произвольному лишению ФИО2 права на жилое помещение, нарушению её прав и законных интересов, что подтверждается анализом действующего законодательства. Кроме того, суд полагает необходимым указать, что ответчик приобрела самостоятельное право пользования жилым помещением по ранее действовавшему законодательству, но не была вселена в жилое помещение бывшим собственником квартиры (закон в действующей редакции). Суд полагает, что ответчик сохранила право пользования этим жилым помещением после перехода права собственности на него к ФИО1

Вывод о том, что прекращение семейных отношений между бывшим собственником жилого помещения - членом жилищно-строительного кооператива и членами его семьи, а также переход права собственности на спорную квартиру, само по себе не является основанием для прекращения права пользования жилым помещением, подтверждается правоприменительной практикой Верховного Суда Российской Федерации (Определения Верховного Суда Российской Федерации от 26 апреля 2011 г. N 21-В11-1, от 29 мая 2012 г. N 11-КГ12-2).

При установленных обстоятельствах, у суда не имеется законных оснований для удовлетворения предъявленных ФИО1 к ФИО2 требований.

На основании вышеизложенного и, руководствуясь ст.ст.194-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований ФИО1 к ФИО2 о признании прекратившим право пользования жилым помещением со снятием с регистрационного учета, - отказать.

Решение может быть обжаловано в Воронежский областной суд через Ленинский районный суд г. Воронежа в течение месяца со дня изготовления решения суда в окончательной форме.

Судья: Манькова Е. М.

Решение суда в окончательной форме изготовлено 03 августа 2022 г.